• Boosty Shared
• Mr.Bald

• T

• история творца
• сердце хаоса

Глава 89 — Императрица Сердца

Следующие двое суток я продолжил сношаться с моими девочками и попавшую в мои руки рыжую милашку. Бабетта умелая актриса и убийца, что была в Темном Братстве целых двести лет, и она активно пользовалась своей детской внешностью для пользы семье ассасинов. А сейчас она активно пользовалась своим выросшим телом для того, чтобы показать мне признательность и привязать меня к себе. Но а я только рад был, что в мои руки попала ещё одна очаровательная девственница… трехсотлетняя и немного боящаяся меня. Ну а после хорошей ночи любви и ласки, где я забрал девственности всех её дырочек, отношение рыжули ко мне изменилось. Изначально она меня опасалась, ибо Ситис всегда показывается как самое жестокое и злое божество. Сама Бабетта двести лет назад была готова отдать жизнь за Мать Ночи, но к сегодняшнему дню была всецело предана Астрид… покойной. А я, конечно, обычно стараюсь не бить и не убивать женщин, но большинство членов Темного Братства в край отбитые мясники и маньяки, даже по моим меркам, так что мятежников лучше не щадить. Зато теперь у меня есть полностью покорная мне гильдия ассасинов, которая будет устранять неугодных мне людишек.

Рыжая вампирша лично убедилась в моей силе, чего только стоит убийство Молага Бала мною. А после того как я дал ей силу, дал взрослый облик и доставил незабываемое удовольствие, она поменяла своё отношение и теперь не боится меня, а скорее испытывает трепет, как Очива.

У девушек, конечно, были вопросы, почему она зовет меня Отцом Ужаса и Ситисом. Но я отмазался, сказав, что у меня полно сумасшедших религиозных почитателей, называющих меня по-разному. Чего только стоит «Бог-Император»… как же забавно.

И поскольку из этой троицы «смертельных девушек» Серана слабейшая, я предложил ей семя хаоса. Девушка была не против стать сильнее и приняла мое предложение, хотя внешне после усиления не изменилась. Зато мощь вампирши возросла до шестьсот тридцать восьмого уровня, что позволило ей намного больше выдерживать моей любви в постели.

В перерывах от секса с моими девушками я изучал артефакты Молага Бала. Но единственный заслуживающий внимания артефакт — это Булава Молага Бала, также известная как «Булава Вампира». Она ужасно зловеще выглядит, с кучей шипов и острых краёв, и лицом Молага Бала, в общем, созданная сугубо для пыток и мучений цели.

Этот артефакт основан на магии крови, концепции смерти и концепции поглощения, позволяя высасывать из жертвы всю энергию его души и передаёт её носителю, делая его сильнее. Проще говоря, эта булава является аналогом моей способности дьявола поглощать души.

— Никогда не думала, что избавлюсь от детского облика и пересплю с воплощением Отца Ужаса. — произнесла обнаженная Бабетта, лежащая на кровати напротив меня.

— Помолчи. — притянул я девушку для поцелуя, пока моя рука ласкала её попку, подготавливая её для моего возбужденного фаллоса.

— Эх, братец, твой член вообще когда-нибудь падает? — спросила Лия, пока надевала бельё на своё сексуальное темнокожее тело.

— Не знаю, может, когда красивые девушки вымрут. — со смешком ответил я.

— Мне, конечно, всё нравится, но боюсь, что я умру такими темпами… и не я одна. — вздохнула сестрёнка, всё же она не может постоянно сношаться, как я.

— Вы такой… ах, плохой… совратили невинную добрую девочку. — пошло улыбнулась Бабетта, залезая на меня сверху, садясь своей попкой на мой ствол.

— Да-да, я тот ещё злодей. — начал я жестко толкаться бёдрами под стоны рыжей вампирши.

— А я так не считаю. Ты довольно милый, Вел… и очень развратный. — возразила с улыбкой Серана, что тренировалась в стороне со своей возросшей силой.

— Что есть, то есть. — улыбнулся я, — Придумала, чем займешься теперь, Серана?

— Наверно, я отправлюсь в Каирн Душ за своей матерью, и мы вместе вернёмся в замок Волкихар. Кстати, Вел… я буду рада, если ты будешь навещать меня. — подошла ко мне Серана и поцеловала… пока я сношал рыжулю под её страстные стоны.

— Я буду приходить каждый день, но возьми вот это кольцо, чтобы позвать меня или телепортироваться ко мне. — передал я кольцо Серане и открыл рядом портал в Каирн Душ, в который девушка зашла.

— Я, наверно, отправлюсь охотиться на нежить и некромантов, чтобы поглотить их души. — сказала сестренка, образовав на себе свою броню.

— Тогда можешь заняться истреблением проблемных рас, от которых Нирну точно хуже не станет. Например, можешь отправиться уничтожать слоадов, что считаются самой мерзкой расой в Нирне… а ещё они некроманты и обладают войсками, состоящими из нежити.

— Я читала пару книг по некромантии, написанные слоадами. Если они внешне такие же мерзкие, как и фуражиры, то я их всех уничтожу. — скривилась сестренка… забавно, что начальная стадия развития слоадов — форма личинки, как у фуражиров.

Слоады — это раса толстых слизнеподобных существ в мире, относящихся к разумным зверорасам. Большинство слоадов живут в Коралловом Королевстве Трас, что находится к юго-западу от Хаммерфелла в Абесинском море, и куда меньшее количество в подводном королевстве слоадов Ул'вор-Кус в море Жемчуга. Слоады в плане личности аморальны, вероятно, это у них заложено на генетическом уровне, отчего каждый слоад отличается жадностью, жестокостью, нечестивостью, самовлюблюбием, всё чётко планирующим заранее. Богохульство и кража, пытки и похищения, убийства и геноцид не вызывают у них угрызений совести. К тому же они являются искуснейшими некромантами в Тамриэле, не брезгующими убийством своих сородичей и использованием рабов для создания нежити и опытов.

Трас и Ул'вор-Кус с доисторических времен были непримиримыми врагами островов Саммерсет, многократно вторгаясь на них и несколько раз в Тамриэль. Самое известное событие произошло в две тысячи двухсотом году Первой Эры, тогда слоады наслали на Тамриэль трассианскую чуму, унёсшую жизни более половины всего населения континента. Однако после этого Бенду Оло, король Анвила, собрал самый большой союзный флот во всей истории Тамриэля и отправился на Трас, уничтожил всех слоадов, каких только смог отыскать, и при помощи неведомой магии погрузил их коралловые королевства в морскую пучину. Однако слоады выжили, и их коралловые острова снова поднялись, всё потому что они заключили договор с ныне покойным Даэдрическим Принцем Молагом Балом, чтобы спастись.

— А я, пожалуй, отправлюсь снова в Скайрим. Кстати, наш «папаша» как раз родом из Скайрима. Если хочешь, мы можем вместе его поискать, хотя, возможно, он уже мертв. —

— Почему бы и нет, нежить и некроманты-слизни никуда не денутся. Так что заканчивай с этой рыженькой поскорее. — пожала Лия плечами, смотря на стонущую Бабетту.

— Ах! Сильнее! — прокричала рыжая вампирша, подмахивая в такт под мои толчки своей попкой.

— Как скажешь, моя малышка. — ускорился я, из-за чего девушку накрыл очередной оргазм и у неё закатились глаза.

Закончив развлекаться, я оставил Бабетту отдыхать и переместил её к Очиве. Пусть она лучше будет прислуживать напрямую мне, вместе с темной ящеркой, что подтянет её навыки в постели.

А остальные члены Темного Братства упорно взялись за выполнение моего задания по устранению Ульфрика.

После, вместе с Карлией, я отправился в Скайрим к Сумеречная гробница — храму Даэдрической Принцессы Ноктюрнал, расположенный на западе от города Фолкрита. Эта гробница была построена в горах Джерол в качестве испытания для жаждущих попасть к алтарю госпожи удачи и Соловьёв.

— Так наш «отец» здесь? — осмотрела Карлия непримечательный вход в гробницу.

— Возможно. Есть ещё Соловьиный зал, обитель для Соловьёв — тайных стражей святилища Ноктюрнал. Он находится на юге от Рифтена, но лучше заглянуть именно в гробницу. Наш «папаша», кстати, ведь тоже из этих «Соловьёв». — открыл я дверь храма и прошёл внутрь, а следом пошла сестрёнка.

Храм по виду был уже давно заброшен, и повсюду были развешаны флаги с гербом Соловьёв, что представляет собой круг, внутри которого изображена луна и гигантская птица — Соловей.

— Разве Дрейвен не вор? Получается, он вор и даэдропоклонник? Довольно странное сочетание. — задумчиво произнесла сестра.

— Стражников Ноктюрнал выбирают из гильдии воров, поскольку Даэдрическая Принцесса покровительствует ворам. Они составляют триаду, то есть три человека, носят специальные соловьиные доспехи, а также получают особые способности, дарованные Ноктюрнал. — рассказал я.

— Тогда почему мы здесь, а не в их Соловьином зале? — поинтересовалась сестра.

— Обычно после смерти Соловьи становятся теневыми стражами и продолжают охранять святилище, а после выполнения контракта вливаются в её царство Обливиона — Вечнотень.

— Думаешь, он на самом деле… уже мертв? — странным тоном спросила Лия, видимо, она надеялась, что наш биологический отец жив и что он просто не знал о нашем существовании и мог бы стать нам хорошим отцом… а вот я, наоборот, не уверен в этом.

— Вероятность этого очень высока, всё же Соловьёв не видели уже десятки лет. Тем более я слышал, что у отделения гильдии воров Скайрима дела идут не очень, как раз с тех пор, когда исчезли Соловьи. Поэтому лучше сначала всё проверить, чтобы узнать наверняка, что случилось.

Пока мы ходили по храму, я замечал, как тени вокруг нас подозрительно двигаются, будто наблюдая за нами. И вот, когда мы переходили в одно из помещений, ведущее к статуе Императрицы Теней, из тени вышли теневые духи-воины в легкой даэдрической броне. Были Соловьи, а точнее, материализованные духи, охраняющие это место.

— Нарушители… нарушители… нарушители… — произнесли тёмные духи Соловьёв.

— Эм, здрасте. — помахала рукой эльфийка, на что духи не обратили внимания.

— Нарушители… — продолжили они повторять те же слова, собираясь напасть на нас.

— Очень информативно. — прокомментировал я, прежде чем выдохнул в них поток хаотичного огня, который уничтожил их материальную форму, а после поглотил их души.

— За той дверью находится помещение с неестественными тенями. — сказала сестренка, указав на дверь, к которой мы шли. А поскольку эльфийка, как и я, также разбиралась в магии теней, то мы оба чувствовали там ловушку.

— Похоже, из-за приближения к ней на нас и напали эти духи. Из памяти их душ я понял, что мы идем как раз к центру святилища. — сказал я, прочитав память теневых стражей.

Мы продолжили идти дальше, пройдя через помещение, полностью погруженное во тьму, которая приносит физическую боль любому, кто с ней соприкасается. Вокруг, конечно, расставлены жаровни, излучающие свет, чтобы укрыться от тьмы, но я поступил иначе. Просто использовал магию теней, чтобы поглотить всю темную энергию в помещении своей тенью, и мы смогли просто спокойно пройти дальше. Хотя, честно, мы бы и так не получили особого вреда, с нашими силами уж точно.

По пути нам опять встречались теневые стражи, что всячески пытались нам помешать… То есть убить нас. Но я просто развоплощал их материальную форму с помощью Аркана Шута, поскольку захватывать их души у меня не было желания.

Пробираясь по комнатам, мы наконец дошли до статуи Ноктюрнал, за которой был рычаг с переходом в другую комнату. И так продолжался наш путь по гробнице, пока мы не пришли к последнему помещению… если его можно так назвать.

— Хааа, и куда дальше? Там, кстати, чьи-то останки на дне валяются. — посмотрела Лия на дно округлого помещения, где не было окон и дверей, только старые человеческие кости. — Это место больше похоже на темницу.

— Центр храма находится куда глубже под землей, видимо, туда можно попасть каким-то обходным ключом. Но сделаем по-моему. — взял я Лию на руки и телепортировал нас в скрытое помещение, под эту импровизированную темницу.

Мы оказались в простом темном и сыром помещении, где на земле была странная замочная скважина.

— И что теперь? — слезла с моих рук сестренка и начала осматриваться, пока я пилил взглядом скважину.

— Ваш приход… был ожидаем. — появился из тени другой теневой страж, но он был более материальным, почти неотличимый от живого.

— Ты кто? — посмотрела сестра на этого странного Соловья с раздражением, его порядком уже достали стражи гробницы.

— Ну привет… «папаша». — хмуро поздоровался я с духом Дрейвена Индорила, моего биологического отца, когда-то соблазнившего Барензию под фальшивой личиной «Соловья». Мог бы придумать прозвище пооригинальнее.

— Так это ты?! Дрейвен Индорил… наш отец? — удивилась Карлия, осмотрев духа.

— Госпожа Ноктюрнал предупредила меня о вашем визите. Темная госпожа желает говорить с тобой, Велиал. — проигнорировал он слова Лии и повернулся в мою сторону, чем расстроил сестренку.

— И это… всё? Только это ты хочешь нам сказать? Ты вообще знаешь, кем ты нам приходишься? — с обидой произнесла Лия.

— В ваших жилах течет моя кровь… но это не имеет значения. Важны только слова госпожи Ноктюрнал. — бесчувственно ответил страж.

— Можешь не пытаться поговорить с ним по душам, он мертв. Перед нами просто очередной теневой страж гробницы. Души соловьев после исполнения своего контракта становятся теневыми стражами и, в отличие от призраков, лишаются практически всех чувств, чтобы беспрекословно исполнять свою роль стражей. — объяснил я его странное поведение.

— Но ты знал о нашем существовании до своей смерти? — спросила она.

— Со временем… узнал… но вы стали приближенными императора Уриэля, и я решил не приходить к вам.

— А если бы мы не помогли императору? — задал вопрос уже я.

— Тогда бы пришел встретиться, чтобы помочь, воспитать и позаботиться о вас… и обучить как будущих Соловьёв. — рассказал он единственную причину для знакомства.

— То есть ты хотел увидеться с нами… но только чтобы принудить нас служить твоей «госпоже»? — с темными эмоциями задала сестра последний вопрос.

— Да. — так же бесчувственно ответил Дрейвен.

— Брат, можно я его убью? — со злостью спросила меня Лия, и тени в помещении начали зловеще собираться вокруг неё.

— Подождём немного. — с безразличием посмотрел я на Дрейвена, ибо никогда не считал его родителем, — Эх, похоже, нам не суждено обрести нормальных родителей. Наверно, Ноктюрнал прислала его, поскольку он наш «отец» и сможет меня убедить на диалог с ней. Ответ прост: Императрица Теней боится меня, как и многие даэдра, и поэтому хочет попытаться поговорить.

— Я не спрашивал госпожу. — ответил он.

— Ладно, я не против пообщаться с ней.

— Чтобы связаться с госпожой, нужен Скелетный Ключ. Он позволит открыть Чёрное Озеро — дверь в царство Владычицы Ноктюрнал. — сказал Дрейвен, посмотрев на замочную скважину.

— Его кто-то украл, да? У Ноктюрнал постоянно что-то крадут. — вспомнил я про то, что у Императрицы Теней часто воруют вещи.

— Да. Мерсер Фрей был одним из триады, но он предал своих соратников и клятву госпоже. Мерсер украл Скелетный Ключ и убил двух своих соратников, Соловьёв. Госпожа обратила свой гнев на виновных — гильдию воров, лишив их своего благоволения. — рассказал Дрейвен.

— У меня нет желания бегать и решать проблемы твоей хозяйки, «папаша». Подойди поближе, и я найду этого Мерсера. — сказал я, и Дрейвен послушал меня, положив руку ему на голову, я посмотрел часть его воспоминаний, чтобы узнать, как выглядит этот Мерсер.

Сейчас Мундус пусть и не полностью, но стал частью моего домена, поэтому найти человека в Нирне и телепортировать его к себе не составит проблем. Что я и сделал, от чего со вспышкой света в помещении появился взрослый бретонец в тёмной кожаной броне гильдии воров.

— Что?! — в недоумении выкрикнул Мерсер, — Святилище… нужно уходить! Кха! — понял он, где именно находится, и, обнажив оружие, хотел было сбежать, но я обездвижил его сковал теневыми цепями.

— Ты забыл свою клятву, которую дал, будучи Соловьём, Мерсер. Ты должен был ожидать, что никто не проигнорирует твои поступки. — произнёс Дрейвен, обнажив меч.

— Я не… — хотел что-то сказать Мерсер, но не успел, ведь Дрейвен отрубил ему голову.

— Вот и отлично, мне не до разговоров с вашими предателями. Ключ есть, и теперь можно встретиться с Ноктюрнал. — поднял я телекинезом красиво украшенное подобие ключа из карманов упавшего на землю тела Мерсера.

Этот артефакт, Скелетный Ключ, — вечная, неломающаяся отмычка, с помощью которого любой замок легко становится доступным даже для неопытного взломщика, даже магические барьеры можно взломать. Однако его настоящая сила заключается в большем, что обычный человек осознать не может, из-за очень мощной концепции артефакта «открытие». С помощью этой силы взломать любую дверь, и под «любой» я подразумеваю даже нематериальную. Именно с помощью Скелетного Ключа можно даже взломать барьер Обливиона. И куда более страшно, ключом возможно взломать разум человека, разрыв его сознание, для большего понимания мироустройства. Как понятно, с его помощью можно увеличить ЧИМ или, например… раскрыть весь потенциал своей души, как моя система.

Даже не верится, что этот артефакт принадлежит именно Ноктюрнал. Хотя, по верованиям каджитов, ключ изначально принадлежал Азуре, а Императрица Теней его выкрала после того, как получила от первой пощаду после поражения в битве и сбежала с трофеем в Пустоту. Однако этот артефакт был создан по той же технологии, что и моя система и арканы. Я могу предположить, что ключ создал Лорхан, а перед своей «смертью» он мог отдать его Кинарет, а та, в свою очередь, могла передать его Азуре, у которой ключ выкрала Ноктюрнал. Так что Императрица Теней, скорее всего, не знает полной ценности этого артефакта, ведь иначе бы давно вторглась в Нирн с его помощью.

Сам Скелетный Ключ я поместил в ту замочную скважину на полу, а после того как замок щелкнул и раскрылся, пол изменил свою форму, став зловещим колодцем, из которого хлынула тьма в жидкой форме, которая и является Черным Озером — чистой креацией тьмы из плана Ноктюрнал.

Вслед за темными водами из жидкости вылетели десятки ворон и одна парящая над землей, почти обнаженная зрелая женщина в плаще с капюшоном и божественной красотой, и по силам почти не уступая Джиггалагу, измеряемой в двух тысячах семистах пятидесяти единицах уровня. А после всё помещение затопили тени, гася практически весь свет, оставляя только блеклое фиолетовое свечение от озера.

— Ох, столько лет прошло с тех пор, как я ступала по вашей земле. Или, может, не лет, а секунд? Время так легко забывается. — произнесла темная богиня с воронами на плечах.

— В этом и кроется слабость бессмертных, время для вас слишком размыто. — вздохнул я от очередной мистической речи.

— Ты тоже бессмертен, Велиал, Даэдрический Принц Хаоса. — с улыбкой сказала Ноктюрнал, посмотрев на меня.

— Я бессмертен телом и душой, но разумом нет. В этом моё главное преимущество перед вами. — пожал я плечами, — Что-то мы не туда свернули. Тем не менее, я рад познакомиться, Ур-дра. — обратился я к прекрасной богине по её знаменитому титулу.

У Принцев Даэдра есть такой титул или имя «Ур-даэдра» или сокращенно — «Ур-дра», что переводится как «Первый Даэдра» — старейший и сильнейший из даэдра. Как понятно, его носят только самые древние и могущественные из Принцев Даэдра. К примеру, Хермеус Мора и Намира тоже носят подобный титул. Но Ноктюрнал титул подходит куда больше, ибо она является аспектом изначальной Пустоты, то бишь Падомая. Если конкретнее, то она воплощает в себе тьму его сущности, хотя сам Падомай уже давно исчез. Как раз Лорхан тоже мог иметь подобный титул, ибо он частично являлся аватаром Падомая, несущего в себе его тьму и хаос. Формально нас можно назвать очень дальними родственниками, хотя все Эт’Ада по сути родня, появившаяся из энергии Ану и Падомая. Но мы с Ноктюрнал куда ближе из-за того, что источники наших сил относятся именно к сущности Падомая.

— Тебе этот титул подходит больше, чем мне, Мертвый Бог. Не ожидала, что когда-то исчезнувший ты возродишься как смертный и станешь сильнее себя прежнего и любого из Эт’Ада. — спокойно произнесла она, не испытывая страха ко мне, только опасения.

— Это не первое моё достижение, к примеру, я забрал твой Лук Теней. А мало кому из воров удавалось уйти безнаказанным от тебя, как тот же Мерсер, укравший Скелетный Ключ. Кстати, тебе лучше отдать мне этот ключ добровольно, если откажешься… то быстро пожалеешь об этом решении. — угрожающе превратил я свою левую руку в Бесжалостную Длань, в которой было накоплено часть моей мощи, усиленной Арканом Дьявола, что вполне позволит мне нанести весомый вред тёмной богине.

— Ах да, та побрякушка. Можешь оставить её себе, считай это подарком в честь нашего знакомства. — без интереса взмахнула рукой Ноктюрнал, не осознавая всей ценности артефакта, — Ты ведь мало что помнишь о прошлых временах своего бытия? Мефала рассказала мне о вашем договоре и ещё о «кое-чём». — выделила она с улыбкой последнюю часть.

— Нужно будет наказать одну паучиху, не умеющую молчать. — погасил я свою Безжалостную Длань. Кстати, странно, что Мефала захотела пообщаться с Императрицей Теней, ибо во Второй Эре они состояли в союзе с Ноктюрнал и Клавикусом Вайлом. Но Ноктюрнал в итоге обманула их обоих и предала, так что мне немного непонятны мотивы для разговора с ней. Хотя… возможно, Мефала решила задобрить меня, сподвигая именно соблазнительную богиню на разговор со мной, ведь она знает, что я люблю общество красивых женщин.

— Между нами в прошлом не было конфликтов, и я бы предпочла, чтобы так оставалось и сейчас. Я не наивна и не глупа, поэтому понимаю, что мне тебя не одолеть, Велиал. — подлетела ко мне Ноктюрнал, — Уже много знати Обливиона пало от твоих рук, и я не желаю быть среди них. Поэтому я предлагаю тебе союз. Как насчет объединиться со мной, как с Мефалой и Азурой? — предложила богиня, смотря мне в глаза.

— Честно говоря, я не хочу с тобой воевать, ты мне даже нравишься, Ноктюрнал. Но твои попытки вторгнуться в Нирн и предательство своих союзников не выставляют тебя в лучшем свете. К тому же вера в «честность» покровительницы воров звучит как несмешная шутка. — со скептицизмом сказал я.

— Но мы с тобой знаем, что ни честь, ни долг, ни верность тут и рядом не лежали. Главное — награда, приз. — прижалась к моему торсу богиня своим почти обнаженным телом. Пусть оно являлось лишь материальной проекцией из креации, но тем не менее было очень приятным на ощупь.

— И какая же меня ждет награда? — приподнял я бровь, приобняв её за талию своей рукой.

— Я. — прошептала она мне на ухо.

— Как интересно.

— Если ты согласишься на союз, то я возлежу с тобой в смертном теле, что ты создашь для меня. — томно продолжила она шептать.

— Одного раза мне будет мало. — говорил я, пока моя рука опускалась ниже, сжав ягодицу богини.

— Я не против. — довольно улыбнулась хитрая богиня, поняв, что тактика давить на мою единственную слабость, то есть на влечение к шикарным женщинам, очень рабочая.

— Ну если так, то я вполне могу согласиться.

— Прекрасно. И раз уж мы теперь на одной стороне, то я отдаю тебе Скелетный Ключ как залог нашего сотрудничества. — появился в её руках Скелетный Ключ, который я сразу забрал.

— Отлично. И кстати, ты не обидишься, если моя сестра побьет и прикончит Дрейвена? — спросил я с улыбкой. А сестренка весь наш диалог молчала, со злостью смотря на Дрейвена, которому было все равно в виду его эмоциональных особенностей.

— Не страшно. Его душа все равно продолжит служить мне в Вечнотени. — безразлично ответила Ноктюрнал, что послужило сигналом Лие.

— Получай, подонок! — бросилась сестра на теневого стража и начала избивать его материализованный дух, что, в свою очередь, ничего не делал и стойко принимал удары, так как его госпожа дала приказ не сопротивляться.

— Думаю, нам стоит сменить окружение для нашего «близкого сотрудничества». — заметила Императрица Теней, видя избиение своего подчиненного.

— Согласен. — подтвердил я, смотря на эту удручающую, одновременно веселую сцену, — Прошу за мной. — открыл я портал в мою башню, в который мы зашли вдвоем.

Переместившись в мою Башню Порока, я подготовил ритуал с использованием сущности, взятой из Лука Теней, и достаточно быстро вырастил тело для Ноктюрнал благодаря Корпусу, Тональной Архитектуре и Аркану Дьявола. Для создания тела я использовал собственную кровь и кровь Моргии, что как раз имела схожую с Ноктюрнал ауру и силу.

Когда ритуал завершился, передо мной уже была Императрица Теней во плоти, чья внешность не сильно отличалась от её оригинальной: шикарная темноволосая женщина с тонкой талией, объемной попкой и грудью в темной мантии… а под ней ничего.

— Интересно. Так ощущают мир смертные? — создала тёмная богиня сгусток тьмы в своей руке, — Как тебе, Велиал? — спросила меня Ноктюрнал, приняв соблазнительную позу.

— Ты очень сексуальна. — обняв богиню, я поцеловал её, играясь с язычком женщины и лаская обнажённые участки тела Ноктюрнал.

— Хм, думаю, мне пора дать тебе заслуженную награду. — вздохнула Ноктюрнал, когда я разорвал наши уста.

— Наше сотрудничество кажется мне ещё более плодотворным. — усадив богиню в кресло, я медленно раздел её и принялся ласкать истекающую соками киску Императрицы Теней.

— Полностью согласна. — прошептала она, сжав свои ножки за моей головой.

Сбросив богиню на ложе, я сразу же обласкал каждую часть её соблазнительного тела, усиливая чувствительность Ноктюрнал до предела, чтобы она кончала каждую минуту. А после я проник своим фаллосом в её мокрую узкую киску, что с чудовищной силой высасывала из меня семя, как Моргия в форме духа тьмы. Так мы продолжили сношаться в течение месяца внутри искажающего барьера, принося друг другу много удовольствия.

Сама Ноктюрнал явно не пожалела о нашей сделке… и особенно сексе. Мне очень даже нравится просвещать Принцесс Даэдра в жизни смертных, тем более из-за силы и выносливости из них выходят отличные любовницы для меня.

Поскольку Ноктюрнал покровительствует именно ворам и любителям надеяться на удачу, то она будет руководить гильдией воров вживую. Хотя в целом она довольно лениво относится ко всему, посему будет ограничиваться редкими посещениями Нирна. Куда больше её интересует моё общество и секс, а потому Ноктюрнал часто будет посещать Нирн для наших интимных встреч.

Глава 90 — Пожиратель Хаоса

Когда я вернулся вместе с Ноктюрнал в Сумеречную гробницу, сестренка уже удовлетворила свою злобу, избивая Дрейвена целый час и окончательно прикончив его. А Ноктюрнал лишь позабавило произошедшее, и она забрала душу Дрейвена, вернувшись в Вечнотень, взяв с меня обещание о новой интимной встрече.

После расправы над «папашей» Лия попросила меня открыть портал к королевствам слоадов, чтобы заняться истреблением мерзких слизней-некромантов. Карлия хотела отвлечься от плохих мыслей, поэтому решила отправиться на охоту за некромантами и нежитью. Я немного поддержал её братскими обнимашками и предложил перед охотой обновить её вооружение.

Переплавив Булаву Молага Бала, я улучшил её лук и передал ему силу артефакта Лорда Порабощения. Это позволило сестренке использовать концепции поглощения и смерти, что усилило её некромантию в десятки раз.

После улучшения Нагайи, Броня Башни Лии тоже усилилась, став намного прочнее, и благодаря концепции поглощения высасывает в радиусе десятков метров вокруг неё энергию из душ врагов, передавая ей.

Сестренка немного обрадовалась моему подарку и уже менее грустная отправилась истреблять слоадов. Ну, пусть развлекается, главное, чтобы ей стало легче, а вонючие слизни меня вообще не волнуют.

С нынешней мощью слоады для неё не составят проблем, есть, конечно, ещё морские слоады с королевства Ул’вор-Кус, что ещё более искусны в некромантии, ещё и владея магией теней. Однако они ведут гораздо более затворнический образ жизни, чем их собратья с архипелага Трас, контактируя только с торговцами рабами, пиратами или враждебными к ним маормерами — морскими эльфами. Но даже уродливые слизни с жабрами быстро подохнут от рук сестренки.

Раз уж сестренка пошла истреблять некромантов, я решил избавиться от наиболее проблемной для Тамриэля — вампиров. Как раз сейчас я полностью усвоил душу Молага Бала, от чего мой уровень поднялся до пяти тысяч ста единиц, и получил власть над всеми душами, которым он покровительствовал. Так что я вырвал души вампиров из их тел, захватив их в свой домен, кроме вампиров клана Волкихар, ведь я дал Серане обещание не трогать их. А остальные кровососы пусть служат мне батарейками, хоть какая-то от них польза будет.

И раз уж я сейчас не занят другими делами, то решил наконец разобраться с драконьим нашествием. Пока я веселился и занимался менее важными для Тамриэля делами, мои демоны и Архидраконы кое-что узнали от поверженных и взятых в плен летающих ящеров. Как я и предполагал, причиной является тот черный дракон, причем именно «главной причиной».

Этот чёрный дракон — Алдуин, первенец Акатоша, что носит титул «Пожиратель Мира», что происходит из нордских мифов, описывающих его как ужасную, яростную огненную бурю, которая разрушила предыдущий мир, чтобы начался нынешний. И в этих мифах есть истина, во всех местах, где был Алдуин, пронеслась огненная буря, шторм и дождь из огненных шаров, оставляя после себя выжженные и разрушенные земли.

У нордов Алдуин является их вариацией Бога-Дракона Времени, только под стать его мрачному и пугающему прозвищу, а именно разрушителю и пожирателю смертных душ. Однако драконы знают, что Алдуин не проявляет стремления к уничтожению мира, а только стремится править им, как в древние времена господства драконов над людьми. Для того чтобы набрать мощь, он питается душами мёртвых нордов, которые из-за гражданской войны Скайрима стали гораздо чаще попадать в Совнгард, чем обычно, становясь основным источником силы Алдуина. А Совнгард — посмертная обитель нордов, созданная Шором… то есть другим мной. Имя Пожирателя Мира на языке дова расшифровывается как «Ал» — «Разрушитель», «Ду» — «Пожирающий», «Ин» — «Хозяин». То есть полностью его имя читается как «Пожирающий Хозяин Разрушения»… мда, у него имя попафоснее моего будет.

Все драконы появились из неоткуда не просто так, лишь немногие прятались тысячи лет, а остальных давно погибших дова попросту воскресил Алдуин, чтобы те стали его ударной силой и, рано или поздно, наместниками для контроля над смертными.

Подобная сила присуща богу, что для встреченных мною драконов неестественна. Однако объяснение имеется, он… аватар Бога-Дракона Времени? Да вашу мать опять?! Что за издевательство?! Мало мне было сумасшедшего бога-старпера, теперь ещё вот это чудище!

Когда-то Лорхан и Акатош создали своих аватаров, то каждый из них в разных временных линиях при Прорыве Дракона изменил чужого аватара, наделив их своей сущностью. Акатош осветил и упорядочил душу аватара Лорхана, именно так создав Джиггалага — Принца Порядка. А аватар Дракона Времени был осквернен тьмой Лорхана, породив на свет Алдуина — Пожирателя Мира, что по силам должен быть не слабее аватаров Принцев Даэдра в Нирне.

Если припомнить, то со мной через видения пытался кто-то связаться, когда я получил Кольчугу Повелителя, вероятно, это был Кинарет, а я обычно блокировал все подобные попытки. Сейчас я убрал блок, и ведения нахлынули в мою голову, указав мне путь к одной из Башен Нирна.

Поэтому я отправился к «Снежной Башне», также известной как «Белая Глотка», но обычно называемой «Глоткой Мира» — огромной горой, самой высокой в Тамриэле, превосходящей по высоте даже Красную Гору.

Подняться на гору для обычных людей очень непросто, ведь дорогу преграждают ледяные ветра чудовищной силы, да и на горе водятся тролли и ледяные духи, что делает паломничество на неё ещё сложнее.

На вершине Глотки Мира находится Высокий Хротгар — уединённый монастырь, находящийся на высоте семи тысяч ступеней в неописуемо ледяной местности.

Эта обитель является местом проживания членов древнего ордена, так называемых Седобородых, играющих ключевую роль в истории Драконорожденных. Все Седобородые — пожилые бородатые деды с неопределенным возрастом, но обычно к ним всегда прислушиваются ярлы и другие норды из-за их мудрости и стремления к нейтралитету в любых конфликтах.

Они живут здесь в абсолютной тишине, чтобы лучше познавать «Путь Голоса», то есть ту’ум, и нет в Тамриэле другого места, где люди могут обучить ту’уму. Этой способности, по легендам, их научили основатель ордена, древний дракон Партурнакс, и богиня Кин — нордская вариация Кинарет, как и древних нордов во времена войны драконов. Седобородые считаются мастерами ту’ума и помогали в освоении этой способности всем Драконорождённым. Говорят, когда они призывают Драконорождённого в Высокий Хротгар, их крик слышен даже в самых отдалённых уголках Скайрима. Именно так они призвали Талоса, однако меня они в прошлом не призывали, поскольку я использовал ту’ум за пределами Скайрима, где для них он не слышен, или старался не отсвечивать открыто своими способностями.

С пожилыми монахами я разговаривать не хотел, да и не о чем мне с ними говорить, ведь я не придерживаюсь нейтралитета, и поэтому я обошел их монастырь. Видения указывали именно на самую верхушку горы, куда я и направился.

На своих дьявольских крыльях я добрался до самого пика горы, скрытого ледяными туманами. Развеяв туман, я увидел стену слов и небольшое искаженное пространство, оно ощущалось как при прорыве дракона. А ещё вокруг вершины летал дракон, на которого я внимания не обращал, ибо от него не ощущалось какой-либо угрозы.

— Пространственно-временная аномалия? — рассмотрел я внимательно аномалию, — Хм? — перевел я взгляд на здоровенную тушу дракона, приземлившегося на землю рядом со мной. Интересно, что он был побитый и с кучей шрамов, треснувшей чешуей, создавая образ пожилого дракона.

— Приветствую, вундуник (путник). Я Партурнакс. Кто ты? — поздоровался со мной старый дракон, сильнее всех встречавшихся мне драконов, с силой семисот шестидесятого уровня, то есть полубога.

— Так ты Партурнакс? Лидер Седобородых? Не думал, что ты дожил до сегодняшних дней. — сказал я с удивлением, — Я Велиал Маркус, но моё другое имя на языке дова — Зуривус! — прокричал я своё драконье имя как ту’ум, после чего вся гора задрожала, как при землетрясении, и небо заполнили черные тучи, полностью скрыв Глотку Мира от солнечного света.

— Р-а-а-а-а… да! Сошседов лос муль (Кровь дракона сильна). В тебе сильна кровь дракона. Давно мне не доводилось говорить с сородичем. Я слышал о тебе… о Довакине, что стал Дова… о возродившемся Мертвом Боге. Что привело тебя на мою струнма… мою гору? — поинтересовался дракон, радуясь от возможной беседы с сородичем. И, кстати, в его речи совмещался тамриэльский и драконий язык, видимо, это из-за частого общения с Седобородыми.

— Сейчас я ищу Алдуина, чтобы… а хотя, погоди, ты ведь когда-то был подле Алдуина и терроризировал людей. — подозрительно скосил я на него взгляд.

Его имя расшифровывается как: «Пар» — «Амбициозность», «Тур» — «Тирания» и «Накс» — «Жестокость». Общий перевод его имени — «Амбициозный Жестокий Тиран». Но, несмотря на его грозное имя, именно ему смертные обязаны освобождением от многовековой тирании драконов, так как не кто иной, как Партурнакс, с поддержкой Кин, некогда обучил нордов ту'уму, позволив им уравнять шансы в войне с драконами.

— Ты мудр, раз не доверяешь мне. Оникан ни ов (Мудрые не доверяют). Я бы не доверял другому Дова. Дов уалан фа рел (Драконы созданы для доминирования). Мы были созданы, чтобы править. Желание властвовать — в нашей крови. Ты тоже чувствуешь это, верно? — посмотрел на меня Партурнакс своими вертикальными зрачками.

— Есть такое, жажда господства и превосходства мне знакома. — так же посмотрел я на него своим Взором Архидьявола-Дракона.

— Я преодолел свои природные стремления лишь благодаря медитации и долгому изучению Пути Голоса. Ни дня не проходит, чтобы я не испытывал тяги вернуться к естественным для меня помыслам. Зи криф хорвут се сулейк (Мощь и сражения манят дух). Что лучше — родиться добрым или преодолеть природную злобу великим усилием? — произнес философскую речь старый дракон, вообще многие драконы любят философские вопросы и размышления.

— Ладно-ладно, сделаю вид, что верю, хорош на жалость давить, старый де… А стоп, ты ведь бесполый? Блин, и в каком роде мне к тебе тогда обращаться? — наклонил я голову, — Кхм, в общем, неважно, был ты ему верен раньше или сейчас, я всё равно убью Алдуина.

— Но зачем? Почему тебе нужно остановить Алдуина? — прямо спросил меня Партурнакс.

— Мир под тиранией драконов не радует никого из смертных. Меня больше радует моя эпоха, и я не хочу, чтобы она исчезла.

— Пруза (Хорошо). Это тоже причина. Многие с тобой согласны, хотя и не все. Некоторые скажут, что старое должно закончиться, чтобы пришло новое. Впрочем, мир уже охватывают изменения под твоей властью, скоро он расколется подобно яйцу, и появится новый мир. — продолжил свою лекцию дракон, — Но ты уже довольно долго терпишь мое многословие. Кросис (Скорбь). Теперь я отвечу на твой вопрос. Знаешь, почему я живу здесь, на вершине Манавен (Глотки Мира), которую вы зовете Глоткой Мира?

— Потому что эта гора является Башней.

— Это самая священная гора в Скайриме. Зок ревак струнма (Самая священная гора). Великая гора мира. Здесь древние Языки, первые смертные мастера Голоса, вызвали Алдуина на бой и одолели его. — рассказал он часть истории, которую я тоже знал.

— Я читал об этом, когда изучал крик «Драконобой». Именно он сыграл важную роль в победе над ним, но не ключевую. Сбросить дракона с неба, конечно, поможет получить над ним преимущество, но этого явно мало.

— Алдуин не был побежден окончательно. Тогда норды использовали крик «Драконобой», чтобы покалечить Алдуина. Но этого было недостаточно. Ок мулаг унслад (Его мощь бесконечна). Это был Кел — Древний Свиток. Они использовали его, чтобы… забросить Алдуина в потоки времени. — подтвердил мои слова древний дракон.

— Вот откуда здесь пространственно-временная аномалия. Получается, древние норды отправили Алдуина в будущее с помощью свитка и так создали аномалию? — снова посмотрел я на аномалию, которая, видимо, и является подобием Камня Башни, ибо из аномалии течет большое количество энергии, питающей Глотку Мира.

— Не нарочно. Некоторые надеялись, что он ушел навек, исчез навсегда. Мейе (Глупцы). Но я знал. Тид бо аматив (Время течёт вперёд). Время течёт только вперёд. Придёт день, когда он появится вновь. Поэтому я и жил здесь. Тысячи человеческих лет я ждал. Я знал, где он появится, но не знал когда.

— Понятно. Полагаю, будет вежливо, если я отвечу на твой прошлый вопрос. На Глотку Мира меня привели послания от Кинарет. Видимо, она хотела, чтобы я прибыл сюда.

— Мать Кин? Она говорила со мной потоками необузданного ветра, что прибудет… Дова, древний, что боролся в прошлом с моим отцом. Великая криф (битва), два извечных соперника, два дова, борющихся за свои убеждения. — внимательно осмотрел меня дракон, без какой-либо враждебности, пусть я и враг Акатошу. Хотя сами драконы являются мятежными детьми дракона времени, восставшими против него.

— Так, вот с этого момента поподробнее о Кин. — потребовал я ответа у древнего дракона.

— Сейчас. — закрыл свои глаза Партурнакс, после чего вокруг него начали собираться потоки ветра, образуя рядом из воздуха женскую фигуру, пока рядом полностью не материализовалась прекрасная длинноволосая женщина с косами, чьи одеяния были покрыты обильным количеством перьев.

— Моя… любовь. — посмотрела женщина на меня с любовью… это была богиня Кин, то есть Кинарет.

— Неожиданно. — удивился я не только личной встрече, но и влюбленным глазкам от древней богини.

— Я так долго ждала нашей встречи. Тысячелетия тянулись для меня долгой мукой в ожидании твоего возвращения, мой храбрый дракон. — медленно подошла ко мне Кин, положив свою руку мне на грудь.

— Получается, ты и Лорхан… то есть другой «я», были вместе? — неловко улыбнулся я, поскольку не знал, как мне реагировать на подобную новость.

— Да. Ты показал мне радости смертной жизни, до этого моё существование было блёклым и невзрачным. Тогда я узнала, что значит любить, как смертные, и быть любимой. — мечтательно произнесла Кин.

— Ну хоть кто-то из Эт’Ада оценил создание Мундуса. Но я не совсем Лорхан… я переродившаяся часть его души, а сам дракон пространства либо давно сгинул, либо сейчас гниёт где-то в плену. Кое-что от Бога-Дракона Пространства сохранилось во мне, но всё же я являюсь отдельной от него личностью. — с сожалением сказал я богине.

— Я-я… понимаю. — немного грустно улыбнулась Кин, — Но я знаю, что ты, пусть и другой, но все же часть моего любимого. Ты ведешь себя как он, и твои глаза как у него. А значит, рано или поздно ты воссоединишься с прежним собой, обьединившись с ним. Именно поэтому я все равно хочу помочь тебе. — посмотрела она в мои глаза с измененным зрачком… признаюсь, что меня немного радует любовь от богини. И, возможно, судьба всех аватаров Лорхана — последующее слияние с ними, чтобы вернуть себе свою силу… хотя это звучит очень по-гейски. Например, я уже поглотил души Джиггалага, Подземного Короля и Пелинала Вайтстрейка, из-за чего сильно приблизился к тому, каким оригинальный Мертвый Бог. С другой стороны, это объясняет, почему Кинарет рассматривает меня именно как её «любимого», ведь я почти полностью являюсь им.

— Помочь в чём?

— Свергнуть предателей. — резко скривилась она, будто съела лимон.

— Интересно, ты хочешь помочь мне свергнуть Аэдра? Вы вроде не враждуете между собой? — приподнял я бровь.

— Они осудили тебя! Тебя… прошлого. — с обидой произнесла Кин, — Ты не хотел зла нашим собратьям, лишь ощутить радости смертной жизни и помочь нам достичь больших высот! После твоего исчезновения, любимый, я сделала вид, что сдалась и решила сотрудничать с предателями, дабы стабилизировать План Смертных, до твоего возвращения. Я знала, что ты вернешься… ты всегда возвращался.

— Как мило… я даже немного растерян. Конечно, норды упоминают тебя как вдову Шора, но все же… — протянул я руку, желая коснуться её щеки, но, дотронувшись, на лице Кин появилась трещина, ведь её проекция была очень нестабильной, — …прости.

— Ничего. Мне тяжело материализоваться во плоти, ведь мои силы утекают всё быстрее. С каждым днём, как крепнет твоя власть над Мундусом, предатели также теряют свою силу, как и я. Но я не скорблю… мне достаточно снова увидеть тебя, хотя бы в последний раз. — с счастливой улыбкой сказала Кин, а вот мне, наоборот, стало как-то тошно. Из-за того, что влияние моего Пандемониума постепенно разрастается по Мундусу, Аэдра ослабевают ещё сильнее прежнего, пока и вовсе не лишатся всей своей силы, а для некоторых это может и вовсе закончиться смертью.

— Так, у меня есть один важный вопрос. Лорхан… то есть «я» не пытался с тобой как-нибудь связаться после своего исчезновения?

— Наверно, нет? — задумчиво наклонила голову Кин.

— Понятно. — задумался я и даже немного обрадовался, раз не будет очередного сообщения про «центр механизма».

— Полагаю, раз именно «я» виноват в том, что ты слабеешь, будет справедливо, что я тебе и помогу. — стабилизировал я её проекцию, сделав её материальной, и наконец смог коснуться лица милой богини, не причиняя ей вреда, — Придется отложить разговор. — посмотрел я в другую сторону, ощутив приближение кого-то сильного, и действительно, к нам летел большой черный дракон.

— Алдуин?! — взревел Партурнакс, что до этого молчал, не желая мешать нашему разговору по душам.

— Видимо, ты услышал мой голос. — прокомментировал я появление Алдуина. Когда я прокричал своё имя на драконьем языке, мой голос мог быть услышан всеми драконами в Скайриме, и Алдуин, видимо, тоже его услышал, после чего лично захотел убедиться, у кого такой сильный голос.

— Зу’у лост дал! (Я вернулся!) — прокричал угольно-черный дракон с красными глазами, чья сила не уступает божественной, а в цифрах это тысяча двухсотый уровень.

— У меня чувство дежавю. Ах да, мне снова нужно убить бесящего меня дракона. — ухмыльнулся я, встав перед Кинарет и создав вокруг неё барьер, поскольку её проекция очень хрупка.

— Ты даже не знаешь нашего языка, не так ли? Какое высокомерие — осмелиться присвоить себе имя Дова! — недовольно прорычал Алдуин, паря над вершиной горы.

— Забытый… фунт (проигравший). Ты опоздал, Алдуин! — произнес приготовившийся к бою Партурнакс.

— Партурнакс, моя сила возросла, в то время как твоя ослабла. Ав ив дир (Присоединись или умри). Присоединяйся ко мне или погибни вместе со своими смертными друзьями. — не дожидаясь ответа, черный дракон выдохнул огромный поток пламени в своего собрата.

— Унслад хокорон! (Вечный враг!) Больше никогда! — использовал в ответ Огненное Дыхание Партурнакс, из-за чего два потока огня столкнулись, посылая во все стороны пламя.

— ДОВОЛЬНО! — взревел я с такой силой, что воздух от моего крика развеял их огонь и сбил Алдуина в полете, заставив его приземлиться, — Ты умрешь, Пожиратель Мира. — грозно произнес я, принимая триггер форму, отчего вокруг меня вспыхнули волны демонической силы.

— Зу’у Алдуин, зок сарот до нан ко Леин! (Я Алдуин, самый могущественный из всех в Мире!) — придя в себя после падения, черный дракон снова взлетел и начал извергать в меня различные убийственные крики, которые не наносили мне какого-либо вреда.

— Уже нет. Этот мир мой и только мой. — расправил я крылья и полностью преобразился в свою драконью форму, что сильно изменилась после имплантирования Сердца Лорхана, полностью соответствую титулу Архидьявольского Дракона. К тому же в новой форме я стал намного больше, достигая шестидесяти метров, и в сравнении со мной Алдуин и Партурнакс были просто мошками.

Взлетев в небо, следом за мной полетел Партурнакс, где мы продолжили «бой». Пока оба дракона сталкивались в лоб с другом, желая одолеть друг друга в дуэли, я со сверхзвуковой скоростью отсек своим острым хвостом лапу черного дракона, из-за чего он взревел, а Партурнакс, подхватив момент, впился клыками в его шею.

— Ар-р-р! Хин сил фен накип балоки! (Твоя душа утолит мой голод!) Кест До Кирл! (Шторм Дождь Камень!) — отбросил Алдуин древнего дракона от себя ударом лба и применил крик «Армагеддон», который он использовал для разрушения городов и деревень провинции. Небо вдруг вспыхнуло и закружилось пламенем, с темных туч начали низвергаться огненные смерчи и шары пламени. Партурнакс отступил, когда в него попал один шар, а я даже не уворачивался от них, ведь вреда мне причинить они могли, моя чешуя слишком прочная, что даже Армагеддон для меня не угроза.

— Ещё одна ошибка. Это я пожру твою душу. — ускорился я в полете и схватил дракона своей гигантской рукой, и с силой бросил его в земли, а после прижал раненного дракона к земле.

— Зу’у унслад! Зу’у нис облан! (Я вечен! Я не могу быть убитым!) — с ужасом прокричал Алдуин, пытаясь вырваться из моей хватки, чтобы сбежать.

— Не сбежишь. — оторвал я его голову своей драконьей рукой, окончательно умертвив Пожирателя Мира. После я поглотил его душу, которую очень сильно не хотел отдавать мне Акатош, судя по тому, что душа активно мне сопротивлялась, с явной помощью стороннего вмешательства.

— Вот и настал облан (конец) моего брата. Не думал, что он будет столь быстрым. — прокомментировал Партурнакс смерть Алдуина, приземлившись рядом со мной.

— Мне было неохота догонять его в Совнгарде. Тем более что там он ещё сильнее бы отожрался душами павших нордов. — фыркнул я, возвращая себе человеческий облик.

Совнгард является отдельным измерением, посмертной обителью нордов, созданной Шором в Этериусе. Те воины, которые доказали свою храбрость на поле боя, после смерти попадают в Совнгард. Подобные посмертные обители для воинов от их покровителей есть и у других рас, вроде Далеких Берегов редгардов или Пепельной Кузницы орсимеров. В прошлом Алдуин очень часто отправлялся в эту обитель, чтобы пожрать души нордов и увеличить свои силы.

Это место находится в Этериусе и было создано Мертвым Богом как стимул верности для почитавших его нордов. Сам я не был в Совнгарде, да и нет у меня желания оказаться в обители нордов-алкашей-варваров. Но ради интереса я отправлял Буревестников посмотреть на этот план и могу сказать: в Этериусе ещё более красивое небо, чем в Нирне и Обливионе.

В самом Совнгарде особенно примечателен гигантский мост, построенный из костей гигантского змея, а на другой стороне — огромное здание, Зал Славы, где все болезни, раны исчезают при входе в него. Духи нордов постоянно веселятся там, пьют мёд, едят мясо и устраивают поединки ради развлечения.

— Аватар предателя пал. Как бы я не хотела разделить с тобой радость победы, но, похоже, мне пора уходить. — с сожалением сказала Кинарет.

— Эй, Партурнакс, не хочешь помочь моей «возлюбленной»? — обратился я к старому дракону.

— И чем я могу помочь, Дова? — с почтением спросил меня Партурнакс, будучи впечатленный моей силой.

— Я могу изменить твоё тело и поместить внутрь часть души Кинарет, сделав тебя подобием её аватара, как тот же Алдуин. — предложил я.

— Такое возможно? — поинтересовался он, что тоже понимал возможную гибель Кин и не желал этого. Вообще именно Кинарет смогла угомонить буйный нрав Партурнакса, наставив его на мирный путь и желание лучше понять смертные расы.

— С моими силами это осуществимо. Сейчас драконов постепенно выкашивают мои слуги, пока их более не останется в Тамриэле. Но если ты сможешь убедить оставшихся оставить смертных в покое и жить, не контактируя с ними, то я их пощажу. Ты ведь говорил, что жажда власти у драконов в крови? Если согласишься стать аватаром Кинарет, то я сделаю тебя сильнее прежнего, и ты будешь властвовать над дова от моего имени.

— Хм, пожалуй, так будет лучше. Теперь, с кончиной Алдуина, остальные прислушаются к моему голосу и выберут лучший путь. Я согласен помочь Матери Кин. — решительно ответил дракон.

— Я тоже. — сказала обрадовавшаяся Кинарет.

— Тогда не шевелитесь. — положил я руки на дракона и проекцию богини ветра, начав соединять их воедино.

После я запустил процесс изменений на теле дракона, преобразуя его форму в более подходящую для Кин, она ведь все-таки женщина, и заодно использовал семя хаоса, чтобы восстановить силы богини. В отличие от Эт’Ада, драконы подключены к энергетике Нирна, ведь именно на этой планете их и создали, что поможет решить проблему потери сил Кинарет. Конечно, я тактично умолчал, что в слиянии именно личность Кинарет будет доминирующей, просто самому Партурнаксу я и правда не могу доверять, так что так будет лучше. Тем более что в словах Кин я не чувствовал ни капли лжи, она искренне меня любит и сделает что угодно для меня.

В итоге моими усилиями получилось большое драконье яйцо, наполненное божественной энергией, внутри которого находилось формирующееся тело для богини.

— Теперь завершающий штрих. Мун Валин Смолин! (Человек Дева Страсть!) — применил я придуманный мною драконий крик, что должен придать плоду наиболее подходящую форму, приближенную к гуманоидной. С учетом того, что настоящее тело Кинарет — это планетоид в орбите Мундуса, а предыдущее живое тело из плоти погибло во время противостояния Эт’Ада и Лорхана, то её новое обличие, подключенное к энергетике этой планеты и Плана Смертных, поможет ей со временем вернуть всю прежнюю силу. Проклятье плоти внедряется не только в тело, но и в душу, отчего, если Эт’Ада покинет своё тело или оно умрет, то он, конечно, станет бестелесным духом, как и прежде, но процесс убивания сил продолжит своё дело даже без тела, что и случилось с Кин.

В итоге яйцо треснуло, и из него выбралась прекрасная сереброволосая девушка с утонченными эльфийскими чертами лица и прекрасной фигурой, что была со мной одного роста. Её мощь превышала мощь Алдуина, то есть имела двухтысячный уровень. Также её тело местами покрыто белым мехом, напоминающим пух, и серебристыми чешуйками, имелся хвост, а на лбу были маленькие рожки. Одним словом, божественная красотка.

— Это тело такое странное. Оно очень сильное и горячее. — потрогала гуманоидная драконица своё тело, — Как тебе, любимый? — посмотрела на меня Кин.

— Хм, какая пушистая и чешуйки милые. — подошел я и обнял её, начав гладить её прекрасное тело, уделив внимание меху, чешуйкам и пушистому белому хвосту.

— Хи-хи. Щекотно. — хихикнула она, разомлев в моих руках.

— Вот и ещё одна богиня пала предо мной. — с гордостью сказал я.

— Ещё одна? — спросила Кинарет, мило нахмурившись.

— У меня есть женщина… несколько женщин. Ревнуешь? — спросил я у задумавшейся богини.

— Вот как… это не страшно. Высшим сущностям чужда людская мораль, мне достаточно лишь быть любимой тобой и чтобы ты не забывал меня. — ответила она и поцеловала меня в губы.

— Как хорошо иметь понимающую даму. — сильнее сжал я её в объятиях. — А теперь мне бы хотелось получить благодарность от драконицы… натурой. — моя рука плавно опустилась с её талии на объемную попку.

— С радостью, любимый! — набросилась Кин на меня, повалив прямо на снег и срывая с меня одежду, чему я не препятствовал.

Даже дураку понятно, что Лорхан специально соблазнил Кин, когда она подверглась проклятию плоти, дабы получить от неё поддержку. А меня подобное не очень радует, ведь эта несчастная богиня не заслуживает быть инструментом. Я, конечно, придерживаюсь правила не лезть к уже занятым женщинам, но в случае с Кин решил сделать исключение… да и она явно была не против.

Глава 91 — Сердца Златовласых Дев

Кин является очень любвеобильной натурой, в перерывах между жарким сексом она немного рассказала о своем прошлом и «любимом». Ещё до потери бессмертия Кинарет была из числа первых Эт’Ада, согласившись создать искусственного бога. В отличие от своих собратьев, Кин понравилось чувствовать себя живой и ощущать все прелести жизни, с чем помог её любимый.

Как я и думал, Лорхан просто соблазнил неопытную богиню и влюбил в себя, чему она не противилась. Но я только рад, что меня так жаждет богиня ветров, что является моей сильнейшей любовницей, а это делает секс более приятным.

Кин, конечно, понимала, что я не совсем являюсь её суженным, но, по словам богини, я во многом похож на Лорхана. Местами я жестокий, хитрый и эгоистичный, но все же забочусь о своих близких, а Мертвый Бог тоже заботился о своих союзниках и последователях. Плюс мне, как и Лорхану, нравится господство и превосходство над другими, хотя в этом больше заслуга моей сущности дракона и дьявола.

Кин с своим новым телом получила возможность, как и я, превращаться в дракона, хотя её форма сильно отличается от Партурнакса. Хотя здесь больше виновата её божественная суть. Я помог ей освоиться с её новым телом и способностями… делая перерывы на секс. В драконьем облике она крупная четырехлапая драконица с большими крыльями и длинным хвостом. А все её тело покрыто чешуей, а верхний слой — белой шерстью, из-за чего она внешне напоминает белую птицу или полярную сову, чем драконицу.

Сама Кин хотела мне помочь во всех моих делах, но также у неё было желание решить проблему с драконами. Она не захватила душу Партурнакса, а слилась с ней, из-за чего кое-какие части личности дракона передались ей, как, например, желание наставить своих собратьев драконов на правильный путь, и я одобрил подобную идею. Конечно, я бы просто перебил бы всех ящеров, однако я дал слово Партурнаксу и предпочту свои обещания выполнять. А драконы вполне могут прислушаться к словам Кин, что имела сильный голос, тем более что её сосудом стал Партурнакс. А Партурнакса и Кинарет многие драконы уважают, несмотря на то, что именно они оба помогли победить людям в войне драконов.

Чтобы облегчить ей дело, я создал ей артефактную боевую косу из адамантита со стержнем из костей драконов и переплавленного Лука Ауриэля. Сама коса имеет силу лука в виде его концепции «света», усиливающим атаки энергией света, из-за чего сам лук был настолько мощным, как и его щит, обладающий той же концепцией, но используя его для защиты. С артефактной косой, обладающей частицей силы отца всех драконов, Кин сможет быстрее заставить драконов склониться.

— Умм, я не хочу уходить. Но нужно ведь наставить наших собратьев на правильный путь. — грустно произнесла Кин, нежась в моих объятиях. Мы все ещё находились на Глотке Мира, ведь тут нам мешать никто не стал бы.

— Я тоже, но не переживай. Я буду постоянно тебя навещать. — погладил я её по щеке.

— Хорошо, любимый. — с вдохом разорвала она объятия.

— Главное, постарайся им прямым текстом объяснить, чтобы они держались подальше от городов и прочих поселений людей. — сказал я, ибо не хотел, чтобы люди постоянно от страха в штаны прудили при виде здоровых летающих ящеров, извергающих пламя.

— … — посмотрела с ожиданием на меня Кин.

— Иди сюда. — снова обнял я счастливую богиню и поцеловал.

Распрощавшись с богиней неба и подарив ей то же кольцо, что и моим любовницам, я немного задержался на горе, чтобы избавиться от пространственно-временной аномалии. Конечно, это деактивирует Башню, но сейчас мне уже не особо нужны Башни, а оставлять аномалию просто так может быть очень опасно. Благодаря моим обширным знаниям об управлении пространством и магии времени, что я вызнал из памяти Сота Сила, это вполне осуществимо. Аномалия по природе своей больше напоминает разрыв на гобелене, что было создано воздействием магии Древнего Свитка. Так что я просто заштопал эту трещину, поскольку принцип работы свитков я уже досконально изучил.

После я наведался к моей рабыне Альмалексии для сеанса удовлетворения и заодно решил сделать для неё небольшой подарок. За проведенное время кимерка все же получила мое доверие, пусть и очень шаткое. Я дал ей свободу, но женщина настолько стала зависима от меня, что отказалась, предпочтя остаться моей рабыней. Однако от подарков отказываться она не стала, тем более что они от меня.

Для кимерки я создал два артефакта: саблю, выкованную из переплавленных мечей «Огонь Надежды» и «Истинное Пламя», что имеет довольно острое лезвие, легко режущее даже драконью чешую, и обладающую пламенем двух мечей. Также я сковал для неё щит из перекованного Щита Ауриэля, дающего ей власть над концепцией света, как и коса Кинарет.

Бывшая богиня, обрадованная подобному подарку, хорошо порадовала меня своей смуглой попкой. Вообще это очень забавно, что я дал ей свободу, но легко отказалась и предпочла остаться моей секс-рабыней. Раньше её только заботил контроль над данмерами, божественность и жажда власти. А теперь у неё осталась только жажда удовольствия, но а я только рад насадить такую смуглую красотку на свой член.

Но чтобы не простаивать без дела, Альмалексия с силой полубога и новыми артефактами отправилась помогать моей армии в завоевании планов Обливиона и подчинении младших даэдра. Со своей силой она отлично впишется в мою темную армию демонов.

И раз уж я закончил с одной секс-рабыней, то решил навестить другую, переместившись в мой план, где в моем замке находилась моя пленница в отдельных покоях.

— Любопытно. — произнес я, смотря на прихорашивающуюся у зеркала златовласую женщину в прозрачном платье, открывающем вид на все интересные места.

— А, это ты. — заметила меня в зеркале Меридия с кривой миной на лице.

— Похоже, кто-то все ещё не любит меня. — ухмыльнулся я, взяв богиню за руку и прижав к себе.

— Ты поработил меня, отродье хаоса. Продолжаешь измываться над моей душой, и ты ждешь от меня любви?! — скривилась недовольная Меридия, пытаясь вырваться из моих объятий, но я крепко держал её за талию.

— Говоришь ты одно, но вот твое тело отвечает по-другому. — провел я рукой по бедру женщины, вызвав у нее приятную дрожь, — Но не страшно, меня лишь сильнее распаляет твое сопротивление, Меридия. Однако… твоя надменность и непокорность требует наказания. — сорвал я платье с богини и начал ласкать её тело.

— Ахх… прекрати. — простонала она, пока я ласкал её вишенку одной рукой и грудь другой.

— Нет. Ты моя рабыня, повтори. — приказ я, схватив её за волосы и насильно поцеловав, вторгаясь языком в её рот.

— Н-нет. — сказала она и резко вскрикнула, когда я усилил телодвижение руками, — Умм! П-почему? — с её губ сорвался разочаровавший стон, поскольку она не смогла испытать оргазм. Тело богини создал я и легко могу контролировать все процессы её тела, и в том числе временно лишить её тело возможности к оргазму.

— Почему ты не можешь испытать оргазм? Это твое наказание за непочтительное отношение к своему хозяину. — бросил я богиню на постель и разделся до гола.

— Монстр! — отчаянно прокричала Меридиа, когда я пристраивал свой член к её половым губам.

С Меридией я испытываю чисто эстетическое удовольствие, мне нравится ставить на место эту стервозную садистку. Хотя и я сам являюсь немного садистом, но всё же предпочитаю видеть перекошенные от удовольствия лица девушек, а не боли.

И так продолжалось несколько часов, я без жалости жестко трахал и ласкал богиню света под её громкие стоны. Сама Меридия продолжала кричать, стонать и извиваться в моих руках, не имея возможности испытать оргазм. Для неё, как даэдра, подобные ощущения чужды, и поэтому ей всё тяжелее было сдерживаться.

— П-прекрати, п-прошу. — прошептала покрытая потом женщина, лежа на кровати и дрожа.

— Ты должна была сказать не это. — взял я её за волосы и поднял напротив своего лица, взглянув в глаза.

— Т-ты… вы мой хозяин! Я ваша покорная рабыня! — истерично сказала Меридиа, и когда я ослабил хватку, она упала на колени, уперев голову в постель.

— Ну вот, кажется, ты уяснила свое место. А раз так, мой ангелочек заслужил награды. — поднял и приобнял я девушку, погладив по её попке.

— Да! Пожалуйста, прекратите меня мучить! Я буду слушаться! — покорно сказала женщина, что больше не могла обходится без оргазма.

— Вот и славно. — провел я рукой по клитору богини, усилив её чувствительность в десятки раз.

— Аааааа! — прокричала она, затрявшись от оргазма, орошая постель своим нектаром, — Умм… как же хорошо. — опустила богиня голову на моё плечо с довольной улыбкой.

Ещё немного поработав над послушанием моего ангелочка, я оставил уставшую от череды оргазмов богиню отдыхать. Развлечения с золотоволосой богиней напомнило мне об одной блондинистой королеве в провинции атморцев. Темное Братство выполнило мой приказ, посреди вечера в осажденном городе Виндхельме стражу ярла незаметно устранили ассасины, а самого Ульфрика выпотрошили и оставили его труп сидящим на троне. Лишившись лидера, мятежники потеряли источник своего боевого духа, и большинство сдалось без боя. А посему я телепортировался во дворец Элисиф в Солитьюде, где меня уже ожидала королева, восседающая на троне, ведь до неё уже дошла весть, что повстанцы пали несколько дней назад.

— Ваше величество. — поприветствовала меня королева, а её подчиненные покинули нас по взмаху руки женщины.

— Элисиф. — ответил я, — Как я и обещал, восстание подавлено, предатели-ярлы и мятежники взяты в плен, а Ульфрик мертв. Теперь все официально признают тебя верховной королевой Скайрима.

— Благодарю вас. Удивительно, как быстро вы подавили восстание. — приподнялась она с трона с небольшой улыбкой.

— С моей силой и армией подобное просто детские игры. — пожал я плечами.

— Кхм, понятно. — прокашлялась Элисиф, — Раз уж провинция теперь едина, я официально приношу присягу вашей империи.

— Раз так, то есть повод отпраздновать присоединение ещё одной провинции к империи в хорошей компании… одной прекрасной королевы. — улыбнулся я королеве Скайрима.

— Я прикажу устроить ужин для вашего величества и с радостью составлю вам компанию. — согласилась она, считая, что мне отказывать нельзя… ведь я могу обидеться.

И через какое-то время слуги устроили нам уединенный ужин с королевой, что вылился в нечто более интересное… и пикантное. Скажем так, мы выпили много вина, поболтали по душам, Элисиф рассказала немного о себе, расспрашивала об моей жизни. Я охотно отвечал высокой нордке на все вопросы, и в итоге разговор вылился в утешение опьяневшей вдовы, недавно пережившей потерю мужа. Пока я выслушивал жалобы несчастной женщины, начавшей заливать свое горе вином, то между нами постепенно сглаживались границы императора и королевы, переходя в разговор между мужчиной и женщиной. Проще говоря, я воспользовался её подвыпившим состоянием, чтобы сблизиться с блондинистой королевой.

Элисиф не особо противилась половому акту со мной, тем более что я её впечатлял как император и мужчина. А я уж хорошо исследовал все уголки её соблазнительного высокого и мускулистого тела. Особенно я уделил внимание её большой груди и шикарным бедрам, массируя между ними мой член. А сама королева быстро разомлела и отдалась процессу, часто громко стоная, а особенно сильно, когда я закончил с прелюдиями и приступил к сексу.

Когда королева начала выдыхаться, я применил на ней семя хаоса, чтобы прибавить ей выносливости в постели. Так её уровень поднялся до четырехсот пятидесятого уровня, близкой к силе большинства моих любовниц. И тем не менее, женщина смогла продержаться лишь пятнадцать часов секса, прежде чем отключилась и перестала двигаться. Я, конечно, мог привести её в чувство креацией жизни, но решил не давить на неё, а просто уложить её спать и лечь рядом с ней. И так я пролежал часов девять в обнимку с бессознательной королевой Скайрима.

— У-умм. — открыла глазки Элисиф и перевела на меня взгляд, — А? Ваше высочество? Погодите, мы…

— Ага, мы переспали. — ответил я, погладив женщину по бедру.

— Ох, что-то вчера на меня нашло. Я вела себя недостойно как королевы. — помассировала она виски.

— А ты, оказывается, очень страстная натура, Элисиф. — притянул я женщину к себе и поцеловал с языком.

— Я чувствую себя странно… сильнее, что ли? — облизала губки королева после поцелуя.

— К сожалению, Элисиф, ты быстро уставала, поэтому я немного усилил тебя. Теперь ты обладаешь внушительной физической и магической силой. — кратко объяснил я задумавшейся женщине.

— Вот как. Ваше величество, я…

— Просто Велиал. Я надеюсь, ты будешь часто меня так называть, хотя лучше зови меня мужем.

— Муж? То есть вы хотите, чтобы я стала одной… из ваших невест? — удивилась она, и о том, что у меня много женщин, ей известно, как и многим людям высокого положения.

— Да. — надел я на пальчик королевы кольцо с красным камнем, которое достал из моего кармана.

— Это интригующее предложение. — поводила Элисиф пальчиком по моей груди, рассматривая красивое кольцо.

— А я сделаю его ещё более привлекательным. — набросился я на женщину и проник своим членом внутрь её киски под страстный стон королевы.

Пока я развлекался с златовласой королевой, моё войско демонов перешло границы провинций, начав захватывать земли Эльсвейра и Валенвуда. К армии я присоединюсь попозже, поскольку меня интересует кое-что конкретное в Валенвуде.

А вот Альдмерский Доминион, несмотря на все свои «понты», трусливо сбежал. Талморцы оставили небольшую часть армии в двух провинциях, а остальное войско вместе с вышестоящими лидерами вернулись на острова Саммерсет. Чтобы ускорить завоевание, я добавил к войску трех моих титанов, что значительно ускорят процесс завоевания провинций.

Глава 92 — Дикий Хаос

После удовлетворения довольной Элисиф я присоединился к армии демонов, идущей к Валенвуду, вместе с тремя моими колоссами. Через южные степи Сиродила мы зашли в северо-восточный регион Валенвуда — Жатвенная Марка. Я, конечно, мог бы телепортировать всю свою армию сразу в центр самих провинций, но так неинтересно. Кстати, растительность Валенвуда очень необычна, подавляющая часть территории этого края покрыта влажным тропическим лесом, в котором насчитывается большое количество разнообразных видов растений. За исключением марки, тут климат засушливый. Густые джунгли Валенвуда здесь сменяются саваннами и редколесьями Эльсвейра, поскольку регион граничит с пустынными землями каджитов.

Поскольку к нашему приходу уже были готовы, нас встретили войска Альдмерского Доминиона, которые вёл какой-то напыщенный альтмер, вроде как из высокопоставленных Талморцев.

Он вроде бы что-то хотел сказать, но по одному напыщенному виду было понятно, что мне это не понравится. Поэтому по моей команде мои титаны испепелили хаотичными потоками пламени всё войско Доминиона и их лидера… мда, неудобно как-то.

С лесными эльфами всё происходило аналогично. Конечно, моим демонам пытались дать отпор босмеры, что привыкли к партизанской войне в лесах, а мы так-то были на открытой местности… хотя и на собственной территории им бы было не проще.

После продвижения моего войска остались только выжженные дотла горы трупов и прах, но города я всё-таки обошел стороной во избежание смертей среди мирного населения. Однако выгорающие земли марки должны прямо намекнуть всем босмерам сдаться. Да и гигантские титаны, уничтожающие всё на своем пути, вызывают страх у смертных.

Так продолжалось до тех пор, пока мы не дошли до гигантского дуба в центре марки, одновременно являющимся одним из городов лесных эльфов. Да, это немного клишировано, что лесные эльфы живут на гигантских деревьях, но уж как есть, сами выбрали себе подобный образ жизни.

Эти деревья являются частью одной из Башен, именуемой Зеленый-Сок. Считается, что Башня Зелёного Сока состоит из большой сети деревьев грат-дубов, которая начинается с Элденского древа в городе Элден-Рут, региона Гратвуд. В Валенвуде фактически несколько столиц, которыми и являются грат-дубы, их называют «Фалинести».

Фалинести является «бродячим городом» босмеров, так как он способен самостоятельно перемещаться, будучи невероятно крупным грат-дубом, которым корни служат в качестве ног. Города-дубы постоянно мигрируют, находясь в летний период на юге, а с наступлением зимы — на севере. Для сравнения можно взглянуть на Элден-Рут, который, как и Фалинести, является крупным грат-дубом, но… сейчас всё не гладко. После вторжения Дагона все Фалинести и башня Зеленого Сока остановились и пустили корни глубоко в землю. Вероятно, слуги Мерунеса Дагона или Талмор деактивировали башню, что как раз является пунктом их «гениального» плана по возвращению бессмертия.

Так как лишь немногие люди могут выдержать длительное пребывание в этом странном городе, основу населения составляют босмеры, полуобезьяны имга и лесные орки. Лесные орки — одна из крупнейших рас, населяющих Валенвуд, они являются частью общности орков Тамриэля, но с рядом особенностей, сильно отличающих их от своих сородичей с севера. Во-первых, лесные орки, как и босмеры, отличные охотники и лучники, обладающие незавидной ловкостью и скоростью, во-вторых, они также склонны к воровству и попрошайничеству, что не является у них зазорным. Правда, после Второй Эры их осталось мало, да и многие лесные орки уже покинули Валенвуд. Гортвог и остальные орсимеры, следующие за моей волей, посетили множество общин орков со всех частей Тамриэля для подчинения новому покровителю. Некоторые, вроде лесных орков, решили переселиться в Орсиниум, конечно, жить в новой местности непривычно, но, думаю, все освоятся, ведь условия очень неплохи.

— Так, а это уже любопытно. — прокомментировал я, когда увидел, что вокруг Фалинести стремительно начала появляться растительность из земли. Буквально за несколько минут вокруг города вырос небольшой тропический лес… вероятно, из-за чужого вмешательства.

— Постреляй вокруг леса. — приказал я Бельфегору, и тот выполнил приказ, выдвинувшийся вперед, выстрелил из лука огненными снарядами в несколько частей вокруг выросшего леса, окружив его огнем.

С города спустилось много отрядов босмеров, хотевших остановить титанов и моих демонов, идущих прямо в лес. Некоторые из них забрались на выросшие деревья и начали обстреливать моих демонов стрелами, наполненными энергией природы, что при контакте с землей создавали большие корни, обездвиживающие моих демонов. Но ненадолго, стоило им извергнуть из своих тел хаотичное пламя, как корни сгорали и демоны продолжили свой марш.

— Сейчас! — прокричали командиры лесных эльфов, дав чему-то сигнал.

Тут же из-под гигантского град-дуба прорвались ожившие корни деревьев, создавая проходы в земле. Из этих темных нор наружу вышли разнообразные дикие звери, по силам не уступающие младшим даэдра или даже сильнее.

— Что за хрень? — произнес я, смотря, как кучка безумного зверья вступила в схватку с моими демонами, причем у них была аура, как у босмеров.

Следом за зверями из нор вышли отряды эльфов, облаченных в броню из шкур, хитиновых пластин и оружия из костей и стали.

— Дикая Охота зовет! Пора нам дать волю внутреннему зверю! — прокричали они, и после их тела наполнила энергия самого леса, что являлась креацией природы из-за концентрации большого количества энергии.

— Р-р-раа!

— А-р-ррр!

В тот же миг эльфы упали на колени, выгнулись всем телом и начали меняться, как оборотни. Кто-то обрастал шерстью и увеличивался в размерах, выгибались лица и появлялись клыки. Похоже, они стали звероподобными монстрами из-за Дикой Охоты — уникального таланта, способности лесных эльфов превращаться в обезумевших зверей, как ликантропы. Обернувшиеся в зверя босмеры больше не могут снова стать прежними, но взамен получают большую силу и поддержку от самих сил природы. Дикая Охота используется босмерами как меч правосудия и последнее оружие в самых крайних случаях.

— Мда, вот он, результат гармонии с природой и «правильного» питания лесных эльфов. — посмотрел я на кучку эльфов, ставших безумным зверинцем.

— Г-р-р-рааа! — побежал в мою сторону гигантский кабан с явной целью прикончить.

— Хорош пускать на меня свой зверинец, покажись вживую или я сожгу весь Валенвуд! — крикнул я, усиливая свой голос ту’умом и отправив кабана в полёт ударом ноги.

Тут же деревья в лесу зашевелились, зелёная листва опадала на землю с них и закружилась вокруг в виде зелёного вихря, пока из него не показалась зеленоволосая женщина, божественной красоты в одеяниях из шкур животных. Вокруг этой зелёноволосой женщины деревья и другие растения быстро росли и цвели.

Эта женщина является «И’ффре» — самым важным божеством пантеона босмеров, известное также как «Дух Леса». После создания Плана Смертных и искусственного бога всё в Нирне было в хаосе, особенно после битвы двух драконов, разделившей землю на несколько континентов. Тогда И’ффре превратила себя в первую из Эльнофей — «Костей Земли». Земли Валенвуда является частью планетарного тела И’ффре, отсюда такая густая растительность и обилие разных видов зверей, что быстро множатся. Именно И’ффре даровала босмерам способность взывать к внутреннему зверю, то есть Дикой Охоте.

На самом деле я бы не хотел ей вредить, но, к сожалению, она была в числе изначальных духов, осудивших Лорхана, так что буду действовать по отработанной схеме.

— Уходи, Мертвый Бог. — хмуро сказала богиня природы.

— Как же вы все задолбали! У меня, между прочим, есть имя! — возмутился я, — Ну… несколько имен. Так нет же! Все Эт’Ада меня Мертвым Богом называют, что звучит больше как оскорбление, будто я коньки должен отбросить. — недовольно нахмурился я, скрестив руки на груди.

— Эмм… — опешила от такого ответа И'ффре.

— А, забей. — с улыбкой махнул я рукой.

— Оставь мои леса и мой народ, иначе… — начала было говорить дух леса, но я её перебил.

— Мне, честно, уже надоели пафосные фразы перед сражением. Так что давай опустим этот нудный обмен угрозами и перейдем к битве. — со скукой посмотрел я на богиню своим Взором Архидьявола-Дракона.

— Уходи! — угрожающе прокричала она, высвободив часть своей мощи, отчего её аура приобрела яркий зелёный свет.

— Неа. — обнажил я Дайнслейф и трансформировался в свою триггер форму.

— Защитим Духа Леса! — атаковали меня из луков босмеры с рогами на головах. Это расовая особенность, обусловленная, в частности, близостью лесных эльфов к И’ффре. Если босмер близок к природе телом и душой, то на его теле проявляются звериные особенности, вроде рогов, острых клыков или отметин на коже.

— Прочь с дороги. — создал я вокруг себя волну демонического пламени, сжигая окружающую растительность, и своим длинным раскалённым хвостом разорвал всех босмеров, оставив только пепел.

— Прекрати! Не трогай мой народ! — атаковала меня разозленная И'ффре. Она создала лук и стрелы из корней деревьев и повторила фокус босмеров, наполнив стрелы силой природы, а точнее, креацией природы, и выстрелила в меня. Приземлившись рядом со мной в земле, из стрелы проросло несколько деревьев, распространяющих ядовитые споры и живые корни, пытающиеся меня связать. Однако я невосприимчив к ядам и легко спалил все деревья и корни своим хаотичным пламенем, а И'ффре продолжила обстреливать меня с расстояния, пока я медленно к ней шел.

И мы продолжили бой… ну как «бой», по сути, я просто игрался с ней, не пытаясь особо причинить вреда. Основа силы И'ффре — это концепция «природы», позволяющая ей контролировать леса, растительность и способствовать их росту. Но против моей мощи одной силы природы будет мало, тем более моё пламя и распад является большой слабостью для растительности.

Оставшиеся босмеры и оборотни пытались хоть как-то помочь своему божеству, но их остудили мои прислужники. А Бельфегор продолжал обстреливать раскаленными стрелами молодой лес, отрезая огнем путь лесным эльфам и зверям Дикой Охоты, так что в мое сражение с И'ффре никто не лез.

И'ффре пыталась меня остановить, обстреливая меня стрелами, наполненными силой природы, и стараясь сохранять большое расстояние. Да и сам лес, слушаясь её воли, начал оживать и пытаться меня остановить. Но в окружении хаотичного огня растительность быстро сгорала, становясь пылью из-за распада. И, ко всему прочему, силы И'ффре, как и у Аэдра, убывают, отчего её движения и атаки становились ещё более вялыми и слабыми.

— Ха-а-а-а… — со стоном, упала богиня природы на колени, поскольку истратила слишком много сил на бой и поддержку босмеров.

— Тебе следовало вмешаться раньше и остановить талморцев, И'ффре. Тогда я бы пришел к тебе с миром. — прижал я острие меча к её шее.

— Моя гибель… ничего не изменит. — прошептала И'ффре, со злостью смотря на меня, пока её тело, являющееся её проекцией, исчезало.

— Я не говорил, что собираюсь тебя убить. Война войной, а гарем должен пополняться новыми рабынями. — приложил я руку к её груди и захватил душу И'ффре в свой домен, где она будет скована, как и душа Меридии.

Сосредоточением силы И'ффре в Валенвуде является Башня Зеленый-Сок и её камень Жёлудь Неопределенности. Из истории Меретической Эры известно, что предки босмеров, пришедшие в Валенвуд, вырастили из некоего жёлудя перемещающуюся Башню Нирна. Именно И'ффре даровала босмерам жёлудь для создания Башни и позволила жить в своих лесах. Неопределённость была главной чертой этой Башни, благодаря которой она могла перемещаться, изменять свой внешний вид и быть многочисленной.

Поскольку я пленил И'ффре, Дикая Охота и босмеры потеряли силу, которой она делилась. Я пригрозил всем жителям Валенвуда сдаться и подчиниться, взамен обещая не обрывать жизнь их богини. В общем, сыграл на религиозности эльфов, и это оказалось рабочим вариантом. Так я оставил отряды демонов и титана Бельфегора, пока все регионы Валенвуда не подчинятся, а сам отправился к Элденскому древу в городе Элден-Рут и попутно восстановил выжженные земли и растительность, воскресив всех погибших и вернув оборотням их прежний облик с помощью Пандемониума.

Также я немного изменил желудь и древо, чтобы силы И'ффре полностью не иссякли… а то как-то грустно, я захватил новую рабыню, и она тут же испарится, став пылью. Нечто похожее когда-то пытались сделать айлейды, когда потерпели поражение от Алесси и попытались превратить Зеленый-Сок в новую Башню Белого Золота, но их остановили.

Новая Башня была соединена с моим планом Элизиумом, что как раз по энергетике была схожа с Валенвудом. Огромный дуб теперь от избытка энергии имеет вид золотого дерева, излучающего свет на всю провинцию лесных эльфов. В общем, из моих действий босмеры начали понимать, что я им зла изначально не желал.

После того как я закончил с изменениями башни, то решил направится в Эльсвейр, но какого-либо желания тратить время на подчинение ещё и этой провинции у меня нет, поэтому я решил схитрить. Я отправился к югу от Эльсвейра, на остров Драконий Оплот, где находился скелет одного очень сильного дракона Кальгронтида — колоссального изумрудного дракона, обладающего огромной силой и ещё большим властолюбием. Когда-то в прошлом он со своими пособниками драконами пытался покорить Эльсвейр и каджитов, однако те обманули его и заперли вместе с драконами в Залах Колосса, которые использовал Тайбер Септим в качестве испытательного полигона для Нумидиума. Однако во время периода междуцарствия и войны альянсов канцлер имперского совета старейшин Абнур Тарн пытался остановить свою сестру, королеву Риммен Евраксию Тарн, желающую открыть Залы Колосса, думая, что там есть мощное оружие, позволившее ей сохранить королевский статус и отбросить Альдмерский Доминион. Однако он не смог остановить её, и она выпустила на волю Кальгронтида, начавшего снова терроризировать Эльсвейр.

После этот дракон основал культ Новой Луны, что помогло его желанию к вознесению, целью которого являлось усиления дракона настолько, что он мог бы стать равным своему отцу — богу Акатошу. Кальгронтид хотел стать не только богом, но и третьей луной Нирна, поглотив всю божественную силу из двух других лун, являвшихся частями Лорхана. Для реализации своего плана этот дракон хотел использовать ядра Джоуд, те же камни креации, которые я добывал из лун, усилив ими себя настолько, чтобы суметь поглотить всю энергию из двух лун. Однако Абнур Тарн и возрожденная драконья стража остановили дракона, уничтожив его, не дав ему завершить свой план, хотя он успел поглотить довольно много божественной энергии Лорхана из Массера и Секунды.

Именно на Драконьем Оплоте Кальгронтид проводил свой ритуал, да и во время Меретической Эры этот остров являлся престолом и убежищем для дракона, где его по иронии судьбы убили. Кстати, его имя происходит из слов: «Каль» — «Воитель», «Грон» — «Связь», «Тид» — «Время». То есть полностью его имя переводится как «Воитель, Связанный Временем», и, вероятно, он был единственным драконом, кто мог быть равным соперником Алдуину, и поэтому он и не стал воскрешать его.

Поскольку мне необходимо было захватить Кальгронтида, а его душа находится во власти Акатоша, единственный способ — это воскресить его, призвав его душу, как делал Алдуин с помощью драконьего крика. Поэтому я использовал его крик «Оживление Дракона», состоящего из слов: «Слен» — «Плоть», «Тид» — «Время», «Во» — «Душа». И вот, воскресив древнего и чудовищного, опасного изумрудного дракона, имеющего силу, равную богу… я мгновенно убил его, не дав ему и слова сказать, просто чтобы захватить его душу. Хотя признаюсь, что он был достаточно силен, ведь и вправду был почти равен Алдуину, имея мощь в тысячу уровней.

Причина, по которой я хотел получить его душу, — это заполучить его связь с Пустотой, Массером и Секундой, которой намного сильнее, чем у меня, аватара Лорхана. С помощью этой связи я переместил обе луны в пространство моего домена, рядом с моими планетами. Конечно, исчезновение спутников Нирна вызвало бы много шума и паники, особенно среди каджитов, у которых жизнь буквально завязана на фазах этих лун. Поэтому я насильно приказал моим демонам захватить высшее сословие всех регионов Эльсвейра и собрать их в одном месте, где я принял своё драконье обличье и приказал им всем сдаться и присягнуть империи и Богу-Императору, то есть мне. Взамен я пообещал вернуть луны на место, если они согласятся и склонятся, что каджиты и сделали, после чего я вернул обе луны на свое место, чтобы они убедились в правоте моих слов. Вот так я захватил целую провинцию, почти не прибегая к насилию.

Кстати, после я навестила мою подружку кошечку Анасси, которой предложил править Эльсвейром вместе с её товарищами из «Две Лампы». Конечно, моё предложение было обескураживающим, но ради меня кошечка решила согласиться, тем более каждая девушка однажды мечтала стать принцессой или королевой, как и моя соблазнительная каджитка.

Поскольку осталась лишь одна провинция не под моей властью, я отправил трех титанов и армию из ста тысяч демонов на уничтожения Альдмерского Доминиона и подчинения островов Саммерсет.

И раз уж я захватил душу одного сильного дракона, то почему бы не схватить душу ещё одного известного дова, останки которого были на острове Строс М'кай, с которого я забрал планетарий. Я имею в виду дракона Нафаалиларгуса, который служил Тайберу Септиму и сторожил в сокровищнице дворца острова камень с душой принца А'Тора. Из-за чего дракона убил редгард Сайрус, желая забрать этот камень.

Его настоящее драконье имя — «Нафалар», что расшифровывается как «На» — «Ярость», «Фа» — «За», «Лар» — «Вода». То есть перевод имени — «Ярость За Водой» или более раскрыто и обобщенно — «Скрывающий Ярость За Водной Гладью».

Нафаалиларгус, в отличие от своих гордых собратьев, был очень жадным и трусливым драконом, не раз полагающимся на защиту людей. Поэтому я и ему не стал оказывать почестей, воскресив и сразу же убив его на месте. По иронии, у настолько низкого дракона был близкий к Партурнаксу уровень, около шестисот семидесяти единиц.

Сам же я решил навестить Потему и отправился вместе с ней в имперскую столицу к моей советнице во дворце.

— Мой император, вы наконец вернулись. Это как-то связано с тем, что в небе пропали обе луны, а после вернулись обратно? — поприветствовала меня придворная колдунья с недовольным тоном… А точно, я ведь постоянно сбегаю от своих обязанностей императора.

— Не бурчи, Риа. — закатил я глаза, — И можешь не беспокоиться, луны исчезли по моей воле. Зато это помогло подчинить каджитов и Эльсвейр без кровопролития, а ещё покорил Валенвуд в придачу.

— Понятно, похоже, вы были заняты важным делом. Не представите мне свою спутницу? — посмотрела Риа на демоницу за моей спиной.

— Перед тобой императрица Тамриэля, колдунья. — высокомерно произнесла Потема, на что Риа посмотрела на меня с немым вопросом.

— В общем, я нашел общество некромантов в Скайриме, что хотели воскресить Потему Септим. Я их перебил и закончил их работу, воскресил эту милую даму. — рассказал я расширившей глаза от удивления колдунье.

— И зачем? Её репутация… не очень вызывает доверия. — с сомнением посмотрела она на Потему.

— Считай это прихотью твоего императора. И мне как бы нужна императрица, должен же кто-то сидеть на троне. А меня, если честно, политика уже задолбала. Я даже придумал легенду, чтобы отозвать подозрения, что на троне сидит настоящая Королева-Волчица.

— Муж мой, может, нам стоит наказать эту колдунью за оспаривание твоих решений? — сузила свои глазки Потема.

— Помолчи. — шлепнул я дьяволицу по ягодице.

— Эх, скажите хотя бы, что она может замаскировать свой внешний вид. — помассировала виски Риа. Поскольку более человеческая внешность позволит ей расположить к себе народ, ведь я так-то постоянно хожу под человеческой личиной.

— Без проблем. — сказал я, и Потема приняла свой человеческий облик, став из сексапильной демоницы не менее сексапильной зрелой женщиной.

— Ладно… я не вправе осуждать ваши решения. Только будьте поосторожнее, мой император и… императрица. — поклонилась колдунья и отправилась подготавливать всех к новости о новой императрице.

— Вот так-то лучше. — довольно улыбнулась Потема.

Итак, мы официально объявили о моей женитьбе с Потемой и обнародование придуманной легенды о найденной дальней родственнице рода Септимов. Потема сразу показала себя властной женщиной, что ослепляла всех своей неземной красотой. Дьяволица была очень рада, что наконец добралась до рубинового трона и хорошенько показал мне свою признательность во время нашей брачной ночи, после церемонии бракосочетания.

А позднее в моих покоях меня посетила Риа в откровенном белье. Колдунья в последнее время брала на себя много работы, тут ещё я пришел с откровением о новой императрице, отчего она хотела поскорее сбросить напряжение. Ну а я только рад, возможно поиметь такую шикарную женщину с большой грудью и попкой.

По факту у меня более не осталось почти никаких дел, так что я решил присоединиться к захвату Саммерсета, тем более рядом с островами находится орден Псиджиков… но сначала я займусь этими шикарными грудями.