• Boosty Shared
• LarchOut

• T

• призрак

Солнце давно скрылось за горизонтом, что изменяло вид данного места, делая его ещё более устрашающим и неприятным для глаз. Густой туман, отображающийся в реальности, представлял собой огромное количество этой гнилой темной энергии, которая словно бы загрязняла все вокруг. Но поняв, что на меня он не влияет и не пытается атаковать, я спустился вниз ближе к странному алтарю. Я не совсем понимал, что здесь, но, казалось бы, я ощущал рябь. Алтарь представлял собой деревянную постройку в полтора метра с пиками, забитыми в землю и головой козла наверху с высунутым языком, на деревяшке чуть снизу головы были вырезаны слова, видно, что сделано это криво и непрофессионально, в самом низу был облицованный камушек, покрытый засохшей кровью и чем-то темным, в смысле пятна реально были темные, возможно запекшаяся кровь.

Но мое внимание привлекли именно надписи на непонятном, на первый взгляд, языке. При жизни я явно его не знал. Каждая зарубина, каждая резь и каждая отметка источала из себя какую-то злость, неправильность, все это не добавляло привлекательности этому место. Какие-то сектанты, секреты, деревня и алтарь в отдалении в лесу, они словно бы собрали сборную солянку из фильмов ужасов, эти мысли даже повеселили меня.

Так вот, на возвышающейся дощечке было написано…

«Проснись и приди тот, кто во тьме, Натре’за…»

— Видимо не дописали? — вслух спросил я, облетая алтарь вокруг. Мне было неприятно рядом с ним, но я старался сопротивляться или даже игнорировать это чувство. Так вот, на алтаре, на том самом камушке, но сбоку, было одно чистое место, освобожденное от крови, козла или людей не знаю, и там сейчас было пусто. Возможно именно там обычно находиться «предмет», о котором говорил почивший почти муж Мэри. — Только не говорите, что тут и демоны существуют…

Просто все это напоминало каких-то сатанистов, головы козла, надписи на языке, который я пусть и могу прочесть, но определись что за язык уже нет, смотря на эти буквы словно в своем нематериальном черепе кто-то скребется. Не понимаю, как это работает, но работает, поэтому лучше не задаваться лишними вопросами, а то сейчас начну копаться, а сия способность пропадет. Судя по утоптанной траве вокруг, тут собирались относительно недавно, но именно сейчас никого здесь нет.

Полетов вокруг я пришел к выводу, что более ничего тут не найду, поэтому начал возвращаться в деревню.

* * *

Вечерело, но даже так таверна была полна людьми, которые хорошо проводили время, обсуждали ставки на конных гонках, а также тех, кто проигрывал в них. Норман Норелл лишь внутренне вздыхал, глядя как люди погружаются в азартные игры и закладывают нечто важное в попытке ухватить удачу за хвост.

Он успокоил Марию, пусть это и было нелегко. Она не стала допрашивать, видимо ей стало легче что теперь ей ничто не угрожает, ведь ранее суженный частенько избивал её. Это было понятно по реакции девушки, по синякам и опущенным глазам.

Сейчас священник ходил по деревне, изучал те самые черепа, развешенные по деревне и с каждым новым черепом его сердце холодело. Он ощущал как мрак давно проник в деревню, как он туманом обволакивает его жителей и из-за этого ему тяжело, пусть он и видел ужасные вещи, но как верующий человек он ценил жизнь.

— Вижу вам не спиться, отче. — спокойный голос с нотками напряжения раздался позади мужчины.

— Мистер Бакер, вижу в этой вечеря не единственный кто решил подышать свежим воздухом. — спокойно ответил Норма, повернувшись к представительному джентльмену, главой богатой английской семьи Бакеров, считай они аристократы и главные «хозяева» деревни. Хотя конечно, формально, поскольку это был почти город, подчинённый английской системе местного самоуправления. Этим местом управляли местные джентри (землевладельцы), часто через совещательные органы или магистратов. И вот Уилл Бакер был представителем подобной знати.

— Падре, не нужно быть таким любезным. Я тоже, знаете, человек народа. Поэтому я часто бываю здесь, скачки ведь моя собственность, я пытаюсь повысить их влияние, это по секрету. — подмигнул мужчина, проведя рукой по своей шляпе. — Вижу изучаете местный быт. — кивнул тот на забор, на котором на вершине был череп какого-то местного скота.

— Знаете откуда здесь подобное? — поинтересовался священник.

— Наверняка детишки играют. — отмахнулся от вопроса Уилл. — Вы уже писали в Лондон? Потеря Роберта тяжелым камнем легла на мои плечи, не поверите, но он был опорой этого места. После него нам пришлось проводить нави встречи в другом месте…

— Встречи? — отец Норман чувствовал какой-то подвох, словно чье-то темное дыхание рядом.

— Пастве нужен пастух, верно? Истинный бог и имя должны славить его, да? — что-то в этой фразе было странное, но Норман держался спокойно. — Завтра у нас будет проповедь, вечером. Поверьте, вам стоит прийти, а не искать развлекающихся детишек. То, что случилось Робертом ужасно, поверьте, но преступник будет найден. Мерзавца обязательно покарают. Доброй ночи, отче.

— Доброй. — только и ответил Норман, глядя вслед уходящей фигуре Уилла Бакера.

Все стало только сложнее, проповедь? Завтра должно состояться открытие церкви для прихожан, так что же за проповедь в таком случае? Все это отдавалось неясностью, загадкой и… пахло отвратительно. Но мужчина продолжил расследование, обошел деревню ещё раз, поговорил с людьми и только после пошел обратно в церковь. Реакция некоторых личностей заставило мужчину нахмуриться, все знали про то, что случилось с прошлым священником, но некоторые, казалось бы, еле сдерживали улыбку.

— Возможно умы людей уже затронул мрак зла. — вслух пробормотал Норелл, вписывая пером в небольшую тетрадь имена и странные реакции.

* * *

Ночь я провел в медитации паря над деревней на высоте метров тридцати, плюс минус пару метров, сложно судить на глаз. Но что я точно мог заметить, что уже на таком расстоянии я могу контролировать свой энергетический тентакль, ведь я вполне неплохо ощущаю все что внизу. Не знаю следствием чего именно это является, прошлых отведенных душ или моих постоянных тренировок, но факт есть факт, я становлюсь более умелым, возможно, даже более энергетически сильным.

Ночью много людей проводило время возле таверны, напивались и веселились после рабочего дня. Поэтому я мог впиваться в таких щупами и пытаться влиять на них и, должен признаться, стало получаться все лучше и лучше. Разогреть уже имеющиеся эмоции или затушить их? Легко. Давать людям наводящие идеи, которые они выполняют сами того не понимая, что это не их? Тоже возможен, но здесь уже много нюансов, все же здоровый человек, если ему придет странная мысль выброситься в окно, это делать все равно не будет. Ведь он рассудит, что просто устал или заработался, ну или ещё что, и просто проигнорирует мысль. Тут многое зависит от воли человека, он здравомыслия и его желаний, даже пьяных сложно заставить делать то, что они не хотели так или иначе.

Впрочем, вспоминая свой опыт с захватом тел, это было более… быстрый метод добиться того, чего мне нужно, но в таком случае носитель слишком быстро умирает, его тело буквально распадается из-за несовместимости с моей духовной силой и её огромного количества. Зато эта странная духовная чувствительность стало для меня более понятной, ведь стоило погрузиться в себя и просто застыть, как со временем я стал ощущать все больше и больше. Тот самый алтарь где-то на расстоянии двух километров я тоже отлично ощущал, как и странность там же. Вообще у меня было время задуматься не только об этом, я уже давно заметил, что вижу я несколько не так как раньше, тоже небо стало словно бы менее яркое, как и солнце, краски пусть присутствуют, но не в таком количестве как когда я был жив.

Благо все мои хмурые размышления долго не продлились, так как священник уже проснулся. Как я понял он тоже уже опасается местных жителей, особенно зная про метку на некоторых. У Марии тоже была такая и когда тот спросил девушку об этом, та сказала, что синяк появился, когда они с её прошлым суженным сходили на причастие, случилось это неделю назад, когда церковь уже была закрыта. Узнав подробности, он понял, что девушку чуть ли не силком туда притащили, да и там были её знакомые, поэтому выбора ей никто не оставил. Только вот в чем странность, что именно там происходило она плохо помнила…

— Нет, не знаю… я… это странно, на память я не жалуюсь. — задумчиво сказала Мари Фейден после очередного вопроса священника. Оба они сейчас были в церковь, девушка как немного отошла от недавних изменений в её жизни, быстро пришла сюда для разговоров и, кажется мне, что падре ей нравиться.

— Может ты можешь вспомнить детали, предшествующие твоему попаданию на это… причастие?

— Да, думаю с этим я справлюсь, о-отец Норелл. То, что тогда пришла к вам, думаю это благословение… — улыбнулась она мужчине. — Я помню, что это случилось в день, когда я обычно хожу набирать воду из колодца, то есть уже было светло, но все ещё утро, только петухи недавно будили. Все было как обычно за исключением новостей про церковь, ведь все мы ходили туда молиться, бедный отец Роберт. — приведя себя в порядок она продолжила. — Джон… он всегда был странным, но именно в тот день он впервые заговорил про пророчество, про контракт д-душ… я думал он пьяный, но нет!

— Знаете с чего он заговорил про подобное? — задал вопрос священник, спокойно сидя перед девушкой.

— Н-нет! Он обычно ходил своей компанией по разным местам, он ведь лесничим был, потом подрабатывал у Майка, седлая лошадей и очищая их около ипподрома… не знаю, какое зло случилось, но он стал сам не свой! Глаза большущее, о вере заговорил, хотя раньше я его в церковь силком затаскивала! — стоило ей начать говорить о проблемном бывшем, так девушка начала раскрываться с новой стороны.

Так мы и узнали про то, что все началось внезапно и ранее она не замечала других странностей. Она помнила, как начался день до причастия, но вот стоило ей войти в тот дом, как вдруг память начала сбоить. Причем не простой дом, а один их тех, который принадлежал семьи Бакеров, там сейчас спереди продают билеты для скачек, а также именно там люди делают ставки. Само причастие происходило с обратной стороны, с заднего входа. Уилл Бакер тоже был там, он был главным, и он говорил про бога, про веру и… и что дальше, она уже вообще никак не могла вспомнить. Причем, её метка все ещё присутствовал, пусть и была маленькой.

Вопросы множились и ответы на них можно было найти на проповеди сегодня вечером, куда Норман и собирался пойти.

— Там же может быть опасно, боже! Если… если это ведьмы?! В нашей деревне такое греховное место, много кто о них говорит! — Мария, как оказалась, была не обычной простушкой, а несколько даже образованной девушкой, которая иногда читает привезенные ей знакомым торговцам книги. Сама она имеет родственников в Лондоне, её брат обживается там со своей женой. Её отец был потомственным военным до того, как заболел и умер от лихорадки, поэтому деньги тогда имелись, и юная Мария получила некоторое образование, что для этих краев очень и очень много.

Поэтому сопоставить факты она смогла, ну что священник интересуется происходящим, что её бывший поехал кукухой на почве веры и что с ней что-то делали не причастие, которое она не помнит… но она все ещё остается жительницей этого времени, а значит очень суеверной.

— Скорее демоны. — буркнул я, пройдя через стену дома, не хотелось смотреть на очередное утешение девушки.

Терзало меня смутное сомнение по поводу сегодняшнего вечера, возможно именно там мы и сможем узнать, что в действительности происходит. Впрочем, никто не мешает мне проверить это сейчас. Взлетев повыше, я сверху легко заприметил неплохой домик рядом с ипподромом, сейчас здесь было не так много людей, ибо следующие скачки будут организовывать только через несколько дней. Да и пока это место не так сильно популярно, как хотелось бы местным властям.

Подлетев к дому, я сразу заметил, что он является далеко не обычным, темной энергии в нем было куда больше, чем в других, где я подобное замечал. Было неудивительно, то в доме было помещение куда я не смог пробраться, вновь та самая странная энергетическая пленка, которая не была непроходимым препятствием, но могла как-то выдать меня. Я не стал рваться вперед, дождусь вечера, а там уже посмотрим на это препятствие. Если дверь в комнату будет открыта, то я смогу проскочить вслед за Норманом.