Хроники Зла: Морград. Глава 43
Хроники Зла_ Морград. Глава 43 - Clumsy Fox.fb2
— Отлип от соблазнов плоти наконец, ха-ха! — Усмехнулся Халид приветствуя входящего Мирая, хотя самого тем временем полуобнажённого растирали несколько юношей, те, что иногда сопровождали старого мага в походе.
Другие тёмные маги и ассасины в большом зале дворца отдыхали на подушках, раскуривали болотник, или предавались усладам тел.
— Надеюсь без моего дозволения никто не покусился на МОЙ гарем? — Спросил молодой маг, оторванный от жизни на несколько дней, и Халид помахал трубкой.
— Все уважают решение генерала, и уважают силу лорда Геррата. Ха-ха, ведь войдя во дворец, они даже ни разу не взмахнули саблей! Вокруг были лишь трупы и твои солдаты. Хотя маги догадываются что была задействована тёмная магия, они помалкивают в тряпочку. Хотя Исмаил пытался спросить с нас за призыв демона, ха-ха! Он твёрдо убеждён что мы отвергли его план чтобы самим это сделать!
Мирай покачал головой присаживаясь рядом, сегодня последний совет на ближайшие недели, после чего кампания разделится на малые группы грабя первобытные острова. И наконец им вернут их корабли.
С тремя галерами Мираю понадобится 5-6 курсов до Варанта чтобы перевезти весь гарем, 4 если набить корабли до упора и погода будет хорошей чтобы они не утонули, тогда как на карраке с несколькими взводами поплывёт на захват еще большего количества рабов.
— Цк. Брат, у тебя не будет лишних кораблей? — Спросил он у старшего мага, и тот отрицательно промычал.
— У меня всего семь кораблей, и самому не хватает. Вот уж не думал, что богатств будет больше, чем я смогу унести. Э-эх, жаль нельзя телепортировать гору золота…
Действительно, телепортация была утерянной магией которые очень малые умели пользоваться, а разбиралось в ней еще меньше, но еще со времён учебы Мирай знал, с возрастанием массы по экспоненте растёт и сложность телепортации. Опытный маг большими трудами, и еще большими ресурсами может телепортировать ну себя, может еще кого-нибудь… и то был риск неудачи. И сравнивая со средним 80 кг магом, и сотнями тонн драгоценностей, напрашивался очевидный вывод о невозможности этого.
Это не сказка и не игра с бесконечным инвентарём, где Безымянный герой в кармане вынес весь Венгард.
Хотя к нему это не относится, всё же, все сокровища он мог просто принести в “жертву”
своей “богине”, спрятав всё в Улье!
Вскоре прибыл Луккор, и ассасины прогнав непричастных, сели ровно выслушивая генерала.
* * *
Всё же Мираю удалось найти еще два гребных одномачтовых судна вместимостью по
300-400 человек, выкупив пускай и несколько дороже у тех, кому в походе повезло на трофеи сильно меньше чем ему, и один двухмачтовый барк, с четырьмя пушками на борт, для сопровождения кораблей в Бакареш, и три взвода на нём, в качестве противоабордажной команды.
Лично следя за погрузкой гарема султана на корабли и выделения на них верных солдат, Мирай вдруг заметил среди наложниц знакомое лицо. Та магичка с взглядом дохлой рыбы бесцельно обнаженной брела вслед за остальными.
Хвать!
Схватив её за руку, Мирай заглянул ей в лицо. Она почти не отреагировала, лишь остановившись и посмотрев на него. Молодой ассасин с бесподобным лицом взирал на неё пронзительными золотыми глазами, и она опустила голову.
— Ты же не наложница султана Омара. — Утвердительно сказал он.
— Нет. — Спокойно, даже безэмоционально сказала она, будто происходящее её уже совсем не волновало.
Сжав губы, он вывел её из колонны гарема передав Омиду. — Отведи её в мою каюту.
Закончив погрузку первой партии на пять гребных судов, он отправил их вместе с барком в Агадир до которого сейчас курсирует огромное количество кораблей ассасинов, откуда те убудут в Бакареш, и вернутся за следующей партией.
Конница с 10 взводами его солдат и 3 взвода наёмников останутся в прибрежном городе Зандир-Сола, охранять султанский гарем, и 4 взвода верных воинов и 1 взвод хорошо показавших себя наёмников убудут на малые острова вместе с ним на карраке, где они и высадятся, в случае нужды из Зандир-Сола будут перевезены взвода для подкрепления.
…
Входя в свою каюту, Мирай сбросил мантию мага на кровать, где валялась уже вновь заполненная спермой обнажённая Айлин, крепко отдыхая, и сел на кресло за столом с развёрнутой картой, с выжидающей Самирой и дрожащей магичкой.
Прямо позади Мирая на манекене висела серебряная маска, беспристрастно взирающую на присутствующих.
— Что же, я рад что ты выжила девочка. — Начал он, когда магичка вскинулась.
— Ты убил учителя!!! — Ударил по ушам её крик, заставив Мирая поморщиться, а его мать в кровати заёрзав, проснуться подняв голову. Самира схватив её за ошейник, одной рукой легко вдавила женщину в полтора раза меньше неё в стол.
— Следи за своим грязным языком, когда говоришь с господином, иначе клянусь всеми богами, я отрежу твой скользкий язык.
Мирай в это время виновато посмотрел на маму, прося прощения без слов, и она, подмяв под объёмные груди подушку, с интересом начала наблюдать за происходящим.
— Твой учитель напал на меня. Это единственная ошибка. Ошибка, за которую он расплатился жизнью. Впрочем, я с удовольствием отправлю тебя к нему, если ты того хочешь. — Пускай из уст великолепного юноши это звучало не столь устрашающе как из уст духа в кровавых доспехах, но одна маска позади него, и коса с рукоятью из костей разбудили семена ужаса, пустившие корни глубоко в её сердце. Учитель купил её еще малышкой, пускай для своего увеселения, но он увидел в ней её блестящий ум, что начал учить магии. А теперь он мёртв. И она мочится под себя от ужаса перед его убийцей.
Женщина, прижатая щекой к столу, горько плакала словно ребёнок, смутив даже Самиру, хотевшую ударить ту за то, что посмела пачкать пол каюты её господина.
— Жалкое ничтожество. — Самира скривившись отпустила пленницу позволив той задницей упасть в лужу собственной мочи, и сама вытерла руки о жилет. Даже рука не поднималась на эту дочь жалости, свернувшуюся клубком на полу, и дрожа тихо рыдающую.
Мирай вновь повернулся к матери, глазами говоря. — «Я не злодей мама, это просто обстоятельства.» — И приподнявшись посмотрел за стол, покачав головой вздохнул.
— Как тебя зовут девочка?
Та лишь тихо всхлипывая продолжала дрожать. Самира видя это зрелище, ощущала к той отвращение, эта взрослая женщина, возможно даже на года старше неё, была словно избалованный ребёнок! Самире, кого еще в детстве обратили в рабство, убили на глазах мать и с отрочества дралась на арене Бакареша, не понимала, как можно быть таким слабым! Но её добрый господин остановил её жестом от того, чтобы заставить ту отвечать на вопросы господина. Он, встав обошёл стол, и сев на колени, приподнял голову пленницы положив себе на грудь и мягко погладил затылок.
Пленница с ужасом, ожидающая кары, даже не поняла, что случилось, чувствуя тёплую грудь и мягкие ладони, поглаживающие её по голове, и ручейки слез… хлынули с новой силой к, когда её рот скривившись, захныкав зарыдал.
— Когда тебе кажется, что осталась одна ты на свете, а вокруг лишь страдания под одобрительным взором богов, думай о том… Что где-то там мать смотрит на каждого из своих детей, разобщённых и враждующих, но не понимающих насколько все они близки друг другу… — Тихо прошептал он женщине, позволяя ей выплакаться, и когда та минуты спустя затихла, лишь шмыгая носом, он вытер пальцем остатки слёз, и та неуверенно подняла на него дрожащие глаза, напоминая ягнёнка. — Я соболезную твоей потере. Но сейчас тебе нужно отдохнуть девочка. Моя помощница Самира устроит тебе хорошее место и теплую еду. Если кто-то захочет взять тебя против твоей воли или обижать, ты всегда можешь подойти к ней или ко мне.
— Шмыг… Шпасибо… — Женщина вытерла слезы с соплями опустив лицо, и Мирай с подскочившей Самирой помогли ей подняться.
— Самира, обращайся с ней как с нашей гостьей, боюсь я сильно напугал это дитя при нашей битве, и виноват перед ней.
— По твоей воле мои солнце и звёзды. — Мягко кивнула Самира, помолившись Богине увидев вновь сколь сострадателен её избранный даже к врагам, и повела женщину на вторую палубу, в отдельную каюту, пускай и крохотную, на корабле это лучшие условия, не считая каюты капитана.
— Ашанти мягкая и доверчивая девочка, ты так легко нашёл к ней подход… Но я вижу плотоядные планы на её тело в твоих глазах, мой мальчик. — Айлин приобняла сына улыбаясь, утягивая его в кровать.
— Она пока первая женщина на моей памяти, владеющая магией, к тому же красивая.
Конечно же я съем её без остатка. Ведь я злой тёмный маг. Ам! — Он укусил её за сосок вызвав мамин вскрик и щедрый шлепок по его ягодице.
— Ну тогда я открою парочку секретов как правильно её приготовить мой сластолюбец. — Прошептала Айлин, жадно сжимая его аккуратную попку.
— Кстати мам, я ведь еще не рассказал тебе… В кого ты веруешь? — Поднял он лицо, зажатое меж двух огромных грудей.
— Ой-ой господин жрец, конечно же я верная слуга Белиара! — Усмехнулась Айлин. — Но, если мой тёмный маг хочет наказать неверных, я могу на время стать набожной верующей в Инноса, блюдущую свое целомудрие даже от мужа, хе-хе.
Юноша, усмехнувшись, поглубже зарылся в сиськи. — В этом нет необходимости мам, ведь я в своем праве чтобы страстно наказывать еретиков и еретичек, возвращая в лоно Тёмной Богини… Я должен рассказать тебе мама, о секрете, хранимым мною с рождения.
Айлин, вначале посчитавшая это частью игры, медленно начала осознавать нечто совершенно непознаваемое. Если опустить моменты что её сын обладал феноменальным самосознанием с самого детства и память почти с пелёнок, она наконец узнала причину и содержание кошмаров, снившихся её малышу!
Почти сутки он лежал в её объятьях рассказывая, как с детства начал познавать миссию, уготованную ему спящей богиней, когда начал получать её первые откровения. Те игры с поклонением Белиару были обращены вовсе не к Темнейшему, а Тёмной Матери, спустившей свои первые дары для Атиллы. Возможно, если бы Надия выжила, она поведала бы ей о тех событиях, но что было — не изменить.
Мираю было тяжело врать собственной матери, но так будет лучше для всех, кроме его чувств. Айлин мягко поцеловала сына в лоб прошептав. — Кому бы ты не служил дитя моё, я всегда буду на твоей стороне. Но возможно я должна возблагодарить эту богиню, за то, что уберегла моего сына от смерти… И быть доброй к Самире, чья мать была там, где должна была быть я.
Поцеловав мамины пухлые губы, слегка прикусив и оттянув нижнюю, он, обнимая её руками и ногами, наслаждаясь горячим теплом её внутренних частей бёдер, он наконец спросил.
— Если хочешь… я бы мог привести тебя к вере в Неё, и… попросить дар для тебя.
Один из трёх путей. Ты должна очень тщательно обдумать это, ведь получив дар пути назад не будет. Её дар это и благословение, и проклятие… — Он начал тщательно обрисовывать суть трёх путей, Зла, Луны и Матери, рассказав о низких, средних и высших последовательностях, и их способности, те, о которых точно знал.
— Э-это… Звучит и страшно, и завораживающе… Какой же путь выбрал ты сынок?
— … Я принял власть всех трёх путей, как благословлённый Тёмной Матери. Никому больше не удастся это сделать, не потеряв разум. Что же ты решила мама? Если боишься, можешь оставить всё как есть, я найду много способов что ты проживёшь очень долго, и будешь столь же красива как сейчас и…
— Спасибо любимый. — Она прервала его поцелуем. — Что ж, господин первосвященник, я каюсь в том, что… мне страшно. Это слишком большие откровения для простой наложницы, умеющей только трясти своим телом чтобы возбудить своего хозяина.
Страшусь Тёмной Госпожи, и её греховных даров, но… я осознаю, что стану лишь обузой для своего сына, если останусь обычной старухой, даже не знаю сможет ли моё истощённое чрево еще родить здорового ребёнка для моего владыки.
— Это не так мама! Никогда ты не была бы для меня обузой! Не важно сможешь ли ты мне родить детей, мне важно чтобы ты просто была рядом!
Айлин вновь поцеловала сына в губы, долго и чувством. — Я мало что смыслю в вопросах магии, и полностью доверясь тебе. Но мне слишком страшно становиться на божественный путь Зла, и чувствую, что должна делать то, что умею больше всего — быть матерью. И если божественная тропа Матери такова, какой ты её описал, то я осмелюсь принять… этот дар. Только, прошу, дай мне еще времени подумать и принять это.