***18***
Баки, а за ним Лена и Брок спускались к комнате, где сидели пленники. Баки внезапно остановился посреди лестницы и обернулся к Лене:
— Принцесса, — Баки, заметив, что Лена, хоть и прячет эту реакцию, но ей очень нравятся ласковые слова, перенял такую манеру обращения у Брока, — тебе, все же, не стоит идти туда. Мы сами со всем разберемся. Смысл тебе смотреть на… казнь.
Лена упрямо мотнула головой.
— Если я не могу избавиться, — Лена старательно обходила простое слово — убийство, но прекрасно понимала, что они идут именно убивать, — от них сама, то присутствовать должна. Баки, — она обняла его, заглядывая в прозрачные серые глаза, — я должна, не спорь.
Баки кивнул и пошел дальше, а Брок, догнав Лену, обхватил ее за плечи и сказал:
— Кроме этого, ты должна знать, что можешь уйти оттуда в любой момент. Мы не станем из-за этого по-другому к тебе относиться или осуждать.
Лена благодарно кивнула, и они вошли в комнату, где тут же раздался выстрел, и Саламатин упал вместе со стулом, а в его лбу зияло небольшое отверстие. Баки опустил руку, в которой был зажат пистолет, и повернулся к Степану.
— И меня застрелишь? — пряча за напускной бравадой страх, спросил он.
— Тебя? — переспросил Баки. — Тебя нет. Тебе, урод, легкой смерти не видать.
Баки перекинул Глок Броку, и обратил все свое ужасающее внимание на пленника. Град точно рассчитанных ударов обрушился на Степана. Удары были болезненными, калечащими, но не смертельными. И если, получив первые удары, он держался, то уже через пару минут начал взвизгивать и умолять остановиться.
— Нет! За что?! Я ничего не сделал! Не надо!
Баки обошел его стул, схватил в горсть короткие волосы на затылке и повернул его к бледной, но сохраняющей спокойствие Елене. Лена привыкла к тому, что Баки очень мягкий по характеру, Брок был гораздо жестче, но сейчас она видела перед собой человека абсолютно безжалостного и ни на грамм не сомневающегося в том, что делает. С одной стороны это пугало, а с другой… радовало? Придавало уверенности?
— За нее, — шепнул Баки на ухо Степану.
— Что она сказала? Она все врет, я ничего не делал! Пожалуйста…
— Ничего? — Баки еще раз дернул его за волосы. — Ты избивал родную сестру кнутом. Ты бил ту, за которую должен был убить любого посягнувшего. Ты истязал родного тебе человека.
Баки уже почти рычал на невменяемого от ужаса Степана, а Лена смотрела на это застывшим взглядом, но у нее и мысли не было остановить происходящее.
— Я был должен! Волков мне приказал!
— Мне похуй, — ответил Баки и, взяв Степана за подбородок и затылок, одним движением свернул ему шею. Тело Громова осело на стуле, будто у куклы, которой обрезали управляющие нити.
Волков наблюдал за всем этим с ужасом и безысходностью. Он был уверен, что их попугают, назовут цену за свободу и отпустят, но два трупа говорили совершенно об обратном. Он посмотрел на Саламатина с дыркой во лбу, на избитого Громова со свернутой шеей и, приняв непростое решение, посмотрел на Лену.
— Я хочу купить себе легкую смерть, — внезапно сказал он. Волков мог жить еще очень долго, но, сам себе он мог в этом признаться, уже давно утратил интерес ко всему происходящему. И пусть он оставался жестким и держал своих людей в страхе и благоговении, но отсутствие интереса к жизни делало все пресным. Движение по инерции. Да, он планировал переселение, если таковое будет возможно, на Новую Землю, но… И умирать в муках у него никакого желания не было, а смертный приговор легко читался во взглядах всех троих.
Лена дернулась от его спокойного голоса и посмотрела на Волкова.
— Что? — переспросила она, не уверенная в том, что услышала.
— Я, — Волков откашлялся и повторил, — я хочу купить себе легкую смерть. Как у Саламатина, например.
Баки подошел к Волкову и потянулся к его лицу окровавленной металлической рукой.
— Хочешь легкой смерти? А у меня ты ее попросить не хочешь, — он наклонился и заглянул Волкову в глаза. Тот отшатнулся, увидев яростную ненависть в ледяных глазах.
— Нет, мне плевать на тебя. Легкой смерти я прошу у Елены.
Она стояла, всматриваясь в лицо Волкова, и просчитывала варианты. У него была только одна вещь, которую Лена хотела бы заполучить, и…
— Я хочу твою библиотеку, — ответила Лена.
— Хорошо, — кивнул Волков. Он никогда не сомневался в ее уме и хватке, жаль только, что недооценил силу ее ненависти и желание освободиться от него.
— И как ты мне ее отдашь? Думаешь, что мы тебя выпустим из этой комнаты?
— Библиотека? — Баки встал перед Леной, загородив вид на Волкова спиной, и заставил ее перевести взгляд на себя. Никакие книжки в мире не стоили того, что пришлось пережить Лене. Ярость бурлила в нем, требуя выхода, но эта невозможная женщина одним взглядом притушила ее.
— Да, Баки, если я получу его библиотеку, то сама милосердно пущу пулю ему в лоб, — кивнула Лена и почувствовала, что Волков принял эти слова за договор. Пусть магию блокировал артефакт, но заключить договор он мог и без магии, что и сделал.
— Она настолько ценная и нужная? — спросил Брок, обнимая Лену со спины.
— Она нам очень будет нужна. Она уникальная, — кивнула Лена.
— Хорошо, как скажешь, — согласно кивнул Брок и посмотрел на Баки.
— Как скажете, — он поднял руки, отошел в сторону, взял стул, на котором раньше сидел Саламатин, и, усевшись, достал платок и начал тщательно вытирать кровь с пластин кулака. Это был, пожалуй, единственный недостаток его руки — простого мытья никогда не было достаточно — частички кожи и крови забивались в каждую щелку, и вычистить их было достаточно сложно. Он помнил, как раньше после миссий Брок брал зубную щетку, и миллиметр за миллиметром оттирал весь протез.
— Так как ты отдашь библиотеку? — спросила Лена.
— Ты никогда не задумывалась о том, что в моем доме нет ни единой магической книги, если не считать обычной литературы, а все нужные книги я выдавал тебе лично?
— Я не обыскивала твой дом.
— Ой, да брось. Я знаю, что об этом говорили все.
— Ну, говорили…
— Библиотека, Елена, всегда со мной. Единственное мое сокровище, за сохранность которого я отвечал сам.
Лена хмыкнула, понимая, о чем говорил Волков. Ее рюкзак не был уникальным артефактом, видимо у Волкова тоже было что-то подобное.
— И что это? — Лена окинула его взглядом, вспоминая, с чем же Волков никогда не расставался, — Трость? Хмм, нет, — она покачала головой, — слишком легко сломать или потерять.
Волков улыбнулся, жалея, что за удобной и нужной функцией ходока не рассмотрел вовремя умную и красивую женщину. Лена обошла его со спины и посмотрела на связанные руки. На среднем пальце левой руки был перстень с темно-синим камнем. Сколько она себя помнила, он всегда украшал собой палец Волкова.
— Кольцо? — спросила она.
— Умница, девочка, — усмехнулся Волков, легко стянул перстень с пальца и уронил его на пол, не удержав, — бери, передаю тебе свою библиотеку.
Лена подняла украшение с пола и бесстрашно надела на большой палец. Брок чертыхнулся, Баки дернулся, но… ничего не произошло, хотя они оба ждали подвоха со стороны Волкова. Но откуда же они могли знать, что при заключении договоренности, пусть и устной, и добровольной передаче, ничего страшного произойти не может. Лена прислушалась к себе, понимая принцип работы перстня, и то, что он вполне послушен ее воле, и книгу, которую ей когда-то давал Волков, она извлекла без особых усилий, а потом так же достала и убрала каталог имеющихся книг.
— Дай мне пистолет, пожалуйста, — попросила она у Брока, подойдя к нему.
— Детка…
— Дай, — Лена протянула руку, — я должна.
— Я сам… — начал Брок, но она упрямо помотала головой. Брок матюкнулся, но вложил Глок в ее ладонь, сняв с предохранителя.
Лена повернулась к Волкову, подняла пистолет, направив дуло точно в лоб и нажала на курок. Растерянная улыбка на лице Волкова застыла посмертной маской, а Лена, едва не выронив пистолет, который подхватил Брок, медленно вышла из комнаты. Далеко она не ушла, сразу за дверями упав в обморок. Брок и Баки кинулись за ней, услышав шум.
— Сука, почему его нельзя воскресить и убить еще несколько раз? — шипел Брок, подхватив Лену на руки.
— Ты иди, а я здесь приберу, — сказал Баки.
— ОК, — кивнул Брок.
— Иди, милок, иди, ей ваша поддержка нужна будет, — дед Михей вышел из угла и махнул на Баки рукой, — я сам приберу. Ох-ох-ох, намусорили-то.
Баки благодарно посмотрел на деда Михея, кивнул и побежал по ступеням вверх, догонять Брока. Лена уже сидела на диване, соперничая своей бледностью с белыми стенами. У нее мелко тряслись руки, а глаза бездумно блуждали по комнате. Брок нашелся около бара, он наливал виски в стакан и доставал лед из морозилки. Баки сел рядом с Леной, прижимая ее к себе, а Брок втиснул ей в руки стакан с алкоголем и помог поднести к губам. Она отхлебнула, закашлялась до слез, зато на лицо вернулись краски.
— Дура ты, детка, — Брок сел на пол, прижимаясь спиной к ее ногам, и откидывая голову ей на колени, — стоило оно того?
— Прости, — привычно сказала Лена, — но я должна была…
— Кому? Скажи мне, кому ты была должна? Кошмаров мало? Решила добавить?
— Мы переживаем за тебя, Солнышко, — Баки, толкнув Брока коленом в плечо, переплел ее тонкие пальцы со своими металлическими.
— У тебя кровь, — Лена покарябала ногтем засохшее пятнышко, — надо вытереть.
— Оставь, потом почищу, — сказал Баки, но Лена, будто не слыша его, сосредоточенно вела своей ладонью над его рукой, и все, даже не заметные глазу загрязнения, исчезали.
— Брок, — очистив руку Баки, Лена вплела пальцы в волосы Брока, несильно дергая за них, — я обещаю, что привыкну к тому, что у меня есть вы. Что вы готовы решать мои проблемы, что можете даже убить ради меня, но…
— Никаких но, малышка, — Брок развернулся и обнял ее колени, — только постарайся в дальнейшем рассчитывать не только на себя.
— Хорошо, — кивнула она, — просто договор с Волковым я должна была исполнить сама.
— Ясно. А теперь расскажи, что там за библиотека такая, что ты за нее так ухватилась?
Лена выдохнула, поняв, что Брок не сердится, и ответила:
— Это собрание магических книг, которые очень сильно облегчат нам жизнь. Там очень специфическая информация, и обладают ею очень немногие, и делиться просто так никто не будет.
— Заполучила эксклюзив, — кивнул Брок, — а самочувствие твое как?
Лена прислушалась к себе и с удивлением поняла, что нормально. Она ожидала гораздо худшего состояния, по крайней мере, психологического.
— Знаешь, неплохо, — ответила она, — я ждала чувства вины за то, что убила человека, но внутри у меня облегчение и неверие, что все закончилось.
— Прекрасно. Значит, сейчас собираемся и едем на пляж. Отдохнуть и забыть все плохое, — Брок встал и потянул к себе Лену.
— Не хочу на пляж, я видела здесь бассейн, — она просительно смотрела на Брока.
— Он пустой и грязный, — сказал Брок, но увидев ее хитрую улыбку, добавил, — но у нас здесь могущественная ведьма.
— Не забывай об этом, — Лена погрозила ему пальцем и пошла на улицу. Тело требовало движения, а душа уединения. Видеть посторонних людей не хотелось, Брок и Баки, естественно, были не в счет.
* * *
«Вольная» жизнь Мэй совсем не нравилась, вот честно. Что это за свобода такая, что приходится прятаться в самых опасных районах фавел в Рио? А ведь командир извернулся, но сделал так, чтобы они почти все вышли чистыми. А она, самонадеянная идиотка, умудрилась вляпаться в разборки между бандитскими группировками. Теперь сидела, как мышь под веником, и молилась, чтобы ее не нашли.
Мэй растянулась на узкой кровати, смотря на потолок в разводах. Жара была удушающая, вентилятор бестолково гонял горячий влажный воздух, не принося облегчения. Третью неделю она жила здесь и понимала, что дальше так продолжаться не может. Нужно куда-то перебираться, выправлять новые документы и искать работу — деньги-то не резиновые.
Она покрутила дешевенький смартфон в руках — звонить было некому, объявления она проверяла пару часов назад, и вряд ли там вдруг появилось что-то новое. Но все же, привычно зашла на сайт знакомств — ритуал, который она проделывала по нескольку раз за день, чтобы увидеть нулевой результат, чертыхнуться и выйти, а через несколько часов снова проверить. Каково же было ее удивление, когда она видела новую запись и «приглашение» в Канкун, которое мог оставить только Рамлоу.
Сообщение от командира заставило екнуть сердце. Она прикинула варианты, и пошла на сайт заказывать билет. Ближайший был до Боготы, но ей было все равно, каким образом выбираться из Рио, поэтому взяла билет в столицу Колумбии. Мэй вскочила со скрипучей койки и заметалась по крохотному домишке, собирая в дорожную сумку вещи, благо их было немного.
— Хорхе, — она стукнула костяшками пальцев в соседнюю дверь.
— Оплату не отсрочу, — огромный мужик самого бандитского вида вышел из дверей и уставился на Мэй.
— Я уезжаю, — поставила она его в известность.
— Предоплату не верну, — мотнул он кудрявой немытой башкой и обтер руки о засаленную майку.
— Идиот, — буркнула Мэй и громче добавила: — я ключи хотела отдать.
Она протянула ключ, висевший на ярком пластмассовом брелоке, но Хорхе взял не ключ, а схватил ее за запястье.
— Точно съезжаешь?
Мэй кивнула и потянула руку.
— Покувыркаемся напоследок? — он облизал губы и призывно колыхнул объемным животом.
— Перебьешься, — Мэй оскалила зубы в улыбке, — а если не отпустишь руку немедленно, то я на память отобью тебе… что-нибудь.
— Сучка, — буркнул Хорхе, но руку отпустил, аккуратно забрав ключ. Эта бешенная баба себя уже показала, сломав несколько конечностей самым борзым и наглым, ну ее.
Мэй оттопырила средний палец, закинула сумку на плечо и пошла по дороге к стоянке мототакси.
За прошедшие после отъезда из Рио сутки, Мэй умудрилась добраться до Мексики. Чего ей это стоило, лучше было не вспоминать. Перелет до Боготы был комфортным, но дальше… Маленькие нелегальные самолетики, пьяные пилоты, куры и козы в салоне, вперемешку с наркотой. Ужас. Но до Канкуна она все же добралась, наняла такси и поехала на базу. Вышла заранее и добралась до места пешком сквозь джунгли. Вваливаться через парадный вход было бы верхом глупости, поэтому она пошла к задней калитке, чтобы для начала оглядеться. Из-за ограды были слышны женский визг и смех, плеск воды, хриплые смешки командира и еще какой-то мужской голос, смутно знакомый и вызывающий озноб почему-то.
Мэй нашла удобное место около высокого забора, забралась на камень и заглянула во двор. У бассейна загорала незнакомая девица, в прозрачной воде плавал командир так явно красуясь, что у Мэй скулы свело, она его таким расслабленным никогда не видела. Он вальяжно проплывал мимо девицы и брызгался, а она взвизгивала и хохотала. Третьего она не видела, но и открывшейся картины хватило для полного охуения.
— Медленно спустись и подними руки, — внезапно раздавшийся сзади голос ввел Мэй в ужас и оцепенение, потому что она вспомнила, кому он принадлежал. Она послушно спустилась с камня, на котором стояла, подняла руки вверх и повернулась, чтобы встретиться взглядом с ледяными глазами Агента, которые не сулили ничего хорошего.
— Баки, — командир, уже одетый и собранный, появился незаметно, вынырнув из кустов откуда-то сбоку, — прекрати давить. Это же Мэй.
— Я знаю, но она следила, — взгляд не обещал ей ничего хорошего.
— А ты хотел, чтобы она вошла с фанфарами через ворота? — хмыкнул Рамлоу.
— Долго вы будете держать ее тут, — девица с бассейна, уже одетая в халатик, прошла мимо Рамлоу, огладив его руку и подошла к Зимнему Солдату, обнимая его за талию, и сказала, совершенно бесстрашно переплетя свои живые пальцы с его металлическими, — Баки, перестань. Ты же знаешь что мы ждем команду Брока.
— Мне не нравятся те, кто подглядывает, — Баки прижал к себе эту… Мэй не могла дать ей определение, но то ли завидовала ее бесшабашной смелости, то ли осуждала непроходимую глупость — обжиматься с Агентом, для Мэй было все равно, что нежно любить танк и целовать его в дуло после выстрела.
— Так, — девица подошла к Мэй и протянула ей руку, — я Елена.
— Мэй Коллсон, — Мэй пожала ей руку, удивившись крепкой хватке тонких пальцев.
— Вот и познакомились, а теперь идем в дом, — она подхватила Агента под руку, а он послушно пошел с ней, выглядя при этом удивительно довольным.
— Командир? — Мэй повернулась к Броку.
— Пошли, — он взял ее сумку и пошел вперед, Мэй не оставалось ничего другого, как следовать за ним.
— Это кто?
— Долго объяснять, — ответил Брок, — но ты должна знать только одно. Лена — персона неприкосновенная. Она наша с Баки… Понимаешь? Или объяснить более доходчиво?
Мэй только кивнула и пообещала себе обдумать ту информацию, что получила. Не понимала она только одного. Баки!!! Серьезно?! Кто додумался этот бездушный танк в человеческом обличии называть БАКИ!