Отделаться от Бри Деал оказалось крайне непросто. Корпоратка прицепилась ко мне словно хищная минога к жертве. Пришлось разыграть небольшой спектакль со срочным звонком и заверить, что попытаюсь раскопать что-нибудь об Эвелин Паркер. Меня поблагодарили и даже обещали щедрое вознаграждение.
Вроде бы пообщались хорошо, однако, чует мое пока по большей части биологическое сердце, что дозорная не поверила практически ни одному моему слову. Бри будет ко мне приглядываться. Аккуратно, без спешки. Сначала попытается понять с кем я связан и насколько прочная у меня крыша. Если решит, что недостаточно… Полагаю, тогда наше знакомство приобретает крайне неприятный характер.
Но пока у меня есть немного времени.
— Прошу прощения, мистер Прайс, но ваш запрос “гони блядь по полной” сейчас не выполним из-за сложной ситуации на дорогах, — заявил мне Деламейн.
— Тогда останови здесь. Оплату спиши с моего счета, — бросил я, открывая дверь и выскакивая на улицу.
Перекрытие улицы в Деловом Центре из-за проишествия с Алеком Джонсоном вызвало цепную реакцию из пробок по всему городу, а мне надо было спешить. До кабинета Виктора оставалось совсем немного. Я выскочил на дорогу и, лавируя между еле движущихся машин, побежал в сторону ближайшего проулка.
“Защищённый канал готов”, — сообщила мне Сьюзан Абернати.
— Супер, соединяй.
После нескольких гудков у меня в голове раздался голос Эвелин Паркер:
“Привет, Ви. В новостях слышала про стрельбу у твоего клуба. Надеюсь, все…”
— Охуенно, — бросил я набегу. — Бри Деал. Знаешь такую?
За несколько секунд пока Эвелин думала, я перемахнул через невысокое бетонное ограждение и окунулся в лабиринт улочек.
“Знакомое имя. Лично мы не знакомы, но я вела с ней переписку насчет продажи одной… технологии”.
— Ага. Биочипа. Я в курсе. Только вот в Компэки была подделка. Это мне Джеки Уэллс рассказал. Похоже Ёринобу обхитрил всех”.
“Что?! Блядь…”
Эвелин явно пребывала в растерянных чувствах.
— Скинь мне всю переписку с этой Бри, если она у тебя осталась.
Вряд ли там будет что-то важное, но лучше глянуть на всякий случай.
— И будь крайне осторожна в Сети. Вышлю инструкцию, что можно открывать и какие свои аккаунты ни в коем случае нельзя использовать. Эта Бри тебя ищет. Возможно и до меня доебется.
Пока я все это говорил, мне дорогу на узкой улочке заступили трое разукрашенных уродцев из Тигриных Когтей. Самый высокий из них выставил передо мной красную бейсбольную биту, как бы пригрозив.
Я на секунду отключил динамик, пока слушал ответ Эвелин, и одним движением моноклинка рассек вражеское оружие напополам. Кусок биты со звоном упал на потрескавшийся асфальт.
— Съебались в ужасе, — вежливо предложил я, развернув кисть с катаной для следующего удара.
Когти секунду помешкали, но когда я сделал полшага вперед, тут же бросились прочь. Моноклинок оружие редкое, дорогое и крайне смертоносное. Краем глаза проконтролировав, что ушлепки не вернутся мстить, устремился дальше. От резкого движения заныл бок, куда я недавно словил пулю.
“Спасибо, Ви”, — говорила в это время Эвелин. — “Ёринобу… Я даже не подозревала, что это все была его игра. Буду осторожна”.
— Отлично. Давай.
“Ты бежишь куда-то?”
— Да так. Зарядка, — усмехнулся я, заканчивая сеанс связи.
По моей просьбе Абернати подготовила для Эвелин простую, но сука эффективную инструкцию по сетевой безопасности. Все сводилось к двум принципам: никуда не лезь, ничего не трогай.
Пусть Эвелин думает, что Ёринобу подменил биочип. Так будет меньше вопросов.
Боль в боку продолжала разгораться по мере бега, но биомонитор пока не сообщал о серьезной опасности. Импланты работали исправно, не давая начаться кровотечению. Я снова переключился на маниакальный режим, чтобы компенсировать боль. Состояние было достаточно странным. С одной стороны боль никуда не ушла, но волна эйфории частично перекрыла дискомфорт.
Остановившись отдышаться в грязной подворотне, я поднял взгляд к квадрату голубого неба, обрамленному бетонными корпусами домов. Мне вдруг стало так хорошо на душе. Я остро ощутил, что по-своему люблю это место. Его хаос, упадок и скрытый за слоем грязи потенциал.
— Как же здесь хорошо… — с чувством произнес я.
— Чум, ты ебнулся или чем закинулся? — хриплым голосом спросил меня сидящий у стены парень, похожий на нарка во время ломки.
— Ебнулся, — согласился я. — Хочу быть под стать этому городу.
Ответив, я снова побежал, держась рукой за бок. Через три минуты уже добрался до знакомых улиц. Тень десятой мегабашни заслонила солнце. Яркие витрины, размалеванные шлюхи и вот я уже в магазинчике Мисти.
— Привет. Вик тебя очень ждёт. У него там… — начала было девушка.
— Привет. Знаю. Уже бегу, — на ходу ответил я.
Дальше спуск по лестнице и…
В просторном кабинете Виктора Вектора было непривычно темно. Обычный полумрак утратил приставку “полу”. Гнетущая густая тьма заполнила место работы рипера.
— Ви? Очень вовремя, — с явным облегчением поприветствовал меня Вик. — Я как мог здесь все обесточил.
— Это правильно.
Правильно, но не факт что поможет.
Ребекка полулежала на кресле из-за чего я сразу вспомнил нашу первую встречу в логове Джимми Куросаки.
— У тебя есть чем её связать? — спросил я.
— Нет. Предпочитаю давать пациентам наркоз.
— Его будет недостаточно. Нужны более радикальные меры. У этой дряни есть развитый блок управления имплантами в обход ограничений.
— С чем мы имеем дело? Вирус? Скрипт?
— Вероятно, нечто среднее между вирусом и примитивным ИИ, — ответил я, аккуратно выкладывая оружие и гранаты на стол. — Её надо будет зафиксировать. Потом соединить нас. Когда закончу, то займусь твоим оборудованием. Сейчас напишу Мисти, чтобы поискала наручники. Думаю, они есть в соседних заведениях.
— Уверен, что справишься сам? — поинтересовался Виктор. — Джеки советовал знакомого нетраннера. Как же её… Что-то про Баг. У меня остался номер.
— Номер остался, а самой Ти-Баг уже нет. Вудуисты постарались. Я справлюсь сам. Только помоги её заковать. Не хочу, чтобы в решающий момент эта дрянь попыталась меня задушить руками Бекки.
— Стой… Ну-ка выйди на свет. Тебя подстрелили?
— Ерунда. Сейчас скину данные биомонитора. Там ничего страшного.
— Скидывай и пошли наверх к Мисти. Сначала латаем тебя. Чтобы вытащить пулю и зашить рану много оборудования мне не понадобится.
Спорить с рипером я не стал. В конце концов бок, действительно, доставлял мне очень даже заметный дискомфорт. Мы поднялись в эзотерическую лавку, где что-то мелодично звякало, а Мисти зажигала очередную курительную палочку с приторным запахом. Я устроился в одном из кресел, краем глаза наблюдая сквозь открытую дверь подсвеченную розовым витрину, где лениво кривлялась низкобюджетная стриптизерша. На её лице под фальшивой улыбкой угадывались усталость, безразличие и похмелье.
Я снял бронежилет. Под ним на черной рубашке виднелась дыра с обожженными краями. Виктор сразу определил чем в меня попали.
— Бронебойно-зажигательные пули? Опасные у тебя враги, малыш.
— Это от друзей, — усмехнулся я. — Шальная пуля.
— Значит, скажи друзьям, чтобы лучше целились, — ответил Вик, аккуратно разрезая рубашку небольшими ножницами.
— Изгоню из неё вирус и обязательно передам. Но я тогда сам нарвался.
— Ну раз нарвался, то терпи. Полного наркоза дать не могу.
— Я… я… выйду на улицу, — вздохнула Мисти, явно не желая созерцать содержимое моей тушки. — Заодно поспрашиваю про наручники.
Операция прошла быстро и практически безболезненно. Современная фарма, плюс импланты, плюс мой маниакальный режим быстро поставили меня на ноги. Опасная рана уже практически не ощущалась.
Наручники и цепи нашлись без проблем. Сказывалась специфика развлекательных заведений, расположенных рядом.
“Хорошо зафиксированный пациент в анестезии не нуждается”, — вспомнилось мне, пока мы как могли сковывали Ребекку.
— Пульс зашкаливает несмотря на бессознательное состояние… — задумчиво произнёс Виктор, подсвечивая себе допотопным фонариком. — Температура где-то около 38.
— Насколько все плохо?
— У меня нет опыта наблюдения пациентов с вирусными искинами. Давай на всякий случай поставлю ей капельницу от перегрева и нейронного шока.
Это заняло минуты три. В бледном свете фонарика Бекка напоминала игрушку. Термин кукла не хочется использовать из-за его многозначности. Вик подогнал штатив для капельницы и по-старинке нашел вену, с трудом проколов укрепленную кожу девушки. Я в этот же момент соединил нас с помощью кабеля.
— Ты уже таким занимался? — спросил Вик. — Знаешь, что делать?
— Конечно, да.
Конечно, нет.
Однако у меня в голове целый исследовательский центр, да и к импровизациям я привык.
— Проверяй иногда нашу температуру. Если вдруг…
— Не учи отца делать детей, — ответил Вик. — Давай уже разберись с этой гадостью. У меня через час записан другой пациент и там такая ситуация, что лечение лучше не переносить.
— Человек с опасными связями?
— Человек с опасной карциномой.
— Понял. Начинаю сеанс экзорцизма.
Я открыл порт соединения. Началась прямая передача данных в обход льда Ребекки. Я уже много раз проворачивал такое, но обычно для поглощения сущности жертвы. Закрыв глаза, отринув собственные физические ощущения, погружался в сложный и хрупкий мир переплетений информационных потоков. Первым слоем, куда я вторгся, стали имплантаты девушки, обладающие своими вычислительными мощностями. Уже там были заметны метастазы враждебного ПО. Эта дрянь не трогала базовые функции хрома, но разрушала защитные протоколы, заменяя их своим пагубным кодом.
Именно поэтому Алек Джонсон так бодро летал на Сандевистане, паралельно запекая себе мозги.
Импланты, отвечающие за звонки и пересылку информации через Сеть, вирус использовал для усиления виртуальных атак.
Я мог сейчас легко избавиться от всех этих вредоносных элементов кода, но они были лишь отростками. Корень зла скрывался глубже.
Мои нейронные сети постоянно обменивались информацией между собой. Все воспринимаемое я на всякий случай вносил в общую базу данных, чтобы автономные подпрограммы могли мне помочь делом или советом.
“Волнительно, правда?”, — прокомментировал ситуацию Ривьера. — “Можно ли представить более глубокий уровень проникновения в личность другого человека?”
“Джори использовал подобные методы?”
“Пытался, но не сам. Моими руками и моим талантом”.
В темноте небытия предо мной возникла сложная система, похожая на звёздное небо. Только огоньков здесь было в сотни тысяч раз больше. Они мерцали, словно подмигивая друг другу. Ребекка. Её мысли, мечты, воспоминания.
“Образы и связи между ними скрытые здесь”, — продолжал комментировать Ривьера. — “Считать все нелегко, но когда она заговорит с тобой, то все обретет смысл”.
Такая себе формулировка. Благо я имел доступ к мышлению Ривьеры. Он пытался мне объяснить, что человеческий разум это будто набор разрозненных деталей конструктора. Но стоит туда привнести активность сознания, как вокруг него начнут собираться цельные образы и идеи.
Только вот мне нужно не просто прочесть мысли Ребекки или выйти с ней на связь. Я должен был найти заразу, проникшую сюда.
Мои нити, аккуратно касаясь информационных структур, начали считывать их. Множество образов один за другим мелькали в моем фокусе внимания.
Невероятно высокий человек с синтетическими мускулами и старомодным кибер-ладонями. Он такой большой потому что сама Ребекка маленькая. Человек улыбается. Сквозь черные круглые очки слегка мерцают красные окуляры.
“Че ты хочешь от Санты, доча?” — спрашивает он. — “Санта сегодня вечером сходит на заказ, прибухнет, а потом вернётся с подарком”.
“Хотю пущщщку!”
“Ох, нихуя ж себе, малышка!”
Ясно. Детские воспоминания. Продвигаемся дальше.
Темная улица. Кривые очертания домов, похожие на задний фон старого мультсериала. Детали стёрлись и исказились. В память запал лишь центральный образ.
Бекка стоит под моргающим светом уличного фонаря, наставив пистолет на худого мужчину, сидящего на асфальте.
“Бля чум, ты бы хоть пушку достал”, — обращается к нему девушка. — “Ну типа там побороться за свою жизнь и все такое”.
“Ну… Я не особо хочу”, — отвечает мужчина.
“Да лан. Ну чего ты? В жизни столько всего классного есть”, — убеждает его Ребекка, всё ещё целясь в голову несчастного. — “Вот хотя бы горячая пицца…”
“Я её больше трех лет не ел свежей. Только с помоек”.
“Так… Лан… Давай я тебя угощу. Только хватит смотреть так жалобно!”
Листаем дальше.
Ярко освещенный небольшой бассейн вероятно в какой-то сауне. Ребекка смотрит с расстояния метров пяти как Люси и Дорио в купальниках о чём-то разговариваю. Слов не разобрать. Мешают шум воды и музыка. Бекка ныряет и плывет у самого дна мимо сине-зелёных ламп, подсвечивающих бассейн. Она забирается Люси за спину. Затем стремительно сближается и… Кусает её за правую ягодицу.
Ладно. Идём дальше. Дальше.
Образы, идеи, блоки информации. Столько всего, что можно изучать целые месяцы или даже годы. Однако виртуальный враг мне не попадался. Встречались лишь пугающие следы его пребывания. Некоторые воспоминания и образы были словно повреждены, перепутаны между собой.
Хорошо, что я сразу вырубил Бекку. Иначе она могла разделить судьбу Джонсона, личность которого была практически уничтожена вторженцем. Однако кома лишь замедлила прогрессию болезни. Эта дрянь разрушает личность жертвы, провоцируя что-то очень похожее на киберпсихоз с дополнительными симптомами в виде частичной амнезии.
Черт!
Это словно искать иголку в стоге сена. Главная проблема в том, что вирус-искин крайне мал по сравнению с памятью Бекки. Крошечный, примитивный паразит.
Только вот как его найти или выманить, не причинив девушке вреда?
Я начал вспоминать как вёл себя Джонсон перед смертью. Несколько раз прокрутил в голове все сцены от его появления у дверей клуба, до гибели под градом пуль.
Стоп!
Один из моментов показался мне особенно важным. Алек Джонсон не сразу напал на охрану клуба. Они какое-то время держали его, не давали пройти, однако киберпсих лишь дёргался, но потом…
Его ударили электрошокером. Именно это стало триггером нападения. ЭМИ и просто удары током могут повредить структуру вируса. Он запрограммирован воспринимать их как угрозу. Можно написать Вику дать небольшой разряд, а ещё лучше просто создать иллюзию поражения электричеством. Тогда вирус начнёт судорожно бороться за свое существование и может быть легко обнаружен.
Я приказал Ривьере подготовить иллюзорную реальность.
“Выберу сильный образ из её памяти”, — объявил поехавший иллюзионист. — “Её сознание активируется, но будет как бы спать”.
Ага. Вирус не особо умён и воспримет такой сон как реальность. Начнет метаться, а уж тогда я его уничтожу.
Параллельно образу мерцающих искр личности возник ещё один. Хорошо знакомый мне просторный склад. Куча оборудования, стеллажи, блоки питания. Логово Джимми Куросаки.
Ребекка полулежала на громоздком металлическом кресле. Запястья и лодыжки стянуты ремнями, на лице мерцающий обруч брейндансов. Однако девушка была в сознании. Обруч искрил, создавая разряды тока, проходившие сквозь тело девушки.
Извини, Бекка, но надо слегка потерпеть.
Вспышка тока. Ещё одна. Искры.
Я засек в структурах памяти Бекки нездоровую активность. Вот он. Отлично. Сейчас будет пытаться достучаться до сознания девушки. Спровоцировать её на агрессию, как недавно сделал с Алеком Джонсоном.
Бекка закричала от очередного удара током. Картинка образа мигнула несколько раз, а стеллажи и склад пошли помехами.
“Что происходит?” — спросил я у Ривьеры.
“Девочка просто погружена в негатив”, — объяснил он. — “Ничего. Она не пострадает… слишком сильно”.
“Создай там мой аватар. Образ, которому она могла бы доверять”.
Ривьера подчинился.
Рядом с Беккой возник мой образ из той же ситуации. Черная маска, бронежилет, сварочные очки. Костюм хладнокровного убийцы, как я тогда это называл.
— Спокойно, — произнес я, подходя ближе к девушке.
— Р-развяжи меня! — потребовала Ребекка, дергаясь в путах.
— Да. Обязательно. Обещаю. Нужно только немного потерпеть. Там… — я указал на темноту, — …скрывается наш враг. Сейчас мы его выманим и грохнем. Хорошо?
Враждебная активность вируса становилась всё заметнее. Иллюзорные разряды тока заставляли его суетиться. Он тянулся к сознанию, а я готовил виртуальный удар. Не просто обычную атаку. Мне придётся действовать с точностью и хладнокровием хирурга, чтобы не причинить лишнего вреда, вырезав только злокачественный фрагмент информации.
— Я… Мне, хреново, чум, — пожаловалась Ребекка.
Для неё все происходящее было неприятным сном.
— Тихо. Ещё немного, — уговаривал я, взяв Бекку за руку.
Иллюзорные удары тока на меня не влияли.
Наконец враг явил себя полностью. Как я и думал эту штуку сложно было назвать полноценным искином. Что-то среднее между нейровирусом и искусственным разумом. Примитивная сущность, способная к адаптации, но не к развитию. Выживать, поглощать, уничтожать. Простые инстинкты, за рамки которых эта сущность не могла выйти.
Темнота в виртуальном логове Джимми заколебалась. Сознание и память Бекки придали врагу образ, который был максимально связан с негативными эмоциями. Из темноты появился оборванный, грязный киберпсих. Догадываюсь, что это тот самый урод, убивший её брата.
— Взгляни на него, — произнес я, отключая удары током и налаживая самочувствие Ребекки. — Жалкая, тупая тварь.
Девушка снова задергалась в путах, только уже не от боли, а от злости.
— Дай я его урою!
— Секунду, — ответил я, заканчивая последние приготовления к ликвидации вируса. — Давай!
Путы на руках и ногах девушки исчезли, а в руках появились два пистолета. Не вставая с кресла, она открыла огонь по образу киберпсиха. Я тоже стрелял. Однако главная атака состоялась за пределами иллюзии. Без маскировки вирус был уничтожен примерно за 0,03 секунды.
Чтобы подчеркнуть важность этой победы, я создал образ того как киберпсих с жутким нечеловеческим воем картинно разваливается на части. Однако Бекка ещё долго продолжала стрелять в его остатки, повторяя лишь:
— Сдохни! Сдохни! Сдохни!
Благо патроны во сне не заканчивались. Я осторожно подошел к ней. Лучше успокоить её перед пробуждением.
— Все, все, — повторил я, беря девушку за плечо. — Он сдох. Мертвее чем гребанный Сабуро Арасака.
— Сука! — воскликнула девушка, бросила пистолеты на пол и крепко обняла меня.
— Все хорошо. Все теперь будет…
Договорить я не успел. Поцелуй. Долгий, обжигающий как водка и одновременно неуловимо сладкий от привкуса таблетки-стимулятора. Все как тогда. Воспоминие о нашем первом и единственном поцелуе, возникшее в этом странном сне.