Парадокс второго шанса. Глава 162. Школа чародейства и волшебства. Часть первая
Штош, окунемся ненадолго в жизнь Хогвартса!
P.S. Если ищете, что почитать, то я вчера небольшую рекомендацию в ТГ накатал. Постараюсь каждую пятницу писать о чем-нибудь новеньком и достойном внимания, да.
Завтра уматываю в Мурманскую область в командировку, так что с онлайном могут быть проблемы. Но не волнуйтесь, прода уже написана и редактируется прямо сейчас:3
162. Школа чародейства и волшебства. Часть первая.docx
162. Школа чародейства и волшебства. Часть первая.fb2
162. Школа чародейства и волшебства. Часть первая.pdf
Школа чародейства и волшебства Хогвартс ни капли не изменилась, несмотря на появление в ней сразу нескольких новых лиц. Кьяра Лобоска понравилась абсолютно всем, включая тех, кто попал под пропаганду Министерства Магии, закрученную вокруг «опасности», исходящей от магических существ, где оборотни были на вершине рейтинга. Гарри в очередной раз убедился, насколько изменчив и пластичен общественный разум, особенно если речь идет о детях. Еще вчера они читали в газетах о том, что оборотней необходимо лишить базовых человеческих прав, а сегодня с радостью обсуждали веселую и энергичную ассистентку мадам Помфри, попасть к которой втайне мечтал каждый второй студент мужского пола.
Не считая демонстративного игнорирования со стороны части слизеринцев и Амбридж, с негативом воспринял появление Лобоски в замке лишь один человек, но… едва ли кто-то был удивлен тому, что Снейп в очередной раз оказался чем-то недоволен. Студенты удивились бы куда сильнее, если бы профессор ЗОТИ хоть раз в жизни чему-то искренне обрадовался, но Поттер всерьез полагал, что Снейп не доживет до того момента, когда сможет отпустить прошлое и вспомнить о настоящем.
Даже если Волдеморт не убьет его, Гарри намеревался проследить за тем, чтобы зельевара не ждала долгая и счастливая жизнь, даже если для этого придется взять все в свои руки. Впрочем, пока что живой Снейп был куда более предпочтительным вариантом, нежели мертвый. И Гарри всерьез допускал вероятность того, что в случае серьезной катастрофы им с сальноволосым чучелом придется объединить усилия на одной стороне конфликта, а не по разные стороны баррикад.
Тем не менее, его уроки по-прежнему напоминали форменный цирк с привкусом плесени и тлена: поскольку Драко находился в абсолютном раздрае из-за неспособности отыскать диадему, пары перетасовались, и Гарри в какой-то момент обнаружил себя уворачивающимся от быстрых и относительно болезненных заклинаний Вивьен Малфой. Снейп, судя по всему, не собирался сохранять их пару, но результаты первого урока, во время которого Гарри был поражен четырнадцатью разными ударными заклинаниями, профессора полностью устроил. Удовлетворенный видом хромающего на обе ноги Поттера, покидающего кабинет, Снейп принял решение сохранить настолько «результативный» расклад. А Вивьен… Что ж, Гарри не мог назвать себя отличным психологом, но даже он понимал, что девушкой движет закономерная и понятная обида за пропущенную встречу, и поэтому принимал ее безобидный гнев как некую форму заслуженного наказания. В конце концов, он ведь и впрямь поступил некрасиво, променяв разговор на совместное время с Эммой, верно?
В отличие от прошлого мира, Хагрид в этой реальности стал куда более компетентным профессором, что серьезно повысило интерес студентов к УЗМС. В отличие от факультативных предметов вроде Прорицания или Астрономии, достойные результаты СОВ и ЖАБА по УЗМС были неплохим аргументом для огромного количества магических профессий, благодаря чему уроки у самой кромки Запретного Леса напоминали настоящие собрания, которые не пропускали даже слизеринцы. Усердие и трудолюбие Хагрида стали залогом успеха для его преподавательской деятельности, а вкупе с тщательно выверенным учебным планом и купленной год назад волшебной палочкой, уроки УЗМС превратились для Поттера в настоящую отдушину, напоминанием о том, что он находится здесь не только ради вечной, нескончаемой войны.
Прорицания, впрочем, Гарри по-прежнему воспринимал как ерунду. Поначалу он еще опасался, что Трелони в этом мире выдаст какое-то новое, незнакомое ему пророчество, но в какой-то момент сдался и начал храпеть на пару с Роном, пропуская все возможные объяснения и трактуя «знаки» по сюжетам из просмотренных фильмов и сериалов. Шутка ли, когда он написал эссе про видение о команде квиддичистов, которые во время перемещения через каминную сеть каким-то образом очутились на необитаемом острове, полном мистических загадок, заинтригованная открытым финалом Трелони даже поставила ему Выше Ожидаемого.
В тот день отряд Поттера праздновал первую положительную оценку их негласного лидера в этом году, получение которой Поттер считал абсолютно заслуженным. Теперь в его планах было переписывание сюжета первой Матрицы во время предсказаний на кофейной гуще, чтобы Трелони окончательно двинулась, но до этого необходимо было перетерпеть целых два месяца гаданий по шару.
Гарри даже поставил своеобразный рекорд, ни разу за две с половиной недели не посетив мадам Помфри из-за каких-либо проблем со здоровьем. Впрочем, та все равно умудрилась каким-то образом выловить его в холле замка, когда Поттер возвращался с утренней зарядки, и провести частичный осмотр. Убедившись, что с гриффиндорцем все в порядке, женщина посетовала на то, что он «вывалился посреди сентября на улицу в одной футболке», но все же отпустила без лишних увещеваний. Судя по всему, она была искренне рада тому, что Гарри справился с последствиями своего не слишком приятного детства.
Сам Поттер по-прежнему не знал, как относиться к качественным изменениям в Хогвартсе. Полный обогрев замка, чистка заброшенных кабинетов и классных комнат, усиление защиты, кружки, дополнительное финансирование для Больничного крыла… Все это звучало просто прекрасно, если только не вспоминать о том, что средства на модернизацию администрация школы и Совет Попечителей взяли из хранилища Ноттов в Гринготтсе, когда Гарри убил последних представителей этого рода. Не то что бы он жалел об этом, но… жить в одной лишь мрачной иронии Поттер тоже не мог.
Тем более, что об отдыхе пришлось позабыть: несмотря на то, что Гарри отказался от квиддича и по-прежнему не посещал какие-либо кружки, свободного времени у него почти не оставалось. Не считая занятий с Фламелем, которые происходили всякий раз, когда алхимик подгадывал промежуток времени, актуальный и для Поттера тоже, его «тренировками» внезапно заинтересовался еще и Флитвик, который выдал Поттеру сразу две ценнейших рукописных книги об искусстве магических дуэлей, и пообещал, что с наступлением октября лично займется тренировками Безликого, сетуя на подход с ударами со спины, которые Гарри наносил, чтобы не потерпеть поражение в прямом противостоянии.
Помимо этого, на Гарри ни с того ни с сего вдруг насел Сириус, внезапно вспомнивший о существовании крестника. С трудом выбравшись из апатии, он теперь мог часами напролет болтать с Поттером через сквозное зеркало, и урезонить его внезапный порыв удалось лишь с помощью Амелии. Воззвав к благоразумию Боунс, Гарри заручился поддержкой Сьюзен и вместе они убедили обоих взрослых отправиться во внеочередной отпуск. Лишившись работы, Амелия так ни дня и не отдохнула, передавая дела Департамента преемнику, так что тщательно расписанные плюсы от пребывания на Мальдивах все же убедили ее на время отстраниться от «дел военных» и посвятить хотя бы полторы-две недели «делам житейским». Гарри и Сьюзен отпраздновали победу, выпив четыре бутылки Колы на двоих втайне от остальных членов Отряда Поттера.
Еще одним постоянным собеседником Поттера, отнимающим от часа до двух от его суточного запаса времени, была Эмма Валье. Каждый день, вне зависимости от погоды, лунного цикла и прочих мелочей, вампирша использовала сквозное зеркало, чтобы достучаться до гриффиндорца после отбоя. Зачастую все их общение сводилось к обсуждению всякой ерунды, которую тяжело даже расписать подробно, но Гарри довольно быстро перестал жаловаться, как только понял, к чему это самое общение привело.
Уже больше года в этом мире он спал, используя окклюменцию для полной очистки разума. Он ложился и буквально «приказывал» самому себе уснуть, и лишь так у него получалось отдохнуть. Общение с Эммой явно обладало каким-то заметным терапевтическим эффектом, потому что после пожеланий и прощальных шуточек Поттер засыпал за считанные секунды, не прибегая к практикам ментальной магии. Вернулись красивые, светлые сны, от которых он не просыпался посреди ночи в холодном поту и с бешено бьющимся сердцем, вернулась давным-давно позабытая спокойная, умиротворяющая усталость. Он ложился на спину и каждой клеточкой своего тела чувствовал мягкость теплого одеяла, а разговоры ни о чем приятно разгружали мозг, благодаря чему он тут же отправлялся в царство Морфея.
Их дружба ни на йоту не изменилась из-за того, что в нее вмешалась постель, и за это Поттер был отдельно благодарен все той же Эмме, которая, судя по всему, не воспринимала происходящее всерьез, и поэтому не переживала насчет последствий. Подобное отношение к дружбе с привилегиями Поттеру было максимально близко, и поэтому тот факт, что Эмма придерживается тех же правил, его полностью устраивал.
У Гарри хватало своих дел, Луна, как и в прошлом году, ассистировала Флитвику в дуэльном клубе, Невилл пропадал в кружке гербологов, Рон активно тренировался, намереваясь пройти отбор в команду по квиддичу, Астория совмещала дуэльный клуб и занятия с Кьярой, которая потихоньку набирала в свой кружок тех, кто хотел бы в будущем стать колдомедиком, Ханна и Сьюзен ходили вместе на углубленное изучение Рун и зельеварение у Слизнорта, который вел свой кружок так, словно собирался собрать из него отдельный «клуб Слизней».
Впрочем, Гораций явно был куда более наблюдательным человеком, чем его предшественник, и Гарри каждый раз чувствовал, что профессор буквально видит его насквозь, когда Поттер намеренно портит ингредиент или неправильно помешивает зелье. Судя по всему, новый зельевар Хогвартса пока что присматривался к нему, но разговор явно был не за горами, и Гарри был готов к тому, что ему придется перестать изображать криворукого дурачка хотя бы на Зельеварении. Гермиона, помимо своей одержимости новым учебным планом по Истории Магии, посещала Руны, Трансфигурацию и Нумерологию вместе с одногодкой-когтевранцем Энтони Голдстейном. Поттер не готов был ничего утверждать, но… кажется, Рону Уизли предстояло смириться с поражением и переключиться на что-нибудь другое, дабы забыть о Гермионе.
Тем не менее, несмотря на занятость и непостоянное присутствие отдельных членов, отряд Поттера каждый вечер собирался в Выручай-комнате, чтобы выполнить домашнее задание, пообщаться и потренироваться. Добби по-прежнему помогал им с организацией «ужинов», Карта Мародеров подсказывала правильный момент для того, чтобы выйти в коридор, а аккуратные дополнения в боевой магии, внедренные Поттером, делали их встречи отчасти похожими на занятия Отряда Дамблдора из прошлого мира. С той лишь разницей, что уровень всех присутствующих уже сейчас был куда выше.
Несколько ночей вне Хогвартса ничего не изменили, и течение времени неизбежно принесло Гарри к девятнадцатому сентября, когда весь отряд Поттера в полном составе собрался в Выручай-комнате сразу после уроков, чтобы отметить день рождения Гермионы. Выждав целую очередь и подарив подруге бесконечный собственноручно зачарованный блокнот, в котором на грани безумия гармонично сочеталось огромное количество чар, позволяющих искать конкретные записи, называя вслух ключевые слова или даты, удивленный Поттер получил в ответ не только искреннюю благодарность, но и целую кипу листов, которую радостная Грейнджер протянула ему.
— Учебный план! — торжественно заявила Гермиона, заметив недоумение во взгляде гриффиндорца. — Я ведь говорила, что справлюсь, верно? — она осмотрела всех присутствующих, словно в этом кто-то сомневался. — Именно, и я справилась!
— А никто и не сомневался, — пискнула Астория, но тут же стушевалась под предостерегающим взглядом Ханны, которая всегда могла распознать момент, когда с Гермионой лучше не вступать в дискуссию.
— Это потрясающе, Гермиона, — произнес Рон, которого даже собственные ногти на ногах заботили больше, чем учебный план по Истории Магии. Он просто готов был сказать что угодно, лишь бы когтевранка обратила на него внимание.
— Спасибо, Рон, — повернулась к рыжику довольная первой озвученной похвалой Грейнджер, и Уизли тут же покраснел, скромно потупив взгляд. — Должна сказать, это все же было нелегко, и здесь только первое полугодие, — добавила она, вновь поворачиваясь к Поттеру. Гарри, тем временем, успел передать стопку Луне, и теперь стоял рядом с ней, по очереди просматривая титульные листы. — Не сравнить с учебным планом Хагрида, все-таки… его предмет куда более гибок, а сам Хагрид куда более компетентен, чем Амбридж.
— Забавно, а ведь он пару лет назад был всего лишь немного безумным лесником, — тут же решил вставить свою реплику Рон, но вместо улыбки Гермионы его ждал слегка недовольный прищур Лавгуд, чье лицо было частично скрыто за стопкой листов, которую та держала в руках.
— Это… интересно, — наконец выдал Гарри, — но я бы предпочел, чтобы по ночам ты спала, а не занималась… всем этим.
— Мягкая пропаганда, особенно среди детей, — это безумно страшное оружие, эффективность которого многие недооценивают, — безапелляционно заявила Гермиона, не воспринимая всерьез предложение Поттера. — И тяжело винить волшебников в том, что они это не понимают, ведь у них нет исторических примеров, на основе которых можно было бы провести закономерные аналогии, — отчеканила когтевранка. — Чем быстрее мы разработаем защиту, тем лучше она сработает на дистанции.
— Я с тобой и не спорил, — напомнил подруге Гарри с легкой улыбкой, — просто мы никого ни в чем не убедим, понимаешь?
— Не убедим? — переспросила Грейнджер. — Тут достаточно просто взглянуть на текст и выделить несколько дополнительных часов в неделю, чтобы…
— Ты хочешь сообщить студентам, что они должны учиться на несколько часов больше и в несколько раз усерднее, ведь… тебя не устраивает качество утвержденного Министерством Магии учебного плана по Истории Магии, верно? Миона, поверь мне, на данном этапе никто на это не согласится. Кроме всех нас, разумеется, — Гарри обвел рукой всех присутствующих. — Нужен какой-то заметный сдвиг, чтобы студенты заподозрили что-то неладное.
— Сдвиг? — посмотрела на Поттера Астория.
— Амбридж должна выдать себя, — ответил Гарри. — Как только ее маска треснет, а рано или поздно это обязательно произойдет, Амбридж продемонстрирует свое истинное лицо. И мы с вами прекрасно помним, что она из себя представляет на самом деле. Черт, для этого не нужно даже разбираться в людях, достаточно всего лишь открыть любое ее интервью, которое печатали в Пророке или Министерском Вестнике.
— Так и скажи, что просто не хочешь ничего делать, — прищурилась Гермиона.
Закатив глаза, Поттер забрал у Луны учебный план и отнес его на стол в углу комнаты.
— Я обязательно изучу все это, — соврал он, повернувшись к Грейнджер, — но давай хотя бы сегодня отдохнем, хорошо? Это была тяжелая неделя, Добби подготовил для тебя праздничный стол, Луна хочет исполнить свою новую песню, Астория уже готова съесть Ханну, лишь бы не умереть от голода…
Ханна нервно хихикнула, а Гермиона, вздохнув, все же позволила слабой улыбке появиться на лице, и кивнула.
Сидя на диване между Невиллом и Сьюзен, слушая простенький, но душевный мотивчик, выбранный Луной для вечера в Выручай-комнате, поедая третий по счету кусок второго торта… Гарри внезапно осознал, что, несмотря на все сложности и риски, его жизнь, кажется, все равно стремилась к балансу между счастьем и лишениями. Стремилась к свету, как наверняка сказал бы старик Дамблдор.
И вслед за этим спокойным откровением пришла мысль, от которой Поттера на мгновение затопил страх. Существовала ненулевая вероятность того, что они узнают. Возможно, однажды он подставится, и личность Безликого станет известна его друзьям. Примут ли они его, как только узнают о том, что он творил? Маньяк-некромант, убивший и запытавший кучу народа — это безобидный Гарри, негласный глава существующего лишь на словах отряда Поттера, пятикурсник с Гриффиндора, чья успеваемость оставляет желать лучшего. Конечно, без железобетонных доказательств такое заявление наверняка сочтут чушью, но… что, если вдруг доказательства найдутся? И что тогда?
— О чем задумался? — шепотом спросил друга Невилл, заметив остекленевший взгляд. Гарри вздрогнул, зажмурившись на несколько секунд, после чего повернул голову к Невиллу и пожал плечами, состроив на лице такое выражение, словно сам не понимал, как здесь оказался.
Невилл хмыкнул, и кивнул в сторону Луны, которая потихоньку приступала к песне. Конечно, полноценной песней это можно было назвать лишь с натяжкой, она скорее… подвывала в такт музыке, но Гарри готов был признать, что звучало это очень даже мелодично. По крайней мере, стоило ожидать от Луны Лавгуд стремления к индивидуальности, и Поттер был рад, что в музыке она оставалась собой.
Он порой поступал вызывающе или шел против устоев намеренно, чтобы сместить акценты внимания в сторону или же растормошить «общественность», но Луна выбирала свой путь без оглядки на мнение окружающих. Она была воплощением искренности, абсолютно недостижимой для Поттера. И ее дружба с Асторией в этом мире удивительным образом дополняла эту искренность необходимой человечностью. Таинственная, слегка отстраненная Луна, а рядом с ней угодившая в Когтевран младшая Гринграсс, чья судьба в корне изменилась, как только Гарри исцелил ее.
На самом деле, как ни старался Поттер перевернуть собственное восприятие, он неизбежно возвращался к тому, что в ключевой момент, если все сложится наихудшим образом, он вынужден будет использовать исцеление Астории в качестве рычага давления на Ричарда Гринграсса. Если тот решит отойти от «нейтралитета» и выбрать сторону Волдеморта и Верхета, то Гарри будет просто вынужден раскрыть часть карт, чтобы вынудить чистокровный род принять правильное решение.
С другой стороны, подобный исход все же был маловероятен. Астория практически не говорила о том, что происходит дома, но даже по редким обрывкам брошенных вскользь фраз Гарри понял две вещи: первой было то, что Ричард Гринграсс ни в коем случае не кинет свою семью под асфальтоукладчик блюстителей чистокровных традиций, а вторая касалась Дафны, и суть ее была в том, что старшая дочь Ричарды и Изабеллы восприняла разрыв брачного контракта как освобождение с негативным окрасом.
В общем-то, она наглядно проявляла свое недовольство тем, что за три недели ни разу даже не посмотрела в сторону Поттера, и всегда демонстративно отворачивалась, как только они оказывались рядом. Впрочем, Гарри не настаивал на благодарности: он прекрасно понимал, что Гринграсс прекрасно понимает, какие возможности для нее открывает отсутствие навязанного брака, но в силу возраста и гордости ее эмоциональная реакция проявляется чуть ярче, чем, возможно, следовало бы.
Наверное, определенную роль в ее полу-обиде играло и то, что с наступлением пятого курса она стала объектом пристального внимания для множества одиноких студентов, из-за чего каждое ее появление сопровождалось не слишком-то вежливыми и абсолютными неуместными вздохами, «комплиментами» и присвистываниями. Благо, Гринграсс явно занималась Чарами дополнительно, и «шутника-воздыхателя» зачастую ждал малоприятный ответ в виде какого-нибудь заклинания.
Забавно, что в прошлой жизни Гарри упустил из виду огромное количество мелких деталей, которые сейчас подмечал. Конечно, пятый курс в родном мире… стал для него настоящим испытанием. Игнорирование со стороны Дамблдора, всеобщее осуждение, травля в прессе, суд из-за дементоров, Амбридж, постоянные видения и головные боли из-за связи, созданной крестражем, Чжоу…
Последняя, кстати, до сих пор переживала из-за красочной гибели Седрика прямо на арене перед зрителями, но Гарри не собирался ее хоть в чем-то упрекать. Ему ли не знать, как сильно бьют по мозгам эмоциональные качели после такой травмы? В прошлом мире о Седрике продолжали говорить, поскольку сам Гарри постоянно упоминал о нем, здесь же о Диггори старались не вспоминать, чтобы вновь не возвращаться к деталям его ужасной смерти.
Да уж, Волдеморт явно решил отыграться на пуффендуйце, раз уж похитить Поттера так и не вышло. Не то что бы это что-то меняло, но… гибель Седрика была еще одним пунктом в длинном списке претензий. Оставалось лишь дождаться момента, когда Реддл выползет из своей ямы, и тогда можно разом разобраться как с крестражами, так и с безносой лягушкой. Куда более опасными казались Верхет и этот его Сомерс, чья загадочная биография неизбежно вызывала огромное количество вопросов, однозначные ответы на которые пока что найти не удалось.
— Так рано?!
Гарри недоуменно моргнул, услышав голос Рона и заметив, что Гермиона встает с кресла. Оглянувшись по сторонам, он практически сразу же понял, что происходит, но все равно решил поддержать Уизли.
— Еще же полтора часа до отбоя, — деланно удивился Гарри. — А разве…
— У нее свидание! — отложив гитару в сторону, выпалила Луна, на лице которой тут же расцвела улыбка.
— Это не свидание! — возразила Гермиона, и ее щеки покраснели.
Гарри фыркнул.
— Абсолютно точно свидание! — поддакнула Астория, поворачиваясь к парням. — С Энтони Голдстейном, кстати говоря, — с торжествующей улыбкой добавила Гринграсс, без особых сомнений тут же сдавая подругу.
Услышав имя, Рон, впавший на несколько секунд в состояние, балансирующее между апатией и отчаянием, внезапно очнулся и тут же замотал головой:
— Но ведь он же… — заметив направленные на него взгляды Ханны, Луны и Астории, Уизли тут же замолчал, просто продолжая наблюдать за тем, как все еще красная от смущения Грейнджер подхватывает собранную сумку и убегает в сторону выхода. Как только дверь Выручай-комнаты закрылась, а когтевранка оказалась в коридоре, Рон с невероятно жалким выражением лица уселся на диван между Невиллом и Поттером, уронив голову на подставленные руки.
— Не расстраивайся, Рон, — похлопал по плечу рыжика Гарри, — у тебя все равно не было шансов.
Ответом для него стал лишь гортанный печальный стон. Уизли просидел в таком положении по меньшей мере пару минут, прежде чем наконец разогнуть спину и откинуться на спинку дивана. Магия Выручай-комнаты отреагировала на изменившееся настроение, и часть свечей потухла, погружая помещение в полумрак.
— Печальная участь тех, кто выбирает всякую ерунду вроде отношений вместо истинного удовольствия, — продолжил издеваться над поникшим Уизли Гарри, чье настроение почему-то внезапно улучшилось, — а ведь я много раз говорил, что нет ничего лучше вкусной еды и крепкого сна.
— С каких пор ты стал материалистом? — посмотрела на него Сьюзен.
— Всегда им был, — пожал плечами Поттер, — а подобные происшествия лишний раз подтверждают, что я еще и всегда прав. Знаешь, кто никогда не разобьет сердце? Булочка с корицей.
Невилл, вздохнув, собрался было аккуратно согласиться с ним, но взгляд его скользнул в сторону Ханны, и парень решил тактично промолчать.
— Легко рассуждать о женском внимании, будучи самым популярным парнем в школе, — скривился Рон, и Гарри тихо рассмеялся, закинув руки за голову.
— Да, Рон, девушки мне прохода не дают. За последнюю неделю подошло целых ноль, — гордо произнес Поттер, и сидящий на диване Невилл тихо рассмеялся.
— Ты настолько редко появляешься в коридорах, что они чисто физически не успевают подловить тебя, — объяснил Лонгботтом, заметив искру непонимания во взгляде Гарри, — но неделю перед Святочным балом тебе точно придется провести в Выручай-комнате, если не хочешь оказаться погребенным под волной женского внимания.
— Или ты можешь заранее пригласить мою сестру, обеспечив себе полную неприкасаемость, — вставила свою реплику Астория, привлекая тем самым внимание всех присутствующих. — Я просто предложила вариант, — тут же замахала она руками, — но тебе определенно стоит ко мне прислушаться.
— Если Гарри пригласит твою сестру, то Вивьен Малфой лишится последней подруги, — с легкой улыбкой заявила Луна, и тут же повернулась к Поттеру. — Только не говори, что не замечаешь ее взглядов, хорошо? Я ни за что не поверю, и за эту бесстыжую ложь ты будешь должен мне пять… Нет, восемь фунтов лучших маггловских конфет.
— Ты уже один раз ошиблась с Флер, и решила повторить? — фыркнул Поттер.
Луна закатила глаза.
— Я не говорю о том, что чувства Вивьен взаимны, я просто говорю о том, что она безумно влюблена в тебя. И я разбираюсь в таких вещах, Гарри Поттер.
— Неправда.
— Правда.
— Неправда.
Луна прищурилась, схватив гитару за гриф и резким движением руки «царапнула» струны, словно демонстрируя таким образом крайнюю степень своего раздражения. Все разом замолчали, переводя ожидающие взгляды с Поттера на Лавгуд и обратно, но те не спешили продолжать спор. Луна, впрочем, все же решила оставить последнюю реплику за собой.
— Увидим, — с легким, но ощутимым превосходством в голосе протянула она, продолжая смотреть на Гарри, — но если я права, то с тебя желание.
— Не стану я спорить на желание, — возмутился Гарри.
— Струсил? — прищурилась Луна, и Поттер заметил, что вслед за ней прищурилась и Астория. Черт, они были такими похожими и разными одновременно, что порой это пугало.
— Да, — кивнул Гарри.
— Гриффиндорцам страх неведом, — возразила Лавгуд, — так что это логический парадокс, и в итоге ты согласен.
— Спор заключен, — поспешила с подтверждением Астория.
— Но я не соглашался! — возмутился Гарри, но ответом ему был лишь смех всех присутствующих, подкрепленный скрытым торжеством на лице Луны, которая уже начала продумывать новый план с учетом изменившихся обстоятельств.
* * *
Раскрытая Карта Мародеров лежала возле Поттера, но едва ли сегодня она стоила внимания. Не считая Энтони и Гермионы, уединившихся в уголке гостиной Когтеврана, единственный интересующий Поттера студент решил сегодня отдохнуть. Драко Малфой пропустил поход в Выручай-комнату, и, кажется, лег спать в своей спальне. С ним даже не было Паркинсон, хоть ее присутствие и было допустимо из-за статуса помолвки. Что ж, Гарри допускал возможность переговорить с ним сегодня, но сама судьба решила, что лучше сделать это в следующий раз. Впрочем, Поттер знал, что засыпать еще рано, и вибрация магии в руке сообщила ему о том, что он полностью прав.
Вытащив сквозное зеркало из татуировки, Гарри уронил его на подушку рядом с собой, чтобы ответить на ежедневный вызов Эммы. Вампирша продолжила «звонить» ему после отбоя, несмотря на все угрозы Поттера, обещавшего однажды перестать реагировать на ее вызовы. Впрочем, он знал, что не станет так делать, и Эмма тоже это прекрасно знала.
— Не вижу тебя, — в зеркале появился темно-карий глаз, — ты где?
— Тут, — пробухтел в подушку лежащий рядом с зеркалом Поттер.
— Да будет тебе известно, Поттер, у меня сегодня прекрасное настроение, — вздохнув, протянула Эмма, — так что я не стану ругать тебя за твою поразительную неотесанность. Впрочем, разок все же скажу прямо — ты не слишком-то учтив, и Распределяющая Шляпа не ошиблась, отправив тебя в самый бестолковый факультет вашей дурацкой школы.
— Можешь пожаловаться моим родителям, если хочешь, — пробормотал Гарри, и Валье, моргнув пару раз, рассмеялась.
— Оставайся такой же язвой, и я буду прощать тебе все на свете, — пообещала она, — но вообще-то у меня есть новости. Сегодня я не просто так мешаю тебе спать, да.
— Валяй.
— Фелицио показал мне те воспоминания, о которых я говорила. Помнишь?
— Ты о людях, которые спаслись от Сивого после Чемпионата по квиддичу? — Гарри вмиг растерял остатки сонливости и перевернулся на живот, хватая сквозное зеркало. Моргнув пару раз, он посмотрел на обнаженную Эмму, лишь частично прикрытую одеялом, но решил не заострять на этом внимание.
— Мог бы хоть приятное что-нибудь сказать, тебе тут вообще-то картинки приятные показывают, — протянула Валье. — Ладно, слушай, дело очень интересное. Дядя говорит, существует серьезная вероятность того, что Безликий — высший вампир.
— Чего? — недоуменно переспросил Поттер, приподняв одну бровь.
— Он двигается слишком быстро для человека, — кивнула Эмма, — в разы быстрее тебя и намного быстрее меня. Маловероятно, что дело в одних лишь ритуалах и стимуляторах. Он настолько быстр, что рядом с ним Сивый выглядел как неповоротливый шкаф. В общем-то, Безликий расправился с ним всего за несколько секунд с помощью меча. Знаешь, почему?
— Чтобы не рисковать из-за скорости заклинания?
— Именно, клинок — прямое продолжение его тела, и он воспользовался своим преимуществом. Скорость его реакции, движений… В общем, дядя может оказаться прав, и если он прав, то это огромная проблема, ведь высшим вампиром наверняка заинтересуются люди из МКМ.
— То есть, МКМ проигнорирует Верхета, Волдеморта и Сомерса, но зато зацепится за Безликого? — скривившись, протянул Гарри. — Мерлин, до чего же бесполезная организация, даже в ООН больше смысла.
— Не надо ровнять всех по одной линейке, хорошо? — прищурилась девушка. — МКМ создавалась не для того, чтобы ввязываться в чужие разборки, их задачи куда более значимые и глобальные. В любом случае, их внимание — это хорошо и плохо одновременно, сам понимаешь. Вдобавок, дядя направил запрос в Гринготтс, и гоблины подтвердили готовность к частной беседе на свободную тему. Честно говоря, я сомневаюсь, что из этой затем получится что-то путное.
— Почему?
Эмма пожала плечами, и из-за этого движения одеяло окончательно сползло вниз.
— Даже если меч Безликого изготовлен мастерами Гринготтса, гоблины вряд ли пойдут навстречу и разгласят какие-то данные. Вдобавок, клинок мог быть изготовлен десятки, если не сотни лет назад, и за это время сменил немало владельцев. В общем, цепляться за холодное оружие — гиблый номер, но помимо этого есть еще несколько интересных деталей.
— И каких же?
— Ну, начать стоит с того, что Борра больше всего заинтересовала маска, — задумчиво произнесла Эмма, — и да, она сделана из какой-то кости. Возможно, драконьей, — пожала плечами она, — но мне кажется, важнее смотреть на то, что ниже. Он был одет в серьезно модифицированный дуэльный костюм, а на ногах у него была обычная маггловская обувь. Понял, к чему я веду?
— Не особо, если честно.
— В магическом мире не так уж и много мастерских, занимающихся пошивом формы для участников магических дуэлей, обойти все не составит труда. Как только детальное изображение Безликого будет перенесено на пергамент, я наверняка смогу найти место, в котором он приобрел все необходимое.
— Если только… — Гарри замялся, не желая, чтобы Эмма тратила время, пытаясь докопаться до истины.
— Что? — Валье приблизила сквозное зеркало к лицу.
— Ничего, — покачал головой Поттер, — просто подумал, что… если он узнает обо всем этом, то наверняка припомнит на первой же встрече.
— Главное, чтобы эта встреча вообще состоялась, — хмыкнула Эмма, — дядя и Борра не в восторге от нашей с тобой маленькой инициативы, но поскольку о моем существовании никто не знает, а мое настоящее имя нигде за все эти годы не засветилось, прямых запретов не последовало. Если у тебя есть идеи, то можешь высказывать их в любой момент, потому что на данном этапе у меня есть только… — она едва заметно дернула уголками губ, — общее видение.
— Есть вероятность, что я смогу устроить встречу с ним и без всего этого, — выпалил Гарри прежде, чем успел обдумать правильный порядок подобранных слов. — Бабушка Флер участвует в управлении анклавами вейл, — приступил к объяснению он, — а совсем недавно Безликий…
— Разобрался с борделями, — закончила за него Эмма. — Ладно, твоя идея лучше моей.
— А ты что собиралась делать?
— Устроить какую-нибудь красочную провокацию, чтобы привлечь его внимание, — поморщилась Валье. — Забей, твоя идея действительно намного лучше. Ты уверен, что сможешь договориться через нее? Ты вообще виделся с этой вейлой хоть раз?
— Даже парочку, — кивнул Гарри, и Эмма подозрительно прищурилась.
— А вы с этой Флер… — помедлив, произнесла девушка, — все еще общаетесь?
— В сентябре пока что не доводилось, — Поттер покачал головой, — а что такое?
— Уже и приревновать нельзя? — вопросом на вопрос ответила Эмма, закатывая глаза. — Мерлин, какой же ты скучный, известность досталась не тому парню. Ладно, план с вейлами на самом деле неплох, но надо будет продумать детали. Ты не можешь встретиться с ним один на один, а со мной наедине он тоже встречаться не станет. Надо придумать, кем я должна стать на время встречи, чтобы не раскрыть ничего важного и при этом не разрушить достоверную легенду.
— Превращу тебя в свою метлу, — фыркнул Гарри, — притворюсь, что прилетел прямиком с тренировки по квиддичу.
— Если хочешь побыть сверху, Поттер, то это можно устроить и без метлы, — усмехнулась Эмма. — Кстати, я начала читать «Автостопом по галактике» и даже кое-что поняла.
— Это уже неплохо.
— Ой, — Эмма скривилась, высунув язык, — куснуть бы тебя за такую дерзость, да лежишь ты сегодня как-то далековато… А как у вас там с погодой дела?
— Сентябрь на севере Шотландии, — Гарри перевернулся на спину, оставив зеркало на прежнем месте, — могла бы и не задавать глупых вопросов.
— Глупые вопросы, Поттер, существуют не просто так, — назидательно произнесла Валье. — Ты хоть одну хорошую отметку сегодня получил?
— Не-а.
— Мерлин, какой позор. Ты ведь понимаешь, что однажды о тебе напишут в исторической хронике?
— Гарри Джеймс Поттер, — торжественно протянул гриффиндорец, — вылетевший из Хогвартса за неуспеваемость победитель Волдеморта, обладатель гарема из десяти жен и владелец кафе-мороженого.
— Про вылет из Хогвартса соглашусь, а вот насчет гарема не уверена. Погоди, ты там спать собрался, что ли?
— Ты можешь и дальше чирикать что-нибудь, если хочешь, — с улыбкой пробормотал Гарри, закрывая глаза, — но у меня завтра первым уроком ЗОТИ у Снейпа, так что…
__________