• Boosty Shared
• Адмирер

• T

• ева_адмирер

Ева-11.docx

LCL, заполнившая мои лёгкие, не принесла ощутимого дискомфорта, хотя я подсознательно ожидал, что меня начнёт корёжить и скручивать в приступах смаза.

Однако единственное, что я ощутил — озноб. И это было достаточно странно, ибо оранжевая жидкость точно не могла быть холодной — я знал это благодаря открытым участкам кожи, не защищённых тканью костюма.

Тем не менее, меня почти сразу начала пробивать дрожь, будто я оказался не в ванне, заполненной тёплой водой, а с головой нырнул в ледяную прорубь. Судорожно выдохнув, выпуская при этом пузырьки воздуха, я медленно открыл веки и поднял руку, для чего потребовалось куда большее усилие, нежели обычно (сказывалось нахождение в “воде”, которой, на удивление, оказалось не так уж и сложно “дышать”).

Ладонь изредка потряхивало, словно по мышцам постоянно пробегал электрический разряд, вызывающий произвольные сокращения.

Ради интереса попытался медленно сжать пальцы в кулак, теперь встречаясь с ещё большим сопротивлением: казалось, что к фалангам привязаны невидимые грузы, не позволяя им полноценно сгибаться.

Стиснув зубы, вложил ещё больше усилий, замечая, что жидкость вокруг… завибрировала?

Ладно, наверное, это нормально, раз никто ничего не говорит. Кстати, а разве доктора Акаги не собирается меня и дальше вести за руку, говоря, что делать? Или тут как с древним способом обучения детей плавать — выкинуть в центр озера и оставить барахтаться. Выплывет — молодец. Нет? Таков путь естественного отбора.

Отринув лишние мысли в сторону, сосредоточился на том, чтобы совершить максимально простое действие — тупо сжать пальцы в кулак. Так странно…

То, что раньше выходило привычно и абсолютно естественно, сейчас стало непростой задачей.

Так, окей. Попробуем визуализировать действие.

Кожа комбинезона слегка деформируется, образуя складки, сначала сгибается верхняя фаланга, следом идёт средняя, плотно прижимаясь к нижней и…

Забавно, но подобное действительно помогло — невидимые нити, блокирующие движение, ослабли.

Нащупав “опору”, я удвоил усилия и, в конце концов, смог достичь успеха, крепко стиснув пальцы, облачённые в эластичную ткань комбинезона. Только порадоваться этому не удалось: всё та же незримая сила, прежде не дававшая шевелить фалангами, теперь стремилась разжать ладонь обратно. Причём с такой силой, что на мгновение показалось, что ещё немного и мои кости просто треснут.

Я не знаю, сколько так просидел, окружённый оранжевой жидкостью, пытаясь удержать под контролем собственные мышцы. Вокруг висела плотная тишина: ни звука моего дыхания, ничего — словно я оказался в полном вакууме. Леденящем и согревающем одновременно.

Интересно, так ли себя ощущают люди, впервые оказавшись во власти бесконечного космоса?

Когда-то давно я хотел стать космонавтом, наверное, как и все дети в малом возрасте…

Мерцающие в небе звёзды манили, заставляли задавать извечный вопрос: а вдруг, где-то там, за десятки тысяч световых лет, существует иная жизнь? Какая она? Враждебная? Дружелюбная? И сможем ли мы когда-нибудь достучаться до неё и… нужно ли это вообще делать?

Однако, чем старше я становился, тем сильнее ослабевала притягательность бескрайнего мрака. Звёзды, которые манили в детстве, теперь казались иллюзией. Взрослый мир заменил мечты на формулы, а надежду — на цинизм.

Забавно.

В детстве у тебя нет денег и возможностей, но есть время на исполнение мечты. После двадцати-тридцати — денег также нет, но присутствует возможность и какое-то время. В старости — деньги и возможность, но совершенно нет времени.

Мои губы исказились в кривой ухмылке.

Отрешившись от происходящего внутри капсулы, я не сразу заметил, что вокруг начали происходить изменения.

Сначала где-то справа в уголке зрения возник небольшой огонёк. Маленький, почти с песчинку, яркого ультрамаринового оттенка, выделяющегося на фоне полностью оранжевой жидкости.

Мигнув, он исчез.

Затем возник уже слева, однако теперь — с "другом". Испарился.

Вновь появился, только огоньков было четыре.

Восемь.

Шестнадцать.

Тридцать два.

С каждым разом интервал становился короче и короче, а количество бликов возрастало многократно, в такой прогрессии, что я не успевал считать.

В какой-то момент они полностью заполонили капсулу, окрашивая оранжевую жидкость в блестящий тёмно-синий цвет. Это было настолько странно и неожиданно, что я разжал кулак и закрыл глаза. Однако, даже с захлопнутыми веками, продолжал видеть огоньки, будто они намертво отпечатались на сетчатке.

Следом изменился… вкус.

Прежде LCL отдавала чем-то железистым, напоминая кровь. Теперь же язык и горло обжигала дикая вяжущая горечь, намертво высушивая рот. Попытки выплюнуть её были бессмысленны, она заполняла всё, включая мои лёгкие, которые также начали гореть, вынуждая согнуться пополам и схватиться за грудь.

Я попытался произнести хоть слово, чтобы попросить доктора Акаги, отца или кого угодно прекратить эксперимент, но наружу не вырвалось и звука.

Это явно ненормально. Что-то пошло не так. Почему никто этого не замечает? Почему…

Прокусив губу, отогнал накатывающий приступ паники.

Спокойно, Синдзи. Спокойно.

Да, ты заперт внутри герметичной капсулы, доверху наполненной непонятной жидкостью, свойства которой тебе неизвестны. Да, ощущения преотвратные, тем не менее… пока ты ещё жив.

Жив, а, значит, ещё есть возможность найти выход.

К примеру, найти люк, через который забрался. Наверняка где-то внутри должен быть механизм, чтобы открыть дверь изнутри. Нужно просто найти его.

Открыв глаза, игнорируя мерцающие блики в синем мареве LCL, постарался вылезти из кресла… Но столкнулся с другой проблемой, нарушающей первый пункт наспех состряпанного плана.

Кресла не было.

Просто не было.

Чувствуя, что загнанный в глубину подсознания страх понемногу возвращается, судорожно огляделся.

Ни футуристического сиденья, ни округлых стен.

Вокруг была абсолютная ультрамариновая пустота.

Попытавшись отплыть в сторону, пришёл к ещё одному выводу, из-за которого внутренности предательски сжались в тугой комок.

Нет-нет-нет.

Подобного явного не могло произойти в реальности. Это просто обычные галлюцинации, вызванные… кислородным голоданием. Именно. Возможно, доктор Акаги опять оплошала и, на самом деле, я давно потерял сознание, захлебнувшись, и прямо сейчас меня откачивают, пытаясь вернуть к жизни.

Несмотря на мрачные перспективы, данный вариант устраивал меня в разы лучше, нежели чем принять за правду тот факт, что моё тело исчезло.

Полностью, бесповоротно. Ни рук, ни ног или торса. Ничего.

Это противоречило любой логике.

Но и эта мысль была откинута в сторону, поскольку огоньки, прежде просто мерцающие, начали сиять сильнее. И сильнее. Настолько сильно, что я зажмурился, однако… как можно зажмуриться, когда у тебя нет век?

Свет достиг того уровня, что пространство вокруг исказилось ещё раз, создавая впечатление, будто из глубины океана меня выбросило в абсолютно белую комнату.

По центру которой висел огромный человеческий глаз, в зрачке которого алым мерцал непонятный символ, сменившийся на другой, третий, четвёртый, пока они не начали тасоваться с такой скоростью, что превратились с дрожащее пятно.

Которое резко приняло форму распятия, моментально разорвавшего глаз. Из перекладины вниз медленно заструилась чёрная, как смола, кровь.

— Синдзи-кун, ты меня слышишь?

Голос доктора Акаги ворвался в уши, разрывая ушные перепонки и чуть ли не лопая глазные яблоки.

Шумно выдохнув, я распахнул глаза и медленно поднял голову, смотря на мерцающий экран, висящий перед лицом, где отображалось лицо Рицуко.

Хм… я отключился?

Наверное, защитный механизм организма сработал, спасая от стресса. Не каждый ведь день "водой" дышишь.

Ещё и голова раскалывается…

— Да, я вас прекрасно слышу, — игнорируя уколы боли в висках, ответил максимально спокойно, откинувшись в кресле и хватаясь руками за удобные рычаги, словно сделанные под мои ладони.

— Прекрасно, — на лице женщины промелькнуло облегчение. — На несколько секунд твои показатели исчезли, но, видимо, кратковременный сбой системы.

Усмехнувшись, прикрыл глаза.

— Смотрите, мне бы не хотелось оказаться на том свете из-за "кратковременного сбоя", — и, прежде, чем собеседница вставила хоть слово, добавил: — Что мне делать-то?

— Уже ничего, — справа возник второй экран, где отображался отец. — Ева успешно активирована, синхронизация завершена.

— Да? — я недоверчиво подёргал рычаги.

— На текущий момент все функции управления полностью отключены, — ответила доктор Акаги. — Эксперимент успешно завершён. Готовься к извлечению из капсулы.

— А дать мне поуправлять огромным роботом? — разочарование из голоса полностью скрыть не удалось.

Гендо тихо усмехнулся.

— Поверь, сын, дальше у тебя появится эта возможность. Но не сейчас.

Спорить с отцом я не стал. Потом так потом.

Обидно, конечно, но переживу.

Куда интереснее другое: а что со мной произойдёт, когда я окажусь снаружи? У меня ведь сейчас LCL лёгкие под завязку забиты.

Надеюсь, у них подготовлен адекватный способ извлечения…

* * *

В третий раз прополоскав горло, сплюнул зеленоватую жидкость, мутным взглядом наблюдая, как её спиралью втягивает в слив.

Проведя языком по пересохшим губам, поморщился, до сих пор чувствуя привкус железистой желчи.

Ага, адекватный. Разбежался.

Способ извлечения жидкости оказался самым примитивным: дать ей самой выйти, давая лёгким самостоятельно вытолкнуть наружу LCL.

Ощущения бесподобные: попутно меня вырвало раза четыре, а гортань ныла так, словно по ней прошлись грубой наждачкой.

Включив кран, тупо полез под струю, ледяной водой немного остужая голову (в которой всё ещё шумели отголоски боли, возникшей после кратковременной отключки в капсуле).

— Синдзи-кун, ты закончил? — из-за двери послышался немного обеспокоенный голос Мисато.

Моя временная опекунша появилась под самый конец эксперимента, застав меня скорченным на полу и старающимся не рухнуть лицом в лужу… собственных выделений.

Наорав на Рицуко (и не смутившись присутствия отца), Кацураги, воспользовавшись помощью Майи, буквально отволокла меня в ближайшую уборную, где я смог полноценно привести себя в порядок, не находясь под прицелом чужих взглядов.

— Да, ещё минуту и выхожу, — громко говорить не выходило, да и то, что вырвалось изо рта, больше походило на плохо различимую речь спившегося наркомана, выжившего после очередной ломки.

— Не спеши, — Кацураги тихо усмехнулась. — Больше тебя сегодня никто трогать не будет.

И затем, куда тише, пробормотала:

— Учёные, мать их. "Так проще, меньше риска для организма". Где проще-то? Надо Рицу самой попробовать "извлечение" на себе, чтобы поняла, насколько это приятно, раз ей не хватило того раза с Рей…

Хм, точно. Аянами тоже является пилотом, соответственно, переходила через схожий опыт. И, судя по реплике, её реакция на "удаление" LCL из организма чем-то напоминала мою, если не хуже. Надо будет как-нибудь выловить подходящий момент и уточнить.

Заодно узнаю, можно ли привыкнуть к этому ощущению или стоит сразу приобрести запас мятных конфет, чтобы побыстрее избавиться от вкуса этой дрянной жидкости.

Или спросить доктора Акаги, насколько реально сделать её похожей на апельсиновый сок.

Хотя… лучше не стоит. Вдруг из-за этого появится рвотный рефлекс на божественный нектар? Я же себе харакири на месте сделаю, лишившись главного смысла жизни.

— А, точно, тебе тут сменные вещи принесли!

О, хорошие новости.

Честно говоря, уже не терпится вылезти из этого комбинезона. Нет, материал хороший, нигде не жмёт, но…

Скосил взгляд на паховую область с выступающим щитком.

Над дизайном бы им слегка поработать. Или мне — с комплексами, наличие коих я прилюдно отрицаю.

Приоткрыв дверь, Мисато просунула в щель руку с пакетом.

Надо же, казалось, что она с ноги откроет и зайдёт внутрь. Не знаю, откуда взялось это чувство, однако, порой, приятно ошибаться.

— Спасибо, — сипло поблагодарив, забрал одежду и, не медля, переоделся.

Душ приму потом, уже в доме капитана.

По-быстрому переодевшись, напоследок глянул в зеркало и, хмыкнув, провёл ладонью по осунувшимуся лицу.

Будто не в кабине минут пять сидел, а несколько дней безвылазно провёл за компом. Страшно представить, на что буду похож, если проведу внутри робота час и более. Хотя, вполне вероятно, так лишь на первый раз? Потом организм свыкнется и всё пойдет по маслу.

По крайней мере, я на это надеюсь.

Поймав себя на последней мысли, усмехнулся.

Слишком много надежды в последнее время. Ещё чуть-чуть и всю жизнь построю вокруг "авось да небось". Немного не соответствует моему настоящему принципу жизни.

— Труп не первой свежести, — подтвердила мою оценку Кацураги, стоило выйти из уборной.

— Вот не надо, — криво улыбнулся в ответ. — Труп трупом, тем не менее, что категория, что свежесть — высшей пробы.

— Да-да, самообман — путь к успеху и процветанию, — фыркнув, Мисато несильно хлопнула ладонью по моему плечу. — Ладно, пилот, время возвращаться домой. И чего костюм взял? Кинь его в ванной, потом кто-нибудь из подчинённых Рицуко заберёт.

Ну… мне же проще.

Пожав плечами, бросил сумку с комбинезоном у стенки в ванной.

— К отцу и доктору Акаги возвращаться не будем? — пригладил всё ещё мокрые волосы, чтобы потом не стояли дыбом, как у классического героя аниме в девяностых.

— Командующий ушёл на срочное совещание, а наша дорогая учёная с головой погрязла в анализе данных, полученных благодаря твоей тушке. Поэтому ты, — девушка ткнула меня в грудь, задорно ухмыльнувшись, — переходишь под моё непосредственное руководство. И приказ таков: шуруем в магазин, покупаем что-нибудь закинуть в желудок и празднуем твою успешную синхронизацию. Вопросы?

Посмотрев в глаза Кацураги, на дне которых плескалась остаточная тревога за моё состояние, утвердительно головой и шутливо отдал честь.

— Никак нет, товарищ капитан!

— Не ёрничай, — закатила глаза Мисато, попытавшись отвесить мне подзатыльник, от которого я без проблем уклонился.

Издав смешок, капитан развернулась и бодро зацокала по коридору в сторону выхода из главного комплекса.

Невольно задержав взгляд на её покачивающихся бёдрах, вздохнул и, хлопнув себя по щекам, поспешил нагнать временную опекуншу, не забыв поскрести шрам на запястье.

После выхода из капсулы зараза неистово чесалась. Аллергия, что ли?

* * *

— Синдзи… ик… ты… — сонно причмокнув губами, Мисато подложила руку под голову, удобно устроившись за столом в окружении пустых банок из-под пива.

Пожалуй, это действительно становится нашей небольшой традицией.

Подтянув колено к груди, отпил из банки и, скривившись, отставил в сторону. Видимо, пока я не удостоился чести познать все прелести распития пива, даже безалкогольного (Кацураги всё-таки уломала меня на дегустацию). Горькое, с отчётливым солодовым привкусом и немного вяжущее язык — в моём личном рейтинге пока занимает гордое шестое место между тыквенным соком и LCL.

Стрелки часов неукоснительно двигались к полуночи. Кроме нас с Кацураги на кухне никого не было: Аянами отказалась приходить, а доктор Акаги ещё не вернулась с работы, решив там заночевать.

Уперевшись подбородком в колено, задумчиво посмотрел на спящую напротив девушку, осознавая, что взгляд сам по себе скользит в область декольте её любимой короткой майки.

Вздохнув, прикрыл глаза.

Гормоны. Гормоны властвуют над нашими телами.

И как прикажете хранить чистоту разума в ситуации, где почти каждый день приходится сталкиваться с искушением? Вообще, ничего предосудительное в том, чтобы наблюдать за красивым женским телом, я не вижу. Это, как бы… естественно?

Природой заложено так, что мужчин всегда привлекает симпатичная представительница женского пола.

Тем не менее, между получением эстетического наслаждения и похотливым зырканьем существует весьма тонкая грань, напрямую зависящая от того, кем вы друг для друга являетесь.

Моргнув, почесал шрам.

Скорее всего, Мисато ни капли бы не разозлилась, узнав, что я пользуюсь моментом и изучаю её поджарое тело. Наоборот, с высокой долей вероятности, девушка бы только порадовалась, посчитав, что до сих пор сохраняет привлекательность. Только вот серьёзно рассматривать мои… "намерения" она точно не будет.

Разница в десяток с небольшим лет никуда не делась. Какой адекватный человек в её возрасте будет видеть в школьнике потенциального партнёра? Тут откровенной девиацией попахивать будет. Или сюжетом дешёвого хентая, где учительница, бурно краснея, лепечет, когда ученик средней школы лезет рукой ей под юбку.

Усмехнулся.

В пять лет мне казалось, что ученики начальных классов — крутые парни. В десять, что старшеклассники — близкие к "божественным" взрослым типы. В четырнадцать…

В четырнадцать я окончательно избавился от искажающих восприятие "очков". Однако вся эта тема с внешней разницей в пару лет и то, как мы воспринимаем эту разницу, работает в обе стороны.

Больше чем уверен, что, с точки зрения Мисато, я — обычный ребёнок. Будь постарше, годков этак на пять, тогда всё сложилось бы иначе, там уже разрыв меньше, плюс оба были бы совершеннолетними. Как говорится, почти идеальная чистота моральной и законной стороны вопроса.

А так остаётся только мечтать, как было с тем школьным психологом. Эх, Симидзу-сан, оставили неизгладимое впечатление на бедного подростка, коему теперь страдать от душевных мук и терзаний…

Наклонившись, мягко ткнул сопящую девушку в щёку, заставив капитана забавно поморщиться.

— Не хочу никуда… вставать… — едва различимо пробормотав это, Кацураги перевернулась на другую сторону, из-за чего чёлка упала ей на лицо.

Вздохнув, поправил спутанные локоны, чтобы они не лезли в нос.

По идее, нужно уже встать, отнести Мисато в кровать и прибраться на кухне, однако я не спешил, наслаждаясь безмятежностью момента. Куда торопиться, если так подумать? Пара минут ничего не решит…

Взяв апельсин из тарелки, в несколько движений очистил его от кожуры и отложил последнюю в сторону. Недавно вычитал в интернете, что её можно засушить и использовать в некоторых рецептах, к примеру, в том же чае или в качестве дополнительной специи при готовке, перед этим хорошо измельчив.

Сбоку раздался тихий квак и острые ноготки ощутимо царапнули ногу.

Повернув голову, уставился в ожидающие глаза Пен-Пена, что, бесшумно выбравшись из холодильника, жадно глядел на спелый фрукт в моих руках.

— Хочешь приобщиться к сокровенному? — хмыкнул.

Не знаю, понимает ли пингвин человеческую речь или просто так совпало, но необычный домашний питомец Кацураги вновь издал короткий звук и кивнул.

Разломав апельсин пополам, протянул половинку Пен-Пену, который, ловко подхватив её когтистыми лапами, повторно качнул мордой и вразвалочку направился обратно к своему "дому".

Мне не жалко. Чем больше живых существ поймут важность употребления в пищу божественного фрукта, тем лучше. А то есть тут некоторые, которые (мысль об этом пугает!) презирают цитрусовый подарок небес.

Бананы она, видите ли, предпочитает.

Извращенка.

Почитала бы Фрейда, сразу поняла, к чему приводят все эти тенденции и тяга к объектам фаллической формы…

Кстати о сублимации плотских желаний, надо бы заглянуть на форум, посмотреть, прочитал ли моё сообщение призрак из прошлого. Собирались же разойтись, забыв о существовании друг друга. Правда…

Хмыкнув, доел апельсин и слез со стула, чувствуя лёгкое онемение в правой ноге.

Правда, инициатива была односторонней, о чём я узнал постфактум, из-за чего на душе остался небольшой осадок. Совсем мизерный, на уровне занозы, загнанной под кожу, что невозможно вытащить без хирургического вмешательства.

Отогнав неприятные воспоминания, мотнул головой.

Так, Синдзи, сплюнули и забыли, всё это — дела давно минувших дней. Терять два балла из десяти из-за подобной ерунды будет глупо.

Подойдя к Мисато, привычно подхватил её под ноги и, придерживая за спину, закинул на себя.

Чтобы тут же покачнуться, почувствовав острый укол боли в висках, настолько сильный, что на мгновение перед глазами всё потемнело.

Холод. Звуки ударов об металл. Приглушённые крики. Шум волн. Намертво прилипший взгляд к крыше закрытой капсулы. Переполняющее отчаяние. Душераздирающий крик.

Резко выдохнув, я отступил назад, упираясь спиной в столешницу, каким-то чудом не уронив Кацураги на пол.

Что за хрень сейчас произошла?

Сглотнув вязкую слюну, проверил, не проснулась ли девушка от моих действий, однако "ноша" продолжала сопеть, бессовестно пуская слюну на мою футболку.

Инстинктивно посмотрел ниже, на её грудь, но почему-то взгляд быстро соскользнул на небольшой простой крестик, зажатый меж мягких полушарий.

Странно, по-моему капитан никогда не была набожным человеком.

Постояв так секунд двадцать и окончательно придя в себя, медленно зашагал в комнату Кацураги, на ходу пытаясь понять, что произошло и откуда возникли те странные видения.

И почему так дико чешется рука?

Нет, надо точно попросить доктора Акаги проверить, не возникло ли у меня аллергии.

Главное, чтобы не на апельсины, всё другое я переживу…

-------------