Тёмный Хогвартс. Глава 31. Оказавшись пешкой
Учился человечек, старался человечек,
Хоть был он красноречий, в опасности тот был.
Представьте себе, представьте себе,
Не в то попал местечко,
Представьте себе, представьте себе,
Ведь в Хогвартс он приплыл.
Шок. Ещё каких-то пять минут назад все мы дружно и спокойно продвигались по тропинке сквозь Запретный лес. Сейчас же…
Большинство второкурсников, увидев агрессивного гиганта из дерева, разбежались кто куда. Некоторые из них спрятались за ближайшими деревьями и со страхом наблюдали за происходящим, но вот большинство всё же решило не искушать судьбу и ломанулось прочь от опасностей.
Про одиночное блуждание неизвестно где в вечернем Запретом лесу они явно не подумали — не до этого было ребятам.
Сбежали, надо сказать, и некоторые пятикурсники. Не знаю, двинулись ли они организованно вдогонку своим подопечным, или точно так же перепугались…
— Они, что… Е-едят его?! — спросил ошарашенно Рон, показывая пальцем на толпу маленьких созданий.
— Похоже на то, — ответил ему тихо Симус.
— Не тычь пальцем, Рон. Они нам жизнь спасли. Видел, как разделались с этим монстром? Давай не будем их никак провоцировать, ладно? — сказал я мальчику, в ответ на что он быстро и мелко закивал, а рука его молниеносно опустилась вниз.
— Гарри, ты как? — спросил я, наблюдая, как Поттеру становится плохо от подобной картины.
— Всё… В порядке… — он отвернулся и стал сдерживать рвотные позывы. — Я же говорил… С Хагридом везде обнаружишь по итогу лишь кровавую баню… Бу-э-э! — опорожнил по итогу он свой желудок.
На тропе из второго курса остались только мы вчетвером. Лишь вдалеке всё ещё остолбенело стояла парочка девиц, да лежал бедолага Невилл, так как подвёрнутая лодыжка попросту не позволила мальчику сбежать.
Постепенно дети, что прятались неподалёку, стали несмело выходить обратно, а другие пятикурсники приблизились к эпицентру событий, в центре которого мы и находились.
— Это он? Вон там, это он?! Чёрт, Гордон… — какой-то парень заплакал, наблюдая, как останки его друга активно съедают менехуны.
— Какая-то жесть, — ёмко сказала сидящая у ближайшего дерева старшекурсница.
По-моему, её отбросило туда во время прыжка гиганта, и девушка так и не решила менять собственное местоположение. Ну, или попросту не смогла этого сделать.
Пока все присутствующие справлялись с отходняком от прилива адреналина, к нам грузной хромающей походкой подошёл Хагрид.
Вместо лица полувеликана находился один сплошной синяк, украшенный вертикальными линиями стекающей крови из рассечённой брови. Одна рука у него явно была сломана, да и этим дело точно не заканчивалось — остальные повреждения нашего проводника были просто не видны за громоздкой одеждой и густой лицевой растительностью.
Хагрид остановился, скользнул задумчивым взглядом на менехунову пирушку и посмотрел на нашу компанию единственным открытым глазом:
— Маловато вас как-то. Остальные-то где?
— Эм… Разбежались, мистер Хагрид, — сглотнув, ответил ему один и старшекурсников. — Часть наших отправилась на их поиски, но… Возможно, искать придётся и их тоже.
— Дела-а-а… — пробасил великан в ответ, после чего неуклюже засунул относительно здоровую ручищу за пазуху, начав там копаться.
Он явно что-то искал, и делал это довольно долго. Предложить свою помощь никто из студентов не решился, так что все ребята просто наблюдали за действиями великана.
— Вот она, — сказал он наконец, достав из-под мешковины… Ракушку?
Хагрид провёл по ней рукой как-то по-особому, из-за чего та засветилась нежным алым цветом.
— Эм… Директор? — неуверенно сказал Хагрид в эту ракушку. — Директор Дамблдор, — повторил он, почти что уткнувшись в неё лицом.
Из ракушки внезапно послышался звук морских волн, а великан этому очень обрадовался. Он отошёл от студентов и стал о чём-то тихо переговариваться. По видимому, с самим Дамблдором.
— Он же зовёт на помощь, да? — спросил у нас неуверенно Рон.
— Я так не думаю… — ответил Гарри скептически.
— Может, Хагрид получает инструкции — что именно ему делать в этой ситуации, — предположил я.
Ну а пока Хагрид общался с директором Хогвартса, а кучка студентов понемногу пополнялась новоприбывшими, зверьки, что покончили с древесным чудовищем, не сидели без дела.
Менехуны в этот момент были отвлечены человеческим карпаччо, а их питомцы после победы над противником по-быстрому скушали своих погибших собратьев и разбежались по лесу кто куда. Один из них, внезапно, подбежал прямо к нам.
— Клац-клац-клац! — застучал он своими зубами.
— Эй… Не надо! Кыш, фу! — говорил ему испуганно пятикурсник. что стоял ближе всех.
Скампозуб от его слов стал вести себя ещё более активно, постепенно приближаясь к нашей группе.
— Клац-клац-клац-клац! — трещал он зубами ещё более активно, чем прежде.
— Он что, нападёт на нас?! — воскликнул Рон. — Они же на нашей стороне!
И было похоже, что безглазое создание готовится напасть на одного из нас, но просто решило поиграться со своей добычей. Ну, или не могло определить, кого же из нас ему скушать первым.
— А ну пшёл отсюдова! — рыкнул на него подоспевший Хагрид. — Эй, менехуны, етить вас за уши! Давайте, эта… Усмиряйте ваших зверей! Устроили тут бардак, — сплюнул он.
Кажется, что после разговора с директором Хагрид преисполнился уверенностью в том, что ему нужно делать, отчего и стал смело раздавать указы.
— Так, ребятки, — обратился он уже к нам, — никто никуда из вас не идёт — остаётесь здесь и ожидаете. И дальних позовите, чтобы все кто не убежали собирались тута. Скампозубики довольно агрессивные, а слушаются они только вот этих вот крох, — указал он на менехунов. — Так что в лесу небезопасно сейчас, и надо выручать бегунков, да…
Когда Хагрид закончил свой инструктаж, позади нас послышался какой-то гул. Все резко на него обернулись, но оказалось, что звук шёл от той самой ракушки, которую Хагрид после разговора зачем-то оставил на земле.
Спустя несколько секунд энергия алого цвета вырвалась из ракушки, а на её месте начал образовываться самый настоящий портал. Его контуры переливались оттенками красного, а когда линии наверху соприкоснулись друг с другом и замкнули получившийся круг, центр портала покрыла плавная пелена, искажающая пространство.
Из проёма показалась сначала только нога волшебника, но потом стали видны и остальные части тела. Дамблдор лично посетил их, прищуренными глазами осматривая место происшествия. И увиденные останки студента ему явно были не по душе, как не понравились и разбросанные древесные остатки туши от сгрызенного монстра.
Вслед за директором на их сторону прибыли и другие преподаватели — профессор МакГонагалл и профессор Флитвик.
— Расходитесь по сторонам и возвращайте студентов на тропу, — отдал Дамблдор им указание, после чего профессора быстрым шагом углубились в лес по разным сторонам.
Сам же директор достал свою палочку и сколдовал недалеко от нас в центре тропинки большой и яркий шар света. Он стал гудеть и ярко освещать окрестности, а из нутра его стали повторяться громкие слова:
— ИДИТЕ К СВЕТУ! ИДИТЕ НА ЗВУК! ВОЗВРАЩАЙТЕСЬ К ТРОПЕ! ИДИТЕ К СВЕТУ! ИДИТЕ НА ЗВУК! ВОЗВРАЩАЙТЕСЬ К ТРОПЕ!
Убедившись, что его магическое творение работает, Дамблдор повернулся к тем немногим менехунам, которые истуканами стояли недалеко от места смерти слизеринца и глуповатыми взглядами смотрели на директора.
Еле заметным взмахом палочки он поднял группу маленьких созданий в воздух. Совершив второй взмах, менехуны задрожали и задрыгались, а на их лицах я впервые увидел эмоцию страха. Всего на миг, ведь вскоре каждый из плотоядных малышей взорвался ошмётками внутренностей, орошая землю Запретного леса своей горячей кровью, от которой стал подниматься пар.
Все студенты смотрели на это раскрыв от удивления рты.
— Хагрид. Идём, — сказал Дамблдор, который после хладнокровного убийства пары десятков разумных существ вернулся через портал обратно в Хогвартс, а за ним, склонив голову вниз, поплёлся полувеликан.
— Что… Что это только что было? Вы видели? Он взмахом палочки их просто взорвал! — делился впечатлениями Симус.
Я же задумался совсем о другом. Занятие Хагрида явно пошло не по плану, раз на место событий директор явился самолично. Но почему он вообще пришёл? Потому что студенты были в опасности? Три раза — ха!
Весь предыдущий год нас учили, что с опасностью студенты должны справляться самостоятельно. Да, были моменты на том же Хеллоуине, когда преподаватели не дали погибнуть половине школы от трансфигурированных зверей. Но там они дожидались исхода схватки и просто сохраняли жизнь раненым, а не спасали их от самих зверей!
Здесь же мы подверглись опасности, которой, как я думал, и добивались этим путешествием. И сейчас я вижу совершенно иную реакцию: преподаватели пошли отыскивать убежавших студентов, а сам Дамблдор прибыл на место и создал огромный светящийся шар для ориентира.
Да и убийство менехунов… В действиях директора отчётливо прослеживалась именно эмоциональная реакция! Ведь убивать тех, кто помог справиться с монстром… Зачем?
Значит, эти менехуны в чём-то провинились. Нарушили какой-нибудь договор, касающийся пожирания студента Хогвартса? Допустили проникновение на свою территорию этого ожившего энта? Или вовсе всё мной увиденное было лишь жестокостью ради жестокости? Кто бы знал…
И тем больше забота о студентах в Запретом лесу контрастировала со всем тем, что я видел раньше. Почему они сейчас спасают и помогают, а до этого практически всё время делали исключительно наоборот?
Пока мы ожидали на тропе и приходили в себя, солнце окончательно скрылось за горизонтом. Но благодаря свету от шара лес был освещён достаточно, а никаких более живых созданий к нашей группе так и не приходило.
Шли лишь ученики, коих находили МакГонагалл с Флитвиком. Профессора при необходимости оперативно накладывали базовые медицинские чары и приводили потерявшихся студентов к нашему сборищу.
Некоторые приходили самостоятельно, отыскав дорогу с помощью света или звука. Послание идти к тропе звучало столь громко и столь долго, что мозги постепенно начали закипать. Тем радостнее было, когда все ученики были найдены и, относительно целые, все мы в спешном темпе отправились к замку в сопровождении двух преподавателей.
Ночёвка в лесу, по всей видимости, отменялась, как и само занятие Хагрида.
— Могли бы и порталом нас в замок перекинуть, — пробурчал Рон.
— Учитывая, что даже пятикурсники удивились подобной магии, эта вещь крайне редкая и ценная, чтобы использовать её для нашего удобства, — ответил я задумчиво. — Скажи спасибо, что нас вообще спасли и ведут в замок относительно безопасным маршрутом.
Для привычного мне Хогвартса было бы нормой заставить потерявшихся студентов отыскивать дорогу к замку самостоятельно. Даже в кромешной тьме.
Так что к этой аномальной заботе я относился максимально подозрительно, а моя бездонная копилка вопросов и загадок вновь пополнилась новой головоломкой.
— Фу-у-ух, — Рон, выходя из кабинета, потянулся, разминая затёкшую спину. — Наконец-то обед! Я бы не выдержал и пяти дополнительных минут постоянных утверждений о том, какие маглы опасные, жалкие и плохие одновременно.
— Ха! Да у профессора пластинку просто заело, раз он повторяет одно и тоже, из урока в урок, — сказал насмешливо Симус.
— А я до сих пор не понимаю, зачем нам всё это говорить и приукрашивать действительность, — встрял в разговор Гарри. — Я жил с маглами и точно знаю: пусть они и не святые, но уж точно никто из них не способен даже на долю тех вещей, о которых нам рассказывают.
— Гарри, ты не учитываешь, про каких именно маглов говорит профессор Квирелл, — встал я в защиту преподавателя, так как столь смело болтать друзья стали только-только выйдя из его кабинета. И если уж он каким-то образом умудриться подслушать, то я тем самым прибавлю себе парочку очков репутации в его глазах. — Он имеет ввиду Америку, где магловский мир контролирует магический. А ты жил в месте, где всё происходит наоборот — у нас маглы послушные и смирные.
Ну а когда мы уже почти покинули этаж, я добавил:
— И не забывай, что это пропаганда. Их цель очернить маглов в наших глазах, только и всего. И волшебники, и маглы бывают плохими. Бывают и хорошими, хотя насчёт взрослых волшебников я пока что не уверен…
— Мистер Локхарт хороший, — убеждённо привёл свой аргумент Гарри.
— И мои родители! — сказал с небольшой обидой Рон.
— Это да, тут я не спорю, — пожал я плечами. — Просто нужно смотреть не на группу людей, а на каждого по отдельности.
— А как же вампиры? Профессор Люпин утверждал, что среди них хороших не существует, — задал мне вопрос Симус.
— Ну так он оборотень. Понятное дело, что он будет так говорить, — я усмехнулся. — У них какая-то генетическая вражда, не иначе. Вампиры… Плохими они являются не изначально — их такими делает неконтролируемая жажда крови. Конечно, вампиров нужно опасаться, но и нормального сытого вампира встретить вполне себе возможно. С менехунами, думаю, похожая ситуация. Ну, я так считаю, — пояснил я ребятам.
Прошло уже больше недели с момента событий в Запретом лесу. Хагрида, как утверждали слухи, сильно отругали за смерть студента, что было для всех настоящим моветоном.
«Ну умер и умер — подумаешь…», — примерно так звучало бы оправдание в защиту Хагрида в обычной ситуации. А здесь — отругали! Немыслимо!
Теперь полувеликан ни о каких ночёвках в Запретном лесу не помышлял, да и в сам лес с этого момента если и ходили, то совсем чуть-чуть: неглубоко и недолго.
На предыдущим уроке выздоравливающий лесничий где-то раздобыл настоящего вампира и клетку для него, так что дополнительные занятия по субботам вроде как перестали предоставлять опасность. Ну и профессор Люпин, конечно, не мог на своём занятии обойти стороной тему вампиров, дополняя наши знания и немного их искажая собственным мнением об этих существах.
Старосту Слизерина назначили другого — того самого друга, который сокрушался смертью товарища. Пару дней школа вовсю говорила про этот случай нападения монстра, но потом новость стала постепенно забываться, а подростки переключались на другие, более свежие сплетни.
— Кайл? Ты куда? Обед же! — сказал Рон непонимающе, когда вместо того, чтобы встать на лестницу, ведущую вниз, я отправился на противоположную.
— Вы идите, а я кое-что забыл в спальне.
— Эм, ты уверен? — спросил у меня Гарри. — Мы можем пойти с тобой.
— Не-е-е, — я отмахнулся, — идите, наедайтесь. А я успею к вам присоединится. Я быстро.
— Ну… Ладно, — Пожав плечами, ребята отправились трапезничать, а мой путь лежал на верхние этажи, в гостиную Гриффиндора.
С самого утра я всё думал об этом, но как-то заметался, загрузился другими мыслями и вспоминал об этой идее только в время занятий. Ну а так как моё воодушевление было довольно велико, было решено не откладывать задумку в дальний ящик и реализовать её прямо сейчас.
В Хогвартсе существовало много странностей. Многие из них с первого взгляда никак не были связаны друг с другом. Жестокие учителя, немые картины, отсутствие призраков, испытания директора, Хеллоуинские испытания, клубная иерархия, отношение к опасностям и смертям, замковые ловушки — те же лестницы…
А ведь если собрать их все воедино, записать и хорошенько подумать над смыслом… Может, я пойму в чём всё-таки дело!
Да, записать определённо надо. Все события, начиная от поступления в Хогвартс и заканчивая Запретным лесом. Необходимо стать тем самым сыщиком, который у себя в квартире сделает снимки улик и зацепок, соединит их впоследствии красными нитками и раскроет дело. Только вот сделать мне это нужно в своём ежедневнике. Чтобы… Чтобы никто не увидел, да.
Добрался до гостиной, а потом и до спальни, после чего стал копаться в чемодане.
— Где же он? Где же… — перебирал я всякую всячину в поисках магического ежедневника, который вроде как приобрёл во время посещения Косого Переулка вместе с семейством Уизли.
Пока шерстил содержимое чемодана, в котором пространства было раз так в десять больше, взгляд зацепился за открытую нишу тумбочки, где и лежало заветная книжица.
— Вот ты где! — сказал я обрадованно и сразу уселся на кровать, чтобы начать оформление.
Обед длится целый час, так что я мог спокойно посвятить минут тридцать своего времени записям. Да, с ребятами придётся разминуться, но мне больно сильно хочется поскорее начать…
Это чувство, когда нутром чуешь, будто бы вот-вот доберёшься до истины, не давало покоя. Особенно сейчас.
Взял в руки книгу и провёл по ней рукой. Внизу одноцветной обложки было что-то написано, но я лишь скользнул по надписи взглядом и торопливо открыл содержимое.
Чистые, девственные листы, предназначенные для моих мыслей, планов и рассуждений. Красота!
Нашёл ручку, которая всегда на всякий случай лежала в прикроватной тумбе.
Это был не надоевший всем пергамент, в котором студенты пишут лишь чернилами, используя зачарованные перья. Это бумага! Да здравствует целлюлоза!
— Ну, поехали, — сказал я и приготовился записывать всё с самых первых страниц.
«1. Традиция попадать в Хогвартс на лодках, пересекая озеро.
Зачем?
Почему лодки начинают трястись, а выпавших съедает кальмар?
Какая-то жертва?
Показатель опасности в школе с первых же секунд?».
Как только первый пункт был дописан, слова вдруг начали исчезать.
Я сначала ничего не понял и нахмурился. Посмотрел на ручку: проблема в ней? Да не похоже. Самая обычная ручка… Значит, дело в ежедневнике?
Пока размышлял, на тех же строчках, где когда-то была моя надпись, внезапно появился ответ:
«Расскажи подробнее про это, и я помогу тебе с ответом».
В голове была какая-то каша. С одной стороны, мне жутко хотелось продолжить писать — узнать, кто это мне только что ответил и что ему известно. С другой, какая-то подсознательная тревога мешала это сделать…
Посмотрев ещё раз на обложку книги, я всё же прочитал надпись внизу:
«Том Марволо Реддл».
Сознание просто затопило чувство опасности! Шестерёнки в мозгу мигом встали на свои места! Дневник Волан-де-Морта! У меня! Крестраж!
Будто ошпаренный, я отскочил от дневника. Даже после осознания того, где именно я решил записать свои идеи и мысли, какая-то часть меня всё ещё горела желанием продолжить знакомство с Тёмным Лордом.
А моя ли это часть испытывала подобное желание? И откуда у меня вообще мог взяться тёмномагический дневник?! Я покупал его… Покупал ли? Не помню! Вот абсолютно не помню такого, чтобы я его покупал.
Значит… Мне это навязали? Думать, что он мой, считать, что необходимо записывать в него все свои рассуждения… Да меня околдовали! Влезли без смазки в моё нежное сознание и навели там шороху!..
Дамблдор — единственный, кто мог подобное провернуть. А значит, дело дрянь. Всё — моей жизни в Поттериане пришёл конец? Если самый сильный и влиятельный волшебник современности решил подкинуть мне крестраж, который завладеет моим разумом…
Но зачем это ему? Подозревает меня в чём-то? Я вроде как никакими секретными тайнами не ведаю, одни вопросы в голове… Из-за взрослого сознания в теле ребёнка? В таком случае, почему директор решил избавиться от меня таким вот экстравагантным способом?
Если он и правда понял, что в Кайле Голдене живёт другая личность, то почему не предусмотрел факт того, что я могу знать про дневник-крестраж? Я же смог понять опасность и его интригу, смог освободиться от внушения, хотя бы частично…
Это точно нужно брать в расчёт. Не верится мне, что Дамблдор так просто ошибся. Значит, будем считать, что моя взрослая личность и мои знания о событиях в похожей вселенной до сих пор являются тайной для него и остальных. В таком случае получается, что?..
Что я стал разменной монетой. Мне подкинули дневник, чтобы я под контролем Реддла повторил события канона с тайной комнатой и василиском? Но зачем? И почему именно я?
«Потому что ты друг Гарри Поттера», — подсказало сознание.
И пусть мотивы директора до сих пор оставались туманны и загадочны, Гарри Поттер и правда был здесь замешан. Это подтверждал и интерес директора к мальчику на первом курсе, и его «видения» в конце испытаний.
Так что теперь нужно понять, как избавиться от дневника так, чтобы Дамблдор оставил меня в живых…
А ведь в каком-то роде это очень похоже на очередное испытание. Ведь, если я правильно понимаю возможности директора, то его легилименция запросто способна читать мои мысли, в которых я бы сразу же спалился своей инородностью. Да и его магическая мощь скорее всего позволяет довольно легко подчинить моё сознание тем же самым банальным «Империо», тогда как я отделался обычным внушением, которое смог перебороть всего лишь осознанием грозящей мне опасности.
Вопрос заключается в том, что будет делать директор, когда поймёт, что я смог «соскочить»? Найдёт другую жертву? Или всё же попробует снова, но уже основательно, без осечек и рисков? Я искренне надеюсь, что второго варианта не случится.
От дневника явно нужно избавляться, так как подобный артефакт я держать рядом не собираюсь. Но просто выбрасывать его нельзя, так как Дамблдору он зачем-то нужен.
Ведь, если в каноне дневник был у Малфоя-старшего вплоть до второго курса его сына, то здесь Малфои бедны, так как всё имущество ушло Дамблдору и Министерству после войны. А значит, директор давным-давно владеет этим крестражем и только сейчас решил его использовать. То есть он не избавился он весомой части бессмертия своего главного врага, а именно хранил для каких-то своих целей!
Точно. Нужно просто передать дневник декану. Ну, и молиться, что пронесёт… Это наилучшее решение из тех, что я вижу на данный момент. Можно, конечно, его где-то спрятать, но играть с огнём таким вот образом я ой как опасаюсь.
Остаток дня пролетел в одном сплошном стрессе. На занятиях я не улавливал суть проходимого материала, так как был весь в своих мыслях насчёт крестража. Но здесь мне повезло, ведь успеваемость у меня была отличной, так что ни от Спраут, ни от Снейпа мне наказаний не прилетело.
А вот во время тренировок в Дуэльном клубе из меня знатно так вышибли всю дурь… Друзья недоумевали из-за моей постоянной задумчивости, а старшекурсники лишь пожимали плечами:
«Мало ли что в Хогвартсе может случиться со студентом, всякое бывает».
И вот уже под конец дня, когда избегать спальни никак не получалось, а что-то с дневником делать было всё же надо, я решился. Обмотал тканью крестраж, борясь с его влиянием на рассудок, и понёс МакГонагалл, которая, к счастью, находилась в своём кабинете.
— Профессор, можно войти? — спросил я, когда после стука дверь в кабинет приоткрылась.
— Мистер Голден? Что привело вас в столь поздний час?
— Я, эм… Понимаете, профессор, я нашёл один дневник, на котором явно присутствуют какие-то вредные чары. Я подумал и решил отдать его вам, — сказал я смиренно, так как именно такую эмоцию МакГонагалл воспринимала положительнее всего.
— Вредные чары? Весьма интересно. Ну, что же, проходите, показывайте этот ваш дневник. Где, позвольте поинтересоваться, вы его нашли? — спросила она.
— У себя в комнате, профессор, — решил я сказать чистую правду. Врать преподавателю без острой необходимости в Хогвартсе было довольно опасно.
— И может у вас есть мысли, как он там оказался? Быть может, кто-то его вам подбросил? Так сказать, в отместку, — дамочка посмотрела на меня выжидательно.
— Нет-нет, я понятия не имею, каким образом он вдруг появился в моей спальне.
— Ну хотя бы предположения у вас-то должны иметься?
Свои предположения я решил оставить при себе.
— Никаких, профессор. Мне в голову не может придти, чтобы кто-то из студентов, — сделал я акцент на последнем слове, — желал мне зла.
— Раз так, то… — МакГонагалл вздохнула, не прикоснувшись к дневнику и даже не взглянув на него. — Можете идти, мистер Голден.
— Спасибо, профессор, — я кивнул и медленно двинулся из кабинета.
Раз она никак не взаимодействовала с дневником, значит МакГонагалл знает, что он из себя представляет?
— Кстати, мистер Голден, — донеслось позади меня.
Ну что ещё-то?!
— Да, профессор? — сказал я, нарочито спокойно обернувшись.
— Похвально, что с этой проблемой вы пришли именно ко мне. Вы получаете… Сто баллов.
Глаза округлились от озвученной цифры, а с сердца будто бы упал тяжелый груз.
— С…спасибо, профессор, — ответил я на автомате, пытаясь до конца осмыслить сказанное МакГонагалл.
— Не за что. Всё, идите, — махнула она мне рукой и продолжила как ни в чём не бывало просматривать какие-то записи.
Сто баллов… Да Гарри Поттеру в прошлом году дали столько же за прохождение испытаний! И я их получил за то, что просто решил отдать дневник декану? Быть такого не может…
Это могло означать только одно. Дневник тоже был неким испытанием, где ставкой была моя жизнь. И я его прошёл, пускай и лишь благодаря своим знаниям об этом крестраже.
А значит, раз меня наградили, то убивать не должны. По крайней мере, я на это надеюсь.
— Голден? Чего надо?
Два четверокурсника Гриффиндора были настроены достаточно враждебно. Понятное дело, ведь я мог спутать все их карты, что, собственно, и собирался сделать.
Жаль только, что я пришёл сюда в одиночку: друзья остались в клубе, а я решил сходить перед ужином в библиотеку, вот и напоролся на такую непростую ситуацию.
— Я не позволю вам это сделать. Лучше идите по своим делам, — сказал я уверенно, будучи готовым выхватить палочку.
— Тебе-то какое до этого дело? Ты шёл куда-то? Ну и иди дальше, не мешайся. Нам от тебя ничего не надо, так что сделай одолжение — исчезни.
— Ты бы был поаккуратнее в своих словах. Или думаешь, что фанатик чета дуэлянту? — я усмехнулся.
— С нами тоже шутки плохи. Тебе должны были сказать.
— Знаю, знаю. Как знаю и то, что мои размажут ваших в случае конфликта. Да так, что отскребать вас будут по всему замку.
— И что? Думаешь, за второкурсника пойдёт весь клуб? — один из них гадко улыбнулся, но было заметно, как он нервничает.
— За обычного второкурсника? Не думаю. За меня? Тут я бы посмотрел на практике. Что скажешь — попробуем? — брал я их внагную на понт. С подобным типажом нужно общаться именно так: смело, решительно и колко.
— Слушай, Голден, — второй поднял руки и старался быть более дипломатичным, чем товарищ, — ты ведь даже не знаешь, чего нам надо.
— У меня получилось подслушать, благо вы треплетесь на весь этаж. Так что общую суть я уловил и, повторюсь, сделать этого вам не позволю, — стоял я на своём.
— Ну раз знаешь, то зачем тогда мешать? Не мы, так другие обязательно это сделают ещё до Хеллоуина. Ты просто не знаешь о порядках в этом деле. А мы всё-таки с тобой с одного факультета.
— И это ничего не меняет. Так что либо вы проваливаете, либо устраиваете себе кучу проблем. И я в таком случае приложу к этому все свои силы, будьте уверены.
— Ну и любишь же ты наживать себе врагов, Голден… Мы это запомним, будь уверен. Пошли, Рас, — скривился один из них и утащил враждебного друга за собой.
— Хороший выбор, парни. Удачи-и, — помахал я им напоследок ручкой, хотя внутренне был весь сжат аки пружина.
Ох, как же мне нелегко дался этот выбор…
— Спасибо…
— Не за что, — ответил я и обернулся, продолжая идти по своим делам.
А из разума не выходили слова четверокурсников, благодаря которым в голове созревал отвратительный и в то же время гениальный план.
Я не мог просто так выкинуть из головы эту идею. Она была слишком хороша и слишком аморальна. Но дело в том, что аморальность эта была очевидной обычному человеку, коим являлся я когда-то давным-давно. Для Кайла Голдена же это, наверное, должно было считаться нормой.
Мне нужно было подтверждение своих мыслей. Под самый конец занятий в клубе я смог выловить председателя — Томаса Гудвина из Когтеврана, и переговорить с ним о своей «чисто теоретической» задумке. И я получил положительный ответ!
Теперь, раз уж я решился действовать, нужно было заполучить необходимое. И в голову сразу же пришла мысль об одной услуге, которую мне задолжал именно тот, кто скорее всего и сам захочет мне помочь воплотить данную идею в жизнь.
— Привет, Оливия, — удалось мне встретить девушку в Большом зале за каких-то пять минут до ужина.
Общались мы с ней нечасто, так как состояли в разных клубах, да и разница в курсах давала о себе знать. Так что только сейчас я заметил, что когда Оливия не была избита, не хмурилась из-за наказания и не была слишком напряжена нашим совместным выживанием, девушка выглядела просто потрясающе.
— Кайл? Привет, — улыбнулась она мне.
Было очень приятно понять по одной её реакции, что никаких обид на меня девушка не таит.
— Мы можем поговорить? Пару минут, не больше.
— Хм? Ну, хорошо, давай отойдём в какой-нибудь закуток… — стрельнула она в меня глазками.
Это был сейчас флирт? Ох…
— Ну и о чём ты хотел со мной поговорить? — сказала Оливия. Вся её жестикуляция стремилась смутить меня своей пикантностью, но я не поддавался и держал себя в руках.
— Помнится, когда-то ты сказала, что с тебя должок… — протянул я.
— О-о-о, гениальному первокурснику Кайлу Голдену от меня что-то понадобилось? Интересно-интересно… — хмыкнула она.
— Не называй меня так, — ей всё же удалось меня смутить, пусть и другим оружием — лестью.
— Ха-ха. Хорошо, не буду. Только, прежде чем ты озвучишь свою просьбу, знай — через пару недель меня уже не будет в Хогвартсе.
Я округлил глаза:
— Не будет?! В каком это смысле — не будет? Что-то случилось?
— Не переживай, всё у меня в порядке. Просто я уезжаю на Турнир Семи Школ в качестве участницы. Ты наверняка слышал, всё-таки в Дуэльном клубе состоишь.
Я и правда слышал про этот турнир, так как некоторые ребята с клуба тоже туда отправлялись. Он проводился один раз в два года между семью школами, что находились в странах под властью магического сообщества и был на словах довольно схож с Турниром Трёх Волшебников из другой реальности, о которой я знал.
— Значит, до конца года будешь в другой школе? — спросил я немного расстроено.
— Да, выходит что так, — пожала Оливия плечами. — Зато посмотрю, как живёт совершенно другой магический мир, ведь Япония так далеко… Мне очень интересно узнать, каково там учиться.
— Главное, будь осторожна. В этом турнире, насколько я знаю, большая смертность.
— Не меньше, чем в обычном Хогвартсе, — фыркнула девушка. — Как-нибудь справлюсь.
— Не сомневаюсь в этом, — кивнул я одобрительно. — Ну а моя просьба не займёт у тебя много времени и сил, обещаю. Более того, она может тебе даже понравиться… — нагнал я интриги, вызвав у Оливии неподдельный интерес.
— А ты не перестаёшь меня удивлять, Кайл Голден. Ну, рассказывай скорее, а то сейчас уже ужин начнётся, — обратилась она полностью в слух.
— В общем, слушай…