Парадокс Мультивселенной. Глава 53. Каэр Морхен. Часть первая
Большущая арка из нескольких крупных глав начинается прямо здесь и сейчас, да. По продолжительности превзойдет даже арку с поисками Лютика. Попойка ведьмаков, разумеется, тоже будет.
18+ версия главы вот тут . Хотя и эта немножечко хорни, хехе
1-53 главы одним файлом можно скачать вот тут .
53. Каэр Морхен. Часть первая.docx
53. Каэр Морхен. Часть первая.fb2
53. Каэр Морхен. Часть первая.pdf
— Никогда не видел ничего подобного, — не замешкавшись ни на секунду, честно признался Весемир, смотря на созданную Поттером доску, от и до покрытую алхимическими формулами. — Это не поддается логике, к которой я привык.
Гарри усмехнулся, услышав это выражение. Скрестившая ноги Цири, что сидела на диванчике в паре шагов от Весемира, пожала плечами:
— Логика нашего мира тоже может казаться непривычной для того, кто встречается с ней впервые.
Гарри поднял руку:
— Год привыкал, — объяснил он, закатывая глаза в ответ на прищур Цири. — Эй, посмотрел бы я на тебя, окажись ты в схожих условиях.
— Я была в схожих условиях! — с легким возмущением заявила было девушка, но Весемир махнул рукой, сообщая о том, что его ни в коем случае нельзя сбивать с мысли.
Пожилой ведьмак встал с кресла и медленно подошел к доске, сосредоточенно рассматривая выведенные странноватым, но понятным почерком формулы, связанные с активацией избранных мутаций. Ткнув пальцем в одну из строчек, он еще несколько раз практически невесомо стукнул по доске, после чего перевел взгляд на Поттера.
— Просто поразительная дотошность, — прошептал Весемир, — но ты не стал идти дальше, верно?
— Она прервала меня, — фыркнув, указал Гарри на недовольную Цири, которая с интересом наблюдала за происходящим, — так что вернусь к этому, как только закончим с Дикой охотой.
— Н-не надо, — покачав головой, с легким сомнением в голосе произнес Весемир, — это ни к чему хорошему не приведет. Пусть лучше все канет в небытие, чем у людей появится возможность использовать ведьмачьи эликсиры. Это перевернет баланс сил, а в итоге превратится в оружие, направленное против слабых.
— Рано или поздно до этого все равно кто-то додумается, — вздохнув, возразил Гарри. — Пятьдесят, сто, двести лет, но в итоге… кто-то получит столь необходимое преимущество.
— И да и нет, — уклончиво пробормотал Весемир, — магия изживает себя. Сильных чародеев рождается все меньше, места силы иссякают и исчезают, как и древние зачарования, оставшиеся еще со времен эльфов. Возможно, однажды магия исчезнет, и мир сможет вздохнуть спокойно.
— Это очень… самонадеянная гипотеза, — протянул Гарри, — и я читал о ней в Боклерской библиотеке. Поверь, Весемир, даже если магии в этом мире становится все меньше и меньше, рано или поздно случится очередное сопряжение сфер, которое вновь вернет все на круги своя.
Ни Поттер, ни ведьмак не заметили, как потупила взгляд Цири на упоминании сопряжения сфер. С учетом того, что ей предстояло сделать после победы над Дикой охотой, описанная чародеем перспектива казалась все более реальной. В общем-то, само пророчество Итлины всегда было именно об этом, и Гарри был абсолютно прав, сводя все к новому сопряжению сфер.
— В любом случае, — Весемир мотнул головой, — сейчас пока стоит сосредоточиться на защите Цири. Мы еще успеем с тобой обсудить твои достижения в алхимии, — посмотрел он на Поттера, — но приоритеты — это все.
— Мне бы пригодилась помощь настоящего ведьмака, — кивнул Гарри, — очень тяжело изучать мутации, не имея доступа к ним. Если бы получилось обернуть испытание травами вспять, это могло бы многое объяснить. Возможно, удалось бы исправить ошибки, из-за которых погибло такое количество детей.
— Не в ошибках дело, а в слабости, — не согласился Весемир. — И не спорь со мной, Гарри Поттер.
— Я и не спорю, но испытание травами — это выдумка чародеев, так что чародеям и разбираться с тем, во что она превратилась за все это время. В моем мире существуют ритуалы, выживаемость в которых стремится к нулю вне зависимости от того, насколько силен человек, потому что они опираются на кучу разных факторов. Возможно, если разобрать испытание травами на составляющие элементы и изучить их с другого ракурса, у нас получится хотя бы снизить летальность?
— И для чего? — нахмурился Весемир. — Собрался создавать новых ведьмаков в мире, где практически не осталось чудовищ? Интересная затея, все равно что заниматься созданием песка, живя в пустыне. Нильфгаард огнем и мечом выжжет всех тварей, занесенных в наш мир сопряжением сфер, и тебе это прекрасно известно.
— Опять же, если мы возвращаемся к сопряжению сфер, то я верю в…
— Да, я и с первого раза понял, — отмахнулся от Поттера ведьмак. — Ты, безусловно, очень талантливый алхимик, и я не собираюсь приказывать тебе. Лишь прошу прислушаться ко мне и сосредоточиться на защите Цири, раз уж все мы собрались здесь ради ее безопасности.
Цири вновь недовольно зыркнула на Весемира, но промолчала, чтобы не оказаться наказанной еще на день. Все они: Геральт, Йеннифэр, Весемир, Эксель, Ламберт и даже Трисс, все они видели в Цири какую-то несмышленую девочку, которую срочно нужно воспитывать и перевоспитывать. Все они относились к ней как к ребенку.
Все, кроме Поттера. И Цири заметила, как в глазах изумрудного цвета промелькнул озорной огонек, прежде чем Гарри согласился с Весемиром, решившим отложить все вопросы, связанные с магией и алхимией на очень далекое «потом», лишь бы не принимать важные решения прямо сейчас. Для всех окружающих, исключая ее и Поттера, все крутилось вокруг Дикой охоты, и Цири не могла винить их, ведь она сознательно не стала рассказывать обитателям Каэр Морхена правду о Белом хладе, который стремительно продвигается по межмировой спирали, опустошая и уничтожая целые миры.
Однажды они точно узнают обо всем, что происходит на самом деле, но… не сейчас.
Тем более, Геральт и Йеннифэр отправились на поиски Аваллакха, что позволяло Цирилле отложить раскрытие истины еще на какое-то время. По меньшей мере до нахождения и исцеления эльфского знающего, конечно, но девушка надеялась, что и потом ей удастся какое-то время удерживать некоторые тайны от раскрытия.
— Ты, кажется, ответственный за обед сегодня? — покончив с обсуждением алхимии и ведьмачьих мутаций, Весемир решил переключиться на что-то более приятное. — Если потратил все свободное время на вот это вот, — он кивнул в сторону доски, — то можешь признаться сразу.
— Я многозадачный, — буркнул Гарри, — вообще-то у нас с Цири возникла еще одна идейка по поводу твоего кресла, но ты выслушай, прежде чем спорить…
* * *
Приняв протянутую Поттером деревянную тарелку с внушительной по меркам Северных Королевств порцией рагу, Цири улыбнулась, чувствуя невероятный запах. Закрыв глаза, она покачала головой и схватилась за ложку, тут же отправляя в рот несколько кусочков мяса и картофеля в овощном соусе.
— Оч-шень вкуш-шно! — провозгласила она, отчаянно пытаясь прожевать безумно горячий кусочек оленины.
— Спасибо, — улыбнулся Гарри, — за предоставленного оленя прошу благодарить Эскеля. Мы с ним немножечко поработали над второй кладовой слева по коридору, так что теперь там есть закрытые бочки со стазисом и полки с термостазисом.
— С чем? — нахмурившись, спросил Ламберт, чью пустую тарелку только что забрали у него из-под носа.
— Это чары, которые позволяют хранить еду очень-очень долго, — ответила Цири за Поттера, пока тот накладывал порцию, предназначенную для Ламберта.
Угрюмый и саркастичный ведьмак покинул-таки спальню, как только по замку разнесся аромат свежеприготовленной еды. Наверное, из всех присутствующих лишь он относился к чародею с подозрением даже спустя три дня после его появления. Не то что бы Гарри Поттер был по-настоящему подозрительным, вовсе нет, и Ламберт даже признал бы это, но… скверный характер постоянно подсказывал ему, что хорошее отношение надо заслужить.
— «Впрочем,» — подумал Ламберт, как только проглотил первую ложку рагу, — «такая стряпня оправдывает его присутствие здесь.»
Именно общая трапеза была тем единственным «ритуалом», что способен был собрать всех обитателей Каэр Морхена в одной комнате, как это ни удивительно. И если к Эскелю вопросов не было: ведьмак относился к Поттеру с присущим ему осторожным радушием, то Кейра Мец с первого дня сторонилась подобных встреч, предпочитая проводить время в выделенной для нее комнате, где чародейка с помощью магии поддерживала комфортную температуру и могла заниматься своими делами, не отвлекаясь на подозрительный прищур Весемира, который молча следил за всем, что происходило в замке, считая это своей личной ответственностью.
И никто не посмел бы возразить ему, ведь именно Весемир был старейшим из живущих на свете ведьмаком Школы Волка, так что Каэр Морхен был его непосредственной вотчиной. С другой стороны, в силу черствого характера, он ко всем относился как к нежеланным гостям, из-за чего атмосфера в замке порой становилась откровенно недружелюбной.
Впрочем, самого Поттера чужое отношение к себе мало волновало, у него и без этого хватало проблем и внутренних споров, поделиться которыми он мог и хотел лишь с Цири. На самом деле, его даже слегка пугала скорость, с которой он проскочил через так называемую «свойственную параноикам фазу недоверия», как называл подобный период Слэро. Чем больше времени они с Цири проводили вместе, тем крепче становилась их внезапная, но закрепившаяся дружба.
Гарри не готов был заявлять об этом прямо сейчас, но все происходящее чем-то напоминало ему прибытие в Хогвартс и встречу с Роном Уизли, который в мгновение ока стал его лучшим другом, и уверенно держался за этот статус вплоть до ноября девяносто четвертого. С другой стороны, Гарри помнил и о том, чем все это в итоге закончилось, а потому старался не раскисать: Цири явно обладала приличным запасом секретов, и Поттер не был уверен, что хочет знать их все до единой.
— Если все получится, то я хотела бы потом нанять тебя своим поваром, — пробормотала Цири, когда Гарри сел напротив нее со своей порцией, — в жизни ничего вкуснее не ела.
— Я польщен, конечно, но тебе денег не хватит, — фыркнул Гарри, и девушка рассмеялась.
Все остальные обитатели замка, находящиеся за тем же вытянутым столом, переглянулись, но ничего не сказали. Лишь Кейра усмехнулась, добрым словом поминая Трисс Меригольд, которая «по секрету» сообщила ей о ведущейся подготовке к возрождению Ложи Чародеек. Что ж, Кейра хорошо разбиралась в людях и знала, что лучше бы той не затягивать со своими делами и поскорее возвращаться.
Не считая болтовни Поттера и Цири, обед прошел в практически полном молчании, и после него Гарри оставалось лишь с помощью магии очистить всю посуду, прибраться и вернуться к идее, которую они с Цири обсуждали до этого, подготовив инструмент для вырезания рун и сняв протертую волчью шкуру с того кресла, в котором обычно дремал Весемир.
* * *
Едва ли кто-то осмелился бы назвать Весемира мечтателем. Безусловно, солидный возраст располагал к определенным размышлениям, но Весемир всегда был и оставался реалистом, знающим, что ведьмаки не умирают в уютной теплой постели. Тем не менее, надежда на такой финал, какой бы призрачной она ни была, но все же свойственна всем пожилым людям, достаточно повидавшим в своей жизни. До недавнего времени Весемир надеялся лишь, что его смерть не окажет серьезного влияния на последних оставшихся на всем белом свете воспитанников Школы Волка, но… стоило признать очевидное: Каэр Морхен был близок к абсолютной разрухе, и не было ни единого шанса на то, что кто-то решит заняться восстановлением крепости, что некогда казалась неприступной.
По крайней мере, так считал Весемир всего неделю назад, но последние несколько дней его мнение медленно трансформировалось во что-то иное, ибо в Каэр Морхен прибыл очень странный гость. Услышав историю Гарри Поттера, очень странного и слегка безумного паренька, который чуть больше года назад попал в этот мир, случайно затянув самого себя в межмировую спираль, Весемир отнесся к информации не столько с пренебрежением, сколько с разумной долей скепсиса.
В конце концов, придумать складную интересную сказку — талант редкий, но все же существующий, а Гарри Поттер в понимании Весемира не был хоть сколько-нибудь похож на серьезного чародея, коим его считал Геральт. Даже Йеннифэр из Венгерберга, несмотря на свойственную чародейке неприязнь ко всему живому, признавала заслуги Поттера в поисках Цири, отметив, что без него эти самые поиски могли бы продлиться еще не один месяц или же вообще завершиться провалом. Весемир же предпочитал сомнения слепой вере, да и к Йеннифэр он относился с долей явного неодобрения.
Тем не менее, этот год и без Гарри Поттера нельзя было считать абсолютно обычным, и дело не только в поисках Цири и Дикой охоте, но и в том, чего следовало ожидать от предстоящей зимы.
Каэр Морхен давно уже не был таким живым и шумным, как бы парадоксально это ни звучало: на зимовку в крепость прибыли сначала Ламберт, а затем и Эскель, решившие не коротать морозы на большаке, оценив все возможные риски. Ведьмаки, которые по праву могли считаться одними из самых опытных убийц чудовищ на всем Континенте, недолго пробыли в замке в одиночестве, ведь совсем скоро на пороге появилась молодая женщина со светлыми волосами до плеч, заметным декольте, надменным взглядом и огромной сумкой.
Кейра Мец, бывшая советница короля Фольтеста, состоявшая когда-то в Ложе Чародеек, прибыла в Каэр Морхен в поисках безопасного убежища. Весемир в жизни бы не пустил чародейку на порог, не окажись при ней подлинное письмо от Геральта, в котором тот описывал ситуацию и заодно упоминал, что Кейра Мец помогла эльфскому знающему, что был как-то связан с Цири. Информации тогда было настолько мало, что даже эти крохи казались чем-то ценным. Скрепя сердце, Весемир повздыхал, посокрушался, но все же впустил Кейру Мец под своды Каэр Морхена.
И не пожалел об этом, несмотря на свойственное абсолютно всем чародейкам высокомерие, потому что женское присутствие так или иначе, но все же украсило пребывание в стенах разрушающегося замка. Вдобавок, она отвлекла на себя внимание Ламберта, тем самым уберегая ведьмака от безделья и закономерной скуки. Несмотря на возраст, Ламберт все еще оставался, наверное, самым легкомысленным ведьмаком Школы Волка из тех, что еще не успели исчезнуть из памяти Весемира. Вздорный и хамоватый, он слонялся от стены к стене, сетуя на большак, войну и нищих крестьян, что не способны были оплатить убийство соседствующих с ними чудовищ, он вмиг забыл о своей хандре, как только Кейра Мец заняла одну из свободных комнат на втором этаже.
Редкие беседы переросли в вечерние разговоры, визиты Ламберта к Кейре становись все более продолжительными, и закономерным итогом подобных изменений стали стоны, что «украшали» атмосферу погибающей крепости как минимум раз в день. Не то что бы Весемир был вправе жаловаться, все-таки с наступлением зимы ему и так приходилось спать поближе к печи в главном зале, но вот Эскель… Второй ведьмак с тех пор практически не появлялся в замке, предпочитая проводить время снаружи. В долине хватало дел для представителей их профессии, и Весемир был уже слишком стар для того, чтобы разбираться с чудовищами, заполонившими ее, а поэтому помощь Эскеля оказалась как нельзя кстати.
Появление Геральта и Йеннифэр, что доставили в крепость ослабевшую, но живую Цири, вновь сплотило всех обитателей крепости и заставило их трезво оценить перспективы. После многочисленных пространственных перемещений и затянувшейся погони с участием Дикой охоты, Цирилла была невероятно слаба. Как только Йеннифэр и Геральт доставили девушку в крепость, пару дней она практически не вставала с постели, лишь спала, ела и заодно принимала необходимый набор одобренных Весемиром отваров и настоек, безопасных для людей. Поскольку принятие решений ей доверять не собирались, этим занялись все остальные, собравшись в главном зале на продолжительный и невеселый разговор.
Рассказ о Дикой охоте, об Эредине, чуть было не загнавшем девушку в угол и истребившем десятки людей в своем смертоносном преследовании, взбудоражил всех присутствующих, но вот рассказ о Гарри Поттере, таинственном маге из Туссента, благодаря которому Цири была найдена, заставил обитателей Каэр Морхена лишь мрачно переглянуться.
Йеннифэр описывала его как странного человека со своими тайнами, которому, хоть и со скрипом, но все же можно доверять. Геральт же высказывался о нем с куда большим теплом, подчеркивая близость этого самого Гарри Поттера с Шани, Лютиком и Золтаном. Поскольку друзья Геральта оставались друзьями Геральта, а Лютика недолюбливал каждый первый обитатель замка, все присутствующие испытывали определенные опасения, связанные с грядущим появлением в замке нового мага.
Все, кроме окрепшей за пару дней Цири, которая сходу заявила Весемиру, что «дух тоски витает в этих коридорах, угнетая похлеще разрушенных башень». И девушка действительно расцвела, как только Трисс Меригольд доставила Поттера в Каэр Морхен.
Ох, с Трисс Меригольд у всех присутствующих отношения тоже были непростыми, но рыжая чародейка не стала задерживаться в замке. Уединившись наедине с Кейрой непродолжительную беседу, она довольно быстро покинула долину, сославшись на дела, связанные с беженцами из Новиграда, положение которых в Ковире целиком зависело от ее, Трисс, устных договоренностей с представителями местной знати.
Как только Трисс исчезла, дело оставалось за малым: понять, что из себя представляет Гарри Поттер. Если бы Весемиру пришлось отвечать начистоту, он бы сразу же заявил, что ожидал совсем не этого. Черт побери, да он и не знал, кого ждал на самом деле!
На его памяти все чародеи были людьми странными и, откровенно говоря, сомнительными, но Гарри не вписывался в этот стереотип, будучи человеком и впрямь весьма и весьма интересным. Его странные особенности шли ему, как щеголю шел красивый модный фрак. По крайней мере, если отбросить в сторону откровенно детские черты характера, потому что уже на вторые сутки парень начал бродить по замку, везде и всюду таская с собой высоченный посох, которым постоянно бил по каменному полу. Ей-богу, в тот день Весемир спросонья подумал, что главный зал решил повторить судьбу всех сторожевых башен и начал рассыпаться, но причиной подозрительного шума оказался босоногий Гарри Поттер, явившийся на завтрак в каком-то рубище и с длинной палкой, на самом конце которой красовался светящийся самоцвет.
Ламберта подобные метаморфозы не заинтересовали: будучи человеком однозадачным, он способен был посвящать свое внимание только чему-то одному, и этим «чем-то» сейчас была любвеобильная Кейра Мец, изнывающая от скуки в развалинах северного замка. Нежелание Ламберта ввязываться во все это можно было понять, и все его прекрасно понимали.
Эскель же отнесся к новому лицу в окружении благосклонно. Наверное, сказывалось его желание сбежать хоть куда-то от рутины убийцы чудовищ, но Весемир уже на второй день заметил, как они вдвоем уходили куда-то в сторону озера. Тем не менее, Цири с ними не было, потому что ответственная за ее краткосрочное восстановление Кейра не разрешила девушке покидать замок, пока та не справится с последствиями магического истощения.
Лишь позавчера Гарри Поттер соизволил рассказать Весемиру, что именно он стоит за исцелением Анны-Генриетты, что была отравлена ведьмачьим эликсиром. Прибывший из другого мира чародей иным взглядом оценил алхимию, после чего пересобрал ее с нуля, ориентируясь на собственные методы. Весемир думал, что так и уснет с открытым от удивления ртом, когда услышал это. Всего год потребовался парню для того, чтобы разработать перекрестную систему алхимических взаимодействий, с которой Весемир успел бегло ознакомиться. Год! Иным знахарям требовались десятилетия на то, чтобы достигнуть свободного понимания уже существующих алхимических догм, а Гарри Поттер выбрал короткий путь, пересобрав уже существующие принципы во что-то более гибкое и удобоваримое.
Не было бы в этом подвига, не окажись его подход настолько прорывным. Исцеление от подобных отравлений, восстановление организма, усиление регенеративного фактора, исцеление магических шрамов без использования магии… Неудивительно, что Меригольд вешалась на него, учитывая все это. И Весемир знал, что это лишь начало.
Рано или поздно, но он наверняка сможет разобраться с неспособностью чародеек выносить и родить ребенка, а затем наверняка примется и за ведьмаков.
И вот это пугало.
Весемир не хотел, чтобы у простых людей появился доступ к ведьмачьим эликсирам, разумно считая подобный сдвиг серьезной проблемой будущих поколений. Накачанные эликсирами бойцы на передовых, еще больше войн, еще больше страданий… Увидев заметки об адаптации эликсиров для употребления обычными людьми, Весемир понял, что с Гарри Поттером необходимо провести воспитательную беседу.
Судя по тому, что его настоящий возраст — всего тридцать семь лет, он совсем еще неоперившийся птенец по меркам чародеев. Весемир был абсолютно уверен в том, что у него есть шанс направить таланты и жажду знаний Поттера в правильное русло. Тем не менее, вчерашняя беседа — это всего лишь разминка, ведь серьезное обсуждение было отложено на будущее. Весемир просто не мог сосредоточиться на чем-то настолько сложном и дискуссионном, пока над ними нависает угроза Дикой охоты.
Впервые за много недель старый ведьмак решил позволить себе не вставать с первыми лучами солнца. Гарри с помощью каких-то незнакомых Весемиру рун зачаровал и без того комфортное и удобное кресло, благодаря чему оно теперь все время было теплым, и Весемиру не нужно было следить за количеством дров в печи. Поразительно, но ни Кейра Мец, ни Йеннифэр, ни Трисс не озаботились тем, чтобы все обитатели замка чувствовали себя в тепле и уюте, а вот прибывший несколько дней назад Поттер медленно обустраивал крепость, с помощью магии добиваясь невозможных результатов.
Наверное, окажись предстоящая зима по-настоящему суровой, впервые в своей жизни Весемир был бы готов задуматься о том, чтобы перебраться в находящийся неподалеку небольшой городок Аэдд Гинваэль, где для него наверняка найдется теплый угол. По крайней мере, Весемир предполагал такой вариант до появления теплого кресла. Забавно, как мелочи способны улучшить жизнь.
Внезапный грохот заставил старого ведьмака резко выдернуть руку из-под стеганого одеяла, которым его накрыла вечером Цири, и схватиться за рукоять меча, стоящего рядом с подлокотником. Открыв глаза, он замотал головой, пытаясь осознать, что вообще происходит. Грохот повторился, и теперь стало понятно, что дело не в главном зале, основное здание замка было в порядке. Что-то происходило во внутреннем дворе. Быстро выбравшись из-под одеяла, Весемир схватил меч и понесся в сторону выхода, в считанные секунды добираясь до массивных двойных дверей.
Толкнув одну створку, он выглянул наружу, готовясь к отражению внезапной атаки. Если Дикая охота все же нашла Цири, несмотря на все усилия Йеннифэр, создавшей вокруг участка долины своеобразный щит, имитирующий магию Острова Туманов, то дело плохо, очень плохо!
— А теперь левее! — услышал Весемир девичий крик и нахмурился. — Нет-нет, в другую сторону.
— Ты путаешь стороны! — с явным неодобрением выкрикнул ей в ответ… Эскель, что окончательно запутало Весемира. Перехватив покрепче меч, он открыл створку двери и выскользнул наружу, где происходило нечто очень странное.
На земле находился Гарри Поттер в своем странном рубище и с посохом, который он держал над головой, схватившись за него обеими руками. На высоте пятнадцати ярдов над ним на стене стояла Цири, которая спорила о чем-то с Эскелем, который стоял на противоположной стене. И все это происходило на фоне медленно восстанавливающейся башни.
Проморгавшись, Весемир помотал головой, не в силах осознать происходящее, после чего отправился вглубь внутреннего двора, на ходу возвращая меч в ножны. Первым из присутствующих заметил появление старого ведьмака Эскель, который миг замолчал, переводя взгляд на Поттера, который все еще продолжал контролировать сложное заклинание.
Цири, осознав, что Эскель перестал спорить, тоже перевела взгляд в сторону дверей, замечая идущего к ним Весемира, выражение лица которого было таким, словно ему подсунули кислый квас в корчме. Недовольным оно было, если кратко.
— Дядюшка Весемир, — окликнула ведьмака Цири, — это плановая перестройка, все в порядке!
— Плановая? — остановился Весемир, переводя взгляд с Поттера на Цириллу. — А меня уведомить никто не собирался?
— Ты спал… — шаркнув ножкой, уклончиво ответила Цири. Закрыв глаза, она резко выдохнула и исчезла в пространственном разломе, появляясь в голубоватой вспышке рядом с Весемиром. — Эредин наверняка скоро нанесет удар, нам пригодится любая защита. Гарри может…
— Я уже не сплю, — прищурился Весемир, — так что и решения принимать мне. Эскель, что скажешь в свое оправдание?
— Твоя нездоровая любовь к этим руинам всех нас погубило бы, — мрачно буркнул подошедший к Цири и Весемиру Эскель, пока Поттер все еще продолжал заниматься укреплением стен. — Он использует весь доступный камень для воссоздания былых стен, а потом зачарует их так, чтобы они смогли выдержать магические удары Дикой охоты. Мы разработали план с ловушками, и чародейки помогут нам его осуществить, да, но крепость тоже необходимо укрепить, и ты это прекрасно знаешь.
— Знаю, — кивнул Весемир, — но сворачивайтесь, вы начали укрепление с внутреннего двора, забыв о том, что осталось от внешних сторожевых башен. Ни слова, — предупреждающе посмотрел на Цири ведьмак, — никаких споров я здесь не потерплю, как и самодеятельности. После завтрака соберемся и обсудим ваш план, а ты… — вздохнув, вновь обратился он к Цири, — наказана до завтрашнего вечера.
Цири, прищурившись, вмиг помрачнела, что выглядело весьма внушительно с учетом черной подводки вокруг глаз. Топнув ногой, она исчезла в голубоватой вспышке света, а ее место занял уставший Поттер, потративший немало сил на колдовство с использованием посоха. Магический проводник по-прежнему серьезно ограничивал его, растрачивая часть направленной в него силы впустую, но Гарри слишком круто чувствовал себя с посохом в руках, чтобы так быстро сдаться и вернуться к беспалочковой магии.
— Это была моя идея, — пожимая плечами, признался Поттер, подходя к Весемиру, — не сердись на девчонку.
— Ты выглядишь младше нее, — ненароком подметил Эскель, но фыркнул, заметив направленный в его сторону неодобрительный взгляд ярко-зеленых глаз волшебника. Вздохнув, ведьмак взъерошил волосы и направился ко входу в замок.
— Даже обычные гончие практически невосприимчивы к магии, — продолжил объяснения Поттер, — и я понятия не имею, как моя магия будет работать рядом со всадниками и рыцарями. Если Цири права, и те способны отражать атаки сильнейших чародеев, то мы в какой-то момент можем оказаться в заднице.
Весемир все еще молчал.
— Честно скажу, сам я хотел расчистить и укрепить подземелья, чтобы Цири смогла укрыться там, — продолжил Поттер, — но ничто не мешает нам заняться и внешними стенами тоже. Верно?
— Верно, — вздохнув, цокнул языком все еще недовольный Весемир, — но все же вы начали не с тех стен. Если у тебя переизбыток энергии, то позволь показать тебе, где магия может пригодиться и никому не помешает.
* * *
Гарри и не подозревал, насколько выматывающей окажется «уборка», на которую подписал его Весемир. Внутренний двор, внешний двор, чистка реки, разбор завалов западной башни… Он тысячу раз успел пожалеть о том, что выбрал именно этот день для того, чтобы побыть друидом, но в любом случае это было занятием куда более веселым, чем брождение по замку и очередные часы, потраченные на совершенствование порталов.
Оставшись без поддержки Трисс на несколько дней, Гарри тратил время не только на возвращение тепла в стены замка и создание кладовой, но и на продолжение своего «обучения», тренируясь открывать порталы по сотне раз на дню. Это жутко выматывало, особенно когда он ненароком совершал очередную ошибку, но прогресс был настолько ярким и заметным, что в данный момент остановился бы лишь полный идиот. Трансфигурированные животные переживали перенос в двух случаях из трех, и эту статистику Гарри считал крайне обнадеживающей.
Конечно, пока что он не решился бы сам шагнуть в свой портал, но он был на пути к тому, чтобы переносы на небольших расстояниях стали по-настоящему стабильными. По крайней мере, больше никаких проблем с конечными координатами не было, оставалось лишь разобраться с безопасностью.
Обитатели замка делали все возможное, чтобы победить скуку, пока Йеннифэр и Геральт продолжали искать Аваллак’ха где-то в Редании. Судя по всему, магические переносы проклятому Эредином знающему были противопоказаны, так что поиски и обратный путь могли занять у них по меньшей мере пару недель. В любом случае, Гарри все равно искренне наслаждался происходящим. Самонадеянно решив, что изоляция — это лучший путь в жизни, он и не заметил в какой-то момент, что придерживается этого мнения исключительно в силу привычки, поскольку провел слишком много лет в изоляции в прошлом мире.
Оказавшись среди людей, которых мог бы хоть сейчас назвать если не друзьями, то уж точно приятелями, Поттер наконец вспомнил о том, какого это — быть частью какого-то общего дела, когда тяжелые моменты можно было разделить с кем-то, а не просто заталкивать куда-то в глубины сознания, где те были заперты на замок. Здесь он мог в любой момент спросить о чем-то Эскеля или Весемира, мог бы обратиться к Цири, которая готова была вести разговор на абсолютно любую существующую тему.
Вдобавок, Гарри работал над воссозданием омута памяти. Из-за отсутствия в этом мире критически важных элементов, включая так называемое «стеклышко Линдана» — разведенное в специальном растворе стекло, которым покрывали поверхность омута с внутренней стороны, Гарри не мог «включить артефактора» и просто сделать то, что необходимо. Тем не менее, знакомство с Эскелем натолкнуло его на мысль, что некоторые мутагены, извлеченные из устойчивых к магии чудовищ, могут помочь ему с созданием подобного раствора. Именно этими расчетами и занимался Поттер по вечерам, когда весь Каэр Морхен, исключая лишь Ламберта и Кейру, благополучно засыпал.
Толкнув дверь, Гарри поежился, заходя в свою комнату, которую он расширил с помощью магии, превратив в небольшой уютный «полигон», разделенный на спальню, ванную секцию и огромную лабораторию, в которую пока что была допущена лишь Цири.
Скинув с себя рубище друида, Поттер прислонил посох к стене и наощупь пробрался к кровати, очистив себя с помощью неприятного, но эффективного заклинания, которое удаляло грязь и неприятные запахи, но оставляло после себя сухость во рту и ощущение слишком длинных ногтей.
— Ай! — услышал он отчаянный писк, когда закрыл глаза и просто рухнул на огромную комфортную кровать.
— Трисс?! — дернувшись, Гарри перевернулся и взмахом руки осветил комнату. В кровати и впрямь лежала Трисс, которая выглядела так, словно ее только что разбудили. — Ты что тут делаешь?
— Сплю! — буркнула Меригольд, потирая руку, на которую Поттер и приземлился. — Вообще-то я собиралась дождаться тебя, но… ты сам виноват, что пришел так поздно.
— Каюсь, — Гарри присел на краешек кровати и тут же едва слышно усмехнулся, когда Трисс вылезла из-под одеяла и приобняла его, — денек насыщенный. Весемир заставил меня убирать весь тот мусор, который скопился вокруг крепости за последние лет двести, не меньше. Как ты вообще здесь оказалась? И почему не спустилась к остальным?
— М-м-м, — глубокомысленно протянула Трисс, прижимаясь к Поттеру сзади, — Весемир наверняка спит крепче, не зная о том, что в замке стало на одну чародейку больше.
Гарри тихо рассмеялся, мысленно соглашаясь с девушкой, пока та медленными и невесомыми поцелуями начала прокладывать тропинку от мочки его уха к шее, а затем и к ключице.
— Я встретилась с Филиппой, — прошептала Меригольд, оставляя на покрытой легким бронзовым загаром коже Поттера след слабого укуса, — и мы решили, что убийство Радовида — это то, что необходимо обговорить с Эмгыром.
— Ч-чего? — Гарри отстранился и повернул голову, сталкиваясь с притворно невинным взглядом Трисс. — Мне кажется, изначально речь шла о справедливости, а не государственном перевороте в пользу весьма и весьма сомнительной империи.
— Радовид — последняя преграда на пути Нильфгаарда, и рано или поздно она падет. Геральт и Йен уже работают на Эмгыра, Цири — его родная дочь, а мы с Филиппой и Кейрой состояли в Ложе Чародеек. Лучше договориться с ним сейчас, чтобы не оказаться на отшибе истории после того, как Нильфгаард одержит победу.
— Как-то мне эта идея… не очень нравится, — помедлив, произнес Гарри, в то же время отвечая на легкий поцелуй, который на несколько мгновений превратился в страстный.
— Ты попал в этот мир не в самый спокойный период его существования, — хмыкнула Трисс, — но если мы заручимся поддержкой Императора, то после победы у тебя будут все возможности для того, чтобы жить в любом уголке Нильфгаардской империи, не заботясь о завтрашнем дне. Ты сможешь заняться исследованиями, которые откладывал на потом, сможешь изучать магию и применять знакомые методы в незнакомых сферах, иметь неограниченное финансирование и наконец-то повлиять на то, что окружает всех нас…
— Для этого я должен остаться здесь, — перебил девушку Гарри, но та затянула его в новый поцелуй и, обхватив его своими изящными, но сильными руками, повалила Поттера на кровать.
— Да, наверное, — с игривой улыбкой ответила Трисс, пожимая плечами и облизывая покрасневшие губы, — но ведь ты и не хочешь обратно, верно?
— Я… — Гарри резко кашлянул, когда рука Трисс скользнула ниже, — этого не говорил.
— Не говорил, но ты ведь действительно не хочешь. Ты пытаешься скрыть свои сомнения, но в конечном итоге твой взгляд выдает тебя.
— Ничего он не выдает, — возмутился Гарри, с готовностью отвечая на очередной поцелуй и наконец находя удобное положение для рук. Положив ладони на упругие ягодицы Трисс, он слегка сдавил их, переворачиваясь и прижимая чародейку к себе. Напряжение в смеси со страстью и каким-то необъяснимым для Поттера чувством можно было хоть ножом резать, но едва ли он хотел сейчас думать о том, что будет завтра или послезавтра.
— У тебя самый очевидный взгляд на свете, — тихо рассмеявшись, Трисс отстранилась, издавая стон в ответ на попытку Гарри отвесить ей едва заметный, но все же громкий шлепок, — так что не пытайся играть со мной, друид со стажем.
— Алхимик со стажем, — поправил ее Поттер, — друидом я пока еще не стал.
— И зачем тебе тогда твой балахон? И палка?
— Вообще-то не палка, а посох. И ты просто не понимаешь, потому что… — Гарри вздохнул, вновь жалея о том, что не может рассказать Трисс о том, как круто выглядел Гэндальф. — Знаешь, а ведь ты на самом деле не так уж и права.
— Да? — приподняв бровь, склонила голову набок Трисс.
Их поза слегка изменилась. Теперь Гарри оказался снизу, упершись спиной в заднюю стенку кровати, а Трисс буквально оседлала его, положив руки на грудь Поттера и склонившись над ним настолько сильно, что между их губами оставалось не более дюйма.
— Я могу покинуть этот мир, а ты можешь… отправиться со мной, если хочешь.
— В твой родной мир? — помедлив, уточнила Трисс.
— Необязательно, — Гарри покачал головой, — Цири сказала, что может перенести меня куда угодно, а потом вернуться за мной спустя какое-то время. Если нам не понравится, то…
— Нет, — произнесла Трисс, перебивая его. Напряжение застыло, как и время в комнате.
— Это какое-то встречное предложение или ты отказалась еще до того, как я описал тебе возможные перспективы?
Трисс замерла. Она отказалась, но сделала это слишком быстро. Готова ли она была к тому, чтобы озвучить свое решение вслух прямо сейчас? Готова ли была сказать Поттеру, что не намерена позволять ему уходить, но и сама покидать этот мир не собиралась.
— Мы можем обсудить это после того, как разберемся с Дикой охотой, — предложила Трисс, на чье лицо вернулась игривая улыбка.
Гарри все понял. Он все понял, но не подал виду. Ответ оказался именно таким, какого и следовало ожидать. Мягко улыбнувшись, он обхватил ее попку покрепче, толкая Меригольд вверх и тем самым переходя к очередному поцелую, оказавшемуся куда более глубоким и страстным, чем все те, что были до него.
__________