Глава 13
Гарри Поттер и 40К, глава 13 (2).docx
— А давайте Поттера героином накачаем?
Я с трудом разлепил глаза, но вопрос пробудил во мне прям-таки нездоровый интерес.
— А чего сразу героином?
— Да он заебал!
— Предлагаю вопрос о том, заебал ли нас Гарри или нет, вынести на общественное собрание. И обсудить, действительно ли он всех нас заебал, если решим что да, я сама вколю ему ампулу. Преподавателям скажем что «Это Поттер». Они поверят всему. Особенно героиновому передозу.
Я узнал спокойный рассудительный тон Гермионы.
— Он чуть не пристрелил меня на лекции Снейпа. А потом мне едва не высосал душу безумный призрак, которого Поттер привёл в обеденный зал, он же прокусил мне руку!
Голос одноклассника был мне незнаком.
— Тоже Поттер?
— Большие у него зубы?
— А у него только зубы большие? — это кто-то поддакнул со стороны.
— Да отцепитесь вы! Призрак мне руку прокусил, своими нематериальными зубами, и одногруппники ногу прострелили, пока отбивали. Эти твари нематериальные где надо… А потом Сова этого чокнутого Поттера — как он вообще смертную привёз сюда? — спрашивает, как я отношусь к медицине и не хочу ли принять участие в работе нового кружка первой медицинской помощи, в виде пособия. А выглядит она как высший демон Тзинча! Да я едва успел до сортира добежать, от ужаса. И заметьте, я Поттеру ничего не сделал, уверен, он даже не знает как меня зовут. Я голосую за героин. Меня Поттер заебал.
Голос поддержал хор других нестройных голосов. Пересчитать не получилось. Я лежал за столом в большом зале, а надо мной шушукались одногруппники.
— За ним декан Слаанешистов ухлёстывает. А мы таскаемся с ним. А вдруг Снейп и на нас польстится? Но это ладно, это ещё можно как-то пережить. В крайнем случае, есть плазменные гранаты и взрыватель на размыкание. Но вот если Поттера того… Совсем того… Догонит? Даже если я себе потом глаза вырву, то мне это не сотрёт память.
Считаю, что Поттер заебал.
— Два мнения мы услышали! Кто-то ещё хочет высказаться?
— Поттер наглый. И не как надо наглый. Ему на нас плевать, даже не поздоровался. Он создаёт всем проблемы. Предпочитаю сам решать, в какую битву вступать, — а этот голос уже явно принадлежал кому-то постарше, слишком низкий для мальчишки.
— Трое человек считают, что Поттер заебал окончательно!
Кто-то выскажется ещё или начинаем голосование?
— Ну… Я против! Поттер, конечно, заебал, но я… — дальше прерывистый рёв. — Я УБЬЮ КАЖДОГО, КТО К НЕМУ ПОДОЙДЁТ, УРРОДЫ!
— Слабоумные высказались. Если решим всё же Поттера накачать героином, прибейте кто-то Уизли заранее. Есть ещё мнение?
— Трава у него хорошая, — голос кого-то из близнецов. — А вдруг не поделится?
— Тогда мы сломаем ему ноги! И руки! — в голосе не было ни толики сомнения.
— А вдруг застрелится? — а это голос второго брата.
— Не думаю, что это поставят нам в вину. Это Поттер нежный, не мы. Не наши проблемы. Мы не в детском лагере, — теперь звонкий девчачий голос. — Тоже считаю, что Поттер заебал.
Интересно, то есть, доминировать тут над окружающими — это некий врождённый паттерн? Общая травматика?
— А если он обидится? — это Невилл вставил свои мысли.
Дельные мысли, на самом деле.
— За что? За то, что его в больничке слишком сильно угостили обезболом? Пусть объясняет своей Сове.
— Есть ещё замечания? Нет? Ладно, насчёт данного вопроса есть внешнее мнение. Мне миссис Буклия передала записку, на тот случай, если начнутся подобные разговоры. Я дала обещание эту записку озвучить.
— А какое она имеет отношение к вопросу? Кто нас всех тут сдаст?
— На этот вопрос тоже отвечает письмо, пожалуйста, минутку внимания…
«Добрые дети, добрые соученики Гарри Поттера, моего хозяина и господина. Я понимаю как молодые сердца могут преисполняться ненависти, а насилие вообще характерно для любых подростков, даже если они не присягали Губительным силам. Хочу отметить, что я много лет служила в отделении лондонской полиции, которое занимается преступлениями, совершёнными малолетними преступниками, а также теми делами, которые наоборот, были направлены на детей.
Я знаю как на детей плохо действуют запреты и что императивные требования будут нарушены в первую очередь, потому я не говорю вам «Дети, я запрещаю вам обижать Гарри Поттера», я взываю к вашим сердцам и вашему здравому смыслу. Подумайте, Гарри — очень талантливый мальчик, он ответственный и вдумчивый лидер. Рядом с ним вы точно сможете возвыситься, как это сделала я. Он достоин того чтобы преклонить пред ним колени и вручить свои души в руки маленького Лорда. Он заботится о своих людях и делает так, что каждый Достойный рядом с ним имеет славу. Если же моих доводов вам покажется мало и вы омрачите свои души какой-то гнусностью, то КЛЯНУСЬ ВАМ СВОЕЙ ДУШОЙ, МАЛЕНЬКИЕ ВЫРОДКИ, ВЫ ПОЖАЛЕЕТЕ О ТОМ МОМЕНТЕ, КОГДА РОДИЛИСЬ НА СВЕТ! КАЖДЫЙ ИЗ ВАС ОДНАЖДЫ ОКАЖЕТСЯ В МОЁМ КАБИНЕТЕ, И КЛЯНУСЬ, Я ЗНАЮ, КАК СДЕЛАТЬ ИЗ МАЛЕНЬКОГО ПСАЙКЕРА ПАРУ ЕЩЁ БОЛЕЕ МАЛЕНЬКИХ ПСАЙКЕРОВ. Я РАЗРЕЖУ ВАШИ КРОХОТНЫЕ ГНИЛЫЕ МОЗГИ СПЕЦИАЛЬНЫМ НОЖОМ ТАК, ЧТО КОНЧИК ЛЕЗВИЯ ПРОЧЕРТИТ БОРОЗДКУ НА ВНУТРЕННЕЙ СТОРОНЕ ЧЕРЕПА. Я СДЕЛАЮ ЭТО НЕ СРАЗУ И ДАМ РАНАМ ЗАЖИТЬ, И СОЕДИНЮ СОСУДЫ. А ПОТОМ РАЗДЕЛЮ ЭТИ ЧАСТИ НА ДВА КУСКА И С ПОМОЩЬЮ КАЧЕСТВЕННОЙ АУГМЕНТАЦИИ И НЕБОЛЬШОЙ КУЧИ ИМПЛАНТОВ УДВОЮ ЧИСЛО СТУДЕНТОВ ПЕРВОГО КУРСА ХОГВАРТСА. РАЗРЕЖУ ВАШИ ГНУСНЫЕ ДУШИ И ЗАСТАВЛЮ КАЖДУЮ МЕТАТЬСЯ МИЛЛИОНЫ ЛЕТ В ПОИСКАХ СВОЕЙ ПОЛОВИНЫ, А ПОТОМ ПЕРЕМЕШАЮ ВСЕ КУСОЧКИ И ПОЛУЧУ МНОГО НОВЫХ УДИВИТЕЛЬНЫХ ОТКРЫТИЙ! А ВАШИ ГЛАЗКИ, НЕ УБЕРЁГШИЕ МОЕГО МАЛЕНЬКОГО ГАРРИ ОТ БЕДЫ, ВПОЛНЕ МОЖНО ЗАМЕНИТЬ ГЛАЗАМИ ЧУМНЫХ КРЫС, ЧТО НАВОДНЯЮТ ЭТОТ ПРОКЛЯТЫЙ ВСЕМИ БОГАМИ ЗАМОК!
Искренне ваша, Саманта Буклия, медицинский сотрудник школы обуздания губительных сил Хогвартс.
— Клятва заверена печатью высших сил, все желающие могут посмотреть, — закончила Гермиона буднично.
— А знаете, меня не так уж и заебал Поттер. Точнее, он меня заебал, конечно. Но не настолько. Может, дальше вести себя нормально будет.
— Да и трава у него хороша, вдруг не станет такую крутую выращивать, если отберём, — кажется, это автор той же реплики, что и про незаслуженные травмы.
— Чё, Уизли, и вправду Поттер — козырный Босс?
— А то, с ним вон как профессора общаются, уважительно!
Большой человек, известная личность в Лондоне. Целый район города под ним ходит…
Раздался режущий вопль:
— Школа! Внимание! Равнение на центр зала!
Это кричала Макгонагол, и кричала в громкоговоритель.
Меня вздёрнули в положение сидя и захлопали по лицу.
— Хватит, хватит! Дальше я сам. Это обед?
— Ужин! А ты…
— Тихо…
Я цыкнул на Гермиону, которая оберегала мою тушку. Что характерно, своим дробовиком она тыкала в самую большую группу студентов. Я осознал себя в большом зале, и судя по гулу, сюда набились почти все.
— Ну что, как вам учебный день сегодня, детишки? Как первокурсники? Многих потеряли за день?
За столами сидели преподаватели, в том числе и Хагрид, а ещё лежала бесформенная туша профессора Спраут. Видимо, отрастила себе новую голову.
— Кхорн! Потеряли шестерых, первокурсники целы.
— Тзинч. Два десятка, половина — первокурсники.
— Слаанеш — полтора десятка, пятеро — первокурсники.
— Нургл, все целы!
Я быстренько прикинул. При такой норме потерь, весь курс должен закончиться к концу второй недели. Или они каждый месяц набирают новых студентов?
— О, кажется, кто-то прикидывает свои шансы на выживание в этом году? — Макгонагол рассмеялась. — Да, первокурсники? Хогвартс — опасное место и готов убить вас тысячью разных способов. Но есть одна деталь, которую мы не рассказываем до завершения первого дня. После смерти ваша душа возвращается в школу. Она принадлежит хаосу, а хаос любит своих верных слуг. Так что, та-да-а-ам, смерть тут не окончательная! Сейчас все погибшие за день восстанут.
То есть, эти двинутые решили вопрос бессмертия? Даже не продления жизни? И все эти дети многоразовые? От последней мысли я захихикал.
Потом заржал. Хохот лился из моей глотки, что-то внутри окончательно ломалось.
— Поттер, пожалуйста, не смейтесь так. Даже мне не по себе.
Я очнулся от голоса со стороны преподавательского стола. Обращался ко мне Флитвик, место вокруг меня опустело.
— Извините, очень смешной анекдот вспомнил.
Я смотрел больше на однокурсников, интересно, кто-то уже сменил мнение насчёт «заебал ли их Поттер» на обратное? И сколько раз?
— Специально для таких весёлых как Поттер, накину больше деталей. Бессмертие не абсолютное. Если губительные силы сочтут вас недостойными, если вы погибнете без всякого смысла, убьёте себя из любопытства, пойдёте на поводу трусости, или загнётесь от передоза, или от оригинальной сексуальной практики…
Яростный взгляд от Макгонагол в сторону факультета Слаанеш.
Толпа детей очень синхронно задрали головы к потолку. Типа «мы не тут».
— …то для вас смерть станет окончательной. Если же вас будут убивать раз за разом, и вы каждый раз будете попадать в чужие ловушки, в ОДНИ И ТЕ ЖЕ ловушки, то в очередном перерождении у вас отберут ту часть вашего «Я», которая рождает слабость. Отдельные студенты могут лишиться всей головы, бывали прецеденты. Это даже не всегда сказывалось на успеваемости. Так что вы предупреждены…
— Но это не всё. Хаос награждает достойных, — неожиданно пробасил Хагрид.
— И для каждого есть достойная смерть! Совратившие соратников и врагов угодны Слаанеш!
Следом за ним заговорил Снейп. Он пристально смотрел на меня в этот момент.
— Ищущий знаний переживёт любую смертельную ошибку. Но лишь однажды конкретно эту! Смерть — не преграда для знания! — Флитвик выпустил облако чёрного дыма, и то устремилось к потолку.
— Недостойные восстанут, чтобы стать ступенькой достойным.
Не переживайте, детишки, мы всегда будем вместе! — прогудела Спраут. — И да, побольше побед во имя доброго дедушки!
Кажется, я понимаю отчего такая низкая смертность у последователей Нургла…
— Достойна смерть от руки учителя. Ибо через смерть впитаете вы мудрость!
— Богу крови угодны кровавые свары и безумные битвы! — рявкнула Макгонагол. — Но! Если хоть одна скотина попытается удрать от занятия в смертельном поединке, и если не увижу при этом реального роста боевых навыков, то я закроюсь с таким умником в медицинском боксе и напеку из такого умника пирожков, на всю школу. Если не поняли… Буду наращивать на вас мясо, а потом срезать!
Педагогика в Хогвартсе отличалась некоторым единообразием в методах работы с молодёжью.
Кстати, в этот раз преподавателей за столом оказалось больше. Высокая, метра под три, фигура в сером балахоне, видно было только руки…
или лапы. Пятипалые, с длинными когтями, их владелица не использовала столовые приборы, а накалывала кусочки алой плоти и отправляла себе под капюшон. Кстати, это была единственная в зале персона, перед которой стояла тарелка. Ещё женщина в чёрном доспехе с алыми рунами на кистях. Она пришла на собрание с компактным джетпаком, то есть, он был вдвое меньше, чем тот, который на себя нацепляла Макгонагол утром. А ещё мне помахал рукой Воландеморт. Я показал ему большой палец вверх. Он беззвучно рассмеялся.
— Всосали?
Минерва продолжала творить карательную педагогику. Самое интересное, нам никто ничего не запрещает. Интересно, если дать Макгонагол Макаренко почитать, его Педагогическую поэму, что выйдет? И где тут вообще достать эту книгу? С точки зрения местного верования — натуральная Ересь.
— То есть, преподаватели тоже бессмертны?
В голосе со стороны стола Тзинча звучало неподдельное разочарование. Кажется, я погорячился насчёт Макаренко.
— Мне предстоит открыть вам сегодня ещё одну тайну. А кое-кому и напомнить, что вы не в интернате для богатых деток, а в сраном аду, где на вас взирают голодные боги! Потому тут нет места бессмысленным поступкам.
Всё в этой школе или сделает вас сильнее, или даст смысл стать сильнее.
Минерва сделала большой глоток из своего бокала.
— Спорим, питание нас тут тоже заставляет быть сильнее? — это Рон протянул с тоской.
Кто-то захихикал.
— Есть легенда среди нас, преподавателей, что когда-то студентов награждали баллами. Это служило зримым показателем, кто из всех факультетов забрался выше. Но что такое жалкие баллы по сравнению с настоящей схваткой на смерть? Потому мы делаем так. Каждый балл награды — это одна жизнь, один культист, что принял в сердце печать владык и дарит хаосу свою жизнь! А так как держать тут тысячи желающих сдохнуть выходило накладно, мои соратники научились выцеживать эту силу в форму. Вот такая канистра, на пять литров, хранит в себе одну жертвенную жизнь. И вот такую канистру вы получите за каждый балл. И эти канистры в конце каждого дня вы будете выливать в бассейн вашего родильного чана. Сейчас там вода. Чем больше крови в вашем бассейне, тем значимей награда будет тем, кто возродится в нём. Тем больше благодати сможет вынести каждый из вас, тем сильнее закалятся души павших! Вносите награду!
Раздался громкий лязг, и в комнату вошли закованные в цепи гуманоиды.
Здоровенные туши, проткнутые кусками чёрной арматуры в самых неожиданных местах. К концам арматуры наварены кольца, через которые пропущены цепи. Лиц нет, их закрывают уродливые железные шлемы с мутными забралами. Муди, если они есть, прикрывают железные юбочки. На виду белая ноздреватая кожа.
— А вот и местные Черлидерши. Народ, сколько вы готовы заплатить, чтобы НЕ узнавать, что там под юбками? — прокомментировал Невилл.
Народ вокруг засмеялся, кто-то полез на скамейки, чтобы разглядеть зрелище. В зал вошло четверо монстров. Каждый толкал перед собой тележку.
Да, ещё деталь: в каждого монстра воткнут флагшток, на нём — небольшой метровый штандарт, полоса ткани и символ факультета на нём. Тот, который с символом Кхорна, толкал самую нагруженную тележку.
Монстры вышли к каждому столу, торжественно что-то взревели, звук был таким, словно кто-то кинул лом в самолётную турбину. Стон сжираемого металла. Пока народ тёр уши и поспешно зевал, гиганты дотащили тележки до алтарей, с жутким грохотом распахнули плиты, которых я раньше не замечал, и стали выливать туда кровь из металлических фляг. Фляги запечатаны сургучными печатями, которые гиганты легко срывали.
Густой запах крови поплыл над залом. Практически все соседи дружно сглотнули слюну. И судя по замеченным мной взглядам — от голода.
— Время возвращаться, ублюдки!
Какое-то шевеление под алтарём, и из бассейна стали выходить ошалевшие голые дети, все покрытые кровавыми разводами. Многие из них громко и отчаянно вопили. Тела уродовали мутации: пятна чёрной, даже на вид очень прочной коросты, кого-то вытянуло вдвое. У одной девочки у тзинчистов вместо глаз — два сверкающих шара, ни век, ничего. Острые когти, лишние суставы на руках, пасть в животе… Кто-то вовсе не походил на человека, клубок щупалец там… Красивая трёхгрудая девушка из служителей Слаанеш заставила меня поспешно отвести взгляд. В том смысле что девушка была ещё ничего, а вот ко всем остальным метаморфозам я был не готов.
Дети выходили из бассейнов, и их мутации на глазах начинали уменьшаться в размерах, а потом и вовсе исчезать, монстры возвращались в человеческие обличия. Старшекурсники притащили несколько стопок мантий. Воскресшим давали закутаться в эти мантии (разумеется, в цветах факультета), прятали им лица в глубоких капюшонах и отводили к столам.
Трупному мылу я обрадовался, как красной рыбе, запечённой под сыром, или паэлье с уткой. Жрать хотелось так, что я сожрал три брикета и с интересом смотрел на четвёртый. Одногруппники начали собираться в кучки и двигались в сторону спален. Я задумчиво точил четвёртый брикет, до тех пор, пока в зале не остались только преподаватели.
— Гарри, ты хотел что-то обсудить с нами?
— Да, мне интересно, где возрождаются учителя. Мне надо убить Менгеле.
— Какой ахуевший мальчик. Гарри, малыш, хочешь героину?
Хагрид с лязгом смял банку из-под консервов. Преподаватели у нас — привилегированный класс, и жрали что-то очень похожее на нормальный сухпай.
— Гарри, то что ты сместил нашего медика, не даёт тебе над ним власти, — хмыкнул Воландеморт. — Но ты можешь объяснить, с чего решил иначе. Может даже, бросить вызов.
— Да ладно, он же не просит нас ему помогать. Пусть идёт, я ему родильный чан запущу сейчас. Мы его не заставляли, и даже отговаривали. К тому же, мальчик в одну каску сегодня заработал восемь десятков душ. Пусть порадует старика Йозефа.
Последняя часть фразы мне очень не понравилась. Рука опустилась на кластерный пистолет. Откуда он взялся, было решительно непонятно.
— Занятия пропустит. Непорядок, — Флитвик присоединился к разговору.
— Зато потом срывать не будет. К тому же, сутки без тела приведут мальчика в чувство.
— За столом есть портал, иди туда, — прогудела профессор Спраут удивительно мелодичным голосом, так и не скажешь, что принадлежит он огромной жирной гусенице с женской головой на вытянутой шее.
Я поспешно побежал в указанном направлении.
— И всё же, Гарри, почему? — Макгонагол бросила мне в спину вопрос.
— Образовательная, я б даже сказал, нарративная травма, — честно признаюсь.
— Не понимаю…
— Сегодня я увидел для себя слишком много интересного. Какая прелесть, для повышения качества мотивации в учебном проекте во имя моё сами себя умертвили восемь десятков человек. Мне срочно надо кого-то убить.
— Понимаю. И в следующий раз разживитесь чем-то калибра покрупнее…
Мне кивнули на револьвер. Я показал язык.
— Ой, так это сынок Лили? Такая талантливая девочка, такая прыткая, порадовала меня однажды, сейчас расскажу как…
Я почти бегом ворвался в недра родильной комнаты. Бассейн с кровью, алтарь с восьмиконечной звездой. Скамеечка, душ, вешалка с одеждой.
Пистолет нагрелся в руке. В бассейне что-то зашевелилось. Я навёл пистолет и нажал выстрел. Облако мелкой шрапнели разорвало содержимое бассейна, я даже не понял во что стрелял. Но потом что-то снова зашевелилось, словно Менгеле с бассейна вытолкали не всего, и продолжают это делать. Пистолет снова со свистом вспорол воздух. А родильная камера продолжала давить из себя колбаску. На шестом выстреле картридж с патронами отлетел на землю. Но мне было плевать, мной овладел азарт. После двадцатого выстрела кровь из бассейна начала переливаться. После сотого к моим ногам подползла каша из мясных и костных ошмётков.
После третей сотни этот фарш поднялся по щиколотку. Где-то на пятой Менгеле закончился.
Аккуратно переставляю ноги, выхожу из родильного зала.
Смотрю на удивлённые лица. Молчание затянулось, и я заговорил.
— Я снова что-то не то сделал?
— Десять культистов Кхорну! — Флитвик довольно захлопал.
— Я же говорила, что нет смысла сомневаться в Гарри Поттере, — подала голос Буклия.
— Способности облитератора осваивают далеко не все третьекурсники. Ещё два десятка культистов.
Это профессор Спраут захлопала.
— Гарри, ты заслужил награду. Чего хочешь? — Макгонагол прям лучилась радушием.
— Тушёнки!
Я когда вышел из комнаты, меня прям мутило от голода.
— Да, временами эти силы забирают плоть. Вот, держи, мальчик.
Из моих запасов.
Из-под стола профессор достала монструозную, литров на пять банку, на которой я сумел различить название «SPAM». Музейный экспонат. Кажется, ещё ленд-лизовская. Банку я, кажется, просто порвал в руках и впился зубами в мерзкую пересоленную ветчину. Ничего вкуснее в этой жизни я не ел.
— Гарри, когда ты поешь, я провожу тебя в твою спальню! — голос Снейпа проморозил мне горло, и я едва не закашлялся.
— То есть, я сначала закончу есть содержимое этой банки, а вы не покинете этого стола, а потом под вашим надзором, полностью безопасно, буду препровождён в свою спальню, и вы скрасите мне эту дорогу беседой и ненавязчивыми ухаживаниями и невинными ласками?
— Истинно так! — кажется, мужик был счастлив.
— Клянётесь, что будет именно так и ничего большего?
— Ах, Гарри, дети так пугливы. Не переживай, я не буду настойчив, клянусь, только то, что вы сказали, и ничего больше!
Мир зазвенел. Над нами сложилась восьмиконечная звезда и опала пепельными струпьями на головы.
— Профессор Макгонагол! Пожалуйста, сделайте с этим что-нибудь страшное?
Я добавил в голос истерики.
— Ах, Гарри, ну раз ты так настаиваешь, ещё десять культистов Кхорну.
— Вот из-за таких как ты, Минерва, такие как он становятся такими как я!
Преподавательский состав дружно подвис, а я отправился к двери, периодически запихивая в рот кусочки тушняка.
— О, ну раз вы торопитесь…
Профессор Снейп оказался рядом со мной в доли мгновения. Он что-то хотел сказать, но я прижал палец к жирным губам, засунул кусок мяса в рот, прожевал, а потом громко, на весь зал…
— Извините, но я ем…
Невидимая сила хватила Снейпа за волосы и потащила обратно к столу, так что чуть не сломала ему шею. Бросок незримой руки впечатал преподавателя в кресло по хорошей такой дуге.
— Пятьдесят баллов Кхорну! — Макгонагол зааплодировала.
Я без лишних комментариев дал дёру. В банке было не так много тушёнки. Как там говорили одногруппники? Нужен взрыватель на размыкание?
Но видимо, в Хогвартсе есть отдельная программа для ахуевших. Или это стандартно всех так примучивают. Потому что спустя полчаса я столкнулся с самым жутким, что встречал в стенах этой школы. Девочка. Одиннадцатилетняя девочка с плюшевым медведем, в белой ночнушке и пушистых тапках. В руках она держала папку с документами. Меня сковало от ужаса. Девочка подошла ко мне.
Круглое лицо, острый нос, живые голубые глаза.
— Ты Гарри Поттер! Мальчик, который выжил! Извини, что подкарауливаю тебя в коридоре, но… Дай мне автограф! Ты крут!
С этими словами девочка протянула мне папку. В папке газета, мой взгляд упал на заголовок.
Придира
Мальчик, который выжил, залетел от Драко Малфоя!
— ЫЫЫЫЫЫЫЫЫпьть… — я, наверно, много чего хотел сказать.
А девочка, не дождавшись от меня другой реакции (я завис надолго),
широко улыбнулась и продолжила говорить.
— Кстати, я Луна, Луна Лавгуд! А ещё, Гарри, я хочу сказать, что прочитала про тебя все книжки, по три раза, посмотрела все фильмы, все спектакли и прочитала все-все-все яойные фанфики!