Соль вышла из тени, одновременно сбрасывая поле маскировки, но тактично оставив накидку и капюшон. Пару минут назад лихо приземлившийся имперский джампер едва не сдул её вместе с индивидуальным полем Клейна реактивными струями маневровых двигателей, работающих в режиме торможения. Свободное падение с высоты в полтора десятка километров, заканчивающееся резким оттормаживанием на последней сотне метров с наращиванием мощности выхлопа… По-любому за штурвалом либо пилоты морской пехоты, либо десанта, — бравируют безбашенностью перед пассажирками, тестостероном брызжут и стараются развлечь девчонок, как умеют.
"Ты расслабилась сверх меры, девочка!" — мысленно пожурила она себя, деактивируя гравитационные якоря, которые поспешно пришлось создавать, чтобы не улететь кувырком со стартовой площадки, позорно сверкая подъюбочным содержимым. Жалкая из неё Туманница бы вышла.
Впрочем, Соланж, являясь дочерним ядром Лекси и унаследовав всю свойственную ей мощь, тем не менее, необоснованных иллюзий не питала. Воспитанная в тепличных условиях Университета, не видевшая фактически ничего, кроме аппаратуры, и никого, кроме студентов и учёных, не нюхавшая ни пороха, ни остаточной газовоздушной смеси после выработки объёма танатониума при подрыве, была гораздо ближе к людям, чем к Туману. Ближе в плане беспомощности и приступов растерянности буквально на ровном месте. Да, мама в моменты, когда они оставались одни, запускала пятерню в её волосы, ласково улыбалась и со странной нежностью в обычно ледяных глазах говорила, что и это пройдёт. Опыт будет наработан, паттерны обретут должную гибкость и вариативность, и сама Лексингтон была когда-то так же похожа на испуганную, заблудившуюся, отчаявшуюся птаху… Но Соланж не верила, что когда-нибудь сможет стать такой же, как безупречная, идеальная Леди Лекс. Слишком уж они были разными, несмотря на внешнее сходство.
Если уж быть совсем откровенной, то и на модификацию она решилась исключительно с целью хоть как-то дистанцироваться от Лекси, обозначить свою индивидуальность, нащупать свой путь, — о чём, собственно говоря, на самом деле и говорила сама ментальная модель КШиПа. Но признаваться себе в этом Соль пока не спешила. Равно как не торопилась сознаться и в том, что её импульсивность так похожа на человеческий пубертатный период, когда гормоны начисто вытесняют из головы любое здравомыслие. И что с того, что выработку гормонов и их баланс она, как и любая Туманница, с лёгкостью контролировала?
Детство есть детство, и оно имеет свойство играть в заднице даже у Девы Тумана.
Наконец температура корпуса снизилась до приемлемых величин и часть борта, подавшись вперёд, упала, превратившись в пандус.
Первым наружу выкатился высокий, поджарый парень в противоперегрузочном комбезе и пилотском кителе, наскоро наброшенном на плечи. Странно, но идентификационных отметок на совершенно пустых погонах не было. Зато кобура могла поведать многое: специфичный электромагнитный держатель, тёмно-синяя рукоятка с крохотным модулем компенсатора отдачи. Вкупе с прекрасно видимыми в рентгеновском спектре контактными пластинами в кистях и имплантами, густо усеивающими конечности и почти весь позвоночник, вывод получается достаточно однозначный: космодесант. Другие вояки сильно реже идут на аугментацию организма, тем более столь специфичную, ориентированную на успешную работу в условиях различных гравитационных констант с минимальным временным лагом между ними.
Вежливо, строго по этикету приняв предложенную руку, из джампера вышла и Николь. Причастность к службе выдавал только положенный по Уставу берет, лишённый каких-либо отличительных знаков. В остальном же Никки создавала впечатление случайно попавшей на базу гражданской милашки: узкие укороченные джинсы, легкомысленно короткий топ, ярко-красные кеды и расстёгнутая приталенная курточка. Другими словами, имела тот вид, который было бы привычно ожидать от Грейс или Рины, но не от флагмана.
Следом за Николь шли… Соланж крепко зажмурилась, вновь открыла глаза, но пассажиры перед ней не исчезли. Дева Флота Акаши и Дева Тумана Акаши. И незнакомая ей ментальная модель.
Ремонтницы, с головой погрузившиеся в обсуждение чего-то остро-специфичного, руку пилота проигнорировали, кажется, они не заметили ни парня, ни саму Соль: размахивая руками, активно жестикулируя, обе девушки споро скрылись за поворотом, следом за ними, пригибаясь под тяжестью транспортных контейнеров, просеменили три сервисбота.
Новая Туманница, создав над рукой сигил, кивнула Соль, считав её идентификатор, и, забросив на спину тощий рюкзачок, легко и бесшумно сбежала по ступенькам пандуса. Что, собственно говоря, было достаточно удивительно, если принять во внимание тяжёлые ботинки армейского образца. Пустынный вариант, автоматически отметила краем сознания Соланж, противоминное исполнение.
— Алина Верещагина, ментальная модель монитора "Сун-Ят-Сен", — продублировала девушка вслух. — Рада знакомству с сестрой Леди Лекс.
Периферийным зрением отметив, что Николь, достав сигарету, прикуривает от бесконтактной электрозажигалки, предложенной пилотом, Соланж испытала нечто, схожее с уколом ревности, прекрасно описанным в человеческих книгах и показанным в фильмах. С усилием подавив в себе сколь совершенно непривычное, столь же и неприятное чувство, Туманница улыбнулась Алине:
— Лекси тут, скорее, мама.
— Ничего, — отмахнулась Сун-Ят-Сен, белозубая улыбка на загорелом лице выглядела естественно и очень… человечно? — У меня вот деда есть, например, но ничего, я его подлатаю, будет снова как двадцатилетний бегать!
Соланж успела только вопросительно поднять бровку и едва-едва приступила к формированию вопроса, как из-за угла выкатилась верхом на сервисботе Акаши-Туманная, притормозила возле них, недовольно посмотрела на Алину:
— Линка, идём! Кира уже всех наших собрала! — и, наконец-то заметив Соланж, по-киношному козырнула двумя пальцами: — Клон-ядро Лекси? Рю-бо-пыт-на! Ещё увидимся!
Сун-Ят-Сен легко запрыгнула на спину боту и тот, меланхолично насвистывая что-то на троичном, резво ускакал вглубь базы.
— Привет, Никки, — радостно помахала рукой Соланж, попутно размышляя, послышалась ли ей угроза в последней фразе Акаши, или нет.
Относительно невысокая канмусу, стянув форменный берет, вытащила заколку-невидимку, позволив тяжёлым волнам длинных передних прядей упасть на плечи. Широко и открыто улыбнулась:
— Рада видеть тебя, Солнечная, — и, одними только глазами указав на пилота, откровенно залипающего на аппетитную корму аватары "Николая Первого", в плавном подшаге заключила Соль в объятия, далёкие от дружеских, и одними только губами прошептав "Спасай!", впилась жадным поцелуем в губы Туманницы.
Хмыкнув про себя, Соланж решила не тратить время даром и, с жаром ответив на поцелуй, вполне по-хозяйски ухватила канмусу за попу. Упругая, подтянутая — она никоим разом не напоминала сталь. А помнится, во время спаррингов, особенно врукопашную, кулаки ощущали именно металл… Странное явление, требуется изучить, собрать доказательную базу, категоризировать, приобщить к архиву потенциально значимой информации. Именно так, да. А вовсе не потому, что до постыдного пошло хочется тискать, трогать, гладить, целовать, обнимать, ласкать флагмана… Совсем не поэтому. Совершенно точно, да.
Исходя из анализа переноса центра тяжести, чуть сменившегося рисунка дыхания и напряжению ягодичных мышц — канмусу картинно согнула правую ногу, в лучших традициях романтически-комедийных клише приподняв её.
— Я скучала по твоим губам, Никки, — искренность в речи Туманницы даже имитировать не пришлось, ну а то, что губы канмусу касались её тела всего один раз, и то при поздравлении, — разве это имеет какое-либо значение?
Девушка, с ощутимой неохотой оторвавшись от Соль, кивнула на рюкзак:
— Я нам с континента игрушек привезла, ты не поверишь, до чего дошёл прогресс!
— Хм, сударыни, не смею задерживать. Славного вам отдыха, — кивнул пилот и, надвинув форменную кепи так, чтобы она скрывала большую часть стремительно пунцовеющего лица, отдал честь и со спиной, свидетельствующей о свежепроглоченном ломе, едва ли не печатным шагом вернулся на борт.
— Ух, — выдохнула Никки, не спеша убирать руки с талии Туманницы. — Думала, он никогда не отстанет, всё то номерок просил, то на прогулку по Северной Венеции приглашал. А ты чего в плаще, в сектантов играешь?
Соланж, не разрывая объятий, только качнула головой, вглядываясь в лучащиеся весельем глаза Никки:
— Маленький сюрприз. Непосредственно для тебя, флагман, — Дева Тумана постаралась произнести звание так, как это делала Муракумо — с тягучим, грудным придыханием, настолько тонко и филигранно модулируя интонацию, что значение слова, как воинского термина, резко сползало на самые нижние позиции в рейтинге значений, а вот личностно-эмоциональная характеристика, наоборот, возводилась в несягаемый топ.
Вздрогнув, Никки ошалелыми глазами взглянула на Туманницу:
— Как говорит наша любимая Совушка — "Ёбушки-воробушки!" Это ты у нее научилась акустически-психофизическому манипулированию отдельной категорией существ разумных, двуногих, отчасти даже человеков, именуемых Девами Флота?
— Угу, — кивнула Соланж, чувствуя, что стремительно заливается краской. — Прости…
— Да ладно, — отмахнулась канмусу, приобнимая девушку за талию и уводя в сторону крытой галереи. — Только ты поосторожнее с этим…
— В смысле?
— В следущий раз могу и не сдержаться, и поеду по статье.
— Какой статье?! — непритворно испугалась Соланж, совсем по-человечески прикрыв рот ладошкой.
— За изнасилование гражданки Туманного флота…
— С особым цинизмом? — прищурилась Соль, прекрасно сознавая, что, хотя её лицо более чем наполовину сокрыто тенью, сама Дева Флота вполне интонации понимает.
— С особым цинизмом мне потом будут мозг сношать все, начиная с молчи-молчи и заканчивая сурьёзными надувателями щёк из Генштаба. А я тебя — с особой нежностью.
— Ты только обещаешь, — фыркнула Соланж, в одно ловкое движение выскользнув из объятий канмусу и разорвав дистанцию. Показала язык и, хихикнув, ускакала вперёд. — Догоняй, Никки!
Сервисбот, скатившись с одного из зенитных лучемётов, замаскированных под фермы связного поля, подхватил оставленный рюкзак и, недовольно посвистывая на троичном, пристроился по правую руку от канмусу.
— Фьити-фьюти-фьют! — пожаловался он внукуда. И, секунду помолчав, весомо добавил: — Фью!
— И не говори, — вздохнула Импи. — Одно слово — женщины. Хоть и Туманные.
Позади, хлопнув разрядниками гравитационной катапульты стартового стола, устремился в небо джампер, унося с собой и пилота, и его разочарование в девушках.