Глава одиннадцатая: Ответный удар
Поток пуль врезался в стену, разлетевшись металлическими осколками во все стороны. Еще один взрыв поднял пыль, подняв и без того неспокойный воздух. Все было темно, и красная аура окутала зону боевых действий, когда солнце пыталось пробиться сквозь гнетущие облака пыли. Все вокруг казалось нереальным.
Уильямс только что увернулся от пули, в буквальном смысле.
— Снайпер, сейчас наблюдает за зданием. Мне нужна воздушная поддержка, чтобы снять его. Замедление продвижения сорок второго взвода пехоты, — напряженно проговорила она в коммуникатор.
Несколько мгновений непрерывной тишины, если не считать битвы, разрывающей город вокруг нее, и наконец:
— Саранча, это Паутина. Все воздушные силы направлены на борьбу с космической угрозой. Придется справляться без них. Вам перенаправлены Heavy Division.
Еще один голос, на этот раз из глубины пещеры, да еще и такой густой, что его можно на хлеб мазать. Он звучал как скрежещущие шестеренки, смешанные с криком умирающей птицы.
— Проекты Heavy
Division, пятая группа. Дайте нам задание.
Уильямс ухмыльнулась и потянула спусковой крючок, когда новобранец космофрик высунул голову из укрытия. Она быстро всадила три пули ему в голову. Ее запасные магазины были тщательно подготовлены заранее, с зарядом дезинтегратора через каждые три выстрела и AP-сразу после него. Он упал на землю, кашляя отвратительной кровью. Оставалось надеяться, что монстру потребуется время, чтобы умереть, и он подольше помучается.
— Пятая группа, я отмечаю здание. Войдите туда и очистите его. Присутствие снайперов на верхних уровнях, — ответила она.
— Подтверждено, — от скрежета голоса даже уши заболели, — Приближаемся.
Внезапное усиление стрельбы с другой стороны поля боя подтвердило его слова. Уильямс повернулась к окружавшим ее пехотинцам.
— Проекты очищают здание. Мы выходим через пять секунд. Приготовьтесь, суки!
Она вытерла брызги синей крови со своего забрала и включила подсветку на маске, придав ей нереальный, устрашающий вид. Раньше это творило чудеса. Может быть, она поиграет с птицами, прежде чем покончить с ними. Уильямс облизнула губы и встала, перепрыгнув через свое укрытие под градом выстрелов.
— ЗА ПАВШИХ!!! — закричала она.
— ЗА ПАВШИХ!!! — тут же поддержали ее остальные.
Пехотинцы взревели и выскочили из укрытия, стреляя из пистолетов. Их броня и тела помогали им продвигаться вперед, когда они мчались по улице, совершенно не заботясь о своей безопасности. Импланты позволяли им перешагнуть пределы человеческого тела, и они легко откидывали в сторону подбитый транспорт. Ну, ладно не особо и легко, но все же могли.
Уильямс шла впереди, стреляя из своей штурмовой винтовки по мере того, как они подбирались все ближе и ближе к вражеским позициям. В ее коктейле стимуляторов уже не было крови. Ее зрачки раскрылись полностью, спрятав радужку. Эти провалы в бездну ловили каждый фотон, пролетающий мимо. Она легко замечала каждое движение. Казалось, еще мгновение и она совей волей уничтожит всю вселенную.
Пуля попала в ее щиты, затем еще одна. За ней последовала еще дюжина. Рядом с ней пехотинец схватился за горло и упал, между его пальцами струилась кровь. Другая пробила ее щит и настигла ее, но была отброшена в сторону броней с криком боли.
Биотический имплант полыхнул у нее в затылке и ее вены получили подсветку. Сквозь ее кожу и даже сквозь ее броню можно было рассмотреть едва видимое свечение ее кровеносных сосудов.
В следующее мгновение вокруг нее засиял ореол биотики и она взмахнула рукой.
Несколько противников перед ней, которые вели по ней огонь, легко засияли ореолом биотики. В следующее мгновение, единое гравитационное поле, окружавшее турианцев распалось на сотни, тысячи, миллионы разнонаправленных потоков. В мгновение ока тела еще секунду назад живые разумные вспухли отвратительными облаками синеватой взвеси.
Следующий взмах рукой и биотика превратила плоть в искореженную массу.
Ее сердце колотилось где-то в горле с такой скоростью, что стуки сливались в единый гул. Оно вот-вот грозило вырваться наружу, но нужно было продолжала бежать. Она могла видеть лица турианцев, полные замешательства. Еще больше пехотинцев падали, некоторые молча, некоторые в агонии. От их тел оставались только серые лужи и несколько борющихся, раненых мужчин.
Наконец Уильямс добралась до баррикады, чудесным образом невредимая. Она перепрыгнула через нее, сделав прыжок на добрых десять футов и приземлилась среди толпы удивленных уродцев. С криком ликования она взмахнула лезвиями на запястьях. Они начали вибрировать и стали белыми от сияния биотики и перегрева. Достаточно горячими, чтобы прорезать бетон или броню турианской пехоты.
Каждый турианец казался ей одинаковым, когда она нарезала его кубиками. Нападая на каждую птицу в поле зрения. У нее кружилась голова от ужасного ликования, когда они, крича от боли и страха, поползли прочь от нее. Только для того, чтобы попасть в поджидающие руки выживших пехотинцев.
Уильямс увернулась от удара крючковатым ножом от необычайно высокого турианца. Он взревел и ударил ее ногой в живот, отправив в полет. Она с кошачьей грацией приземлилась на четвереньки и вытащила свой пистолет. Турианец просто поднял нож и прыгнул на нее. Она остановила его атаку на полпути пулей в мозг. Какой дурак. С ухмылкой она наступила ему на горло и огляделась.
Никого не осталось. Нахмурившись, она пересчитала оставшихся пехотинцев. Тридцать бросились с ней по дороге, двадцать четыре встретили ужасный конец от рук турианцев или от перестрелки. Уильямс на мгновение приподняла шлем и сплюнула каплю крови. Стимуляторы и импланты имели неприятный откат.
— Отличная работа, ребята, — прохрипела она, — сколько выживших?
Вперед выступил мужчина. Его броня была залита кровью, в основном его собственной. Состояние его здоровья высветилось на ее дисплее. Множественные резаные раны и огнестрельное ранение в руку. Это было чудо, что он все еще стоял, но пехота были крутыми ублюдками.
— Шестеро, мэм. Выстроились вон там.
Он указал раненой рукой, и Уильямс кивнул.
— Хорошо, капрал Хавьер. Хорошая работа. Возьми своих людей с собой и отправляйтесь в лазарет.
Знакомый голос зазвенел у нее в ухе.
— Уильямс, ситуация? Мы слышали адскую перестрелку в вашем направлении. Мы очистили территорию от врага и идем на встречу.
— Враг уничтожен в этом квартале. Есть новости о Чемберсе?
— Она пока не обнаружена. Мне удалось незаметно связаться с ней.
— Отлично.
Уильямс отключила связь и повернулась к оставшимся турианцам. Они настороженно смотрели на нее, но никто не двигался. Один Проект стоял позади них, его все еще горячие пушки были прижаты к шеям двух турианцев.
Уильямс бродила вокруг них, наслаждаясь моментом. Она провела рукой по лицу одного из них, особенно покрытому шрамами, наклонилась ближе к другому. Проект никак не отреагировал, но несколько солдат повернулись в ее сторону. Она схватила турианца за горло и ухмыльнулась. Их ждало небольшое шоу.
— Как тебя зовут, урод? — прошептала она ему на ухо.
— Виктус, — ответил он, свирепо глядя на нее.
— Ну, Виктус, что ты думаешь о мести?
Он промолчал и повернулся к ней, одарив тем, что, как она догадалась, было эквивалентом свирепого взгляда. Как он смеет проявлять к ней неуважение. С едва сдерживаемым шипением ярости она тыльной стороной ладони ударила его по щеке. Он со стоном упал на землю.
— Вставай! — заорала она.
Он застонал и поднялся, возвращаясь в сидячее положение. Уильямс снова опустился рядом с ним на колени и провел пальцем по его позвоночнику. Он вздрогнул. С ним так легко играть.
— Ответь мне сейчас, Виктус.
— Месть для слабых, — прорычал он.
— Месть для слабых…, — повторила Уильямс помертвевшими губами.
Ее лицо обжег холод миллиардов могил на Земле. Она встала и прошла перед скорчившимися турианцами, покачивая головой.
— Месть для слабых, — в пол голоса повторяла она.
Проекты зашаркали и придвинулись ближе, образовав плотное кольцо вокруг несчастных пленников. Как угрожающе они выглядели! Их глаза горели красным, их неуклюжие фигуры были закованы в темную броню. Настоящие солдаты.
— Но посмотрите на это, мы… СЛАБЫЕ, сокрушаем вашу жалкую армию. Убиваем ваших солдат, как простых ополченцев!
— Вы ничего не видели. Мы покончим с вами и вашим варварским народом, — рявкнул турианец.
Он явно командовал. Его осанка кричала о власти. Эти высокие плечи и ужасные отметины на лице. Как у первобытного человека.
— Ты этого не сделаешь, — она вытащила пистолет и шагнула вперед. — Последние слова, урод.
Он сказал что-то неразборчивое и плюнул ей под ноги. Уильямс почувствовала мягкое сопротивление спускового крючка на своем пальце и тихо вздохнула. Такой контроль, такой мощный. Она наклонилась ближе. Она хотела увидеть, как он умрет, увидеть это в его глазах. Одно сжатие — и все его тело дернулось. Его глаза закатились, и он упал на землю. Тело слегка подрагивало в агонии объятий смерти.
Еще один турианец рванулся вперед.
— Виктус! — крикнул он.
Турианец попытался пробиться к соплеменнику, но теплый металл пушек Проектов остановил его, прежде чем он смог сдвинуться больше чем на несколько дюймов. Он снова упал на колени.
Уильямс рассмеялась и обошла турианцев, дойдя до последнего в очереди. Его тело тряслось, от страха или гнева, она не могла сказать. Она надеялась, что он был напуган, даже в ужасе. У него были странные белые пятна на шее. Через мгновение их не будет видно. Она выстрелила ему в затылок. Он беззвучно повалился вперед.
— Следующий, — прошептала она, отступая в сторону.
Этот тип вскочил и повернулся к ней лицом, его мандибулы расширились.
— Ты не убьешь меня, как варрена, пришелец, — рявкнул он, скрестив руки на груди.
Уильямс свирепо посмотрела на него и сжала руку в кулак. Смертельный импульс биотики пробежал от импланта до кулака, и она ударила его по лицу. Нет, по морде.
Она могла ударить с такой силой, что хватило бы пробить бетонную стену, а значит и убить его с одного удара. Но она не хотела спешить, а значит придержала удар. Это сбило его с ног, и он упал на землю с криком боли. Она подошла к нему. Черт возьми, это было приятно.
— Так мне больше нравится, — пробормотала она, еще раз нажимая на спусковой крючок.
БАХ!!!
Пуля из огромного револьвера расплескала голову ксеноса по бетону.
— Уильямс! — крикнул приближающийся Джон.
Она посмотрела на него и отступила от трупа. Он не выглядел счастливым. Все дело было в том, как он двигался, как ее отец дома, когда он приходил домой разъяренный после очередного неудовлетворительного дня, проведенного на какой-то мусорной работе. Она ненавидела его, но будь он проклят, если не из-за него она пошла добровольцем в Разведку. Эта работа для нее не была дерьмовой. А вот батина работа была настоящим дерьмом, но и ее кто-то должен делать.
— Присоединишься к веселью, Джон? — спросила она с улыбкой на лице.
— Верни свою гребаную задницу в строй. Никаких казней, пока их не допросят, — прорычал он, подходя к ней вплотную. — Если бы ты не была одним из нас, я бы прямо сейчас проломил твою гребаную башку.
— Что за черт? Они просто какие-то чертовы ополченцы! — она махнула в их сторону рукой, указав пистолетом на их простую броню.
Как Джон мог не понять такого?
— Мне все равно, что ты думаешь, выполняй свои чертовы приказы, Уильямс, — он отвернулся от нее и направился к группе армейских офицеров, прибывших с ним. — Теперь становись в строй!
Она оглянулась на оставшихся троих турианцев. Это было бы легко, Джон бы на самом деле не возражал. Не так ли? Все дело в офицерах, прибывших с ним. Или нет?
Выругавшись, Уильямс засунула пистолет обратно в старомодную кобуру на бедре и бросилась за ним. Это был не тот Джон, которого она знала. Диверсанту-разведчику приходилось остерегаться плохого поведения. Даже между собой. Вот и Уильямс всегда выполняла свой долг.
* * *
Коммандер Вакариан стоял как вкопанный. Все его внимание было сосредоточено на мигающих красных и зеленых огоньках на голографическом дисплее. Он стоял на мостике "Раммера", дредноута пятого турианского флота. Впечатляющий корабль, один из сильнейших в галактике.
Вокруг него сотня космических кораблей в сомкнутом строю, окруженных стенами из светящегося фиолетового и синего света. Весь корабль гудел от мощности своих двигателей. В следующий миг корабль сильно вздрогнул, выходя из прыжка, и многие турианцы, даже опытные космонавты, спотыкались. Вакариан не дрогнул и не опрокинулся.
— Обновление по времени, — сказал он.
— Выходим из сверхсветовой зоны через пять минут. Сообщения с планеты расплывчатые и прерывистые. Враг пытается заблокировать связь. Мы знаем немногим больше, чем тот факт, что они присутствуют на орбите. Возможно, количество ограничено.
— Очень хорошо, — мандибулы Гарруса дрогнули, и он провел пальцем по синим символам у себя на лбу. Они сильно изменились за последние поколения. — Доложите мне ситуацию на планете, как только что-то узнаете.
Он начал расхаживать взад-вперед, поглядывая на информацию на омниинструменте, пристегнутом к его запястью. Щелчком когтей он отпустил одного офицера и вызвал другого.
— Сэр? — сказал прибывший турианец, отдав честь.
Гаррус не поднял глаз, у него не было времени на любезности.
— Скажите всем кораблям моей группы построиться в боевой порядок Шесть-шесть, когда мы выйдем из сверхсветовой. Разведданные; Неизвестный враг, будьте готовы ко всему.
Солдат отдал честь и побежал прочь, оставив Гарруса наедине с его заботами и мыслями. Он знал, что его предки навлекли большой позор на его семью во время какой-то войны, но всякий раз, когда он пытался заглянуть глубже, он не находил ничего, кроме мрачного небытия забытых архивов и засекреченных данных. Гаррус Вакариан не пошел бы тем же путем, что и те, кто был до него. Он с честью сокрушил бы врага.
Загорелся красный огонек. Осталось тридцать секунд. Его руки сжались в кулаки, осторожно, чтобы когти не порезали кожу. Гаррус скрестил руки на груди, чтобы не дергаться и не ерзать. Внутри у него все сжалось. Это будет его первое сражение, его первая настоящая битва. Характерное световое шоу
FTL уже начало мерцать, когда к нему подошел генерал Пятого флота. Черты его лица были напряжены.
— Я буду в комнате связи.
Буду координировать действия флотов. В боевой комнате перебои с электричеством, — он провел рукой по лицу. — Я пришел лично пожелать тебе удачи. Не подведи Иерархию, — отсалютовал он.
Гаррус резко отдал честь в ответ. В его сердце словно зажглось пламя. Его охватило теплое чувство, и он снова повернулся к карте.
— Никогда, сэр.
Корабль содрогнулся, затем они вернулись в нормальное пространство, и комната наполнилась хаотичным месивом команд, приказов и вопросов. Гаррус эффективно управлялся с потоком информации, со спокойной деловитостью сортируя ее на своих информационных экранах. Теперь, когда пришло время сражаться, он чувствовал себя озером тихим летним вечером. Круто и без помех.
Третья группа повернула к планете, готовая выгрузить войска и припасы, прежде чем вернуться в бой. Первая группа продвигалась к врагу, и Гаррусу пришлось сдерживаться. Его мандибулы дернулись, и он стиснул зубы. Он переставил значки на тактическом экране. Оставайся позади! Как резервный. Он стащил команду генералов со своего экрана. Трус просто хотел обезопасить себя и пойти в бой, когда враг будет разбит.
— Сэр, Первый флот попал в поле какой-то свалки металлолома. Похоже, враг потерял корабли по пути к планете, — доложил солдат, откинувшись от своей консоли.
Гаррус кивнул и ввел команду в свой омниинструмент. Возможно, сопротивление будет ограниченным, но через миг нахмурился.
— Какой флот или орбитальная оборона были у Мораг, солдат? — спросил он того же турианца.
Рядовой несколько секунд стучал по клавиатуре и озадаченно посмотрел на Гарруса.
— Никаких, сэр.
Гаррус это, итак, знал, но хотел убедится. Больше не стоит терять времени даром. Холод начал разливаться внутри, а его лицо онемело. Он стучал по своей консоли так быстро, как только мог, проклиная принятые меры безопасности. Наконец, он установил связь с командиром первой группы.
Когда на экране появился командир первой группы Гаррус не дал ему даже слова сказать, а сразу же заорал:
— Отступайте, убирайтесь со свалки металлолома, это ловушка! На Мораге нет флота или орбитальной обороны! — закричал он.
Все присутствующие вокруг замолчали и повернулись к нему с широко раскрытыми глазами.
— О чем ты вообще гово…
Гаррус услышал это по коммуникатору прежде, чем почувствовал. Оглушительный рев вибрации, сопровождаемый помехами.
— Приготовиться! — прокричал он в коммуникатор второй группы.
Десять секунд спустя ливень или обломки обрушились на них, как атакующий элкор. Дредноут задрожал и покачнулся, несколько солдат упали. Самку чуть не швырнули в Гарруса, она вскрикнула, проплывая мимо него, и он едва зацепил ее когтями, притянув ближе.
Дрожь прекратилась, и она быстро отступила. Ее мандибулы подергивались от смущения.
— Отчет о повреждениях! — крикнул Гаррус.
— Щиты приняли удар на себя, семьдесят пять процентов. Один фрегат разломился надвое. Некоторые корабли потеряли щиты, — последовал торопливый ответ.
— Первая группа не докладывает о прибытии, сэр! — сказал офицер.
— Приготовьтесь к бою. Всем пилотам подготовить двигатели к аварийному режиму.
Гаррус на мгновение закрыл глаза, пытаясь отвлечься от потрясенных лиц вокруг него. Ему тоже хотелось постоять в ступоре, но он не мог позволить себе такой слабости. Пришло время быть сильным.
* * *
Пока вторая группа извивалась в беспорядочной массе стали и взрывчатки, вокруг них раскрылся полумесяц человеческих кораблей. Они были большими и маленькими, и все выглядели угрожающе, как чернокожие демоны с глазами из огня и серы.
Они не оставили времени для реакции второй группе и мгновенно открыли огонь, забросав турианский флот мощной взрывчаткой, ядерными боеголовками и гигантскими снарядами.
Джефф "Джокер" пристегнулся ремнями к своему сверхпрочному истребителю и хрустнул костяшками пальцев. Матово-черная маска скрывала его лицо, но под этим стальным панцирем было лицо с мягкими чертами и светлой бородкой. Вокруг его левого уха тянулась гроздь шрамов, а на лбу была небольшая татуировка.
Его истребитель, МиГ-590,
завибрировал, когда его материнский корабль выпустил во врага еще одну пятитонную пулю. Он наблюдал, как она устремилась к вражеским кораблям через открытую дверь ангара.
— Эй, Джокер, сколько сегодня?
— Если мои расчеты верны, статистически вероятно, что он собьет два из шести вражеских истребителей, — произнес женский голос.
— Это просто пари, ЭДИ, а не повод для тебя щеголять своими навыками, — огрызнулся Джокер, хлопнув по борту своего корабля.
— Мой лимит навыков выше, чем простая вероятность подсчета, — ответил искусственный интеллект.
Джокер ухмыльнулся. Иногда ему хотелось, чтобы она была реальным человеком.
— Послушайте их, — прокричала Ким Лейс по связи. — Если бы они могли, они бы делили койки.
Это вызвало смех у остальной части эскадрильи и румянец у Джокера. Он почувствовал, как запылали его щеки, и попытался придумать остроумное замечание. Они не могли понять таких отношений! Они не делили жизнь и смерть с разумным существом так, как это делал он.
В конце концов он сдался и плюхнулся на свое место, хмуро выглядывая из дверей ангара. От истребителя отбегали техники. Последние проверки прошли.
На их стартовых площадках загорелся красный огонек, и завыла сигнализация. Звук эхом разнесся по отсеку, и инженеры поспешили в укрытие, когда заработали сорок двигателей. Словно стая могучих темных тигров, изящные корабли вырвались в вакуум.
Руки Джокера летали над командной консолью, пока ЭДИ управляла последовательностью взлета. Его тело было занято подготовкой корабля, но разум Джокера был спокоен. Его сердцебиение было медленным и ровным, дыхание контролируемым. Он закрыл глаза на десять секунд и доверил свою жизнь искусственному интеллекту, пока приходил в себя.
Его руки сжались на рычагах управления, а на лице появилась ухмылка.
— Хорошо, красная эскадрилья, давай посмотрим, сможете ли вы все сегодня добрать хотя бы половину моего количества сбитых, — крикнул он.
— Да запросто, — одновременно ответила его команда.
В порыве гордости Джокер направил свой корабль в крутое пике к кораблям противника. Он взглянул на свой радар, его команда собиралась позади него в боевой порядок.
— Враги в тысяче километров отсюда, — сказала Ким.
— Приготовьтесь к бою.
Все знают, что делать. Ракеты оставим на потом, — сказал Джокер.
Он двигался вперед, словно во сне. Когда он летел, ничто не казалось реальным, он был непобедим. Враги подбирались все ближе.
— Сотня щелчков.
Теперь он мог видеть, как солнце отражается от их обшивки, и вспышки их орудий, когда они открыли огонь. Джокер нажал кнопку, и несколько электрических дуг пересекли поверхность его корабля.
— Включите электромагнитные сигналы и вступайте в бой, удачи.
Он поднял свой корабль и вошел в опасный штопор. Даже компенсаторы на его корабле не смогли помешать ему опасно накрениться в сторону. Он почувствовал, как заскрипели его хрупкие кости.
— Будь осторожен, Джефф, структура твоего скелета не приспособлена для экстремальных маневров, — сказала ЭДИ с оттенком беспокойства, в котором он мог поклясться.
— Ты говоришь мне это каждый раз, но я всегда возвращаюсь с новой медалью, — сказал он.
Враги выглядели встревоженными тактикой людей. Их корабли прорвались сквозь ряды людей и описали медленную дугу. Они не были созданы для скоростных боев, или пилоты не были должным образом обучены.
— Легкая добыча…
Он резко развернул свой корабль и отстал от мчащегося истребителя, тот делал длинный плавный разворот, чтобы снова вступить в бой. Джокер поймал его в прицел, и мгновение спустя они замигали красным. Потоки сверхускоренных свинцовых осколков вылетали из его пушек, врезаясь во вражеские щиты. Они вспыхивали яркими миазмами цветов и разбивались под непрерывным градом. Только после этого турианец предпринял маневр уклонения, но было слишком поздно. Палец Джокера не отрывался от спускового крючка до тех пор, пока несчастный пришелец не превратился ни в что иное, как разлетающаяся космическая пыль.
— Ким, сиди смирно.
Он больше не шутил, его взгляд с профессиональной быстротой переместился с панели управления в пространство.
— Они были застигнуты врасплох, понесли тяжелые потери в первых волнах, но у них больше парней, чем у нас, и они начинают адаптироваться. Многих из них тянет к атмосфере.
— Принято.
Он переключился на каналы командира отряда.
— Кто снимает тех, что идут в атмосферу?
— Здесь Киллен. Никто, мы прикрываем флот.
— Понятно. Красная эскадрилья преследует нас, мы будем держать их подальше от вас, — ответил он.
— Удачи, — ответил Киллен.
Джокер вернулся к своему отряду.
— Ладно, ребята, мы разбираемся с атмосферниками!
ЭДИ без его просьбы увеличила мощность его двигателей, и они помчались к планете цвета пыли, по горячим следам преследуя убегающие корабли турианцев.
Они вошли в атмосферу несколькими минутами позже враг. Скорость входа значительно превысила рекомендованную. Джокер поблагодарил богов за свое специальное сиденье, когда весь его корабль завибрировал, а кабина загорелась от пламени, пожирающего его кинетические барьеры. Пока враг мчался навстречу верной смерти, Джокер не отрывал глаз от экрана, на котором были показаны его цели. Его отряд остался далеко позади.
— Джефф, мы приближаемся к поверхности на опасной скорости и оставляем всю поддержку далеко позади, — сказала ЭДИ, и ее маленькая голограмма появилась в углу кабины.
— Спасибо, ЭДИ, я не заметил, — хмыкнув ответил Джокер, нажимая несколько команд дрожащими пальцами.
Если ты не будешь смертельно рисковать, то никогда станешь настоящим истребителем. Это был его способ летать.
— Сарказм на меня не подействует, Джефф, тебе следует притормозить.
Голограмма ЭДИ стала оранжевой, и Джокер ухмыльнулся еще шире, несмотря на опасность.
— Мы можем умереть, а ты только сейчас начинаешь раздражаться? — сказал он со смехом.
ЭДИ не ответила, и ее голограмма, подмигнув, исчезла. Она, вероятно, будет обижаться на него, пока ей не надоест вычислять то одно, то другое. Он позволил своей веселой улыбке стечь, как горячему воску, и выругался.
Из шести убегающих кораблей четверо малых отделились. Джокер проигнорировал их и помчался за двумя крупными, как мстительная комета. С более слабыми разберется его команда, он хотел охотиться на акул, а не на пескарей.
Они начали тормозить на высоте пяти километров над поверхностью, Джокер начал на высоте трех.
— ЭДИ, подготовь двигатели для аварийного торможения. Придется сильно форсировать, чтобы догнать врага до того, как они высадятся, — прохрипел Джокер.
— Меня не следовало назначать к тебе, Джефф, — ответил Искусственный интеллект.
— Я знаю, что в глубине души ты любишь меня.
Он похлопал по стенке своей кабины и глубоко вздохнул, стиснув зубы и готовясь к боли.
— Атакуем! — крикнул он, сжимая руки на штурвале и собираясь с силами.
Корабль содрогнулся и завизжал, как умирающая кошка, когда разогнался с шести махов до резкой и жестокой остановки. Вокруг Джокера зажглись предупреждающие огни, и он быстро закрыл глаза. Ему показалось, что их вырывают из глазниц. Все покраснело, и казалось, что его тело раздавливают в кашицу. Наконец это прекратилось, и его чуть не вырвало в шлем, он задыхался.
— Кинетические барьеры сняты, я передала их оставшуюся энергию в модулятор G-force, — сказала ЭДИ холодным голосом.
Джокер схватился за управление и направил обезображенный корабль к двум своим целям.
— Какого черта ты это сделал?
— Я не дал тебе превратиться в кашу, Джефф. Всегда пожалуйста.
— Ну, извини, извини, — он взмахнул рукой.
Турианцы заметили его. В отличие от своих соотечественников в космосе, они отделились друг от друга и сделали широкие петли. Корабль Джокера рванулся вверх и выше. Он резко развернул его, когда они приближались к нему на своих кораблях странной формы. Но теперь он был над ними.
— Почувствуйте силу, суки, — пробормотал он, выпустив несколько десятков мощных электрических зарядов по рассчитанной траектории в первого врага.
Предсказания ЭДИ оказались верными, они врезались в щиты корабля и с шипением погасли. Джокер прикусил внутреннюю сторону щеки и сжал кулак, сжимающий панель управления.
Он наблюдал, как под ним пронесся второй корабль. На боку у него был красный коготь и дюжина зарубок. Туз. В его карих глазах горел огонь.
— ЭДИ, давай быстренько уберем ведомого и поохотимся на акулу.
— Конечно, Джефф, я советую использовать осколочно-фугасные снаряды.
— Давай.
Он сменил круг и сделал петлю позади ведомого, который попытался уйти с дороги. Джокер легко остался позади него и сделал несколько выстрелов, ни один не попал, но они взорвались вокруг корабля с достаточной силой, чтобы потрясти его.
— Он ныряет, Джефф! — крикнула ЭДИ.
— Я знаю, у меня есть глаза!
Он ответил, бросая свой корабль в пике вслед за турианцами. Они танцевали и кружились в воздухе, как два конькобежца, подбираясь все ближе к золотым пескам внизу. Наконец его враг остановился всего в десяти метрах над поверхностью, подняв огромное облако пыли.
— ЭДИ! — крикнул Джокер, резко притормаживая, его двигатели протестующе взвыли. — Активировать термический режим.
Его кабина замерцала, и все вокруг сменилось различными оттенками синего и оранжевого.
Враг был так же очевиден, как свинья в курятнике. Маленький ублюдок не ушел бы с Джокером на хвосте. С победным криком человек-воздушный ас обрушил свинцовую бурю на двигатели противника. Последствия были впечатляющими. Весь корабль взорвался, как великолепный фейерверк, и осколки турианца и корабля разлетелись на мили.
— Время для большого плохого туза, дай мне локацию, ЭДИ, — сказал Джокер.
Его кровь забурлила от чувства победы. Он не думал, что его ухмылка когда-нибудь исчезнет. Одна из лучших погонь в истории.
— Он быстро приближается к нам сзади. Я не хотела мешать вашей охоте, — сказала ЭДИ.
— Черт возьми, не все мы бессмертны! — заорал он, глядя на свою консоль.
Конечно же, турианец быстро приближался к нему, а у Джокера не было ни щитов, ни времени. Он резко свернул в сторону, но турианец скопировал его движение с удивительным мастерством.
Несколько трассирующих линий пролетели мимо него, и он дернул свой МиГ-509 в сторону. Джокер скользнул почти по дюнам и поднял пыль позади себя, но турианец не отпускал его. Еще один выстрел пронесся мимо кабины, и Джокер вздрогнул.
— Господи, — пробормотал он. — Дай мне прикончить еще несколько тварей.
По его лицу струился пот, и что-то сильно сжалось в груди. Он должен был что-то сделать, и быстро.
Итак, он показал себя с лучшей стороны. Плетение, скручивание, пируэты и выполнение некоторых из самых невероятных трюков, которых он когда-либо достигал, в бою и вне его. Турианцу удавалось держаться позади него на протяжении всего этого, и к тому времени, когда у Джокера закончились трюки, он мог испытывать лишь невольное уважение к пилоту. Он был чертовски хорош.
— Я предлагаю лететь в космос в сектор, контролируемый людьми. Или над планетарным сектором людей. Наша наземная или космическая защита позаботится об этом турианце, — сказала ЭДИ.
— Я знал, что есть причина, по которой я держу тебя рядом.
Джокер отстегнул маску и отбросил ее в сторону, быстро вытирая пот со лба, прежде чем снова вцепиться в рычаги управления.
Оба корабля пронзили наполненный пылью воздух, потревожив стада странных трехногих животных в дюнах. Джокер продолжал крутиться и уклоняться от каждого выстрела, полностью осознавая, что он живет взаймы. Наконец, случилось неизбежное. МиГ-509
содрогнулся. Сноп искр на мгновение осветил кабину, и Джокер вскрикнул, отклоняясь в сторону.
— Статус!
— Легкое попадание в переднюю часть судна, повреждено лобовое орудие номер один, — сказала ЭДИ беззаботно. — Мы недалеко от наших позиций.
Как раз в этот момент его корабль пролетел над скоплением многоквартирных домов, отмеченных простым черным флагом. Джокер вздохнул с облегчением и откинулся на спинку кресла, посадив свой корабль за их прикрытием и описав широкую дугу, чтобы следовать за их фронтом.
Турианский корабль теперь крутился волчком. Его окружала решетка из взрывов и ракетных залпов. Но даже тогда он уворачивался. Сажа и следы взрыва покрывали его, но красный символ все еще выделялся, как кровь. Пилот не отступал.
— Черт возьми, да сбейте же его уже! — заорал Джокер, направляя корабль в крутой поворот.
Если зенитчики неспособны выполнять свой долг, то он разберется с пилотом. Он достиг апогея своего хода, когда ЭДИ закричала.
— Джефф, берегись!
Он посмотрел на турианца и мог только пялиться с открытым ртом. Турианец мчался к нему, задняя часть его корабля была в огне. Один рывок управления — и он отклонился в сторону, но даже его маневренный корабль не смог противостоять такой атаке невредимым. Турианец подрезал любимый МиГ-590 Джокера и тому оторвал целое крыло.
— Пытаясь стабилизироваться, рекомендую аварийное положение Джефф, — сказала ЭДИ. Корабль содрогнулся и перевернулся.
Джокер наблюдал, как турианский корабль с трудом развернулся и врезался прямо в колонну солдат, поглотив их огненным взрывом.
— Чертов трус! Ты был моим! — он закричал, ударив кулаком по кабине.
— Джефф! — воскликнула ЭДИ.
Он стиснул зубы и сжал кулаки так, что ему показалось, что его хрупкие кости вот-вот хрустнут.
— Я понял.
Бросив последний взгляд на тлеющие останки своего заклятого врага, он свернулся в клубок и позволил креслу окутать себя защитным слоем.
Даже в защитном снаряжении ему показалось, что он врезался в бетонную стену. Его тело выгнулось дугой, и боль пронзила его спину. Все катилось и кувыркалось, пока, наконец, с ужасным скрежещущим звуком все не прекратилось. Его стул отодвинулся, и Джокер со стоном выпрямился. Его кости были в порядке, а тело — нет.
— ЭДИ?
— Я здесь, Джефф. Корабль поврежден, тебе следует поскорее выбираться. Я отправляю сообщение на передовую.
— Я могу дойти до командного пункта, я не инвалид, — огрызнулся он, открывая люк и любовно похлопывая по борту своего перегретого корабля. — Чертова трата совершенно хорошего корабля.
— Технически да, Джефф. Несмотря на это, мы оказались не по ту сторону фронта.
Он убрал руку и огляделся по сторонам. Они приземлились на длинной дороге, расположенной на холме. Отсюда открывался прекрасный вид на остальную часть округа, как и на них открывался прекрасный вид. Он выругался и окончательно выбрался из корабля, приземлившись на нетвердые ноги.
— Дерьмище.