Творец (9)
— Странное ощущение, я совсем тебя не чувствую.
— Теперь ты свободен, поздравляю, — прохлопал меня по плечу брат.
Вернувшаяся божественность помогла гораздо полнее ощутить реальность вокруг. Это и вправду было очень странно. Вроде бы, всë осталось по прежнему, но я не чувствовал ни здесь, ни где бы то ни было ещë на планете, присутствия Творца. Его разум, который пронизывал каждый частичку, исчез.
Сложно передать словами то ощущение утраты, которое обрушилось на меня в этот миг. Наверное, потому что я сам не понимал до конца, что чувствую. С одной стороны не случилось ничего страшного, ведь мир не рухнул, вселенная в порядке, но вместе с тем бытие как будто бы в одно мгновение осиротело.
— Нах*й такую свободу! — зло бросил я, сбрасывая с себя руку Отца.
— С какой стороны посмотреть, — пространно ответил он, — теперь ты можешь взять всë то, что я потерял, и возвыситься.
— Ну и каким дымным х*ром ты вообразил, что я мне это интересно? Или ты забыл, с кем говоришь?
— Конечно же, не забыл, я помню, что ты любишь длинные пути, но тебе совсем не по душе конечная точка маршрута. Я разве сказал, что тебе будет легко? Ныне развелось много обочине за потерянным добром. Ты всех их знаешь, мы их и создали.
— Хочешь сказать: ты потерял "весь" Магикс?!
— И Магикс и ещë много чего… мириады звëзд, галактик, сонм вселенных… на самом деле, у меня почти ничего не осталось, — молвил брат.
— Так что ж ты натворил, сраный мудила?!
— Проблема куда глубже, — он поднял вверх указательный палец, — и куда разнообразнее. Потерянные "земли" это, на самом деле, пустяк. Я верну их, уже начал возвращать. Что не смогу вернуть — восполню. Сил у меня теперь много, я стал лучше, крепче, разнообразнее, появилось столько новых граней… Однако на моë место появились претенденты, те, кто был раньше в полной моей власти, отожрались, пока я… перерождался, и теперь грызут наш мультиверсум изнутри. Есть большие, которые вполне тянут на маленьких Творцов, а есть мелкие сошки, паразиты, расплодившие в великом множестве. Моë большое счастье в том, что единицы из них видят всю картину целиком. Многие даже слабо понимают, кто они такие на самом деле. Рождëнные моим больным воображении тульпы! Тьфу!
— Сколько я пропустил? — осведомился я деловито.
Минутка осознания прошла, пора вникать в дело.
— Округляя, три миллиона лет, — посмотрел он на меня отрешëнно.
— Не так уж и много… и тебе, я так понимаю, нужна моя помощь.
— Нужна, но прежде, ты должен добраться до меня… — замолчал Отец, но, глядя на моë хмурое лицо, всë же продолжил, — я не могу забрать тебя отсюда, мои возможности тут очень ограничены, то, что мне больше не принадлежит, отвергает меня… и ослабляет…
— Зашибись… ну и где мне тебя искать?
— Там, откуда всë и началось…
— То есть, Кейко с тобой?
— Да, и весь близлежащий сектор космоса тоже, — кивнул брат и изобразил абсолютно человеческий жест, пригладив волосы.
— Что, совсем никаких иных вариантов нет? — перспектива переть своим ходом через всю вселенную оптимизма откровенно не внушала.
— В принципе… я мог бы оставить тут зерно, но… ты сам всë понимаешь, — всплеснул он руками, — слишком опасно.
Иначе говоря, он сказал, что единственный вариант это его "обратная инфильтрация" в материю Магикса. Вот только подобное чревато даже не катаклизмом глобальных масштабов, а хаотичной перестройкой буквально всего, материи, времени, пространства. А возможно даже и к полной дезинтеграции всего вышеперечисленного.
— Сколько у меня времени?
— С моей стороны свинством было бы тебя торопить. Как прибудешь, так прибудешь. Но, пожалуйста, давай без побочных квестов, — усмехнулся Отец, материализовав у себя между пальцев тлеющую сигарету.
— Во что играешь? — невольно расплылся в улыбке я. Это незатейливое напоминание о прошлом омыло мою душу тëплыми волнами ностальгии.
— Ни во что, — повëл он кистью, — это Саша сейчас увлекается. Ну и я, естественно, в курсе всех еë дел.
Разум тут же подкинул картинку безумного дворца Кейко и новорождëнной малышки, которая лупала на меня своими большими глазищами. Первый и последний раз, когда я видел собственную дочь. Внутри как-то не очень приятно кольнуло.
— Как она там, кстати?
— По-разному, — ответил брат, — уже почти восемнадцать. Подростковый бунт мы уже прошли, слава Богу…
— Хех!
-…первую любовь и первое серьезно разочарование тоже. Сейчас у неë период, я бы сказал, переосмысления через творчество.
— Что за творчество, музыка?
— Раньше изобразительным увлекалась, а теперь по нашим стопам идëт. Правда, "холст" у неë пока что один…
— Создаëт миры, значит…
— Скорее, именно "рисует". Она похожа на нас, но, одновременно, и не похожа. Такой, наверное, была бы Кейко, если бы у неë не было всех этих странноватых закидонов…
— Кажется, я понял, о чëм ты, — тоже решаю закурить, но вместо сигареты, материализую себе трубку. Хорошую такую, из лакированной сосны, которая источает слабый аромат хвои, — ну и какие они, еë миры, красивые?
— Они — атмосферные, стилизованные… Если мы стремились воплотить реальность, то вот Саша… она стремится воплотить фильм. Еë мир сейчас это ретро, криминальные фильмы семидесятых, "Новая Волна" французская. Именно фильмы, а не реальность такой, какой она была в те годы. Находясь там, испытываешь совершенно особое чувство. Уходить просто не хочется… Сам потом увидишь.
— Заинтриговал… Что мне ещë нужно знать?
— Ничего, разве что, я бы посоветовал тебе быть осторожным, но тебе мои советы не нужны. Этот, по крайней мере, точно.
— Насколько всë плохо? — тяжко выдохнул я.
— Максимально, — горько усмехнулся брат, — Магикс всегда был очень неспокойным, мы его специально таким сделали, но теперь всë просто вышло из-под контроля. Пьяная драка, чтоб еë! Саргерас со своей армадой вторгся в Бездну, он не понимает до конца, что происходит, но пользуется ситуацией. Не просто захватывает миры, но и…
— …ассимилирует их.
— Нет, ты его переоцениваешь. Всë же, он — создание, а не создатель. Может быть, со временем наш падший титан и поймëт, что к чему, но случиться это, поверь, нескоро. Он всего лишь перенаправляет те потоки душ, которые стекаются в Бездну. Теперь, когда я ничего здесь не контролирую, такие фокусы возможны.
— Демоны Бездны против Пытающегося Легиона… А что, в сущности-то, изменилось?
— Ты не понимаешь, в Бездне сейчас весь Пылающий Легион и с ним сражается не какой-нибудь Принц или даже союз демонических владык, а эта проклятая нами галактика, целиком.
— Межгалактическая война?
— Я бы сказал: войны. Если не забыл, у нас тут сборная солянка.
— Кто ещë? — от досады потëр я переносицу.
— Ну смотри, начал всë именно Саргерас, и вселенная просыпалась, как карточный домик. Дьяволы Баатора также выступили против Пылающего Легиона. Силëнок у них, как ты знаешь, не так уж и много, поэтому они втянули в войну "смертных". В качестве пушечного мяса. Естественно, Лорды Порядка не стали так просто смотреть на это безобразие и пошли крестовым походом против дьяволов. Тоже все вместе. Хех, дураки набитые, вот ничему их жизнь не учит, получают теперь ото всех сразу.
— А что со жнецами?
— Гражданская война у них. Уникальные снежинки взбунтовались против Верховного Бати, сказали, что не хотят больше горбатиться на дядю.
— А если серьëзно?
— Серьëзно я этот цирк не воспринимаю. Ангелы Смерти без нашей направляющей воли превратились в сборище глупых, себялюбивых феодальчиков. Делом заниматься не хотят, хотят только сидеть на душах и жиреть. Эх… — он тяжело вздохнул, — тëмные эльдары обнаглели, увидели, что вокруг всë пылает и пользуются этим. С ними ты, с большой долей вероятности, на своей пути ещë встретишься, они лезут буквально изо всей щелей и могут оказаться, где угодно.
— Чëрт с ними, друкхари это просто тараканы.
— Не совсем…
— В смысле?
— Кхейн пробудился, и он теперь с ними.
— Хм, ну и что? Они стали чем-то большим, нежели горсткой флибустьеров?
— Не о том думаешь, или ты забыл, что оно такое?
— Помню.
Кхейн это не бог и не демон, не дьявол и не жнец. Кхейн это веха в пока что не случившейся истории Магикса.
Дело в том, что мы заранее прочертили для своих созданий пути, по которым они могли бы следовать. Сценарии, лежащие в столе, но в любой момент готовые пойти в работу. Чтобы их запустить, наши создания должны были совершить определëнные действия, случайно или же, следуя разным, древним пророчествам. Этаким, оставленным нами подсказкам.
Так вот, пробуждение Кхейна должно было запустить вархаммеризацию Магикса по одному из нескольких сценариев. Первый, он же самый вероятный: асуры, то есть, светлые эльдары находят в своих анналах зашифрованное послание, разгадка которого должна привести космических эльфов к гробнице одного из своих богов, что сгинули вместе с их древней империей.
Они его находят, пробуждают, после чего он одаривает каждого асура частичкой своей силы и свирепости, что значительно повышает боевые способности их расы, а также даëт им наконец мощного божественного покровителя, способного постоять за них перед сущностями высшего порядка. Этот сценарий должен был запустить цепь событий, которая бы привела к возрождению великой империи эльдар.
Второй вариант предполагает, что пробудить Кхейна должны друкхари. От первого он отличается тем, что тут имеется большая вариативность. Тëмные эльдары могут принять дар бога и его покровительство, а могут захотеть получить гораздо больше и создать кровавый культ в его честь, начав приносить ему жертвы.
В этом случае они станут ещë сильнее и свирепее, но со временем просто не смогут остановиться, даже если захотят. Друкхари будут резать жертв на алтарях Клейна, становиться сильнее и испытывать в такие моменты ни с чем не сравнимый экстаз.
И ведëт эта дорога только в одном направлении. В варп.
В какой-то момент Кхейн переродится в Бога Хаоса, Кхорна. Ну или же в Сладостного Убийцу, Кхаанеш. Тут уж как карта ляжет. Результатом этого перерождения станет гибель всего народа друкхари, превращение немногих из них в демонов варпа и отравление Паутины миазмами Хаоса, из-за которых путешествие по ней станет делом очень опасным.
И начнётся примерно то же, что происходило во вселенной сорокового тысячелетия. Появление культов Хаоса, порталы в Имматериум, из которых лезут жуткие твари, демоническое колдовство и массовое безумие.
Конечно, всего вышеперечисленного в Магиксе и так хватает с избытком, но в случае перерождения Кхейна начнётся форменный Ад. Ведь если сложить п*здец и п*здец, будет п*здей в квадрате.
Есть также и третий, и четвëртый, и пятый сценарий, но беспокоиться о них смысла уже нет. Друкхари пробудили Кхейна и теперь они либо попытаются возродить империю эльдар, либо создадут первого Бога Хаоса. И я практически уверен, что эти засранцы реализуют именно второй вариант. Тут даже думать особо не нужно. Это ж тëмные, мать их, эльдары!
— Ну а раз помнишь, отнесись со всей серьëзностью. Друкхари ловят миллионы рабов на слаборазвитых мирах и режут на своих чëрных ковчегах, скармливая их души своему новому богу… И не думай, что здесь безопасно. Мириамис, конечно, глухомань, но вечно это затворничество не продлится. Сюда рано или поздно нагрянут. Года через полтора примерно. Или даже раньше.
— Ладно, буду думать, — тоже облокотился о перилы я, — я одного не могу понять, а когда все это произойти-то успело? Ты же… ушëл буквально вот только что!
— Ну как тебе сказать… Понимаешь, я всë же попытался вернуть Магикс…
— Скотина, — вкладчиков произнëс я, вкладывая в каждый звук всë своë негодование, — я во временой аномалии?
— Нет, что ты, вся эта вселенная теперь сплошная временная аномалия… вот, возьми, — он материализовал у себя на ладони механические часы в серебряной оправе и протянул их мне, — это… навигатор, по сути. Он будет прокладывать тебе путь по зонам с наименьшим темпоральным разбросом.
— Ничего важного… — желчно пробормотал я, принимая артефакт.
— Прости, — провинился брат, — я сейчас немного потерян и могу не всë помнить.
Это нехорошо, это очень нехорошо. Когда сбоят даже такие незначительные манипуляции, как управление аватаром, значит, ему просто максимально хреново. Боюсь даже представить, что происходит с ним на самом деле.
Впервые за хреналлиард лет мне стало по-настоящему страшно. Получается, что, по большому счëту, надеяться я могу теперь только на себя.
— Даже не знаю, что сказать. Жаль, что я не могу расх*рачить твою морду.
— Вообще-то, можешь, — ответил он совершенно спокойно.
— Не могу, по-настоящему, не могу. А ведь так хочется!
— Не волнуйся, мне за тебя ещë отомстят, — хмыкнул Отец, стряхивая пепел с сигареты.
Мы разговаривали с ним ещë примерно час. Я скрупулëзно вытаскивал из него все подробности, выясняя, что ему известно о происходящем в Магиксе.
Этот склеротик много, о чëм умолчал. А ведь если бы я не догадался спросить брата о временных несостыковках, он бы просто ушëл, не рассказав ни о темпоральных зонах, ни о пробуждении Кхейна. Ни о многих других проблемах Магикса, что сулили мне множеством неприятностей в будущем.
Когда он ушëл, я начал делать то, что было необходимо. Сливаться с Мириамисом. Раньше этот мир, как и вся мультивселенной принадлежала лишь одному существу, но теперь я мог предъявить на него права, чем и занялся.
Материя, находящаяся в зоне моего восприятия, отозвалась на удивление охотно, буквально сама прыгнула мне в руки.
Я быстро "привязывал" еë к себе и следовал дальше, подбирая по ходу оставленные братом божественные частицы, которые усиливали меня, позволяя охватить собой всю планету. А чуть позже и космическое пространство вокруг Мириамиса.
Увы, когда я уже почти подобрался ко второй обитаемой планете в системе, моя божественная сущность напомнила о том, что она — не резиновая. Малоприятное ощущение, отдалëнно напоминающее физическую боль, обрушилось на меня, словно лавина. Неожиданно и вот ни разу не здорово.
К сожалению, силы мои всë же сильно ограничены. А жаль, разумные здорово увеличивают мою ментальные мощь, помогая лучше распоряжаться имеющимися возможностями. Получить в своë распоряжение ещë несколько сотен миллионов мыслящих существ было бы совсем нелишне.
Окончательно убедившись в том, что "проглотить" больше, при всëм желании, не получиться, я вернулся к жене. Мягко разбудил Анаэну и поведал ей практически всë то, что до этого скрывал.
Я поместил в её разум пакет максимально понятной, отфильтрованной информации. Мне не хотелось тратить время на слова, когда можно было объяснить всë и без них.
Я общался с любимой образами, показывая ей своë прошлое и наше с ней возможное будущее, предлагая встать рядом со мной, вместе пройти этот нелëгкий путь сквозь мириады звëзд.
— Муж мой, — улыбнулась она как-то по особенному мудро, — я клялась в верности этому союзу пред ликами богов… богов, которых по правде нет. Но есть ты. Получается, я поклялась тебе дважды. Кем я буду, если нарушу такую клятву?
Невесомо касаясь кончиками пальцев моего лица, Анаэна лежала на мне покрывала поцелуями каждый сантиметр моего тела. Соединялись мы не только разумами, но и телами, а теперь отдыхали после особенно жаркого соития.
Иного ответа я от любимой и не ждал, но на душе всë равно стало хорошо. Хорошо, легко и приятно. Тягостные думы и меланхолия отступили, давая взглянуть на дальнейшие перспективы несколько под другим углом.
Зарывшись пальцами в копну серебряную шевелюру молодой эльфийки, я стал изменять еë душу, делая из Анаэны настоящую богиню. Фигура девушки начала испускать слабый свет, а сама она, вцепившись в матрас, закричала.
Вознесение, помимо всего прочего, отправило еë на вершину блаженства, спровоцировав у той невиданной силы оргазм.
Продлилось это не очень долго, всего десять секунд, по истечении которых жена бросилась на меня, как голодная тигрица.
И я постарался помочь этой хищнице утолить внезапно проснувшуюся жажду. Жестко зафиксировал на члене и стал активно насаживать на твëрдый, как камень, детородный орган.
Еë душа претерпевала серьëзнейшие изменения, что вылилось в сильный гормональный шторм, который всë не утихал.
Прошëл день, два, а мы всë также самозабвенно любили друг друга. Нам не нужно было ни есть, ни спать, наши тела не нуждались в отдыхе, а вот в сексе нуждались остро.
Чтобы нам не мешали, я погрузил наш номер во временной стазис, где часы всегда показывали одно и то же время. Будь мы смертными, застыли бы, как и всë здесь. Но отныне мы боги, что повелевают законам мироздания, а не подчиняются им.
Прижимая к любимую супругу к драпированной стене, я вдалбливался в неë подобно отбойному молоту и целовал, оставляя на белоснежный шейке тëмные засосы, которые, впрочем, очень быстро рассасывались.
А она, оглашая помещение частыми стонами, вырывающимися из еë горла вместе с дыханием, сама активно насаживалась на меня и обильно при этом текла. Каждое проникновение в лоно новоиспечëнной богини сопровождалось сочным чавком. Соки Анаэны выливались вниз и разбрызгивались в стороны, покрывая пол и мебель нектаром божественной похоти.
Любовный дурман полностью застил ей глаза, сейчас она не думала ни о чëм, кроме моего пениса, что доставлял ей невиданное ранее наслаждение. Мысли Анаэны пребывали в полном хаосе, выделялись лишь несколько ярких образов, на которых держался сейчас еë разум, и все они, так или иначе, были связаны со мной.
Она отчаянно желала зачать дитя. Не из каких-то здравых соображений, это был один из любовных фетишей, что прямо сейчас прорастали в разуме моей очаровательной супруги.
Однако я, хоть и был возбуждëн не меньше Анаэны, зря времени не терял. Пока я орошал нутро жены своим семенем, Мириамис претерпевал колоссальные изменения.
Чуть ранее все разумные в один миг осознали себя чем-то большим, поняли, кто они и зачем существуют. А затем дружно отправились в подземные убежища, находящиеся на очень большой глубине. Почти у самого ядра.
Благодаря толстым, зачарованные стенам жар почти не проникает внутрь жилых блоков, но, несмотря на это, там довольно-таки тепло. Однако наличествует в этих убежищах и источники прохлады, большие ледники, что непрерывно таят, порождая бурные ручьи, что впадают в искусственные водоëмы.
Я постарался обеспечить разумных Мириамиса всем необходимым на те несколько дней, пока их планета будет… по факту, уничтожаться. Будучи очень слабым и местечковым, но всë же Творцом, я начал преобразовывать материю подвластной мне планеты в нечто совсем иное, в космическую армаду.
Многокилометровые пласты скальной породы взмывали в высь, превращаясь сначала куски в прочнейших высокотемпературных сплавов, а затем и принимая разные, законченные формы. Длинные, похожие на гигантские копья, конструкции, маленькие, едва заметные "стрелы". Или же, наоборот, простые и угловатые.
Чуть позже они начинали обзаводиться различными надстройками: оружейными турелями, малых и больших размеров, кристаллами-манасборниками, втягивающими разреженную магию космоса, системами наблюдения и связи, что практически не видны были на корпусах будущих кораблей, сопла двигателей, расположенные традиционно в хвосте.
После в монолитных кусках металла стали образовываться пустоты, в которых появлялись жилые отсеки для экипажей, центры управления, машинные отделения, силовые установки, десантные отсеки, арсеналы, общие пространства для отдыха, технические помещения, лифты, лестницы, магнитные дороги с поездами на длинных судах…
Для этой космической армады я использовал сильно видоизменённые технологии эльдар. Заменил многие техномагические компоненты на нормальные высокие технологии цивилизаций из других вселенных. Ну, те, которые остались в моей памяти со времён сотворения Магикса.
К сожаления, я больше Владыка Мультиверсума, и абсолютного знания у меня теперь нет. Так, жалкие его обрывки.
По этой причине я и не смог полностью отказаться от магического компонента при создании кораблей. Что-то в моей памяти сохранилось, а что-то было безвозвратно утрачено.
С дизайном звездолётов я заморачиваться не стал, просто сделал, как у эльдар, только не в их традиционных цветах, обильно используя при покраске оттенки красного, жёлтого и оранжевого.
