Немного Демократии 12 глава(не редактировано)
Перед очередным делом, мы вместе с коротышкой в который раз коротали своё время в кантине, отдыхая от рабочих будней. Точнее отдыхал в основном я, а моя маленькая попутчица и подруга, копалась в разном хламе, собирая какие-то приборы и постоянно что-то мастеря.
Потому, когда к нам за столик подсел заказчик, то я сперва сильно удивился, ведь обычно работу нам подкидывали через хозяина заведения, но видимо в этот раз схема дала сбой.
Бросив взгляд на бармена, который извиняясь пожимал плечами, я понял, что моего гостя не устроил ответ и он пришёл договариваться самостоятельно.
И это было очевидно, учитывая его горящие глаза, поджатые губы и агрессивный настрой. Щека старика то и дело дёргалась, а сам он постоянно плевался на пол кантины, ни разу не попав в плевательницу, поставленную у каждого столика.
— Значит, это ты, Разрушитель?
— Нет.
— Как нет?! — Не дав мне ответить до конца, старик подался вперёд, отчего его рваная шляпа слетела, обнажая лысую макушку и старческие пятна на коже. — А мне сказали, что это ты.
— Врут поди. Я не Разрушитель…
— Значит, точно ты. Мне приятель сказал, что ты так ответишь, — усмехаясь моему удивлённому лицу, старикан бодро закинул здоровенный рюкзак на стол, игнорируя возмущенный выкрик хозяина кантины, — Бутерброд будешь? Из тыквы с крысятиной…
— Благодарю, я сыт, — из-за моего охреневания, даже коротышка оторвалась от своих дел и внимательно осмотрела старика, после чего протянула руку, в которую тот вложил простейший бутерброд, — так чем обязаны?
Сморкнувшись на пол, дед вытащил из рюкзака карту и расстелил её перед нами. Классический рисунок пустыни с мелкими пометками и ориентирами, такие я видел уже сотни раз, если бы не одно "но".
— У меня свой караван и скоро я собираюсь на пенсию, чай возраст уже не тот. Потому хочу в последний раз сходить в дальний поход. — Тыкнув пальцем правый левый угол, старикан жадно улыбнулся. — Здесь за песками, стоит старый шахтёрский городок, в котором часто не хватает еды…
— Ты хочешь пройти через Красные Дюны? Это земли пустынников. Повсюду скалы, открытых пространств мало, мест для засады уйма…
— И без тебя знаю, сопляк. — Хлопнув ладонью по столу, старик смачно втянул сопли через нос, оглашая всю кантину своим перфомансом. — Я ходил там по молодости, когда руки ещё могли держать винтовку, а хер был слишком маленьким, чтобы управлять караваном. Вот прямо, как у тебя.
Тыкнув в меня пальцем, он запустил пятерню в свою хлипкую бороду, расчёсывая её на показ.
— Но именно там мы сорвали великолепный куш, что позволил мне купить первые телеги, стадо ронто и даже старенький багги. — Вновь потыкав жёлтым ногтем в карту, старик наклонился ближе, обдавая нас кислым дыханием с привкусом самогона из тыкв. — Вот и сейчас, я хочу сходить в этот последний поход. Набрать побольше перед отставкой, чтобы жить припеваючи…
— Не вижу смысла так рисковать. Земли те опасные, а племена сейчас неспокойны…
— Ба! Я это и без тебя знаю, сопляк. Так что давай, собери яйца в кулак и скажи мне что-то новенькое!
— Этого города уже может и не существовать. Пустынники там повсюду и скорее всего крайт-драконы. Это бессмысленно и смертельно опасно. Вы все погибните, даже если я пойду с вами.
Наш спор длился несколько минут и в какой-то момент, дед окончательно вспылил, махая руками и разоряясь на всю кантину.
— Тьфу ты, а я то думал, что в песках завёлся кто-то действительно серьёзный, а ты просто очередной брехун, что раздул собственную репутацию.
— Это слишком опасно, да и куш не будет стоить того… Никто из наёмников с вами не пойдёт. К чему рисковать, умереть в песках вдали от дома, если можно заработать и здесь?
— Пф, ясно всё с тобой. — Поднявшись со стула, старикан резко дёрнул головой, отчего маленький медальон выскользнул у него из под рубахи и свесился на груди. — Найду тех кто посмелее, без тебя справимся, ссыкло.
Проводив деда недоуменным взглядом, я всё же решил не бросать дело на самотёк и переговорить с хозяином кантины, чтобы он переговорил со стариком и наёмниками, которые ввяжутся в это. Не хватало ещё, чтобы хорошие люди сгинули в песках по вине жадного деда.
А меня самого уже ждало новое задание, которое я застолбил ещё задолго до прихода этого нервного искателя "Эльдорадо" в Красных Дюнах.
* * *
Знаете какова на вкус хубба-тыква?
Тот кто никогда не пробовал этот фрукт, возможно… Да и вполне логично, приведёт пример с обычной Земной тыквой. Сладковатая, с мускатным привкусом и главное с непередаваемым ароматом, что не режет нос. Из неё делают детские соки, пюрешки, пироги, добавляют в гарнир, а порой и запекают целиком.
Прекрасные тыковки…
Ну, а вот хубба-тыква — это такой дикий пустынный вкус отчаяния .С голодухи ты конечно не помрёшь, но будешь поминать привкус хуббы до конца жизни.
Джава и пустынники называют их семенами жизни, что в принципе и означает слово хубба.
Местные зовут их спасительными плодами.
Шахтёры последним доводом.
А приезжие куском говна.
Не то чтобы я был заядлым кулинаром, уж точно не после изысканной кухни от СуперЗемли. Но даже мне, на вскидку, пришельцу из антиутопичной вселенной, вкус хубба-тыкв кажется отвратительным.
А ведь население Татуина умудряется запихнуть её в любое блюда.
Запечь с мясом зверей. Зажарить на костре. Потушить в гуляшом. Наклепать пюре. В салат добавить. Испечь из семян хлебцы. И конечно же, из хуббы гонят самогон.
По сути, это основное растение на Татуине, которое всегда пользовалось здесь спросом. А много лет спустя, я даже узнал, что некоторые извращенные аристократы заказывают доставку хубба-тыкв к себе на стол, считая их деликатесом…
Чудные люди.
Но возвращаясь к теме. Хубба тыквы росли во многих местах, но больше всего это неприхотливое растение любило скалы и тени, что от них падали. Предпочитая не жарится под палящим солнцем, татуинские тыквы радовали всех жителей планеты, включая и животных, что обожали пожрать урожая честных работяг.
К чему я вообще начал этот рассказ.
Просто я уже битый час сижу на дежурстве, охраняя огромное "поле" с тыквами, а напротив меня висит старый, явно украденный у шахтёров, плакат. На котором крупными буквами написано обо всех плюсах столь изысканного, полезного, а главное обильно растущего деликатеса.
— Слышь, коротышка… А твой маленький хитрый народец вроде любит тыквы.
Качнув головой на плакат, откидываюсь на спинку стула, начав качаться на двух задних ножках. Закинув ноги на стол, я пролежал в подобной позе уже более тринадцати часов, так что можете не винить меня, что нормальной темы для диалога не нашлось.
— Семя жизни. Тупица. Выбор не велик. !№";!№%
— Как всегда холодна, не смотря на палящее солнце, — зевнув, перевожу взгляд на часы, где показывает время до конца нашей смены… А осталось ещё одиннадцать часов. Ужас. — Твой общегалактический стал гораздо лучше…
— Ты не выучишь. Бездарь. Приходится мне.
— Да, талант к языкам, это не то, в чём я хорош…
— Ты хорош. ;%:!;№%
— Эх, печально, что даже ты так говоришь. — Скинув ноги со стола, встаю в полный рост, приложив руку к виску. Жарища стояла адская, но мы находились в небольшой палатке, укрытой среди скал и сюда редко пробивались солнечные лучи. Зато с нашей позиции, открывался отличный вид на пустошь, что простёрлась за скалами… И вид этот был удручающим. Зной стоял такой, что земля и горизонт расплывались, превращаясь в мутное месиво. Сегодня оба светила Татуина работали на полную мощность, словно стараясь изжарить нас на месте. — Мне больше нравилось, когда ты не могла говорить… Эй! Не кидайся, это вообще-то наш обед.
Успев поймать спелый плод хуббы, перекидываю его из одной руки в другую, взвешивая на глаз и рассматривая его пристальнее. Выглядела тыква, как обгоревший, пожелтевший плод картошки, разросшийся в длину.
— Выглядит он, ну вот вообще не аппетитно, — вернув тыкву на стол, возвращаюсь к праздному ничего не деланию, но именно в этот момент рососпинники заворчали. Эта пародия на ящериц, правда в размерах не сильно уступающих спидеру, использовались местными фермерами, как караульные собаки. Ночью от них правда толку было ноль, ведь из-за холода они становились медленными и вялыми, но вот днём. Днём эти твари вполне себе шустро могли загнать небольшую стайку вомп-крыс, — ну, что там опять? Если это снова сосед, то богом клянусь, я запихаю ему эту тыкву по самые… Это ещё что за чудо?
Выбравшись из шатра, я поднялся повыше на скалы, стараясь оставаться в тени, я медленно приближался к своей цели. Обходя крупные камни, постоянно поддерживая зрительный контакт, я подошёл вплотную .
На песке, прямо передо мной лежал маленький мальчик. Хлипкий, худенький и обгоревший в некоторых местах. Это выглядело, просто пиздец, как подозрительно.
Он был босой. Было много мест без загара, но с покрасневшей кожей, а значит под солнцем он лежит не так давно.
А самое главное — парнишка не вонял. Все жители пустыни попахивают, как бы они не старались держать себя в чистоте. Но запашок идёт от всех, кто путешествует между поселениями или хотя бы работает, а тут…
Не долго думаю, я перевёл бластер в режим парализатора и выстрелил в мальчишку, отчего последний дёрнулся, выпучивая глаза и застыл лёжа на спине. Его глаза безумно вращались пару секунд, прежде чем он наткнулся на мой силуэт.
Малец явно не ожидал, что всё закончится именно так, как в общем то и его сообщники, что пытались воровать тыкву, пока пацан отвлекал меня.
— Джимми!
— Тыкву на землю, руки на жопу, мордой в песок. Иначе пацан получит заряд бластера между глаз…
— Эй, я тебя знаю, вы же Разрушитель! Да и бластер на парализаторе стоит.
— Чё?!
— Точно, точно, вы же тот уничтожитель бандитов в пустошах. Охотник за головами, жестокий убийца и маньяк, что совершает жуткие вещи со своими врагами!
— А правда, что вы заживо похоронили человека в отходах бант?
— Ну, там было не совсем так… Да и клиент остался в живых, — признаться честно, я обомлел. Детишки побросали тыквы на песок и начали расспрашивать меня обо всех наших с коротышкой подвигах. Кстати о мелкой джаве. Выглянув из шатра, он увидела, что у меня всё в порядке и просто показала мне большой палец, после чего скрылась обратно… Мелкая предательница. Десант своих не бросает… Мы их чаще убивали, но это для другой ситуации, — так молодёжь, потише…
Только тут я заметил, что одного из моих "фанатов" нет рядом, а когда мои глаза забегали по полю в его поисках, то и остальные двое благополучно попытались сбежать.
— Хорошо… Хорошо… Думаете, что вы умнее меня? — Встав в стойку, вытягиваю руку, выпрямляя её параллельно земле и трижды нажимаю на спусковой крючок, — Но я ещё не видал никого умнее бластера.
"Сдув" дымок с дула, я подошёл к поваленным в кучу телам. Запутавшиеся в собственных конечностях, детишки постанывали и кряхтели, не в силах произнести ни слова.
— Не волнуйтесь вы так. Я не буду сдавать вас фермеру, — на этом моменте, стоны обрели радостные нотки, один из них даже попытался улыбнуться, правда вот длилось счастье не долго, — но наказание для всех будет равноправным.
Татуинская пустыня — это место, где веселье и свирепые условия мирно сосуществуют, словно давние друзья, которые не видят друг друга уже слишком долго.
Представьте себе: высоко в лазурном небе пролетает падальщик, размахивая своими огромными крыльями, словно делая акробатические трюки в воздухе. Его крик звучит как послание из жарких песков, охраняя эту бескрайнюю землю от скуки.
Он отбрасывает огромную тень, которые два солнца Татуина растягивают на многие сотни метров, пугая мелких животных и незнакомых с подобных путников.
На иссушенной земле, где даже камень, кажется, сдался под давлением, скачет перекати-поле с удивительной ловкостью. Оно крутится и вертится, словно невидимый танцор, устремляющийся на только ему веданную дикую дорожку. Эти забавные кустарники немного милые, даже если к ним не хочется подходить слишком близко — кто знает, с чем они там заодно?
Тем не менее, жизнь человека цветет даже здесь — местные фермеры усердно собирают пустынные дары — хубба-тыкву, которая, по слухам, может превратиться в отличные блюда, если ее не забудут на солнце.
Утирая пот со лба, эти работяги, что обеспечивают едой тысячи разумных, как настоящие чемпионы в борьбе с природой, с интересом вслушиваются в "глас демократии".
О, нет, нет. Это не что-то серьезное и грандиозное, а лишь тройка мальчишек, которых отличает неуемная энергия и резвый дух. Их дружеские крики раздаются по округе:
"Мы только взяли немного!" — в то время как их планы рушатся под ударами хворостин, которые отнюдь не являются частью летней забавы.
Татуин играет своими необычными красками.
* * *
Когда работа начинает приносить удовольствие — это прекрасно. И я знаю о чём говорю. Ты делаешь то, что тебе нравится и время летит незаметно, пускай на этом и не получается хорошо заработать, зато благое дело всегда окупается сторицей.
По крайней мере я думал именно так.
Но чем дольше я занимался своими мирскими делами, тем меньше обыденных проблем затрагивало местные поселения. В отличие от многих других, мы с коротышкой делали работу на совесть, оставляя целые поколения местных наёмных рабочих без куска хлеба… Образно говоря.
Но я не отчаивался и всякий раз, когда Гор, Рамиль или другие важные разумные в посёлках предлагали мне работу, я часто отказывался от той, что вновь может вернуть мне то чувство восторга от войны.
Но любое действие не остаётся без последствий и я не раз слышал о том, что мои решения привели к печальным итогам.
Вот и сегодня, мы натолкнулись на одно из таких последствий.
Под палящим солнцем Татуина я стоял среди обломков каравана, который когда-то был полон жизни, а теперь стал лишь напоминанием о жестокой реальности этой планеты. Песок накрывает мертвые тела, и мои мысли, как завороженные, возвращаются к решению, которое я пытался избежать всеми силами, но этот проклятый мир из раза в раз толкает меня в объятья войны и смертей.
Я не был глупцом и знал, что здесь, на этих беспощадных землях, опасностей хватает. Я решил помогать людям и часто эта помощь заключалась в том, чтобы уничтожить угрозу в зародыше.
Но в последние месяцы я искал себе занятие, которое могло бы отвлечь меня от убийств. Я научился работать руками и надеялся, что это спасёт меня от той пропасти, в которой я жил много лет в прошлой жизни.
Раньше мне всегда казалось, что война для меня — это работа, но чем чаще мир обрушивает на меня новые препятствия, тем больше я понимаю, что это моё призвание.
И сегодня я стою здесь, окружённый мёртвыми — их голоса звучат в моём сознании, как эхо, призывающее меня к ответу.
Пройдясь по широкой дуге, вглядываясь в знакомые черты и цвета одежды, вспоминаю в голове их лица, виденные мельком несколько раз.
На песке следы борьбы: разорванные ткани, оставленные вещи, незаконченные мечты.
Воздух наполнен ароматами пороха, тибаны, крови… И страха. Под ногами хрустят осколки древнего пластика, наверное завезённого сюда ещё с первой волной колонизации и это вызывает в моём сердце беспокойство.
Я понимал, что охрана каравана — это рискованное занятие. Что не будут люди просто так искать лишние стволы, годами путешествуя сквозь пески Татуина.
И хотя меня терзали сомнения, я все равно решил не ехать. Надеялся, что пустынники не нападут на крупный караван, особенно учитывая, что он не везёт для них что-то ценное.
Но я ошибся.
И теперь, когда я отказался от своей прежней жизни, я стою здесь, среди этого хаоса, и чувство вины заполняет мою грудь, как змея, готовая в любой момент укусить.
— Может и вправду, эта ваша мистическая Сила толкает меня к действиям?
Почему, когда я решил изменить свою жизнь, на меня свалилась вся тяжесть мира? Я выбрал покинуть свою старую жизнь, но вместо гордости сейчас чувствую лишь тяжесть утраты. Злость на собственную глупость и самоуверенность.
— Хватит. Пойдём. Нельзя смотреть.
Ухватив меня за ладонь, коротышка попыталась увести меня в сторону, но я продолжал стоять на месте и смотреть.
— Нам стоило пойти с ними. Упрямый старик попёрся почти в одиночку, лишь с парочкой таких же психов, как и он сам.
- Дело сделано. Вернуть нельзя. Смотреть нельзя. Идём.
— Если мы будем брать такие задания… Ты вернёшься в клан?
Я решил не мямлить и спросить прямо. Моя инопланетная подруга была категорически против конфликтов, но даже такой эмпатичный увалень, как я — ощущал её плохое настроение от пребывания здесь.
Отпустив мою ладонь, маленькая джава огляделась по сторонам, после чего натянула капюшон поглубже. Вся её крохотная фигурка сгорбилась, а сама она не проронила ни звука на протяжений томительно долгих минут.
- Нет.
Одно единственное слово легло очередной гирькой на чашу весов.
Подойдя к главе каравана, я присел на корточки рядом с его телом. Глаза старика смотрели в голубое небо, в них больше не было жизни и он больше не казался мне раздражающим и злым, скорее наоборот, печальным и уставшим от жизни.
Проведя пальцами по векам мертвеца, аккуратно снимаю медальон с его шеи. Маленький песчаный амулетик из дерева джапора. Скорее всего наудачу.
Перебирая амулет пальцами, я вглядывался в каждую трещинку и символ, что были выточены неумелыми руками, но сразу становилось понятно, что его делали от всего сердца.
"Дети… Нет, скорее внуки".
Старый скомканный шнурок, сплетённый из шкуры ронто, пропитался кровью и затвердел на солнце. Замусоленный в районе затылка, он тем не менее оставался достаточно крепким и видимо носился стариком не один год.
— Я передам это им, обещаю. — Встав в полный рост, прикладываю кулак к груди, ощущая, как тяжесть в сердце стала на пару граммов легче. — Упрямый дурак… Видимо Татуин насмехается не только надо мной.
