Глава 1
Оказавшись запертым на неопределённый срок с Люсиндой, Джек поначалу впал в истерику, в том числе и от слов Томасины «Закрой глаза и представляй того, кто умер».
Лу-лу и впрямь любила его, Томасина не ошиблась. Все эти дни девушка не отходила от Джека — почти насильно кормила, укладывала спать, утешала и игнорировала грубость и оскорбления. А потом опальный принц как будто увидел себя со стороны. Он — боевой офицер, наследник престола, а ведь титула его никто не лишал, расклеился и позволил себе стать зависимым от обычной женщины, о которой именно он должен был позаботиться в трудной ситуации. Как бы то ни было, Люсинда оставалась его подданной даже сейчас, и его долг был обеспечить ей комфортную жизнь.
Он взял себя в руки, потратив некоторое время на раздумья, хочет ли он вообще дальше жить. Как ни странно, как минимум в ванной видеонаблюдения Джек не обнаружил, хотя искал очень тщательно. А значит варианты ухода из жизни были, и вовремя заметить и откачать его бы не успели. Но сдаваться не хотелось, пусть вариантов спасения Джек не видел. Мать встала на сторону мужа, сестра ждала ребёнка, да и в принципе не была готова идти против отца и раньше. Дядя? После случившегося Джек не верил, что Сайлас оставил того в живых. Родственники Люсинды тем более не стали бы искать её — отцу достаточно было сообщить всем, что наследник с невестой, а то и супругой, отправились в длительное паломничество.
Но всё же отчаиваться себе Джек запретил. Начал сам нормально есть, спать ночью, а не когда вздумается, умываться и принимать душ. Развлекал Лу-лу беседами, составил себе график тренировок с учётом полного отсутствия спортивного инвентаря, и даже увлёк этим Люсинду, которая, конечно же, была против серьёзных нагрузок, но и совсем не двигаться желания не испытывала.
Через пару недель Джек потребовал у Томасины, навещавшей их с проверкой раз в два дня, принести книги. На её возражения и уверения, что книг им не положено, он пригрозил, что в таком случае вообще не притронется к Люсинде, а любые возбуждающие средства, которые будут использованы для принуждения, могут навредить будущему ребёнку. Томасина сдалась, правда подборка литературы, которую вскоре доставили по её распоряжению, оказалась весьма странной. У Джека сложилось впечатление, что эти книги кто-то сдал в скупку, не разбирая, скорее всего после смерти каких-то пожилых родственников. В основном это были учебники и справочники, но не школьные, а уровня университета. И в качестве контраста выступала просто россыпь дамских романов в мягкой обложке, которым очень обрадовалась Люсинда. Требовать подобрать что-то другое Джек не рискнул — он и так блефовал, когда говорил Томасине про вред возбуждающих средств. Да и загрузить голову учебниками было даже проще, чем художественной литературой, и хватить их должно было на дольше.
Выполнять распоряжение «потрудиться над рождением наследника» Джек не торопился. Он прекрасно понимал, что как только тот ребёнок родится, сам он станет абсолютно не нужен, даже наоборот, будет представлять угрозу благополучию отца. Но и совсем не прикасаться к Люсинде, с которой он был вынужден делить постель, так как альтернативой был разве что сон на полу, не получалось. Джек был здоровым мужчиной, пусть и предпочитавшим свой пол, но всё же бисексуальным, и совсем не реагировать не получалось. Да и Лу-лу, поначалу смущавшаяся, всё чаще сама проявляла инициативу — Джек хоть и не любил женщин, но любовником был внимательным, умеющим доставить удовольствие. Но беременность всё равно не наступала.
Даже далёкий от медицины и планирования семьи Джек знал, что, если у пары, которая не предохраняется, в течение года не получается зачатие, то ставится диагноз «бесплодие». Но они с Люсиндой были взаперти уже больше полутора лет, а на то, родится ли у них наследник, всем было наплевать.
За прошедшее время Джек успел выучить латынь, пробрался сквозь дебри высшей математики и увлёкся историей. В противоположность ему Люсинда, забросившая со временем даже свои любовные романы, сделалась капризной, выбирала для разговоров самые примитивные темы, а в последнее время забросила и тренировки. Джека она всё сильнее раздражала, и он начал задумываться, как долго ещё сможет пробыть с ней рядом, не сорвавшись, когда в один прекрасный день Люсинду забрала Томасина.
Джек ещё не успел решить, радоваться ли ему или огорчаться, а его вынужденную сожительницу вернули обратно. Оказалось, что король внезапно вспомнил о своих планах на внука, и Люсинду срочно решили обследовать для выявления причины отсутствия беременности. Джек подозревал, что до этого мать с отцом пытались сами завести ребёнка, и именно поэтому до них с Люсиндой не было никому дела. Зная упёртость Сайласа, Джек всерьёз забеспокоился о матери — предполагать, по какой именно причине попытки были прекращены, было страшно.
Но как бы то ни было, Люсинда прошла обследование, её признали способной к беременности, предположив, что причиной отсутствия ребёнка мог быть стресс. В связи с этим её начали выводить на прогулки, пересмотрели меню и поставили в их комнату телевизор. Новости он не показывал, зато фильмы, чаще детские, и передачи про природу Люсинда теперь смотрела постоянно.
Самым любимым фильмом, точнее даже циклом фильмов, у Люсинды оказался сериал про британскую школу магии. Джек, которому приходилось смотреть всё это вместе с ней, уже выучил наизусть всю историю мальчика со шрамом на лбу, обзаведясь привычкой тереть свой собственный шрам, оставшийся у него на память о провале в Лисьем лесу. Правда с тем, кого в этой истории считать положительными персонажами, а кого отрицательными, он был не согласен — добрый дедушка Дамблдор вызывал у него стойкую неприязнь, так же, как и всё рыжее семейство. Но озвучивать своё мнение вслух Джек не рисковал — Люсинда становилась невыносимой, когда с ней о чём-то спорили.
А потом, однажды утром, Лу-лу вышла из ванной, прижимая руки к животу, и сообщила Джеку, что она, похоже, беременна.
Прослушка у них всё же стояла, ничем иным невозможно было объяснить то, что Томасина появилась минут через десять после этого заявления, хотя была только накануне, и ждал её Джек не раньше завтра. Люсинду увели, и она не вернулась ни к обеду, ни вечером.
И уже поздно ночью, впервые за два с лишним года укладываясь спать в одиночестве, Джек был почти абсолютно уверен, что больше не проснётся.
_____