Глава 6
То, что он попал в волшебный мир, Джек воспринял достаточно спокойно, намного сильнее его взволновал сам факт того, что он выжил и занял чужое тело, на фоне этого наличие маги вокруг как-то померкло. А вот в то, что он и сам мог на самом деле колдовать, верилось с трудом, а поэтому проявление собственной магии Джек воспринял с совершенно детским восторгом, как воплощение почти забытой мечты.
Но при этом самый первый, детский же, порыв схватить учебник и перепробовать все заклинания, которые попадутся на глаза, он подавил. Как устроена система оповещения преподавателей в Хогвартсе он не знал, но был уверен, что она существовала, потому что иначе травматизм в школе был бы гораздо выше любых разумных показателей. А рисковать выдать себя только лишь из праздного любопытства было бы очень глупо. К тому же, Джек хотел за оставшееся до отъезда из Хогвартса время максимально разобраться в происходящем, а для этого следовало не отвлекаться на посторонние вещи, а зарыться в газеты. Заклинания подождут.
Начал Джек с газет двухгодичной давности — если Гарри Поттер действительно был Национальным героем, то его поступление в Хогвартс не могли обойти вниманием, хотя сам мальчик волшебную прессу тем летом не получал, а значит в фильме про это и не должно было ничего быть показано.
Джек не ошибся — шумиха по поводу поступления в школу Избранного началась ещё в самом начале лета, и не стихала почти до конца сентября. Сначала читателям напомнили о героизме Поттеров и о страшной угрозе Того-Кого-Нельзя-Называть, от которой они избавили Магическую Британию ценой своих жизней. И конечно не забыли про несчастного сироту, чудесным образом отбившего смертельное заклинание своим не иначе как бронированным лбом.
Убедившись, что про Поттеров помнит абсолютно всё население, журналисты принялись строить предположения о том, где именно скрывался мальчик всё это время. Варианты радовали разнообразием — кто-то предполагал, что Гарри отправили за границу, и он даже учиться останется там, другие считали, что его спрятали в какой-то из магических семей, взяв с её членов Непреложный Обет о молчании, а были и те, кто был убеждён, что после той ночи Поттер младший не выжил, а значит нигде учиться не будет. Были даже совершенно непрозрачные намёки на ставки, которые делались на ту или иную версию, правда кто и где их принимал не уточнялось — вероятно, читатели и так были об этом прекрасно осведомлены.
Первое августа всколыхнуло слегка затихшее обсуждение Темы Года. Появление Гарри в сопровождении Хагрида удивило общественность не очень сильно — полувеликан был предан лично Дамблдору, а приёмная семья, если мальчик воспитывался у кого-то из магов, могла настаивать на сохранении секретности и после поступления Гарри в школу. Зато внешний вид единственного наследника весьма состоятельного рода послужил причиной бурной дискуссии. Правда в итоге все сошлись на том, что в обноски Гарри был одет в целях конспирации, и что если бы не длинный язык Хагрида, о походе мальчика за покупками никто вообще не узнал бы.
Первое сентября выплеснулось на страницы газет недоумением — Поттер приехал в Хогвартс всё в тех же обносках, с дешёвым сундуком давно вышедшей из моды модели, и не имеющий никакого представления о хороших манерах. Несколько дней сторонники теории о маскировке продолжали отстаивать своё мнение, правда всё более неуверенно, а потом все постепенно убедились, что случайно оказавшиеся рядом с Поттером на перроне Уизли продолжают опекать его, как будто он один из них, при этом отваживая всех, кто пытался приблизиться к Гарри теми или иными способами. Сам Гарри при этом совсем не возражал, сразу объявив Рона Уизли своим лучшим другом и устроив из-за этого драку с наследником благородного рода Малфой.
Версия о том, что Гарри Поттер все это время воспитывался в семье Уизли была единогласно признана единственно верной, тем более что глава семью, Артур Уизли, не стал её опровергать, предпочитая отмалчиваться даже на прямые вопросы. В итоге Гарри Поттеру посочувствовали, повздыхали, что Молли Уизли из своих цепких рук мальчика не выпустит, а значит хорошего воспитания и выгодной женитьбы Поттеру не видать, и переключились на другие новости, снова забыв про Избранного.
Просмотрев газеты за оставшийся учебный год, Джек ничего про Гарри не обнаружил — учёба Национального достояния нацию не интересовала. Правда в начале лета, сразу после завершения учебного года, появилась небольшая заметка о том, что Гарри с вокзала забрал шумный и грубый магл, тогда как Уизли всем семейством отбыли домой через камин, расположенный специально для этих целей прямо на платформе. Но мнения о том, что Поттер живёт у Уизли, эти события не изменили — отъезд от вокзала с незнакомым общественности человеком был назван в статье удачной маскировкой и не больше.
Потративший на прессу почти весь день, прервавшись только на обед, Джек вызвал домовика чтобы спросить, искал ли кто-либо Гарри Поттера, но получил отрицательный ответ. Какой бы ни была причина этого — всем было на Поттера плевать, либо он просто и раньше часто пропадал, предпочитая одиночество компании однокурсников, Джека это вполне устраивало — показываться кому бы то ни было на глаза раньше посадки в Хогвартс-экспресс он не собирался.
Следующий день Джек также провёл за изучением газет. Историю с окаменением школьников освещали неохотно, как непроверенные сплетни, хотя варианты виновных всё же выдвигали. В том числе одно из предположений затрагивало непосредственно Джека — Гарри сочли вероятным наследником Слизерина из-за продемонстрированного на уроке владения змеиной речью. То, что этот навык у него скорее всего не сохранился, Джека расстроило — убитый монстр в помещении, проход к которому был возможен только с использованием парселтанга, становился недоступным трофеем. А Джек был уверен, что с василиска можно было бы набрать ценных запчастей и продать их кому-нибудь, тем более если заранее решить, кто сможет помочь с вывозом и последующей перепродажей останков.
Задумавшись, действительно ли от мёртвого василиска была какая-то польза, или он зря расстраивается, Джек наткнулся взглядом на сиротливо стоящую на дальнем конце стола стопку учебником, выделив при этом выглядящий абсолютно новым том Истории Хогвартса. Взяв книгу в руки, Джек убедился в своей правоте — открывать её никто не думал, так что даже страницы оказались между собой слегка склеены, как бывает только у совсем новых книг.
Джек уже собрался вернуть книгу в стопку, когда обратил внимание на изображённый на обложке герб Хогвартса, состоящий из четырёх частей, в каждой из которых было расположено своё животное, являющееся символом одного из факультетов.
— Жаль, что ты всего лишь картинка, — усмехнулся Джек, глядя на свившую кольца на зелёном поле змею, символизирующую факультет Слизерин. — Будь ты живая, можно было бы проверить, вдруг я всё же унаследовал эту способность от бедняжки Гарри.
— Я не картинка, — нарисованная змея зашевелилась, поворачиваясь к Джеку. — Я часть магического герба, Говорящий! Что именно ты хотел проверить?
— Умею ли я говорить на змеином языке, — опешил Джек.
— А на каком языке мы с тобой, по-твоему, сейчас разговариваем? — фыркнула змея, и только тогда Джек осознал, что звуки она произносит совершенно не такие, как было бы положено для тех слов, которые он всё равно прекрасно понимал. Джек говорил со змеёй, и пользовался для этого совсем не человеческим языком!
_____