«Рамлоу, зайдите ко мне, как только у вас появится такая возможность. Пожалуйста.»
Во-первых, Роджерс никогда не писал смс. Не только ему, он их вообще не писал — ходили слухи, что он просто не в курсе существования такой возможности телефона.
Во-вторых, Роджерс очень строго относился к свободному времени своих сотрудников, и никогда не позволял себе отвлекать их во время обеденного перерыва.
И в-третьих, он был слишком пунктуальным, и требовал этого от других, поэтому просьба зайти от него могла быть только в двух форматах — «зайдите срочно», или «зайдите в такое-то время».
А отдельно стоящее «пожалуйста» вообще невозможно было как-либо трактовать. Поэтому Брок бросил не начатый десерт и поторопился в кабинет начальства. Просто чтобы выяснить, кому тот дал поиграться свой суперзащищённый старкфон.
Роджерс в кабинете был один, старкфон лежал у него на столе, и появлению Брока он ничуть не удивился, хотя было заметно, что он серьёзно чем-то озадачен.
— Кэп, что-то случилось? — осторожно уточнил Брок, закрывая за собой дверь и подходя к столу. — Новая миссия?
— Нет, Рамлоу, я… Чёрт, это сложно, — Стив раздражённо потёр ладонями лицо и откатился от стола, заставив ни в чём не повинное кресло испуганно заскрипеть. — У меня к вам очень личный вопрос, и я пойму, если вы откажетесь отвечать. Но уверяю вас, это не праздный интерес.
— Спрашивай уже, хватит запугивать, — фыркнул Брок, пристраиваясь на краешке кресла для посетителей. — Мне в своём личном скрывать нечего.
— Рамлоу, скажите, вы уже нашли своего соулмейта? Он ведь у вас должен был быть.
Брок подавился воздухом и сполз поглубже в кресло, откидываясь на спинку.
— Умеешь ты спрашивать, Роджерс. Тебе оно зачем? Про моего мейта всё есть в личном деле, и зуб даю, что оно у тебя сейчас открыто на той самой странице в компе. С тех пор, как туда вносилась запись, ничего не поменялось — я уверен, что мой мейт мёртв. Но если для тебя это важно — я до сих пор его не нашёл, и он всё ещё снится мне каждый год.
— Я кое-что расскажу вам, личное. Очень прошу не перебивайте, я обязательно потом отвечу все вопросы, которые у вас возникнут, хорошо? — Брок кивнул, и Роджерс тяжело вздохнул, собираясь с силами. — У меня был друг, с самого детства. Джеймс Барнс, но он не любил своё имя, и я звал его Баки. Целых полгода я был уверен, что он мой соулмейт, так как приснился мне именно он, да и сейчас продолжает сниться. Вот только в своё четырнадцатилетие он примчался ко мне и рассказал о том, кого увидел, и это был не я. Баки очень раздражало то, что соулмейта ещё нужно найти, и он уговорил меня нарисовать портрет своей пары. Мы промучались какое-то время, он описывал, я рисовал, потом Бак меня поправлял, и я рисовал снова, пока не вышло совсем похоже. Баки начал таскать этот портрет с собой, но бумага быстро истиралась, да и дешёвые карандаши осыпались с неё на раз-два. Я рисовал пару моего Баки столько раз, что в конце концов мог делать это не глядя и в любом состоянии.
Роджерс надолго замолчал, задумавшись, и Брок решил уже, что он закончил свой рассказ.
— Кэп, если ты просто хотел выговориться…
— Нет, простите, Рамлоу, я задумался. Баки погиб. Упал с поезда в пропасть в сорок пятом. Своего соулмейта он так и не успел встретить. А сегодня, в его день рождения, я по привычке нарисовал портрет, который он бы обязательно у меня затребовал, если бы был жив. Вот, взгляните, — того, что Роджерс протянет ему лист бумаги, Брок не ожидал. Но ещё меньше он ожидал, что, перевернув рисунок, он увидит на нём себя.
— Извини, Кэп, но это не смешная шутка, — Брок отбросил от себя лист бумаги, как будто тот был чем-то ядовитым. — От тебя я такого точно не ожидал.
— Это не шутка, — голос Роджерса Брока не убедил, но вот совершенно больной взгляд был слишком не похож на то, как смотрят люди, которые хотят развлечься за чужой счёт. — Я просто подумал, что вы имеете право знать.
— И толку мне с того знания? — ощерился Брок, но тут же успокоился. Было видно, что Роджерс до сих пор не смирился с гибелью друга, и ругаться с ним не было никакого желания. — Расскажи мне о нём.
Стив рассказывал больше для себя, но Брок всё равно очень внимательно слушал. Про знакомство ещё совсем малышами. Про то, как Баки постоянно защищал Стива. Про двойные свидания, про уход Баки на фронт и попытки Стива обмануть призывные комиссии. На эпизоде со спасением Баки из плена Брок напрягся, пока не понимая, что именно его смущает в этой части рассказа. А вот после падения Баки в снежную пропасть он Роджерса достаточно грубо перебил:
— У тебя есть его фотка?
— Что? — Стив не сразу понял, что от него хотят, всё ещё переживая падение лучшего друга.
— Фотография или вот такой же портрет твоего Баки у тебя есть под рукой? Или мне в интернете быстрее будет найти?
Стив протянул фотокарточку, где были изображены они с Баки, вдвоём, и Брок замолчал, разглядывая своего, если верить Роджерсу, соулмейта.
— Он жив, — Брок вернул фотографию Стиву и огорошил его тем, что успел надумать. — Твой друг и мой мейт жив, и мы должны его найти.
— Подожди, но ты же сам…
— А теперь ты меня послушай, — не дал ему продолжить Рамлоу. — Я никогда никому не говорил, что именно вижу в тех снах, просто что мейт мёртв и всё. Но теперь понимаю, что всё несколько сложнее. Все эти годы мне снится парень в гробу. В ящике, похожем на гроб, только почему-то весь покрытый льдом, как в какой-то морозилке. С закрытыми глазами и инеем на ресницах. И да, ты не ошибся, именно тот парень с твоей фотографии, только немного старше и с волосами ниже плеч.
— Но Баки всегда стригся, он не любил длинных волос, — не сдержался Стив.
— И это тоже аргумент, — кивнул Брок. — Но главное в том, что лежащий в ледяном гробу с закрытыми глазами парень никак не смог бы меня увидеть, а это обязательное условие. Я раньше был уверен, что моему мейту я вообще не снюсь, так как в будущем успею найти его тогда, когда он уже умрёт, а мне достанется только тот самый гроб. А теперь, после твоего рисунка, у меня появилось предположение, что он просто где-то так же, как ты раньше, вморожен в лёд, и мы сможем его найти.
— Но я выжил только из-за сыворотки!
— А ты точно знаешь, какие именно эксперименты над твоим Баки проводили до того, как ты успел его вытащить тогда от нацистов? Ты точно уверен, что там не было какого-нибудь ещё варианта сыворотки? И раз упал он именно в лёд, то что мы теряем, если попробуем поискать?
— Надежду, — выдохнул Стив. — Потерять мы можем только надежду на то, что он всё ещё жив.
— Которой до этого у нас вообще не было.
_____