Удачная сделка. Глава 10
Во время прогулки Корвус наблюдал за Гарри, казалось за те дни, что он провел в поместье не только поздоровел телом, но и его психологическое состояние улучшилось. Он стал чуточку более открыт, не так сильно смущался, приобрел некоторую уверенность, начал высказывать собственное мнение обо всем, а не только об информации, которую он получал во время обучения. Он не все изучал самостоятельно по книгам, Корвус охотно помогал ему, когда Гарри нуждался в помощи. Он всегда был рядом чтобы объяснить непонятное, или научить чему-то сложному. Конечно мальчику еще было необходимо многому научиться, но за то короткое время, которое у него было он изучил столько, сколько смог бы далеко не каждый взрослый. Корвус очень гордился Гарри, который каждый день проявлял огромное количество выдержки и силы духа, чтобы пережить боль и преодолеть свои недостатки.
Когда они закончили кормить последних лошадей, Корвус хотел предложить Гарри отдохнуть, но мальчик сказал, что он не устал. Он был рад помочь Лестрейнджу ухаживать за животными во всем: отпустить их на прогулку, вернуть в стойло, накормить, или даже почистить.
— А что там? — спросил Гарри, указывая на один флигель, который стоял отдельно ото всех остальных.
— Ах, я удивлен, что ты так долго не задавал этот вопрос, — засмеялся Корвус, так как за время их прогулки Гарри изучил каждый уголок территории поместья Лестрейндж, он даже умудрился покормить во рву. Корвусу не нужно было смотреть в том направлении, куда указывал Гарри, там было только одно строение. Честно говоря, Корвус не был уверен, разрешила бы целительница так надолго Гарри выйти на улицу, хотя Миллисент посоветовала ему разрешить мальчику самому устанавливать свой темп всего, что не касалось еды, зелий, сна и лечебной физкультуры. Да Гарри устал, но он не упал и не поранился, чтобы положить конец его активным исследованиям территории. Он был так счастлив, что Корвус просто не мог заставить себя приказать Гарри уйти.
— Этот флигель стоит отдельно в целях безопасности, — сказал волшебник.
Гарри взглянул на Корвуса, который был по сравнению с ним великаном, если бы он встал на мысочки, то возможно, достал бы ему до груди.
— Там живет кто-то опасный?
— На самом деле внутри того флигеля содержатся змеи, в том числе Рунослед, чей яд очень востребован, как и их яйца, — пояснил Корвус.
— Они чрезвычайно ядовиты и довольно… темпераментны.
— Змеи? — оживился Гарри, его глаза расширились от предвкушения, — Я могу их увидеть? Пожалуйста? — Его зеленые глаза умоляли Корвуса о том же о чем он говорил.
— Конечно, — согласился Корвус, мгновенно уступив просьбе Гарри. Но тут же отругал себя: он становился мягким, его сыновья смеялись бы над ним, если бы сейчас они были здесь и видели это.
— Однажды я ходил в зоопарк, — тихо признался Гарри, когда они направились к флигелю, — Дурслям пришлось взять меня с собой, потому что соседка сломала ногу, и к ней меня было отправить нельзя, а одного меня не оставляли в доме, я думаю, они боялись, что я что-нибудь сделаю.
— Понимаю, — ответил Корвус, его гневу на Дурслей уже некуда было расти. По мере того как мальчик открывался испытывая к нему доверие, он стал немного больше рассказывать о своей жизни, особенно когда он был взволнован. Корвус обнаружил, что Гарри был менее сдержан, когда был очень счастлив. Как будто он забывал, что должен был вести себя тихо — как ему приказывали Дурслей, так «как будто тебя не существует» — вот слова, которые они любили использовать.
— Это было весело, мне даже дали немного мороженого, которое не нравилось Дадли, — продолжил Гарри, — но больше всего мне понравились змеи, особенно та, с которой я разговаривал.
Предполагая, что разговор Гарри со змеей был односторонним, Корвус кивнул:
— Я часто разговариваю с животными, они умнее, чем многие люди, меня успокаивают такие разговоры.
Гарри странно посмотрел на Корвуса, это был волшебный дар? Умение разговаривать с животными? Тогда почему он мог разговаривать только со змеями? Может, у всех было иначе?
— Вы можете разговаривать со всеми животными? — спросил мальчик.
— Нет, я не умею. Редко когда волшебники могут разговаривать с кем-то. Я слышал о магах понимающих птичий язык. Но мне больше всего по душе змееусты, — Корвус открыл дверь, и тут же послышалось шипение. — Змееусты, это волшебники говорящие на парселтанге, языке змей.
Гарри удивленно фыркнул: змееуст — вот кем он был! А после он засмеялся, глядя на руноследа.
Поведение мальчика озадачило Корвуса, он раньше не видел, чтобы Гарри так смеялся.
— Что тебя рассмешило? Возможно то, что у змеи было три головы?
— Не это, они забавные, — хихикая, сказал Гарри.
— Да, я уверен, что ты, они так выглядят, — ответил Корвус.
— Нет, я имею в виду, что они забавные потому, что они называют тебя пищевым человеком, — сказал Гарри с ухмылкой, — они ворчат, что ты не принес ничего вкусного для них.
Корвус внезапно споткнулся, глядя на Гарри со смесью удивления и недоверия.
— Повтори, пожалуйста, что ты сказал? — попросил он, почти уверенный, что неправильно понял мальчика.
— Они хотят что-нибудь вкусное поесть, — указал на них Гарри. — А ты знал, что у каждой головы своя личность? Они говорят между собой, как разные люди.
У Корвуса отвисла челюсть, сейчас он определенно все правильно понял, особенно, когда Гарри начал шипеть на головы руноследа. Дракл побери, этот мальчик был говорил на парселтанге!
— Ты змееуст, — с восхищением пробормотал Корвус, ему нужно было немедленно увидеть родословную Поттеров. Этот дар был исключительно у потомков Слизерина, получается, что Гарри Поттер должен был быть связан и с Темным Лордом, и с великим Салазаром. Мерлин, помоги ему, он действительно хотел, чтобы мальчик вошел в его семью по-настоящему! Это было бы самое лучшее, что случилось бы с Лестрейнджами за многие поколения.
— Так я и рассказываю вам, что узнал об этом, когда был в зоопарке, — объяснил Гарри после того, как рунослед замолчал, озадаченный тем, что перед ним стоит тот, кто понимает, что он говорит. — Я заставил стекло в серпентариуме исчезнуть, чтобы змея могла уйти, как она хотела. А потом я заставил стекло снова появиться, и Дадли, который залез во внутрь, застрял внутри вольера. Правда я дорого за это потом заплатил… Дядя был вне себя от ярости.
Рассказывая о том случае, он совершенно не заметил восхищенного и благоговеющего взгляда на лице Корвуса.
— Хочешь сварить со мной одно зелье? — спросил Корвус. — С помощью него мы сможем узнать больше о твоей семье, создать твое семейное древо.
— Действительно? Мы вместе сварим зелье? — Гарри сразу оживился, забыв о змеях, — И я смогу помогать?
До этого, его не пускали в лабораторию зелий, которая была у Корвуса в поместье. Из-за только что исцеленных рук и того факта, что ему пришлось бы стоять долгое время на ногах. Но Гарри уже очень многое прочел о зельеварении: как правильно подготовить оборудование, правильная процедура нарезки кубиками, нарезка ломтиками и все подготовленные меры, которые нужно было предпринять при работе с ингредиентами.
— Ты поможешь, — ответил Корвус. У Гарри должны были быть способности, его дед Флимонт Поттера создал зелье укладки волос Sleekeazy, что весьма иронично, так как оно не очень справлялось именно с непослушными волосами самих Поттеров. Волосы Гарри тоже был непослушные, но быстро отрастали из-за принимаемых зелий, но тот не хотел подстригать их, завязывая в хвост. Как лорду рода Поттер (которым скоро станет) было правильно иметь длинные волосы, как у большинства лордов.
Гарри, нравились все направления волшебных наук, каждая ветвь была для него завораживающей. У него не было особых фаворитов, но было несколько, которые ему не нравились, такие как прорицания и нумерология, — у него не было желания погружаться в них. А вот о рунах он действительно хотел узнать больше, чтобы было о чем поговорить с Рабастаном.
— Пойдем, — мягко скомандовал Корвус.
— Давайте их покормим, прежде чем уйдем, а то они ругаются, — прокомментировал Гарри внезапное шипение, когда они повернулись спиной, готовясь покинуть хижину.
Корвус закашлялся, чтобы скрыть свой внезапный смех, все более и более веселясь.
— Ну хорошо, — вздохнул он, призывая домашних эльфов принести еды для руноследа.
— Почему он живет тут один? — спросил Гарри, — помещение было достаточно большим, чтобы вместить еще как минимум трех или четырех обитателей.
— Руноследы родом из африканской страны Буркина-Фасо. Они обычно имеют длину от шести до семи футов с оранжевыми и черными полосами. Так как их очень легко обнаружить, Министерство магии Буркина-Фасо сделало несколько лесов недоступными от маглов, где они свободно живут. Продолжительность их жизни десять лет жизни, и я боюсь, что срок этого подходит к концу. Я хотел купить еще одного, чтобы у этого была была компания, но пока другие вещи имели приоритет. Их яйца чрезвычайно ценны, особенно на черном рынке, так как их используют для приготовления зелий, стимулирующих умственную активность.
На самом деле он отдал те средства, которые хотел на это потратить в Св. Мунго. Он не мог отменить того, что было сделано, но его средства могли способствовать исцелению пострадавших. Гарри, понимающе кивнул, отметив для себя, что, вероятно, в каждой стране было собственное Министерство магии.
— Кроме того, он единственная змея, которая откладывает яйца, выпуская их изо рта, — добавил Корвус, зная, что Гарри любил такие лакомые кусочки информации.
— Потрясающе! — удивился Гарри.
— Да так и есть, — ответил Корвус. Гарри, похоже, действительно любил животных, он неоднократно видел его погруженным в книгу о волшебных существах. Гарри мог свободно распоряжаться библиотекой, пока он читал книги, предложенные Корвусом по списку. Список этот был очень длинным. Не то, чтобы он подавлял Гарри количеством книг, он просто давал советы. Когда видел, что тот закончил с одной книгой, то рекомендовал следующую.
Они неспешно направились к усадьбе, не торопясь спускаться в подземелье, где располагалась зельеварня. Находиться на улице на солнышке Гарри было хорошо, его кожа явно нуждалась в этом. Но путь их все равно лежал вниз, если они хотели приготовить зелье родословной. К несчастью для него, между зельем и заклинанием, которое потребовалось впоследствии для получения реальных результатов, два дня, но зато результат будет получен к тому времени, когда будет пора снова навестить сына, он задавался вопросом, удивят ли всех результаты. Это определенно будет так. Мысли об Азкабане напомнили ему, что необходимо будет положить кусок шоколада в карман мантии на случай, если Гарри забудет взять его. Таким образом, он сможет получить что-то, что ослабит влияние дементоров на него. Корвус все еще был слегка ошеломлен всем, что он только что узнал, и неудивительно, что он не был полностью в себе в течение часа после этого. Гарри Поттер мог быть потомком Салазара Слизерина. Разве это не ошеломляло?
--------
Альбусу Дамблдору потребовалось два дня, чтобы выяснить, где именно жили Дурсли. Он оставил там Дожа, чтобы тот следил за тем, кто из волшебников будет приходить к ним, чтобы узнать, с кем был обручен Гарри. Раньше такого не происходило, так как одним из условий, которые требовала Петуния, было то, что ни один волшебник никогда не ступит на её порог, и Альбус был с ней согласен, так как он и сам планировал не знакомить мальчика ни с кем из волшебников до того, как он поступит в Хогвартс.
Однако его беспокоил тот факт, что Дож не нашел ни единого следа Гарри Поттера ни внутри, ни снаружи, с тех пор как он начал следить за владением Мардж Дурсль. Хотя с другой стороны мальчик и раньше редко покидал пределы Тисовой улицы, выходя только в школу и для выполнения разной работы на участке и тому подобного. Даже если Дурсли жили в новом месте, с чего бы им было менять свое отношение к мальчику.
Как только он вышел с заседания МКМ, Альбус аппарировал к новому месту жительства Дурслей, хоть ему и не хотелось делать этого, но к сожалению, пришлось. Дож был обеспокоен тем, что мальчика как бы и нет там. Возможно мальчик был болен и потому не выходил? Но его инстинкты кричали, что что-то здесь действительно не так.
— Альбус, — тихо прошептал Дож, — они сейчас завтракают, мальчика по-прежнему нет.
Бровь Альбуса озабоченно нахмурилась. Ест же он когда-то. Вытащив палочку, он пробормотал заклинание себе под нос, ожидая результатов, которые выявят всех людей в пределах дома.
— Прошу прощения, я не подумал об этом, — сказал Дож со смущением.
— Четыре человека, — произнес Дамблдор, он мог только надеяться, что еще кто-то один находится вне дома, а Поттер находится внутри.
— Они все здесь и завтракают, а мальчика здесь нет, — сообщил Доже Дамблдору, разглядывая в окно людей, сидящих за столом. — Здесь два ужасно похожих друг на друга тучных магла, еще один тучный мальчик почти такого же размера, как и эти двое, и высокая худощавая женщина, — это Петунья, сестра Лили.
— Мог ли он уйти? — спросил Дамблдор, голубые глаза начали темнеть, а что, если бы его жених забрал мальчика к себе? Что, если его больше нет у Дурслей и он не считает это место своим домом? Это означало бы, что все меры, которые он предпринял, были уничтожены. Нет, не для того он потратил на это десять лет, чтобы кто-то в один момент все разрушил!
— Я уже сказал, что я ни разу его не видел с тех пор, как начал присматривать за домом, — сказал Дож злясь на Дамблдора.
Дамблдор поверил ему, Дож был идеальным сторожевым псом, и исполнителем любых поручений: когда он о чем-нибудь его просил, его хороший друг обязательно делал это.
— Можешь отправиться домой, — сказал ему Дамблдор, — даже если я найду его тут, я возьму его отсюда.
— Альбус… ты так и не объяснил, что происходит? — спросил Дож, с беспокойством в голосе. — Если я могу еще что-нибудь сделать…
— Я знаю, спасибо, мой хороший друг, я ценю все, что ты сделал, — сказал Дамблдор с благодарностью в голосе, но не в сердце.
— Ничего особенного, — сказал Дож застенчиво и покраснел
— Иди домой и отдохни, у нас завтра заседание Визенгамота, — посоветовал ему Дамблдор, похлопывая Дожа по плечу.
— Хорошо, — согласился Дож, без лишних слов, он аппарировал подальше от резиденции Дурслей и вернулся домой, с нетерпением ожидая комфортного сна в собственной постели.
Дамблдор же выпрямился и стремительно направился к двери. Это было открытое, просторное и довольно большое место. На пути к дому было довольно много флигелей, где, судя по звукам, располагались собаки. Когда он проходил мимо них, он не мог не задаться вопросом, что же заставило Дурслей переехать к этой весьма странной женщине. Что еще более важно, хотел знать, почему Гарри нет с ними.
Через пять минут, избегая ям, вырытых в траве, он в конце концов добрался до двери и позвонил в неё. Ему так хотелось услышать от Петуньи, что Поттер просто сейчас гостит у какого-нибудь нового друга или чего-то в этом роде. Он определенно не хотел слышать, что мальчика забрал другой волшебник. Надеясь вопреки здравому смыслу, что мальчик еще не знал о своем женихе. Конечно мальчик должен был подписать контракт, но он питал надежду, что тот подписал его, не понимая, что это было. В худшем случае он найдет того, с кем Поттер обручен и заставит его разорвать контракт. Он вернет все на круги своя, даже если для этого придется кого-то убить самолично или, скорее, организовать это. Мальчик снова окажется под его контролем даже если это будет последнее, что он сделает.
— Да? — послышался скрипучий женский голос, выбивший Альбуса из его размышлений. — Мы не заинтересованы ни в каких покупках!
— О, мои извинения, я здесь, чтобы поговорить с Петунией Дурсль, мэм, — ласково сказал Альбус, вежливо улыбаясь женщине, скрывая за улыбкой свое крайнее отвращение.
— И кто ты? — спросила Мардж с подозрением в голосе, прищурившись, глядя на старика.
— Меня зовут Альбус Дамблдор, она знает, кто я, не могли бы вы сообщить ей обо мне? — сказал волшебник подпуская магии в голос, чтобы сделать эту тётку более уступчивой его требованиям.
— Конечно! — сказала Мардж, и ее лицо улыбнулось, а глаза слегка остекленели от влияния магии.
— Спасибо, — сказал Альбус, сияя от счастья, как будто ничто не радовало его больше в жизни чем эти слова.
— Пожалуйста, входите, — сказала Мардж, даже не осознавая, что она ведет себя совершенно не так как обычно.
— О, нет, я бы не хотел вторгаться, — сказал Альбус, слегка приглушив действие магии. — Я хочу повидаться с ней только на мгновение.
Мардж открыла было рот, чтобы настоять на своем, но потом покачала головой прежде чем вернуться внутрь, и вскоре Петуния Дурсль оказалась у двери, закрыв ее за собой:
— Вы! — она закричала во все горло, — Вы поклялась, что мне не придется видетьвас или кого-либо из других уродов, если я заберу мальчика! — она огляделась, беспокойство закипало в ней.
— Где Гарри Поттер? — потребовал ответа Дамблдор, не скрывая своего неприкрытого раздражения.
Петуния сглотнула и отступила назад, как будто внезапно напомнила, что это волшебник, и могущественный волшебник.
— Я не знаю, — ответила она.
Глаза Дамблдора потемнели:
— Что ты имеешь в виду, когда говоришь, что не знаешь?
— Он ушел, — пискнула Петуния, — забрал свои вещи и ушел, с тех пор мы его не видели.
— Когда? — Дамблдор не мог поверить, что это происходит.
Петуния выпалила ответ, вцепившись в дверную ручку, желая быть как можно дальше от Дамблдора.
— И вы не подумали, что стоит сообщить об этом мне? — закричал Дамблдор.
— Я никогда не хотела этого урода! Он принадлежит к этому странному миру, теперь оставьте нас в покое! — Петуния взяла себя в руки, несмотря на все, что произошло, она не позволит миру сломить ее. Во всяком случае, не полностью. К сожалению, ее жизнь не могла уже стать хуже, чем сейчас. Мало того, что ее мужа на самом деле обвинили в покушении на полицейского, ему предъявили обвинение в хищении и он потерял работу, деньги, от продажи дома, большая часть которых пошла на погашение долга, а остальные были заплатили адвокату, чтобы помочь Вернону снять с себя обвинения и выяснить, откуда взялся тот долг. Мардж в настоящее время разрешает им жить здесь бесплатно и пообещала оплатить обучение Дурсля в следующем году. Частные школы были дорогими.
— Ты еще вспомнишь эти слова, Петуния, — предупредил Дамблдор, наслаждаясь ее страхом и аппарировал, — здесь он ничего не получит.
-----------
Четыре дня спустя
— Ты готов идти? — спросил Корвус с порт-ключом в руке, проверяя, есть ли шоколад у него в кармане. Волнение охватило его, он не мог дождаться, чтобы сообщить своему сыну о своём последнем открытии. С тех пор, как он встретил Гарри — в конце концов, его просили так называть его — он постоянно испытывал прилив эмоций. Сначала было много гнева, но теперь это было волнение и счастье. Прошло так много времени с тех пор, как он чувствовал что-то, кроме ужасающего равнодушия и монотонности повседневной жизни.
— Да, у меня есть все, что я хотел взять, — сказал Гарри, быстро подбегая к Корвусу, который хоть и не говорил, но мальчик видел, что был взволнован. Он знал, что Корвус любит своих сыновей, несмотря на то, что бы они ни делали. Гарри это нравилось. Это означало, что, что бы ни случится с ним, Корвус его не бросит, хоть он и не его сын. Гарри успел привязаться к волшебнику и даже, возможно, почти полюбить его как … единственного отца, которого он когда-либо знал в жизни. Он всегда был спокоен, терпелив к Гарри и учил его всему, что ему нужно было знать, чтобы соответствовать статусу. Он постоянно покупал ему подарки и разные вещи, которые ему были нужны. Дурсли никогда этого не делали. Он не сказал бы, что любит Корвуса, потому, что Гарри не понимал, как это любить кого-то.
— Тогда пойдем, — сказал Корвус, кладя руку Гарри на плечо, а второй рукой обхватив его талию, крепко прижимая к себе, чтобы не дать ему упасть во время их появления в Азкабане. Как и обычно Гарри на короткое время оказался без сознания. — Отдашь мне свою флягу, которую ты держишь в руке? — спросил Корвус.
Гарри покачал головой, он чувствовал себя неловко, когда кто-то прикасался к нему. До сих пор не мог привыкнуть, что прикосновения — это не всегда боль. Гарри тяжело сглотнул, почти на грани слез, и повторил себе, что он в безопасности, а объятия Корвуса, похожи на объятия родителей, которые он видел каждый день, когда Петунья обнимала Дадли. Корвус тут же немного разжал свои объятия:
— Гарри? Как ты себя чувствуешь?
— Я в порядке, — ответил Гарри, жалея о том, что тепло Корвуса покинуло его. Гарри передал на осмотр коробку с вещами для Рабастана стражникам, с которыми он поздоровался.
— Доброе утро, — вежливо сказал им и Корвус, с нетерпением ождая, пока те все осмотрят. Он так спешил рассказать сыну обо всем, что произошло за последнюю неделю. Главное, что Гарри не видел ничего плохого в своем даре и не считал его чем-то… неловким или постыдным. С чего бы ему так думать, он же еще толком не был знаком с волшебниками, а Корвус не мог найти в себе силы, чтобы рассказать ему о том, что найдется много магов, которые будут его бояться и, возможно, даже ненавидеть, когда узнают, что у него такой чудесный дар. Конечно ему будет нужно рассказать об этом, пока Гарри не отправится в Хогвартс. Однако пока он позволил мальчику оставаться в неведении относительно страха и предубеждений, которые последуют за таким подарком. А для него это был прекрасный подарок, за который он и многие другие готовы умереть.
— Все нормально, — заявил охранник, как всегда, передавая коробку мальчику обратно и радуясь тому, что сегодня он не так сильно пострадал. А «Доброе утро» от Корвуса их очень насторожило, так как они не привыкли к благодушно настроенному Лестрейнджу. Второй охранник открыл дверь, впустив Гарри и Корвуса, маг взял коробку, так как Гарри, казалось, забыл о ней.
— Привет! — сказал Гарри, озорно ухмыляясь, вспоминая фотографии Рабастана-младенца в ванной, которые ему показал Корвус. — Вот, я сделал это для вас сам, — передавая флягу с горячим шоколадом с зефиром, — в нем еще есть питательное зелье, но оно его не портит, обещаю!
Как всегда, Рабастан выглядел сбитым с толку всякий раз, когда ему приходилось общаться с Гарри. Рабастан просто не знал, что делать с мальчиком, он был совсем не таким, каким ему полагалось быть. Сам Рабастан сидел в Азкабане за пытки людей, но Гарри, похоже, это не волновало. Все это было просто взаимовыгодным контрактом для них обоих. И все же Гарри старался изо всех сил поговорить с ним, позаботиться о нем, и этот горячий шоколад был этому примером. А его отец, казалось, получал от этого слишком много удовольствия.
— Спасибо, — сказал Рабастан. Это было искренне, он был благодарен, чувствуя себя в эти дни лучше, чем когда-либо. Тепло фляги пропитало его руки, когда он потягивал горячий шоколад, в котором, как он понял, был зефир. Его губы подергивались, вспоминая о детстве. Это было определенно лучше, чем то дерьмо, которое ему давали перед визитами сюда.
— Одна из гранианских лошадей родила, у нее было трое детенышей! — сказал Гарри с очевидным волнением — Я помогал, они такие красивые! А Корвус сказал, что я могу их назвать!
— Он сможет сделать это нормально? — слегка удивился Рабастан.
— Он назвал свою сову Хедвиг, я думаю, он придумает для них подходящие имена, — улыбнулся Корвус.
— Я сделаю это, — пообещал Гарри, разворачивая для себя шоколадку. Когда он приходил в гости к Рабастану он всегда ел много шоколада, поэтому в течение недели он избегал сладкого. Но приходилось жертвовать этим, так как с шоколадом он чувствовал себя лучше, пока они были здесь.
— Я также позволил ему посетить Джора, — объяснил Корвус.
— Кто это? — Рабастан нахмурился, он не мог вспомнить ни одного разговора ни о каком животном по имени Джор, хоть убей.
— Это рунослед!
— Тебе нравятся змеи? — спросил Рабастан, гадая, когда он перестанет удивляться мальчику.
— Они забавные, — сказал Гарри.
— Забавные? — повторил Рабастан, изогнув бровь: змей можно было назвать разными прилагательными, но не забавными.
— Да, особенно Руннеспур, ты знал? Один из них ленив, а другой — очень умен, а третий — угрюм. Угрюмый постоянно угрожает откусить средним голову.
Корвус просто наблюдал, как осознание медленно доходит до сына. Был ли он так же ошеломлен, когда понял, что Гарри тоже может разговаривать со змеями?
— Наш Гарри — змееуст, — довольно сказал Корвус.
Рабастан изумленно уставился на них. Корвус закашлялся, чтобы скрыть смех, и тут Рабастан простонал:
— Конечно, твои глаза!
— Глаза? — спросил Корвус, недоумевая, что имеет ввиду сын.
— Портрет Салазара Слизерина, — объяснил Рабастан, качая головой, — твои глаза — это точная копия его глаз! — наконец он вспомнил, то что так долго его раздражало.
— Я в родстве с ним, — сказал Гарри, он был в родстве с одним из основателей Хогвартса — это было так удивительно.
— Таков был Темный Лорд, — заявил Рабастан, хотя на самом деле Темный Лорд думал, что он был последним представителем слизеринской линии, очевидно, он ошибался, — может быть, поэтому ты выжил в ту ночь.
— Я очень в этом сомневаюсь, — предупредил Корвус Рабастана, — Джеймс Поттер тоже был родственником Салазара Слизерина, но он погиб.
— Когда погибал Джеймс, он еще не был последним в роду. А Гарри уже стал им к тому роковому моменту, — сказал Рабастан.
— Что это обозначает? — с любопытством спросил Гарри.
— Некоторые рода… приняли меры предосторожности, чтобы их наследники не поубивали друг друга, — объяснил Корвус.
Затем разговор переключился на другую тему.
— Мне тоже нравятся руны, — сказал Гарри Рабастану. — Я кое-что уже прочел в этом направлении, но много мне непонятно.
Рабастан сразу спросил в чем сложности и стал ему объяснять что к чему. Для него это было легко, поскольку это был самый начальный уровенье. Каждую секунду, проведенную с Гарри, Рабастан изо всех сил старался не испытывать симпатии к мальчику, но ничего не получалось. Гарри был умным, преданным, вдумчивым, воспитанным, и, в конце концов, он был из слизеринской линии. Рабастан понятия не имел, что его ждет в будущем. Потому что быть частью жизни Гарри Поттера… это не просто.