Удачная сделка. Глава 24
Корвус откинулся на спинку кресла в зале Визенгамота, чувствуя себя довольным. До сего момента сегодняшний день проходил великолепно, час суда над Дамблдором приближался. Если там все пройдет успешно, то, похоже, этот день станет одним из любимых в его жизни. Только что было прошло голосование, на котором определили, что только пять часов дементорам разрешается проводить в Азкабане.
Дож с пеной у рта пытался протестовать против этого решения, но, к счастью для Корвуса, закон был на его стороне. Дементоры будут проводить с узниками два с половиной часа утром и два с половиной часа вечером. Дополнительные охранники были уже набраны и с ними должны были быть подписаны контракты в течение следующих двух недель, и все они начнут работать до конца месяца. Первое важное дело было сделано, и можно было приступать приступить к следующему этапу своего плана освобождения сыновей — заставить Визенгамот провести испытание для них допрос с веритасерумом.
Лорд Лестрейндж должен был признать, что был удивлен тем фактом, что Визенгамот в этот раз не затягивал время принятия решения по вопросу, касающемуся заключенных Азкабана. не тянул с этим, когда дело касалось этого. Видимо тот факт, что законы Магической Британии уже давно не совпадают с магловскими и никто за этим не следил, припек задницы членов Визенгамота, и они были полны решимости провести необходимые реформы. Не то чтобы Корвус возражал. Наоборот! Он был благодарен за это. Кто бы мог подумать, что именно магловские законы станут тем, что позволит его сыновьям обрести свободу?
— Вижу, что ты сегодня очень доволен собой, — заметил Люциус, слегка улыбнувшись, когда они встретились в перерыве, который был объявлен в заседании, в министерском кафе за чашкой кофе.
— Так и есть, — согласился Корвус, и кивнул головой на место за столиком рядом с собой, давая Люциусу разрешение сесть с ним. — Как поживает твоя семья?
— Нарцисса наслаждается последними днями каникул Драко, общаясь с ним, прежде чем сын вернется в школу, — ответил Люциус, присоединяясь к Корвусу со своей чашкой ароматного напитка. — Драко с нетерпением ждет возвращения в Хогвартс. Ему очень нравится проводить время вместе с Гарри. Он сообщил, что Гарри играет в шахматы все лучше?
— Если учитывать, что до августа этого года он в глаза не видел, и что это достаточно сложная игра, то от демонстрирует невиданный прогресс: Гарри освоился с этой игрой достаточно хорошо, но он все еще был далек от экспертного уровня, когда отправлялся в Хогвартс.
— Ох уж эти маглы, — фыркнул Люциус, — чем они занимаются целые дни, если ничему не обучают детей? Это надо не научить играть ребенка в шахматы? Это просто отвратительно. Слава Мерлину, что ты заполучил мальчика себе. Без твоих усилий он был бы позором для волшебников.
Корвус едва удержался, чтобы не закатить глаза: шахматы… И чего это Дурсли и правда не научили Гарри играть в эту игру?
— Я надеюсь, что в Нарцисса более никогда себе не позволит такого поведения с Гарри как в прошлый раз. Я понятно выражаюсь? Более я этого не позволю, тебе это ясно? — Малфою не нужно было объяснять, что произойдет в обратном случае.
Одного взгляда Корвуса было достаточно. Люциус побледнел, сглотнув, явно оценив намек.
— Она просто… немного ревнует, — осторожно пояснил он. — Оказалось, что Гарри наследник первый очереди в роду Блэков. А еще Драко почти постоянно говорит и пишет о нем. Нарцисса не привыкла быть второй после кого бы то ни было. Я же действительно верю, что Драко нашел редкую и искреннюю дружбу с мальчиком.
Про себя Люциус подумал, что надо было Драко из всех учеников Хогвартса выбрать для дружбы именно Гарри Поттера. Однако, последние события чуть не взорвали его мозг. Темный Лорд познакомился с Поттером и не имел ничего против мальчика.
Корвус едва удержался от того, чтобы рассказать Малфою, что в школе Драко стремился унижать других, постоянно упоминая своего отца и занимаемое им положение, а Гарри не мирился с этим и постоянно опускал Драко с воображаемой высоты до их простого студенческого уровня. Это позволяло Драко больше общаться со своими однокурсниками.
— Гарри возвращается в Хогвартс? — спросил Люциус.
— Все зависит от исхода этого судебного разбирательства, — ответил Корвус.
Он не был уверен, стоит ли отправлять Гарри обратно. Было понятно, что Дамблдор сам усидит на своем директорском посту и приложит все усилия, чтобы удержать Гарри в Хогвартсе. Мальчик был обязан посещать школу, по крайней мере, до тех пор, пока не сдаст O.W.L и N.E.W.T, если он захочет остаться на шестой и седьмой курс.
— Я уверен, что Антонио свергнет Дамблдора, — излишне самоуверенно завил Люциус. — Он лучший из лучших.
— Будет замечательно, если у него получится, — согласился Корвус.
Лестрейндж был в ярости из-за действий и бездействия Дамблдора, когда дело доходило до Гарри Поттера. Тем более, когда он узнал, что тот пытался делать в Хогвартсе. Корвус очень надеялся, что Дамблдору будет вынесен максимально возможно строгий приговор. Но понимал, что с его авторитетом и всенародной любовью тюремное заключение очень маловероятно.
— И если говорить о наследстве Блэков, то Гарри уже сделал первый шаг, для начала процесса его принятия, — заметил Корвус.
— Почему именно сейчас? — задумчиво прищурился Люциус, понимая, что, должно быть, что-то произошло. Корвус взмахнул палочкой, заключая их в сферу тишины, чтобы они могли свободно говорить.
— Дамблдор предпринимает шаги, чтобы освободить Сириуса Блэка из Азкабана, — сообщил он Люциусу с оттенком горечи в голосе.
— И как это ему удастся? — приподнял бровь Люциус, сбитый с толку тем, что он только что услышал.
Сириус Блэк был заключен в тюрьму пожизненно, он не только предал Поттеров, но и убил тринадцать магглов в попытке сбежать от авроров.
— Есть мнение, что он невиновен, — вздохнул Корвус и состроил недовольную гримасу. — Учитывая, как Дамблдор действует, я полагаю, что он, возможно, всегда знал о невиновности Блэка и ничего не делал для его освобождения, чтобы самому контролировать Гарри и, конечно же, места в Визенгамоте, которыми он так наслаждался, поскольку это дало ему больше власти.
— И теперь, потеряв места Поттеров, он внезапно обнаруживает, что Блэк невиновен, что его можно выпустить из Азкабана и вернуть себе все, что он потерял, а также получить контроль над местами Блэков? — яростно сверкая глазами, почти прокричал Люциус, которого охватило отвращение. — И это нас волшебники называли злом? Мы не держали невинных людей в Азкабане для того, чтобы сохранить власть! Если сейчас Блэк будет оправдан и перехватит опеку над Гарри, то мальчик не будет иметь права голоса ни в чем, зато Дамблдор будет легко контролировать Блэка. Это будет жестоко и отвратительно.
— Совершенно верно, — ответил Корвус.
— Разве Гарри юридически не эмансипирован? — спросил Люциус, допивая свой кофе.
— Нет, пока контракт не будет завершен или не закончится, — объяснил Корвус, — с юридической точки зрения, он сможет стать полностью эмансипированным только тогда, когда ему исполнится четырнадцать лет. К тому времени он станет лордом Блэком-Поттером и юридически освободиться от любой опеки. Вот после этого никто ничего не сможет сделать.
— Я понимаю, — спокойно ответил Люциус. — Я полагаю, вы не собираетесь выступать в качестве семьи Гарри, как отец жениха. Это создаст много проблем.
— Возможно, мне придется, — признался Корвус, удивив Люциуса, он не хотел терять Гарри.
Он не позволит Дамблдору вернуть мальчика себе. Корвус подозревал, что даже если Гарри расскажет Дамблдору о Клятве, данной Темному Лорду, тот все равно будет пытаться использовать его как оружие против Тома и просто убьет Гарри в процессе.
— Блэк будет не в состоянии принять ребенка, по крайней мере, не сразу, что оставляет возможность для усыновления, — отметил Люциус. — Нарцисса хоть и дальняя, но родственница Гарри. Ей будет довольно легко подать петицию, если случится худшее. Поместить ребенка в стабильную семью, где есть ребенок-ровесник, с которым он дружит и большой дом, было намного логичнее, чем отдать его неуравновешенному волшебнику, который провел десять лет в Азкабане.
— Возможно, — задумчиво ответил Корвус, — было бы неплохо иметь в запасе такой вариант, если ситуация начнет кардинально ухудшаться.
— Похоже, у нас нет времени. Полагаю, я увижу вас в зале суда? — заметил Люциус.
Корвус удивился, что перерыв прошел, а Антонио, который должен был найти его здесь, в кафе, чтобы была возможность обсудить информацию, которая, возможно, появится прямо перед заседанием, все нет. Обычно он никогда не опаздывал.
—Да, — пробормотал он Малфою и Люциус, кивнув, преодолел барьер тишины и быстро направился в зал заседаний Визенгамота.
Со своего места Малфой наблюдал, как стороны приводились к присяге, и адвокатом однозначно был не Антонио Эбботт. Что-то происходило, и, судя по выражению лица Корвуса, который сел рядом, это не было запланировано. Люциус вопросительно выгнул бровь, как бы спрашивая «что происходит»? Рот Корвуса сжался в линию, ноздри раздулись от гнева, и он покачал головой. Люциус подвинулся так, чтобы Корвус мог тихо ему рассказать, что такое творится.
— Я не могу связаться с Антонио, а его семья настаивает на том, что он давно ушел в Визенгамот, — процедил Корвус, — опасаюсь, что Дамблдор что-то сделал с ним.
Антонио Эбботт был значительной фигурой среди магических юристов, был хорошо известен и пользовался уважением. Он был мастером своего дела и еще не проиграл ни один процесс. Естественно, Альбус не хотел пересекаться с ним на своем деле.
— Все стороны приведены к присяге, пожалуйста, садитесь, — раздался голос Огдена.
Это было Закрытое заседание. На местах не было ни одного журналиста и каких либо волшебников, не связанных с Визенгамотом и самим делом.
— Альбус Дамблдор, вы находитесь здесь по обвинению в неисполнении своих служебных обязанностей, вы признаете свою вину? — спросил его Огден.
Альбус драматически вздохнул, артистически изображая стыд и несчастье, охватившее его:
—Я с сожалением признаю, что пренебрег своими обязанностями и готов принять любое наказание, которое вы сочтете нужным назначить мне. Простите ошибки старика.
Корвус стиснул зубы. Где, Мордред побери, Антонио? Он ни за что на свете не допустил бы такой показушной ситуации.
— Достаточно простого «виновен или невиновен», мистер Дамблдор, — последовали слова адвоката, который заменил отсутствующего Антонио.
— Виновен, — еле слышно Альбус, уставившись в пол и выглядя очень пристыженным.
Альбус едва удерживался от того, чтобы не поднять глаза и посмотреть, как на его поведение реагируют члены Визенгамота. Многое зависело от их реакции. Он едва мог поверить, что его вызывают в Визенгамот по обвинению в неисполнении служебных обязанностей. Ему было наплевать на эти магловские законы, которые принимались, чтобы облегчить жизнь заключенным! Это было верхом идиотизма равняться на них. «Второй шанс» давался им персонально только тем, кто был Альбусу полезен, а не всем подряд узникам.
Корвус внутренне кипел от такого поворота событий, он не ожидал, что Дамблдор признает себя виновным. Теперь не будет никакого допроса Альбуса, он же признал вину! Осталось вынести «наказание, соответствующее преступлению», но учитывая, что многие члены Визенгамота хорошо относились к Дамблдору, то наказание будет минимальным.
Дамблдора вывели из комнаты в сопровождении двух охранников, чтобы Визенгамот начал прения по вынесения ему приговора.
— Дамблдор явно раскаивается в своей оплошности, я предлагаю отпустить его с предупреждением, — сразу выступил Дож, как только закрылись двери.
— Это не лучшая идея, — спокойно сказал Фадж. — Слухи, которые дошли до меня, особенно относительно того, что происходит в Хогвартсе в последнее время волнующи. Корвус недоверчиво моргнул. Фадж был последним человеком, от которого он ожидал услышать такие слова. Он взглянул на Люциуса у которого было самодовольное выражение лица, говорящее о том, что он спланировал это.
— Что именно вы имеете в виду? — Амелия Боунс пристально посмотрела Фаджа. Ее племянница училась в Хогвартсе и это могло ее не волновать. — Моя не говорила мне ни о чем подобном.
— Ну как же, а тролль гуляющий по коридорам замка во время Самайна. Пострадала маглорожденная, которая до сих пор находится в больничном крыле школы, восстанавливаясь после нападения! — воскликнул Корнелиус и добавил:
—Если бы это был один из наследников чистокровных семей реакция на такое была бы совсем другой!
— Тролль? — удивилась Амелия, не веря в слова Фаджа ни в малейшей степени. — Как бы он прошел через защиту и попал в Хогвартс. Это были просто глупые слухи, вот и все.
— Увы, это действительно произошло, — спокойно подтвердил Люциус. — Мой сын написал мне о странности того праздника. Сообщил, что его прервал один из профессоров, кажется, профессор Квиррелл, с сообщением о Тролле в подземелье.
Амелия моргнула, глядя на Люциуса, явно ошеломленная этим заявлением.
— Если такой инцидент действительно произошел, то директор школы был юридически обязан немедленно проинформировать Попечительский совет и Министерство. Такой инцидент должен был быть расследован, предприняты меры, чтобы он больше не повторился.
— Получается, что работа Дамблдора в качестве Верховного чародея Визенгамота не единственная, в отношении которой он проявил небрежность? — резко заявил Лорд Нотт. — Если этот инцидент с троллем не будет расследован я переведу своего сына в другу школу или на домашнее обучение.
— Я согласен в лордом Ноттом, — добавил Люциус. — Нарцисса не хотела, чтобы Драко посещал Дурмстранг, но если такие случаи продолжатся, то уж лучше учить ребенка подальше от дома, зато он будет жив и здоров.
Фадж выпрямился в своем кресле. Если чистокровные начнут забирать своих отпрысков из Хогвартса, то он лишиться большей части финансирования и министерство не сможет позволить себе держать школу открытой. Чистокровные были единственными, кто полностью оплачивал обучение и вносил средства в стипендиальный фонд, из которого оплачивали обучение маглорождённым. Если Хогвартс потеряет этих учеников — он потеряет всех, так как вряд ли забрав своего ребенка из этой школы, родители продолжат спонсировать обучение чужих детей.
— Я считаю, что лучшим выходом будет усиление роли в управлении школой Попечительского совета. Пусть попечители увеличат контроль за работой Дамблдора, чтобы он не имел полномочий поступать по-своему, без одобрения Совета. Мне кажется, что возраст директора начинает влиять на разумность принимаемых им решений, — высказался лорд Флинт, мрачно сверкая глазами, так как его сын тоже посещал Хогвартс.
— Все это чушь! — зарычал Дож, защищая директора. — Его ум и все его способности в порядке!
На что последовали выкрики с мест:
— Очевидно, что-то не совсем так!
— Тролль разгуливал по школе, а он никому не сообщил об этом!
— Девочка пострадала, и никто об этом не знает!
— Я уверен, что он сам разобрался с проблемой! — тут же возразил Дож. — Не было никакой необходимости впутывать нас в это дело!
— Еще не известно, как он исполняет свои обязанности Председателя Международной Конференции Магов. Не позорит ли он там своими действиями Магическую Британию?
— Как бы все это ни звучало тревожно, — громко произнесла Боунс, перекрикивая шум. — Сегодня Дамблдор предстал перед нами только по одному обвинению: ненадлежащее исполнение обязанностей в Визенгамоте.
— Но мы должны что-то предпринять и на счет Хогвартса, — раздался спокойный голос Люциуса, который, как всегда, делал все что мог, чтобы еще больше подорвать позиции Дамблдора.
— Тогда поднимите этот вопрос во время следующего заседания Визенгамота или созовите экстренное заседание, — спокойно ответила Боунс, возвращая заседание в нужное русло. — Теперь, поскольку Дамблдор согласился, что пренебрег своими обязанностями и признал себя виновным, мы должны назначить ему наказание.
— Освободить с предупреждением, — снова выкрикнул Дож.
— Что даст это предупреждение, когда деяние, в котором уличен обвиняемый и так больше не сможет повториться, — заметила леди Лонгботтом, размышляя о том, что похоже, что Дамблдора все же вынудили уйти в отставку. — Альбус больше не возглавляет Визенгамот.
— На данный момент, — саркастически отметил Дож, который был уверен, что Альбус достаточно скоро восстановит свой статус.
Корвус напрягся, услышав эти слова. Знал ли Дож, что планирует Дамблдор? Или, как всегда, Альбус держал свои карты при себе, никому не доверяя. Мог ли что-то знать Северус? Едва ли. Он бы поделиться информацией какой-либо информацией, в отношении новых планов Дамблдора на Гарри, если бы знал о них. Сегодня вечером он с Гарри идет в Гринготтсе. Гарри заявит свои права на род Блэк и примет статус наследника, а титул лорда примет тогда же, когда и лорда Поттера. Им нужно было сделать все возможное, чтобы помешать Дамблдору добиться успеха.
— Если бы это мы сейчас по данному делу говорили о каком-нибудь другом волшебнике, то, не задумываясь, назначили бы ему срок в Азкабане! — произнес кто-то из магов.
Эти слова вывели Корвуса из задумчивости.
— Если Дамблдору не будет вынесен приговор, я предлагаю назначить ему испытательный срок, как директору Хогвартса и назначить кураторов, которые будут присматривать за его работой в школе.
— Я думаю, что это приемлемо, но раз вы не хотите назначать ему тюремный срок, то он должен быть оштрафован на значительную сумму. Любой государственный деятель должен нести ответственность за свои поступки, особенно за те, что повлияли на жизнь, даже небольшой группы магов в худшую сторону! Таким образом, Дамблдор будет помнить, что все необдуманные действия на занимаемых им постах будут имеют последствия! — ко всеобщему удивлению, предложила леди Лонгботтом, хотя все её знали, как последовательницу Дамблдора, которая соглашалась практически со всем, что он предлагал и всегда голосовала за все его инициативы.
А правда заключалась в том, что леди Лонгботтом не доверяла Дамблдору с тех пор, как ее сын вступил в Орден Феникса. «Пророчество» было слишком очевидным и удобным для Альбуса, чтобы придать событиям мрачный оборот, спровоцировать настоящие столкновения, в которых пострадали ее сын и невестка. Большинство волшебников понятия не имели, насколько сильно она на самом деле ненавидела Дамблдора.
— Я хочу так же сообщить, что выступаю за созыв экстренного заседания по поводу событий в Хогвартсе, — добавила вдова.
Там находился ее внук, ее единственный внук, наследник рода Лонгботтом и будущий лорд. Если с ним что-нибудь случится, то род Лонгботтомов прекратит свое существование. Августа содрогнулась при одной только мысли об этом, которая ужаснула ее до глубины души. Возможно, она и не была Лонгботтом по рождению, но она была леди рода с тех пор, как ей исполнилось семнадцать лет, и интересы рода супруга были для нее прежде всего.
— Августа! Как ты могла! — вскрикнул потрясенный ее словами Дож, уставившись на женщину.
— Я согласен с этим, — поддержал леди лорд Нотт, независимо от того факта, что находясь долгое время на светлой стороне Августа Лонгботтом содействовала тем, кто пытался разрушить их образ жизни.
Он знал, что Дамблдора не ждет ничего серьезнее штрафа. Все знали это в темной фракции, но, тем не менее, это ничего не меняло. Всегда нужно было бороться до конца.
Корвус что-то проворчал себе под нос, взбешенный тем, что Дамблдор снова собирался выйти сухим из воды. Мордред бы его побрал. За прошедшие годы ему бы уже стоило привыкнуть к коварству самого светлого мага. В данный момент еще его очень беспокоил Антонио. Что Дамблдор сделал с ним? Он надеялся, что тот хотя бы жив.
Прения и споры продолжались еще полчаса, прежде чем было достигнуто что-то похожее на компромисс, за который проголосовали все. Новый Верховный чародей Визенгамота, руководивший прениями и голосованием, старался дистанцироваться от Дамблдора как можно дальше. Слишком много негативного проявлялось в отношении прежнего главы Визенгамота, и Огден ни в коем случае не хотел, чтобы его принимали за его копию. Было ясно видно, что половина зала неохотно проголосовала за крупный штраф и предупреждение, как адекватное содеянному наказание. Они хотели, чтобы Дамблдор страдал больше.
Мадам Боунс неожиданно для себя обнаружила новых ненавистников Дамблдора, которые явно что-то знали о нем очень плохое. Что мог сделать Дамблдор, чтобы так настроить против себя этих магов? Это точно было что-то, чего она не знала. Ей нужно было немедленно поговорить со своей племянницей и получить больше информации о происходящем в Хогвартсе.
— Приведите обвиняемого, — потребовал Верховный чародей Огден, выпрямляясь и поджимая губы.
Он лично ничего не имел против Дамблдора, но чем больше он углублялся в новые магловские законы, принятые за последнее десятилетие, тем больше он задавался вопросом, был ли Дамблдор просто небрежен или он осознанно и целенаправленно избегал привлекать к ним внимание. Огден только начал свою работу на этом посту, и уже был очень загружен делами Визенгамота. Ему даже приходилось брать работу домой. Поэтому Верховный чародей все чаще задавался вопросом, как Дамблдор мог совмещать эту работу еще с двумя другими? Уделял ли он достаточно внимания делам Визенгамота все время, что был на этом посту?
Дамблдора, охраняли так же, как и всех обвиняемых по делам, которые рассматривал Визенгамот.
— Пройдемте в зал, вас ждут, — заявил Аврор, вошедший в специальную комнату, в которой преступники ожидали вынесения приговора.
— Конечно, — мрачно ответил Альбус.
От его обычного улыбающегося лица доброго волшебника не осталось и следа. В данный момент он носил маску пристыженного и раскатывающегося персонажа. Пока Дамблдор ждал приговора, который почему-то очень долго обсуждали, он размышлял о том, что происходило за все эти последние месяцы, и с трудом мог поверить реальность этого. Все должно было идти по его плану, но с какого-то момента все покатилось под откос: у него больше не было контроля над Министерством, он потерял опеку над Гарри Поттером и, что еще хуже, Волдеморт вернулся, тогда, когда он еще совершенно не был к этому готов! И теперь его, Победителя Темного Лорда, Кавалера Ордена Мерлина I степени Визенгамот судит за ненадлежащее исполнение обязанностей на посту Верховного чародея. Все это был один большой странный сон, ну не могло это быть реальностью!
Альбус позволил охране отвести его обратно в заседаний. Он шел сгорбив плечи, стараясь выглядеть как можно более жалким и забитым, а его сердце бешено колотилось. Он, честно говоря, понятия не имел, чем могли закончиться прения. Темные и нейтральные стороны… их было больше, чем тех, в ком он был уверен. Сев, на место обвиняемого, Дамблдор стал смотреть в зал проникновенными глазами, скрывая свою настороженность.
Он бы молился, если бы знал кому, чтобы приговором был не тюремный срок. Он был силен, но дементоры наверняка бы слетались к нему, привлечённые его воспоминаниями. Он бы долго не продержался. Нет, он никогда не окажется в Азкабане!
— Альбус Дамблдор, вы признали себя виновным в пренебрежении обязанностями, теперь вы здесь, чтобы услышать свой приговор, это вам ясно? — крикнул Огден мрачным тоном.
— Да, я понимаю, — тихо сказал Альбус. — Я знаю, что вы должны это сделать, но …
— Тишина! — крикнул Огден, так как обвиняемым в момент оглашения приговора ничего говорить не разрешалось.
Дамблдор в ответ на окрик ссутулился еще больше, и стал смотреть на носки своих чудных туфель, изо всех сил изображая, как ему неловко из-за того, что он пренебрег своими обязанностями.
— Вам назначен штраф в размере 41480 галеонов 12 сиклей 12 кнатов, который вы обязаны заплатить в течение недели. Если вы не сделаете этого, то вы отправитесь в Азкабан уже за неповиновение решениям Визенгамота. Ваше абсолютное пренебрежение своими обязанностями является серьезным нарушением, и никогда не должно было произойти. Мы начали расследование о том, кто пострадал от ваших действий. Когда мы установим этих лиц, то будем им выплачивать компенсации. Все это станет последствием ваших действий! — серьезно заявил Огден.
Глаза Дамблдора вылезли из орбит, когда он услышал сумму штрафа. Где, ради Мерлина, ему найти столько денег за неделю? То, что у него есть, этого не покроет. Вдобавок, у него на пороге была война, а без денег он ни дракла не мог сделать. Потрясенный, он уставился на сидящих в зале магов, вероятно, с самым искренним выражением лица из всех, которые они когда-либо у него видели.
— Всего неделя? — переспросил Дамблдор. — Возможно ли продлить?
Альбус определенно не собирался в Азкабан, он сделает все возможное, чтобы найти эти деньги, но срок был очень короток.
— Срок, как и сумма, был установлен общим голосованием, — решительно заявил Огден, зная, что если он уступит, остальные сочтут его слабым, и он не продержится долго на этом месте.
— Хорошо, — ответил Дамблдор, закутываясь в свой плащ, и его лицо стало непроницаемым.
— Все свободны! Я объявляю сессию завершенной! — провозгласил Огден, который намеревался отправиться к гоблинам, которые снабжали его текстами магловских законов для проработки и сравнения с текущими магическими. Нужно будет поблагодарить лорда Лестрейнджа за эту идею, сделал он мысленную заметку, в противном случае новый Верховный чародей просто бы не знал, как и подступиться к беспорядку, образовавшемуся за годы председательствования Альбуса.
Дамблдор стоял, выпрямив спину не позволяя никому заметить, что то, что произошло, как-то на него повлияло.
— Могу я вам сказать пару слов, министр? — раздался неподалеку голос Люциуса Малфоя.
— Конечно, но очень коротко.
— Это не займет у вас много времени, — вежливо сказал Люциус.
— У меня назначена встреча с новым лордом Слизерином буквально через пять минут за обедом.
— Тогда не смею вас отвлекать от такого важного обеда, — прохрипел Люциус, явно застигнутый врасплох этим заявлением.
— Увидимся в другой раз, — сказал Люциус, сделав вид, что ему нужно срочно уйти, оставив Дамблдора в неведении, что он хотел сказать министру.
Но Люциус Дамблдора не интересовал. Слова Корнелиуса Фаджа об обеде с новым лордом Слизерином прозвучали как гром. Альбус поспешно вышел из Визенгамота, и через один из каминов в Атриуме Министерства вернулся в Хогвартс. Взмахнув палочкой, он вызвал Патронуса:
— Северус, мне нужно немедленно тебя увидеть!
С этими словами он выпустил Патронуса, не беспокоясь о том, что кто-нибудь его подслушает. Северус избегал бывать в Большом зале больше необходимого, проводя все свое время в своей лаборатории зелий «Что задумал Воландеморт? Что он делал в Министерстве? О чем он собирается говорить с Фаджем?!» — море вопросов носилось в голове Дамблдора. Еще этот штраф, на который нужно раздобыть денег. Альбус вдруг почувствовал, что может сломаться от стресса последних нескольких месяцев. Нет, он бы все уладил, заплатил бы мордредов штраф. Сириус Блэк был бы освобожден, он получил бы опеку над ребенком, узнал бы имя его драклова жениха, кто бы это ни был. Затем бы он организовал бы жениху Поттера несчастный случай, и начал бы учить мальчика быть тем, кем он должен был быть по его планам. Затем заставил бы Блэка передать ему опеку, а если Сириус начал бы артачиться, то с ним тоже произошел бы несчастный случай.
— Ты хотел меня видеть? — раздражённо спросил Северус, выходя из Камина.
— Воландеморт тебя призывал? — потребовал отчета Дамблдор, так как мог и не уследить за всеми перемещениями зельевара, занятый другими делами.
Северус вздрогнул от сильной боли, которая всегда появлялась в метке, когда Дамблдор произнес это имя. Мерлин, каждый раз, каждый раз, когда Альбус делал это, он знал, какую боль это причиняло ему, Северусу, но все же продолжал это делать.
— Нет, метка неуклонно набирает силу, но это единственное, что у меня есть, указывающее на то, что Темный Лорд, возможно, вернулся.
— Ты отправишься к нему сразу же, как только он тебя призовет, независимо ни от чего другого, — потребовал Дамблдор, поджав губы. — Это все, можешь идти.
Альбус стал обдумывать способы получения денег. Он не хотел влезать в долги. Ему нужно было заставить Фоукса долго и обильно плакать, это принесло бы значительную сумму. Он может продать несколько его книг. Жаль, что из фондов Хогвартса единовременно он не мог взять больше пятисот галеонов из фондов, тем более что с начала учебного года он уже дважды запускал в них свою руку. Альбус сел в свое кресло, продолжая обдумывать все разом. С войной на горизонте это ситуация представлялась неудачной. Он был уверен в том, что освободит Блэка, но ему еще нужно было помочь получить контроль над родовыми хранилищами, из которых можно было финансировать Орден. Возможно, получится принять несколько нужных законов, используя Дожа…
Дамблдор даже не обратил внимания на то, что Северус остался еще на несколько минут в его кабинете, прежде чем уйти и наблюдал за Дамблдором, который, думая, что находится в кабинете один, демонстрировал на лице беспокойство и страхи, которые он испытывал в этот самый момент. Он определенно терял самообладание.
Вернувшись домой, Корвус почувствовал на несколько мгновений облегчение, проверяя обереги в поисках Гарри. Он не удивился, обнаружив его в гостиной, завернутым в плед, рядом с камином с книгой в руке.
— Ты принял свои зелья? — спросил Лестрейндж, садясь рядом с мальчиком.
— Конечно, — тихо сказал Гарри, вкладывая в книгу закладку и закрывая её.
— Как все прошло? Жаждущие информации, зеленые глаза блестели от ожидания новостей.
— Что, всё так плохо? — добавил сочувственно улыбнувшись.
Корвус вздрогнул от этих слов, недоумевая, как, черт возьми, Гарри смог так легко прочитать его.
— Почему ты так решил?
— Ты выглядишь возмущенным, — сказал Гарри, нахмурив брови. — Твои руки сжимаются и разжимаются, твое лицо мрачное, поза твоего тела излучает несчастье или, скорее, раздражение.
Корвус автоматически посмотрел на свои руки и, к своему ужасу, обнаружил, что Гарри был совершенно прав. Должно быть, он слишком много общается с мальчиком, раз Гарри так легко его читает. Тот факт, что Гарри не испугался его, даже в не очень адекватном состоянии, привел Корвуса к осознанию того, насколько мальчик доверял ему. Это значительно согрело его изнутри и позволило расслабиться после долгого мучительного времени, проведенного с Дамблдором.
— Ты сделал все свои упражнения? — Спросил Корвус, чтобы знать, можно ли уже рассказывать или есть еще что-то, что потенциально может их отвлечь от беседы, а, вдобавок ко всему, через двадцать минут они должны были быть в банке.
— Да, — ответил Гарри.
— И как получается? — уточнил Корвус, пристально вглядываясь в мальчика.
Гарри нахмурил брови:
— Это все еще не так легко, как уже получалось раньше. И, клянусь Мерлином, снова вернулась боль, а до происшествия с зеркалом я уже так хорошо справлялся. То, что его так основательно отбросили назад из-за одного дня, сильно разозлило и расстроило Гарри.
— Ничего, ты вернешься на потерянные позиции снова, — заверил его Корвус.
Лестрейндж видел, как Поттер зол на Дамблдора, он сам злился не меньше, особенно когда стали ясны последствия произошедшего. Миллисент предупредила их, но ни Корвус, ни Гарри, сначала не поверили, что так будет, пока не убедились на практике. — Я знаю, — произнес мальчик, которому просто не нравился откат в достижениях и вернувшаяся боль.
— Дамблдор признал себя виновным, ты понимаешь, что это означает.
— Его не допрашивали, верно? — Гарри сказал больше о догадке, чем о каком-либо конкретном понимании закона.
— Не перебивай, хотя ты совершенно прав. Не было никакого допроса. Этого я не предвидел, когда строил свои планы. А это значит, что даже половина того, что сделал Дамблдор, не была предъявлена Визенгамоту. Однако Люциус «случайно проговорился» о Тролле, так что по этому поводу будет проведено расследование, — сообщил Корвус, в его тоне слышался лишь незначительный выговор за то, что Гарри прервал его.
— Так он останется в Хогвартсе, — пробормотал Гарри. — Я бы предпочел, чтобы он ушел. Придется и дальше терпеть бесконечные «разочарованные» взгляды Дамблдора, разговоры, на которых он пытается настаивать, и попытки вторжения в его жизнь.
— Мы все не сделали бы этого, но в это раз не удалось, — мрачно признал Корвус. — Ты одет для похода в Гринготтс?
— Да, — заверил его Гарри, быстро вставая, откидывая плед и показывая, что он собран.
Корвус оглядел одежду с одобрительным кивком.
— Тогда идем!
Им потребовалось десять минут, чтобы дойти до границы защиты поместья.
— Готов? — спросил Корвус и аппарировал их прямо в Гринготтс.
Рука Корвуса сжала плечо Гарри, когда он увидел, что и Дамблдор был в Гринготтсе. Он тихо разговаривал с гоблином.
— Мы хотели бы поговорить с Трерксом, — сообщил лорд Лестрейндж дежурному кассиру. — И дам вам совет: если Дамблдор что-то вам продает, можете смело занижать цену. Он оказался получателем довольно крупного штрафа и сейчас примет ту, что вы назовете.
Любой способ, которым Корвус мог усложнить жизнь Дамблдора, был ему по душе. На лице Гоблина появилась злая и коварная ухмылка. Он кивнул Корвусу, прежде чем рявкнуть что-то на гобблидуке в направлении Дамблдора и гоблина, ведущих переговоры, а затем он пригласил Корвуса и Гарри следовать за ним.
— Спасибо, пусть ваше золото всегда течет рекой, — любезно сказал Гарри, прежде чем проскользнуть внутрь переговорной, уже знакомый с обрядами и обычаями гоблинов.
— Наследник Поттер, лорд Лестрейндж, — поздоровался Треркс. — Чем я могу вам помочь?
— Гарри хочет принять наследство Блэков, — объяснил Корвус.
— Что-то случилось? — проницательно нахмурился Треркс.
— Дамблдор пытается вытащить из Азкабана Сириуса Блэка, — ответил Гарри. — Мы все понимаем последствия этого.
Корвус откинулся назад, позволяя Гарри разобраться с этим так, как он считал нужным. У него были дружеские отношения с гоблинами и Треркс был обеспокоен его делами. Треркс в ярости оскалил зубы, конечно, это было так похоже на Дамблдора взять испортить чужие планы. В данной ситуации он был согласен, что признание Гарри наследником Блэков лучший вариант.
— Так, что мы имеем, — проговорил Треркс. — Несмотря на то, что жена Ориона Вальбурга пережила его, она не была главой семьи, независимо от ее статуса. Угощайтесь и подождите меня.
Перед магами появилась тележка, наполненная разнообразной едой и напитками, а Треркс куда-то ушел.
— Давай, не стесняйся, — поощрил Корвус Гарри перекусить.
Гарри положил на тарелку несколько сэндвичей и несколько печений и начал есть, больше для того, чтобы порадовать Корвуса и сделать его счастливым, потому как он не был особенно голоден. Корвус же налил себе кофе.
— Завтра начинаются занятия в Хогвартсе? — спросил Корвус Гарри, который точно не знал, в какой день заканчиваются каникулы.
— Так и есть, — согласился Гарри.
Корвус не чувствовал себя комфортно из-за того, что позволил Гарри вернуться к Дамблдору.
— Ты собрал вещи?
— Нет, соберу сегодня вечером, — ответил Гарри, которому совершенно не хотелось покидать поместье Лестрейндж, которое было его домом.
Мысль о том, чтобы покинуть его, заставляла сердце болеть. Он не хотел оказаться вместе с Сириусом Блэком и Дамблдором. Гарри боялся того, что они с ним что-нибудь сделают. Чтобы отвлечься от этих мыслей он задал вопрос Корвусу:
— А как прошла законодательная часть сессии?
Корвус одобрительно кивнул, не в силах ничего с собой поделать: он знал, что Гарри обрадуется результатам, а видеть сияние на его лице очень приятно.
— Время пребывания Дементора в Азкабане сократилось до пяти часов, сокращенных между утром и вечером. В остальное время Азкабан будет охраняться охранниками.
Треркс, вернувшийся минуту назад, поднял густую кустистую бровь, слегка удивленный такими новостями. Он подошел к Гарри, вложив ему в руки документы и очень знакомое перо.
— Что нет других кандидатов, которые могли бы оспорить признание Гарри наследником? — уточнил Корвус.
— В Главной линии больше нет других наследников мужского пола, — сообщил Треркс.
— Хорошо, — ответил Корвус, ставя чашку и принимая документы, которые Гарри вручил ему для повторной проверки уже прочитав их сам. Лестрейнджу потребовалось пятнадцать минут, чтобы проверить все документы. Все было в порядке.
— Условия, касающиеся имущества, гарантируют, что ни Сириус Блэк, ни Альбус Дамблдор не смогут пользоваться местами или брать деньги из хранилищ, если даже случится худшее и у тебя изменится магический опекун.
— А что касаемо мест и хранилищ Поттеров? — уточнил Гарри.
Треркс принял задумчивый вид:
— Вы можете сделать невозможным доступ к хранилищам для всех, кроме вас, вашего жениха и вашего опекуна в настоящее время. Для этого потребуются три подписи: ваша, лорда Лестрейнджа и вашего жениха. Что касается ваших мест в Визенгамоте, чтобы передать кому-то контроль над ними потребуется чтобы вы и ваш жених вместе подписали распоряжение об этом.
После этих слов Треркса Гарри полностью расслабился.
— Тогда, пожалуйста, подготовьте нужные документы, для имущества Поттеров и пришлите в поместье. Мы подпишем и вернем их в субботу вечером, — сообщил Поттер, благодарный за решение, по которому его хранилища и места останутся в безопасности и не попадут в руки Дамблдора или Сириуса Блэка, если уж на то пошло.
— Сейчас подготовлю, но придется чуть-чуть подождать, — с этими словами Треркс вышел.
— Ты очень легко разговариваешь с гоблинами, — заметил Корвус, — гораздо легче, чем со всеми остальными.
— Они помогли мне, — сказал Гарри. — Помогли и ни о чем не просили, потому что хотели этого. Они никогда не скрывают, чего хотят, они говорят всю правду, и мне это нравится.
Корвус кивнул и еще раз подумал, что с ним живет выдающийся мальчик, который, как он знал, однажды превзойдет его, и окажется на одном уровне с Томом, если не больше. Ему не терпелось увидеть, каким станет Гарри, когда вырастет.
— Вот копия документа, в тот момент, когда он будет подписан, он исчезнет, переместившись сюда, — сообщил Треркс.
— Так даже лучше, — согласился Гарри, кивнув, прежде чем спрятать пергамент. — Спасибо вам за всю вашу помощь.
— Всегда рад вас видеть, наследник Поттер-Блэк, — ответил Треркс. — Пусть ваши хранилища будут всегда полны.
— И ваши сундуки никогда не пустеют, — добавил Гарри, и на этом стало ясно, что встреча закончена.
Убедившись, что Дамблдора нигде нет поблизости, Гарри и Корвус покинули банк.
— Ну, будущий лорд Поттер-Блэк, чем бы ты хотел сейчас заняться? — спросил Корвус, как только они появились в поместье Лестрейндж.
— Подожди, почему это Поттер-Блэк? Почему не Блэк-Поттер?
—Имя Блэк, конечно, более почитаемо, но родился ты Поттером, потому это имя впереди.
— Понятно, — пробормотал Гарри, и ответил на вопрос Корвуса, — думаю, я бы предпочел почитать.
Корвус постучал в дверь Гарри в десять часов вечера, зная, что Гарри не спит, он только что съел свой последний поздний перекус и принял свои зелья.
— Что-то не так? — спросил Гарри, уютно устроившись в своей теплой постели в пижаме.
— Что бы ты сказал, если бы я предложил второе полугодие остаться дома на домашнем обучении? — спросил Корвус, присаживаясь на край кровати.
Он уже не был таким молодым и бодрым, как раньше, и устал, так как был на ногах с шести часов утра.
— Что-то случилось? — обеспокоился Гарри. — Антонио Эбботт, мой адвокат в настоящее время находится в больнице Святого Мунго. Он без сознания и никто не может найти причину его нынешнего состояния.
— Ты думаешь, что это сделал Дамблдор, — тяжело сглотнул Гарри.
— Не сам, конечно, но по его приказу. Дамблдор очень редко пачкает свои светлые руки, вот почему ему так долго удается всех побеждать.
Шанс найти преступника ничтожно мал. Однако он собирался сделать все возможное для этого и для того, чтобы Антонио пришел в себя.
— Я бы предпочел, чтобы ты остался здесь до конца учебного года. Предпринимаются шаги по расследованию происшествия с троллем. В школе будет работать комиссия. Эта девочка, Грейнджер, она все еще в больничном крыле?
— Её точно не было на занятиях, когда я был в Хогвартсе, — ответил Гарри, удивленный, озвученным расследованием.
— А может эта комиссия проверить учебный план и преподавателей? — с надеждой спросил Гарри, который не был доволен, к примеру, историей магии и считал, что предметов могло бы быть и больше.
— Это зависит от Совета попечителей, — объяснил Корвус. — У меня есть возможность повлиять на некоторых.
Гарри покачал головой.
— Сейчас не стоит, оставь свои тузы в рукаве, они могут понадобиться для чего-то более важного.
Корвус издал веселый смешок, и улыбнулся Гарри.
— Тогда так и поступим. Я вижу, ты лег спать, так и не собрав свои вещи? А понимаю, что положительный ответ на мое предложение очевиден?
Гарри осталось только подтвердить это.