Глава 33. Котел кипящих страстей & Неожиданная свадьба
— Амикус, — сказал Тёмный Лорд, выйдя в свою приемную и обнаружив там обновленного Кэрроу, — отлично выглядишь, даже и не узнал тебя сначала.
Родная внешность Амикуса действительно разительно переменилась за последнее время. Северус сдержал обещание и сварил ему зелья с потрясающим эффектом, а также познакомил с черным целителем, который немного поработал вечной трансфигурацией над его лицом и телом. В итоге Кэрроу не потеряв природных черт своего лица (был вполне узнаваем знакомыми) выглядел молодым человеком не старше двадцати пяти лет, с прекрасной гибкой фигурой, чистой бархатной кожей, ясными блестящими глазами и ровными белыми зубами. Кроме того у него появились густые волосы, которые красивыми локонами падали ему на плечи. О что ещё получил он от целителя, Амикус не собирался рассказывать никому, кроме Кинга.
— Неужели мое задание так на тебя повлияло?
— Можно сказать и так мой Лорд. Ведь до него я никогда и не думал, что меня смогут привлечь отношения с мужчиной.
«Так, что делать? Если снять с него сейчас закладки и установки, что я ему поставил перед тем, как отправить к тому чернокожему гиганту, он может свихнуться от внутреннего конфликта. А так смотри — такой счастливый. Хорошо бы этот Шеклболт принял его в настоящем виде. Хоть я и не Мать Тереза, но и желать зла своим Пожирателям не желаю».
— Пошли кого-нибудь передать Руквуду, что его сын больше мне не нужен. Они могут поступать дальше как им вздумается.
Амикус не был в курсе, что Дин Томас, в роли которого он стал амантом Шеклболта и был тем о ком распорядился Темный Лорд, потому передал сообщение совершенно не думая о его последствиях.
— Дин, — сказал Августус входя в хорошо обставленную «камеру», где проживал в последнее время его сын, с которым удалось более менее наладить отношения. — Повелитель тебя отпускает, ты свободен. Твою мать я перевез в Руквуд-мэнор. Ваш адрес стал слишком многим известен, а там она в полной безопасности. Предлагаю и тебе отправиться в наш родовой особняк.
— Но у меня дома все для школы, всякие разные памятные вещи, которые я не хотел бы терять.
— Мать твоя тоже, что-то хотела там взять. Я перенесу вас туда и дам порт-ключ в мэнор, который перенесет обратно в любое время.
Кингсли Шеклболт тщательно проанализировал все с ним произошедшее и пришел к выводу, что нет, он не стал относится в Воландеморту лучше после того крышесносного секса. Любил он по прежнему своего исчезнувшего ифеми, не только за его сладкую попку, таких можно было найти много, а за душевную близость и нежность, которые их связали. Что делать? Стоит ли предпринять новую попытку проникновения в Малфой мэнор? На раздумьем над этими вопросами Кинга застал сигнал оповещающих чар, что кто-то объявился в доме Томасов, что в Сент-Олбанс, рядом с Кларенс парк. Не долго думая Шеклболт аппарировал прямо в квартиру, чтобы успеть застать беглеца.
Дин Томас и правда был на месте. Он сидел на корточках перед раскрытым сундуком, перебирая в нем старые школьные вещи, а пояс его джинс при этом соблазнительно спустился открывая вид на резинку белоснежных боксеров и начала межъягодичной расщелинки, отчего в паху у темнокожего аврора тут же потяжелело.
Мягкой бесшумной походкой африканского охотника он подкрался к юноше, мгновенно вздернул его кверху за подмышки и развернув к себе лицом впился в губы жестким и страстным поцелуем. Его ифеми же повел себя странно. Он начал изо всех сил сопротивляться, бить его руками по спине и пытаться врезать коленом в пах, одновременно касаясь в поцелуе.
«Малыш хочет поиграть?! — довольно подумал Шеклболт, — сейчас мы это устроим». Он крепко обхватил Томаса и аппарировал его к себе в квартиру, где обездвижил ступефаем, раздел, привязал руки к спинке кровати, ноги развел и привязал к ножкам кровати, а в рот вставил кляп. После чего отменил заклинание и сказал «нарочно страшным голосом», таким, как любил ифеми во время таких забав:
— Вот ты и попался, маленький шалун! Думал страшный темный колдун не найдет тебя? Ха-ха-ха! Сейчас вытрахаю из тебя все твои глупые мысли!
Голый и привязанный к кровати Томас с ужасом наблюдал как здоровенный негр разделся и стал помахивать огромным эрегированным членом явно собираясь использовать его по назначению в заднице Дина. Представив ужас того, что с ним сейчас произойдет, Томас стал из последних сил пытаться освободиться и забился в веревках, как муха в паутине.
— Как я скучал по тебе, мой маленький ифеми. Твой ошо дуду идет любить тебя! Какой ты нетерпеливый. Сейчас-сейчас…
Кингсли залез на кровать и встал на колени между разведенных ног Томаса, удивляясь, что у того, совершенно отсутствует эрекция. Он протянул руку к его поникшему члену и вслед за этим произошли три вещи. Глаза Шеклболта остекленели и он рухнул на Томаса, придавив его своим могучим телом. Дин, решивший, что вот он пришел его час, потерял сознание от страха. Августус Руквуд, вызванный рыдающей матерью Дина, и затем аппарировавший на сигнальный маячок, который он вживил в загривок сына, вырубил насильника петрификусом тоталусом, но при этом, почему-то, получил болевой откат.
Руквуд стащил тушу того, кто собирался поиметь его сына, и развернул к себе лицом. Это оказался аврор Шеклболт, которого, как он знал, разрабатывал Кэрроу под личиной Дина. Маг просто ошибся, убивать его не следовало, но почему откат? Августус, будучи в прошлом невыразимцем, не любил оставлять за спиной непонятные вещи, потому просканировал темнокожего аврора, выяснив причину странной реакции магии на применение к нему почти безобидного заклинания.
— Эннервейт! — сказал Руквуд, направив палочку на сына, после чего разом снял с него все верёвки и вытащил кляп.
— Никогда не думал, что скажу тебе это: папа, как же я рад тебя видеть! — произнес дрожащими губами Дин, а когда он заметил лежащего рядом Шеклболта, так его всего затрясло так, что зубы застучали.
— Сделай с ним что-нибудь! — попросил он отца.
— Я бы забрал его и долго пытал в подземельях Малфой-мэнора, но увы, не могу. Магия не позволит. Этот здоровяк пару дней назад залетел. А беременных мать Магия хранит от посягательств на их жизнь и здоровье. Тем более, что по большому счету он и не виноват.
Руквуд рассказал сыну про план, для реализации которого его и похитили.
— Это, значит, кто-то в моем образе трахался с этим амбалом, а тот, увидев меня, конечно подумал, что я — это он. Тогда понятно. Я видел его раньше в Хогвартсе и знал, что он аврор, потому не ожидал того, что он будет меня насиловать. А тут оказывается просто африканские страсти.
— Одевайся и активируй порт-ключ, а я останусь провести разъяснительную работу.
Томаса долго просить было не нужно. Он с радостью покинул спальню, в которой пережил свой самый страшный в жизни кошмар. Августус поломав голову, как бы ему избежать одновременно применения магии к беременному аврору и членовредительства в его собственный адрес с его стороны, решил, что оптимальным способом информирования станет записка. Найдя в соседствующем со спальней кабинете письменный стол со всем необходимым он написал Кингсли пространное письмо, где в общих чертах сообщил, с настоящим Дином Томасом тот никогда в постели не встречался, а был то один из сторонников Темного Лорда под обороткой. Затем подумал и рассказал как Амикус страдал, после того, как операция закончилась, что говорит о настоящих чувствах возникших с его стороны. О том, что аврор находится в интересном положении Руквуд писать не стал, лишь настойчиво рекомендовал обратиться к надежному целителю и сделать полное медицинское сканирование, уверяя, что его результаты сильно удивят.
Сложив письмо в четыре раза он положил его на грудь будущему отцу, отменил наложенную на него парализацию и аппарировал в квартиру Томасов, чтобы забрать оттуда бьющуюся в истерике мать Дина.
Шеклболт открыл глаза, пытаясь сообразить, что произошло. Он лежал на своей кровати, а Дина снова в ней не было! «Сбежал, но почему???» Кинг, собрался встать, и тут заметил, у себя на груди сложенный пергамент. Он быстро его развернул и прочел. «О, Йоруба Ошун! Я чуть не изнасиловал бедного юношу! Вот почему у него в глазах был такой искренний ужас, а я-то дурак подумал, это игра такая! Хорошо, что кто-то меня остановил и оставил мне информацию. Так значит моего ифеми зовут Амикус Кэрроу, и он вроде бы меня любит. Совершенно не помню как выглядит, но плевать, если это мой мальчик, хотя по возрасту он может быть и старше меня… Отправлю ему записку — пусть приходит — поговорим!»
Получив многообещающее сообщение от Кинга, Амикус сначала воспарил от радости, но потом привычная неуверенность в себе снова накрыла его. А если и таким он будет недостаточно хорош для его ошо дуду?
Узнав, что Северус сейчас в лаборатории мэнора, Кэрроу попросил Рабастана подменить его на полчасика и побежал к зельевару. Еще раз горячо поблагодарив Северуса за все, что он для него сделал, он дал ему прочесть письмо, после чего тот спросил:
— Ну и чего же ты хочешь от меня?
— Помнишь ты для соблазнения делал мне спрей с аэрозольной модификацией смеси зелий доверия и приязни? Можешь сделать еще, но добавить туда какой-нибудь афродизиак?
— Да нормально и так все будет у тебя, Ам! Ты посмотри на себя в зеркало — ты выглядишь так, что любой бы затащил тебя в койку!
— Ну Северочек, пожалуйста!
— Еще раз так меня назовешь — язык отрежу! И как ты будешь минет своей шоколадной мечте делать?
— Молчу-молчу! Ты только сделай мне зелье!
Вздохнув, Северус достал из своих личных запасов означенные зелья и небольшой фиал с распылителем, влил их в него и добавил пару капель Слез Клеопатры, так как весь Экстракт Казановы у него выманил Марволо. Слезы были возбудителем женского либидо, но в спрее это не должно было иметь значения — афодизиак, он и в Африке, афродизиак.
Вечером красиво одетый, с уложенными волосами и «надушенный» зельями Амикус появился перед заждавшимся Шеклболтом. Тот оглядел его с ног до головы и хищно улыбнулся:
— Так ты красавчик, мой маленький ифеми. Иди ко мне, я тебя поцелую, а потом поговорим.
Но никакого разговора не состоялось. Ни Северус, ни Амикус не были в курсе о беременности Кинга, тело которого в данный момент интенсивно вырабатывало женские гормоны, и, при одном вдохе Слез Клеопатры, срочно потребовало, чтобы его поимели, вытеснив все остальные мысли из разума бедного аврора.
— Раздевайся, — потребовал он у Керроу после страстного поцелуя, сам сбрасывая с себя одежду.
Амикуса не нужно было заставлять просить второй раз. Он мечтал оказаться в кольце сильных рук африканца, но не так, как планировал Кинг, который улегся спиной на кровать, завалив на себя любовника, заключив его в стальные объятия не только рук, но и ног.
— Возьми своего ошо дуду, мой сладкий ифеми.
— Ты… ты хочешь, чтобы я?..
— Да, пожалуйста!
Это было неожиданно, но приятно. Амикус использовал очищающие чары, а потом то, чему его научил темный целитель. Заклинание называлось «кольцо Венеры». Оно превращали анус нижнего партнера в подобие мягкого входа в женское влагалище с чувствительностью по всему окружию, как у простаты внутри. Он собирался применять это на себе, но и так получилось отлично: Кинг стонал, орал, рычал и подмахивал так, что стройного и невысокого Кэрроу подбрасывало кверху, а во время оргазма выпустил настоящий белый фонтан, и едва тот закончил извергаться, заявил, что хочет еще.
Амикус дал столько раз, сколько смог, а потом обессиленный упал на кровать, и африканец возбуждая его минетами еще трижды отпрыгал на нем сверху. На улице уже светало, когда воссоединительная оргия наконец завершилась и Кинг забылся сладким удовлетворенным сном, положив как девушка свою голову на грудь счастливому Кэрроу. «Затра принесу помолвочные браслеты и попрошу Магию нас соединить» — подумал последний тоже засыпая…
Пока кипели аврорско-пожирательские страсти, Молли уже впрыгнула внутрь гостиной в квартире Аберфорта над «Кабаньей головой», где на портрете уже заждался Дамблдор.
— Почему ты не спешила ко мне на встречу, Молли! — воскликнул возмущенно со стены бывший директор Хогвартса.
— Альбус, я просто не могла прийти раньше! Ты же ничего не знаешь из того, что произошло в нашей семье!
И Молли со слезами поведала ему как вероломная Грязнокровка захватила власть в роду Уизли и отсекла ее от него. Что она сама бедная несчастная живет сейчас в норе на правах домового эльфа и не имеет права ни на что, а если новой миссис Уизли что-то не нравится, она сразу грозит ей браком с Хагридом и жизнью в сторожке.
— И что мне делать Альбус? Все мои дети теперь подчиняются ей, а Артур меня просто не замечает, как будто я половичек перед камином.
— Да, интересные новости ты принесла, мне Молли. Думаю, что тебе не стоит оставаться в Норе, но и на улице мы тебя не оставим. Выйдешь замуж за кого-нибудь из холостых орденцев. Кто остался в составе? Элфиас Дож, Флетчер, Аберфорт и Хагрид. Зря, ты Молли, о Рубеусе, кстати, плохо думаешь. И из сторожки можно дом сделать — вы же подняли Нору из курятника? А у него всегда есть доступ к дороги ингредиентам, только он сам ничего продавать не продает — невдомек ему, что это все золото, что у него по стенам висит, да на полках пылится.
— Ты это сейчас серьезно сказал, Альбус? — очень сильно удивилась словам директора Молли.
— Подойди-ка ко мне поближе, — попросил портрет, и, когда Молли приблизилась, начал размахивать из-за стекла палочкой и что-то проговаривать в сторону волшебницы, которая неподвижно застыла перед ним.
— Иди сядь на диван и жди! — распорядился Дамблдор, когда закончил колдовать над разумом ведьмы, и послал патронус вниз Аберфорту, чтобы тот тоже поднядся.
— И чего ты снова хочешь от меня, Альбус? — проворчал младший брат, сердито глядя на старшего.
— Тебе нужно жениться на Молли.
— Нужно? И зачем мне это?
— Во-первых, хотя бы кто-то оставит наследника в семье. Она плодовита как крольчиха, и запросто родит. Глупая грязнокровка отсечением от рода Уизли очистила ее от всего наносного в жизни и она сейчас чиста как новорожденное дитя — никаких проклятий и прочей наследственной ерунды. Ваши дети будут сильными магами. А во-вторых, если ее не привязать магически к супругу, то придется убивать — слишком много она знает моих секретов, которые я заставил ее забыть, но мастер лигеллимент вытянет со дна все, что ему бует нужно, при случае. Ты готов ее заавадить? Дож, Флетчер и Хагрид тоже вряд ли согласятся. А она еще и помощницей будет в трактире — готовит вкусно, сможешь клиентуру расширить.
— Гладко ты все это придумал, да только не по женской части я.
— Ну хоть как-то пару раз для зачатия сможешь?
— Смогу, а что потом? Магия откатами замучает за измены и неисполнение супружеского долга.
— Возьмите Флетчера в Триаду!
— Да чего уж там — давай моего козла Геллерта возьмем в триаду! Никакого Флетчера! Пойду с Хагридом поговорю — у меня есть для него аргументы.
Хагрид долго мялся и стеснялся, пока Аберфорт не напомнил, как на Белтайн тот подвыпив, приставал к нему с предложением определенного толка и тот ему не отказал, причем не отказал несколько раз, так как в жизни не видел такой большой задницы. А на вопрос сможет ли он с женщиной, опять раскраснелся и пробормотал что-то про милую Максим и жаркие ночи зимой…
— Я предлагаю заключить триаду: я, ты и Молли, с одним условием — первого ребенка, она должна родить от меня.
— Эн-та как получается — ты я и она? Все разом?
— Да, мы все будем одна семья.
— А Молли-то как? У ней же Артур? Да детки.
— Вместо нее теперь Грейнджер, а Молли свободна. Ну что — согласен?
Чтобы к браку не было никаких вопросов, Аберфорт вызвал дежурного «сочетателя» из Министерства и тот провел обряд магического брака для триады, в которой Магия назначила трактирщика и лесника равными старшими супругами, а Молли, не имевшую ни рода, ни фамилии — младшей. Стали они все именоваться двойной фамилией: Аберфорт Дамблдор-Хагрид, Рубеус Хагрид-Дамблдор и Молли, которая могла менять местами части фамилии по настроению. Новоявленная миссис Молли приготовила на всех вкуснейший свадебный ужин, после которого Хагрид предложил провести консумацию брака у него в сторожке.
— У меня кровать крепкая, выдюжит все, да и подалее от слуха и взгляда чужого, — многозначительно посмотрел он на Аберфорта.
В домике Рубеус заварил два вида особого чая. Один, для Молли, тот, что подливал курам, чтобы те стабильно неслись. Второй, для супруга Эйба, который обычно варил для самцов единорогов, чтобы те покрывали как можно больше самок в период гона. Куриный напиток, видимо, кроме эффекта повышения способности к зачатию, имел еще и снотворное влияние, так как младшая супруга отдав долг невесты Аберфорту сразу уснула, а Хагрил робко посмотрел на Эйба снимая портки и укладываясь на гигантскую кровать, сбитую из целых бревен на живот. «Единорожье зелье работает отлично», — подумал Хагрид, физически ощущая своей пятой точкой, насколько его супруг снова готов к бою…
Альбус Дамблдор, избавившись от забот по поводу Молли отправил в Нору патронус Гермионе с просьбой навестить его в самое ближайшее возможное время. Но в этот вечер, миссис Уизли было не до него, так как из дома пропала Молли, ужин она не приготовила, а в доме была целая толпа голодных мужиков. Использую настраиваемый по координатам медицинский порт-ключ для беременных Грейнджер перенеслась в родительский дом, куда по телефону заказала две дюжины пиц, ведро картофеля фри и зеленый салат с паровой индейкой для себя. Дождавшись доставку она перенесла все это в Нору и вопрос с ужином как-то решился. Но заниматься решением этой проблемы каждый день она не собиралась, так как и магловским способом, и магически готовить умела плохо и не любила этот процесс.
— Молли нас покинула, поэтому нужно решить вопрос с готовкой, уборкой и прочими хозяйственными делами, — сказала Гермиона за чаем.
— Дорогая, разве не обязанность жены делать все это? — проговорил с улыбкой наивный Артур.
— В давние времена — возможно. Но сейчас женщины по закону имеют равные права с мужчинами, поэтому я и не подумаю быть вашей домработницей.
— Да-да, про законы ты это вовремя вспомнила, мамочка, — зло сказал Фред, после чего Джордж изложил Гермионе содержание их разговора с Гарри и его итог. — Так что не строй планов на наши значительные отчисления роду.
— Но я же не знала, что у маглов и магов настолько разные законы, — ничуть не смутилась Гермиона. — Виноват Визенгамот, который не следит за прогрессом в области законодательства.
— Это ты гоблинам расскажешь, когда они предъявят нам счет за выкуп доли Поттера, — огрызнулся Фред.
— Мы это обсудим сегодня в спальне, на ритуале подпитки, где я ожидаю вас видеть не позднее десяти вечера, — поставила на место близнецов беременный матриарх рода. — И можете сразу приходить голыми, чтобы не тратить время на раздевание. И повторяю вопрос — как мы будем решать проблемы быта в Норе?
— Мы с Биллом хотели после ужина вам сообщить, что завтра рано утром убываем в Румынию. Меня ждут в заповеднике, а Билли получил новое место в офисе румынского отделения Гринготтса. Помочь с вашим вопросом мы не можем и, с вашего позволения, откланиваемся, так как хотим собрать вещи, — сообщил Чарли, после чего они с Биллом ушли.
За столом, кроме Гермионы, остались Артур, Рон и близнецы.
— Пусть Рон займется хозяйством. Он все равно ничем не занят, — заметил Артур.
— Вынуждена разочаровать вас, мой дорогой супруг! Рон за день зарабатывает для семьи столько, сколько вы за месяц. Скорее вам следует уволиться из Министерства. Что-то мне подсказывает, что с готовкой и уборкой вы вполне сможете сладить учитывая вашу истинную природу.
— Если ты так хочешь, дорогая, — сказал Артур, предвкушая, как в перерывал между кухней и прачечной будет забегать в свой сарайчик и возиться там с магловскими штучками.
Близнецы скривив лица переглянулись. Вот теперь их отец превратиться в домохозяйку. А что это за такая высокооплачиваемая работа у Рона? Он неделю отговариваясь усталостью не приходил к ним в спальню. А до того они жили над магазином, чтобы не мешать приготовлениям к свадьбе. Вынужденное воздержание стало несколько мешать братьям, и к своему стыду, во время ритуала подпитки они каждый по очереди кончили.
— Артур, какие сегодня мальчики молодцы! С душой отдались процессу. Я бы их еще похвалила, но они сегодня провинились. Открыли свои грязные роты, чтобы критиковать Мать рода. Я лягу отдыхать, а ты займись их наказанием.
Артур вывел близнецов на улицу голыми, как они пришли родительскую спальню. Он поставил две садовые лавки рядом, уложил на них сыновей и хорошенько их высек. Когда посчитал, что достаточно, отправил их спать, запретив пользоваться зельями и мазями. Это была первая в жизни братьев порка. Чтобы они раньше не делали, никто и никогда их не порол. Артур, поднимаясь к себе подумал, почему он делал это раньше? Тогда, возможно, они вели бы себя потише и неприятностей от них было бы меньше. Об отсутствующей в доме Молли он даже не вспоминал.