Глава 30
Гарри, зевая, потягивался в кровати. Сегодня было Рождество, он лениво скастовал темпус, перед тем как пойти в душ. Он еще несколько дней назад отправил подарки для Луны, Седрика, Флер, ее младшей сестры, а также Виктора и его младшей сестры, гоняя туда-сюда свою почтовую сову Гермеса. Он приготовил также подарки для Эйлин и Северуса, которые уже ждали их под рождественской елкой. Еще был подарок для Добби, и он был на кухне. Мэнор Принцев, а также территория его поместья были украшены не хуже Хогвартса. Но в замке Гарри никогда не обращал внимания на рождественские украшения. Он никогда не был по-настоящему счастлив в Хогвартсе, был одинок и никому не нужен до прошлого года. Он был бы рад по достоинству оценить рождественский праздник в Хогвартсе в прошлом году, если бы его не заставили участвовать в Турнире Трех Волшебников. Поэтому сегодня он восхищался рождественской сказкой созданной здесь.
Пять огромных рождественских елок были разукрашены в разных цветах. Зеленая — в гостиной, золотая — в холле, синяя — в столовой, красная — на втором этаже. Еще была разноцветная ёлка на кухне. Украшения были очень тонко подобраны. Не было ни звездочки, ни переливающегося шара не к месту. Домашние эльфы превзошли самих себя. Вокруг мэнора все было усыпано снегом, на котором не было ничьих следов.
Это место стало настоящим домом или, возможно, убежищем Гарри, где он мог быть тем, кем был на самом деле, и мог делать всё, что хотел (ну или почти все). Здесь никто не смотрел на него как на героя или на что-то еще. В нем видели в первую очередь его личность.
— С Рождеством, Гарри, — раздался голос позади него. Гарри быстро развернулся, выхватывая палочку.
— Молодец, ты на верном пути, — сказал Северус, наблюдавший за Гарри, и его переполняла гордость за своего ученика.
Снейп обучал Гарри быстрому реагированию в различных ситуациях, в том числе тому, что когда вы слышите внезапные звуки, не дергаться, пугаясь их, а сразу готовиться отразить нападение или напасть самому. Это должно было стать для него привычкой, так как во время войны могло спасти жизнь или принести смерть. Северус был горд, но не рад. Ему, конечно, хотелось бы, чтобы Гарри жил в безопасности и был счастлив.
Это была не единственная причина, по которой Северус гордился Гарри. Юноше удавалось получать высокие оценки по тем предметам, что он изучал в Хогвартсе, успешно совмещая это с личным ученичеством. Все его успехи были целиком заслугой самого юноши. Он не высыпался, не получал никаких поблажек, работал очень усердно, с такой самоотдачей, которую Северус не совсем понимал, но уважал. Он и представить себе не мог, что жизнь сложится так, что в его доме будет жить ребенок Джеймса Поттера, даже если и сейчас он носит другую фамилию. Больше того, только в кошмарном сне могло бы ему присниться, что у него, мастера, учителя, возникнут неподобающие для этого положения чувства к своему ученику. При этом сам юноша так явно выражал к нему свое уважение и любовь, что он просто не мог никак на это не отреагировать. Северус был счастлив, гораздо счастливее, чем, пожалуй, за все годы его жизни. Он варил свои зелья сколько душе угодно, и ему помогал замечательный ассистент, который любил зелья так же сильно, как и он сам. Его мать жила с ним, они виделись каждый день, и Северус знал, что она под его защитой и в безопасности.
— С Рождеством, Северус, — сказал Гарри, отвечая на приветствие Мастера Зелий, его палочка уже скользнула обратно в кобуру. Открытая улыбка украшала лицо — это было первое настоящее Рождество, которое он встречал с дорогими людьми и даже мог потратиться на подарки.
— Готов к завтраку? — спросил Северус, спускаясь по ступенькам рядом с Гарри.
— Да, я такой голодный! — ответил Гарри, ведь уже было десять тридцать — он никогда так долго не спал!
Северус с пониманием кивнул: когда привыкаешь есть в шесть часов утра, неудивительно быть голодным на четыре часа позднее.
— С Рождеством! — воскликнула Эйлин, увидев своих мальчиков с того места, где она сидела.
Гарри внезапно склонил голову набок — он услышал, как из-под ёлки доносится чей-то голос. Это было так странно. Он пошел поближе, продолжая прислушиваться. Определенно это был голос, который звучал приглушенно: кто-то сердился из-за долгого пребывания в темноте.
— Что это, Мордред его побери? — растерянно обернулся и посмотрел на Снейпов Гарри.
— Возможно, там есть один подарок, который хочет, чтобы его открыли первым, — весело улыбнулся Северус.
— Что там? — спросил, прищурившись, Гарри.
Северус улыбнулся еще шире, прежде чем подойти к ёлке и поднять с пола квадратный синий сверток. Затем он подошел Гарри и вложил его ему в руки. Теперь Гарри слышал голос гораздо четче. Осознание того, кто мог быть внутри, начало играть в его глазах.
— Ну, давай же, открой, — весело сказал Северус. — Или ты предпочитаешь просто стоять и собирать мух в свой открытый рот?
Гарри сел рядом с ёлкой прямо на ковер и осторожно начал открывать свой подарок, прислушиваясь к голосу, который постоянно о чем-то ворчал. Это было очень забавно! Когда, наконец, он снял упаковку и открыл коробку, то обнаружил внутри змею, свернувшуюся клубочком, которая подняла голову к нему, ее язык пробовал воздух на вкус.
Глаза Гарри стали огромными. Если он не ошибался — это была чрезвычайно ядовитая змея.
— Это же…
— Да-да, это гадюка. Если быть точным, то Чешуйчатая гадюка, — подсказал Северус. — В основном встречается на Ближнем Востоке и в Центральной Азии.
— Какая красавица! — сказал Гарри, глядя на Северуса, все еще не веря, что он подарил ему змею.
Его родители были возмущены тем, что он умеет говорить со змеями. Гарри видел свое генеалогическое древо — оба его родителя были потомками Слизерина по линии Певереллов. Вопреки распространенному мнению, Волдеморт был не единственным живым наследником Салазара. Конечно, Поттеры скорее умерли бы, чем признались, что являются потомками Слизеринов. Поэтому Гарри старался не привлекать внимания к своему дару. Тот факт, что Северус купил ему змею, означал, что он принял Гарри таким, каким он был, что его не заботила его способность разговаривать со змеями. Даже несмотря на то, что шипение до сих пор напоминало ему о Воландеморте. Это было настоящим сюрпризом.
— Поскольку ты можешь поговорить со змеей, я надеюсь, что она не нападет на нас и, возможно, защитит тебя, если возникнет такая необходимость. Но, если что, то у меня уже есть запас противоядия, — сказал Северус, всегда готовый к худшему. Он мало кому в жизни доверял, и змеи в его круг доверия явно не входили.
— Спасибо, Северус! — все, что мог выдавить и себя растроганный Гарри.
— Не за что! — ответил Северус, чрезвычайно гордый собой. Он никак не мог придумать хороший подарок для своего ученика, и все же, в итоге, ему удалось удивить Гарри, он так посмотрел на него, когда открыл коробку… Стоило побегать за подарком, ради этого. Северус снова отогнал неуместные мысли, сев за стол, предполагая сосредоточиться на завтраке.
— А теперь давайте пойдем к столу! — сказал он всем.
Эйлин начала вставать с дивана и вдруг сильно закричала. Мужчины бросились к ней. Северус достал из кармана болеутоляющее зелье, которое всегда носил с собой, а Гарри стал растирать спину Эйлин, проклиная про себя того, из-за кого волшебница так страдала. Неизвестно, кто больше ненавидел Тобиаса: его родной сын, или Гарри, который боялся потерять единственную женщину в его жизни, которая заботилась о нем. Она была ему самой настоящей матерью. Что будет с ним, если Эйлин умрет, Гарри даже не хотел думать.
— Как ты? — спросил юноша, оглядывая Эйлин полными боли и ужаса глазами.
— Все хорошо, не волнуйся, — сказала Эйлин, похлопывая его по руке, когда сильная боль прекратилась.
Северус отнес завтрак для матери в гостиную, чтобы она поела там, не напрягаясь переходом в столовую. Излишне говорить, что это был очень тихий завтрак. Оба мужчины были погружены в мысли, связанные со здоровьем Эйлин. А она сама беспокоилась о том, как она оставит своих мальчиков одних, потому, что чувствовала, что ее час приближается, так как состояние начало быстро ухудшаться. Ей удавалось скрывать от них свою боль, но, к сожалению, иногда она была настолько сильной и резкой, что удержаться от крика не удавалось. Ей уже стало трудно подниматься и спускаться по лестнице. Когда Эйлин переехала сюда, она уже знала, что не проживет долго и решила, что, сколько бы времени у нее не осталось, она проведет его с Северусом и Гарри.
После завтрака все на время забыли о печальном, так как радостно открывали свои подарки. Гарри подарил Эйлин надежную и красивую трость, сделанную вручную, с местом для палочки. Он заметил ее трудности при ходьбе и подумал, что она ей поможет. Еще он подарил ей стилизованную фоторамку, в которую вставил замечательное колдофото: они все трое собирали травы и морозник на фоне Принц-мэнора. Гарри знал, что Эйлин хотела создать свои новые воспоминания об этом доме, и он просто помогал ей ловить удачные моменты.
— Ах, Гарри, как красиво, — вздохнула Эйлин в восхищении.
Гарри весь засиял, глядя, как улыбается волшебница. Северус смотрел на них и думал, как сильно они успели полюбить друг друга. Гарри обычно был скуп на эмоции, предпочитая держать свои мысли и чувства при себе. Северус очень хорошо понимал это: зачем показывать их тем, кому до них нет дела?
— Это тебе от меня! — улыбнулся Гарри, передавая Северусу свой подарок.
Мастер ахнул, когда снял бумагу. Это была рукописная книга, написанная почерк Гарри. Книга давно утраченных рецептов зелий Салазара Слизерина. Он перевел ее с парселтанга, а потом переплел, как настоящую книгу. Для зельевара, это было как Святой Грааль. К книге шла еще коробка с ингредиентами для зелий из этой книги.
— Спасибо, — прохрипел внезапно севшим голосом зельевар, поглаживая надпись на обложке.
— Не за что, — сказал Гарри, довольный реакцией Северуса.
Эйлин подарила Гарри шахматы. Она заметила, что тот играет старыми шахматами, что были в мэноре, а теперь у него был собственный комплект. На коробке было выгравировано его имя: «Гарри Певерелл». От такого внимания Гарри было трудно проглотить ком, растущий в горле. Он пытался не расплакаться, как какая-нибудь маленькая девчонка, для этого пришлось встать и обнять Эйлин, пытаясь взять под контроль свои бурные эмоции. К Мордреду Поттеров! Он нашел свой настоящий дом — дом, где было его сердце.
Северус от матери получил шоколадные конфеты, ингредиенты для зелий, несколько книг и несколько новых пар защитной одежды для работы с зельями.
Остальные подарки Гарри были от друзей.
Флер прислала ему много одежды: мантии, брюки, футболки, джемперы, плащи и многое другое — все это дорого и очень модно во Франции. Она явно была не в курсе, что Гарри теперь может покупать себе сам все, что захочет. Видимо, на нее произвело впечатление то, как он одолжил у Виктора мантию для Святочного была.
Виктор подарил ему метлу «Молния — 2». Это было круто! Гарри улыбнулся, вспомнив, как летал с Виктором по территории Хогвартса. Сам он не любил квиддич, но очень любил летать, но не так сильно, как варить зелья. Ничто не могло сравниться с зельями.
Седрик видимо спрашивал у Виктора, что тот подарит Гарри и потому прислал ему профессиональный набор ухода за метлой.
Луна подарила ему пять магловских романов, о которых он никогда раньше и не слышал. Она хорошо его знала, и была уверена, что они ему понравятся. Еще она подарила ему подарочный набор шоколада с разными вкусами: белый шоколад, мятный шоколад, апельсиновый шоколад, бразильский шоколад — много разных видов, что Гарри и не знал, что такие есть.
Затем Северус вручил ему остальные свои подарки: три мантии, которые были теплыми и достаточно тяжелыми, чтобы носить их зимой. А еще был красивый кулон.
— Кулон с гербом рода Принц. Аварийный порт-ключ в мэнор, на всякий случай, — сказал Северус.
И последний подарок: двусторонний блокнот, который уже был заполнен идеями Северуса по будущим зельям.
Гарри был растроган такой заботой Мастера о нем.
Северус внезапно проснулся среди ночи. Какой-то шум побеспокоил его. Он проверил мать — она крепко спала. Тогда он прошел дальше и открыл дверь в комнату Гарри — кровать была пуста. Он грустно вздохнул, полагая, что Гарри снова не может заснуть, и пошел на кухню. Гарри всегда ходил туда за теплым молоком, которое помогало ему заснуть снова. На кухне никого не было и там было также темно, как и во всем доме. Обеспокоившись еще больше, Северус вытащил свою палочку и произнес поисковое заклинание.
Он следовал за шаром света, пока он не достиг подземелий. Гарри варил зелье в такой час?
— Гарри? Что ты делаешь? — спокойно спросил Северус, чтобы не напугать своим внезапным появлением ученика.
— Пытаюсь кое-что создать, — ответил Гарри, от которого волнами исходила какая-то железная решимость.
— Это что-то такое, что не могло подождать до утра? — уточнил Северус.
Гарри не ответил, продолжал что-то быстро писать в глубокой задумчивости. Северус не обиделся. Он знал, что и сам бывает таким.
— Мордред! — сердито выругался Гарри, отбрасывая перо.
— Не нужно так волноваться, — успокаивающе сказал Северус, кладя руку на плечо Гарри.
— Я не могу! Я должен найти что-нибудь, чтобы ей помочь, — отчаянно прохрипел он.
Северус вздохнул, повернул измученного подростка и обнял его. Он не особо разбирался в людях, но прямо сейчас Гарри нуждался в нем.
— Если я так хорош, почему я ничего не могу придумать, как ты думаешь? Мы — зельевары, а не чудотворцы, Гарри, ты это знаешь, — тихо сказал Северус, когда тот перестал лить слезы ему на грудь. — Что ты пытался сделать?
— Исправить разрушающиеся кости, — вздохнул Гарри, осторожно отлипая от Северуса, чувствуя смущение, от того, что он потерял контроль над своими эмоциями.
— Понятно, — с любопытством сказал Северус, — я пытался создать подобное на основе костероста.
Глаза Гарри расширились.
— Конечно! — воскликнул он, явно что-то придумав, и снова бросился что-то писать на и так уже длинном пергаменте.
Северус остался сел на стул и стал терпеливо ждать. Наблюдая за тем, с какой страстью Гарри работает над созданием зелья: все его тело дрожало от предвкушения, глаза горели огнем, которого зельевар никогда раньше не видел. Северус никогда в своей жизни так не хотел поцеловать, как сейчас Гарри, но старался думать, только о зелье.
— Что скажешь? — спросил Гарри, отступая назад, передавая свои записи Северусу, одновременно с этим теряя уверенность.
Он выглядел таким молодым и очень уязвимым, не так, как еще только пять минут назад. Северус понял, как легко можно раздавить Гарри, и поблагодарил Мерлина, что забрал его в ученичество сам. Большинство мастеров зелий были бы чрезвычайно напуганы таким учеником, который создавал бы зелья во время своего ученичества, так как сами такого они никогда не делали. Многие мастера просто бы продавали и патентовали зелья Гарри, как свои собственные.
— Я думаю, что по-прежнему вот тут нужно еще что-то добавить, нет прописи всех этапов варки, а если сделать, как вот тут написано, то будет взрыв, — проговорил Северус, просмотрев записи.
Гарри собрался впасть в уныние. Он так устал, был истощен эмоционально и физически.
— Гарри, не волнуйся, мы разберемся, что здесь не так, я обещаю. Просто иди ложись, пожалуйста, и поспи. Завтра мы проведем здесь весь день, пока все не исправим, если ты этого хочешь… Договорились?
Гарри немного помолчал, а потом медленно кивнул. Северуса знал, что сегодня его ученик уже был слишком измотан.
— Хорошо, — сказал он, удовлетворенный таким ответом, кладя пергамент на стол. Он провел измученного подростка из подземелья до его кровати, в которую его уложил, не слишком задумываясь о том, что делает.
— Спи, я не позволю, чтобы с ней что-нибудь случилось.
Гарри мгновенно уснул. Северус вернулся в свою кровать, очень надеясь, что ему удастся действительно сдержать свое слово. Если он не сможет спасти мать… Он также задавал себе тот же вопрос, что и Гарри: почему он так и не смог придумать для нее зелье, если у него так хорошо получалось придумывать их для других?
… Они поцелуются только в 38 главе и то не очень удачно…