Глава 18. Мудрее всего — время
Остров Кос, Новый Авалон, Магическая Греция
Старшее поколение собрало тех, на ком они остановили свой выбор для управления Новым Авалоном в данный момент и Магической Британией в перспективе, чтобы сообщить им об этом.
Рудольфус Лестрейндж был просто ошарашен, что именно ему назначено стать лорд-канцлером, и попытался отказаться, но был жестко остановлен лордом Принцем.
— Молодой человек! Вы имеете подходящее образование и работали в Визенгамоте. У вас твердый характер, вы уже семейный человек и, в конце концов, старше всех во втором поколении. Назовите мне другую кандидатуру, которая по всем критериям подходит лучше — и мы рассмотрим ее.
Никого назвать Руди не смог. Пришлось соглашаться принять ответственность на себя, после чего ему выдали два уже оформленных контракта на постградуальные программы. Первая — по государственному управлению — начиналась буквально на днях в немецком Мюнстере, где располагался Вестфальский магический университет имени Вильгельма Ульрика Справедливого. Вторая — через год. Это был курс политологии и государственного управления в магловской Лондонской школе экономики и политических наук (LSE), куда Руди был зачислен под именем Ральфа Лестера. Получив эти контракты, первое, о чем подумал Руди — как он скажет Бэлле о том, что два года будет половину времени проводить заграницей.
Рейнард Мальсибер назначением на пост вице-канцлера или министра по внешним связям королевства был удивлен. Он никогда не интересовался взаимоотношениями между магическими анклавами и работой МКМ, да и из языков он владел родным английским, французским и не слишком уверенно латынью. Это должен был компенсировать полиглот Барти Крауч, который от перспективы работать в этом направлении был в восторге. Оба они получили контракты на программу «Мировая магическая политическая система» в магический Берлинский университет имени Гумбольдта и в Посольскую магическую академию при Российском Магическом Соборе в Магической Руси.
— Но почему Русь? — крайне удивился Мальсибер.
— Это единственное место, где не утратили классическое обучение послов, сохранившее все традиции. Здесь ведется обучение основам международного магического права, культуре и традициям разных магических анклавов, дипломатическому протоколу, этикету, в общем, всему тому, чтобы наш международный аппарат был на высоте.
Люциуса Малфоя отправили получать MBA в Международный институт управленческого развития в швейцарскую магловскую Лозанну, а затем в НВАМ на курс «Современное управление магической экономикой».
Лорда великого юстициария Этана Эйвери отправили на юридический факультет Магической Сорбонны, а будущий глава службы безопасности короля Сириус Блэк получил договор обучения на Мастера Боя и курс «Обеспечения безопасности высших лиц государства» при Европейском альянсе телохранителей (EBSA).
Силовикам Магнусу Нотту, Георгу Селвину и Уолдену Макнейру пообещали несколько циклов практики в аналогичных службах других магических анклавов.
Северус Принц-Блэк очень хорошо отнесся к тому, что ему не навязали какую-нибудь государственную должность, так как он уже приступил к обучению в Асклепионе, а еще занимался варкой зелий и каждую свободную минуту старался провести с Гарри, исполняя обязанности наставника.
— Помните, Северус, что наставник короля — это в несколько раз серьезнее, чем наставник волшебника, пусть даже будущего лорда, — сказала Вальбурга. — Но насколько я успела вас узнать за то время, что мы общаемся, я уверена, что вы должным образом будете влиять на нашего будущего сюзерена. Естественно, вы не будете обучать его один, мы выделим самых лучших учителей для образования принца, но ваше слово по любому вопросу его воспитания и образования будет решающим, так как именно вы связаны с ним магическим контрактом.
— Никогда даже и не думал об управленческой карьере. Для меня все это было бы сплошным мученьем, — сказал Северус Кьяре, рассказывая, что у них происходит в Новом Авалоне, когда они гуляли по садам Топкапы, куда глава Султаната дал свободный доступ своим приближенным, к которым, будучи придворным зельеваром, относился и Чезаре Дориа.
Когда они вышли на одну из террас, с которой открывался сразу вид и на Босфор, и на Мраморное море, Северус вдохнул и произнес:
— Боюсь, что твой дед не одобрит наш брак. Я точно не войду в вашу семью, не смогу жить и работать здесь.
— Не одобрит. А тебе очень нужно его одобрение? — спросила Кьяра.
— Мне? Я думал, что оно нужно тебе!
— Мой дед, мягко говоря, очень своеобразный маг. Уверена, что когда ты смотришь на него, то тебе кажется, что ему уж недолго осталось. Будь уверен, что ты заблуждаешься. Он выглядел так всегда, с моего самого раннего детства. Так что лет двадцать он вполне переживет без внучки, а там, глядишь, мы ему подарим правнука-зельевара. У двух представителей семей с сильным родовым даром в зельеварении просто не могут родиться бездарные дети.
— Ты так спокойно об этом всем рассуждаешь, уже и детей наших распределила, а я еще не сделал тебе предложение.
— Тебе бы больше понравилось, если бы я закатила истерику, набила посуды в башне, а потом выгнала тебя со словами, что больше не желаю тебя видеть?
— Нет! Разумеется, нет! Но… Кьяра — у тебя есть ко мне какие-то чувства?
— То есть за месяцы общения ты еще не заметил?
— Мне иногда казалось, что да, а потом я сомневался, думал, что я просто друг.
— Поцелуй меня по-дружески, Северус Принц-Блэк, а потом мы поговорим, кто как к кому относится.
Поцелуй, начавшийся скромно и неуверенно, вышел в итоге таким жарким, что Кьяра оказалась сидящей на парапете террасы, обнимая ногами своего «друга», который перешел от губ к шее, а затем и груди, что он нащупал внутри теплой мантии и освободил из плена платья.
— Нам нужно остановиться, — проговорила, прерывисто дыша, Кьяра. — Здесь, конечно, мало прогуливающихся, но если кто-то нас увидит, то сразу донесут деду.
— Хорошо, — еле выговорил Северус, чье сердце билось быстро, а мужское достоинство до боли требовало к себе внимания. Он отошел на пару шагов в сторону и стал внимательно разглядывать корабли, стоящие на рейде в море, чтобы дать возможность своей девушке привести себя в порядок, а собственному возбуждению хоть немного опасть.
— Пусть твой дед разговаривает с моим. Им не привыкать ругаться и драться друг с другом. Подумаешь, еще лет десять не будут разговаривать друг с другом.
— Как-то неудобно. Он же помог нам с землей на острове.
— Поверь, он взял столько денег с вас, что не в накладе. Вы ему ничего не должны.
Диагон аллея, торговый квартал, Лондон, Магическая Британия
За три дня до Имболка во всех магазинах корпорации «Новый Авалон» вывесили объявление, что основной конкурс на знание книги «Сто сказаний об английских королях» за авторством Кантанкеруса Нотта пройдет 1 февраля прямо в Хогвартсе. Дополнительный, для дошкольников, состоится в самом большом торговом центре сети, что располагался на Диагон Аллее тоже 1 февраля с 9 утра до 12.
Вопрос проведения конкурса на территории школы был поднят сразу после окончания каникул. Представители корпорации обещали, что проведение такого мероприятия привлечет дополнительное внимание к Хогвартсу, принесет финансовую пользу школе, так как организаторы готовы заплатить за аренду Большого зала, и поднимет настроение учащимся, которое и так в хмурые зимние дни пребывает в упадке, а сейчас еще и несколько учеников покинули Хогвартс.
Совет попечителей с новыми членами единогласно проголосовал «ЗА», не без влияния их собственных детей, которые, как и все, стремились участвовать в конкурсе и победить.
О предстоящем событии были составлены уведомительные письма и разосланы директору и всем деканам. В день получения оных за ужином новость огласили ученикам, которые встретили ее на ура.
— Знаете, коллеги, — сказал Флитвик, наблюдая за тем, как даже за обедом половина зала читала сборники легенд, — если бы у меня была возможность награждать в конце года лучшего ученика по чарам новой метлой, то у нас в школе не было бы ни одного студента с баллом ниже, чем «выше ожидаемого».
Дамблдор пытался возражать против «такого вопиющего нарушения учебного процесса (целых полдня не будет занятий!) и противоречия духу основателей (конкретно, что именно противоречило — указано не было)», но деканы мероприятие одобрили и даже сочли полезным, как с материальной, так и со всех остальных точек зрения. Да только по одной истории магии сколько пользы — дети будут знать наизусть биографии магических и магловских Британских королей.
И вот пришел Имболк. Господа Ламерас и Папазоглу прибыли в замок прямо к завтраку, на который в этот день никто не опоздал. Выяснив, что принимать участие в конкурсе планирует каждый ученик, они подготовили копированием достаточное количество бланков с вопросами. Затем сделали объявление о том, что вторым призом будет уикенд с семьей в замке Тинтагель, где родился король Артур, а третьим — уикенд в Корф-Кастл, одном из 36 замков, основанных в Британии Вильгельмом Завоевателем. Дети выслушали эту новость с довольством на лицах, ибо каждый считал, что у него есть неплохие шансы.
Сначала весь Хогвартс отвечал на письменные вопросы теста, а после проверки работ были выбраны шестеро лучших учеников, которые уже соревновались друг с другом, задавая каверзные вопросы соперникам и отвечая на такие же с их стороны. После часа дебатов определились три победителя.
Гоночную метлу выиграла скромная девушка с пятого курса Рейвенкло Джасталь Морвен. В Тинтагель летом отправится семья Онис, чей сын Адебер, семикурсник Слизерина, занял второе место. Поездку же в Корф-Кастл получила третьекурсница Хаффлпаффа Дебентин Мертейл, которая спросила, получив в руки сертификат:
— А кто именно мне его подарил?
Господа Ламерас и Папазоглу переглянулись, и первый сказал:
— Все короли, о которых идет речь в этой книге, давно умерли, и их линии прервались. Но за пределами Британии живет мальчик, последний из принцев Горонви. Эти подарки вы получаете от его имени.
— А я могу ему написать, чтобы поблагодарить? — с надеждой спросила Дебентин.
— Можете, — ответил мистер Папазоглу. — Только он еще так мал, что не умеет читать и писать. Но попросим кого-нибудь ему помочь.
Девочка быстро написала небольшое письмо и попросила передать его принцу.
Назавтра в «Ежедневном пророке» вышла статья о конкурсе, где перечислялись победители и полученные ими призы. Оказалась, что та бойкая девочка, Ида Фоссет, выиграла конкурс для дошкольников и получила детский вариант метлы. А всем, кто принял участие в конкурсе, корпорация «Новый Авалон» в качестве утешительного приза выделила по экземпляру подарочного издания «Легенды о короле Артуре и рыцарях Круглого Стола».
Через неделю ажиотаж, вызванный конкурсом, совсем утих. Утром на завтраке в окно школы влетела крупная черно-белая птица, размах крыльев которой был не менее метра.
— Это буревестник! — воскликнул кто-то из старшекурсников.
Птица, на которой был ошейник со знаком международной почты, сделала круг над столами и спикировала прямо к Дебентин Мертейл. Почтальон аккуратно приземлился на стол и протянул юной волшебнице письмо, которое Дебентин отвязала и почти сразу воскликнула:
— Удивительно! Но это от принца! Тут сказано, что он еще мал и не умеет писать, что он попросил кого-то ответить девочке «спасибо за письмо», и он рад, что его подарки понравились.
— Напиши ему снова! Видишь, птица ждет ответа, — сказала староста барсуков. — Мы ее разместим в совятне, чтобы она могла отдохнуть перед обратной дорогой.
Птица посмотрела на студентку умными глазами и несколько раз кивнула, а потом еще и попыталась лапой и крылом указать на медальон. Юная волшебница его перевернула и прочла «Эол*».
— Оу, прости, ты мальчик!
Буревестник несколько раз энергично кивнул и согласился отправиться в совятню, чтобы поесть и поспать, чтобы следующим утром отправиться обратно к далеким берегам острова, где жил другой адресат.
Когда дети вечером сочиняли в гостиной новое письмо для принца, Помона Спраут заглянула в то письмо, что пришло Дебентин. Этот красивый ровный с четким наклоном и характерными завитушками на буквах Н и Б почерк она узнала сразу. Письмо было написано Нарциссой Малфой, в девичестве Блэк. О чем она рассказала Флитвику.
— Помона, никому больше об этом не рассказывай! — предупредил ее Филиус. — Ты можешь случайно навредить хорошему плану. Мои родичи явно в курсе всех происходящих событий и видят в них пользу для Британии, иначе бы меня давно предупредили.
Прошло четыре года. Анклав «Новый Авалон» упрочил свои позиции на рынке Британии, став практически монополистом по поставкам свежих овощей и фруктов с ягодами к столам английских волшебников, занял значительную долю рынка растительных ингредиентов, вытеснив иных иностранных поставщиков, но стараясь не пересекаться по интересам с Гринграссами и Лонгботтомами. Вовсю развивалась программа по экспансии на рынки скандинавских волшебных анклавов. Бурно дискутировали о перспективах продажи своей продукции маглам, но решили не рисковать. Августус Руквуд, успевший за это время к своим мастерствам добавить магловский диплом магистра высшей математики, сделал расчеты по теории вероятности, согласно которым при таком сотрудничестве маглы рано или поздно, в зависимости от обстоятельств, узнали бы о природе своих партнеров, и Статут был бы безвозвратно нарушен.
Увеличилось число граждан анклава. Во-первых, естественным путем. У Беллатрисы Лестрейндж родилась двойня. Очень симпатичные мальчики. С момента, когда Белла узнала, что беременна, она еще больше стала любить Гарри, ведь именно из-за него, фактически, все они попали сюда, где целители Асклепиона смогли сотворить чудо. У Нарциссы Малфой родилась дочка, в день рождения которой будущий лорд верховный казначей Британии сначала плакал у колыбели от счастья, а потом устроил коллективную попойку среди мужского населения анклава. Тереза Нотт тоже обзавелась дочкой, и не одной — у нее родились близняшки Джолиэль и Милиэль.
Северус Принц-Блэк женился. Свадьба его сопровождалась бурными объяснениями с дедом невесты, но потом как-то постепенно все улеглось, так как за четыре года у молодых родились уже двое деток. Старший мальчик по имени Максимус, наследник Принц, и его сестричка Илэрия*. После рождения правнучки в гости к Принцам-Блэкам прибыл прадедушка Дориа, долго о чем-то беседовал с Северусом и Аурелиусом Принцем и отбыл к себе в Магический Султанат с удовлетворенным видом.
Сириус Блэк все же добился внимания Зои Иоакеимиди, чему поспособствовала леди Вальбурга, которая была рада, что сын возжелал жениться на правильной девушке, которая разбавит, наконец, кровь, густо замешенную в узком кругу британской аристократии и сохранит блэковскую «черную масть», потому как была жгучей брюнеткой. Спустя ровно девять месяцев со дня свадьбы у Блэков родился новый наследник, маленький Каприкорнус* Сириус Блэк.
Еще женились на гречанках Рейнард Мальсибер и Этан Эйвери, которые никогда не отличались живостью нрава, так что жены принесли в их чисто английское спокойствие задорные нотки.
Рабастан Лестрейндж и Барти Крауч, наоборот, случайно познакомились на посольском балу в России, когда Барти там учился, а Басти его навещал, с сестрами Еленой и Анной Премудрыми. Это была любовь с первого взгляда, а свадьба по жесткому приказу их матери Ольги Моревны, мастера Боя и дуэлинга, чья бабушка Марья Моревна обладала такой колдовской силой, что заковала в цепи тогдашнего главу Магической Руси Ивана Кощеева. Милые и добрые девушки имели железную хватку, в которой Басти и Барти очень неплохо себя чувствовали и уже успели обзавестись наследниками, посмотреть на которых в Новый Авалон приезжала большая русская родня.
Уолден Макнейр во время стажировки в управлении безопасности Магического Конгресса Управления по Северной Америке познакомился с дочерью выходцев из Шотландии Айли Гордон и уговорил ее на брак и переезд сначала на Кос, а потом — в Британию.
Всех удивил Корбан Яксли, который давно был вдовцом. Он женился на Филомене Караманлис, двоюродной сестре Костаса, которая помогла с рождением детей Беллатриссе, Нарциссе и Терезе, которые сейчас снова были беременны, как и их целительница, невзирая ни на какой возраст.
Когда в воздухе после свадьбы Корбана стали витать разговоры, что хорошо бы женить лордов Принца и Лестрейнджа, а леди Вальбургу выдать замуж, Аурелиус пообещал отравить всякого, кто возьмется за это дело, и общественность сразу затихла.
В сентябре должен был начать обучение в младшей школе Асклепиона Гарольд Джеймс Эридан Поттер-Блэк-Слизерин-Горонви, находящийся под эгидой Асклепиад и являющийся королем Нового Авалона и будущим правителем Магической Британии. Обо всем этом он уже был просвещен наставником, потому что у него не было ни отца, ни матери, и он считал Северуса кем-то вроде опекающего его дядюшки, хотя тот не разрешал так себя называть. Гарольд и наставник долго обсуждали начало обучения. Они решили, что в школу мальчик пойдет под именем Гарольда Поттера-Блэка, для своих — Гарри Поттера, без титулований и сохранением тайны происхождения, чтобы учиться на равных со своими друзьями и детьми других граждан Авалона, а таких набралось немало: Драко Малфой, Теодор Нотт, Винсент Крэбб, Грегори Гойл, Миллисент Булстроуд, Пэнси Паркинсон и Дафна Гринграсс.
С Драко, Тео, Винсом и Грегом Гарри рос с самого детства, и потому любил их всех, несмотря на то, какими они были. Он считал их «своими», к которым еще относил Северуса, Сириуса и бабушку Вальбургу. Было еще много хороших волшебников и волшебниц, но «своими» были только эти. За них маленький Гарри мог сильно отомстить, если кто-то обижал их или хотел причинить вред. Когда на Кос прибыли девочки-волшебницы, одна из них, Пэнси Паркинсон, назвала Винса и Грега тупицами. Потом она очень удивлялась, почему как только она подходила к бассейну, где резвились друзья, у нее все время развязывался купальник, за столом ей не хватало холодного лимонада, а мороженое всегда резко таяло, как только его ставили перед ней.
Когда наставник понял, чьих рук все эти и другие мелкие пакости, он отругал Гарольда, что делал нечасто, но тот совершенно не раскаялся и сказал, что может быть мальчики и не такие умные, как, к примеру, Тео, но они все равно его, и никто не может безнаказанно говорить о них гадости, и извиняться он ни перед кем не собирается. В итоге, когда старший Паркинсон уже в Лондоне узнал эту историю, он выпорол Пэнси за то, что она вместо того, чтобы приблизиться к будущему королю, решила нажить в его лице врага. В пять лет, конечно, дети поступают вовсе не политическим соображениям, а как велит их натура. А за натуру досталось матери Пэнси, что привила своей дочери уже в таком малом возрасте стервозные черты характера.
К Миллисент Булстроуд у Гарри претензий не было, хотя она тоже была девочкой, но совсем не такой, как та вредная Пэнси. Она была медлительной, спокойной и доброй. Ее можно было попросить о чем угодно, и Миллисент никогда не отказывала. В отношении еще одной своей будущей одноклассницы Дафны Гринграсс у Гарри пока не было мнения. Ее привезли летом, чтобы она «адаптировалась в языковой среде», как сказал Северус. Эта Дафна никаких дел с ребятами иметь не спешила. Даже в бассейне она занимала теневой уголок и болталась там как надувная сосиска, наблюдая за их забавами.
«Вот и детство закончилось, — грустно подумал пятилетний Гарри, укладывая в школьную сумку пару игрушек, тетрадь и ручку, так как что нужно взять с собой в школу в первый день, ему никто не сказал, — Почему нельзя навсегда остаться маленьким? Живешь себе в удовольствие, никаких тебе проблем, никаких тайн, что нужно скрывать, и всякого другого…»
А вся Магическая Британия уже знала, что маленький английский принц Гарольд в этом году идет в школу, ведь переписка с Дебентин Мертейл, которая перешла на 7-й курс Хогвартса, так и продолжалась, с разницей, что в этом году Гарри уже начал отвечать на письма сам, только показывая их перед отправкой Наставнику, чтобы он проверил, не написал ли он там чего-нибудь, чего нельзя писать.
-----------
Примечания:
Эол — «хранитель ветров» из Одиссеи Гомера
Илэрия — радостная, счастливая
Capricornus — латинское название созвездия Козерог
Мудрее всего — время, ибо оно раскрывает всё. /Фалес Милетский/