Глава 48
Сириус Блэк сидел за обеденным столом в Блэк-Хаусе. Он все еще не мог отойти от новостей, что узнал вчера. Его возмутил мягкий приговор Лили Поттер: всего год в Азкабане! Блэк ожидал большего. Люциус Малфой, за то, что причинил вред его крестнику, получил пожизненное заключение. Могли бы Лили дать и побольше.
Гарри вернул Джеймсу Поттер-мэнор, коттедж в Годриковой лощине и половину состояния Поттеров. Когда вчера Джеймс пришел сюда, он был в шоке от всего произошедшего.
Сириус Блэк до сих пор был крестным отцом Гарри. Если бы связь была нарушена, ему бы об этом сообщили в Гринготтсе. Поэтому Сириус все еще писал Гарри письма несмотря на то, что не получал ответа. Он хотел, чтобы его крестник знал, что Блэк все еще думает о нем, раскаивается и все еще надеется на прощение. Да, он надеялся, что благодаря его настойчивости Гарри рано или поздно простит его, но кого он обманывал?
— Хочешь кофе или чего-нибудь покрепче? — тихо спросил Ремус, входя на кухню в синей пижаме. Её Сириус подарила ему на Рождество. Блэк всегда любил покупать ему самую дорогую одежду. Наверное, потому, что Ремус в детстве и подростковом возрасте не имел ничего приличного. Как оборотень, он с трудом мог найти работу, а если и находил, то ненадолго. Он был слишком горд, чтобы принимать деньги от друзей.
— Кофе, — сказал Сириус.
В последнее время он слишком много пил, особенно в присутствии Джеймса. Он никак не мог его простить, хотя и дал ему денег, чтобы у детей и него самого была крыша над головой.
Теперь Джеймсу больше не нужно об этом беспокоиться. Несомненно, он вернется в Поттер-мэнор. Поттер точно не станет жить в Годриковой Лощине, куда с момента нападения на близнецов Темного Лорда они не ступили ногой.
Ремус сделал чай себе и кофе для Сириуса, протянув ему его большую красную кружку.
— «Пророк» уже принесли? — спросил Ремус,
— Еще нет, — ответил Сириус, — будет через десять минут.
— Джеймс еще не встал? — спросил Ремус.
— Похоже, что он здесь? — раздраженно уточнил Сириус. — Ты слишком снисходителен к нему, Ремус.
— Я не простила его, ты же знаешь, — сказал Ремус, качая головой, — ничего никогда не будет так, как раньше. Но я не могу забыть все эти годы дружбы. Или тот факт, что он часть моей стаи.
Сириус закатил глаза, но он ничего не сказал, он понимал оборотня лучше, чем другие. Собаки обладали теми же инстинктами, но, конечно, не такими сильными.
Несколько минут тишины и прилетели совы. Ремус вынул письма и пакеты с доставкой, а Сириус снял с ноги совы, газету. Он взглянул на первую страницу, и его глаза расширились. Его взгляд быстро заскользил по словам, жадно проглатывая все написанное.
— У тебя есть парадная мантия твоего нынешнего размера? — небрежно поинтересовался Сириус.
— Почему ты спрашиваешь? — удивился Ремус
— Мы идем на министерский прием! — самодовольно сказал Сириус.
— Какой прием? Кто в здравом уме устраивает приемы, когда в государстве такая ситуация? — спросил Ремус, потрясенно моргая.
— Это не только прием. Перед ним будет церемония награждения, — сказал Сириус, улыбаясь.
— И зачем нам идти на эту церемонию награждения? — сухо задал вопрос Ремус.
— Ха-ха! Нет, я серьезно, ты не хочешь пойти? Тогда я пойду сам и поддержу Гарри один!
— Гарри? — оживился Ремус.
— Он награжден Орденом Мерлина третьей степени за зелье, которое они создали со Снейпом, — сказал Сириус, все еще читая газету. — Те, кто уже лечился им, утверждают, что чувствуют себя на десять лет моложе. Тут пишут, что американцы заинтересованы в Гарри.
Гордость переполняла Сириуса! Орден Мерлина третьей степени в его возрасте! Он был самым молодым кавалером этой награды.
— Я думал, это что-то от артрита? — озадаченно спросил Ремус.
— Нет, очевидно, сначала не были исследованы все эффекты. Пишут, что оно похоже на омолаживающее зелье, только в десять раз более сильное. Оно воздействует не только на кости, но и на внутренние органы, делая тело снова молодым, — ответил Сириус. — Они назвали его зельем Эйлин, поэтому очевидно, для кого они его изобретали.
Мать Снейпа звали Эйлин, если он правильно помнил, Эйлин Принц-Снейп. Ее имя почти не упоминалось в старых чистокровных семьях. Его родители насмехались над тем, что она разбавила кровь Принцев магловской.
— Звучит великолепно, а сколько такое зелье стоит? Здесь упоминается цена? — спросил Ремус.
— Двенадцать галеонов, — сказал Сириус. — Гарри сделал это не ради денег, Ремус, он сделал это для Эйлин Принц-Снейп, чтобы спасти от того, что убивало ее. Он, вероятно, будет очень популярен среди старшего поколения. И дети будут ему благодарны за родителей. Гарри заботится о тех, кого любит, но мы, к сожалению, не включены в этот список.
— Когда и где состоится церемония награждения?
— Где еще? В Министерстве Магии.
— Тогда это обеспечит Гарри некоторую защиту, — с облегчением сказал Ремус.
— Нигде нет полной безопасности, — вздохнул Сириус.
— Почему вы говорите о безопасности? Проблемы с защитой Блэк-хауса? — спросил Джеймс, входя в комнату. Он выглядел очень плохо. Несмотря на то, что он пролежал в постели тринадцать часов, он так и не смог уснуть.
— Посмотришь газету? — самодовольно предложил Сириус.
— Нет, пожалуй, откажусь, — осторожно сказал Джеймс, который не хотел видеть в газетах фотографии со вчерашнего суда и комментарии о том, что произошло.
Его родители, вероятно, вертелись в могилах не переставая от того, что происходит с их родом. Джеймс собирался встретиться с Дамблдором. Его сын больше не станет учиться ни у кого, только у него самого. Он был гребаным идиотом, доверяя Дамблдору своего мальчика.
— Не волнуйся, Лили упоминается только на десятой странице. Ты посмотри передовицу!
Ремус прикусил язык, закрыл янтарные глаза и покачал головой. Сириус насмехался над Джеймсом. Эта война разрушила их дружбу, их жизни. Даже когда Воландеморт будет повержен, ничто не будет прежним.
Джеймс взял газету, и, прочтя первую страницу, закрыл глаза, а его руки сжались в кулаки, но не от гнева, а от болезненного поражения. Его сын! Его сын награжден Орденом Мерлина третьей степени, самым молодым из когда-либо получавших его.
Еще одна сова прилетела в дом. Сириус взял у нее письмо и с удивлением протянул его Джеймсу:
— Это тебе.
Ремус и Сириус уставились на Джеймса, который читал письмо, а слезы текли по его лицу. В конверте оказались десять страниц, заполненных вопросами и утверждениями.
Сириус взял первую страницу из рук Джеймса. Он увидел, что это написал Гарри, и, судя по тому, что там было, юноша вложил всю свою душу в это письмо.
— Прочитай вслух, Сириус, — попросил Джеймс.
«Джеймс,
Северус сказал, что если я запишу все это, но избавлюсь от многолетнего груза невысказанного, и, возможно, это позволит мне двигаться дальше. Много из того, что я хотел спросить или сказать, я уже забыл, но часть помню.
Вы помните, когда в последний раз садились рядом со мной и кормили меня после первого поражения Воландеморта? Обнимали меня? Сказали мне, что любите меня?
Вы помните, когда в последний раз купали меня, а не использовали очистительные заклинания до тех пор, пока я сам не научился пользоваться ванной.
Вы помните, когда в последний раз рассказывали мне истории на ночь?
Вы помните, когда меня в последний раз фотографировали?
Вы помните, как я попросил кошку? А после Лили ее Нику?
Вы помните, как Ник ударил меня по лицу, а вы отправили меня в мою комнату?
Список продолжался. Он был обширным и затрагивал все детство. Джеймс раньше думал, что люди запоминают хорошее. Но, поскольку детство Гарри было наполнено только страданиями, он помнил только о них.
Вы помните, как ходили с Ником и Рокси на Диагон аллею праздновать полученное письмо из Хогвартса. Этот день должен был быть и моим? Вам пришлось потом отвести меня за палочкой. Вы помните, что сказали Нику после того, как вернулись? Как отказали мне в покупке совы? Напомнить? «На то, чтобы купить палочку, потребовалось больше времени, а теперь давай полетаем, пока не стемнело».
Вы помните, когда в последний раз вы использовали мое имя, говоря обо мне другим?
Вы забыли меня дома, отправившись провожать Ника в Хогвартс? Ничего нового, вы доставили меня прямо в замок, и мне не удалось проехаться на Хогвартс-Экспрессе и покататься на лодке, как всем остальным. А еще вы сказали, что в этом моя вина.
Вы никогда не писали мне, кроме тех случаев, чтобы сообщить, как вы разочарованы. Я сохранил их и возвращаю их все.
Я так старался и учился лучше всех, но вы заметили только низкие баллы Ника.
Вопросы заняли все десять страниц, а в конце было написано:
Я был бы очень удивлен, если бы вы могли ответить хотя бы на один из этих вопросов. Но я помню все, и мне жаль, что я этого не сделал раньше. Теперь я жду, что мои старые демоны оставят меня, и я смогу сосредоточиться на своем будущем.
Гарри Певерелл».
К тому времени, как он закончил, голос Сириуса стал хриплым не только из-за эмоций, которые он испытывал, но и из-за длины письма. Излишне говорить, что хотя письмо было адресовано Джеймсу, сам Сириус пытался вспомнить, когда он в детстве Гарри что-то делал для него из списка. Последние годы он и Ремус провели по большей части в лагерях оборотней по всему миру. Амбридж ввела в действие кровавые законы в тот период, но сейчас законы стали более… терпимыми из-за Ликантропного зелья.
— Сейчас нам нужно что-то покрепче, — прохрипел Сириус и Ремус вызвал бутылку виски и стаканы. Наполнив стакан, он передал его Сириусу, прежде чем взять открытые старые письма, которые Гарри сказал. Он выглядел больным, просто читая их сам; он передал их Сириусу, не глядя Джеймсу в глаза.
«Гарри! Ник только что сообщил нам, что ты змееуст. Я хочу, чтобы ты знал: я очень разочарован в тебе. Ни один Поттер никогда не был распределен никуда, кроме Гриффиндора, кроме тебя. Теперь я подумал, что должен быть благодарен за то, что это не был Слизерин, который, учитывая твой недавно обнаруженный талант. Я не удивлен. Только змея может стремиться унизить своего брата, получая более высокие оценки, когда все очень хорошо знают, через что прошел твой брат.
Когда ты вернёшься на летние каникулы, то проведешь их в своей комнате, оставаясь там постоянно. Я попрошу Лили даже еду отправлять туда. Бедная Рокси очень огорчена, как и твоя мать, и я! Ты знаешь, как твой талант повлияет на репутацию Ника?»
— Неудивительно, что он выбрал эмансипацию, — сказал Сириус, в полном ужасе глядя на письмо, которое не было похоже на Джеймса. Такое письмо мог написать его собственный отец, который был возмущен тем, что его направили в Гриффиндор, а не в Слизерин.
Джеймс еще больше опустился в глазах Блэка и Люпина. Их взгляды настолько сильно обожгли его презреньем, что у Поттера перехватило дыхание. Ему нужно было срочно убраться отсюда. С этим он сбежал, ему было все равно, выглядел ли он трусом. Может, так оно и было?
— Почему ты мне не сказал? — спросила Эйлин, когда Гарри сонно прибрел в столовую. Она только что закончила читать газеты: американский министр желал сам вручить Гарри и Северусу их ордена. Она так гордилась своими мальчиками?
— Не сказал что? — спросил Гарри, смущенно моргая, сев за стол и пытаясь понять, о чем говорит Эйлин. Он был одет в старые джинсы и белый лонгслив и собирался отправить письмо.
— Она имеет в виду церемонию награждения сегодня вечером, я очень надеюсь, что у тебя есть парадная мантия, — улыбнулся Северус, а, затем, усмехнулся над тем, как побледнел Гарри.
— Какая церемония награждения? — воскликнул Гарри, ничего не понимая.
— Если бы ты прочел письмо, что пришло вчера, а не оставил его там, — сказал Северус, указывая на стол, где Гарри оставил свою почту, — ты бы уже знал.
Точно! Утром они торопились на суд, а когда Гарри вернулся, он был слишком зол, чтобы помнить о почте. Эйлин успокоила его, а после этого он провел остаток дня в лаборатории. Зельеварение было для Гарри лучшим лекарством от нервов, оно помогало забыть обо всем.
Юноша практически рванулся к письму, разорвал конверт и быстро прочитал. По мере чтения его глаза расширялись. Американский министр специально ступит на британскую землю, чтобы вручить ему и Северусу награды? Он определенно не ожидал этого.
— Эээ… я не думаю, что мне стоит идти. Ты можешь просто забрать мой орден, не так ли? — спросил Гарри у Северуса. Он так и не привык к большому вниманию к своей персоне. Он провел всю свою жизнь невидимым для всех вокруг, зачем было что-то менять?
— Гарри! — возмущенно воскликнула Эйлин. У нее сейчас было два блестящих сына, которые не заслуживали жизни в тени. Все должны были оценить их успешность, видеть, как и она гордится ими.
— Надеюсь, у тебя есть вечернее платье? — уточнил у Эйлин Гарри.
— Зачем оно мне? — удивилась Эйлин. Последнее вечернее платье ей сшили, когда ей было семнадцать лет, а все годы после она довольствовалась очень простым гардеробом.
— Ты идешь с нами, — твердо заявил юноша. — Без тебя бы здесь не было ни меня, ни Северуса.
Если бы Эйлин не была матерью Северуса, Гарри бы никогда не встретил его и не стал бы его учеником. Он по-прежнему бы учился как все в Хогвартсе, получая тролли на зельях, если бы Риз не ушел. Этот зельевар почти уничтожил для Гарри возможность стать тем, кем он хотел больше всего на свете, — мастером зелий.
— Ничто не сделает меня счастливее, — сказала Эйлин, улыбаясь Гарри. — Так у тебя есть парадная мантия?
— Нет, — ответил Гарри.
— Тогда, может быть, нам навестить мадам Малкин, ее магазин ведь еще открыт, Северус? — спросила Эйлин, обращаясь к сыну.
— Думаю, что да, после нападения охрана торгового квартала значительно усилилась, — сказал Северус.
Олливандера и Фортескью схватили, а не убили. Воландеморт чего-то хотел от них. У них явно была информация, которую искал Темный лорд. Во время нападения пятеро пожирателей были убиты, еще двое были захвачены в плен. Но, увы, они были пожирателями смерти низкого уровня и ничего не знали о планах Лорда, или о чем-нибудь полезном. Это были дети, едва закончившие школу, это приводило Северуса в ярость, особенно зная, что его слизеринцы в конечном итоге почти все присоединятся пожирателям. Однако с деканом Слагхорном у них может быть шанс избежать этой участи.
— А ты? У тебя есть парадная мантия? — спросил Гарри, нагло глядя на Северуса, раздевая его глазами.
Северус закашлялся, чтобы скрыть свою реакцию на горячие взгляды: — У меня тоже нет, — сказал он.
— Тогда мы все отправимся за покупками! — сказала Эйлин, у которой появился повод вытащить своих мальчиков из поместья. В идеале, ей хотелось устроить для них небольшой отдых. Они оба были такими бледными, без сомнения, из-за того, что все время проводят в лаборатории. Эйлин понравился Египет, как и ее мальчикам, она загорелась идеей снова туда поехать.
— Разве вы мы можем снять мерки и отправить их совой? — с надеждой спросил Гарри, снова усевшись и взяв немного еды. Эйлин уже поела, так что остались только он и Северус.
— Если тебе нужны белые мантии, то да, — сказал Северус. У его матери было самое причудливое чувство юмора. В последний раз, когда он просил купить ему мантию, он получил белую, с комментарием от Эйлин, что у него слишком много черных вещей в шкафу.
— Северус! — укорила сына Эйлин с улыбкой.
— О чем вы оба? — уточнил Гарри.
Северус кратко пересказал ту историю.
— О, — сказал Гарри, пытаясь сдержать веселье. — Что ж, может мне и стоит сделать выбор самому. Я еще куплю своей змее мышей, пока буду там.
Может быть, стоит купить синюю мантию? Но это будет похоже, на то, как если бы он гордился домом Равенкло. Но он никогда не делал этого, потому что все вороны предпочитали интересоваться любимым цветом его брата, а с ним даже не разговаривали. Они хотели общаться с ним сейчас, когда он проявил себя и стал знаменит. Ну и пусть хотят, но он никогда не простит им игнорирования в течение почти четырех лет. Так может купить зеленую? Ему нравился зеленый, это был хороший цвет, к тому же, он хорошо смотрелся с его глазами. Хорошо бы Северус обратил на это внимание.
— Мы отправимся после завтрака. У нас всего несколько часов на подготовку. Церемония назначена на три часа, после чего будет праздничный прием в вашу честь, — сообщила Эйлин.
— Я знаю мама, — сказал Северус.
— Я не говорю с тобой, а с Гарри, который, возможно, не знает всей программы, — живо сообщила Эйлин.
— Туше, — кивнул Северус.
— Прием? Это надолго? — встревожено спросил Гарри. Было удачей, что награждение проходило в воскресенье и не пришлось пропускать школу или занятия с Северусом. Воскресное время было лично его, если прием займет час или два, то не страшно.
— Мероприятие может продлиться до полуночи, — сказала Эйлин, сочувственно улыбаясь своим мальчикам.
— Это будет долгий день, не так ли? — застонал Гарри, глядя на ухмыляющегося Северуса. — Ты что этому рад?
— Нет, но внимание всех будет сосредоточено не на мне. Ты — самый молодой волшебник, кто был награжден орденом Мерлина.
Северус, находил удовольствие, наблюдая насколько его молодой партнер боялся церемонии награждения. Он сам отчаянно хотел бы этого в его возрасте. Они ощущали это по-разному, так как их стремления в юности отличались. В то время как Северус хотел тишины, исчезновения от всех, кто издевается над ним, Гарри был невидим для всех, наоборот, желая чтобы кто-нибудь заметил его.
— Надо просто пойти и покончить с этим, — сказал Гарри, вставая.
— Гарри! Ты неправильно оцениваешь ситуацию. Это — хорошие новости. После награждения ты будешь всемирно признан и уважаем за то, что ты уже сделал и продолжаешь делать, — проговорил Северус, следуя примеру ученика.
— Верно, — согласился Гарри.
Разве не этого он хотел? Чтобы мир увидел в нем не брата Мальчика-Который-Выжил, а его самого, Гарри Певерелла, который вскоре станет мастером зелий, а сейчас — кавалером Ордена Мерлина третьей степени. Он больше не был невидимкой. Его заметили. А какой он на самом деле будут знать его настоящие друзья.
— Есть несколько человек, которых я хочу пригласить, возможно ли это?
— Да, но отправь информацию прямо сейчас, чтобы они получить свои приглашения и пропуска в виде порт-ключей, которые доставят их прямо в Большой зал Министерства, — немедленно отреагировал Северус. Он догадывался, кого позовет Гарри: это будут Невилл и Луна, Седрик Диггори и Чо Чанг.
— Великолепно, — воскликнул Гарри, бросаясь вверх по лестнице.