Глава 9. Корабль Тесея
Дома Гарри поделился своими наблюдениями с Северино и Освальдо, который дожидался его возвращения.
— Я завтра буду следить за лабораторией через видеонаблюдение. Использую то, что вы мне сообщили, — заверил сеньор Пэкуито и покинул особняк, чтобы лично проследить за установкой камер.
Северино встал, подошел к окну, и стал смотреть на капли дождя, стекающие по стеклу. И не оборачиваясь, произнес:
— Я слышал, что старший лаборант на практике проявляет к тебе некоторый интерес. Это правда?
Гарри немного удивлённо поднял брови.
— О, ты о Гилдерое?
— Да! О, вы уже называете друг друга по именам? Отлично. Тогда скажи — Локхарт к тебе подкатывал? — прямо спросил супруга Снейпедо с настолько равнодушным лицом, что Гарри сразу понял, что ему далеко совсем это не все равно.
Гарри нахмурился, сделал несколько шагов к своему супругу, обнял его за талию. Его голос стал серьезным:
— Север, даже если бы к мне подкатывал сам Аполлон, я бы его не стал слушать. Ты — единственный мужчина в моей жизни, и я люблю тебя. Никто и ничто не изменит этого.
Снейпедо почувствовал, как его сердце наполнилось теплом. Он посмотрел в глаза Гарри — искренние, полные любви.
— Это правда? — тихо спросил Северино, с надеждой в голосе.
— Да, и я готов это повторять хоть тысячу раз. Ты — мой мир. Я не могу представить свою жизнь без тебя.
Снейпедо обнял Гарри в ответ.
— Прости меня, я просто боюсь тебя потерять.
— Я с тобой навсегда, — сказал Гарри, тихо смеясь, — а господин старший лаборант может лишь завидовать тому, что у нас есть.
Следующий день не принес ничего стоящего по основной цели пребывания Гарри в лаборатории. Он почти все время был занят мытьем пробирок, зато молодой человек узнал некоторых её сотрудников поближе, хотя не слишком этого хотел.
— Милый, ты на какой планете живешь? — сообщила ему за чашечкой кофе Аврора Синистра. Гарри заметил, некоторые сотрудники откровенно льстят в глаза Слагхорну, будучи с ним. мягко говоря, не слишком честны.
— Все немного лукавят с начальством. Это же элементарные основы карьеризма! Пока ты тут на практике, но когда закончишь учебу и устроишься на работу, и ты начнешь дурачить своего шефа, главное делать это очень-очень осторожно и хитро. Ничего очевидного, ничего такого, что он бы унюхал. Главное казаться абсолютно искренним. Сообщай руководству плохие новости, которые другие пытаются приукрасить. Принеси план исследований, который ему понравится, но открыто укажи на недостатки. В наше время не так уж часто встретишь честных людей. Как только научишься казаться таким — ты в дамках.
— Всю жизнь мечтал, — сухо ответил Гарри, которому совсем не понравились слова помощницы Локхарта. — Может мне еще ему и комплементы говорить?
— Конечно, только аккуратно. На практике многие начальники питают пристрастие к подхалимажу, даже осознавая, что их обманывают. Лесть благоприятно воздействует на их уязвимое эго и подпитывает чувство собственной значимости.
— Вы тоже врете Локхарту?
— Я? — очень «искренне» удивилась Аврора. — Никогда! Смотри.
В дверь как раз вошел старший лаборант со стопкой каких-то журналов.
— О, мистер Локхарт, на улице снова непогода, а ваша прическа как всегда идеальна, только истинный джентльмен всегда безупречен во всем, — улыбаясь, сообщила ему девушка и Гилдерой ответил на ее слова шикарной улыбкой, и вторая такая же досталась и Гарри, хоть он все время молчал.
— Аврора, лапочка, верни эти журналы в отдел Маркетинга.
Синистра с готовностью покинула лабораторию. Прогуляться по Хогвартсу, поболтать с модницами, которыми были все поголовно рекламщицы и маркетологи, было ей в удовольствие. Гилдерой проводил свою помощницу глазами, а потом повернувшись к Гарри, произнес:
— Что вы делаете сегодня вечером, Гарри? — старший лаборант с улыбкой смотрел на него.
— Сэр, я…
— Зачем так официально. Кода мы на едине вы вполне можете звать меня по имени, — предложил Локхарт.
«И этот туда же. Хорошо, хоть, не Гилли» — порадовался про себя Гарри. У него не было в планах давать никаких авансов этому блондину с журнальной обложки, видимо, мнящему себя неотразимым.
— Эээ… Ну, если честно, не знаю. Планирую просто отдохнуть дома, — Гарри постарался сказать это как можно более непринужденно.
Локхарт улыбнулся шире и подсел к нему поближе.
— Летом в Лондоне почти нет ничего интересного, — сказал он, чуть понизив голос. — Не хотите поужинать вместе? Знаю один удивительный ресторанчик в Ричмонде. Отличная кухня и атмосфера!
Гарри почувствовал, как его сердце забилось быстрее. У него и в мыслях не было обманывать Северино.
— Это очень любезно с вашей стороны, пригласить меня, но я, наверное, не смогу. — Гарри почувствовал, как на лбу выступают капли пота. — Я забыл, что у меня уже есть планы. Надо встретиться с родственником, давно обещал навестить.
— Понимаю, Гарри, семейные обязательства — это важно. Может, тогда на следующей неделе? Давайте договоримся, когда у вас будет свободное время.
— Посмотрим по ситуации, — пробормотал Гарри и едва не бегом направился к своим ждущим помывки пробиркам, вспомнив, что здесь теперь кругом камеры, и все эти танцы с бубнами видны Освальдо. Хоть он вчера уже сказал Северино, что Локхарт его совершенно не интересует, но лучше просто избегать оставаться с ним наедине. У бедного старшего лаборанта могут быть большие неприятности, если не дать ему твердо понять, что здесь ему ловить нечего.
Далее все шло как обычно и только за полчаса до окончания рабочего дня в лабораторию явились сотрудники СБ во главе с сеньором Пэкуито. Они попросили всех уйти, кроме Сивиллы Трелони. Оказалось, что пока все были на работе, они обыскали квартиры подозреваемых и папка с исследованиями Барти Крауча нашлась дома именно у неё.
Оказалось, что Барти Крауч создал лекарство, способное остановить развитие одного из тяжелых генетических заболеваний, вызываемое генной мутацией. Он разработал лекарственную формулу и способ его «доставки» в клетки, способный проникнуть через гематоэнцефалический барьер, своего рода фильтр между кровеносной и центральной нервной системами, защищающий нервную ткань от токсинов и микроорганизмов, которые могут попасть в кровь. Лекарство не излечивало пациента, но было способно полностью остановить прогрессирование болезни. Аналогов подобного средства ранее не существовало. Огромных прибылей это открытие для корпорации не сулило, так как препарат не был массовым. Но это был настоящий прорыв в фармакологии, Крауч получил бы себе имя, а корпорация «Алохомора» — уважение, за финансирование подобных исследований.
Барти не спешил сообщать руководству о своем открытии, собираясь еще раз все проверить, но он был так горд им, что хотел поведать хоть кому-нибудь и рассказал своей «соседке», чей рабочий стол был к нему ближе всех.
Северино, смотрел в папку с личным делом Сивиллы Трелони. Она изучала химию в Ньюнхем-колледже Кембриджского университета. После его окончания и до получения степени трудилась в университетской лаборатории известного британского биохимика. Потом её пригласили в корпорацию «Алохомора».
— Чего вам не хватало, мисс Трелони? — ледяным голосом поинтересовался сеньор Снейпедо.
— Я не хотела быть второй Сесилией Пейн, которой пришлось искать гранты, чтобы переехать в США, потому, что до 1948 года Кембридж не выдавал их женщинам. Только там, за океаном, ей удалось получить признание и стать первой женщиной-профессором в Гарварде. И даже при этом, коллега, раскритиковавший основную идею ее диссертации, через четыре года передумал и опубликовал аналогичное исследование, получив себе всю славу.
— Эффект Матильды* не ваш случай, — усмехнулся Северино. — Я просмотрел всю историю ваших трудов в нашей лаборатории. Все ваши результативные исследования были нами оценены по достоинству. К сожалению, среди них не было действительно значимых, и никто не посягал на ваше авторство.
— Я занималась похожей темой пять лет назад. Уверена. что он использовал мои наработки, — с отсутствующим взглядом сообщила Сивилла.
Снейпедо молча посмотрел на Освальдо, тот отрицательно покачал головой.
— Вы понимаете, что едва не убили человека? И еще не известно, что с ним будет. Я просто обязан передать вас полиции. Если ьы речь шла исключительно о воровстве информации, то мы решили бы этот вопрос внутри корпорации, но вы настоящая преступница, вас ждет тюрьма.
— О чем с тобой говорила та манерная девица в лаборатории? — спросил Гарри Северино, когда они вместе ехали домой. Сегодня Рауля отпусти домой еще утром, на случай, если кому-то вздумается следить за Поттером.
— Да так, всякая ерунда, — ответил он, и пересказал слова Синистры.
— Ты знаешь о парадоксе под названием «Корабль Тесея»?
— Нет.
— Этот парадокс, обсуждавшийся древними греками, впервые упоминается у Плутарха. Ты, вероятно, знаком с именем Тесея, выдающегося героя, который победил Минотавра в лабиринте?
— Конечно! — о лабиринте Поттер читал.
— Греки решили сохранить корабль Тесея как памятник. Со временем корабль начал разрушаться, и каждый прогнивший кусок был заменён новым. В конце концов, все части корабля были заменены. Тогда греки задали себе вопрос: можно ли считать этот обновлённый корабль по-прежнему кораблем Тесея? *
— Ты же имеешь ввиду не материальную сторону? — догадался Гарри.
— Да. Все люди меняются. Некоторые похожи на этот корабль. Пытаясь сделать карьеру или достичь высоких результатов они меняются настолько, что их не узнать. Такие как эта Синистра, как Трелони. Ты не такой и не станешь таким. Можно сменить драные джинсы на дорогой костюм от модного портного, кроссовки на трендовые туфли; изменить манеру говорить, перестать пить пиво, заменив его дорогим вином, а фиш энд чипс — морским окунем в соляной корочке. Но ты — настоящий человек, поэтому в душе ты остаешься тем же кораблем.
Северино приобнял Гарри за плечи и им стало хорошо и уютно вдвоем.
Утром Гарри снова был облачен в костюм и занял свой стол в приемной Северино, хотя он гораздо охотнее мыл бы пробирки в лаборатории.
Первым делом его утащил на кухню председатель всебританского фан-клуба сеньора Снейпедо Персиваль Сэтернино.
— Гарри, почему ты до сих пор не отправил мне фотографии?
— Фотографии? — удивленно переспросил Поттер, который совершенно не помнил, что именно он обещал послать первому практиканту приемной руководителя корпорации. — Какие фотографии?
— Фотографии сеньора Снейпедо на конкурс, ты что забыл? — на лице Перси был ужас. Он не представлял, как кто-то мог о таком забыть. — Пришли мне их сегодня!
В голосе Сэтернино Гарри послышались угрожающие нотки. Нужно было отделаться от этого фаната. Он стал листать фотографии в телефоне. Мало кто мог бы похвастаться таким же доступом к Северино, как он. У него были сотни гигабайт фотографий своего мужа — от публичных мероприятий до самых личных и трогательных моментов их совместной жизни. Но как выбрать правильную?
На экране одна за другой мелькали фотографии: вот Северино ведет конференцию, вот он играет на гитаре теплым летним вечером, вот они вместе на берегу моря, уткнувшись друг в друга носами. Их мир был наполнен маленькими радостями и воспоминаниями, которые были дороги им обоим, но ни одна фотография не могла полностью передать всю глубину их чувств друг к другу. Да и на конкурс из этого ничего не подходило.
Как же выбрать? Вдруг ему попалась фотография Северино на сцене в Университете, в момент, когда он выступал с речью перед студентами. Он выглядел таким уверенным в себе, даже величественным, Гарри почувствовал гордость за своего мужа. Северино был в черном костюме, идеально сидящем на его стройной фигуре. Его волосы были аккуратно уложены, и в глазах сиял тот особенный блеск, который всегда привлекал всеобщее внимание.
Вспоминая тот день, Гарри не мог не улыбнуться. Он всё ещё помнил, как сидел в первом ряду на той лекции, гордо слушая каждое слово. Северино говорил о деле всей своей жизни. Его страсть и знания заворожили всех в зале, включая Гарри. Эта фотография явно могла бы выиграть любой конкурс.
— Это то, что нужно, — прошептал он себе под нос, и отправил её Персивалю.
В остальном день был скучным.
— Привет, Гарри. Как прошёл твой день? — спросил Северино, с чашкой кофе в руке, дожидаясь его к ужину. Он половину дня провел в полиции, давая показания по делу Трелони, и в больнице, где проходил лечение Барти, Гарри почти не видел.
Поттер улыбнулся, наслаждаясь теплой уютной атмосферой дома, стирающей все заботы и тревоги.
— Всё хорошо, только Персиваль снова доставал меня твоим фан-клубом… — Гарри рассмеялся, вспоминая разговор. — Они устраивают конкурс на лучшие фотографии тебя.
— О, надеюсь, что по Лондону не станут сновать папарацци пытающиеся заснять меня в пижамных штанах, а лучше — без них, — усмехнулся Северино.
Гарри засмеялся, обнимая мужа.
— Все так восхищаются тобой, что я тоже начинаю ревновать.
Северино мягко поцеловал Гарри в лоб.
— Ты единственный, чье мнение для меня действительно имеет значение, — тихо произнёс он.
Гарри знал, что это правда.
=============
Эффект Матильды — это систематическое отрицание вклада женщин в науку. Можно почитать тут
Парадокс корабля Тесея. Подробнее тут