• Boosty Shared
• DBorn

• T

• фанфик
• бастардорождённый

Стена, участок Чёрного Замка

Мёртвые лавиной хлынули вперёд. Хлынули, пока Стена молчала, словно до последнего не веря, что заложенная в неё магия способна подпустить орду трупов так близко. Однако вскоре воздух рассёк звук первых выстрелов и летящих вниз болтов. Дождь из обсидиана обрушился вихтам на головы.

Тяжёлые арбалетчики и стрелки с длинными тисовыми луками ударили не дожидаясь команды. Твари внизу шли так плотно, что не попасть по ним было попросту невозможно. Увидев, как рассыпаются первые из них, в себя поприходили и остальные стрелки.

— Натянуть тетиву!

— Взводи арбалеты! — орали офицеры, пока лорд-командующий наблюдал, как море недругов нахлынуло на подножье Стены, подобно морю на волнорез.

Миг, и те замерли, не дойдя к заветной цели жалкий десяток метров, после чего первые ряды вихтов рассыпались, упав на землю, остальные пошли вперёд по их телам. Ещё один, и тысячи тварей разорвало в клочья, когда до Стены оставалось метров пять. Длящаяся вечность секунда, и мертвецы как подкошенные падают на промёрзшую землю у самого подножья твердыни. Однако даже магия Брандона Строителя не смогла остановить орду в её намерении взобраться наверх.

— Этих выродков заждались в бездне, — проворчал Джиор, давая офицерам отмашку.

— Залп! — закричали офицеры.

Засигналили горны и флажки, залп тысяч выстрелов единым ударом обрушился вниз, обескровив участок боя.

Твари полетели вниз, рассыпаясь и увлекая за собою остальных на лету. Упавшие, в свою очередь, лишь подымались, чтобы совершить новую попытку подняться, гораздо реже рассыпались от удара об землю.

Всё это время вверху, подобно муравьям, копошились чёрные братья, маркитантки и рабочие обоза. Поднимали и переносили от подъёмников стрелы, булыжники, брёвна и горшки с диким огнём, перезаряжали арбалеты, подносили рогатины на участки, где вихты взбирались особенно удачно. Разделяющие живых и мёртвых двести метров высоты исчезали с пугающей скоростью.

Только новый свист выстрела заставил их на короткое время отвлечься от своих дел. Выглянувший из-за зубцов со взведённым арбалетом стрелок, пронзённый копьем, с криком и грохотом слетел вниз, словно пришибленный могучим туром. Упал он уже с южной стороны Стены почти в сотне метров от неё самой.

Могучие мёртвые великаны выпустили в противника свой первый залп. Большая часть огромных стрел не долетела достаточно высоко, но немногие, которым это удалось, могучими ударами сметали вниз незадачливых стрелков и пронзали зубцы почти насквозь. Выстрел за выстрелом, залп за залпом они собирали свою жатву. Первые потери защитников всё ещё не выглядели достаточно ощутимыми, вот только великаны могли добить до вершины стены, а защитники до великанов — нет.

— Расчётам баллист, беглый огонь! — скомандовал Мормонт.

Закрутился тугой ворот, натягивая толстую тетиву массивных осадных орудий, накладывались в желоба увенчанные грозными обсидиановыми наконечниками дротики. У Ночного Дозора времени для обучения расчётов и пристрелки орудий было более чем достаточно.

Десяток баллист во всей мере воспользовался преимуществом в высоте, дротики пробили шкуры и варёную кожу, заставив двух великанов упокоиться навечно, а остальных — отойти под прикрытие деревьев, откуда добить до вершины Стены было ещё труднее.

Арбалеты и длинные луки продолжали непрерывно выпускать стрелы, но попасть по вихтам, взбирающимся прямо под тобой, было не так просто, как по тем, что чуть в стороне. Совсем скоро в ход пошли булыжники, а когда до вершины оставалось совсем немного, то и брёвна с рогатинами.

Снова и снова твари летели вниз, увлекая за собой себе подобных, снова и снова шли они на приступ, не считаясь с потерями. В этом и не было необходимости. У Иных было двадцать пять мертвецов на каждого способного держать меч защитника.

Внизу начал громоздиться жуткий курган из поверженных вихтов. С каждой выпущенной стрелой, с каждым брошенным вниз бревном и камнем он неумолимо рос, облегчая приступ и сокращая расстояние между теми, кто подступал к Стене, и теми, кто защищал её. Так, словно предводитель мёртвого воинства решил уподобиться Брандону Строителю и возвести напротив его Стены уже свою собственную.

Сотни крупных ручейков из мертвечины тянулись вверх. Нежить взбиралась по ним, как насекомые по стволу дерева. Курганы из трупов вместе с копошащимися по ним вихтами превращались в конической формы пирамиды и ничто не могло сделать их меньше, ни обстрел, ни пламя, ни летящие вниз камни.

На некоторых участках пирамиды доросли аж до самого верха, где началась рукопашная схватка. Десятки раз мёртвые показывались из-за зубцов и ровно столько же были уничтожены и отброшены они вниз. С каждым новым разом всё больше людей отвлекалось на нежить, и всё больше времени нужно было потратить на то, чтобы их отбросить.

— Дикий огонь! — скомандовал Мормонт. Если эти "лестницы" нельзя сбросить вниз, то нужно попытаться их поджечь.

* * *

Теснина

Мира Рид стояла на краю глубокого ущелья, то и дело вглядываясь вниз. По его усыпанному деревьями дну мирно текла незамёрзшая часть Молочной. Леди Сероводья вместе с лучшими лучниками Царства людей патрулировала Теснину. Среди её людей были егеря Темнолесья, длинные луки Штормовых земель и элитные лучники озёрных кланов.

Казалось бы, в плане распределения воинов назначение, по меньшей мере, бестолковое, а персонально для Миры — оскорбительное. Особенно из-за того, что приходилось вести службу рядом с Грейджоем. Кротовый городок был далеко, и железнорождённый то и дело искал, к кому бы приставить свой член. Чем лишь вызывал надменную брезгливость в глазах болотниц.

— Присмотри за ним, — в такие моменты Мира вспоминала слова Джона Дейна. — Можешь убить, если от него запахнет изменой.

Благородство не позволяло Роббу дать формальное разрешение на убийство когда-то лучшего друга, равно как и Эддарду, ведь речь шла о его бывшем воспитаннике, живом свидетельстве напрасно оказанного гостеприимства и доверия. Как хорошо, что Кошмарного Волка подобные сентименты не связывали. «Жаль, что среди развязывающих руки пунктов не было проявления неуместных ухаживаний», подумала Рид.

Девушка понимала важность своего назначения, ведь эффективное естественное препятствие против вторжений одичалых никогда не мешало их небольшим группам пробираться на юг от Стены, как и животным. Страшно представить, сколько дел в тылу может натворить хотя бы сотня прошедших через Теснину мёртвых животных, в то время, как основные силы людей обороняют Стену.

— Дерево, дерево, камень, река, куст, дерево, — усмехаясь, перечислил Теон. — Ты говорила, что я смогу попрактиковаться в стрельбе, а тут только кусты да деревья.

— Ещё я говорила, что сотру с твоего лица эту мерзкую ухмылку, если не перестанешь меня раздражать, — спокойно ответила Мира.

— Раз моё общество так вам неприятно, то почему я здесь?

— Потому, что ты отличный лучник.

— Вы, насколько мне приходилось слышать, тоже, миледи, — Теон использовал самую обаятельную из своих ухмылок.

— Не сомневайся.

— Тогда как на счёт небольшого пари? Тот из нас, кто подстрелит меньше целей, исполнит желание другого.

— Я не обеспечу тебе свободу, даже если боги помогут тебе выиграть, — заявила Рид.

— Разве я прошу о свободе? — драматично ахнул Теон, сменив обаяние театральной уязвлённостью. — Всего лишь поцелуй от прекрасной леди.

— Я отрежу тебе член.

— Я не хотел оскорбить вас, леди Рид, — усмехнулся Теон, казалось, его улыбка не сходит с лица никогда. — Я люблю женщин, и просто проявил интерес к прекраснейшей из тех, кто рядом.

— Ты не понял, — ответила ему Мира, не отрывая взор от ущелья. — Если я выиграю, то отрежу тебе член.

Юноша нервно сглотнул. По ущелью пронёсся звук свистков болотных разведчиков.

— Они здесь! — скомандовала Мира, накладывая стрелу на тетиву.

Среди деревьев замелькали силуэты мёртвых волков. Казалось, ободранная шкура и подгнившие мышцы с костями никак не сказались на их скорости. В первого сразу же влетела стрела Миры, стоило только животному выйти из-за деревьев и показаться на относительно открытом месте.

— Огонь! Огонь! — кричали офицеры отрядов по обе стороны от ущелья.

Стараниями Рид ещё один волк упокоился окончательно, выстрел за выстрелом, стрела за стрелой, несколько минут и мёртвые животные подошли к концу. Среди них оказалась пара оленей, пытавшийся добраться до обидчиков сумеречный кот и огромный неповоротливый лось.

— У меня четверо, — весело ухмыльнулась Мира.

— Трое, леди Рид, — ответил ей Теон. — Но не празднуй победу так рано, день ещё не окончен.

* * *

Стена, участок Соболиного замка

Не прерываясь ни на миг горланили бранные слова офицеры и делали своё дело расчёты. Натягивались противовесы, вкладывались в огромные пращи булыжники и горшки с маслом да диким огнём, натягивались тетивы и закладывались в них дротики. Катапульты, мощные требюше, скорпионы, онагры, баллисты обычные и торсионные да мангонели.

Орудия могли забрать около дюжины, а то и более тварей за выстрел, а в море из нежити внизу можно было и не целиться вовсе, вот только какой бы успешной ни была стрельба, тварей заметно меньше не становилось.

Грохот и лязг орудий прерывались лишь в момент, когда от непрерывной стрельбы лопались жилы тетив и ломались элементы. В этот момент в дело вступали инженеры и рабочие обоза, под прикрытием шести сотен нанятых Железным Банком элитных мирийских стрелков. Вооружённые многозарядными арбалетами из далёкого И-Ти, бравые вояки косили вихтов не хуже орудий, только перезаряжать поспевай.

Уперев Закат в землю, Джон мрачно вглядывался в даль. Там, на горизонте, пылал Зачарованный лес, подожжённый по приказу Рендила Тарли. Часть там, участок здесь, деревья горели, унося с собой тела мёртвых и лишая противника природных укрытий.

— Как думаете, лорд Дейн, сколько тварей заберёт это пожарище? — весело спросил у Джона один из чёрных братьев.

— Сто тысяч, может, двести? — предположил другой.

— Недостаточно, — коротко ответил им Кошмарный Волк.

Шёл пятый день нескончаемой битвы, и какими бы ни были потери наступающих, поток прущих вперёд тварей не прерывался ни на миг. Магия восстановления помогала солдатам держаться без отдыха всё это время, но с голодом и жаждой сделать ничего не могла.

Вверенный Дейну участок держался лучше всех прочих, как в плане уничтоженных тварей, так и в плане обороны. Лишь полдюжины раз вихтам удалось долезть аж до самой вершины. Однако Иные продолжали держать противника в тонусе и не давали отдыхать.

Белый холод, который раз за разом приходилось развеивать «Чистым небом», захваченные плацдармы на других участках Стены, куда Джону приходилось применять «Ауру Стендарра», солдаты, которых было необходимо оберегать и исцелять. Казалось бы, неся такие потери, армия противника вот-вот должна была закончиться, но пока к концу подходили лишь обсидиановые наконечники.

— Джон, послание от лорда Старка, — голос Вель заставил «заскучавших» дозорных вернуться к куда более важным делам.

— Что там?

— Твой отец вежливо интересуется, имеешь ли ты отношение к «огромной ебучей дыре в небе».

— Ни малейшего, — усмехнулся рыцарь, одичалая закатила глаза. — Как там Эдрик?

— Держится.

— Андар и Харрас?

— Тоже.

Лорд Джиор позаботился, чтобы на каждом из ключевых участков Стены был воин, обладающий клинком, с помощью которого можно сразить Иного. Никогда не знаешь, где именно те объявятся, а держать всех способных их сразить в одном месте и выжидать было слишком рискованно.

— Небо! — закричал один из солдат, указывая в сторону.

В это время из-за туч вырвалась огромная группа мёртвых птиц, немногим меньше сотни, начиная от воробьёв и воронов и заканчивая орлами да соколами. Они летели по дуге, быстро идя на снижение и сокращая дистанцию.

Джон направил в их сторону ладонь. Миг, и ослепительная вспышка солнечного света разрезала птичий клин надвое, как нож масло. Животные заметались, загорелись, захлопали крыльями в тщетной попытке набрать высоту, но продолжили падать. Их оперение выгорело дотла.

Новое движение ладони, и такая же вспышка света ударила по уцелевшим, успевшим накинуться на один из расчётов. Троих солдат заклевали до смерти меньше чем за несколько секунд, ещё одного свалили со Стены вниз. «Огонь солнца», прекрасно противодействовал мёртвым, не наносил никакого вреда живым, а главное экономил стрелы.

Не теряя времени, Дейн подозвал к себе одного из одичалых оборотней.

— Свяжись с остальными замками. Пусть немедленно усилят охрану расчётов и командующих обороной.

— Сделаю, — кивнул одичалый.

— Стоит ли? — уточнила Вель. — На других участках солдаты валятся с ног от усталости.

— Иные не приказывали птицам атаковать именно расчёты, — ответил ей Джон. — Равно как и не приказывали прятаться за облаками и атаковать сверху.

— До этого дня, — закончила за него Уайтлинг.

— Они увидели, что атаки в лоб ничего не дают, и начали менять тактику.

* * *

Стена, участок замка Факел

Удар меча разрубил свежего мертвеца пополам, попутно отрубив руку ещё одному. Не теряя времени, Рендил перехватил рукоять и перевёл инерцию движения в колющий удар. Рядом орудовали рогатинами и алебардами тяжёлые пехотинцы Простора. Обсидиановые кинжалы, мечи и копья оказались малоэффективны в бою против тварей, окутанных ледяной коркой. Приходилось полагаться на мощные рубящие удары, способные этот лёд разбить.

Вот уже пару часов на вершине Стены шёл жаркий рукопашный бой. Обсидиан трескался, древки ломались, люди валились с ног от усталости. Подымающиеся до вершины лифты опустошались от оружия, масла и булыжников за считанные секунды. Так же быстро они наполнялись тяжелоранеными и покалеченными.

Видимо, все боги мира в этот день были на стороне живых, другой причины, почему орда до сих пор не захватила и не расширила плацдарм, Тарли попросту не видел. Внизу бесконечным потоком лезли вверх пехотинцы. Не было ни пирамид, ни ручейков из мертвечины. Постройка буквально почернела от тварей, под которыми даже не было видно льда.

Владыка Рогова Холма перевёл дыхание, устало опёршись на меч. На его место тут же встала пара солдат домашней гвардии. Но едва ли эти четверо воинов будут биться так же эффективно, как он один.

— Время Жнеца пришло. Сейчас! — дал приказ Рендил.

Вооружённый кувалдой чёрный брат тут же ринулся к покрывшемуся толстой ледяной коркой рычагу. Первый удар, второй, заскрежетали шестерни механизма, треснул лёд на внешней части Стены. Пятиметровый, подвешенный на цепи из стали холодной ковки якорь-кошка с сильно загнутыми к скобе заточенными как лезвия рогами понёсся вниз.

Смертоносный маятник дробил и молол нежить, сбрасывал ту вниз, молниеносно очищая участок от взбирающихся вверх и придавая поверхности ровный вид. Не спасал нежить ни белый холод, ни ледяная броня. Они помогали противостоять огню или обсидиану, но куда им тягаться с плодом деятельности острого ума и грубой силой человеческого упрямства. В одно мгновение несколько тысяч смертоносных пехотинцев обратились в сломанные кости.

Много лет назад ещё молодой мейстер Эймон, под впечатлением от хроник вторжения короля-за-Стеной Раймунда Рыжебородого, вдохновился внести свою лепту в защиту Стены. Учёный написал письмо родне в Красный Замок и, как ни странно, корона выделила средства на его безумную задумку. Долгие три года со всех концов государства в Чёрный замок свозили сталь, мастеров кузнечного дела и лучших инженеров. Так появился Жнец. Увы, последовавший упадок ордена и распри при королевском дворе не позволили создать ещё хотя бы пару экземпляров.

— Быстрее, псы! — кричал офицер на припавших к механизму солдат. — Жнец куда лучше вас, лентяев, но сам он обратно не заберётся!

Рендил усмехнулся.

— Милорд, там! — дрожащим голосом обратился к нему один из егерей.

Плотными рядами маршировала по телам павших товарищей пехота. Медленно и неторопливо, метр за метром она продвигалась вперёд. Там, внизу, между двумя огромными отрядами волокли то, что защитники на первых порах приняли за настоящую крепость.

Огромные, толщиной с замковую башню, находившиеся по краям балки были усыпаны площадками и помостами для стрелков, на которых не было свободного места. Соединялись они канатными дорожками и уходящими к земле исполинскими шипованными цепями, концы которых все как один удерживали над ней стенобитное орудие около сорока метров длиной.

Почти три сотни мамонтов и столько же великанов тянули и толкали это монструозное чудище вперёд. Колеса медленно, но неумолимо перемалывали под собой тела и кости. Ужас и отчаяние принесло в сердца людей осознание того факта, что это никакая не крепость, а таран, самый большой и уродливый из тех, что видел этот мир.

— Залп! — тут же приказал Тарли. — Обрушьте на них всё, что только можно! И… и сообщите Кошмарному Волку.

Тысячи стрел, столько же болтов, сотни выпущенных из скорпионов дротиков и десятки наполненных булыжниками и маслом бочонков. Всё без толку. Таран продвигался к цели, несмотря на все понесённые его сопровождением потери.

Сотни толкавших таран великанов взялись за цепи, чтобы сдвинуть стенобитное орудие с места и отпустить.

Мощный глухой удар заставил Стену содрогнуться, несколько защитников, не удержав равновесие, с криком сиганули вниз. По синему льду зазмеилась огромная трещина. Ледяная глыба, толщиной в метр и площадью в почти шесть, откололась от Стены и начала съезжать вниз, попутно сметая всё на своём пути.

— Твари, милорд, они продолжают подыматься! — закричал один из егерей, указывая на не выбритый Жнецом участок.

— Как жаль, что маятник только один, — недовольно проворчал Рендилл. — Следите за этой штукой и сигнальте перед ударами! — Скомандовал Тарли, указывая на таран, в надежде, что его люди сориентируются и используют бесценные секунды, чтобы схватиться за что-то и удержаться на Стене.

Та содрогнулась с новой силой. Почти никто из солдат не удержался на ногах, благо вниз упали лишь единицы — стрелки, которые выглянули из-за зубцов для выстрела, их исклёванные птицами тросы оборвались.

— Отправьте ворона в Факел, — велел Рендил. — Кажется, скоро драться будем внизу.

Снег продолжил падать, мёртвые всё так же подымались наверх, содрогались от удара тарана, падали вниз, но продолжали взбираться. Свистели стрелы, летели болты, пылало алое и зелёное пламя, неумолимо давая слабину перед лицом вьюги. Белый холод был способен потушить даже дикий огонь. Смертные ожидали чуда…

— Wuld-Nah-Kest! — и чудо произошло.

Выглянув из-за зубцов, Рендил увидел, как орду внизу рассекла борозда с востока на запад. Сотни и тысячи изрубленных мертвецов валялись на холодной земле. Но прошёл всего миг, вихты шагнули вперёд и прореха в чёрном океане исчезла, не оставив и следа.

Лишь стоящая внизу одинокая фигура служила мимолётным свидетельством произошедшему. Сияющая светом самого солнца, она источала величие и силу, трупы рядом с ней рассыпались прахом, а офицеры мёртвого воинства озирались по сторонам, натурально оробев и не зная, что делать дальше. Битва замерла, больше не лязгала сталь и не карабкались наверх вихты, больше не стреляли защитники и не тянули цепи тарана великаны.

Миг, и мёртвые издали синхронный визг, такой силы, что защитники на вершине вынуждены были закрыть уши. Земля содрогнулась, и твари хлынули на фигуру, словно лавина. Все, что были вокруг неё, все, что карабкались вверх рядом с ней. Они бросили свои дела и не испытывая страха ринулись выполнять приказ господ. Нести смерть одной-единственной цели.

Луч света выжег с сотню тварей, заставив тех пылать и рассыпаться, затем ещё один раз и ещё. Но на место поверженных тут же явились новые. Так прытко, словно орда и не понесла потерь.

— Yol-Toor-Shul!

Поток неподвластного магии Иных пламени вырвался вперёд, яростно испепеляя всё, чему не посчастливится встать у него на пути. Зашипел и вспенился холодный от силы белого хлада воздух.

— Что там? — спросил один из солдат.

— Вы что-то видите? — вторил ему другой.

Но ответа не было. Там внизу пел волшебный клинок, яростно визжали и рассыпались на части мёртвые. Лишь сжигающее мосток за мостком, медленно подбирающееся к вершине одной из балок тарана пламя можно было разглядеть из-за облака густого, белого как снег пара.

— Fus-Ro-Dah!

Новая волна силы сбила с ног мертвецов вдалеке, а тех, кто был ближе к эпицентру, растерзала в клочья. Балка тарана медленно кренилась к земле, угрожая похоронить под собой сотню-другую трупов. Секунда, и воздух пронзает громкий треск, балка падает в пару и пыли, а с ней прибивает к земле и остриё стенобитного орудия. Импульс роняет тянувших цепь великанов на землю, где их уже поджидает Закат.

— Лорл Тарли, лорд Тарли! — от созерцания происходящего просторца отвлёк оклик взволнованного вестового. — Срочное сообщение из Морозного Холма.

* * *

Мост Черепов

К сожалению для стерегущих Теснину отрядов, успех первых дней быстро пошёл на спад. Мёртвых животных на дне самого ущелья и у его края на правом берегу Молочной с каждым днём становилось всё больше. Шкуры мёртвых медведей, мамонтов и лосей было крайне трудно пробить, а пытаться заколоть тех острогами затея почти бестолковая.

У живых на Стене восемьдесят тысяч воинов, но что от них толку, если те были размазаны на более чем четыре сотни километров? Проход Тесниной долгий и крайне опасный даже для небольших групп вольных людей под предводительством ветеранов набегов. Ущелье брало дань за проход, неизменно пожирая часть путников.

Казалось бы, охранять этот проход пустая трата сил, но само его наличие ослабляет натиск мёртвой орды на Стену, а значит каждый выигранный час равен помощи бьющимся на передовой.

Болотникам и одичалым пришлось прибегнуть к помощи алхимии. Раньше, чем на то рассчитывали офицеры и клановые лидеры. Попытка обойти Стену вынуждала Иных оттягивать далеко на запад часть своих нескончаемых орд.

На пятый день животные хлынули с новой силой, покрытые льдом, не боящиеся ни обсидиана, ни пламени. Не зная усталости, они гнали защитников всё дальше на юг, а вьюги шли за ними следом. Живые бились отчаянно, без еды и отдыха, медленно сдавая животным пядь за пядью земли, теряя братьев по крови и по оружию, пока по противоположной стороне ущелья маршировало мёртвое воинство. Они поджигали деревья, пробивали лёд на Молочной, но не могли оказать вихтам должного сопротивления.

Мост в десять шагов шириной был ключевым стратегическим обходом Стены на Западе. Постройка соединяла оба края ущелья, пространство внизу испещряли тысячи, если не десятки тысяч костей тех, кто за сотни лет пытался пройти по нему на Юг. Именно здесь отряд под командованием Миры Рид принял бой с нежитью.

— Они уже на той стороне, ребятки. Приготовьтесь, — дала команду лучникам Мира, как только вновь ощутила ледяную хватку белого хлада.

Ветер поднялся, его свист прозвучал совсем близко, задрожали огни факелов в жаровнях. Глухой ропот пробежал в рядах тех, чьи сердца ещё бились. Первые полдюжины вихтов показались из-за тумана спустя считанные секунды. Пробивающийся сквозь тучи лунный свет освещал их иссохшие от времени тела.

— Цельтесь в глазницы и шею, — велел лучникам Теон.

Как показала практика, если и можно убить защищенных льдом тварей из луков, то только попав туда.

— И не стреляйте, если не уверены. Обсидиан не бесконечный, — добавила леди Сероводья. — Натянуть тетиву!

Пятерка вихтов пала в одно мгновение, рассыпавшись на части. Их кости украсили мостовую, а черепа, докатившись до края, рухнули вниз. Пара лучников хотела было быстро метнуться на мост и собрать стрелы, но офицеры им не позволили. Слишком опасно, слишком рискованно. Нужно продержаться, пока с Западного-Дозора-у-моста не прибудет подмога, подмога, которую придётся снять со Стены.

Новая группа мёртвых появилась вскоре после первой, и на сей раз это были не иссохшие скелеты, а пехотинцы, которых возглавлял труп павшего чёрного брата. Они закрылись щитами, и шли вперёд, прикрывая собственных лучников. Поморщившись, Мира сплюнула на землю.

— Двадцать восемь, — доложил Теон, досчитав.

— Сама вижу, — фыркнула Мира, вкладывая в пращу алхимическую гранату. — Не стрелять.

Праща начала вращаться над головой девушки, движение за движением, мах за махом, и вот в ключевой момент болотница выпускает свободный конец. Снаряд устремляется вдаль. Десять метров, двадцать, тридцать, раздается взрыв.

Четырёх тварей в авангарде разрывает на клочки, не спасает ни лёд, ни доспехи. В прореху в построении тут же устремляются выпущенные общим залпов лучников стрелы. Ещё три вихта находят упокоение. Уцелевшие мертвецы переходят на бег и бросаются вперёд, их стрелки нацеливают оружие в сторону, откуда враг вёл стрельбу, и дают залп в туман.

Твари рассыпались одна за другой. Мира с Теоном, ведомые соперничеством, всё накладывали на тетиву стрелы. Мертвый чёрный брат отступил в туман, как только единственных добравшихся до другой стороны моста подчинённых изрубили обсидиановыми рогатинами.

Не прошло и минуты, как мёртвые снова хлынули на мост, в этот раз целой толпой. Выцеливать уязвимые места смысла больше не было, ты либо стреляешь, либо нет, ведь от рукопашной схватки отделяют считанные десятки метров.

Стрелки начали без команды, град из сотен стрел обрушился на вихтов, но смог унести едва ли полдюжины. Щиты и лёд делали своё дело. Наибольший успех был у лучников, расположившихся в стороне от моста, на краю ущелья. Они могли бить вихтам в неприкрытый фланг.

Пустив тварей на мост толпой, Иные несколько переоценили его пропускную способность, как результат десятки свеженьких трупов со свистом полетели в ущелье, по дну которого на юг шли новые орды.

— Ебучие боги! — выругался один из стрелков, глядя на эту картину.

— Поактивнее, псы! Их здесь ещё много! — рявкнула на подчинённых Мира.

Твари падали вниз, подходили ближе, где по уязвимым местам было легче попасть, гибли под смертельными жалами стрел и взрывами алхимических гранат, но неумолимо сокращали дистанцию.

Грянул гром, синяя молния вспорола небо и ударила по одному из вихтов, заставив того рассыпаться на части. Волной от поверженного разряд прошелся и по остальным трупам, заставляя лёд на них трескаться и опадать. В дёргающихся от действия магии тварей дали единый залп.

Каждый, кто не промахнулся, смог сразить поднятую противоестественной магией нежить. Те из них, кто во время удара с небес помчался вперёд, пали, нанизавшись на выставленные вперёд рогатины и остроги.

— Yol-Toor-Shul!

Под взмахом тёмно-зеленого крыла разверзлись тучи, пламя хлынуло вниз из огромной драконьей пасти. Не бушующим потоком, но широкой волной. Огонь обрушился на вихтов, сотнями обращая тех в пепел.

Дова приземлился на ту сторону ущелья, после чего издал яростный рёв, заставивший сердца смертных уйти в пятки. Но мёртвые не испытывали ни страха, ни боли. Твари нашли в драконе новую приоритетную цель. Клыкастая пасть рвала их на части, мощный хвост дробил их кости, а взмахи крыльями сбрасывали нежить в ущелье.

Совсем скоро поверженным тварям не было числа, и другая сторона моста стала заметно свободнее. Дракон взмыл в небо, заложил новый вираж, и обрушил огненное пекло на ущелье, в котором тоже накопились тысячи вихтов.

— Кажется, оно на нашей стороне, — нервно сглотнув, пробормотала Мира.

* * *

После многочасового дежурства на своём участке Стены Эдрик Дейн мог наконец спуститься вниз, чтобы отдохнуть, поесть и обработать раны. Возможно, рыцарю даже удастся немного поспать, перед тем, как снова отправиться наверх.

Владыка Звездопада видел, что мейстер замка занят тяжелоранеными, так что совершенно не удивился, когда к нему в комнату зашла одна из Дочерей Мары.

— Как обстановка в замке? — спросил Дейн, усевшись на стул.

— Дочери заняты, много раненых и с каждым днём их становится только больше. Неужели там наверху всё так плохо? — уточнила Мирцелла, обрабатывая его рану и доставая бинты.

— Твари лезут вверх, мы их убиваем. Лично я зарубил с полсотни, но не могу сказать, что тех стало заметно меньше. Мы не справимся со всеми, — голос рыцаря сквозил усталостью.

— Вы не должны опускать руки, лорд Дейн. Люди смотрят на вас, если сдастся даже… — Мирцелла осеклась, чуть не произнеся «герой из пророчества». — Меч Зари.

— Меч Зари, — хмыкнул Эдрик. — Я обычный рыцарь.

— Который вдохновляет людей сражаться, — не согласилась девушка. — Пока вы можете держать в руках Рассвет, они будут сражаться рядом с вами.

— Вы рассуждаете как опытный лорд, принцесса.

— Я лишь повторяю то, что слышу от остальных Дочерей, сир, — грустно улыбнулась Мирцелла. — И я больше не принцесса. Видимо, вам трудно это принять, верно?

— Нет, — замотал головой Эдрик. — Ведь ни двор Роберта Баратеона, ни Королевская Гавань вас совершенно не испортили.

— Галантен и учтив, как и всегда, — улыбнулась Мирцелла. — Даже не скажешь, что вас воспитывал северянин. — Добавила она наигранно-чопорным тоном.

— Рыцарю, помимо таких добродетелей, как учтивость, галантность, справедливость и прочие, нужно уметь убивать. Мой наставник уделил этому вопросу много внимания.

— И, как мы с вами видим, поступил правильно, вихтов не одолеть ни галантностью, ни вежливостью, — закончила с раной Эдрика девушка. — Скажите мне, сир Эдрик, могу ли я попросить вас об услуге, как леди рыцаря?

— Желание леди — закон для рыцаря. Если в моих силах будет выполнить вашу просьбу, то я это сделаю.

— Даже если попрошу вас забрать мое девичество, сир? Вы выполните эту просьбу? — Эдрик подавился на полуслове.

— Перед тем, как отвечать, я должен спросить, зачем вам это? — наконец заговорил он.

Изумрудные глаза заметно погрустнели.

— С самого рождения я не могла распоряжаться многими вещами. Временем, своей компанией, будущим. Вокруг всегда были гвардейцы, учителя, фрейлины, придворные, Ланнистеры разной степени родства. Я не могла выбирать, с кем дружить, чем заниматься и кого любить. Я росла, чтобы стать активом в планах моей семьи.

— И теперь, «обретя свободу», вы решили распорядиться своим девичеством, — заключил Эдрик.

— Хотя бы им, сир. Мы все в любой момент можем погибнуть. Неважно, через час, завтра или в течение недели.

— И если отдавать своё сокровище, то самому достойному.

— Только тому, в кого я влюблена!

Мирцелла выглядела искренне уязвлённой сим предположением, но, собравшись с мыслями, девушка подняла руки и стала ослаблять узелки платья. Спустя несколько секунд оно упало на землю, а стыдливо прикрывающая ладонями грудь и лоно блондинка предстала перед любимым во всей обнажённой красе.

Глубоко внутри рыцарь ощутил что-то неправильное, совершенно неправильное. Продолжение этого разговора сулило перерасти в супружескую измену. Пусть даже в Закатных королевствах те не сильно порицаются, по крайней мере, если совершаются в тайне и теми, кто обладает властью.

Юный Дейн понимал, что должен уйти, но был не в силах это сделать. Рыцарю хотелось остаться с девушкой, успокоить её, защитить, забрать с собой в Звездопад, когда всё закончится. Подобные желания вызвали в нём чувство глубокого негодования, ведь он был совершенно уверен, что испытывать подобное он может только к Арье. Неужели это и значит любить нескольких женщин? Неужели Джон чувствовал то же самое?

— Итак, лорд Дейн, каков ваш ответ? — напомнила о себе Мирцелла.

* * *

Стена, участок замка Глубокое Озеро

— Лорд Старк, лорд Старк! — к Эддарду подбежал взволнованный вестовой.

— Докладывай.

— Оборотни передают, что с тараном покончено, — радостно сообщил юнец.

— А что с мостом Черепов? — уточнил Эддард. Хранитель Севера не мог позволить себе радоваться раньше времени.

— Подкрепления из замка выступили, но лорд Джорах едва поспеет вовремя, — ответил ему уже Бенджен. — Джон говорил, что у него есть друг, который поможет в случае чего.

— Будем на это надеяться. Ведь помочь сами мы не можем никак.

— Огромный злоебучий таран. Вихты и животные, обходящие Стену Тесниной, что дальше? К нам явиться сам Великий Иной?

Вьюга неожиданно остановилось. Из заснеженных туманов донёсся звук поваленных деревьев. Стена содрогнулась. Вся, от вод Ледового залива до твердыни Восточного Дозора-у-моря. Глыбы льда отделялись от Стены и падали вниз, сметая всё на своем пути. Словно ведомые каком-то ритмом, какой-то взаимосвязью…

— Боги милосердные! — воскликнул Бенджен.

… спустя мгновения люди увидели, какой именно.

Огромное даже по меркам Закатных королевств существо из ожившего льда двигалось прямо к Стене и с каждым его шагом та содрогалась. Оно было соткано из ожившего льда, а бледно-голубые кристаллы служили ему глазами. Задние лапы существа были невероятно массивны, а передние представляли собой широкие крылья с полупрозрачной мембраной, сквозь которую можно было разглядеть всё, что находится позади, но слишком тонкие, чтобы использовать их для полёта. Ледяной змей, словно явившийся из сказок Старой Нэн, был в три-четыре раза больше дракона Эйгона Шестого.

— Они тоже существуют, — в ужасе прошептал Эддард.

— А для защиты от кого, по-вашему, возвели Винтерфелл и остальные исполинские замки? — в разговор вступила Золотце, которой пришлось отвлечься от нескончаемой стрельбы из лука.

— Старки древности сражались с ледяными драконами? — в тоне Бенджена смешалось восхищение и первобытный ужас.

— Нет, — фыркнуло дитя леса. — Просто у Брандона Строителя был очень маленький член.

— Отправьте её в бездну! — придя в себя, приказал Старк стрелкам и расчётам.

В небе засвистели снаряды. Твари было нипочём абсолютно всё, начиная от стрел с болтами и заканчивая выпущенными из требюше шестидесятикилограммовыми булыжниками. Даже если те и попадали, то просто отскакивали в сторону, а на ледяной плоти чудища не появлялось ни ран, ни царапин.

И вот из-за выгоревших деревьев показались первые Иные. Двое благородного вида существ шли вперёд, ведя за собой скованных цепями ещё живых людей. Пропавших в дозорах чёрных братьев, мужчин и женщин кланов Ледяной реки, теннов, дезертиров из войска Манса. Они даже не сопротивлялись. Одежда пленников была грязна и изорвана, а тела заметно исхудали. Их лица были наполнены усталой обречённостью и смирением, а в глядящих в пустоту глазах давно перестала теплиться жизнь. Словно они уже стали частью орды, но ещё не осознавали этого.

Иной достал с пояса кинжал и вспорол первому в линии пленнику горло, тот упал в снег, истекая кровью, и даже не пытаясь прикрыть рану. Его собрат поднял вверх руки и начал произносить магические слова на родном языке.

Для смертных эти слова звучали подобно мелодичной гармонии, амброзии от мира лингвистики, пропитанной дыханием самой Зимы, но с примесью какого-то неправильного порочного подвоха. Подвоха, вызывающего настороженность, нарастающую с каждым произнесённым словом. Его товарищ в это время продолжал убивать пленника за пленником, чётко и методично.

Не дойдя до Стены сотни метров, монстр остановился, мёртвые, последовав его примеру, тоже замерли в ожидании. Два словно сузившихся бледно-голубых кристалла пристально оглядывали Стену, ища в той наиболее пострадавшее место. Когтистая задняя лапа в предвкушении вспорола землю. Глаза Старка расширились в осознании.

— Все в сторону! — приказал он.

— Лорд Старк? — в замешательстве уточнил один из офицеров.

— Все в сторону! — повторил приказ Эддард. — Покинуть участок!

Но было уже слишком поздно. Вспоров землю и второй лапой, монстр взмахнул крыльями, словно давая себе ускорение. Подобно породистому дестриэ, дракон дёрнулся с места, за секунду набрав максимальную скорость. Сто метров, восемьдесят, шестьдесят, и вот тварь таранит постройку собственной головой.

Трещит лёд, змеятся по месту удара трещины, откалываются и падают вниз глыбы вместе с людьми. Тварь вонзает в дыру находящиеся на перепонках передних лап шипы, продолжая откалывать от Стены кусок за куском, словно терзая жертву, вырывая из той плоть и никак не реагируя на летящие сверху булыжники и опрокинутое вниз кипящее масло.

Спустя минуту в Стене зияла самая настоящая дыра, радиусом пять метров. Стена содрогнулась, вместе с её физической оболочкой окончательно ослабла и её магия. Весь участок около дыры градом обрушился вниз, погребая за собой живых и мёртвых. Стена пала, а мёртвая орда тут же хлынула в образовавшуюся прореху.

Первыми им наперерез помчались расквартированные внизу чёрные братья. Не воины, нет, строители и стюарды. Отважные безумцы шли вперёд со строительными молотками и топориками в руках.

В небе сером грохочет гром

свистят стрелы, враги кругом.

Ввысь вздымается пыль и дым

горит лес, под дозора гимн.

Дрожа от страха, но не отступая, братья ордена, презрев опасность, глянули в лицо собственной смерти. С ними не было ни богов, ни их вестника, только они сами. Они и слова их клятвы.

— Я — меч во тьме! Я — дозорный на Стене! Я — огонь, что развеет холод! Я — меч, что приносит рассвет! Я — рог, что разбудит спящих! Я — щит, что хранит людей! Отдаю свою жизнь Дозору, среди ночи и тех, кто в ней!

…

Сметя чёрных братьев с пути, орды нежити хлынули на ближайшие к пролому замки. Их первые атаки, встреченные огнём и стрелами, безуспешно разбивались о древние твердыни. Долгая Ночь ступила на земли Севера. Казалось, с её приходом гас огонь замковых костров, жаровен, факелов, а с ними и человеческих сердец. По ту сторону тоже горел огонь, в глазницах каждого мёртвого животного, каждого иссохшего скелета, каждого поднятого зомби виднелось голубое пламя глаз их господина.

Атаки отражались одна за одной, но с каждой минутой, с каждым часом мертвецов по эту сторону стен становилось всё больше. Всё чаще Эдрику Дейну приходилось подымать вусмерть уставших солдат в бой, всё чаще сверкало в отблесках огней лезвие Рассвета. Всё чаще несли потери защитники.

В головы людей начала прокрадываться мысль, что всё это не имеет и не имело смысла, ни их многолетняя подготовка, ни героическое сопротивление. Царство людей собрало под свои знамёна всех кого только можно, нашло способ противодействия мёртвым и подготовило Стену к защите. Теперь же они истощены, а их оборона прорвана. Какой смысл имели все их старания, если противник мог проломить Стену в любой момент?

И вот поднялась вьюга, погасли огни и начали покрываться инеем живые. Удар мощной длани великана накрыл замковые ворота, за ним последовали и остальные. Слетали мощные петли и засовы, трескались доски и рвались стальные цепи.

Мёртвые орды, ведомые самой смертью, ворвались внутрь задолго до того, как на атаку по воротам успели отреагировать. Во внутреннем дворе завязалась жаркая схватка. Защитников теснили внутрь цитадели, подход к которой удерживал Меч Зари самолично. Рядом с ним застыла Дочь Мары с арбалетом наперевес.

На миг мёртвые остановились, словно сияние магического клинка и два десятка павших вихтов у ног рыцаря сдерживали их от новой атаки. Истина выяснилась совсем скоро. Мёртвые не побоялись идти в атаку, они лишь замерли и расступились, ведомые приказом своего лидера.

Этот Иной отличался от того, что Эдрик помнил по битве в Застенье. Не такой высокий, как прошлый, его рост не превышал метра восемьдесят. Бледная молочная кожа, такого же цвета волосы, аристократичные черты лица и безразличные, потусторонние голубые глаза.

Лезвие его словно специально выкованного под женскую руку меча было тонким и коротким, как у рапиры, а сам он — одоспешен гораздо лучше прошлого. У доспеха убитого Джоном не доставало сапог, рукавиц и защиты локтей. Но что между двумя Иными было общего, так то, что оба сражались без шлема.

Сделав изящный шаг вперёд, Иной пренебрежительно бросил на землю срубленную голову, которою доселе нёс в свободной руке. Губы монстра исказились в насмешливой ухмылке. Но Мечу Зари не было до этого никакого дела, он будто и не обращал на брошенный ему вызов никакого внимания, всё переругиваясь со служительницей Старых богов.

Прекрасное лицо светловолосой девушки исказилось в злой гримасе, а изумрудные глаза наполнились решительностью. Собственноручно разорвав на груди платье, девушка схватила Рассвет за лезвие, направив его на собственное сердце. Перед тем, как рыцарь успел отвести клинок в сторону, та решительно шагнула вперёд. Лезвие клинка пронзило её грудь.

Издав последний вздох, Дочь Мары упала к ногам рыцаря с застывшей на лице предсмертной улыбкой, такой, словно она просто ушла в мир грёз и ей снился самый сладкий из снов.

В этот же момент лезвие меча Эдрика запылало огнём. Запылали огнём и все жаровни, костры и факела, что ранее погасли от вьюги. Запылало огнём оружие в руках защитников твердыни. Огнём таким же красным, как и кровь девушки.

Голубые глаза столкнулись с лиловыми. Возомнивший себя богом Иной впервые в жизни испытал вполне человеческий страх.

* * *

— Отправьте воронов в Последний Очаг, — велел Эддард, глядя на усеянную мёртвыми телами землю, по которой вышагивали уже новые орды. — Всем войскам выступить к Короне Королевы.

Хранитель Севера не знал, что именно произошло, но факт оставался фактом. Первая пробившаяся на юг крупная волна в тридцать тысяч вихтов пала в один миг. Однако это не значит, что все следующие будет так же легко уничтожить.

Не говоря уже об исполинской ледяной твари. Сделав своё дело, жуткий монстр оставил Стену и двинулся дальше на юг, туда, где некому ему противостоять. А вслед за ним шёл и предводитель мёртвого воинства вместе со своей свитой и лучшими войсками.

Повелитель орды царственно восседал на мёртвой лошади. Он был закован в блестящие, словно алмазы, ледяные латы. Его голову венчал величественный закрытый шлем, украшенный парой оленьих рогов, как и подобает предвестнику охоты, предвестнику смерти человечества. Здраво рассудив, что запершиеся в замках около Стены жалкие букашки не стоят его внимания, Предвестник оставил их на своих рабов, а сам отправился дальше. Впереди его ждало многомиллионное пополнение армии.

Засверкали в небе тысячи молний, загрохотал гром. Разверзлись небеса и тёмно-зеленый дракон устремился вниз, точно крылатый смерч. На его шее восседал всадник, высокий и бравый, облачённый в латный доспех и тёмно-синий плащ с лютоволком и копьеносицей. Это был Джон Дейн с Закатом в руке. Он покинул Стену, чтобы прибыть сюда и нести гибель тем, кто не страшился самой смерти.

— Krii-Lun-Aus!

— Gaan-Lah-Haas! — сдвоенная мощь ту`ума невиданной силы обрушилась вниз, туда, куда направил дракона Кошмарный Волк.

Огромная клыкастая пасть сомкнулась на шее ледяного змея, чёрные когти рвали прозрачные бледные крылья. Столь стремительным и чудовищно сильным был натиск, что обе твари кубарем покатились по земле, вновь заставляя ту содрогаться.

Змей не остался в стороне и тоже начал терзать противника. Под грохот грома и жуткий рёв чудовища вцепились друг в друга, отрывая куски плоти. Оторванный от змея лёд уменьшался и таял, отделённая от тела плоть Дюрневира гнила и иссыхала, но два непобедимых монстра лишь продолжали рвать друг друга на части. Вьюга извергалась из ледяной пасти, но лишь для того, чтобы встретить волну пламени. Облака пара всё подымались и опускались, скрывая собой яростную схватку.

Предвестник уже собирался повести своё войско дальше, как ему наперерез вышел рыцарь. Его долг пересилил усталость, а любовь к тем, кого он защищает, — страх.

— Чтобы пройти дальше, тебе придется меня убить, — произнёс Джон, сплёвывая кровь на землю. Предвестник лишь ухмыльнулся.

Его орды шагнули вперёд, Довакин не дрогнул. Свет солнца, выпускаемый его дланью, мощь ту`ума, вырывающая жизнь и силу из самого естества его противников, поющее в воздухе лезвие Заката, всё, что имел, воин направил против проклятых орд.

Иссохшие скелеты, свежие трупы элитной пехоты во главе с офицерами, мёртвые животные и великаны. Иные из свиты. Предвестник не мог вырвать победу, кого бы ни посылал вперёд, а Джон всё никак не мог пробиться сквозь его охрану, чтобы нанести решающий удар. Днями шло это противостояние, днями, теснимый давлением мёртвых, Дейн отступал всё дальше на юг. Убивал тварей сотнями и тысячами, десятками тысяч, но этого всё равно не было достаточно.

Так продолжалось до тех пор, пока за его спиной не показалась окраина Короны Королевы.

…

Покрытые пеплом и гнилой кровью волосы были скомканы и растрёпаны. Глаза, серые, как море в грозу, взирали на противников со спокойствием и уверенностью, несмотря на то, что те украсили круги от недосыпа. Джон побледнел, как мертвец, и заметно исхудал. Он сжимал в руках рукоять Заката, направив меч против обладателя голубых глаз, что с пренебрежением смотрели на него из-под прорезей шлема.

— Ты проиграл, — спокойно, констатируя факт, обратился к нему Предвестник.

Иной говорил на перволюдском в его архаичной форме, с другими произношением слов и ударением в них. Да, язык был очень старым, но даже так, его современные носители говорили на нём совершенно иначе.

Андар вспомнил все короткие встречи с кузеном. Его глупые шутки, дружеское подтрунивание над родней, нарочитая несерьёзность и море жизненного опыта, скрытого под маской легкомысленности.

Он смог примирить северян и одичалых, одолеть Веру, посадить на Железный трон нового короля и сплотить государство перед лицом грядущей угрозы. Сейчас, не жалея сил и собственной жизни, он сражался за Царство людей, против тех, кому не могли противостоять могущественнейшие из мужей. Сражался на равных, пока боги войны ожидали своего часа в тылу.

Подумав об этом, Андар испытал великий стыд.

— Он не должен погибнуть, — произнес рыцарь. — Только не так. Не в одиночестве.

— А с чего ты взял, что он один? — ухмыльнулся Бронзовый Джон, обнажая меч.

Затрубил боевой рог, поля откликнулись его эхом. Вслед за ним затрубили медные трубы южан, запели свистки болотников, забили боевые барабаны вольного народа. Зовущая в последний бой этой войны песня набирала силу, становясь всё громче, всё ближе, всё яростнее.

Жала тысяч рыцарских копий вздымались к небу, кони беспокойно перебирали копытами, тяжелая пехота и стрелки со всех королевств выходили на свои позиции. Всё это говорило о том, что Кошмарный Волк будет биться не один.

Задрожала земля. Закованные в латы великаны с уродливыми двусторонними секирами из обсидиана в руках начали выходить на свои позиции. Хмурые и неразговорчивые, пешие и верхом на мамонтах. Три тысячи непобедимых гигантов, последние из своего племени. Они пришли на битву по приказу Манса и зову вестника Старых богов.

— Дейн, — коротко кивнул их предводитель.

Люди наблюдали за этим с восторгом и радостным изумлением, даже лица Иных выражали сухой интерес.

— Предки! Сами предки сегодня бьются на нашей стороне! — кричал своим воинам Эддард Старк, указывая Льдом на клинья конницы собственной родни.

Там, где в стороне, на мощном северном мерине, со скалящейся лютовольчьей головой на щите и пикой в руках, возглавлял её Теон Старк, Голодный Волк. Облачённые в латы, кожу, и пушистые плащи, с оружием наголо следовали за ним и другие короли Зимы. Рядом с ними ждали своего часа и их спутники при жизни, товарищи и компаньоны.

Сопровождавшие хозяев в битвах и в смерти, лютоволки были похоронены вместе с лордами Винтерфелла. Вместе с ними они пробудились для последнего боя. Животные скалились и рычали в сторону безразличной мёртвой орды.

Задул тёплый ветер с юга, зашелестела листва. В очередной раз замерли в изумлении живые. Духи леса тоже пришли к ним на помощь. Олени, волки, лоси, медведи, сумеречные коты, лисы, кабаны, даже миролюбивые белки с зайцами. Молчаливые и сосредоточенные. Они раскинулись живым морем на много километров вокруг, а над ними роились насекомые и пролетали птицы. Спригганы привели их сюда, дабы защитить природу от холодов вечной Зимы, дабы спасти саму жизнь.

— Договор был заключён! — крикнула восседающая на лютоволке Золотце, вздымая к небу короткий композитный лук. — Пришло время его исполнить!

— Пришло время его исполнить! — закричали её подопечные. Дети леса явились на битву.

Увидев утвердительный кивок дяди, рёвом боевого рога возвестил об общей атаке король Эдрик. На этот звук откликнулись рога Хранителей, их лордов-знаменосцев и рыцарей во главе копий.

Люди лавиной хлынули вперёд, мчась по заснеженным полям. Колыхались на ветру знамёна и штандарты, вздымались клубы пыли, опускались копья. Свет рассёк небо, озарив собой всё поле боя и заставив лёд растрескаться, а белый хлад бежать обратно за Стену. Орды нежити колыхнулись и, втоптанные в землю, кубарем покатились в стороны, не сдержав кавалерийского натиска. А люди горланили боевые кличи и уничтожали врагов всего живого. Топот копыт, лязг стали и их крики эхом разносились по всему полю брани.

…

Блеск брони и оружия Предвестника потускнел. Чистейший лёд темнел, словно его кристально чистую воду смешали с грязью. Его верные гвардейцы из числа сородичей, начали нервно перехватывать в руках оружие и переглядываться.

Лидер орды поднял ведущую руку, вздымая в небо свой меч, приказывая другим Иным сплотиться вокруг себя, что те и поспешили сделать, но было уже слишком поздно.

Несокрушимый клин конницы королей Зимы загрохотал в двух сотнях метров от них. Задрожала земля, содрогнулись и рассыпались ряды вихтов, тщетно пытавшихся сдержать этот натиск. Теон Старк и его авангард рассекли вражеское войско надвое. Их клинки пели, блестя отсветами небесного света, пели с доступной лишь Старкам древности дикой свирепостью, упокаивая людей, животных и великанов.

Не прошло и нескольких минут, как этот кулак пробился ближе к своему потомку, ближе и к своему главному врагу. И вот, Иные, сопровождавшие Предвестника весь поход, схлестнулись в битве с лордами Винтерфелла. Что одни, что другие наконец встретили достойного соперника.

Лишь один из телохранителей остался подле своего предводителя, тот, чья сила была не сопоставима с силой всех прочих, тот, чья верность была настолько велика, что позволяла не слепо следовать приказам владыки, а нарушать их, если это принесёт тому благо. В голубых глазах этого существа было не чувство долга, не преданность и не фанатичный лоялизм, а что-то, что можно было назвать любовью. Пусть и её извращённой мраком порочной формой.

Только сейчас Джон смог разглядеть и осознать, что впервые видит перед собой женщину-Иного. В этот момент он понял, что значит «прекрасна в своей непостижимости». Её кожа была белая, как луна, а глаза голубые, подобно паре звёзд. Её тело холодно и мертво, как сама ночь, но её глаза, её эмоции и мимика, были такими, словно внутри неё заперта живая человеческая душа.

— Кажется, наши шансы сравнялись, — устало ухмыльнулся Дейн, перехватывая Закат.

— Наивный глупец, — ответила ему телохранительница.

Женщина уверенно шагнула ему на встречу, а Предвестник, охваченный внезапным сомнением и неопределённостью, замер на месте. Этот человек, ничтожная форма живого, он постоянно мешал им, упрямо отказываясь умирать и бояться их. Всё должно было быть не так, всё должно было быть по-другому. Они охотники, он жертва. Но тогда почему под взглядом этих серых глаз Предвестник чувствует, будто всё наоборот?

Он так и не заметил, как к ним подбирается тень их собственной смерти.

Подойдя достаточно близко, телохранительница Предвестника бросилась на Джона. Засвистели клинки, начал подниматься вверх, выбиваемый их ударами пар. Холод оружия Иных против заточённого внутри легендарных клинков пламени.

Звон мечей заставил Предвестника опомниться и присоединиться к схватке. Пройдя по широкой дуге, лезвие Заката отразило очередной удар Иной. Левая ладонь Джона сверкнула фиолетовой вспышкой. Момент, и в ней материализовался прозрачный на вид длинный меч такого же цвета. Им Дейн и отразил удар вступившего в бой Предвестника.

— Su-Grah-Dun!

Перед двумя парами голубых глаз заплясали лезвия. Иные пытались найти лазейки в защите Джона или подгадать момент для удачной атаки, но тот успешно отражал удар за ударом. Вот только одновременно защищаться и атаковать столь умелых соперников он не мог.

Две пары клинков начали мелькать в воздухе с невообразимой для обычных смертных скоростью. Дейн в сердцах поблагодарил Дориана Сэнда за его уроки, без них сдержать натиск не жалеющих на удары сил Иных было бы крайне тяжело.

Предвестник провёл связку из мощных рубящих ударов, первый Джон отбил, от второго уклонился, а третий перевёл в мягкий блок, отведя лезвие клинка противника именно туда, куда было нужно. Инерция удара заставила Иного сделать лишний шаг в сторону и открыться для контратаки. Однако он сражался не один. Удар телохранительницы отвёл лезвие Заката в сторону. Вместо того, чтобы обезглавить Предвестника, то лишь отсекло один из рогов на его шлеме.

Сложной связкой ударов Иной удалось выбить из рук Джона призванный меч, но она сама открылась, подставившись под удар ноги. Тот выбил её из равновесия и вынудил перекатиться в сторону, уклоняясь от удара, который мог бы стать фатальным.

Не теряя времени Дейн поспешил покончить с оставшимся соперником. Сил и концентрации на что-то более мощное у него уже не было.

— Zun-Haal-Viik! — обезоруженный предводитель орды припал на колени, но вместо того, чтобы признать поражение, потратил последние силы на «подлый» удар.

В момент, когда рыцарь занёс Закат для последнего удара, он схватил отсечённый от собственного шлема олений рог, валявшийся у его ног и пронзил им грудь Дейна. Латная кираса прогнулась и треснула, образуя вмятину, из раны хлынула кровь, которая тут же начала испаряться на холоде. Руки Джона ослабли, он замешкался от нестерпимой боли, а Иная уже заносила меч для новой атаки, той, от которой Кошмарный Волк уже не сможет уклониться.

В следующий миг её грудь пронзило лезвие вошедшего в спину клинка. Бледно-голубая кровь хлынула из её раны. Иная выронила меч, завизжав от боли, и ладонями схватилась за лезвие, но то не поддавалось ни её магии, ни невероятной физической силе. Клинок не мог рассыпаться или обломаться. Новое физическое усилие отрывает Иную от земли, заставляя её нанизаться на клинок до самой его рукояти. Она сопротивлялась, на кровоточащих пальцах остались глубокие порезы, но без толку.

Осознав, что это конец, та обернулась, чтобы взглянуть в глаза собственного убийцы. Увидев, что на него соизволили обратить внимание, тот опустил капюшон. Это был Холодные Руки.

— Ты! — злостно прошипела она, сплевывая кровь.

— Я тоже скучал по тебе, любимая, — саркастично-ласково ответил он.

Оружие и доспехи женщины истаяли за считанные секунды. В воздухе пронёсся женский крик. Пронзивший её меч стал неожиданно тяжелым, либо руки их хозяина ослабли, да настолько, что тот свалился в снег. Его распростёршееся на земле тело стремительно обретало живой здоровый цвет, пришедший на смену чёрным, окаменевшим от холода рукам. Однако так же стремительно оно покрывалось морщинами и иссыхало.

Душа вернулась к хозяину. В тело, которое больше не могло ту умещать. Лишь для того, чтобы мужчина обрёк покой, который, по собственному мнению, так и не заслужил.

В этот же момент Джон, собравшись с силами, вонзил Закат в самое сердце замешкавшегося Предвестника, в ступоре замершего на месте от вида гибели матери.

— Ты проиграл, — прошипел ему рыцарь, но тот уже не слышал.

Предвестник истаял, а вслед за ним истаяли и остальные Иные. Те из мёртвых, кто ещё мог продолжать сражаться, рассыпались грудами костей. Вдали за горизонтом послышался триумфальный драконий рёв, возвещающий смертным о победе над ледяным змеем. Так подошла к концу вторая Битва за Рассвет.

* * *

— Как в старые добрые времена, — отметил Дюрневир, ковыляя рядом с Джоном.

— Да, — ностальгически улыбнулся тот, — Как в старые добрые времена.

После всего увиденного за последние дни, шагающий рядом с избранником Старых богов и беседующий с ним как со старым другом, огромный говорящий дракон не вызывал в людях того удивления, которое мог бы. Благо Джон заранее попросил Дюрневира использовать ту`ум, чтобы придать собственному виду куда более презентабельный вид.

— Даже как-то жаль, что всё закончилось так быстро.

— Не переживай, у тебя ещё будет возможность взмыть в небо этого мира.

— О как.

— В детстве я торжественно пообещал сестрёнке, что если у меня будет дракон, то я обязательно позволю ей на нём полетать.

— Собираешься призвать из Каирна могущественнейшее из существ, сильнейшего из дова, чтобы прокатить на нём сестрёнку? — проворчал Дюрневир.

— А ты против? — усмехнулся Дейн.

— Да не особо. Здесь всяко лучше, чем там.

Старые друзья наконец добрались до нужного места.

Долгая Ночь подошла к концу, тьма отступила, уступив вступившему в свои права рассвету. Неподалёку от Чёрного замка на поле сложили тела погибших защитников. Исколотые, порубленные, разодранные и истерзанные. Тысячи мужчин и женщин со всех концов королевства лежали сейчас плечом к плечу.

Солдаты и рыцари ходили вдоль длинных рядов, ища родню, а находя припадали на колени и рыдали навзрыд. Дочери Мары закрывали погибшим глаза и смывали с лиц кровь и грязь. Солдаты отдавали честь погибшим командирам и товарищам. Даже волки горестно выли на небо, думая об утраченных членах стаи.

На окраине поля, там, где лежали тела погибших Дочерей Мары, опёршись на воткнутый в землю Рассвет стоял Эдрик Дейн. Стоял перед хрупким телом светловолосой девушки, принёсшей в жертву свою жизнь, чтобы могли жить другие.

— Ещё вчера она была жива, — пробормотал юный Дейн. — Смеялась, разговаривала, помогала остальным и наслаждалась юностью. А теперь, теперь всё кончено.

— Кончено? Едва ли. — не согласился с ним Джон. В подтверждение его слов Дюрневир недовольно фыркнул.

— Смерть — это конец их пути. Конец этой истории.

— Истории, — Джон опустил ладонь на плечо кузена. — Той, в которой обещанный герой отправляется с соратниками далеко в Застенье? Той, в которой он заключает союз с детьми леса? Той, в которой разит Иных пылающим клинком? Эта история ещё не окончена, должно случиться ещё кое-что.

— И что же?

Кванарин переглянулся с верным соратником.

— Боюсь, даже всех моих сил не хватит, чтобы воплотить в жизнь задуманное, старый друг. Ты поможешь мне?

— Как и всегда, — дракон кивнул и наклонился, помогая Джону вновь взобраться ему на шею.

Сила голоса позволяла адептам его пути творить невообразимые вещи. Обрушивать с неба ледяное и огненное пекло, подымать орды нежити, приручать и подавлять волю животных, людей и драконов, откалывать от материков целые куски, останавливать время, вырывать жизнь и терзать саму сущность любого существа, будь оно человеком, животным или даже механизмом. Однако это всё — далеко не предел того, на что был способен ту`ум.

Набрав в грудь побольше воздуха, двое дова приготовились воспользоваться Голосом ещё один раз. Последним криком провозгласить конец этой войны. Спустя миг слова силы вырвались одновременно из человеческого рта и огромной драконьей пасти.

— Slen-Tiid-Vo!

— Slen-Tiid-Vo!