Глава 4. Политический дискуссионный клуб «Пендрагон»
Том Риддл на следующий день собрал свой ближний круг для внесения изменений в предвыборную кампанию. Он кратко изложил идеи, которые вчера озвучила юная Малфой, и произнес:
— И потому я хочу, чтобы вы обдумали нашу тактику и стратегию работы с этими двумя группами электората. Абраксас Малфой, которому дочь за завтраком подкинула пару идей для этого собрания, вызвался говорить первым.
— Волшебники старшего возраста самая активная и в то же время самая консервативная часть электората. С возрастом желание стабильности усиливается, и любые нововведения, которые на взгляд возрастных волшебников могут ухудшить их существование, вызывают недовольство. Причем, это могут быть и небольшие преобразования: закрытие магазинов, которые привыкли посещать маги, отмена каких-либо льгот и правил, которые действуют в отношении них, изменение цен на привычные товары. Любое колебание устойчивого и привычного мира вызывает у магов старшего возраста недовольство, которое они несут на выборы.
— И как мы можем это обыграть? — уточнил Корвус Лестрендж.
— С одной стороны, можно затеять что-то вроде провокаций. Например, можно пустить слух о двукратном подорожании летучего пороха. Когда новость разойдется, к тому времени подготовить какое-нибудь мероприятие с большим участием возрастных магов, к примеру, что-то вроде Дня памяти ветеранов войны с Гриндевальдом, где Том выступит с речью о том, что мы должны больше заботиться о выживших и чаще вспоминать погибших и тут же инициировать вопрос из публики о порохе и Том пообещает не допускать никаких перемен, которые бы ухудшили жизнь почтенных волшебников, а также помощь всем, кто испытывает нужду, в чем либо. Создадим какой-нибудь фонд помощи и voila!
— Интересно, и реализуемо, — задумчиво отметил Огастес Нотт. — А с бабами что?
— Фу, Огги! Не с бабами, а с дамами! Во-первых, Том может торговать лицом, которое у него очень даже ничего. А во-вторых, правильный образ. Он одинок, но не потому, что он страшный Темный Лорд, которого волнуют только Темные искусства и власть, а потому, что он еще не встретил свою настоящую любовь, которой он будет готов отдать всю доброту и нежность своего большого сердца, а пока он в поиске, то для дам… что-то там он делает… что? Какие-нибудь курсы, которых нет в магическом мире, что-то можно подсмотреть у маглов. Например «Богиня в доме и в постели: секреты успешной ведьмы» — это вариативно.
— Аби, с каких пор ты так хорошо знаком с подобными вещами? — ухмыльнулся Том. — Признайся — это не твои идеи.
— Ну да, кое-что мне подсказали.
— Я даже догадываюсь кто. Но мысли мне нравятся.
— Я бы поискал среди сквибов, работающих на маглов в политике. Не может быть, чтобы там никого не было, связанного с магическим миром. Нам нужны профессионалы, если мы хотим вести именно политическую борьбу, а не войну, которую нам изо всех сил зачем-то навязывает Дамблдор. И еще необходимо прямо сейчас озаботиться правовой поддержкой и обеспечить Тома круглосуточной охраной и постоянной адвокатской поддержкой — не исключаю провокации со стороны так называемого Света. У нас у всех дети и никто из нас не хочет настоящей войны.
— Я полностью поддерживаю, — кивнул Корвус Лестрейндж. — Мы также, — согласились старшие Эйвери, Розье и Селвин.
— Я тоже чувствую, что мы ходим по краю, и поддерживаю меры безопасности, — добавил Нотт.
— И я напоминаю о необходимости вакцинации от драконьей оспы — нужно провести эту компанию как можно скорее! — добавил Том, неожиданно вспомнив, с чего у него появился интерес к дочери Абраксаса.
— Сегодня вечером состоится открытие политического дискуссионного клуба «Пендрагон» под эгидой нейтралов, надо там потихоньку запустить идею вакцинации. Если Дамблдор замыслил диверсию, он и своих не пожалеет, лишь бы взволновать общественность, — добавил Эйвери.
Тем временем в Малфой-мэноре Лютеция зазвала брата на конную прогулку, на которую явилась в амазонке, скроенной по мужскому типу.
— Сестра, мне кажется, что дамское седло было бы уместнее, ты не находишь? — вежливо попытался сделать замечание Люц.
— Возможно, но я терпеть его не могу, и потому буду ездить так, как мне удобнее, — заявила Лютеция, давно перейдя с шага на рысь, а теперь пуская лошадь в галоп, весело крикнув брату:
— Догоняй! Догонялки были долгими, так как Лютеция оказалась умелой и бесстрашной наездницей, и брат был вынужден признать свое поражение, придя обратно к конюшне вторым:
— Не знал, что в Шармбатоне девушки практикуют такие скачки.
— О, далеко не все, мой возлюбленный брат. А теперь, если ты не особенно устал, разомнемся в фехтовальном зале?
Когда Лютти вышла в центр фехтовального зала со шпагой в одной руке и дагой в другой, Люциус почувствовал недоброе, так как сам он был экипирован точно также и предполагал одержать легкую победу, учитывая, что дам учат только азам фехтования.
— Давай наденем маски, брат. Не к чему портить лица шрамами, — предложила Лютеция и, увидев опасный огонек в серебряных глазах, Люциус тут же согласился, о чем спустя пять минут уже совершенно не сожалел.
Сестра показала мастерский контроль клинка, почти совершенную технику и отличное чувство дистанции. Прекрасные батманы сменялись вложенными ударами, а одиночные выпады сложными комбинациями. Лютти продемонстрировала разнообразные финты, неожиданные атаки, в том числе не только в привычные голову и корпус, но и в ноги, о которых часто забывают соперники, и сам Люц получил существенный укол в бедро. Конечно, девушке недоставало физической силы, к примеру, в нанесении рубящих ударов, или в удержании захвата клинка. Но в целом это был уровень если не мастера, то точно подмастерья. Когда оба изрядно устали Лютти предложила ничью и брат учтиво согласился.
— Рад, что теперь у меня всегда под рукой будет достойный противник, — широко улыбнулся девушке Люц, — а то в Хогвартсе совершенно не с кем скрестить клинки.
Пока молодые люди приводили себя в порядок, к ланчу прибыл отец и сообщил, что вечером он и Люциус отправляются на открытие политического клуба.
— Лютти ты извини, я бы охотно взял и тебя, но там будет почти исключительно мужское общество, — заметил Абраксас.
— Мордредовы шовинисты, — фыркнула дочь. — Чтобы вы делали без помощи и подсказок женщин.
— Я все понимаю, но таковы правила сегодняшнего раута.
— Я не заскучаю. Как можно не найти чем себя занять в мэноре с такой библиотекой, — улыбнулась Лютеция, которая собиралась провести изыскания по родословным, связанным с Риддлом и с Поттерами.
Ей еще в бытность Люциусом не давала покоя мысль: отчего Дамблдор решил толкнуть именно этих людей под то непонятное пророчество.
Когда Том Риддл прибыл в клуб «Пендрагон» там было уже полно народу. В левом крыле, где пространство было как-бы разделено на зоны сферическими диванами с круглыми столами, собрались в большом количестве его сторонники. Там были Блэки: Арктурус, Орион, Альфард, Поллукс, Сигнус и даже Вальбурга. Лестрейндж-старший с сыновьями. Эйвери, Розье, Селвин и Нотт — все тоже с сыновьями. Марк Паркинсон, Грэхэм Причард, Гваур Пьюси, Чарльз Крэбб, Лестор Гойл, Гектор Уоррингтон, Татион Флинт, старшие Макнейр, Мальсибер, Ургхарт и Монтегю. При них же устроились «сочувствующие» Падерай Блетчли, Кадмус Боул, Гораций Бэддок, Бриан Гринграсс и Персиваль Дэвис. Посередине стоял и что-то вещал Абраксас Малфой, за плечом которого находился его сын.
«Жаль, что это мужской клуб», — неожиданно для себя отметил отсутствие прекрасной дочери Аби Том.
Центр клуба, заставленный столиками на 4-6 персон, занимали нейтралы. Там можно было увидеть Герберта Бёрка, Крейга Боукера, Амоса Диггори, Джо Аббота, Нахум Смита, Абрахама Гримблхока, Этана Макмиллана, Салливана Фоули, Рэйналлта Хейвуда, Йогана Эпплби, Мехэна Акерли, Денниса Алдермастона, Маркуса Белби, Марка Голдстейна, Богдана Корнфута, Генри Стреттона, Уильяма Сэмюэлса.
В правом крыле располагалась длинная и широкая барная стойка, где на высоких стульях обосновались «Светлые»: Мэтью Вейн, Годфри Вуд, Брайан Данбар, Лейшон Доддеридж, Бледри Коппер, Дристан Маклагген, Чарльз Поттер, Эйвион Стамп, Гаррет Сэпворфи и Гованнон Таулер. Там же наблюдались Августа Лонгботтом и старинный друг Дамблдора Элфиас Дож. Самого Альбуса не было.
На сцену клуба, к месту выступающего вышел лорд Эммет Колдер и произнес короткую речь об открытии первого в Магической Британии политического клуба, где представителем всех сторон предлагается вместо магических дуэлей состязаться в политической теории и скрещивать палочки для коктейлей после пламенных дискуссий. В конце своего приветствия лорд Колдер объявил тему дня, на которую в стенах этого клуба может высказаться любой желающий:
«Международный Статут о Секретности — устаревший догмат или насущная необходимость?»
Первым к трибуне устремился Нобби Лич, первый маглорождённый Министр магии Магической Британии, который три года уже как был в отставке. Он недавно посетил Соединенные Магические Штаты Америки и стал вещать о том, что там Статут соблюдается лишь в глобальном плане, а в частной жизни все маги живут среди маглов, магические поселения отсутствуют, как таковые и волшебники ассимилированы внутри немагического населения. Все маги Америки пользуются всеми благами магловской цивилизации и только лишь следят за тем, чтобы соседи не замечали за ними никаких странностей. Многие имеют общий бизнес с не магами, что дает гораздо больше возможностей для зарабатывания денег. Когда Лич закончил свою не очень содержательную, но насыщенную лозунгами речь, многие нейтралы и почти все светлые поддержали его одобрительными выкриками и аплодисментами.
От «темных» к трибуне вышел Поллукс Блэк, известный своей страстью к путешествиям и с начала в красках рассказал о Салемской охоте на ведьм, когда добрейшие американские маглы осудили разом 150 волшебников. Девятнадцать из них были повешены, несколько умерло в тюрьме и во время пыток. Одну волшебницу несколько лет содержали в тюрьме без суда и затем продали в рабство. И да, это, конечно, дело прошлое, но следует обратить внимание, что только в 1957 году было принято постановление об отмене приговоров всем осуждённым во время этих Салемских процессов.
А еще Поллукс очень живописно рассказал о своем путешествии на Юго-Запад Американских Магических Штатов, где он посещал колдовской индейский клан навахо. Второе по величине индейское племя на территории США. Живут навахо в созданной маглами резервации на границе четырех штатов юго-запада Америки — Юты, Нью-Мексико, Колорадо и Аризоны. Маглы заперли могущественную волшебную общину среди гор, засушливых пустынь и каньонов. Это конечно и есть то самое мирное сосуществование и интеграция. Хотели бы Британские маги, поселиться строго в границах, к примеру, Озерного края и только там считать себя полноценными гражданами мира, а за пределами быть вторым сортом, выродками общества, которых не уважают и бояться? А ведь мы тоже можем стать такими же зверушками для маглов, если не прекратим эти опасные заигрывания с обязательностью соблюдения Статута Секретности.
Грамотная и очень наглядно описывающая некоторые аспекты жизни с магов с маглами в Америке была горячо принята не только «темными», но и большей частью нейтралов, ибо жить в резервации не хотелось никому.
Теперь на трибуну взошла нынешняя Министр Магии Юджина Дженкинс, выборы которой до сих пор не признавали темные и консервативная часть нейтралов, утверждая, что результаты были сфальсифицированы не без участия предыдущего Министра Лича. Тоже маглорожденная волшебница, Дженкинс долго и нудно вещала о необходимости корреляции законов Магической Британии с магловской законодательной базой, ибо мы живем в одной стране и правовые нормы должны быть для всех едины. Слушать ее никто не слушал, а вот вопросами забросали после того, как она замолчала.
— Как это мы живем в одной стране с маглами? Что министр отрицает существование Магической Британии?
— Почему мы должны подгонять наше законодательство под результаты законотворчества маглов? У нас совершенно другая структура общества — как вы представляете, к примеру, закрепление права собственности на магические домены в магловском праве?
Дженкинс что-то пронудела насчет марша за права сквибов, якобы прошедшем два года назад, но который особенно никто и не видел, но вроде бы как это они требовали всеобщего равенства прав в обоих мирах.
— Заунывник, — произнес кто-то над ухом Тома Риддла.
— Что? — переспросил Темный Лорд.
— Я говорю, что Юджина Дженкинс похожа на заунывник — такая средняя травка, которой хорошо и в жаре и в холоде, и она удачно сочетается в зельях практически со всеми ингредиентами. Стопроцентный скучнейший нейтрал. А я-то думал, что она марионетка Дамблдора, — закончил свою мысль Корвус Лестрейндж.
— Марионетки находятся там, — кивнул головой на сидящих вдвоем у барной стойки Гарольда Минчума и Миллисент Багнолд Абраксас Малфой. — Ставлю сотню галеонов, что вскоре Светлые создадут какой-нибудь прецедент и потребуют отставки Дженкинс. И, предполагаю, что они выставят обоих кандидатов, чтобы потом снять кого-то ближе к финишу с выборов и слить воедино все заработанные голоса.
— Скажу, пожалуй, пару слов, — заявил Риддл и прошествовал к трибуне.
В зале сразу установилась полная тишина. Те, кто считали его врагом, очень хотел услышать, что хочет сказать обществу его тайный Темный Лорд, а сторонники и сочувствующие уважали своего лидера и не хотели пропустить ни слова из его речи.
Обладая отличной памятью, Риддл напомнил, что именно в Американских Магических Штатах произошло беспрецедентное нарушение Статута о секретности, когда Доркас Твелвтрис, разгласила маглу Бартоломью Бэрбоуну сведения о местонахождении МАКУСА и Школы Чародейства и Волшебства Ильверморни, а также информацию о Международной конфедерации магов и о методах, с помощью которых эти организации защищают и скрывают магическое сообщество. Это привело к принятию в Северной Америки «Закона Раппапорт», который даже строже Статута, так как по его положениям волшебникам не позволялось вступать в брак или заводить близкие знакомства с маглами. За нарушения были положены суровые наказания. Отменён этот закон был всего шесть лет назад, поэтому ставить Магической Британии в пример взаимоотношения магов и маглов на североамериканском континенте просто смешно.
А далее Темный Лорд в своей речи предложил кроме чисто теоретических дискуссий рассматривать в рамках обсуждений в данном клубе и насущные дела. К примеру, отчего, когда в Магической Британии заходит речь о победе над Гриндевальдом мы вспоминает только мистера Дамблдора, который вышел с ним на поединок одним днем, а ранее ни в каких боевых операциях участия не принимал? Почему мы не отдаем почести всем сражавшимся несколько лет против армий Темного лорда? Всем погибшим и выжившим? Знаем ли мы как живут ветераны? Не требуется ли им помощь от общества? А сколько от той войны осталось вдов и сирот? Не пора ли спуститься на землю поближе к реальным волшебникам, которые не выглядят так цветуще, как герой одной дуэли Дамблдор?
Том Риддл сделал паузу и продолжил:
— Предлагаю на следующей неделе провести благотворительное собрание со сбором средств в фонд помощи героям и их семьям и пригласить на него ветеранов сражений с армией Гриндевальда.
Практически весь зал одобрительно загудел. Даже сторонники Дамблдора сочли что да, нужно таких ветеранов найти и им помочь. Только Эльфиас Дож строчил в небольшом магловском блокнотике слова, произнесенные в своей речи Риддлом, чтобы тут же передать их Альбусу, так как чувствовал, что за всем этим благородным начинанием кроется какой-то большой подвох.