Невидимка. Глава 25
— Альбус хочет встретиться со мной, — мягко сказал Северус, глядя на своего ученика. — Я полагаю, это связано с твоими занятиями в Хогвартсе.
Северус слышал, как беспокойно спал Гарри прошлой ночью. Очевидно, его преследовали кошмары, и ночь была тяжелой для мальчика. Зельевар серьезно задумался над обучением Гарри окклюменции. Не должен он видеть, чем бывает занят Воландеморт. Гарри уже не был ребенком, но и детства у него как такового не было, он слишком рано повзрослел. Иногда Северус забывал об этом.
— Понятно, — ответил Гарри.
— Я встречусь с ним в то время, пока ты будешь занят тестом, поэтому нам ничего не придется откладывать, — сообщил Северус, который знал, что каждая минута занятий и каждое выученное в это время заклинание были важны для выживания юноши.
Конечно, Воландеморт не знал, что именно Гарри был Мальчиком-который-выжил, но он был всем известен, как Мальчик-убивший-змею-Темного-Лорда и его самого верного последователя. Этот мордредов Петтигрю! Если бы авроры просто выполнили свою работу должным образом, у Петтигрю не было бы возможности возродить Неназываемого. А Крауч? В Азкабане даже не уделили внимания опознанию тела после его мнимой смерти. Маги относились к своей работе халатно, не видя в этом ничего особенного.
— И у меня есть для тебя сюрприз, — добавил Северус, с легкой улыбкой, зная, что Гарри понравится то, что он собирался ему сказать.
— Какой же? — нетерпеливо уточнил Гарри, склонив голову набок и пристально глядя на своего учителя.
— Эйлин решила остаться жить здесь. Я убедил ее, что она сможет создать с нуля новые воспоминания об этом месте, живя вместе с нами, — сказал Северус.
— Отличная новость! — радостно сказал Гарри, но потом слегка опечалился, думая о том, что у Эйлин, должно быть тоже было неважное детство, если ей для спокойствия в родном доме, самым красивым месте, который он когда-либо видел, нужны новые воспоминания.
— А теперь предлагаю позавтракать и отправиться в лабораторию, — проговорил Северус.
— Северус, рад тебя видеть, я думал, что ты не сможешь найти времени для визита, — радостно сообщил Дамблдор, увидев грациозного, вышагивающего из камина зельевара.
— Как Гарри? — спросил Ремус Люпин, находившийся в кабинете директора.
Северус приподнял бровь, глядя на мужчину, на его лице было совершенно ясное выражение.
— Несколько поздно ты решил поинтересоваться этим. Почему бы тебе было не спросить его об этом на третьем курсе? — язвительно заметил зельевар.
На и без того усталом и грустном лице оборотня появилась боль:
— Можешь не напоминать мне об этом, Снейп. Я знаю, что поступал тогда неправильно, — сказал волк.
— Да, правда? Ты можешь представить, как чувствует себя маленький мальчик полностью брошенным всеми? — иронично уточнил Северус.
— Нет, не могу, — устало признал Ремус, осторожно присаживаясь на свободный стул.
— Хорошо, что ты понимаешь это, — усмехнулся Северус, презрительно скривив губы.
— Прекратите! Я позвал тебя сюда не для этого! — строго сказал Дамблдор, глядя на Северуса.
— Хорошо, скажи поскорее, зачем я понадобился, так как у меня дома есть ученик, ожидающий моего возвращения, — произнес Северус.
— Ты учишь его защите, не так ли? — небрежно спросил Альбус, но его глаза выдавали большую заинтересованность в ответе.
— Да, в том числе, — осторожно ответил Северус, пытаясь разгадать, что задумал Дамблдор.
— И как у него получается? — уточнил Альбус.
— У Гарри все отлично. Он быстро и уверенно осваивает все заклинания, — признал Северус и его глаза ы этот момент засветились гордостью за своего ученика.
— И что это за заклинания? — спросил Дамблдор.
— Я не думаю, что я обязан перед кем-то отчитываться в том, чему я учу своего ученика, — раздраженно ответил Северус.
— Нам просто любопытно сравнить. Ник, к примеру, изучает чары Патронуса и у него неплохой прогресс в этом, — сказал Дамблдор.
— Что для вас значит неплохой прогресс? — с неподдельным любопытством уточнил Северус.
— У него выходит из палочки уже много тумана, но четкой формы еще нет, — поспешил сообщить Ремус, так как увидел в глазах Дамблдор, что тот без сомнения, собирался солгать.
Северус не очень добро ухмыльнулся:
— Наверное, ваш ученик плохо сосредотачивается.
— Мы уже все перепробовали, — грустно вздохнул Ремус. — Похоже, Ник просто неспособен вызвать телесный патронус.
— Он избалованный ребенок. Пообещай ему что-то, чего он страстно желает, и он освоит любое заклинание в мгновение ока, — усмехнулся Северус.
— Это интересная идея! — загорелись глаза у Дамблдор.
— Вообще-то, я пошутил, — уточнил Северус. — Если постоянно использовать такую мотивацию, он станет осваивать другие заклинания, без обещания вознаграждения.
Зельевар рассердился, что Альбус принял его слова всерьёз, он никак не ожидал, что своим «советом» поможет детектору еще больше испортить этого паршивца. Но Альбус уже отвлекся от патронуса Ника Поттера и высказал просьбу:
— Северус, попроси Гарри о выделении Поттерам денежного содержания.
— Прошу прощения, я не совсем понял, о чем идет речь? — удивился Снейп.
— Когда Гарри стал лордом Певереллом все денежные хранилища рода перешли в его управления, в том числе и дочернего рода Поттер. Получилось так, что он забрал у семьи все деньги, а Джеймс слишком горд, чтобы просить сына о назначении содержания ему и его семье.
Северус очень старался не рассмеяться, но ничего не мог с собой поделать. Джеймс Поттер, наверное, пребывал сейчас в ужасном состоянии. Ему никогда даже в голову не могло прийти, что вот так в один прекрасный день он останется без гроша в кармане, без друзей, всеми ненавидимый и презираемый. Всеми, кроме Альбуса Дамблдора, конечно, который заботился о благополучии Ника Поттера более чем о чем-либо еще в жизни.
Ремус в шоке наблюдал за хохочущим Снейпом. Такого зрелища он не видел никогда. Альбус, в другой ситуации, был бы рад слышать смех Северуса, так как это было очень большая редкость, но сейчас он был раздражен такой реакцией зельевара.
— Я уже не раз говорил, что Гарри — эмансипированный подросток, и я не могу контролировать то, как он ведет свои дела и какие принимает решения, — сообщил Северус, отсмеявшись, но, все еще внутренне забавляясь — его ониксовые глаза, которые обычно были тусклыми, сейчас ярко сияли.
Джеймс Поттер остался без гроша! Гарри, вероятно, даже не в курсе этой ситуации и Северус не собирался ничего ему о ней рассказывать. Он очень хотел присутствовать в тот день и час, когда Джеймс Поттер сдастся и придет просить у Гарри денег.
— Честно говоря, Северус, я не думаю, что Гарри вообще знает об этом, — заметил Ремус.
— А если бы и знал? Вы бы винили его? — уточнил с горечью в голосе Северус.
— Нет, — признал Ремус.
— Теперь, если у вас ко мне все, я бы отправился к себе. Гарри ждет меня, чтобы узнать варианты своих анимагических форм, — сообщил Северус.
— Ты занимаешься с ним анимагией? — удивился Дамблдор.
— В том числе. Овладение анимагией могло бы быть полезно в сложных ситуациях, — ответил Снейп.
— В сложных ситуациях? — переспросил Дамблдор, сузив свои мерцающие глаза: в нем зародилось подозрение, что Снейп стремиться обучить Гарри всему тому, что было важно для Ника.
— По его обвинению двое Пожирателей смерти из ближайшего окружения Темного Лорда попали в Азкабан. Он убил еще двоих, прикончил змею Темного Лорда. Я бы сказал, что уровень опасности для него сейчас довольно высок.
— Ах да, об этом я не подумал, — понимающе кивнул Альбус, рассеивая свои сомнения.
— А как Гарри спит? Ему снятся кошмары? — печально уточнил Ремус.
— Его пытали на протяжении целых трех дней, как ты думаешь, волк, сказалось это как-то на психике ребенка? — зло ответил Снейп.
Вдруг дверь в кабинет так резко распахнулась, что создалось ощущение, что кто-то вышиб ее ногой. В кабинет влетела Лили Поттер и, не поздоровавшись ни с кем прокричала:
— Альбус! Ник отказывается выходить из своей комнаты!
Альбус был ошеломлен такой манерой входа в его кабинет. Никогда прежде в своей жизни он не испытывал такого неуважения по отношению к себе. Даже когда он был просто учителем трансфигурации, никто раньше не вел себя так… невоспитанно. Он ничего не ответил Лили на ее вопль. Трое мужчин молча смотрели на миссис Поттер: Альбус с удивлением, Ремус с неприязнью, Северус — почти с отвращением.
Сама Лили не понимала этих взглядов. Да она вошла немного резче, чем полагалось, но ни у кого не было причин таращиться на нее, как будто в кабинет ворвался сам Воландеморт:
— Что вы все так смотрите на меня? — спросила Лили, заметив даже у портретов аналогичные взгляды.
— Слава Мерлину, у Гарри хорошие манеры, — тихо произнес Северус, совершенно потрясенный действиями Лили.
Если бы ее мать, миссис Эванс была еще жива, она бы сошла с ума, увидев, как ведет себя ее дочь. Сам Снейп ненавидел невоспитанных людей. Однако Гарри относился к нему с глубоким уважением: он всегда стучал, перед тем как войти в любое помещение, всегда говорил вежливо, никогда не спорил, если только не был увлечен каким-то изучаемым вопросом.
— Зато он абсолютно бездарен! Ник превосходит его во всем, он всегда всё делал первым. Гарри потребовались месяцы, чтобы успевать за ним! — заявила торжествующе Лили.
— У всех детей свои темпы развития, — заметил Северус, скривив губу от отвращения к Лили.
— Оставь свои идеи при себе! Мне лучше знать: ведь у меня трое детей, — покровительственно сказала Лили.
— Скорее двое, а третьего ты просто родила. Но не волнуйся, ты больше не можешь причинить ему боль, Лили, — сказал Северус, пребывая в шоковом состоянии от того на сколько сильно изменилась та девочка с которой он когда-то дружил.
— Причинить ему боль? Да он главное разочарование нашей семьи, — с отвращением отрезала Лили.
— Да? И почему? Что он сделал? — спросил Северус.
— Да он пустое место! Он именно, что ничего не сделал! — возмутилась Лили.
— Я думаю, что если ты включишь свой мозг, и позволишь проникнуть в него правдивой информации, ты узнаешь, что Гарри спас Хогвартс, победив шестидесятифутового василиска, уничтожил приспешников и змею Темного Лорда, и спас твоего драгоценного Ника от гибели. А тот за эту услугу отплатить тем, что оставил его в умирать в плену! — прорычал Северус, вставая лицом к лицу к Лили, с таким выражением глубокого отвращения, что женщина даже вздрогнула. — Кроме того, он талантливый волшебник. Самый молодой в мире зельевар, создавший собственное зелье.
— Ему просто повезло! — почти выплюнула в лицо Снейпу Лили: она ненавидела всех, кто был лучше ее драгоценного сына.
— У меня есть дела поважнее, чем спорить с тобой, и, кстати, есть одна вещь, которую Гарри научился делать прежде твоего драгоценного Ника, — ухмыльнулся Северус, направляясь к камину.
— И что же это? — саркастически спросила Лили.
— Он может вызвать полноценного телесного патронуса. Ему потребовалось для этого всего две недели, — сказал Северус, бросил в камин дымолетный порошок и ушел.
Ремус слегка съежился, когда Лили топнула ногой и вскрикнула, как капризный ребенок.
— Успокойся, Лили, и теперь, наконец, поясни: в чем твоя проблема? — нетерпеливо потребовал Дамблдор, который был рассержен тем, что успехи Гарри во всем превосходят Ника, который был героем.
Гарри, как показывали события последнего времени, оказался гораздо более могущественным волшебником, чем все о нем думали. Альбусу это совсем не нравилось. Отставание Ника в освоении патронуса привело его в ярость: мальчик определенно не выйдет из учебного класса, пока не доведет свой патронус до совершенства.
— Ник заперся и не выходит из своей комнаты, — тихо вздохнула Лили.
— Почему? — спросил Дамблдор.
Ремус недоверчиво смотрел на Лили: она с таким криком ворвалась к Дамблдору, прерывая встречу, которая, кстати, могла быть гораздо более важной, чем была, а теперь она спокойно жаловалась директору, ожидая, что тот с этим что-то сделает. Ремус тихо направился к двери. Сегодня он уже достаточно насмотрелся на Лили, поэтому он быстро ушел, не желая, чтобы его остановили ни Дамблдор, ни миссис Поттер.
— Он говорит, что он больше никому не нравится, что он не хочет учиться в Хогвартсе в этом году. Что он хочет остаться дома. И тренироваться тоже больше не желает, так как сильно вымотан, — раздраженно пересказала Лили слова сына.
— Ты его мать Лили, ты, что не можешь справиться с собственным сыном? — сказал Дамблдор гораздо тверже, чем хотел.
— Как? — опешила Лили.
— Ты вообще-то волшебница. Открой дверь магией и заставь его выйти! — сказал Дамблдор, теряя терпение.
Лили почувствовала, по магии, расходящейся волнами от директора, что Альбус сильно сердится, и было страшно видеть его таким.
Пожалуй, ей действительно стоит вернуться к сыну. Лили была уверена, что совсем скоро все позабудут о Гарри и снова полюбят Ника, как раньше: ведь он был настоящим героем.
— Хорошо, Альбус, я оставлю тебя в покое, — сглотнула Лили и быстро выбежала из кабинета.
Северусу, конечно, хотелось посмотреть на их лица, но было хорошо слышать крики, несущиеся ему вслед. Гарри, как обычно, сидел и читал. Тест лежал рядом с ним не заполненный. Северус одобрительно кивнул тому, что мальчик не стал делать задание без него.
— Что сказал Директор? — спросил Гарри.
— Боюсь, что Дамблдор отвлекся от того, зачем позвал меня, и твой вопрос мы не обсудили. Но я обещаю, что переговорю с ним в следующий раз. Как насчет нашего анимагического зелья? Оно, наверняка, уже достаточно остыло. Предлагаю сегодня не делать тест и отправиться в лабораторию!
— Звучит здорово! — кивнул Гарри.
Северус грустно вздохнул. Лили в детстве была похожа на теперешнего Гарри, но какой она стала сейчас? Неужели Гарри суждено с годами также измениться? Нет, это просто невозможно! Он был слишком скромен для этого. Несмотря на то, через что прошел его ученик, в Гарри все еще чувствовалась некоторая невинность.
— Это зелье покажет все твои доступные анимагмческие формы. В некоторых случаях маг может сам выбрать свою форму, в других — форма закрепляется за магом независимо от его желания. В личности каждого волшебника много граней. Каждое из животных будет олицетворять какую-то из них, и, в итоге, победит сильнейшее. Редко кому удается самому сделать выбор аниформы, — пояснил Северус, снимая зелье с полки, отмеряя одну дозу и передавая Гарри.
— Выпей и сядь, скрестив ноги на полу. Животные будут появляться перед тобой. Рассказывай мне, что они из себя представляют, — сказал Северус, наколдовав несколько подушек и разбросам их по полу.
— Хорошо, — выдохнул Гарри и выпил зелье. Все вокруг него как будто заволокло белым дымом или туманом.
— Что ты видишь? — спросил Северус.
— Ничего, — разочарованно пробормотал Гарри.
— И сейчас ничего? — осторожно переспросил Северус через пять минут.
— По-прежнему ничего, — повторил Гарри.
— Знаешь, совсем не у всех магов есть способность к анимагии, — мягко сказал Северус, стараясь не расстраивать подростка.
— Что ж, это конечно досадно, — сказал Гарри, собирался встать, как вдруг ахнул: из тумана к нему приближалось какое-то животное. — Волк. Я вижу волка! — сказал Гарри, затаив дыхание — это было красиво.
— Видишь кого-нибудь еще? — уточнил Северус.
— Еще скунс, — смущенно сказал Гарри.
— Хорошо, есть еще кто-то? — спросил Снейп.
— Змея, — ответил Гарри.
— Ну, это не удивительно при твоем даре змееуста, — кивнул Северус.
— Еще я вижу аллигатора! И вот еще сова, — удивленно сказал Гарри.
— Как много, — пробормотал Северус.
— Я делаю что-то неправильно? — тревожно спросил Гарри.
— Нет, просто обычно к людям приходят две-три аниформы, — пояснил Северус, понимая, что Гарри сам тут не причем. — Будет непросто решить, кем ты хочешь быть, если будет возможность вбирать, но помни, что у тебя может и не быть выбора. А еще аниформы могут меняться. Если выпьешь это зелье еще раз на месте совы, к примеру, может оказаться другое животное.
— Ты говоришь по собственному опыту? — уточнил Гарри.
— Да, когда я выпил зелье в школе, я мог стать собакой, бабочкой или выдрой. Выпив зелье во взрослом возрасте, я получил формы пантеры, летучей мыши и волка.
— А бывает, что кто-то, выбрав аниформу, застревает в ней? Я бы не хотел навсегда остаться, скажем. Бабочкой, — с любопытством произнес Гарри.
— Никто не остается навсегда в аниформе, есть средства вернуть мага в его человеческое тело.
— Это хорошо, — сказал Гарри, чье зрение вернулось к норме.
— Может быть, пообедаем пораньше, а потом обсудим твои возможные аниформы? — предположил Северус.
— Великолепная идея! — улыбнулся Гарри.
Северус не знал почему, но ему очень нравилось делать Гарри счастливым. Если Гарри был счастлив, то и ему самому было хорошо. Снейп знал, что раньше у Гарри, у него не было много поводов для радости и людей рядом с ним, кто мог эту радость разделить. Вот почему зельевар настоял, чтобы Эйлин жила вместе с ними. Он считал, что одного его, для Гарри недостаточно, что ему нужна в жизни и женская фигура, в которой он нашел образ матери или бабушки. Тем более что Гарри и его мать стали очень близки. Сам Северус всегда будет благодарен Гарри за то, что он заботился о его матери, когда работал у нее в магазине. Мать Северуса значила для него все.