— Знаешь, Маре, когда я строил королевство, то делал ставку на сильную армию, крепкие границы и сытый народ. Да, может быть мы не стали бы философами, лучшими кузнецами, выдающимися магами и даже законодателями моды или политики не стали бы, но… мы бы выжили. Смогли сохранить то немногое, пусть и в ущерб шелковым одеялам и ежедневным употреблением мясом. Но как оказалось сильная армия вовсе не гарантирует, что в войне не погибнет каждый четвёртый. В нашем королевстве буквально нет никого, кто бы не лишился своих родственников.
— Это печально, но каждый получает то, что заслуживает, — без явной злобности, но и не совсем нейтрально, ответил Маре, после чего создал заклинание и освежил запасы сил лошадей нашего каравана.
— Однако вот чего я подумать не мог, что ключом к решению послевоенных проблем станешь именно ты. Подумать только… — поворачивая голову к окну кареты, я уже видел первые врата, что находились на земле в горном проходе, ведущем к первому гномьему королевству. — Вроде такая ерунда, а на деле… на деле даже в такой ситуации спрос на неё колоссальный.
Государство наше держалось на добром слове и чести. Демографическая ситуация была ужасной и то решение, которое выдвинул я,а основывалось на том, что без принуждения и указов народ Дракенхольда сам проявит величайшую сознательность, протянув руку и отдав всё самое дорогое следующим поколениям. Конечно, народ Дракенхольда, как и любой народ оставался… простым сбродом, который думает в первую очередь о своём благе.
Глупо было ожидать, что все сразу ринутся в дома милосердия, вместо того, чтобы пропить свои излишки в таверне. Потому был важен пример. Мой пример, которому придавался образ того, что вообще-то каждый может помочь хоть чем-то. Я организовал свой собственный фонд. Сразу же среагировал и герцог, который стал ещё одним спонсором. Всеми силами мы хотели объяснить людям, что помощь другим это не их долг, а их право.
Было сложно, но как в мой мире меценатство было престижным, так и здесь многие торговцы стремились таким образом показать своё превосходство. Были отобраны самые инициативные группы, волонтёры, которые с гордо поднятыми головами отправлялись на разорённые западные земли, дабы перегнать скот и привести инструменты. Идея была проста: в моём мире символом роскоши и статуса были всякие дорогие тачки, одежда и прочая херня, я же пытался привязать к этому статусу благие дела. Чтобы без законов общество высмеивало не тех, кто ходит с дешёвым смартфоном, а тех кто не помогает другим.
Правда денег у народа тоже не особо много. Очень огромная нагрузка ляжет в первое время на меня. Во-первых, и земель у меня больше, и Ледяные Клыки пострадали меньше других. Поэтому как бы я был самым богатым в королевстве на данный момент. Во-вторых, если этого не будет делать верхушка элит и их представитель, то ни о каком статусе и речи идти не может. Я должен лично это делать иначе… иначе сгниём в том же говне, в котором сгнил мир двадцать второго века.
И как забавно, что по иронии судьбы, я ехал зарабатывать деньги с помощью методов, что были куда прозаичнее и презрительнее.
— Ваше величество, король Де Ромар, бескрайне рады вашему прибытию.
Не успела нога моя коснуться бархатного ковра, которым был устелен путь к огромному поместью, как тут же меня окружили слуги и сам хозяин поместья. Довольно влиятельный и богатый гном согласился предоставить мне в аренду свои помещения, при чём денег он взял чудовищно мало, ведь едва он увидел наш план… ох, в скором времени о его имени прознают все и о том, что у него останавливаются короли.
Да, сам факт моего присутствия уже многое решал. Однако приехал я зарабатывать деньги и потому крепкие тролли с ловкими гоблинами стремительно понесли сундуки и ящики, гружённые военными трофеями. Жалко было продавать фактически историю Ре-Эстиза, хоть и ту её часть, которая была связана с диктатурой, упадком, тьмой и крахом. Но это была история.
Но времена были тяжёлые и вслед за артефактами пришлось продавать и имущество дворян. Сейчас куда важнее было встать на ноги и создать фундамент для будущего, чем сохранить прошлое. Хотя разумеется продавали мы не всё подчистую. Многие трофеи перешли в руки как элитных бойцов, так и авантюристам, магической школе и на изучение кузнецам.
А вслед за ящиками уже воркующей разноцветной вереницей в особняк начали залетать прелестные пташки. Пока я воевал, умирал и побеждал, кто-то набивал свои карманы золотом и… я был только этому рад. Ведь это золото они обратно вкладывали в бордель, число спонсоров и девушек росло, а наёмники и солдаты оставляли здесь безумные суммы. Как и Брэйн со своей Бригадой Смерти оставили наверное две трети своих заработанных денег в борделе, в котором не только раздвигали ноги, но и вкусно кормили, щедро поили и всего с двойной наценкой.
Теперь же эти пташки будут украшать продаваемые богатства, а возможно кто-то из них также будет продан местным гномьим землевладельцам. Рабов среди рабынь тоже было прилично, хотя с учётом наценки… вряд ли кто-то будет продан. Всё будет зависеть скорее от самих рабынь, которые могут заставить себя купить, если правильно используют все знания, которым их обучили. В противном случае все они останутся моим активом, который мы разместим в новом фиале королевства гномов.
— Прекрасно, разве что стенд с зачарованными мечами лучше поставить в центр. Да, это перекроет проход, но лучше создавать лабиринт, по которому можно будет бродить. А комнаты… — протянул я покосившись на гнома.
— О, не переживайте, второй и третий этаж отведены под развлечения. Комнаты для отдыха на нижних уровнях.
— В подвале?
— Поверьте, эти подвалы краше многих дворцов плачевного канувшего в небытие Ре-Эстиза.
— Ах да, гномы… извините, я забыл. То-то окон здесь нет, — усмехнулся я, после чего кивнул и немного расслабился.
Всё будет хорошо. Король прибыл в гномье государство. Да, король не шибко известный и довольно молодой, не ровня большинству владыкам городов-государств, но всё же король. Артефакты весьма любопытные, вряд ли их купят первые лица всей их расы, но какие-нибудь не сверх, а просто влиятельные гномы захотят поглядеть на диковинные штучки будь то оружие или произведение человеческого искусства.
Кроме того я приехал сюда не только для продажи барахла. Война со зверолюдами продолжалась, а у нас имелась гильдия авантюристов, считай ЧВК имени Бритты, а также буквально наёмническая армия под названием Бригада Смерти, которая насчитывала теперь четыре сотни мечей и копий, и тысячу арбалетов. Арбалетов было много, потому что стрелять с них было просто и набирались в их ряды буквально мужики с полей, которым можно было и платить меньше, и от которых толку на поле боя было довольно много.
Ну и конечно же сам Дракенхольд хоть в прямое противостояние не вступит, но для защиты невинных граждан на стены встанет, освободит гарнизоны и призывая зверолюдов к миру. Конечно все всё будут понимать, ведь дураков среди правителей крайне мало, но знаете… все эти политические формальности… не жестокая гражданская война, а справедливая революция по возвращению величия королевства, не отступление, а тактическая перегруппировка на выгодные позиции, не катастрофические потери, а герои храбро павшие во имя свободы, добра и всего самого лучшего в этом мире.
Так или иначе, я отправился в свои покои, дабы передохнуть от дороги. Маре в это же время занял самую большую комнату или даже можно сказать зал на две с половиной сотни квадратных метров. Зачем этому мелкому эльфу-тихоне так много места? Потому что у него гарем целый. И не то чтобы я завидовал, но как-то одиноко я себя чувствовал в покоях.
— Ваше величество, прибыла по вашему приказу, — тем временем раздался голос и на пороге оказалась Эдсторм, единственная из Шести Рук, чья судьба закончилась не столь трагично.
Во многом из-за того, что она вовремя поняла, кто тут главный и на чьей стороне не боги, но решимость стереть с лица земли врага, не постояв за ценой. Может это всё её женское чутьё? Не знаю, но пока одни кормили червей, а за другими шла охота даже на территориях других государств, Эдсторм стала наёмницей, платя кровью за кровь. И платила она щедро, забирая десятки жизней в каждом бою и довольствуясь скромным жалованием, которого хватало на минимальные нужды.
— А, точно… пересмотр дела, — не сразу я вспомнил о том, что по прибытии договорился уделить ей время. — Народ тебя ненавидит.
— Знаю, — опустив взгляд в пол и согнувшись в полупоклоне, отвечала Эдсторм, не смея встретится со мной взглядом, ведь слухи о том, что король Дракенхольда может забрать своим дьявольским взглядом душу прошлись по всем землям королевства.
— Тем не менее если бы не ты, то на войну пошли бы их дети. Если опустится до циничных цифр, то… сотня? Как думаешь, насколько ты эффективна?
— Недостаточно.
Эдсторм сдерживалась, хотя её новый образ жизни ей не нравился. Она надеялась, что сможет через Брэйна как-то заполучить место повыше, но она была быстро выдернута в Чёрные Длани. Там уже она стала обычной пехотой, облачилась в акетон, кольчугу, мясила грязь и кровь сапогами, да рубила деревья во время сооружения лагеря. Никаких поблажек, никаких льгот и насрать, что она стоит сотни воинов в бою, а также была способна за две секунды убить своего командира одной рукой.
Поэтому она бесилась, что я прекрасно видел по её натуре. Она считала себя униженной, но всё же не пыталась сбежать, понимая что ей это не удастся, ведь отряд авантюристов прикреплённый к ней и другим штрафникам не даст ей скрыться до прибытия все оравы, которая загасит и более опасного противника. Риск в её случае не оправдывал средства, плюс была в ней ещё надежда заслужить прощение.
— Я читал твоё личное дело. Во время битвы при Орнах наши силы были разбиты и отступили. Твой отряд оказался в окружении, вынужденно бежал рассыпным строем в горы. Ты вынесла на своём хребте двадцать семь воинов Дракенхольда через снег и острые скалы. Зачем?
— Был приказ.
— И всё?
— Нет, было ещё кое-что, — продолжила говорить Эдсторм, после чего чуть подняла свой взгляд, заметив что я стою к ней спиной.
Я слышал как бьётся её сердце, как кровь меняет свой вкус из-за гормонов, как и с высокой вероятность мог предположить то, о чём она прямо сейчас думает. Для этого не нужно быть гением, просто надо чуть-чуть разбираться в людях и в том как устроен этот мир, что создаёт таких людей.
— Я хотела отличиться, выслужиться и… и тем самым доказать, что заслуживаю прощения или хотя бы послабления своей участи. Я делаю больше всех других, могу быть опытным командиром, тренировать ваших солдат, показать им тысячу и один способ убить ваших врагов и…
— Достаточно, — прервал её я, после чего повернулся и бросил ей свиток, попутно и поймав её взгляд. — Прошение отклонено.
Существовало много вариантов при которых из Эдсторм действительно можно было выжать куда больше. Но как и в случае с принятием закона по решению демографического кризиса… не всё в этом мире вертелось вокруг рациональности и эффективности. Ведь именно рациональность и эффективность развязали первую мировую вовремя попытки одних стран получит больше колоний, что контролировать другими странами. Эта же рациональность стала причиной возвышения нацизма и ещё большей трагедии. Жестокий цинизм был причиной и третьей мировой войны.
Эдсторм действительно очень много сделала. Но даровать ей прощение? Нет, я видел здесь иную проблему, которая заключалась вовсе не в том, что своими прошлыми преступлениями она убила тех, кто был крепостным имуществом других. Я видел здесь то, что нарушало принципы до жути субъективной морали и чести.
И законы этой морали и чести были превыше всего, хоть и однозначно записать их в какую-то формулу было чертовски сложно. Особенно, когда то и дело всякие юристы ищут лазейки, спасая себя от тюрьмы, но не от Великого Суда.
— Ха… Великий Суд… — иронично усмехнулся я, вспомнив свою беседу с Ибн'Аббасом. — Как далеко уходят мои мысли… а ведь религиозным я раньше не был… до своей смерти и… до встречи с ним…
После чего я вернулся к расставленным на столе графинам, выбрал себе кровавое вино и попутно написал Момонге, запросив у него копию самой популярной книги. Давно уже было пора этим заняться и хоть это мне не нравилось, но… на благо государства и голову не грех сложить даже второй раз.
Наверное.