Удачная сделка. Глава 44
Корвус направился в комнату своего подопечного, узнав от домовых эльфов, что Гарри все еще не спит. Он попросил их присмотреть за мальчиком из-за явной неспособности Гарри обратиться к нему самому, когда он в нем нуждался. Время быстро приближалось к полуночи, а мальчик редко просыпался утром позднее девяти или десяти часов. «Не спит в час своего рождения» —подумал Лестрейндж, поскольку Гарри появился на свет где-то около двенадцати ночи двенадцать лет назад. Из-под двери в комнату Поттера пробивался свет. Корвус легонько постучал, на случай, чтобы не разбудить, если Гарри уже задремал, пока он шел туда.
— Войдите, — раздался чистый, как колокольчик, и совсем не сонный голос Гарри.
Корвус открыл дверь и вошел. Гарри даже не был в постели. Он сидел на балконе, завернувшись в плед, и смотрел на небо. Судя по состоянию кровати Гарри даже еще не ложился на нее.
— Ты хорошо себя чувствуешь? — спросил Корвус, направляясь к своему подопечному и прикладывая свою руку к его лбу, беспокоясь о его состоянии. Мальчик не был горячим.
— Со мной все хорошо, — сказал Гарри, глядя на Корвуса, извиняющейся улыбкой. — Не хотел тебя беспокоить.
Он действительно не собирался причинять Корвусу неудобств. Гарри просто продолжал свою многолетнюю традицию, несмотря на то, что все в его жизни резко изменилось. Прошел уже целый год с тех пор, как он узнал о волшебном мире и обрел свободу.
— Ты и не побеспокоил, — мягко ответил Корвус, трансфигурируя себе стул, чтобы сесть рядом с мальчиком. — Забота о тебе не бремя для меня, Гарри, чем раньше ты это поймешь, тем лучше. Ты можешь разбудить меня в любое время ночи, если понадобится.
Гарри улыбнулся Корвусу, повернул голову и снова стал смотреть в небо, а затем пробежал глазами по всему поместью Лестрейндж.
— Принести зелье сна без сновидений? — спросил Корвус, проследив за взглядом Гарри.
— Я скоро лягу спать, я обещаю, — заверил Гарри, посмотрев на часы. — Скоро.
— Гарри, тебя что-то беспокоит? — аккуратно спросил Корвус. Мальчик вел себя необычно. Он поглядывал на чаты так, как если бы не был рад его присутствию рядом с ним в это время.
— Уже почти полночь, — рассеянно произнес Гарри. Затем он взгляну на Корвуса, вздохнул и сказал: — Я узнал дату своего рождения, когда начал учиться в школе и научился читать. Это было 31 июля. С тех пор каждый год я не спал до полуночи, и поздравлял сам себя с Днем рождения и загадывал желание.
— Я понимаю, — сказал Корвус, печаль переполняла его при мысли о таком маленьком ребенке, таком одиноком, мечтающим о чем-то лучшем, зная, что оно никогда не наступит. Он задавался вопросом, как Дамблдор мог спокойно жить, поступив так с ребенком. Он был хуже, чем Том. Дети — самая большая ценность, их нужно беречь.
— Дурсли никогда ничего мне не дарили, наоборот, давали в этот день еще больше работы по дому, чтобы я уяснил, что я родился быть обузой для хороших и порядочных людей. Однажды Мардж бросила мне в качестве подарка собачье печенье. Ей нравилось меня унижать, — признался Гарри, у которого все сжалось в груди при одном этом воспоминании.
Губы Корвуса плотно сомкнулись. Он испытывал глубокое отвращение к тем маглам. Мерлин, помоги ему, смерть для них была бы подарком. Когда его мальчики выйдут из Азкабана, он сообщит им местонахождение каждого из мучителей Гарри. Он поклялся, что оставит их в живых до этого момента. И вот тогда они действительно получат все, что заслужили.
— Не думай об этом, малыш. Они настолько далеки от хороших и порядочных людей, насколько это вообще возможно. Они уже получают по заслугам, — сказал Корвус, не скрывая осуждения в своем голосе.
Он обязательно поможет своим мальчикам аккуратно и безопасно похитить всех Дурслей, а потом позволит им делать все, что они посчитают нужным.
— Я… думаю, я понял, почему Дамблдор отправил меня к этим людям, — проговорил Гарри, и его лицо наполнила такая глубокая ненависть, которая для ребенка смотрелась страшно
— Да? И почему же? — спросил Корвус.
— В пророчестве говорилось, что я и Том равны. Возможно, Дамблдор хотел придать нам идеальное сходство: мы оба магически одаренные сироты, чье детство было полно лишений и унижений. У нас не было никого, к кому бы мы испытывали привязанность, чтобы бояться оставить их и умереть самим.
Лестрейнджу захотелось медленно и тщательно вырывать каждый волосок из тела Дамблдора по одному. Показав тем самым, старому дураку, почему с Лестрейнджами никогда нельзя было связываться.
— Не стоит зацикливаться на этом, Гарри, — тихо сказал Корвус, поглаживая его по голове, давая утешение, в котором мальчик отчаянно нуждался, но никогда не просил. — Прошлое есть прошло, закончилось навсегда. Мы должны сосредоточиться на будущем, изменяя настоящее так, чтобы сделать его лучше.
— Я понимаю, — тихо ответил Гарри.
Как раз в этот момент и напольные часы в коридоре пробили двенадцать раз.
— С днем рождения, Гарри, — нежно сказал Корвус. — Пусть сбудутся все твои желания!
— Мне нечего желать, — растеряно прошептал Гарри. — Раньше, когда я е понимал, что означает быть мертвым, я хотел, чтобы мои родители пришли и забрали меня от Дурслей. Потом я стал желать каждый раз чтобы кто угодно пришел и забрал меня оттуда. Теперь, когда, наконец, это произошло, я полностью счастлив.
— Ты не прав! Никто так и не пришел за тобой. Ты сам собрал свои силы и сделал все, чтобы освободиться от них. Ты сильный и способный молодой человек, и я горжусь тобой, и счастлив, что знаю тебя — заметил Корвус. Маг был очень благодарен гоблинам за их решимости помочь маленькому волшебнику. Обычно они никогда этого не делали, Гарри сумел произвести на них такое впечатление, что те сами захотели сделать это.
Гарри покраснел от этих слов, а Корвус призвал к ним на балкон свой подарок. Он, может быть, был стар, но в нем все еще осталось много жизни.
— Это тебе, — сказал Корвус, вручая мальчику небольшую бархатную коробку.
— Нам не обязательно делать это прямо сейчас. Может отложить до утра, — предложил Гарри, хотя его сияющие зеленые глаза говорили об обратном.
— Сделаем это твоей новой традицией, взамен старой, — сказал Корвус, давая своему подопечному понять, что он больше не одинок и всегда может на него рассчитывать.
— Спасибо! — воскликнул Гарри. Волнение взяло верх над ним: он действительно получает подарки на свой День рождения, Корвус не забыл про него!
В коробке оказались карманные часы, с выгравированным на крышке гербом Рейвенкло.
— Загляни внутрь, — подсказал Корвус, наблюдая за Гарри с нежностью.
Гарри откинул крышку и увидел надпись, сделанную на ней. Это были два слова на латыни, прочитав которые, он крепко сжал часы, и слезы увлажнили его глаза.
Familiae. Semper
Семья. Всегда
— Это, во-первых, чтобы ты помнил, что этот дом такой же твой, как и мой, — мягко пояснил Корвус. — А во-вторых, в конце нет точки. Однажды ты впишешь туда важное для тебя имя, с кем навсегда свяжешь свою жизнь.
Это была клятва Корвуса и себе, и Гарри. Но на данный момент все, что он мог сделать, это просто не закончить фразу. Так, на всякий случай.
Гарри поднялся с пола и крепко обнял Корвуса. Слезы текли по его лицу. Мальчик уткнулся головой в плечо Корвуса, и сказал, тихо шмыгая носом:
— Это лучший День рождения в моей жизни, — прошептал он.
Корвус держал в руках дрожащего подростка, чувствуя слезы на себе. Он провел более десяти лет в одиночестве, избегая общения в ожидании кратких и редких встреч со своими сыновьями. Гарри безвозвратно изменил его жизнь. Мальчик стал настоящим членом семьи, независимо от его крови. Лестрейндж успокаивающе поглаживал ребенка по спине несколько минут, давая ему возможность успокоиться, а потом сказал: — Это не единственный подарок, есть и другие, которые нужно открыть. Или мы оставим их до завтрашнего утра?
Гарри крепче еще крепче сжал объятья и свои новые часы в руке, которые значили для него в это момент больше, чем все деньги в мире.
— Завтра, — тихо сказал он прямо в ухо Корвусу. Испытанные им эмоции, отхлынув, тут же сделали его сонным, но при этом Гарри, казалось, не мог разжать свои руки и отпустить Лестрейнджа. Он чувствовал себя в безопасности и был так невероятно счастлив, что если бы у него были силы, то он бы прыгал по комнате, как сумасшедший. Но мальчик был слишком измотан.
— Давай уложим тебя в постель. Если мы останемся здесь на всю ночь, то велика вероятность, простудиться, — сказал Корвус, вставая с мальчиком на руках. Он все еще был таким лёгким, а Гарри ойкнул, когда его подняли.
— Я не ребенок, — проворчал он, но даже не пошевелился.
— И слава Мерлину. Для малыша ты все же крупноват, — Корвус слегка поддразнил его, опуская на кровать, а тот в ответ хихикнул. — Выспись хорошенько. Уверен, что завтра мальчики замучают тебя вопросами о нашем отпуске.
— Спокойной ночи, Корвус.
— Спи спокойно, Гарри.
Прежде чем Корвус вышел из комнаты, он накрыл Гарри одеялом, приглушил свет, закрыл двери и шторы. Пока он делал все это, мальчик уже уснул, часы все еще были крепко зажаты в его руке.
На следующее утро, когда они завтракали, Корвус заметил карманные часы рядом с Гарри, как будто он боялся выпустить их из виду. Это было бы забавно, если бы не было так грустно. Все, чего Гарри хотел всю свою жизнь, — это семью. Сам же мальчик с пугающей скоростью поглощал еду.
— Полегче, — упрекнул Корвус, — порт-ключ не сработает раньше, чем обычно. У нас еще есть полчаса, а у тебя не открытые подарки.
Завтрак вскоре был съеден и унесен, Корвус и Гарри направились в гостиную, смотреть, кто и что ему еще подарил.
— А когда у тебя день рождения? — спросил Гарри, взглянув на Корвуса.
— 12 ноября, — довольно легко сказал Корвус. — Можно сказать, что я поступил в Хогвартс позднее на один год, чем все мои друзья. Но я познакомился с Томом, у которого день рождения 31 декабря и он тоже попал в школу в двенадцать. Большую часть моего времени я проводил с ним и теми, кто был старше меня и с Тома.
В камине уже горел огонь, в комнате было уютно тепло. Гарри ахнул, когда увидел кучу подарков, которые лежали на столе и ждали его, все завернутые в яркую подарочную бумагу и завязанные лентами.
— Так много! — выдохнул он, вытаращив глаза.
— Кое-что тут от меня, но к остальному я не причастен, — весело усмехнулся Корвус.
— От кого же они?
— Почему бы тебе не открыть их и не узнать?
— Но я даже не знаю этих людей, — сказал Гарри, осматривая подписи на бирках, прикрепленные к подаркам. — С чего бы им мне что-то дарить? И как они узнали, когда у меня День рождения?
— Не волнуйся, — ответил Корвус. — Думаю, что большинство из этих подарков будут сладостями и разными мелочами вроде подписок на журналы. Ты довольно известная личность в магическом мире. Не удивительно, что многие хотят сделать тебе приятное в твой День рождения.
— Понятно, большинство послало их мне только потому, что я тот самый Мальчик-Который-Выжил, не так ли? — задумчиво проговорил Гарри.
— Да, и если бы Дамблдор не наложил на тебя с самого детства заклинание перенаправления почты, ты, скорее всего, получал бы такие горы подарков пакеты каждый год, и не только на День рождения и другие праздники, но и в обычный день, скажем, с просьбой об автографе. А еще сотни писем от детей, которые бы посылали их тебе без согласия родителей.
— Куда же делась вся моя почта за все года?
— Это знает только Дамблдор, тебе действительно хотелось бы знать? — уточнил Корвус.
— Сделать запрос на возврат их мне?
— Да, мы могли бы попросить эльфов просмотреть все, и выбрать то, что имеет ценность.
— Но в прошлом году я тоже не получал много почты.
— Думаю, что это потому, что ты уже попал в магический мир открыто и все знали, что ты в Хогвартсе. А раньше о тебе было известно только со слов Дамблдора, который, практически, ничего и не сообщал, только что ты в безопасности и о тебе заботятся. Это окружало тебя тайной, которую все надеялись разгадать, отправляя тебе что-то. Давай, открывай свои подарки!
Вскоре Гарри убедился, что Корвус был совершенно прав. Это были небольшие знаки внимания, в основном сладости и открытки. Сахарные перья, помадка, всевкусные бобы Берти Боттс, ледяные мыши, сахарная вата, леденцы, шоколадные лягушки, купоны в Сладкое королевство и книжные магазины, лавку шуток Зонко, подписки на журналы, то-то даже прислал ему набор для ухода за метлой, с прикрепленной открыткой: «Для успехов в квиддиче».
— Мне не съесть этого и за год! Похоже, они скупили половину товаров в Сладком королевстве.
Корвус оторвал взгляд от письма своему адвокату с новой просьбой. Это займет некоторое время, особенно учитывая, что Дамблдор сейчас в Азкабане.
— Хонейдьюки всегда имеют большие запасы всех сладостей в своих магазинах, можешь не волноваться за остальных покупателей.
— Они одни владеют Сладким королевством? — поинтересовался Гарри.
— да, это их семейный бизнес, который они сами построили с нуля.
— Хорват Хонейдьюк учится на год старше меня тоже на Рейвенкло, — вспомнил Гарри. — Он очень прилежный, почти никогда не выходит из нашей библиотеки, всегда сидит там с головой погруженный в книги. Вот, кстати, и от него коробка со сладостями и открытка. Здесь написано от всей семьи Хонейдьюк.
— Интересно, — задумчиво сказал Корвус, Хонейдьюки были нейтралами, такой жест — хороший знак. Учитывая, что они ничего не знают о твоих политических взглядах, на какой ты стороне, насколько состоятелен. Это немного неожиданно.
— Значит, они нуждаются в помощи, — предположил Гарри.
— Или они хотят прокатиться на фалдах твоего камзола, — объяснил Корвус. — Тебе нужно быть бдительным. Всегда будет много разных предложений, и не всегда политических. Ты должен быть осторожен. Можно случайно быть втянутым в кровную месть, такую, как, например, между Уизли и Малфоями. Встав на сторону одной из сторон, становишься врагом другой.
— Пока ничего такого не было.
— Это потому, что ты еще не имеешь полной власти. Жди, когда тебе исполнится пятнадцать лет.
Корвус послал домовика отправить письмо к Антонио Эбботу., а Гарри продолжая открывать подарки, складывая их перед собой, а открытки в стопку в стороне.
— Я не хочу, чтобы люди дружили со мной только потому, что им так сказали их родители.
— Никто не говорит делать это. Ты стал хорошими друзьями с Драко и Дафной, хотя вы встретились по моей просьбе. Разве это плохо? Но ты прав, дети могут пытаться сделать что-то, чтобы угодить своим родителям, но ты заметишь это. У них не хватит хитрости, чтобы ввести тебя в заблуждение.
— Может быть, — пробормотал Гарри, открывая очередную коробку. Пошли подарки от тех, кто его знал. Они были гораздо интереснее. — Это Драко. Он подарил мне новую книгу о рунах! Но она выйдет только через неделю! И она самообновляется! Тут еще письмо!
Он прочел поздравления, а потом о том, что отец Драко купил всей слизеринской команде новые метлы и что в этом году он будет ловцом. Он, Драко, прошел перед каникулами пробы и попал в команду благодаря своим собственным заслугам, прежде чем его отец сделал такой королевский подарок команде Слизерина.
— Люциус сам играл, Драко пытается соответствовать очень высоким стандартам своего отца, — рассказал Корвус.
— Я так не думаю, Драко сам любит квиддич, он все время говорил о нем.
— Еще книга Дафны, — прокомментировал Гарри.
Следующий подарок был от Корвуса. Это был совместный отпуск в Египте следующим летом с очень подробным маршрутом. Поездка во Францию и Рим была очень познавательной для Гарри, ему понравилось погружаться в другую культуру.
Гарри сидел гордый над целой кучей подарков: чудесно пахнущими новыми книгами, принадлежностями для рисования, и даже билетами в оперу. Так хотелось остаться и полистать новые книги, но он не предпочтет их посещению Рабастана никогда!
— Гарри, нам пора, — сказал Корвус, тихонько посмеиваясь над выражением лица Гарри.
— Я понятия не имел, что есть карты с рунами, — произнес Гарри, решив взять их с собой и показать их Рабастану.
— Я тоже, — признал Корвус. — Тебя будет ждать сюрприз, связанный с рунами. Просто подожди, пока не придут письма из Хогвартса.
— Что? Что это значит? Нам разрешат начать изучать руны раньше? — оживился Гарри.
— Узнаешь из письма, — коварно улыбнулся Корвус. — Ничего не забыл? Ты собираешься брать свою коробку?
— О, Мерлин! С этими подарками я чуть ее не оставил! — смущенно признался Гарри, забирая ее у эльфа. — О, я еще забыл спросить, что в итоге случилось с Гермионой Грейнджер? Она все еще в больнице Святого Мунго?
— Ее выписали неделю назад. Её память более или менее восстановилась. По словам Тома, она пыталась перевестись со всеми на второй курс, утверждая, что может легко наверстать упущенное и сдать экзамены, но Том отказался позволить ей, умная она или нет, ей нужно научиться общаться с другими учениками.
— Это Том так сказал? — моргнул от удивления Гарри. Он нашел это забавным и ироничным.
Корвус не успел ему ничего ответить, так как в это время сработал их порт-ключ. В Азкабане их не заставили ждать, а быстро проводили в зал свиданий. Комната и Рабастан с Родольфусом претерпели серьезные изменения.
— Ого! — сказал Гарри, глядя на совершенно чистых братьев, в новой свежей одежде.
— С Днем рождения! — улыбнулся Рабастан.
— У нас с собой для всех по куску праздничного торта, — сообщил Корвус.
— Торт? — оживился Гарри. — У меня есть собственный праздничный торт?
— Да, есть, — подтвердил Корвус и Гарри быстро нырнул в коробку, доставая из нее сначала сливочное пиво, а затем торт и раздавая угощение всем присутствующим. Широкая улыбка расцвела на его лице.
— Ты знал, что в продаже есть карты с рунами? — спросил он Рабастана.
— Нет, — ответил он, — но это хорошая идея, хотя, готов поспорить, не очень популярная. Это же руны, а не карточки с квиддичными игроками.
— Драко собирает их, — сказал Гарри, — он подсовывает их мне, чтобы я хоть кого-то запомнил из популярных игроков.
— Это хороший способ, — согласился Родольфус. — С днем рождения, Гарри!
— Спасибо! — просиял Гарри. — А у меня есть колдофото всех мест, где мы были в отпуске! Хотели бы вы их увидеть?
Оба брата сразу согласились, только потому, что Гарри выглядел таким счастливым, предлагая это им. В перерывах между кусочками торта и глотками сливочного пива Гарри рассказал им о каждом месте, которое показывал.
— Ты хорош в фотографии, — похвалил его Родольфус.
— Могу я оставить вот эту? — Спросил Рабастан, показывая Гарри и Корвусу их собственное колдофото, сделано кем-то другим в Риме.
— Да, — согласился Гарри, улыбнувшись ему, — я сделаю себе копию.
— Но, сын, спрячь ее понадежнее. Твою камеру могут обыскать шпионы Дамблдора.
Рабастан кивнул, а Гарри перешел с вопросами к Родольфусу.
— Вы сегодня такие чистые. Вам позволили вымыться с мылом и шампунем?
— В душевой кабине даже была горячая вода, — сообщил довольно Родольфус. Принять теплый душ и смыть грязь, накопившуюся за десятилетия, почувствовать приятный запах чистой кожи, надеть новую одежду. Это было настоящим удовольствием!
— Мы будем дальше работать над улучшением содержания заключенных, — сказал Корвус.
— Я хочу, чтобы мое имя было на следующем законопроекте, — заявил Гарри.
— Почему нет? — задумчиво сказал Корвус. — Все будут считать, что ты делаешь это из-за Сириуса Блэка.
— Это означает, что кто-то должен будет занять твои места в Визенгамоте, — заметил Родольфус, иначе его законопроекты не смогут обсуждать.
— Это моя единственная проблема, — вздохнул Гарри.
В дверь постучали. Их время истекло.
Гарри в замешательстве посмотрел на свои блестящие новые карманные часы. Как быстро пролетело время свидания. Он споро уложил заново коробку и пододвинул ее к Рабастану, пока Корвус обнимал своих сыновей на прощание.
— Увидимся на следующей неделе, — сказал Корвус, похлопывая сыновей по спине. Теперь, когда они пахли, откровенно говоря, на сто процентов лучше, его нос был намного счастливее.
Рабастан сунул фотографию в карман для сохранности. Это стало бы одним из его самых любимых сувениров на память, несмотря на… обстоятельства, при которых он его получил.