Эти глаза напротив… Глава 👀
Гарри Поттер громко храпел. Он почти четыре часа просидел на подоконнике в своей комнате, глядя на темнеющую улицу, и в конце концов уснул, прижавшись щекой к холодному оконному стеклу. Очки у него съехали набок, рот был широко раскрыт. Затуманившееся от дыхания стекло искрилось в свете уличного фонаря за окном. Его лицо казалось призрачно-бледным под взлохмаченными черными волосами. Часы внизу, в гостиной дома Дурслей, пробили полночь.
Вдруг летнее звездное небо то ли пронзила небольшая комета, то ли огромный луч неведомого заклинания из палочки громадного невидимого волшебника направил поток чистого белого цвета аккурат на лицо мальчика. Тот на мгновение распахнул глаза, механическим движением спрыгнул с окна и за пару шагов достиг своей кровати, на которой растянулся в полный рост, и мгновенно отключился.
В клетке на столе сидела великолепная полярная сова. До произошедшего ее изумительные по красоте янтарные глаза царственно обозревали комнату. Но после того как неведомый свет коснулся лица хозяина, сова разволновалась и защелкала клювом.
— Тише, дурная птица! — шикнул на нее домовик, появившийся в комнате с негромким хлопком. — Хозяину нужен покой, сон и хорошее питание. Кричер поможет ему, а ты, как он проснется, отдай ему это письмо!
Домовик просунул меж прутьев клетки письмо с гербовой печатью. Потом он запечатал дверь и накрыл комнату заглушающими чарами. Вступлению в наследие никто не должен помешать.
* * *
Когда Гарри проснулся, часы, к его ужасу, показывали два, и это был определенно день. Удивительно, как это тетя не ворвалась к нему в комнату и не потащила вниз, готовить завтрак и работать в саду. Очень хотелось есть, но за такой фортель его точно накажут и никакой еды, пусть и в его день рождения, не дадут. Хедвиг громко защелкала клювом и замахала крылом, всем своим видом привлекая внимание хозяина.
Гарри спустил босые ноги на пол и подошел к клетке, с удивлением обнаружив в ней письмо.
— Ого! Так ты, если захочешь, можешь за почтой из запертой клетки мотаться? — присвистнул Гарри. Хедвиг посмотрела на него уничижительным взглядом, всем своим видом как бы говоря: «Ну и дурак ты, парень». — Хорошо, хорошо, я понял. Давай сюда это письмо, раз кто-то приложил столько усилий, чтобы оно попало ко мне именно сегодня.
Краешек конверта торчал меж прутьев, и Гарри, потянув за него, вытащил послание, загадочно попавшее в комнату с запертой дверью и решеткой на окне.
— Хедвиг! Это от Сириуса! — воскликнул крайне удивленный молодой маг и сразу начал читать послание от своего крестного отца, совсем недавно трагически погибшего в Министерстве Магии.
« Здравствуй, Сохатик!
Если сегодня твой День рождения и ты читаешь это письмо, значит, меня больше нет. Не грусти, я наверняка сейчас там, с твоими родителями, и мне хорошо, намного лучше, чем здесь. Но я пишу тебе не для этого. Я давно должен был рассказать тебе некоторые очень важные вещи, но директор Дамблдор был против и заставил всех нас поклясться, что мы будем молчать. Теперь я умер, а потому молчать мне не обязательно, ха-ха, это шутка! А теперь о серьезном. Ты уже смотрел сегодня на себя в зеркало? Уверен, что нет. Иди и сделай это ».
В дверцу покосившегося шкафа было вмонтировано зеркало — старое, немного мутное. Этот его недостаток не помешал Гарри увидеть весьма необычные изменения в своей внешности. Во-первых, он только что понял, что все время с момента пробуждения был без очков и при этом прекрасно видел. Во-вторых, глаза — они стали просто нереальными. Радужка приобрела красивый изумрудный цвет, стала почти прозрачной и как будто состояла изнутри из десятков граней, сделанных искусной рукой ювелира. Поэтому, когда свет попадал на нее, он отражался с сиянием от драгоценных поверхностей и казалось, словно глаза светятся изнутри. Это было потрясающе красиво, просто завораживающе. Кроме того, некоторые изменения претерпело лицо: вроде бы мелкие, незначительные, вроде более четкого абриса губ, более выразительной линии бровей и еще некоторых моментов, но в целом они сделали из него настоящего красавчика.
Гарри бросился на кровать и продолжил чтение.
« Думаю, что ты заметил необычность своих глаз и некоторые изменения во внешности и хочешь узнать, что это такое? Я тебе все расскажу.
В нашем мире все волшебники делятся на три вида: глазальдо, глазурри и неглазды. Кем ты являешься, можно определить либо в первые три дня после рождения, либо уже в шестнадцать лет, когда ты принимаешь наследие и раскрывается твоя истинная сущность. Глазальдо — это сильные маги-доминанты, у которых есть предназначенные им пары.С ними они соединяются на всю жизнь, чтобы их любить, беречь и охранять. Парами для глазальдо являются глазурри, тоже магически очень сильные волшебники, но гораздо более нежные, как правило, тонкие в кости и небольшого роста, при этом необычайно красивые. Твой отец был чистокровный глазурри, который почти всегда носил кольцо иллюзий, чтобы не привлекать лишнего внимания, ведь он был связан со своим истинным глазальдо. Им был я. Так что ты и Поттер, и Блэк. Ты мой сын не только по магии, но и по крови. Настоящий наследник обоих родов.
Теперь ты, наверное, удивился, а как же Лили? Сейчас поясню.
Третий вид магов — неглазды. Их гораздо больше. У неглаздов нет истинных пар и каких-то особенных глаз, таких, как у тебя сейчас, как были у меня и Джейми. Все маглорожденные — неглазды. К ним также относится часть полукровок и некоторые чистокровные маги. Я проверил прошлым летом: все Уизли и твоя подружка Гермиона, — они неглазды. Так вот, Лили как маглорожденная не могла быть никем, как неглаздой. На седьмом курсе она как-то узнала о разделении магов, хотя таких, как она, об этом не просвещали. Добившись от нас признания, что мы глазальдо и глазурри, а также что мы истинная пара, Лили предложила поселиться с нами, изображая жену одного из нас, чтобы скрыть от всех твой статус по рождению. Она собиралась пойти в ученики к профессору Флитвику. Он был в курсе нашей ситуации и учил ее у себя дома, поэтому истину так никто и не узнал. Она была храброй и очень доброй. Погибла, защищая тебя, хотя ты не был ее сыном. Мне очень жаль, что так вышло.
Неглазды, полукровки и чистокровные, охотятся на глазурри и женятся на них любыми способами, чтобы тот рожал для них глазальдо или глазурри. Проблема в том, что глазурри может родить только другой глазурри. Потому их мало. Глазальдо легко вступают в браки с ведьмами-неглаздами, но у них рождаются только глазальдо. Мы не хотели, чтобы кто-то выкрал тебя и насильно женился. Ты должен найти свою пару сам, как нашел меня Джейми .
С сегодняшнего дня твои особые глаза будут постоянно сканировать окружающих в поисках твоего глазальдо. Не спеши с выбором. На многих из них будет откликаться твое естество, но лишь один из них — твой истинный. Ты сразу поймешь, что это он, когда окажешься рядом.
Кричеру поручено заботиться о тебе. Он сегодня же заберет тебя и перенесет в замок «Золотой глаз». Письма управляющим делами родов Поттер и Блэк уже отправлены. В силу твоей особой ситуации они прибудут для встреч с тобой прямо в замок. Поверенный Поттеров принесет тебе очки, которые сделал сам Джейми, чтобы ты мог до поры до времени скрывать свои глаза. Он начал работать над ними сразу, как встал после родов, чтобы защитить тебя, скрыть твои особые глаза.
И последнее: никому не верь! Все вокруг тебя — лжецы, начиная от Дамблдора и заканчивая нашим «добрым другом» Люпином. Твои «друзья», как ни прискорбно это говорить, тоже. Твои глаза не только прекрасны, но и обладают теперь острым зрением. Также улучшились твой слух и обоняние. Воспользуйся ими и мантией-невидимкой. Поверь, ты узнаешь много нового.
Я люблю тебя, Сохатик, и твой папа Джейми просто обожал тебя. Живи и радуйся за себя и за нас. Если посчитаешь нужным, можешь даже не возвращаться в Хогвартс. «Золотой глаз» никто и никогда не найдет.
Поспеши! Позови Кричера и отправляйтесь!
Кто-то из Ордена наверняка придет проверить тебя сегодня, чтобы посмотреть тебе в глаза. Не допусти этого !
Целую, папа Сириус ».
— Кричер! — жалобно застонал Гарри, не зная, что ему делать со всей этой информацией.
— Кричер здесь, хозяин. Будете брать с собой что-то отсюда?
— Палочку, сову, метлу, сундук, — перечислил Поттер, поспешно доставая из тайника под одной из половиц Карту Мародеров и мантию-невидимку, кидая все это в сундук, который был тут же закрыт, заперт и уменьшен домовиком.
— Держите клетку в руках крепко. Мы отправляемся.
* * *
Замок «Золотой глаз» располагался на принадлежащем роду Блэк небольшом частном острове Isola Piana, в проливе между Isola di San Pietro и Портоскузо на юге Сардинии. Изумительно синее, абсолютно безоблачное небо Италии разительно отличалось от довольно пасмурного утра 31 июля в Суррее.
— Вау! — все, что смог произнести Гарри, глядя на замок, стоянку для яхт, незнакомые зеленые южные деревья.
— Что там растет? — рассеянно спросил юноша, чтобы на чем-то сконцентрироваться и успокоиться.
— Оливковые, апельсиновые и лимонные деревья, дубы и мирты, кипарисы. Высокие кусты, что цветут маслянистыми цветами с тяжелым приторным запахом — олеандры. Есть несколько видов пальм, буйно растет можжевельник, розмарин, а в горах цветут асфодели.
— Прекрасно! Как же все это прекрасно! — проговорил Гарри, и его зеленые глаза, которые, отражая солнечные лучи в своей глубине, сверкали, как два драгоценных камня, наполнились хрустальными слезами умиления.
— Хозяин настоящий сильный глазурри, как бедный хозяин Регулус. Тот, бывало, тоже стоял вот так и слезно умилялся вместо того, чтобы сразу пойти в замок и поесть, — ворчал Кричер. — Но кто будет слушать старого домовика…
* * *
Проверить Гарри Поттера в Литтл Уингинг был послан Северус Снейп, единственный среди орденцев глазальдо. Он аппарировал под дезиллюминационными чарами сначала в гостиную дома Дурслей, где узнал, что Поттер не спускался со вчерашнего вечера и дверь в его комнату не открывается. Это встревожило Снейпа. Он быстро нашел нужную дверь, вскрыл наложенные на нее чары и обнаружил пустую комнату. Темными, бездонными, как омуты в ночном озере, глазами Северус внимательно оглядел жилье героя, которое имело ряд примечательных особенностей, стоивших последующего обдумывания. Но главным было то, что объект исчез. В комнате остались кое-какие его старые вещи, а на тумбочке возле кровати обнаружились легендарные очки-велосипеды. Это наводило на определенные мысли. С плохим зрением сбегать без очков — странно. То есть Поттер всё же не был неглаздой, а на глазальдо он не вышел ростом и фигурой. Значит, он — глазурри.
Эта информация была только для него. Таким ни один глазальдо делиться ни с кем не будет. Не терпелось заглянуть в его прекрасные глаза, а что они будут такими, можно не сомневаться, ведь и до принятия наследия их зелень завораживала, манила, приглашала упасть в глубину и замереть там в неге и блаженстве. Сейчас это должно быть что-то просто убийственное. Первый, кто определит в Поттере глазурри, предъявит на него свои права. Нужно срочно найти мальчика, который понятия не имеет, что с ним происходит, и не знает, что ему угрожает.