Аматерасу поворачивается и снова ловит мой взгляд, посылая немое предупреждение. Я лишь закрываю глаза и поднимаю воротник чуть выше. Она подается вперед и махает рукой в сторону.
— Охрана, поместить Мию в камеру до дальнейших распоряжений. Суд над ней состоится, как только я сообщу Королевскому двору о сегодняшних событиях, — несколько человек в доспехах тут же бросаются хватать Мию, она отчаянно смотрит на них, а затем обращается ко всем с мольбой во взгляде, явно прося их о помощи.
Краем глаза я заметил, как Какузу сжал кулаки и отвернулся, Хикари закрыла глаза и стиснула зубы. Араши все еще с ненавистью буравил Мию, а Реймей сдерживала его, продолжая смотреть на Мию нечитаемым взглядом.
Я вздохнул и повернулся к Мие, поймав её взгляд. Ее залитое слезами лицо умоляло меня предпринять хоть что-нибудь. Я замираю, так как её сходство с Беллом и Лефией заставляет меня задуматься, а затем вздыхаю и смотрю в землю.
…Надо поскорее расспросить Аматерасу, чтобы узнать её план. Глупо ограничивать такую искреннюю личность, особенно когда она знает, что та ни в чем не виновата.
Тот, кто владеет магией межконтинентальных путешествий, — не тот, кого можно легкомысленно отбросить.
Я молча прохожу мимо подавленной Хикари к Аматерасу, богиня отворачивается от Сусаноо в мою сторону, хмурясь от того, о чем они шепотом говорили с Сусаноо.
— Инумаки Майкл. Нам есть что обсудить, не так ли? — тут же Хикари и Какузу поворачиваются ко мне с суженными глазами, и первая быстро направляется к своей богине. — Хикари, пожалуйста, проведи меня в канцелярию.
Склонив голову, она обнимает богиню за талию и, повернувшись, смотрит на меня, наклонив голову, на что я отвечаю кивком, медленно поднимаясь в воздух.
Через некоторое время полета мы оказались в роскошном помещении, напоминающем кабинет с огромным письменным столом в центре и несколькими высокими книжными полками у каждой стены, доходящими до крыши. Повсюду были разбросаны красивые гравюры и картины, выполненные в единой тематике, что свидетельствовало о вкусе Аматерасу в оформлении помещений.
Она богата. Вот и вся тема.
— Величественная и роскошная обстановка тебе не по вкусу? — Аматерасу направляется к своему столу, Хикари следует за ней, поджав губы, а я хмыкаю и закатываю глаза.
— Я ничего не имею против того, чтобы время от времени побаловать себя, но тратить ресурсы и деньги на потакание собственной жадности, в то время как мой народ голодает за стенами замка, мне не по вкусу, — глаза Хикари отрываются от земли и угрожающе поворачиваются ко мне, когда температура в комнате резко повышается, а Аматерасу поднимает руку в воздух, чтобы остановить её.
— Хикари, мне нужно обсудить некоторые вопросы с нашим гостем. Покинь помещение, пока я тебя не позову, — глаза Хикари расширяются, она удивленно смотрит на Аматерасу, а затем настороженно поворачивается ко мне.
— Госпожа… Я не уверена, что оставлять вас с ним безопасно… — Аматерасу покачала головой и повернулась ко мне, на что я снова закатил глаза и вздохнул.
— У меня нет никакого желания причинять вред твоей богине или взаимодействовать с ней в целом. Если бы я захотел ранить её, ты бы ничего не смогла предпринять, — аура Хикари вспыхивает всего на секунду, прежде чем Аматерасу бросает на нее взгляд, и она снова замирает. Со вздохом она устало смотрит на меня и медленно выходит из комнаты, оставляя нас с Аматерасу вдвоем.
— Хикари, я чувствую тебя. Прошу в последний раз, — я едва услышал, как смутилась Хикари, почувствовав её характерный бег в другую сторону замка.
А-а.
— Она использовала твоё благословение? — задаю я вопрос, уже зная ответ, глядя на огромное окно за спиной Аматерасу, через которое в комнату проникает утренний солнечный свет.
— Верно. Это дитя забыло, чьим благословением оно пользуется, — Аматерасу вздыхает, и на её столе вдруг откуда ни возьмись появляется бутылка вина с двумя бокалами, отчего мои глаза расширяются, а чувства в тревоге вытягиваются наружу. — Не желаешь выпить?
Что, черт возьми, только что произошло?
Я ничего не почувствовал. Что, мать его, произошло?
— … Ты не использовала свой Арканум, так? Будет неловко, если тебя отправят обратно на Небеса только потому, что тебе было лень принести бутылку вина, — я заметил пропажу бутылки из ближайшего винного погреба, который находился в другом конце комнаты от Аматерасу. Женщина усмехается, легким движением открывает бутылку и наполняет два бокала.
— Даже я знаю, что не стоит бросать вызов богам на Небесах, так глупо используя Арканум. Уверена, многие из них с радостью заставили бы меня вернуться, чтобы занять моё место здесь, на Земле, — я подхожу к её столу, осторожно беру бокал с вином и держу его в руке. — Ах, это вино может не прийтись тебе по вкусу. Я слышала, что в Орарио ходят слухи о том, что ты назвал вино Сомы "отвратительным". Я не могу утверждать, что у меня есть напиток наравне с Сомой.
А, чего? Последняя фраза была ложью! У нее есть что-то наравне с успешным вином Сомы, но она не предлагает его? Скупердяйка.
— Лошадиная моча была бы лучше, чем вино Сомы. У меня нет проблем с обычным вином, мне противно только то вино, в котором нет ни новизны, ни мысли, а используется ерунда, изменяющая сознание, — её глаза немного расширяются, и с губ срывается легкое хихиканье, когда она откидывается в кресле.
— Ох? Ты способен преодолеть аффект вина Сома? Интересно, — она хмыкает и вертит в руках бокал с вином, пока я тупо смотрю на нее.
— Ты так и не ответила, что именно сделала, чтобы призвать эту бутылку вина. Кроме того, ты солгала, когда сказала, что у тебя нет ничего, что могло бы сравниться с вином Сомы, — Аматерасу хихикнула, вставая с трона, обошла стол и села передо мной на деревянную поверхность, поставив бокал на бок.
— Наверное, но я же не могу открыть тебе все свои секреты? — я закатил глаза на ее попытку изобразить таинственность, и она снова захихикала. — Что касается вина… Ну, у меня есть несколько сокровищ, собранных за время пребывания здесь, на Земле. Некоторые из них не оставят равнодушным даже твой вкус.
— Ага, — я звучу не очень убедительно, что вызывает в ее глазах веселье. Может, у нее и есть что-то особенное, но я сомневаюсь, что я об этом не знаю или не могу получить. — Не ошибусь ли я, если предположу, что это твой способ пообещать мне несметные богатства, если я присоединюсь?
— Возможно, — её позабавил мой вопрос. — Ты не выглядишь меркантильным, так что, если хочешь, называй это символической попыткой. Мне кажется, ты бы больше обиделся, если бы я не пошла по этому пути.
…
— Твоя правда, — она улыбается, когда я закатываю глаза и делаю глоток из бокала. — Может, объяснишь наконец, как тебе удается видеть всё, несмотря на то, что ты в мире Смертных? Это кажется… сильным, — я уже давно об этом думаю. Это несправедливо, что такая, как Гестия, почти не имеет никаких преимуществ, а Аматерасу может видеть всё, что угодно под солнцем, в любом месте и в любое время.
— Хмф. Справедливость? Какая глупость. Только смертные могут говорить о таких бессмысленных понятиях. Разве все смертные рождаются равными? Ты бы поставил эльфов и хоббитов на один уровень, несмотря на то, что они оба смертны? — Аматерасу вздыхает и берет секундную паузу, обдумывая свои слова, прежде чем продолжить. — Бессмертные одинаковы. Но не все из нас, богов, равны. Кому-то суждено управлять океанами и ураганами, а кому-то — властвовать над такими бессмысленными сферами, как музыка и искусство.