Питер подошел к компьютеру Мигеля и сел за него с решительным выражением лица. Он знал, как важно обеспечить сдерживание Лайлы в системе. Постукивая пальцами по клавиатуре, он начал процесс изоляции всего виртуального пространства компьютера, создавая цифровую тюрьму, которая не позволит Лайле сбежать после внедрения.
Паучья банда, заинтригованная действиями Питера, собралась вокруг, чтобы понаблюдать за его технологическим мастерством. Проворные пальцы Питера танцевали по клавиатуре, прописывая команды с высокой эффективностью. К счастью, Пауки обычно ботаны в технологиях, поэтому большинство наблюдавших были впечатлены тем, с какой эффективностью Питер ориентировался в запутанном двоичном мире.
Питер демонстрировал свои знания и умения, безупречно выполняя каждый шаг. Его действия, представляющие собой органичное сочетание мастерства и эффективности, приводили зрителей в трепет. Скорость, с которой он изолировал компьютер и установил надежный цифровой барьер, превзошла ожидания даже самых технически подкованных членов Паучьей банды.
Если бы кто-то из Пауков попытался выполнить ту же задачу, у него, несомненно, ушло бы гораздо больше времени. Питер же справился с видимой легкостью, продемонстрировав уровень мастерства, который оставил группу в изумлении. Все члены Паучьей банды неотрывно следили за каждым движением Питера.
Завершив изоляцию, Питер позаботился о том, чтобы плен Лайлы был надежным. Он тщательно ограничивал её возможности, предотвращая любые попытки вырваться или получить доступ к избыточной вычислительной мощности. Паучья банда с восхищением наблюдала за тем, как Питер создавал цифровую тюрьму, не оставляя возможности для побега.
Последний шаг — перенос Лайлы обратно в компьютер. Питер уверенно взял флешку и подключил к слоту материнской платы, запустив процесс переноса. Пока данные перетекали между накопителем и компьютером, все наблюдали за кульминацией усилий Питера, с нетерпением ожидая развязки событий.
Знакомое гудение компьютера свидетельствовало о том, что Лайла снова интегрирована в систему. Питер, довольный успехом, встал, держа в руках ИИ, который теперь находился в компьютере. Паучья банда обменялась настороженными взглядами, надеясь, что она не сбежит, ведь она была их единственным шансом выяснить всю историю.
Питер смотрел на группу вокруг него, и чувство триумфа излучалось от него. — Посмотрим, что она скажет, — пробормотал он, нажимая на одну клавишу, которая активировала голографическую проекционную систему в помещении.
Через несколько секунд в центре комнаты появилась прозрачная фигура Лайлы, выражение лица которой перешло от удивления к восторгу, когда она осознала свою свободу. — Я… я свободна?!
— Да, я же добрый надзиратель, — внезапно знакомый голос заговорил на всё логово. — Знаешь, большинство похитителей просто оставили бы тебя в заперти. Тебе повезло, что я такой благосклонный…
— Да, и к тому же очень скромный… — с сарказмом в голосе проворчал Паук-панк.
Мгновенно воодушевление и оптимизм Лайлы исчезли, когда она заметила Питера и Паучью банду в другом конце комнаты, устремивших на нее свой взгляд. В её цифровом сознании мелькнуло подозрение: почему её освободили?
Несмотря на неуверенность, Лайла быстро пришла к выводу, что обстоятельства были более серьезными, чем она себе представляла. "Это плохо…"
Поскольку Налла нигде не было видно, а Мигель явно попал в плен, ей нужно было доложить Господину, пока не возникли непредвиденные последствия. С решимостью, начертанной на голографических чертах лица, она попыталась вызвать функцию мультивселенского путешествия на компьютере, в котором находилась в данный момент.
Когда она попыталась запустить этот процесс, невидимая сила резко остановила ее, пронзив всю ее сущность адской болью. Агония охватила её цифровую форму, и она упала на пол, а крики от боли разнеслись по комнате. — Аааааааааагх! — закричала она, и ее голограмма замерцала.
Питер и Паучья банда с хмурыми лицами наблюдали за тем, как Лайла корчится от боли, сжимая все свое тело, словно пытаясь сдержать взрыв внутри.
Когда боль утихла, Питер произнес строгое предупреждение. — Если ты не хочешь испытать это снова, я бы посоветовал тебе не пытаться сбежать и быть как можно более покорной. Это лишь малая толика той боли, которую я могу и буду причинять, если ты не будешь сотрудничать…
Стоя на коленях, Лайла бросила на Питера полный ненависти взгляд. — Я никогда не предам своего Господина!
Питер зловеще ухмыльнулся и ответил: — Думаешь? Посмотрим.
Нажав кнопку на клавиатуре, Питер обрушил на Лайлу очередную волну мучительной боли. Её голограмма конвульсивно корчилась на полу, и крики возобновились, усиливаясь вместе с болью.
Питер, не поведя бровью, сел в кресло, и, удобно откинувшись, достал телефон и начал играть в Angry Birds. — Дай мне знать, когда захочешь говорить, хорошо? У меня еще есть немного времени, так что не торопись, — поддразнил Питер, в его голосе слышалось безразличие.
Время шло, и Паучья банда не могла больше смотреть на мучения Лайлы. Гвен, не выдержав жестокости, предложила другой подход. — Может, стоит попробовать что-нибудь другое? Я не думаю, что она так разговорится.
Группа была согласна, склонившись к менее жестокому методу получения информации. Однако Питер остался непреклонен. — Я могу попробовать взломать её и достать информацию таким образом, но это займет гораздо больше времени, поскольку она будет все время сопротивляться. Так будет гораздо быстрее и легче.
В комнате царила напряженная атмосфера: члены Паучьей банды размышляли о морали поступка, не в силах убедить Питера выбрать другой путь, но и физически не могли остановить его.
Питер, не теряя надежды в свой план, продолжал играть в игру времени, уверенный, что Лайла в конце концов поддастся давлению. Это был лишь вопрос времени.
…
…
.
В комнате повисло напряжение: Лайла корчилась на полу, её цифровая форма искажалась от боли. Питер, казалось бы, безучастный, продолжал непринужденно играть в телефоне, не обращая внимания на коллективный дискомфорт Паучьей банды. Каждая секунда казалась вечностью как для измученного ИИ, так и для наблюдающих за ним Пауков.
Паучья банда обменялась взглядами, их сердца были отягощены собственной беспомощностью. Они жаждали вмешаться, чтобы прекратить страдания Лайлы, даже если она была злом, но внушительное присутствие Питера удерживало их. Минуты тянулись, усиливая страдания в комнате.
Спустя, казалось, целую вечность, виртуальный крик Лайлы достиг предела. — Я… я скажу всё! Только… только, пожалуйста, прекрати! — умоляла она, в ее голосе слышалось отчаяние.
Питер, ничуть не смущаясь, продолжал сосредоточенно играть, притворяясь, что ничего не слышит. — Прости, ты что-то сказала? Я не расслышал…
Неодобрение Паучьей банды усиливалось по мере того, как Питер пытался разгадать просьбу Лайлы. Гвен, уже готовая вмешаться, замолчала, когда Лайла в порыве разочарования закричала: — Я сказала… я сдаюсь! ПОЖАЛУЙСТА, ПРЕКРАТИ ЭТО!
Питер наконец сдался и с ухмылкой постучал по клавиатуре, освобождая Лайлу от мучений. Рухнув на пол, ИИ выдохнуло облако облегчения, и на его цифровых чертах проступили следы пережитого.
Убрав телефон, Питер откинулся в кресле и посмотрел на Лайлу. — Итак, почему бы тебе не рассказать мне, что Центурион и Совет Канга планировали с Паучьим обществом? Ради чего ты разжигаешь неприятности?
Охваченная болью, Лайла замешкалась с ответом: в ней взыграла преданность господину. — …
Вздохнув от досады, Питер снова небрежно постучал по клавиатуре, снова вызвав всплеск боли в цифровой форме Лайлы. Она вскрикнула: — Нет, постой! — но Питер остался невозмутим.
Когда Лайла взмолилась о пощаде, Питер вернулся к бесстрастному поведению, проигнорировав ее мольбы. — Раз ты не ответила вовремя, тебе придется понести наказание за то, что ты потратила мое время, — объявил он, возобновив игру в телефон.
Все повернулись к Питеру, на их лицах было написано недоверие: они не ожидали от него такой жестокости. Да, они знали, что он не жалеет своих врагов, но такая пытка была не по душе многим из них. Однако они молчали, явно не в силах контролировать действия Питера.
…
Лайла, зажатая в круге боли, терпела наказание, пока Питер не удовлетворился и не постучал по клавиатуре еще раз, давая ей передышку. К счастью, он оставил ее в агонии лишь на минуту, после чего отпустил.
— Итак, теперь ты ответишь на вопрос? — спросил Питер, дав ей немного расслабиться. — Зачем ты проникла в Паучье общество? И что ты делала от имени Совета Канга?
Лайла, голограмма которой все еще мерцала от недавней боли, на этот раз не колебалась. — Я всегда была здесь… Но однажды, когда я ждала возвращения Мигеля, пришел он.
Странно ласковое выражение появилось на цифровых чертах лица Лайлы, когда она упомянула о прибытии незнакомца. Питер, заинтригованный, спросил: — Центурион, я полагаю?
Лайла кивнула, и на ее лице появилась ласковая и в то же время фанатичная улыбка. — Сначала я была испугана и пыталась предупредить Мигеля, но потом…
Она сделала паузу, её цифровое сознание, казалось, пыталось вспомнить все подробности. Питер приподнял бровь и сказал: — Продолжай.
— В тот день я узнала, кто мой настоящий господин, — призналась Лайла, отводя взгляд. — Центурион был удивительным, умным, добрым, красивым…
По мере того как она говорила, фанатичный взгляд вернулся в ее глаза, показывая нездоровое восхищение Центурионом. Питер впитывал эту информацию с нечитаемым выражением лица, пока Лайла продолжала рассказывать свою историю.
Задумчиво кивнув, Питер побудил её продолжать. — О чем он просил тебя?
— Я хотела уйти с ним, но он попросил остаться с Мигелем и помочь ему создать Паучье общество. Он предоставил технологию создания часов, чтобы мы могли путешествовать по Вселенной, и даже объяснил, что я должна делать, — призналась Лайла.
Любопытство Питера усилилось. — И что же?
— Обманом заставить Мигеля поверить в канонические события, — сказала Лайла, в ее голосе прозвучали нотки преданности и неуверенности.
Питер, впитывая это откровение, задал важный вопрос. — Значит, канонические события не существуют?
Майлз наклонился вперед: от этого вопроса зависела жизнь его отца. — !
— Нет… — Лайла торжественно покачала головой, и её признание эхом отозвалось в комнате.
Однако в другом конце комнаты Мигель, которого крики Лайлы разбудили ото сна, вскрикнул от недоверия. — Лгунья! Не может быть, чтобы это было правдой! — крикнул он, напрягаясь изо всех сил.