Питер в сопровождении маленького Курамы поспешил за Какаши по крышам Конохи. Он не отставал от Какаши, его богоподобная ловкость позволяла ему поспевать за впечатляющей скоростью Джонина.
Позади них бежал уменьшившийся в размерах Курама, его крошечное тельце было едва заметно среди теней деревни. — Верни меня обратно, сейчас же! — потребовал он, голос его был писклявый, но яростный.
Питер закатил глаза и, не сбавляя темпа, ответил: — Извини, Курама, ничего не поделаешь. Деревня и так в полном беспорядке из-за тебя. А в полном размере ты только больше навредишь и напугаешь всех до смерти…
Крошечное личико Курамы исказилось от обиды. — Эй! Это не моя вина! Я не выбирал нападать на деревню, даже если бы хотел… Это проклятый Учиха управлял мной! — в его голосе прозвучали отвращение и ненависть при упоминании Учихи.
Какаши, подслушав разговор, глубокомысленно нахмурился. Для него это было новостью; он считал, что Девятихвостый напал исключительно по злому умыслу. — Контролируют? — спросил он задумчивым тоном, даже перепрыгивая с одного здания на другое.
— Да, — подтвердил Питер. — Именно поэтому я ещё не убил его. Если бы Курама действовал по собственной воле, я бы, пожалуй, содрал с него шкуру и сделал себе отличную шубу…
Курама пренебрежительно фыркнул. — Никто не сможет убить Хвостатого зверя, — похвастался он. — Я просто воскресну, когда моя чакра восстановится. Это займет немного времени, но я вернусь.
Питер с опасной ухмылкой оглянулся на маленькое существо. — Ты уверен? — поддразнил он.
Кураму пронзила дрожь страха, и он покачал головой, внезапно почувствовав себя неуверенно.
Питер рассмеялся, и в тихой ночи раздался легкий и издевательский смех.
Они продолжали быстрый путь, пока Какаши внезапно не остановился, заставив Питера резко повторить за ним. — Мы пришли, — объявил Какаши, кивнув в сторону дома, стоящего на небольшом расстоянии. Но не успели они двинуться вперед, как на то место, куда собирался ступить Какаши, обрушился шквал кунаев.
Питер взмахнул рукой, отражая порцию кунаев, направленных в него. Даже крошечный Курама умудрился отбить кунай хвостом, выглядя при этом нелепо свирепым для своих размеров.
Окинув взглядом окрестности, Какаши остановился на большой группе Корня Анбу, расположившихся на вершине дома Минато и Кушины. — ?
Несколько членов Корня были вооружены чернилами, кистями и свитками, очевидно, пытаясь сломать мощные печати, защищающие дом. Но, к счастью, несмотря на все их усилия, им не удалось обойти сложные и надежные печати.
Выражение лица Питера стало серьезным. — Похоже, некоторые идиоты хотят воспользоваться ситуацией в вашей деревне.
— Данзо… — пробормотал Какаши, сделав глубокий вдох, и положил руку на рукоять куная. — Нужно быстро разобраться с этим. Мы нужны Кушине.
— Конечно, но что-то мне подсказывает, что они не станут слушать нас… — пожал плечами Питер.
Мини-Курама зло ухмыльнулся. — Надеюсь, что не станут. Давненько мне не доводилось убивать людей… — сказал он, оскалив острые зубы.
Какаши шагнул к Анбу, его поза была расслабленной, но взгляд жестким. — Мы все ниндзя Листа, — начал он спокойным голосом. — Нам нет нужды драться. Отступите и давайте решим всё мирным путем.
Лидер Корня Анбу, скрытый маской, слегка сдвинулся с места. — Наш приказ от господина Данзо ясен, — ответил он, его голос был приглушен маской. — Мы не можем его подвести. Либо уходите, либо умрите.
Питер посмотрел на Какаши, нахмурив брови под маской. Ситуация быстро ухудшалась, а времени у них было в обрез. Каждая секунда, потерянная здесь, уменьшала шанс вернуть Кушину.
Какаши тяжело вздохнул, его разочарование было очевидным. — Понятно, — пробормотал он, затем повернулся к Питеру и слегка кивнул.
Поняв сигнал, Питер разминочно подпрыгнул на месте. — У вас был шанс уйти, — жестко произнес он. Как только слова покинули его рот, он бросился вперед.
В одно мгновение тихая ночь сменилась хаосом. Питер двигался со скоростью, за которой никто не мог угнаться, появляясь перед Анбу как призрак. Первый из них едва успел среагировать, как Питер настиг его, мощный удар ногой отправил ниндзя на землю, его кости затрещали от удара, а под телом образовалась воронка.
Какаши присоединился к нему, его движения превратились в сплошное пятно точности и смертоносного намерения. Он двигался сквозь ряды Анбу как тень, его кунаи находили бреши в доспехах и наносили смертельные удары. Каждый удар был точен и оставлял после себя окровавленные тела.
Курама, несмотря на уменьшенный рост, двигался с удивительной силой и ловкостью. Он атаковал Анбу с яростным азартом, его миниатюрное тело металось и извивалось в хаосе. Каждый взмах его маленького хвоста обладал неожиданной силой, сбивая противников с ног, как кукол.
Следующий противник Питера взмахнул мечом по широкой дуге, но Питер увернулся, переплел руки Анбу и дернул его вперед, насадив на его же клинок.
Плавно двигаясь, Питер отклонил кунай с помощью паутины, а затем взмахнул кунаем, всадив его в лоб другого Анбу.
Когда последний Анбу пал, адреналин начал улетучиваться, оставляя после себя лишь трупы. Земля была усеяна мёртвыми телами, а в воздухе витал железный запах крови.
Какаши с мрачным выражением лица осмотрел кровавую бойню. — Пойдём, — тихо сказал он. Они подошли к дому, и Какаши капнул каплей своей крови на замок входной двери, активировав доступ к печатям и позволив им войти.
Внутри дома обстановка сменилась жестокостью и печалью. Наверху, в спальне, на кровати лежала Кушина, её жизненные силы иссякали. На ее груди плакал малыш Наруто, размахивая маленькими кулачками.
Сердце Питера сжалось при виде этого зрелища, и на смену адреналину пришла глубокая, ноющая печаль.
Какаши опустился на колени рядом с Кушиной, его рука нежно провела по ее лбу. — Мы рядом, — прошептал он, но Питер не мог понять, утешает ли это ее или его самого.
— Минато? — простонала Кушина, открывая глаза в поисках мужа.
— Нет, это я, Какаши, — мягко ответил он. — Минато все еще сражается… — Какаши сделал паузу, его голос прервался, так как он не решался упомянуть Обито.
В глазах Кушины промелькнуло понимание и озабоченность. — Иди, — призвала она его, ее голос едва ли превышал шепот, но был тверд и решителен. — Помоги Минато. Ты ему нужен.
Питер шагнул ближе, его присутствие вселяло уверенность. — С Минато ничего не случиться, — уверенно заверил он ее. — Сейчас нам нужно сосредоточиться на тебе, — вытянув руки, он прочертил пальцами в воздухе замысловатые узоры.
Перед затуманенным взором Кушины материализовался круг заклинания, сияющий ярким светом и наполненный таинственными, мерцающими символами, которых она никогда раньше не видела. — ?!
----
Луна висела низко в небе, отбрасывая длинные тени на разрушенный пейзаж окраины Конохи, где Минато стоял перед Обито, учеником, которого он когда-то считал умершим. В тишине чувствовалось напряжение и неверие.
Голос Минато нарушил тишину, в его тоне слышались боль и недоверие. — Обито… что случилось? Почему? Почему ты пошел против деревни, которая тебя вырастила? Против меня… против собственной семьи?
Обито, одетый в рваный плащ, с пульсирующей энергией Шарингана, стоял неподвижно. Его голос, когда он наконец заговорил, был холоден и лишен той теплоты, которую помнил Минато. — Они заслужили это, все они. Этот мир… он сломан. Мои действия — лекарство.
Слова ужалили, больнее, чем любой кунай. Сердце Минато бешено заколотилось, а разум зашатался от шока, когда он увидел своего некогда мертвого ученика живым, да еще в лице врага. — Твое лекарство — напасть на собственную деревню? Причинить вред Кушине… женщине, которая была тебе как мама? Подвергнуть опасности Наруто, нашего новорожденного сына?
Выражение лица Обито ожесточилось, Шаринган бешено вращался. — Не пытайся навешать вину! Это не сработает! Ты ничего не знаешь о моих страданиях!
С яростным криком Обито бросился в атаку, его тело расплывалось, когда он активировал способность фазирования. Минато, опытный и быстрый, изящно уклонялся, его тело расплывалось, когда он пытался схватить Обито, чтобы привести его в чувство.
Схватка была жестокой, каждый обмен был свидетельством их мастерства. Атаки Обито были безжалостными, направленными со смертельным умыслом, но Минато был неумолим, каждое его движение было рассчитано на то, чтобы подчинить себе, не причиняя смертельного вреда.
— Обито, послушай меня! Это не выход! Ты еще можешь вернуться! — взмолился Минато, парируя особенно жестокий удар.
Но Обито было не до рассуждений. — С этого пути нет возврата, — шипел он, пуская шквал сюрикенов, от которых Минато едва уклонялся. — К тому же возвращаться некуда…
Битва продолжалась, каждая минута тянулась долго и напряженно. Минато наблюдал, выжидал, в его голове метались мысли в поисках бреши в кажущейся непробиваемости Обито.
И вот он наступил — момент ясности среди хаоса. Вспомнив, как Питеру удалось противостоять способности Обито, Минато стал тщательно экспериментировать, пока не разгадал слабость.
Тщательно подготовив следующий ход, Минато с удивительной точностью метнул кунай, приурочив его к окончанию пятиминутного цикла Обито.
Когда кунай безвредно пролетел мимо головы Обито, Минато с Расенганом в ладони бросился навстречу друг другу, чтобы вступить в схватку.
В одно мгновение, когда они уже собирались столкнуться, Минато вдруг телепортировался к кунаю, который только что пролетел мимо затылка Обито.
— ?! — глаза Обито расширились от удивления, когда он понял, что время на перемещение истекло.
Крутанувшись в воздухе, рука Минато вонзила Расенган в спину Обито. Удар был мощным, впечатав Обито в землю и образовав под ними кратер.
Обито захрипел от боли, его тело сотрясала сила атаки Минато. Когда пыль осела, Минато протянул руку, прижав пальцы к спине Обито, и наложил печать, которая коротко засветилась.
— Почему, Обито? Зачем ты это сделал? — прошептал Минато, в его голосе звучали сожаление и печаль.
Обито лежал побеждённый, ярость в его глазах сменилась растерянностью и утратой. — Ты… ты позволил ей умереть… — пробормотал он, и голос его надломился, когда он потерял сознание, а глаза закрылись.