Глава 20 Коварство Крауча и заседание Совета
В пятницу утром за завтраком ко мне прилетела сова Крауча, которая принесла маленькую корзиночку анютиных глазок и открытку, на который были координаты для аппарации и время: 19.00. Дамы, все как одна, посмотрели на меня с осуждением, старшекурсники Слизерина с неодобрением, а Дамблдор с внимательным прищуром, возможно сова была ему знакома. Я поспешила завершить завтрак и уйти от обстрела глазами в свой кабинет. Я и без этого изрядно нервничала, а работа меня всегда успокаивала.
— Тирли, ты можешь по координатам определить, что там находится?
И я дала карточку вызванной мною домовушке, Тирли взяла её и исчезла, потом вернулась и сообщила, что это частное владение Petersham в Ричмонде, и это теплицы с разными растениями. Я очень удивилась и решила спросить за обедом у Северуса, знает ли он что это такое. И он знал!
— Крауч решил произвести на вас впечатление. Видимо догадывается, что роскошью он этого не достигнет. Petersham Nurseries это теплицы, в которых можно купить садовые растения, а также разную ерунду для дома. А еще там можно поесть среди цветов. Вам понравится, уверен. Наденьте что-то практичное, особенно на ноги: теплицы есть теплицы.
В семь часов вечера я стояла у входа в Petersham Nurseries, которое оказалось тихим красивым местом на берегу Темзы, в твидовых брюках, свитере, куртке и утепленных высоких ботинках. Там меня уже ожидал Крауч, одетый примерно также, только вместо брюк у него были джинсы. Вот тебе и чистокровный волшебник. Окинув меня довольным взглядом, он сказал:
— Я в вас не ошибся. Разведку провели?
— А как без этого, — улыбнулась я.
Внутри было сказочно, загадочно и феерично. Я бы могла здесь бродить часами через переходы из теплицы в теплицу, разглядывая красивые цветы, прекрасные растения, стеклянные предметы декора, корзины, подсвечники, кашпо — все, что мило сердцу любой нормальной женщины. Ряды орхидей и лилий, освященные хрустальными люстрами выглядели очень необычно, особенно когда к ним приходилось проходить через арки из цветущих бугенвиллий.
В прошлой жизни я бы сказала, что здесь можно представить, что вы в волшебной стране. Когда мы, наконец, добрались до нашей цели — секретного сада-ресторана, оказалось, что Барти снял его весь для нас. Это был приватный ужин и с нами вышел побеседовать хозяин этого места, который рассказал, что он, Франческо Боглионе и его супруга Гаэль переехали из центра Лондона сюда в Ричмонд четыре года назад. Участок их дома Petersham House, принадлежавшего раньше королеве Анне, включал в себя питомник растений. Они не знали, что делать с этим местом и решили сначала заняться восстановлением дома и питомника. Во время реставрации было найдено много разрозненной антикварной мебели и разного рода красивых старинных безделушек. И тут Франческо вспомнил, что в юности он причислял себя к хиппи и часто путешествовал в Индию, заодно скупал там и продавал в Англии необычную мебель, картины, скульптуры и украшения для финансирования своих новых поездок. Так родилась идея вместе с красивыми растениями предлагать клиентам и красивые вещи. А чтобы лондонцы могли круглый год почувствовать себя как летом, открыли в теплицах ресторан и чайный дом.
Потом, собственно, был ужин. Кухня была выше всяких похвал. Франческо рассказал, что у них был критик Мишлен, звезд не дали, все-таки у них очень необычное место, но написали очень положительный отзыв о кухне. Отведав все изысканные блюда, я вполне с ним согласилась. И салат, и основное блюдо, а также маленькие пирожные — все было украшено цветами, которые как заверил хозяин, можно было есть. И это было действительно вкусно: никогда раньше не пробовала съесть цветок настурции или анютиных глазок!
Во время прогулки и ужина беседовали о цветах, искусстве, немного обо мне (видимо Крауч не смог собрать много информации). Я решались задать ему вопрос о сыне.
— Мистер Крауч, как так получилось с вашим сыном?
— Что именно вас интересует? Как он попал на службу к Темному Лорду? Как я посадил его в Азкабан?
— Всё. О вас ходит много разных слухов, хотелось бы получить правдивую информацию из первоисточника.
— Всё это моя вина. Я слишком стремился к вершине пирамиды. Просмотрел болезнь жены, не заметил дурной компании, с которой связался мой сын. Я был так зол на Барти, что он разрушил мою карьеру, что сам способствовал тому, чтобы его посадили в Азкабан, хотя коллеги предлагали мне применить к нему домашний арест. Когда я осознал, что натворил, было поздно. Мой сын умер в тюрьме, а жена от горя и болезни. После смерти их обоих я пообещал, что я никуда не двинусь с этой должности, только в отставку. Но что толку от теперешних моих обещаний.
— А если бы я сказала, что знаю, что это не так?
Бартемиус застыл и очень медленно спросил:
— А что именно вы имеете в виду, моя прекрасная леди?
— Мистер Крауч, вы дали мне понять, что у вас на меня далеко идущие планы. Вы бы взяли с меня непреложный обет, перед тем как привести в свой дом?
— Для супруги этого не нужно. Она может не свидетельствовать против супруга. А все-таки, что вы имеете в виду?
— Империус — не выход. Непоправимый вред, нанесенный дементорами, подвластным непростительным только усугубится.
— Сижу и гадаю — вы такая глупая дурочка или такая бесстрашная умница?
— А вы сами решайте. Могу только сказать, что когда-нибудь случится непоправимое. Считайте меня пророчицей. Бросьте работу, найдите закрытую клинику в какой-нибудь нейтральной стране, например, в Швейцарии. Это же ваш сын, что вы с ним делаете!
Нож, который держал Бартемиус в правой руке, свесился с его ладони как толстая макаронина, а не изделие из металла.
— Если я сейчас поступлю, как мне хочется — вы не будете этому рады.
— Все знают, с кем я сейчас ужинаю. А мой предполагаемый жених знает и адрес. Я даже не удивлюсь, если он где-нибудь неподалеку.
— Он значительно ближе, чем ты думаешь, — сказал Северус, снимая с себя дезилюминационные чары.
— О, мистер Снейп, так это вы осмелились ухаживать за столь отчаянной и строптивой леди?
— Леди приняла мои намерения положительно. Хоть я совершенно ничего не понял из вашего разговора, об этом мы еще поговорим дома (и профессор очень выразительно на меня посмотрел), но ваши последние слова звучали как угроза. Мне бы не хотелось более такого слышать иначе вы не будете рады тому, что может случиться.
— Вы меня отравите? Помнится, Принцы этим славились не одно поколение.
— Зачем? Еще ингредиенты на вас переводить. Я просто вам отрежу голову. Так надежнее.
— Я вас услышал.
— Мистер Крауч, — снова вступила в разговор я, — понимаю, что это достаточно самонадеянно с моей стороны теперь ожидать, что вы завтра все-таки выступите в Совете.
— И вы напрасно так думаете. Дело мальчика меня волнует независимо от наших с вами взаимоотношений. И я услышал вас и подумаю над тем, что вы мне посоветовали. Вы проводите леди домой? — спросил Барти, обращаясь к Северусу.
— Всенепременно, — ответил он и снова сверкнул на меня глазами, обещая нелегкий разговор.
После ухода Крауча Северус аппарировал нас не в Хогвартс, а к нему домой, в Коукворт. Местечко было еще то. «Морозовские казармы» (общежития для рабочих Богородско-Глуховской мануфактуры в Ногинске) вершина архитектурного стиля и комфорта по сравнению с этим мрачным убожеством.
После того, как мы покинули Petersham Nurseries Северус ни сказал ни слова. Молча аппарировал нас, молча открыл дверь в дом, молча провел меня в гостиную и усадил в кресло. Затем он молча взял из бара бокал, налил туда что-то крепко алкогольное, сделал большой глоток, а затем, встал напротив, закрыв глаза и соединив пальцы рук на стекле, то ли успокаиваясь, чтобы не побить меня, то ли просто настраиваясь на беседу.
— Я хотел бы получить объяснения по поводу того, что я имел несчастье услышать. Хоть вы и говорили какими-то странными намеками, я понял, что речь идет о Барти Крауче-младшем. Я хочу понять, что вы обсуждали. Рассказывай, я жду.
— Я не могу ручаться, что то, что я знаю полностью соответствует действительности. Но судя по реакции Бартемиуса, в общем информация верна.
— Какая информация.
— За несколько дней до смерти своей супруги по её настоятельной просьбе Барти-старший отвел её в Азкабан якобы для того, чтобы она могла проститься с сыном. А на самом деле у них было с собой оборотне зелье в большом количестве. Мать и сын поменялись одеждой и выпили зелье с волосами друг друга. Таким образом Чарис, которая знала что дни её сочтены спасла сына из тюрьмы. Она так и умерла там находясь под личиной Барти-младшего. А Барти-старший уже пять лет держит сына запертым в поместье под империусом. Об этом я ему и говорила.
— С таким же успехом можно было пойти в зоопарк или цирк, найти там тигра или льва и хорошенько дернуть его за усы. Я знал, что ты адреналиновый маньяк, но чтобы так… Как ты думаешь, чтобы он сделал, если бы я не появился?
— Да ничего. Мы бы договорились.
— Договорились? Да он нож в руке расплавил от бешенства! Да, вероятно, он там бы тебя не убил. Но один империус и ты бы сидела за стенами Крауч-мэнора вместе с его полоумным сыночком. Крауч самый настоящий бессердечный сукин сын. Те сказочки, что он тебе плел о раскаянье можешь засунуть ему в одно место. Если ему представится случай занять место Фаджа он это сделает в секунду.
— А мне он показался искренним…
— А я все гадал — почему теплица. Конечно! Одорус амикус, и ты бы верила каждому его слову. И не известно ограничился бы он этим.
— Что это одорус амикус? Ты же знаешь — зелья это не моё.
— А это не совсем зелье. Это такая очень специфическая туалетная вода, запах которой располагает к собеседнику, и чем дольше ты с ним общаешься, тем более близким он тебе кажется. Когда бы вы расстались, ты бы как минимум уже считала его своим другом, если бы после чая он не пригласил тебе прогуляться вдоль Темзы с одорус аморе, — думаю перевод не требуется?
— Вот скотина! А я и думаю, чего это я так на баррикады смело полезла, видите ли он сегодня показался мне таким открытым и милым. Ненавижу за это вас, волшебников.
— Нас, волшебников? А ты, что не колдунья?
— Я не так выразилась. Мужиков магов со всякими хитрыми штучками в арсенале. Мне и так там понравилось, без всяких одорусов. Сходим туда как-нибудь еще раз?
— Все таки я никогда не пойму женщин. После всего этого ты хочешь туда вернуться?
— Да плевать мне на Крауча, ты видел какие там были стеклянные кувшинчики из разноцветного стекла?
— О Мерлин, дай мне терпения…
В десять утра я, Мирагор, Грипхук, адвокат Блэков мистер Тайлер, Амелия Боунс, Бартемиус Крауч, — все мы были в кабинете у Норфолка.
— Дамблдор подтвердил свое присутствие? — уточнила я.
— Ему послали приглашение с обязательным присутствием. Пришел сигнал, что он к нему прикоснулся, значит будет обязательно.
— Хитрые штучки? — улыбнулась я.
— Можно и так сказать, — ответил Уильям, тоже с улыбкой.
— Мы будем настаивать на закрытом заседании Совета, — произнес мистер Тайлер, — это родовые для, которые касаются несовершеннолетних. На заседании будут присутствовать только лорды. Никаких поверенных, секретарей, советников, а уж тем более журналистов.
— Это ваше право, — серьезно ответил Норфолк, — я тоже считаю, что так будет правильно.
К одиннадцати часам я отправилось в зал заседаний Совета Лордов, чтобы занять свое место, а остальные остались в смежном с замом кабинете для посетителей, откуда их вызовут, когда начнется слушание нашего дела. Кресло главы рода Блэк располагалось практически посередине полукруглого зала в чем-то вроде ложи. Таких лож было несколько, и заняты были немногие. Лорды сидели просто на золоченых бархатных стульях с подлокотниками. В лицо знала только Люциуса, кто остальные могла только догадываться.
Ровно в одиннадцать Лорд Норфолк вышел к своему месту и объявил начало заседания.
— Слушается доклад о законопроекте, подготовленном леди Клэнкарти «О предоставлении дочерям в благородных семействах равных с сыновьями прав на наследование титулов и родовых поместий». Прошу, леди.
Леди Клэнкарти, супруга лорда Клэнкарти и мать единственной дочери, обосновала свои требования внесения изменений в законодательство просто: Правила наследования — пример узаконенного в магической Британии отношения к женщине как к существу второго сорта. Все строится на том, что мальчики лучше девочек. Мальчик предпочтительней, потому что он будет заботиться о мэноре. Но если есть поляна для игры, то она должна быть равной. И в этом месте — чтобы придать сугубо феминистскому посылу понятный лордам оттенок леди рассказала душещипательную историю гипотетического лорда, у которого рождались одни дочери: первая, вторая, третья и так далее. Когда родилась восьмая, лорд понял, что титул — вместе с родовым поместьем ему придется передать кузену, а дочерей срочно выдавать замуж. Из зала прозвучала реплика, по-моему лорда Огдена, так к нему обратился Норфолк, то злополучному лорду если и стоит винить кого-то в несчастье, то исключительно себя самого: не надо было слишком рано отказываться от воспроизводства — возможно, девятый ребенок родился бы мальчиком. после чего весь Совет, который состоял на девяносто восемь процентов из мужчин, громко рассмеялся. По общему настрою стало понятно, что в серьез никто этот законопроект рассматривать не собирается. Так сказать магический консерватизм в действии. Проголосовали практически единогласно о том, чтобы вернуть проект на доработку. То есть вежливо послали за прялку.
Затем слушалось дело о прекращении кровной вражды начатой аж в 1267 году, по результатам дуэли, которой закончился спор лордами Риздейлом и Роудом о принадлежности земли в районе современного Кроули. Ни в той, ни в другой семье уже давно не осталось живых представителей, а спорная земля до сих пор находилась под секвестром. А с учетом нынешних цен стоила она немало. Единогласно приняли постановление о прекращении кровной вражды и назначили комиссию для определения наследника тех спорных земель, но и так было понятно кто это, так как этот вопрос поднял род Боул.
— Следующим будет рассматриваться дело о признании мага недостойным опекуном несовершеннолетнего наследника рода и передачи опеки роду другому роду имеющему с наследником родственные связи. По требованию участников дела слушание дела будет происходить в закрытом формате потому прошу всех, кроме самих лордов покинуть зал заседаний.
В зале началось брожение и некоторое возмущение, на которое Норфол громко отреагировал:
— Это дело касается несовершеннолетнего наследника древнего и благородного рода, никто кроме лордов в его рассмотрении участвовать не будет, я сказал!
Когда последний не лорд покинул зал Совета, Норфолк снова встал и произнес:
— Рассматриваем дело о признании Альбуса Персиваля Вульфрика Брайана Дамблдора недостойным опекуном несовершеннолетнего наследника рода Поттер и передачи опеки роду Блэк, назначив опекуном леди Майю Альциону Блэк, ближайшую родственницу наследника Поттер.
Лорды удивленно заволновались и стали пристально вглядываться в блэковскую ложу, пытаясь разглядеть там меня.
Первым вышел мистер Тайлер и изложил суть претензий тем же списком, что мы ранее озвучивали Дамблдору предлагая ему добровольно отказаться от опеки. Затем вынесли омут памяти с функции проекции, Амелия Боунс и Барти Крауч поклялись, что были свидетелями взятия данных показаний и все они являются истинными. Затем Норфолк активировал показ, в ходе которого не раз слышались возмущенные реплики и достаточно кровожадные призывы. После окончания показа воспоминаний мадам Боунс и Бартемиус каждый сказали несколько слов о том, что они лично наблюдали в доме Дурслей. После чего выкриков с места стало еще больше.
— А теперь мы приглашаем Альбуса Персиваля Вульфрика Брайана Дамблдора для дачи разъяснений расследуемому вопросу.
Дамблдор вышел в своем одетый в привычном кислотно-звездном стиле и с траурным видом произнес:
— С прискорбием должен вам сообщить, что нет никакого смысла рассматривать данный вопрос ибо Гарри Поттер скорее всего погиб при невыясненных обстоятельствах. Он пропал в начале лета этого года и никаким магическим способом мною не был обнаружен.
Лорды взволновались, многие повыскакивали с мест.
— А я очень даже вижу смысл — произнесла я усилив голос сонорусом из своей полутемной ложи, — я абсолютно точно знаю, что наследник жив и прекрасно себя чувствует без своих опекунов.
— И кого же больше информации о мальчике-который-выжил, чем у меня? — скептически произнес Альбус. — Кто вы, назовитесь!
— И хоть я и не обязана отвечать на ваши, господин Дамблдор, вопросы, —я назову свое имя: я леди Майя Альциона Блэк, Леди и Регент рода Блэк.
После моих слов в зале наступила полная тишина и когда Люциус случайно уронил свою трость, всем показалось, что она упала со страшным грохотом.
Примечания:
Petersham Nurseries Richmond
https://petershamnurseries.com/richmondОткрылись в 1997 году, но мы представим, что лет на десять раньше))