Удачная сделка. Глава 13. Часть II

— Добро пожаловать в Рейвенкло! — сказал Терри Бут, приглядываясь к мокрому от пота лбу Гарри, когда он сел за стол факультета, и думая о том, что заболеть по дороге в Хогвартс это ужасно: ему нужно сходить в Больничное крыло и принять там перечное зелье.

— Я Терри Бут, ты можешь звать меня Терри.

— Спасибо, — сказал Гарри, пожимая ему руку.

На лице этого мальчика не было никаких признаков благоговения, это было неплохо, но как там будет дальше — покажет время, поэтому Гарри не был уверен, стоит ли этому новому знакомому давать разрешение называть его по имени: он пока не знал, хочет ли он видеть его среди своих друзей или нет, независимо от того, насколько он дружелюбен в данный момент. Поэтому он просто кивнул Терри, и отметил понимание в его глазах. Но большинство студентов за столом Рейвенкло смотрели на него как на опытный образец для лабораторных исследований, и Гарри сделал мысленную пометку, кого стоит сторониться.

— Кстати, а где находится общая гостиная Рейвенкло? — спросил Гарри, внутренне надеясь, что это не будет слишком далеко.

— Сначала подняться на пять этажей вверх в здании, а потом еще на один в башне, — ответил ему один студентов со значком префекта на своей мантии.

Гарри спокойно кивнул, хотя ему очень хотелось застонать. Просто супер! Шесть этажей до общежития. Ему нужно будет утром обязательно убедиться, что он взял с собой все, что необходимо, чтобы не приходилось возвращаться в течение дня.

После процедуры распределения было несколько объявлений (запрет посещения коридора третьего этажа и Запретного леса, а также про запрещенные в школе предметы). Затем Дамблдор сделал знак, чтобы на всех столах появилась еда. Гарри недоумевал, зачем директор своими словами привлек внимание к коридору третьего этажа. Это было равнозначно тому, как если бы он вышел с транспарантом, на котором было написано: «Обязательно сходите все и посмотрите, что такого запретного там, в коридоре третьего этажа».

Двумя часами позже Гарри, лёжа в постели, вспоминал всё, что произошло и то, что он видел. Вход в Башню Рейвенкло, расположенную на западной стороне замка, представлял собой дверь наверху винтовой лестницы. У двери нет ни ручки, ни замочной скважины, но есть говорящий бронзовый молоток в форме орла. Молоток задаёт вопрос-загадку. При правильном ответе дверь открывается. Общая гостиная была оформлена в цветах Дома (синие и бронзовые шелковые гобелены, полуночно-синий ковер, украшенный звездами). Помещение широкое, круглое и очень просторное, с куполообразным потолком, расписанным звездами, и стенами с изящными арочными окнами, из которых открывается захватывающий вид на окружающие горы. Книжные шкафы, столы и стулья, а напротив входа — еще одна дверь, ведущая в спальни учеников. Рядом с этой дверью находится постамент, на котором стоит статуя Ровены Рейвенкло в натуральную величину из белого мрамора в ее знаменитой диадеме, которая, как сказал ему префект, была утеряна со времен Основателей.

Гарри поселили в двухместной спальне с Терри Бутом, а остальных первокурсников: Майкла Корнера, Стивена Корнфута, Кевина Энтвистла и Энтони Голдштейна, — в четырехместной комнате. В той, что досталась Гарри и его соседу было достаточно места, чтобы им обоим было удобно, не посягая на личное пространство друг на друга. Гарри принял зелья и сходил в душ. Он очень хотел спать, но собирался сдержать свое обещание Корвусу и сообщить, как все прошло. Он открыл дневник и начал писать самозаписывающим пером, пользоваться которым он научился дома.

«Я наконец-то в Хогвартсе, поел, выпил зелья и попал в Рейвенкло. Шляпа сказала, что я преуспею как в Слизерине, так и у воронов. Она знала, что я был родственником Салазара и предоставила мне право самому выбрать, куда меня распределить, но предупредила, что находясь в Рейвенкло, я буду более незаметен, и так мне будет безопаснее».

Гарри на мгновение остановился, прежде чем продолжить.

«Я выбрал Рейвенкло по этой причине. Но я не знал, что общежитие воронов расположено так высоко: шесть этажей — многовато для меня, хоть здесь и красиво. Мне немного жаль, что я не выбрал Слизерин — путь из подземелий до классов и Большого зала намного проще. Но я принял зелья и чувствую себя лучше. Все будет хорошо, я обещаю».

Гарри задумчиво закусил губу: что еще рассказать?

«Картина, которую вы нарисовали дома полностью соответствовала тому, каким я увидел Хогвартс, он понравился мне, но я скучаю по дому».

Написав это Гарри разволновался: будет ли Корвус доволен таким его заявлением или рассердится? Он ясно дал понять, что Гарри должен думать о поместье Лестрейндж как о своем доме, и он так и сделал. Но уже было поздно — все было написано беспокойся об этом или нет.

«Некоторые из воронов смотрят на меня, как ученые-экспериментаторы на свой опытный образец, но большинство из них приветливы. Не знаю, буду ли дружить с кем-нибудь из них, но терпеть их я точно смогу».

И далее он записал вопрос, который мучал его весь день.

«Кто такой Сириус Блэк и почему вы мне о нем не рассказали?»

Закрыв дневник, Гарри решил не дожидаться ответов, которых может и не быть до утра, а лечь спать. Завтра ему придется много ходить пешком и нужно будет начать осваиваться в замке. Хорошо, что это было воскресенье, так что он мог немного расслабиться, но затем следовал понедельник, когда начнутся занятия. Дневник Гарри отправил под подушку. Не нужно беспокоиться о том, что кто-нибудь его прочитает, поскольку он верил словам Корвуса, что он защищен от этого. Гарри установил полог тишины и сигнальные чары, чтобы не разбудить Бута своими кошмарами, если они ему приснятся. И затем он мгновенно уснул, так как поездка и все последующее его очень утомили.

Утром Гарри проснулся по сигналу будильника. Он выпил свои зелья, принял душ, оделся и собирался неспешно спуститься в Большой Зал, чтобы не выглядеть так, как будто он пробежал марафон, так как вчера он чувствовал себя именно так, когда добрался оттуда до гостиной Рейвенкло. Было воскресенье, поэтому он не надел школьную форму, а вместо этого выбрал один из своих новеньких комплектов одежды, которые ему подарил Корвус. В конце концов, он хотел произвести хорошее первое впечатление, которое будет невозможно повторить. Хотя технически это было второе впечатление, или третье для нескольких человек, с которыми он познакомился до Хогвартса.

Оставив своего товарища по спальне спать, он вышел из Башни Рейвенкло и направился к Большому Залу. Он надеялся, что на завтраке будет здоровой пищи, чем прошлой ночью, но если этого не будет, то придерживаться плана оздоровления организма будет довольно сложно: ему нельзя есть такую жирную пищу, которую в огромных количествах подавали вчера. Гарри шел держал в руках план Хогвартса, чтобы при необходимости сориентироваться пока не услышал, что кто-то к нему обращается:

— Эй, я не ожидал, что многие люди встанут. Девочки уже внутри. Как и остальная часть банды. Это был Теодор Нотт, который выбегал из подземелий, направляясь к Большому Залу.

— А вы не станете возражаешь, что я из Рейвенкло?

— Если ты не против того, что мы в Слизерине, — ответил Теодор.

— Шляпа говорила, что я хорошо впишусь в любой дом, — сказал Гарри.

— Похоже, что никто из Равенкло еще не встал, — прокомментировал Тео пустующую часть стола воронов, за которой сидели первокурсники. — Если хочешь, можешь позавтракать с нами. Без сомнения, Драко будет молоть всякую чушь, но ты просто игнорируй его. В конце концов — это Драко, он всегда что-то о чем-нибудь говорит.

— А это разрешено? — спросил Гарри, когда они оба подошли к столу Слизерина, безупречно одетые, ничем не выделяющиеся среди других змеек.

— Я не видел запретов на это в Истории Хогвартса, — сказал Теодор, — хотя я прочитал её от корки до корки.

— Я тоже, — откликнулся Гарри, это была одна из первых книг, которые он прочитал.

— Доброе утро, — сказал Теодор, садясь, оставляя рядом место для Гарри.

Тот сел рядом и спросил:

— Вы не знаете, получим ли мы наши расписания сегодня или завтра?

— Завтра, — раздался голос старшекурсника из Слизерина. — Я Маркус Флинт, староста Слизерина, если тебе нужно будет что-нибудь, сообщи мне об этом.

— Спасибо, Флинт, — сказал Гарри, принимая предложение. Флинт кивнул и отошел от первокурсников.

Никто не отреагировал негативно на то, что Гарри сел за их стол. Интересно, почему слизеринцы так спокойно его приняли? Тот факт, что он был помолвлен не ставя их в известность с кем, тоже приняли его без вопросов. Он знал, что этот вопрос не даёт покоя многим, но узнать с кем — не было никакой возможности, если только Гарри сам не раскроет эту информацию. Кольцо не выдавало свою тайну.

— Жаль, что большинство наших уроков будет с гриффиндорцами, — прокомментировал Блейз, — больше всего жду зелий.

— Вы уже видели расписание? — спросил Гарри, он не знал, кем был этот мальчик.

— Нет, по словам других, нас всегда объединяют в первую очередь с гриффиндорцами. — Я сомневаюсь, что это изменится в этом году.

— Это плохо, — сказал Гарри, он предпочел бы занятия со слизеринцами, по крайней мере, он знал некоторых из них. Он вообще не знал никого из Хаффлпаффа, он предполагал, что, возможно, подружится с некоторыми из них, которые были терпимыми.

— Вы знаете кого-нибудь из Хаффлпаффцев? — спросил он, окружающих его слизеринцев.

— Боунс нормальная, — задумчиво сказала Миллисент. Панси неохотно кивнула в знак согласия, это было правдой.

— Макмиллан тоже ничего. Избегай Смита, он невыносимый осел, но трус — когда рядом будет взрослый, он станет гораздо более воздержан на язык.

Гарри фыркнул, слушая и накладывая себе в тарелку еду.

— Мистер, Поттер! — раздался голос Филиуса Флитвика, стоявшего на приличном расстоянии от мальчика.

Гарри поспешно проглотил ложку кашу, которую только что положил в рот, и вытер лицо салфеткой, прежде чем обернуться и увидеть главу своего Дома:

— Да, сэр?

Флитвик был маленьким полугоблином. И он был чемпионом в дуэлях, одним из лучших бойцов, это подтвердило мнение Гарри, что нельзя судить о книге по ее обложке. А еще ему нравились гоблины, так что это была еще одна причина любить его.

— Директор Дамблдор хотел бы встретиться с вами сегодня утром, если вы сочтете нужным. — сказал Филиус с раздражением, как будто он не одобрял встречу или самого волшебника.

— Зачем? — холодно спросил Гарри, его глаза ожесточились. — Я не верю, что он встречается с каждым новым учеником в Хогвартсе.

Этим нарочитым непониманием он выразил свое недовольство. Газеты уже напечатали, что он на самом деле Гарри Поттер никуда не пропал, поспешно отозвав свое предыдущее интервью и извинись за него. Слизеринцы молчали, наблюдая за беседой, остановив свой завтрак. Они смогли почувствовать, насколько стал раздражен Гарри, когда узнал, что его вызывает Дамблдор. Стало понятно, что он не был доверчивым маленьким дурачком, который слепо следует за стариком.

— Нет, но, тем не менее, он велел, — сказал Филиус, ничего не раскрывая.

— Тогда я официально прошу вас, как моего руководителя, сопровождать меня на эту встречу, поскольку я уверен, что она будет касаться моего образования, — твердо и вежливо заявил Гарри. Все знали, что дело не в его образовании, но Гарри надеялся, что в присутствии Филиуса Дамблдор ничего не станет с ним делать.

— Пока вы находитесь в Хогвартсе, я являюсь вашим главой Дома и вашим временным опекуном, поэтому с удовольствием буду сопровождать вас, мистер Поттер, как вы того пожелаете, — официально сказал Филиус.

Флитвик был очень доволен уважительным поведением мальчика и тем, как он вел себя, несмотря на явное неудовольствие от полученного приглашения, и Филиус почувствовал некоторую скрытую тревогу. Как полугоблин, он знал, что происходит, об этом ему сообщили его собратья-гоблины. Он не доверял Альбусу Дамблдору, как и остальные его люди, потому он не был так близок Дамблдору, как некоторые другие профессора.

— Спасибо, сэр, когда назначена эта встреча? — спросил Гарри, немного расслабляясь.

— Когда ты закончишь завтрак, — сообщил ему Филиус, — мы пойдем вместе.

— А где кабинет директора? — спросил Гарри, молясь, чтобы это было недалеко. — Третий этаж, но если хотите, мы можем пройти туда через камин.

— Я был бы очень признателен за это, — согласился Гарри, он только что принял свои зелья, так что было бы неплохо попасть на встречу коротким путём и не казаться измученным, когда ему придется иметь дело с Дамблдором в первый раз.

— Тогда наслаждайтесь завтраком, мистер Поттер, никакой спешки. — Добавил Филиус, дав понять, что ребенку не следует отказывать себе в еде ради директора.

Кроме того, Флитвик давал мальчику время настроиться на эту встречу. Он был обеспокоен тем, что Гарри, очевидно, было трудно передвигаться на большие расстояния, насколько серьезным было причиненный ему вред? Он знал только общую информацию и не был посвящён в детали, но даже с тем, что он знал, Флитвик чувствовал, что ему нужно хорошо заботиться об этом своем ученике.

— Спасибо, сэр, — сказал Гарри. Затем он обернулся к столу и проговорил: — Меня предупредили, что он это сделает, но я не думал, что это будет так скоро.

— Что он хочет? — спросил Флинт через весь стол.

— Наверное, чтобы узнать, с кем я помолвлен, для начала, — вздохнул Гарри, покачивая головой, и откусил от яблока. — Об остальном я могу только догадываться.

Флинт кивнул, ему тоже было это любопытно, но спрашивать было не принято. Да и Хогвартс — не то место, где стоит раскрывать любую тайную информацию.

— Ты же знаешь, что тебе не нужно ничего ему рассказывать, правда, Поттер? — сказал Драко. — Если он попытается что-нибудь сделать, ты можешь подать на него в суд или заявить на него в Совет попечителей за нарушение правил поведения с учащимися. Мой отец входит в него, и он позаботится о том, чтобы требование было рассмотрено. Мы, Малфои, всегда помогаем тем, кто в этом нуждается, особенно семье.

Малфой, как всегда, не упустил возможности похвастается своим именем, семьей и отцом в одном предложении. В конце концов, он всеми ими гордился.

— Семье? — уточнил Гарри.

— Моя мать, она была Блэк, пока не вышла замуж за моего отца, — объяснил Драко.

Когда он узнал, что бабушкой Гарри была Дорея Блэк, к которой с большой любовью относилась его мать и была очень расстроена, когда она умерла, он занял по отношению к нему снисходительную позицию. Они кузены, хоть и далекие. Но, тем не менее, — семья. А семья значила всё для таких, как Блэк и Малфой, поскольку их семьи были такими маленькими. — О, — сказал Гарри, коротко кивнув в знак согласия. Он повесил генеалогическое древо дома в своей спальне, у него не было близких родственников, и он не ожидал, что кто-то столь отдаленный от него, станет заботится о нём, как о семье.

— Просто дай мне знать, если он что-то позволит себе, — продолжил Драко, — мы пойдем по правильным каналам.

Гарри усмехнулся: «Дамблдор точно не предвидит чего-то подобного, особенно учитывая, что он оставил его с маглами, он ожидал, что тот будет совершенно невежественным. Что ж, его ждет разочарование, так как он больше не был невеждой и уже никогда таким не будет».

— Ты мне нравишься, Поттер, — заявил Драко с ухмылкой, хитро блестя глазами.

— Спасибо, Малфой, — сказал Гарри, — не могу жить без твоего одобрения.

На что Драко неожиданно рассмеялся.

— Все, я больше не могу есть, — простонал Гарри, но не из-за еды, а зная, что неизбежно должно было произойти.

— Ты понимаешь, что ты не обязан идти туда сейчас, правда, Поттер? — серьезно заявил Флинт. — Пусть твой законный опекун придет и идет с тобой или вместо тебя.

— В этом то и проблема… Нельзя, чтобы он узнал, кто мой законный опекун.

Брови Флинта приподнялись. Кто, черт возьми, стал законным опекуном Гарри Поттера? Его взгляд скользнул по кольцу… Такая секретность бывает, но нечасто. Обычно это означает, что партнер сильно моложе его или старше?

— Тогда иди, но помни, что у него по закону нет никакого права вмешиваться в твою жизнь. Он директор школы, а не твой магический опекун, — серьезно заявил Флинт.

— Больше нет, — сказал Гарри, его зеленые глаза злобно блеснули из-за очков.

Все удивленно уставились друг на друга, Дамблдор когда-то был магическим опекуном Гарри? Что он сделал, чтобы вызвать такой гнев мальчика? Выражение его лица… он явно страстно ненавидел Дамблдора.

Гарри вздрогнул, когда в его шраме вдруг вспыхнула боль, ему потребовалось вся его выдержка, чтобы никак не отреагировать. Его шрам буквально горел, как будто кто-то прижал к нему горячую кочергу. Что, черт возьми, это было? Кто-то пытался проникнуть в его сознание? Профессор Квиррелл подслушивал разговор за слизеринским столом согласно приказу своего Господина, он чувствовал его любопытство и хорошее настроении, но сомневался, что получит ответ на вопрос, с чем это связано.

Дамблдор, сбитый с толку тем, что Гарри сидит за завтраком со слизеринцами, чувствовал, что это не сулило ему ничего хорошего и пытался поймать взгляд мальчика. Он уговаривал Рональда Уизли подружиться с Поттером, чтобы у него в магическом сообществе был кто-то, кому он мог бы доверять, но пока из этого ничего не вышло.

Северус не мог понять, что думать или делать. Поттер был очень противоречивым: мальчик выглядел на восемь-девять лет, а не на одиннадцать, он держался как Лили, и, очевидно, не имел никаких склонностей своего отца. Он не хотел любить мальчика, но до сих пор то, что он я видел… Слишком много Лили и слишком мало от Джеймса Поттера. Это сделает его жизнь чрезвычайно трудной.

Дамблдор готовился к предстоящему разговору, все еще не понимая, что произошло за последние недели. Ничего не вышло так, как должно было. Мальчик не подружился в поезде с мистером Уизли, не распределился на Гриффиндор. Альбус был застигнут врасплох, когда Филиус и Гарри прошли через каминную сеть в его кабинет. Он быстро изобразил приятную улыбку на лице.

— Спасибо, Филиус, за то, что сопроводил юного Гарри ко мне, — сказал Альбус, наблюдая за юношей, который оглядел комнату без намека на благоговение или восхищение на лице. Не та реакция, на которую он рассчитывал. Это разочаровало.

— Как глава Дома мистера Поттера, я останусь на этой встрече, — ответил Филиус.

— В этом нет необходимости, Филиус, я уверен, что у тебя есть вещи, которые требуют большего внимания, — ласково сказал Альбус,

—Я бы не хотел тебя отвлекать. Я не буду задерживать Гарри слишком долго, не бойся.

— Это не моя идея, Альбус, — вежливо сказал Филиус, оставаясь стоять, ожидая разрешения сесть.

— Гарри? Вам здесь нужен кто-нибудь? Уверен, вы не возражаете, чтобы Филиус продолжил свою работу, — сказал Альбус укоризненным тоном.

— Я не давал вам разрешения использовать мое имя, директор Дамблдор, поэтому, пожалуйста, не обращайтесь ко мне так неофициально. — сказал Гарри твердо, но вежливо.

Инструкции Корвуса звенели у него в ушах, чтобы он не напортачил.

— Я бы предпочел, чтобы мой глава Дома был здесь на этой встрече и любых других, проводимых в будущем, если такой инцидент будет повторяться, а я сомневаюсь, что это будет слишком часто, так как я не собираюсь попадать в неприятности.

Альбус ошеломленно уставился на мальчика:

— Пожалуйста, присядь, я могу предложить тебе что-нибудь выпить? — автоматически сказал он, вспоминая только что сказанное.

Он походил на воспитанного чистокровного волшебника, а не на воспитанного маглом мальчика, для которого он готовился. Ему нужно будет все переоценить. Он не мог так сильно измениться за то короткое время, которое он знал о волшебном мире?

— Нет, спасибо, — ответил Гарри, изящно скользнув в предложенное кресло, ни капли не доверяя Дамблдору, хоть на нем и было кольцо, которое предупредило бы его о добавках в напитке.

— Мне тоже ничего не нужно, Альбус, — сказал Филиус, устраиваясь поудобнее.

— Могу я спросить, почему вы меня сюда позвали, директор? У меня неприятности? В чем-то произошла ошибка? Дело не может быть в плате за учебу, так как она была произведена сразу после моего рождения. — И его слова были правдой, оплата за семь лет обучения была переведена в хранилища Хогвартса примерно одиннадцать лет назад, Альбус сглотнул, совершенно не готовый к этому:

— У вас точно не будет проблем, мистер Поттер, — обращаться с ним, как с любым другим учеником, было не тем, чего хотел Альбус. — Не было никакой ошибки, и определенно ничего не было относительно вашего обучения.

— Понятно, — сказал Гарри, выжидающе глядя на него. — Тогда в чем дело? Мальчик намеренно замолчал, его беспокойство совершенно исчезло. У него все получалось и профессор Флитвик тоже его не подводил, он ему нравился.

— Вы в курсе, что я был вашим магическим опекуном, мистер Поттер? — спросил Альбус, видя, что это может быть единственный выход. Лицо Гарри было абсолютно безэмоциональным, только зеленые глаза слегка сверкали, показывая, насколько он зол, да еще руки сжались в кулаки. К счастью, только Филиус видел это.

— Я в курсе, — твердо сказал он.

— Из-за моих обязанностей и преклонного возраста я решил, что тебя лучше воспитывать с тетей, дядей и двоюродным братом, — сообщил ему Альбус. — Я хотел, чтобы ты вырос подальше от всех неприятностей волшебного мира.

— Понятно, — снова ответил Гарри, глядя прямо перед собой, в расслабленной и спокойной позе, с полностью пустым выражением лица, несмотря на то, насколько внутренне он был весь перекручен.

— Теперь у вас другой опекун и школе нужно знать, с кем нам связываться, как с вашими ближайшими родственниками в случае каких-либо инцидентов? — спросил Альбус.

— Если что-то случится, может забота обо мне быть возложена на профессора Флитвика, не так ли? — спросил Гарри.

— Может, — быстро ответил Филиус, прежде чем Альбус смог открыть рот и извергнуть тонну лжи, что он точно собирался сделать, судя по минутной вспышке раздражения на его лице.

— Тогда все в порядке, — ответил Гарри, — пожалуйста, укажите профессора Флитвика в качестве моего ближайшего родственника. Если что-то изменится, я заполню соответствующие документы в будущем.

— А куда нам отправлять результаты экзаменов? — спросил Альбус.

— Разве это делается не автоматически? Школе нет необходимости знать, где я нахожусь во время их отправки.

Губы Филиуса дернулись в улыбке «Гарри VS Дамблдор 2:0». Было крайне любопытно наблюдать, как этот ребенок препятствует каждой попытке Дамблдора получить от него информацию. Мальчик был гораздо умнее, чем он ожидал. Он хорошо разбирался в магической политике, и уже умел вести такие вот разговоры. Кто, интересно, ему помогал?

— Вы очень хорошо осведомлены, это достойно похвалы, я должен поблагодарить того, кто помог превратить вас в молодого человека, которым вы являетесь!

— Спасибо, — коротко ответил Гарри.

Слишком умен, даже комплимент не заставил его ослабить бдительность, ему нужно было обдумать все еще раз, прежде чем снова подойти к мальчику. У него был целый год, чтобы работать над этим, но сейчас Альбус был в растерянности.

— Я был очень хорошим другом твоих родителей. Должен сказать, я был удивлен, узнав, что они заключили для тебя помолвочный контракт. Они не верили в них, Джеймс нашел любовь в твоей матери без этого. Поттеры, которые все были гриффиндорцами, нашли любовь естественным образом. Могу я спросить, с кем они вас обручили?

— Можете, — ответил Гарри.

Альбус смущенно смотрел, в нем зарождалась надежда:

— И с кем же?

— Я сказал, что вы можете спросить, я не обещал ответить, — заметил Гарри, получая злобное удовлетворение от недовольного выражения лица Дамблдора. — Это личная информация, я считал, что вы должны понимать это, — добавил Гарри почти снисходительно.

Грудь Филиуса болела, от еле сдерживаемого смеха, щеки уже свело от насильственного удержания бесстрастной маски. Флитвик был очень доволен, что остался. Такая история! Он знал, что она точно понравится Северусу. С другой стороны, учитывая, то, кем он был… возможно, и нет. Снейп всегда испытывал глубокую ненависть ко всему, что было связано с Поттером. Но, возможно, Гарри удастся изменить его мнение.

— Могу я уйти? Я действительно хочу осмотреться в Хогвартсе до завтрашнего начала занятий, — сказал Гарри, вставая и направляясь к выходу. Он был вежливым, достаточно вежливым, чтобы не протянуть руку и не свернуть старому дураку шею на том месте, где он сидел.

— Спасибо, Альбус, — сказал Филиус, быстро шагая, чтобы догнать убегающего Ворона.

— Доброе утро, Рабастан! — сказал весело Гарри. — Ты знал, что в Хогвартсе сотни домашних эльфов? Они разрешили мне приготовить ваш горячий шоколад. Не волнуйтесь я им не сказал для чего мне это нужно. Я знаю, что они связаны с Хогвартсом и Дамблдором.

Корвус и Рабастан обнялись в знак приветствия, и последний ухмыльнулся Гарри. Мальчик становился все более и более разговорчивым с каждым визитом.

— Спасибо, — сказал Рабастан, принимая подношения от Гарри, которые принес его отец, было понятно почему — никто не отпустит мальчика каждую неделю выходить из Хогвартса за покупками.

— Тебе удалось нормально покинуть Хогвартс? — спросил Корвус, когда они заняли свои места.

— Да, я использовал заклинания, которым ты меня научил: я сделал себя невидимым и убедился, что меня не отслеживают, — сообщил Гарри. — Дамблдор не сдается, и все время пытается узнать о вас.

— Нам нужно беспокоиться? — спросил Корвус. Возможно, он слишком многого хотел от одиннадцатилетнего мальчика.

— Нет, — покачал головой Гарри и продолжил поэтапный рассказ о встрече с Дамблдором, и о том, что еще было на этой неделе. Что-то показалось в его рассказе Рабастану очень забавным, потому что он не переставал смеяться не меньше трех минут. Корвус с трепетом смотрел на это зрелище.

— А как уроки? — спросил Корвус с улыбкой, расплывшейся по лицу при виде беззаботной радости сына, чью руку он постоянно держал, сохраняя ее тепло.

— Меня часто сравнивали с отцом, я превратил спичку в иголку. Очень странный урок Магловедение. Профессор рассказывала о временах Шекспира, я не уверен, насколько это важно для помощи чистокровным в понимании современных маглов. Я имею в виду, что Шекспир он из семнадцатого века…

— Они это всегда, — лаконично ответил Рабастан. — Это как история магии, лучше всего просто взять книгу и почитать что-нибудь стоящее.

— Всегда? — спросил Гарри, расширив глаза. — Но это безумие! Они должны учить нас пользоваться телефонами, электроникой, интернетом. Рассказывать о том, что маглы делали во время войн, насколько они могут быть опасны!

Учитывая то, как Корвус и Рабастан смотрели на него, они не понимали, о чем он говорит.

— Я хочу сказать, что удивлен этими двумя бесполезными уроками, — Гарри тяжело сглотнул — Хогвартс оказался настоящим разочарованием.

— Это ведь еще не все, что ты хотел нам рассказать? — тихо спросил Корвус.

— Чары были великолепны, мне нравился профессор Флитвик, защита тоже неплохо, но зелья… — сказал Гарри, становясь подавленным. — Не думаю, что мне понравится этот урок.

— Что-то случилось? — спросил Корвус — А почему ты ничего не сказал?

— Я почему-то очень не нравлюсь профессору Снейпу. Я бы даже сказал, что он ненавидит землю, по которой я хожу. — вздохнул Гарри. — Когда я правильно ответил на его вопросы во время урока он выглядел готовым убить меня, и снял баллы за то, что я якобы дерзкий и неуважительный, но это была неправда!

— Он ненавидит твоего отца, а не тебя, к тому же он один из нас, — честно признался Рабастан. —Тебе нужно привыкнуть к такого рода реакциям верных последователей Темного Лорда.

— О, ну, тогда это все объясняет, — пробормотал Гарри.

Это означало, что бы он ни делал зелья в следующие семь лет ему будет невозможно нормально изучать. А они ему нравились, были среди фаворитов, также как Трансфигурация, Древние Руны и Заклинания. Корвус внутренне закипел, он скоро узнает от Гарри всю историю, а затем посетит Снейпа и заставит его пожалеть об каждом язвительном словечке в адрес Гарри. Он был его мальчиком, и он никому не собирался позволять заставлять его чувствовать себя плохо. Он был маленький Лестрейндж во всем, кроме крови или имени. На прошлой неделе Гарри чуть не потерял сознание, пытаясь добраться до Астрономической башни, чтобы попасть в класс. Ему не помогли даже лишние пятнадцать минут, которые он дал себе выйдя в дорогу намного раньше остальных. Корвус думал о том, что ему стоит встретиться с Флитвиком, чтобы поговорить о том, как обстоят дела, а также чтобы заручится у него дополнительной поддержкой для Гарри.

— А твой шрам? — спросил Корвус. — Это странно, он продолжает периодически гореть, — признался Гарри. — Но это происходит случайно, я пока не могу проследить закономерность.

— Значит, нет общих знаменателей? — спросил Корвус, нахмурившись.

Возможно, ему нужно было увидеть воспоминания и посмотреть, сможет ли он сам увидеть, какие-то закономерности. Он только что спрашивал сына, не действует ли его метка хоть немного, это было бы хорошим признаком, поскольку метка была прямой связью с ним. Гарри покачал головой:

— Ничего такого: это случалось в разных местах, в разное время.

Глаза Рабастана расширились, когда он осознал чтобы это могло означать. Конечно, он никогда не верил, что Темный Лорд ушел. В нем начала цвести надежда, если Темный Лорд вернется, возможно, его жизнь изменится? Но каковы были шансы? Неужели это действительно Темный Лорд? Что, если это было чем-то, что задумал Дамблдор для того, чтобы твердо втолкнуть Гарри в свой лагерь? Он будет в отчаянии, когда Гарри даст понять, что не хочет иметь с ним ничего общего.

— Сегодня я получил письмо из Министерства: назначено заседание Визенгамота и, к сожалению, на субботу, в то время когда обычно проходит наша встреча. — рассказал Корвус, опечаленный, что не увидит своего сына в тот день.

— Я буду скучать, но обязательно пришлю коробку Гарри, чтобы он мог принести её тебе.

— В следующую субботу? — уточнил Гарри.

— Да, — кивнул Корвус в подтверждение.

— У нас будет урок полетов на следующей неделе, наш первый, я никогда раньше не сидел на метле, — сказал Гарри, продолжая разговор, не давая омрачать их визит вещами, которые нельзя изменить.

Корвус и Рабастан были в хорошем настроении, он хотел его сохранить.

— У тебя все будет хорошо, будь уверен в себе, так как метла может чувствовать страх, — успокоил его Рабастан, подергивая губы, вспоминая свой первый раз на метле.

Конечно, он был намного моложе одиннадцати, но то же самое чувство все еще сохранялось. Гарри кивнул, приняв информацию и сохранив ее.

— Не бояться, быть уверенным, — пробормотал он, искренне опасаясь этих полетов.

— Есть ли что-нибудь еще, что вы хотите знать о Сириусе Блэке? — спросил Корвус после некоторого затишья в разговоре. Рабастан насмешливо фыркнул:

— Сириус Блэк определенно не Пожиратель Смерти, он бы не присоединился к нам, даже если бы мы были последними выжившими на земле, и у него не было бы выбора с кем поговорить.

— Он был найден на месте смеющимся и согласился, что виноват в том, что произошло, — отметил Корвус, —хотя тот факт, что его вообще не судили, меня несколько раздражает и вызывает подозрение. Все имеют право на проклятый индивидуальный суд или на полноценное судебное разбирательство.

— А я говорю вам, что он не Пожиратель Смерти, он предпочел бы убить себя, — серьезно заявил Рабастан, — даже находясь в Азкабане, он ясно дал понять, что ненавидит нас всех.

Рабастан допивал остатки горячего шоколада, вздыхая от исходящего вокруг него тепла. Ему так хотелось, чтобы его брат получил такое же лечение, чтобы он почувствовал себя лучше хотя бы на пару часов. Гарри вытащил книгу из кармана и погрузился в нее, оставив Корвуса и Рабастана поговорить, как это было с самого начала договоренности. Он даже не моргнул, когда, как обычно, когда поднялся полог тишины. Корвусу не нужно было ждать, чтобы получить от Гарри четкое представление о его уроке зелий, потому что в поместье Лестрейндж его уже ждала сова от лорда Гринграсса, выразившего беспокойство по поводу того, что ему рассказала его дочь, а с ней поделилась своим возмущением Сьюзен Боунс. Даже Хаффлпаффцы были злы на то, как Снейп обошелся с Гарри.