Глава 14. Лихолесье
— И потому наш путь лежит через Лихолесье. Мы хотим пойти по эльфийской тропе, сообщил Гэндальф и Гарри чуть не поперхнулся молоком: вести гномов по эльфийской тропе? Как он думает они пройдут?
— Простите, уважаемый Гэндальф, вы сказали, что мы пойдем по эльфийской тропе? Я правильно услышал?
— Да, он сказал именно так, — ответил за мага Беорн.
— А по какой именно тропе? Нам кто-то её проложит? — поинтересовался Гарри у Гэндальфа.
— Нам этого не нужно. Лихолесцы постоянно прокладывают свои тропы через лес, мы воспользуемся одной из них.
— Тропы могут прокладывать только ар Трандуил и аранен Леголас, и я не думаю, что будут вести нас, или вы рассчитываете найти старую тропу? Но ведь идти такой тропе — это не очень хорошая идея, мягко говоря.
— И чем же это плоха такая тропа? — заинтересовался Торин.
— Элрондионы предупредили меня о старых тропах, — беззастенчиво соврал Гарри, — они имеют остатки, грубо говоря, «выдохшейся» эльфийской магии и могут, во-первых, завести вас совсем не туда, куда вы хотите попасть, а, во-вторых, они плохо влияют на разум «не эльфов» сводя незваных путников с ума.
— Нет, вы не правильно меня поняли, или я не так сказал, — засуетился Гэндальф, который не ожидал, что кто-то из присутствующих что-то знает об эльфийских тропах. — Мы пойдем не по какой-то случайной эльфийской тропе, а по Эльфийской дороге.
— А разве Эльфийская дорога не ведет прямо во дворец ар Трандуила? У вас там какие-то дела, уважаемый Гэндальф? Я слышал в дороге, что уважаемый Торин не ладит с Лесным Королем, зачем вы отправляете его прямо к нему?
— Да, Гэндальф, зачем? — подозрительно посмотрел на волшебника Торин.
Гэндальф прекрасно знал, куда идет Эльфийская дорога. Он хотел, чтобы Торин встретился с Трандуилом, так как если действительно зло пробудилось, то предстоящие у Одинокой горы события могут иметь совершенно другой характер, и вовлеченность в них лесных эльфов в любом качестве была бы очень кстати, по планам исстари. Но он никак не ожидал, что какой-то мальчишка будет подбивать гномов сомневаться в принятых им решениях. Ох, не зря он вел себя так подозрительно в Имладрисе.
— Вы так хорошо осведомлены о местных дорогах, откуда? — задал встречный вопрос Гэндальф Гарри.
— Может быть потому, что у меня есть карта? — сказал Гарри, помахивая своей очень подробной картой Туманных гор и Мирквуда.
Гэндальф выхватил эту карту из рук юного мага, полагая, что это эльфийская карта, и он сейчас уличит его во владении синдарином, но, увы, названия в карте были написаны на вестроне.
— Да, действительно, карта хорошая, очень подробная. Но по Старой дороге мы всё равно не поедем. Мы просто не успеем добраться к Одинокой горе к Дню Дурина, так как этот путь намного длиннее Эльфийской дороги.
— Тогда у меня к вам два вопроса. Первый: в чем был смысл нам идти через Нижний перевал, если вы на своих пони проедите от силы два дня, так как по Эльфийской дороге можно пройти только пешком? И второй: вы гарантируете нам безопасность и неприкосновенность со стороны лесных эльфов, во владения которых вы собираетесь вторгнуться без приглашения?
— Время на преодоление Туманных гор ушло больше, чем я думал, — ответил Гэндальф, — поэтому сейчас нужно жертвовать малым, чтобы успеть во время попасть к Одинокой горе. А на второй вопрос ответ не нужен: вы же маги, зачем вам гарантии безопасности? Разве вы сами не сможете её себе обеспечить?
— То есть, вы считаете для нас возможным применить наши магические способности к лесным эльфам, которые виноваты только в том, что их дом находится на том пути, где вы желаете пройти?
— Ну не так категорично… Но идея верная, — ответил порядком уже раздраженный этим мелким надоедливым магом Гэндальф.
— Боюсь, что нам снова придется идти разными дорогами, — твердо сказал Гарри. — Причины две. Я не собираюсь бросать здесь своего скакуна, без гномьих пони скорость нашего передвижения по прямой дороге прилично возрастет, и я уверен, что если мы и не достигнем Эсгарота раньше, чем вы, то уж по крайней мере будем там одновременно с вами. И мы не станем конфликтовать с лесными эльфами просто ради вашего удовольствия, уважаемый Гэндальф. Кто знает, что ждет нас впереди? Возможно в будущем нам придется с ними сталкиваться по деловым или политическим вопросам, а лишние враги нам не нужны.
Волшебники искренне наслаждались дискуссией, которая происходила за столом. Этот Гэндальф оказался еще тем хмырем, он так настойчиво пытался запихнуть всех в гости Лесному Королю, что явно читалось, что у него в этом есть какой-то скрытый интерес, который он не собирается озвучивать. И когда Гарри заявил, что они поедут снова отдельно от гномов, стало понятно, что у него созрел какой-то план, в который он не собирается просвещать Гэндальфа.
— Может быть, ваши старшие друзья будут против такой идеи? — сказал Гендальф засматривая в глаза Северуса, который, как он думал, был вроде опекуна мальчишки.
— И почему мы должны быть против? — спросил Рудольфус, который, как недавно выяснил Гарри, до заключения в Азкабан был мастером магического законодательства и часто выступал защитником в Визенгамоте. — Все сомнения аргументированные, все рассуждения логичные, а идеи адекватные.
— Я не вижу никакой проблемы, если маги проедут по Старой дороге так быстро, что встретятся с нами в Эсгароте, — заявил Торин, обращаясь к Гэндальфу. — Не хотят они встречаться с Трандуилом, и Махал с ними. Я тоже не горю желанием. Потому мы постараемся пройти тихо и незаметно.
Гарри едва удержался от улыбки: тихие и незаметные гномы — это будет шутка столетия, когда он расскажет об этом отцу и брату!
И тут в разговор вступил Беорн.
— Ходят слухи, что орки из Мории заключили союз с Некромантом из Дол-Гулдура. Целые стаи орков собираются у крепости. С каждым днём их становится там всё больше, — сказал он. — А ещё, давече, были толки, что мёртвые поднялись из могил высоко в холмах Рудаура.
— Что за мертвые в холмах? — спросил испуганный хоббит.
— Когда Ангмар пал, люди севера забрали его тело со всем имуществом и похоронили на холмах Рудаура в недрах скалы, — пояснил Гэндальф.
— Те толки — это правда? Насчёт склепа в холмах? — уточнил Беорн. — Я помню времена, когда великое зло правило в этих землях — настолько могущественное, что одолело смерть. Если этот враг вернулся в Средиземье, то тебе стоило бы нам сказать.
— На счет союза, — ты в этом уверен? — спросил Гэндальф Беорна, игнорируя его вопрос. — Что ты знаешь об этом чародее? О том, кого зовут некромантом?
— Он не тот, кем кажется. Его сила притягивает зло. Азог ходит к нему на поклон, — сказал оборотень и добавил: — Ты не ответил на мой вопрос!
— Элронд считает, что это невозможно. Враг был уничтожен и больше не вернётся, — сказал Гэндальф.
— А сам ты, что думаешь?
— Я не знаю, но преследование гномов Азогом наводит на разные мысли.
После этих слов Гэндальф отправился наружу выкурить трубку, а Гарри расспросил Бильбо о том, как прошло их путешествие через Верхний перевал. Судя по тому, как он мялся и запинался, отвечая на вопросы о себе самом, Кольцо он благополучно заполучил.
Маги не стали ночевать в доме Беорна, а раскинули свою палатку у него во дворе. Гномы же решили спать, имея вокруг крепкие стены и крышу, думая о том, что многие дни впереди им придется это делать в лесу под открытым небом.
Гарри сидел в кресле качалке, которую он трансфигурировал из дубовой колоды, смотрел на звезды и ждал вызова от брата.
« Мири? Где ты сегодня? »
« Лайкве, я у Беорна »
« Что тебя понесло к Беорну? Ты мог быть уже дома! »
« Мы тут встречались с гномами и Митрандиром. Мне совсем не нравится как он себя ведет. Представляешь, он отправляет гномов через лес по нашей дороге. Сам понимаешь, что из этого выйдет? »
« А зачем он это делает? »
« Пока не могу его понять. Я сказал гномам, что мы поедем по Старой дороге и встретимся с ними в Эсгароте. Утром сделаем вид, что направляемся туда, а потом я проложу тропу во дворец. Как ада? »
« Волнуется сильно. А ты сам знаешь, что бывает, когда он волнуется! »
« Кому сегодня сильно не повезло? »
« Командиру Северного Форта. Больше его не отягощает эта должность, по хорошему надо было давно это сделать! »
« Завтра, Лайкве, расскажешь мне подробности. Лес все время жалуется мне. Очень надеюсь, что маги придумают как ему помочь. Увидимся завтра! »
« Увидимся завтра, Мири! »
Гномы и Гэндальф выехали с рассветом.
Маги же собирались не торопясь, ждали, чтобы первый отряд отъехал подальше. Спустя два часа после их отъезда Гарри снял браслет и снова превратился в эльфийского принца. Он тепло попрощался с Беорном, пообещал навещать и держать в курсе важных событий, если такие будут происходить. Беорн пригласил Ремуса бывать у него, чтобы вместе «пошататься» по лесу. Вежливый Люпин конечно согласился, но пока был явно не готов быть спутником громадного медведя, в которого обернулся Беорн, чтобы показать ему, как выглядит его зверь.
До леса было рукой подать, через полчаса Таурмирион спрыгнул с Гваэрена, и сделал несколько шагов в лес и замер там. Потом он него начало исходить легкое свечение, а картинка леса, которую наблюдали волшебника как будто начала становиться не четкой и «плыть».
Путешественники, сидящие верхом в некотором отдалении от эльфа, почувствовали большое движение магии, и вот уже снова вид на лес стал четким, только вместо сплошной стены стволов образовалась прямая дорога шириной в три лошадиных корпуса, по которой спокойно можно было ехать верхом.
— Это и есть эльфийская магия? — уточнил Рабастан.
— Один из её видов. А теперь послушайте меня. Эльфийская тропа — это не просто дорога. Гномы будут идти до дворца много дней, мы же окажемся там через пару часов.
— Тропа искривляет пространство? — с любопытством спросил Августус.
— Можно и так сказать. Это вообще сложно объяснить. Вы поймете, как только въедете. Старайтесь не фокусировать ни на чем взгляд, когда будете смотреть по сторонам. А лучше всего просто смотрите вперед. Но и тут ваше сознание может прийти в конфликт с действием тропы. Однажды я вел дунэдайн, так он уверял меня, что дорога все время пытается уйти вверх в небо. Мне сложно это представить, так как на меня тропа не действует никак. Вы просто постарайтесь не обращать внимания ни на какие странности.
— А если на нас нападут во время путешествия по этой тропе, а мы не сфокусируемся на нападавших? — предположил Антонин.
— На тропу нельзя зайти случайно, как и выйти с неё. Нужно разрешение ведущих. Поэтому вам нечего опасаться, только неприятных ощущений, которые можно перетерпеть ради сокращения пути в сотни раз. А теперь — следуйте за мной! — сказал эльф снова вскочив на своего скакуна и направляя его на тропу.
Спустя минут пятнадцать езды Северус громко сказал:
— Я знаю, что с нами происходит — это шалит вестибулярный аппарат. У меня такие же ощущения были, когда я в детстве перекатался на магловских аттракционах. Видимо это искривлённое пространство не может им восприниматься нормально.
— А на меня тропа никак не действует! — сказал Люпин. — Наоборот как-то я здесь себя очень хорошо чувствую!
— Это же волшебный лес, а вы волшебный зверь — улыбнулся Гарри, — конечно вам тут будет хорошо!
Так потихоньку разговаривая о том о сем они ехали вперед неторопливым шагом пока сверху на них не упали эльфы. Упали в самом прямом смысле: бесшумно спрыгнули откуда-то сверху точно позади седоков, каждый из которых в секунду оказался с ножом у горла.
— Знаешь, Гарри, — прошипел Долохов, — мне кажется твои сородичи перебирают с гостеприимством.
Эльф что-то быстро-быстро и очень недовольно проговорил на синдарине, и все ножи мгновенно были опущены, а эльфы поспрыгивали с коней и исчезли среди деревьев, как будто их тут и не было. Зато Гарри стало два.
Посреди дороги стояла практически точная его копия, пошире в плечах, но чуть ниже ростом. А глаза у нее были голубые. Гарри тут же соскочил с Гваэрена, а второй Гарри заграбастал его в объятия. Так они и стояли молча обнявшись не обращая ни на кого внимания. Двести лет брат не видел брата.
— По-моему это гарькин родственник, — прошептал Сириус.
— Тонкое наблюдение. Мы бы не догадались. Интересно это брат или отец? — задумчиво проговорил Рабастан.
— Брат, к гадалке не ходи, батя бы постарше был, — заметил Антонин.
— Я бы не был так в этом уверен, — сказал Ремус, — Гарри рассказывал, что отец выглядит почти один в один, как его брат, лишь немного старше и повыше. Это же вечно молодые эльфы. Этот парень старше Иисуса Христа, а так по нему и не скажешь!
В этот момент братья наконец рассоединились и старший что-то строго сказал младшему, а потом незаметным движением «ушел в лес».
— Простите, это все дурацкие шуточки. Вы не смотрите, что у эльфов такие мрачные лица, на самом деле это стража развлекалась. Им почему-то кажется веселым напугать едущих во дворец гостей.
— Я представляю, какой прием получат гномы… — протянул Сириус.
— Я их отговаривал сколько мог. Моя совесть чиста. И я хотел попросить, если можно, называйте меня Таурмирион, дома я не смогу таиться ни от кого. Или, если хотите, Идринлаэр или Идринн, это дружеское сокращение.
— А «ваше высочество» не нужно добавлять? — хмыкнул Северус.
— Смотря в каких обстоятельствах, — серьезно ответил эльф, — на официальном приёме или на Совете этого не избежать.
— А брат твой чего так быстро пришёл и ушёл? — поинтересовался Антонин.
— Хотел обнять меня побыстрее. На встрече он будет позади отца и неизвестно, когда бы ему это удалось. Считайте его тут не было, он познакомится с вами во дворце. Кстати, чтобы для вас не было шоком — большая часть палат Лесного Короля находится под землёй. Вернее внутри скалы. Но не бойтесь — там очень просторно и достаточно светло.
Дальше Долохов спросил, что за Эсгарот упоминался вчера в дискуссии, а потом попросил рассказать, что он знает о Дорвирионе. Таурмирион отвечал кратко и по делу. Сказал, что лично он бы никогда не поселился в Озерном городе, а эльфы-авари их друзьями не были, но и врагами тоже, и можно будет съездить в Дорвинион после того, как они разберутся с драконом.
— Идринн, а ты уверен, что отец и брат тебя отпустят так скоро из дворца и на такую интересную миссию? — уточнил Рудольфус.
— Не уверен. Придётся над этим работать…
Тропа закончилась внезапно, упершись в стену с огромными воротами и ступенями к ним, на которых стоял Лесной Король в сопровождении старшего сына и стражников. Достаточно было одного взгляда, чтобы понять, что это именно он. Трандуил действительно походил на своих сыновей и выглядел очень молодо, но всё в его осанке, выражении лица, взгляде и одежде говорило о его высоком положении. Он был, пожалуй, выше двух метров ростом, так как стоящий позади него немаленький Леголас был прилично ниже отца, а в нем было не менее двух ярдов. Обладатель идеальной мужской фигуры, красивого лица и потрясающих длинных светлых волос был просто непозволительно хорош. Его красоту и положение подчеркивала богатая одежда: эльфийской сюртук из какого-то серебристо-стального узорчатого материала и длинный бархатный плащ (или что-то вроде пальто) антрацитового цвета, из-под которого были видны ножны длинного эльфийского меча. На голове у таура был венец из серебра или мифрила. Знаменитой ветвистой короны на нём не было, но это не мешало Трандуилу выглядеть истинно по королевски.
Увидев отца, Таурмирион птицей вылетел из седла, а потом взлетел вверх по достаточно крутым и высоким ступеням, где сразу был прижат всем телом к отцу, на лице которого отразилось столько нежности и счастья, сколько вообще могло там быть. Закрыв глаза траур наслаждался теплом тела, стуком сердца и звуком дыхания сына, принимая душой, головой и сердцем, что его давно оплаканный ребенок жив и стоит перед ним.
Леголас обошел отца с братом и с спустился со ступеней к магам.
— Добро пожаловать в Мирквуд, — обратился он к ним. — Оставьте здесь своих лошадей и следуйте за мной.
— А как же… — хотел спросить Сириус про Таурмириона.
— Не переживайте, неизвестно, как долго они так простоят, — слегка улыбнулся очень серьезный эльфийский принц, — мы вас пока расселим, а потом вы можете посетить купальню с горячими источниками, чтобы дать себе отдохнуть после такого долгого и утомительного путешествия.