Глава 23. Дракон — это большая и хитрая…
Волшебники аккуратно сошли с лестницы на золотые горы, которые позвякивали под ногами, и осыпались золотыми ручейками вниз.
— Конечно, у нас у каждого в библиотеке есть по книге « 1000 и один способ правильно разбудить спящего дракона, чтобы он сразу не сжег тебя », — отозвался Северус.
— Может спеть что-нибудь? — предложил Сириус.
— Мы же его не усыплять собираемся, а наоборот будить, — возразил Рудольфус.
— Но можно спеть что-то веселое, — парировал Блэк.
— Например, что и кто будет петь — ты Блэк? — уточнил Северус.
— Давайте я попробую, кто знает «Старый английский Ростбиф?» — подпоёте?
— Я подтяну припев, — сказал Мальсибер, вставая рядом с Блэком.
— Ну, давайте я тогда тоже, — вызвался Басти.
— Остальным пока лучше отойти — мало ли как пойдет, — сказал Рейнард, и оставшаяся часть команды сместилась кто за выступ стены, а кто за огромную колонну.
Сириус слегка прокашлялся и начал:
Когда Ростбиф был нашей главной едой
Открытым был сердцем придворный седой
Героем отважным солдат молодой
И Рей с Басти присоединились в припеве:
О! старый Ростбиф английский
О, наш добрый Ростбиф!
Теперь, как с французов мы взяли пример,
Готовим рагу на французский манер,
Все наши мужчины галантны сверх мер.
О! старый Ростбиф английский
О, наш добрый Ростбиф!
Всего в песне было семь куплетов. На пятом, где упоминается королева Елизавета, Таурмириону показалось, что дракон проснулся, слегка приоткрыл веки и подсматривает. Когда песня закончилась Смауг и не подал виду, что он не спит, тихонько наблюдая за происходящим. А эльфы смотрели на спевших перед носом дракона магов песню, как на сумасшедших.
— Блэк, Ростбиф? Ты серьезно? Рей, Басти — напомните мне пригласить вас на ближайший праздник в качестве музыкального сопровождения — поёте вы недурственно, только эффекта нет, — саркастически заметил Северус.
— Может его стукнуть чем-нибудь, так, аккуратненько, — предложил новый вариант Сириус.
— А может легкое жалящее? Хотя почему легкое — он же дракон: вон весь чешуей бронированной покрыт. Он, возможно, и в полную силу его не почувствует, — засомневался Долохов.
— Предлагаешь круцио его угостить? А если он потом обидится? — с сомнением сказал Сириус.
— Мне кажется, я могу решить эту проблему, — сказал принц, выходя вперед. — Только разрешите мне поближе подойти к уважаемому дракону.
— Ты уверен? — спросил его Северус.
— Почти абсолютно, — ответил Таурмирион и поскользил по золоту в сторону головы дракона, совершенно в него не проваливаясь, как будто под ним был сплошной каменный монолит.
Остановившись в ярдах двадцати от цели, он сказал:
— Доброго утра, уважаемый Смауг, как вам песня? Мои друзья очень старались. Могли бы вы уделить нам немного своего внимания ибо мы пришли к вам с деловым предложение, которое, если вы согласитесь на него, изменит всю вашу жизнь, впрочем, даже если и не согласитесь, то всё равно всё скоро изменится. Причем для вас не в лучшую сторону.
Никакой реакции не последовало. Дракон не пошевелился, не сдвинулась даже одна монетка.
— Я знаю, что мы вас уже разбудили. Давайте пообщаемся, это в ваших интересах.
И тут свершилось. Сначала открылся огромный янтарный глаз с вертикальным черным зрачком и уставился на принца, а потом он сместил фокус своего зрения на группу исполнителей старых английских песен, которая так и продолжала стоять ближе всех, а следом пробежался по остальным. Моргнув пару раз и, видимо, приняв какое-то решение, Смауг начал постепенно поднимать свою огромную, как автобус голову, постепенно выкапываясь из золота, которое побежало ручьями вниз, чуть не «смыв» Таурмириона с места, где он стоял.
После чего прозвучал очень громкий и довольно приятный голос дракона.
— Вы же мне все снитесь? Такого в реальности просто не может быть, чтобы ко мне в гору приперлись какие-то придурки, сначала полчаса обсуждали как меня разбудить, а потом начали распевать прямо у меня над ухом какие-то странные песни. Нет, я точно сплю.
— Должен вас разочаровать, уважаемый Смауг. Вы бодрствуете, как и мы все.
— Серьезно? Это значит, что прямо сейчас могу часть из вас съесть, а часть испепелись, чтобы не шумели и снова сытым уснуть?
— Теоретически — да. Но практически — это невозможно по целому ряду причин. А главное, когда вы узнаете новости, что ы хотим вам сообщить, вы совершенно по-другому посмотрите на ситуацию.
— Ты кто, мальчик? Ты пахнешь как эльф, выглядишь как эльф, но ты не эльф? Кто ты?
— Я эльф, но немножко кто-то еще. И я давно уже не мальчик, и не был им уже тогда, когда вы изгнали из горы гномов.
— Ты похож на сына лесного короля, но все же ты не он, я его помню.
— Я его брат.
— Как интересно, но когда я изгонял гномов у короля был один сын.
— Так вышло. В те года все думали, что я погиб.
— А ты занятный. Почему-то ты пахнешь как мой создатель. Это запах силы. Ты родился от короля и Айнур?
— Меня родила лесная королева, я полноправный принц королевства. И да, владею силой, но история как я ее получил крайне загадочна и для меня в том числе.
— Я хотел бы ее услышать, — сказал Смауг и повел ноздрями, втягивая воздух. — Вы все пахнете силой. О Создатель Моринготто, откуда вы взялись на мою голову? Что вам от меня нужно?
— Вот это уже совсем другой разговор, — сказал Снейп, подходя к Таурмириону, — готовы выслушать новости и наше предложение? А историю принц расскажет вам в другой день, которых, как я надеюсь, у нас с вами еще будет не одна сотня лет.
— Подождите, — Смауг выкопался из золотых холмов полностью, встал, отряхнулся, а потом снова лег поудобнее, чтоб было лучше видно его незваных гостей и сказал:
— Я слушаю вас.
— Вместе с силой, — сказа Таурмирион, соблюдая план переговоров, он и волшебники не раз обсуждали и корректировали, — я получил дар иногда видеть будущее. К твоей горе в данный момент приближается отряд гномов во главе с Торином Дубощитом. Они идут вернуть Эребор себе.
— Они мне не угроза! — рыкнул Смауг.
— Погодите, дослушайте до конца, уважаемый дракон! Они придут сюда в День Дурина и войдут в гору через тайный ход, который виден только в этот день. Они действительно не смогут вас победить. Но вы все равно погибните. Вас убьет потомок Гириона чёрной стрелой из гномьего стреломёта. И я могу это вам доказать прямо сейчас, если вы мне не верите.
— Ну, попробуй.
— Стрела попадет вам в грудь под левое крыло, где не хватает одного щитка чешуи, вы умрете, упадете в Долгое озеро и сотни лет будете гнить на его дне. Я ведь никак не мог знать, о том, что есть и чего нет у вас под левым крылом, так? Смотрите сами. Спекулум клейпеус максима!
Перед драконом возник огромный зеркальный щит, который мог вполне работать и как простое зеркало. Смауг приблизился к нему, поднял левое крыло и увидел, что, действительно, у него там образовалась уязвимость. После этого дракон смачно выругался на черном наречии и сказал:
— Вижу, спасибо, предупредили. Я буду осторожнее.
— Они вас достанут. Не в этот, так в другой раз. Мы хотели вам предложить кое-что поинтереснее, чем спать одному в холодной пещере голодным.
— А если я не приму, то что вы мне предложите?
— Тогда убить вас придется нам, чтобы не допустить гибели людей в озерном городе, — вздохнул принц, — но мне бы этого очень не хотелось.
— А предлагаете вы мне что?
— Мы придумали неплохой вариант, — сказал Северус, вступая в переговоры. — Мы обустроим вам жилище в лесных горах, так как и сами планируем там обосноваться. Но перед этим заключим соглашение, по которому разделим золото на три части — вам, гномам и нам. На своей части можете так и продолжать отдыхать, сколько влезет, но кроме этого, мы будем оказывать друг другу взаимовыгодные услуги.
— Какие такие услуги? — разозлился Смауг, — драконы никому никаких услуг никогда не оказывали. Мы сражались за нашего Создателя, потом выступали на стороне его самого преданного слуги. А сейчас мы все сами по себе.
— Можем именовать это служением, — покорно согласился Северус, — тем более, что от вас особо ничего и не требуется. Так, обещание в случае войны быть нашим союзником, но и если потребуется в мирное время припугнуть кого-то, то пару раз пролететь над их жильем, огнем полыхнуть, порычать.
— А вы?
— А мы обеспечиваем: проживание, питание вдоволь, восстановление целостности вашей защиты и поддержание ее постоянно в рабочем состоянии, а также в целом контроль здоровья и внешнего вида (чистка/помывка, обрезка старых когтей, обновление чешуи и так далее). А также, поскольку мы будем, можно сказать, жить под одной крышей, то вам еще гарантированы сотни интересных историй.
— Заманчиво. Мне нужно подумать. И сразу предупрежу — если вдруг Создатель сможет вернуться из пустоты в мир, то против него я воевать не стану. И мне будут нужны гарантии, что никто больше не придет меня убивать — стеломёты все должны быть уничтожены, равно как и черные стрелы. И очень желательно, чтобы гномы вообще о них забыли.
— Это осуществимо. Осталась всего одна черная стрела и один стреломет. И оба они в Озерном городе. Но тут могут быть книги о том, как сделать стреломёты.
— Акцио книги о стреломётах. Акцио чертежи стреломётов, акцио любая документация по стреломётам, — произнес Снейп, взмахнув палочкой. — Сейчас подождем немного, гора всё-таки большая. Но хочу вас предупредить, что если мы решим вас убить, нам стреломёт не нужен будет.
Через пять минут к ногам Северуса упал какой-то толстый фолиант кованой железной обложке.
— Не трогайте его, профессор! — вскрикнул Таурмирион взволновано, — во-первых гномы в такие обложки имеют привычку встраивать убивающие механизмы, а во-вторых, он, скорее всего, написан на кхуздуле, так что все равно ничего не поймете, а опасность может большая.
Затем прибыли еще несколько книг, свитков разных размеров — от совсем небольших, до очень больших. Видимо, это были схемы и чертежи.
— И еще, уважаемый дракон, я хотел бы вне зависимости примите вы наше предложение или нет забрать украденное у нас гномами. Акцио камни Ласгалена!
Откуда-то из золотых глубин вынырнул сундучок приличного размера. И упал к ногам принца. Таурмирион опустился перед ним на колени, Алохоморой вскрыл замок и откинул крышку. Его лицо осветилось радостью и светом удивительных переливающихся камней. Все эльфы, казалось, перестали дышать, а принц бережно погладил ожерелье, лежащее на камнях, снова закрыл и запер крышку. Его личная миссия была выполнена.
— Я предлагаю вам отправиться туда, откуда вы пришли, а я подумаю над вашим предложением, — сказал Смауг.
— Мы вернемся завтра, — согласился Таурмирион. — Я бы еще хотел прогуляться тут по Эребору.
— С прогулками осторожнее Трандулион, здешние гномы были большие любители всяких ловушек. В совершенно обычном коридоре если вы наступите не на тот камень вам может снести голосу остро заточенным серпом или пробить череп стрелой.
— Пожалуй, мы отложим прогулку до того, как завершим переговоры, — сказал Северус, качая принцу головой, — я обещал, что вы будете в безопасности и свое слово сдержу.
Рудольфус, пока все подпирали стены, разместил в логове дракона маячок для направленной аппарации, который ему дал с собой Руквуд и сообщил о том, что в лагере Август тоже установил такой, потому все сейчас могут легко переместиться прямо к палатке.
— Какой же Август, молодец! — одобрительно хлопнул его по спине Антонин, — в гору не попал, а о нашей безопасности и удобстве все одно подумал.
Таурмирион пояснил на эльфийском разведчикам, как они сейчас попадут в лагерь:
— Чтобы не терять половину дня на подъем до того места, где мы вошли, маги установили сигнальные маячки здесь, и в лагере, к которым мы можем мгновенно перенестись магическим способом. Каждого из вас, как и вчера на склон горы, будет переносить один из магов. Здесь более сложный перенос, поэтому, чтобы он прошел успешно, нужно будет крепко держаться за того, кто вас переносит.
Принц, маги и эльфы попрощались с драконом и с хлопками исчезли из его поля зрения.
« Вот, принесла же их нелегкая, я тут так хорошо спал , — подумал Смауг. — Но с другой стороны: сколько можно спать? Можно и тыщенку лет пободрствовать. Тем более, что она обещает быть очень интересной, с такими-то новыми игроками ».
А сам отряд переместился в лагерь. Как оказалось уже было много времени, даже обед прошел — как-то в горе оно течет что ли по-другому?
Принц продемонстрировал своим эльфам обретенное сокровище, — те чуть не плакали от счастья.
— Смотри они какие — заметил Руди, — камни королевские, а они так радуются, как будто их собственные.
— Они, по-моему, без ума от своего короля. И радуются от того, что тот будет счастлив вернуть свои камни, — заметил Долохов.
Люпин и Руквуд озаботились горячим обедом, который дожидался ходоков в гору под стазисом. Пока ели коротко рассказали о том, как спускались вниз, что видели в горе, а потом описали как будили дракона, а потом он делал вид, что спит, но Таурмирион его раскусил и вступил с ним в переговоры.
Аурлор, который сидел чуть в стороне от магов со своими разведчиками, покачал головой и сказал на эльфийском:
— Я бы, принц, не докладывал тауру, что вы будили дракона, стоя прямо у его пасти. Он мог вас: сожрать, сжечь, околдовать своим голосом, захватить и утащить куда-нибудь. Мне продолжать?
— Придется рассказывать, он все равно узнает, только будет еще больше недоволен. А дракон он очень интересный. Такая большая и хитрая тварюга. Уверен, что за ночь он придумает еще какие-нибудь условия, но мне показалось, что сама мысль о переезде ему понравилась.
— Вот узнают наши соседи, что у нас сначала поселились маги, а потом еще и дракона притащили. Что они будут думать?
— Будут десять раз думать прежде чем сказать или сделать нам какую-нибудь гадость, а то привыкли считать нас дикарями из леса…
Таурмирион предложил завтра взять с собой пятерку разведчиком и их командира, для безопасного осмотра внутренних помещений и попросил магов помочь с их аппарацией внутрь.
— Да, хорошая идея. Август и Люпин идут завтра в гору, кто-то хотел бы остаться добровольно или опять жребий? — спросил Северус.
— Давайте мы останемся, — предложили братья Лестрейнджи, переглянувшись. — Это все равно не последний поход в гору: завтра мы подежурим, послезавтра — кто-то еще.
Вечером состоялся семейный сеанс проверки состояния младшего сына и брата и обмен актуальной информацией.
Говорят в осанве по эльфийски
— Мири, — сказал Леголас, — патруль сообщил, что гномы приближаются к зачарованной реке. Они им там лодку оставили: не то, чтобы совсем на виду, чтобы не было подозрительно, но найти можно, если искать.
— Это вы хорошо придумали, а то с них станется лезть в воду. Ада, Лайкве — я забрал камни! Все, они наши!
— Йон, это отличная новость! Вторая по значимости после того дня, как я узнал, что ты жив. А как в горе? Ты видел Смауга?
— В горе немного жутко. Разрушения, старые трупы. Смауга видел и слышал. Сегодня мы уже начали с ним переговоры.
— Будьте с ним внимательны! Вы представляете сколько ему лет? Он легко введет вас в заблуждение, и будет казаться таким, как ему выгодно. Не дайте себя обмануть. А как как вы ведете переговоры?
— Ада, ну как ведут переговоры? Я говорю — он слушает, он говорит — я слушаю.
— Я имел в виду насколько близко ты был сегодня к Смаугу? Надеюсь, что ты не лез в перед и не рисковал необдуманно?
— Необдуманно я не рисковал, но был довольно близко к нему. Так было нужно — как бы мне с ним еще говорить? И не волнуйся, профессор за мной присматривает. Не пустил прогуляться по Эребору, когда услышал, что там кругом смертельные ловушки.
— Это хорошо. Хорошо, что твои знакомые здравомыслящие маги, так они себя называют?
— Маги, или волшебники. Но не все они, конечно, одинаково здравомысляще… Сегодня один из них пел песню, чтобы разбудить дракона— это было забавно.
— Если Смауг будет упираться — убейте его без всякой жалости и возвращайтесь.
— Надеюсь все закончится получше. Всегда хотел иметь собственного дракона.
— О Манвэ Сулимо, а собственная Унголианта тебе не нужна? Или Балрог?
— На счет Унголианты я бы еще подумал…
— Мири, прекращай, — вступил в разговор Леголас, — или у нас будет первый в Арде седой отец. А вы, ада, что слушаете мутный поток его сознания? Дракон ему нужен собственный… Вот только вернись!
— На сегодня все, я уже сплю. И, Лайкве, еще раз спасибо за лодку для гномов…