Глава 25. Собрание ближнего круга & Добросердечность Товы
Сьюзен Боунс была не единственной, кто успел отправить письмо из Хогвартса до закрытия всех каналов связи с внешним миром. Лорд Нотт перечитывал послание Теодора и не знал, что ему делать: попросить аудиенции у Лорда и сообщить ему полученную от сына информацию или дожидаться, когда будет сбор Ближнего круга и уже там сообщить новости.
Лорд мог и не пожалеть Круцио за то, что он не сразу сообщил ему, то, о чем написал Тео, но мог и наказать за то, что его лишний раз потревожили.
Он решил отложить беседу с сюзереном на следующее утро.
А на рассвете боль в метке разрешила душевные терзания лорда Нотта. От Милорда пришел вызов. Значит, он уже знает о скандальной публикации жалкого издания, которого даже желтой прессой-то и не назвать. Это был тощий журнальчик полный бредовых статей о несуществующих волшебных существах и еще более абсурдных публикаций об известных волшебниках, вроде прошлогодней публикации, чуть не доведшей Лавгуда до суда.
В одном из номеров «Придиры» была напечатана статья о том, что Селестина Уорлок на самом деле является пелорской сиреной с сицилийского мыса, которая использует амулет из асотовой ктунки, показывающей ее слушателем в виде обычной ведьмы. От внимательных глаз магов отвлекал волшебный голос Сирены. Читателям советовали перед посещением её концертов, заливать в каждое ухо немного воска, а в нос вставлять кусочки хлопка, тогда и амулет и голос не смогут влиять волшебника и он сможет увидеть её истинный облик.
Большая часть Магического сообщества Британии посмеивалась над очередным бредом, а вот некоторые из тех, кто действительно читал «Придиру», попробовали совет Ксенофилиуса на практике. До концерта, правда, мало кто дошел. Большая часть фанатов «Придиры» попала в больницу Святого Мунго еще на этапе залива воска в уши или засовывания хлопка в носы. Но часть экспериментаторов таки добралась до сцены, с которой голосила Селестина и, выпучив глаза, пыталась прорваться сквозь морок, причем на последнем этапе физически, вскакивая на сцену, посчитав, что расстояние до амулета слишком далеко. Один даже пытался найти артефакт в одежде певицы. Селестина продолжала голосить, но уже не песню, а призыв о помощи.
В результате доблестные авроры, немного запоздав, как у них водится, застали певицу, отбивающуюся от странных волшебников, которых всех без разбору загребли в Аврорат. Там-то у каждого был обнаружен воск в ушах, что обескуражило служителей Закона и Порядка. Глава Аврората вызвал колдомедиков из больницы Святого Мунго, которые, узнав в чем дело, радостно сообщили, что у них еще два десятка таких идиотов.
От иска Ксенофилиуса спасли друзья и хороший адвокат, который заявил, что если кто-то не понимает шутки и юмор, то автор забавной публикации в этом не виноват. И он, в конце концов, не заставлял никого следовать своим словам. Селестина Уорлок подавать в суд на Лавгуда не стала. Благодаря этому скандалу, её уже увядающая популярность снова взлетела до небес. Она даже прислала Ксено в подарок пирог, который тот предварительно проверил разнообразными чарами, утверждая, что в похожем, по распоряжению Фаджа, был запечен гоблин.
Полный этих воспоминаний, Магнус Нотт аппарировал в Малфой-мэнор и полубегом добрался до зала, где за большим столом собрались все ближайшие соратники Милорда. отсутствовал только Северус Снейп, которому Нотт сейчас не завидовал. Боль вызова должна была невыносимо терзать его, а покинуть замок он не мог.
— Что вы мне скажете вот об этом? — мертвым вымораживающим голосом произнес Лорд Судеб Воландеморт, указывая тонким страшным белым пальцем на журнал, раскрытый на развороте с «Репортажем о том, кого не существует».
— Это дело рук какого-то незнакомца, которому Лавгуд продал свой журнал, отправившись путешествовать по миру. Сейчас он в Пуэрто-Рико, поэтому он не имеет отношения к содержанию нового номера.
— И вы до сих пор ничего не узнали об этом незнакомце? — холодно уточнил Темный Лорд.
— Мы узнали его имя. Мне удалось мельком взглянуть на договор купли-продажи. Волшебника купившего «Придиру» зовут Максимильен Робеспьер. Судя по имени — француз. Нужно искать его на континенте, — сообщил Мальсибер.
— Максимильен Робеспьер? — переспросил Воландеморт и расхохотался страшным смехом. — Все-таки нужно ввести в Хогвартсе изучение общей мировой истории, не только магической, а то вы ничего кроме гоблинских войн не знаете.
— Милорд, вы знаете этого Робеспьера? — осторожно спросил Нотт.
— Все маглы его знают. Это один из наиболее известных и влиятельных политических деятелей Великой французской революции, живший два века назад. Кто-то пошутил, запутывая следы. И мне бы очень хотелось этого кого-то найти. Займитесь этим.
Воландеморт ощутил, как немеют кисти рук и стопы ног. Это всегда происходило, когда он долго сидел. Мордредово Зелье возрождения, драклов косорукий Петтигрю! Он оглядел стол в поисках своего зельевара и… не нашел его?!
— Почему нет Снейпа?! — громко проговорил Темный Лорд, явно сильно рассерженный этим вопросом.
— Он не может выйти из Хогвартса, — сообщил Нотт, — я не успел вас проинформировать. Тео успел мне отправить сообщение. Он пишет, что Хогвартс перешел почти на осадное положение. В замке авроры, все камины, кроме одного, заблокированы, ворота заперты, а вся почта, как входящая, так и исходящая теперь будет прочитываться и проверяться.
— Почему я узнаю об этом только сейчас! — прогремел возмущенный крик Лорда. — Где письмо? Я хочу прочесть его сам!
Лорд Нотт, благоразумно захвативший сообщение Тео с собой, подал его Милорду и тот на некоторое время погрузился в чтение.
— Придумайте, как вывести Снейпа из Хогвартса. Напишите, что вашей бабушке плохо и срочно требуются особые зелья.
Бабушка Нотта давно ушла за грань, но он мог попытаться вызвать Северуса к супруге, которая давно болела и действительно пользовалась снадобьями их зельевара.
— Будет исполнено, мой лорд! — склонился в поклоне Магнус.
— Садись. Твой сын еще пишет, что «Поттер и его новые друзья все время ошиваются около профессора Древних Рун, как будто они близкие родственники». Кто из вас знает что-то об этой ведьме?
Пожиратели, переглядываясь, отрицательно качали головами. Когда учились они, у них был другой профессор. А о мастере Бабблинг никто ничего толком не мог сказать.
— Соберите о ней всю доступную информацию. Не люблю, когда в поле зрения попадают маги, о которых я ничего не знаю.
Това была уверена, что видела какой-то сон, когда она резко проснулась от жуткой боли в предплечье. Она едва смогла разжечь факелы, чтобы осмотреть руку. Никакого ранения не было, а боль продолжалась и даже усиливалась.
— Северус! — осенило Тову. Она громко выругалась, поминая всех предков Неназываемого, который терзал зельевара вызовом, на который он не мог ответить, так как выйти из Хогвартса не было никакой возможности. Этого они с Долорес не учли. Придется спасать себя и Снейпа.
Одной рукой сделать самой себе новокаиновую блокаду оказалось очень сложно, но возможно. Как только её «отпустило», она схватила все, что нужно для укола и побежала в подземелье, продолжая проклинать Лорда и то, что она не помнит, как пройти в личные покои её союзника. Выручил Кровавый барон, симпатизирующий Снейпу. Това смогла его убедить, что тому сейчас очень плохо и требуется помощь.
Ей пришлось долго стучать в дверь, на которую указало привидение Слизерина, пока та приоткрылась.
— Что вы здесь делаете? — изумленно приподнял бровь Северус. — Если вы все-таки решились мне отдаться, то сегодня не самая удачная ночь.
— И вы еще можете шутить? Я проснулась от жуткой боли и поняла, что страдаю из-за вас. Впустите меня, и я облегчу вам страдания.
Зельевар сделал шаг в сторону, пропуская Тову в свои покои. И тут же его всего затрясло, а руку пробило судорогой.
— А дальше будет хуже. Он же не знает, почему вы не приходите. Вашу руку, немедленно!
Това подготовила укол и всадила иглу прямо в центр метки, отчего Снейп вздрогнул. Она медленно выпустила лекарство, которое тут же начало действовать. Лицо Снейпа прояснилось.
— Что это вы сделали такое? Ни одно зелье так не действует на метку.
— Банальный магловский метод снятие болевого синдрома. Инъекция в пораженный участок купирует боль на три часа. Можете ложиться и досыпать спокойно. Я почувствую, сохранится ли вызов, и приду сделаю еще одну блокаду. Не станет же он вызывать вас целый день без перерыва. Вам нужно как-то дать знать Неназываемому, что вы не могли выйти из замка. Мы с Долорес сегодня придумаем, как решить эту проблему.
— Спасибо вам огромное, моя союзница, — искренне проговорил зельевар, схватив руки Товы в свои, испытывая блаженство от отсутствия боли и непритворную благодарность.
— Будет вам, Северус. Я помогла бы вам в любом случае. Позвольте, я пойду к себе. Еще есть время для сна.
Ведьма вытащила свои руки, и быстро удалилась за дверь, вздыхая от того, что идти от покоев Снейпа до ее минимум пятнадцать минут, а то и все двадцать. Сосредоточившись на этой мысли, она не заметила, как чопорный звездочет с картины в холле, через который она прошла, следуя от входа в подземелье, к лестнице, ведущей к ее покоям, сделал пометку в свитке, который он держал, стоя рядом с нарисованным телескопом. Мелкими буквами на раме было написано: Секундус Синистра.
Гарри привычно сидел за гриффиндорским столом между Лавандой и Парвати. Кормак, который в последние дни взял привычку садиться напротив него, опаздывал. Неожиданно его место заняла Гермиона Грейнджер, которая взглянула на Поттера влюбленными глазами. Гарри, старался делать вид, что не замечает, сидящей напротив него ведьмы, но когда она положила ему на тарелку яблоко, сообщив о полезном влиянии фруктов на организм, пришлось все-таки её разглядеть.
— Что тебе нужно, Гермиона? — в лоб спросил её Гарри.
— Мне было бы достаточно быть рядом с тобой. Ведь ты просто невероятен! — на последнем слове Грейнджер всхлипнула.
— Да неужели даже ты, наконец, это заметила? — иронично произнесла Лаванда.
— Топай отсюда, Грейнджер. Здесь тебе ничего не светит, — добавила Парвати.
— Гарри, не прогоняй меня! Я тебе пригожусь. Я же умная, я могу помогать тебе во всем, что ты делаешь!
— Мне одному кажется, что она как-то странно себя ведет? — тихо спросил Поттер своих соседок.
— Нет, мы тоже это видим, — ответила Браун, а сестричка Патил кивнула в поддержку слов подруги.
— Амортенция? — уточнил Гарри.
— Скорее ментальная коррекция, — ответила Лаванда. — Была бы амортенция, она бы не в помощницы тебе набивалась, а в койку залезла.
— Что будем делать? Сообщим Тове?
— Да, пусть она её к Снейпу отведет, а он посмотрит. А пока отправимся на гербологию. Она, слава Мерлину, не рядом с нами там. Пусть любуется Гарри издалека! — хихикнула Патил.
Аврора Синистра, как коршун следила за Северусом и коварной руноведкой на завтраке. Она получила сообщение от портрета ее дальнего предка, который присматривал за входом в подземелья по ее просьбе, что эта ведьма сама посещала покои Северуса под утро. Гнев потихоньку закипал внутри нее. Все решило легкое поглаживание руки предмета ее страсти со стороны Бабблинг и вопрошающий взгляд, на который Северус ответил кивком и легкой улыбкой, быстро промелькнувшей на его лице.
«Я не дам этому зайти далеко!» — подумала профессор Синистра и последовала в направлении кабинета директора, благо занятий по астрономии по утрам никогда не было.
Това еще до заключения союзнического договора со Снейпом, сообщила Долорес, что он на их стороне, потому начала разговор сразу с главного.
— Северусу нужно срочно покинуть замок. Его настойчиво вызывает к себе милорд.
— Так в чем дело? Я сообщу о нем дежурному аврору и открою доступ на проход туда и обратно.
— Но как вы объясните такую расположенность к нашему зельевару?
— А никак. Не должна я никому ничего объяснять. Пусть думают, что хотят.
— Вы не испортите этим свою репутацию?
— Мою репутацию? Мне кажется, что ухудшать её уже некуда. Пожалуй, нет ни одного сотрудника в Министерстве, кому бы я за время службы не подгадила. Или вы о личном?
— Могут пойти слухи определённого толка…
— Ой! И кто в это поверит!
— Зря вы так. Ваша внешность уже настолько изменилась, что вы должны быть готовы к повышенному интересу мужчин магов.
— Вот когда сей интерес появится, тогда и поверю, а пока пусть Северус сам придумывает, куда и зачем идет, а камин для него будет открыт.
Узнав о такой милости в его адрес, Снейп сразу же взял очень вовремя пришедшее письмо от Нотта, скорее всего написанное по требованию Лорда, и отправился с ним к Дамблдору. В кабинете директора Хогвартса оказалось неожиданно людно. Кроме самого Альбуса, там находились еще две ведьмы: Минерва Макгонагалл и Помона Спраут.
— Директор, коллеги, — поприветствовал всех присутствующих профессор Снейп, и хотел быстро сообщить директору Хогвартса, по какой причине он на время покидает замок, но ему не дали и слова сказать.
— Как хорошо, что ты сам, мальчик мой, пришел. Мы как раз послали за тобой, — пропел Дамблдор с каким-то странным выражением лица. — Сейчас дождемся еще одну персону и начнём.
Что именно они начнут, Дамблдор не объяснил. Но судя по алчным выражениям лиц Минервы и Помоны, ничего хорошего не ожидалось, а когда в кабинет зашла профессор Бабблинг, и все взгляды переместились на нее, Северус понял, что сейчас их будут «пытать», но сделать ничего уже не мог. Только слегка подперев своим телом спину руноведки, которая встала чуть впереди него, не доставая головой даже до его плеча, и ему хорошо был виден только её затылок.
— Милочка, могли бы вы развеять наши сомнения в степени близости ваших отношений с Северусом? — довольно доброжелательно, но с долей ехидства, проговорила декан Спраут.
— Не совсем понимаю, к чему вы адресуете мне такой вопрос. Объяснитесь!
В своей основной жизни Това много аз участвовала в трудных переговорах, и одной фразой такого плана её было не смутить.
— За последние дни вы оба дважды были замечены в компрометирующих ситуациях, посещая личные покои друг друга в ночное время, — отрезала с оскорбленным выражением лица и осуждающе поджатыми губами пасторская дочь Минерва Макгонагалл.
— Но что же нам делать, если в другое время мы просто не успеваем заняться этим? — совершенно спокойно произнесла Това, незаметно для всех найдя в складках мантии зельевара его руку и крепко сжав ее на мгновение, давая понять, чтобы он не вмешивался.
— Так вы не отрицаете это? — изумилась Минерва.
— А должна? Что плохого в том, что два профессора проводят вместе своё свободное, подчеркну еще раз, именно свободное от исполняемых по контракту обязанностей, время? Разъясните мне, как наниматель, — почти безэмоционально произнесла Това, глядя на, очевидно, довольного всем происходящим, Альбуса.
— Видишь ли, девочк… — начал свой ответ Дамблдор.
— Това, или профессор, или мастер. Я вам не девочка, и тем более не ваша, — отрезала Мастер Рун, которая ни в одной из жизней не училась у Дамблдора, и её тошнило от такого сексистско-снисходительно-уничижительного обращения.
— Не имеет значения, как вас называет директор. Такое ваше поведение недопустимо в стенах учебного заведения, и мы будем вынуждены обратиться в Попечительский совет с просьбой о досрочном разрыве контракта с вами, профессор Бабблинг. Очень жаль, что вы не сразу показали свою истинную натуру, — с фарисейским пафосом снова выступила декан Гриффиндора.
— Вот уж не думала, что работа над совместным научным проектом в Хогвартсе не разрешена. И я не совсем поняла, почему за это увольнять будут только меня? В первую очередь, это проект профессора Снейпа.
— Совместный научный проект? — повторил Дамблдор. — Что за проект?
— Хотя меня глубоко оскорбили ваши грязные предположения, я отвечу. Мы пытаемся с помощью специально мною созданных рунных цепочек создать самопомешивающийся котел и опровергнуть постулат Хамфри Бальзамо о невозможности его создания. У нас, между прочим, практически получилось. Предстоял третий, практический этап. А пока студенты тренируются на пробных экземплярах котлов.
— Это так? — перевел недоверчивый взгляд с Товы на Северуса Альбус.
— А вы сомневаетесь в нас? Во мне? В том, который долгие годы, верой и правдой…
— Достаточно, Северус. Мы поняли, что ошиблись. Но вы сами виноваты. если бы вы предупредили меня о своей работе, такой ситуации бы мы избежали.
— Мы не обязаны это делать, так как работа велась в свободное время, — возразила Това, а затем, окинув презрительным взглядом всех сидящих «судей», спросила: — Вы все не хотите извиниться за свои слова в наш адрес и грязные мысли в ваше голове?
Помона Спраут смутилась, директор остался в прежнем настроении, а вот Минерва Макгонагалл разозлилась: — Нет! — отрезала она. И помпезно произнесла — Мы здесь обучаем детей и должны являть собой образец нравственности без единого темного пятнышка!
— Тогда умерьте либидо другой своей сотрудницы. Бегает по замку как течная сучка, подглядывая, вынюхивая и готовая раздвинуть ноги где угодно, если подвернется шанс. Студенты уже над ней смеются. Называть её имя, думаю, не нужно?
— Вы свободны, профессор Бабблинг. И вы, Минерва и Помона, а ты, Северус, останься! — раздраженно распорядился директор Хогвартса и все названные были вынуждены подчиниться, а когда они ушли обратился к зельевару: — А ты изначально, зачем приходил?
— Магнус Нотт прислал сообщение об ухудшении состояния его семьи и необходимости корректировки состава зелий, — ответил Снейп и протянул пергамент с письмом.
— Ты же понимаешь, что я не могу приказать Долорес открыть для тебя камин.
— Я уже договорился, просто пришел вас предупредить.
Через двадцать минут Снейп вышел из камина в Нотт-кастле.
— Жив, драный хвост гиппогрифа! И даже выглядишь лучше, чем до того, как лорд начал себя беспрерывно вызывать. Как ты поборол боль? — поинтересовался лорд Нотт. — Зелья?
— Никаких снадобий! Болевая сублимация.
— Это как?
— Это перенос энергии боли в другую. Очень помогает.
— В какую же?
— В сексуальную. Где Милорд?
— Я провожу, — с уважением предложил Нотт, с завистью представляя, как Снейп испытывает от Круцио не мучительную боль, а бурный оргазм, не подозревая, что зельевар морочит ему голову.