Глава 15. Роль теории и практики в вопросе доверия
— Допустим, что это правда, и Дамблдор — это воплощенный в теле мага из нашего мира один из слуг… Эмм… Как зовется ваш разрушитель? — Северус повернулся к Боэ.
— Кифраил, повелитель Хаоса.
— Вот, а какова цель его пребывания здесь? Зачем этот ваш Кифраил отправляет кого-то куда-то?
— Мне тоже был очень интересен этот вопрос, — кивнул Маур. — В детстве я слышал что-то вроде сказки от старой служанки, что присматривала за мной больше, чем моя мать, но я хотел знать более точные сведения, но увы, не нашел точных сведений ни в «Анна́лах праотцов», ни в других рукописях Первых Потомков. Если хотите, могу пересказать, что я помню из детства.
— Давайте, старые сказки и легенды всегда содержат если и не саму правду, то, хотя бы, намек на неё, — усмехнулся Северус.
— Хорошо, — кивнул Боэ, — вот, что я помню. Кифраил был когда-то одним из любимых приближенных Акервид Креадора, но в его душу занесло Хаосом семена зависти и жажды власти. Когда те семена проросли, они разорвали душу Кифраила наполнив её самой сутью Хаоса, после чего он стал его Повелителем и был исторгнут из Кристалла реальностей во вне. С тех пор Кифраил мечтает разрушить гармонию, установленную Создателем, считая, что ни один мир не должен быть полностью совершенным, что в каждом должен быть баланс между Порядком и Хаосом, Светом и Тьмой. Для достижения этой цели его слуги и появляются то в одном мире, то в другом. В одном мире они порождают конфликты и войны, делая из вчерашних друзей врагов. В другом мире они могут превратить благодатные земли в пустоши, вызывая бедствия и катастрофы, заставляя мир содрогаться от боли и страданий, терять надежду.
— Вот так он просто мстит Создателю миров? — уточнил Северус. — Как-то мелочно для такого масштаба.
— Считается, что его слуги наполняют особые артефакты темной энергией, порождаемой страданиями, жертвами и всем остальным, которую собирают в тех мирах, где они находятся. Кифраил накапливает эту силу, чтобы победить Создателя и захватить власть в Кристалле, власть над всеми уже созданными мирами и стать Создателем новых.
— Вот это больше похоже на правду. Но есть ли какие-то доказательства, что Альбус Дамблдор на самом деле порождение хаоса?
— Нет, профессор, вот прямо каких-то улик нет. Есть соображения, — вступил в разговор Гарри, который давно ничего не говорил. — Не могу сказать, что мы проанализировали детально всю мою жизнь, но многое вызывает большие сомнения в том, что принять такие решения, как были, мог волшебник с добрыми намерениями.
— Поконкретнее можно? — новая схема мироустройства пока отторгалась разумом Снейпа, слишком это было не похоже, что он знал обо всем до этого, а вот факты из реальной были ему более интересны.
— Самое простое. Почему я до поступления в Хогвартс жил у тети, где и она и вся её семья очень плохо ко мне относились? — Гарри внимательно посмотрел на Северуса, ожидая, что он скажет по этому поводу.
— Я думаю, что это могло быть как-то связано с твоей защитой от последователей Неназываемого, — не слишком уверенно произнес Снейп.
— Эх, профессор, вам ли не знать, как легко можно найти кого-то в Британии. Особенно, если это ребенок-маг у которого время от времени случаются магические выбросы, фиксируемые Министерством. Думаете, что ликвидаторы последствий, которые обычно подправляют память очевидцам всяких странностей, не интересуются именем того, кто подкидывает им работу?
— Зная министерскую бюрократию, уверен, что они пишут отчеты по каждому случаю, — кивнул Северус.
— Вот представьте ситуацию. Я учился тогда в магловской начальной школе. Там за мной, как это бывало часто, гнался кузен со своими дружками. Я, убегая от них, хотел перепрыгнуть через мусорные баки, стоявшие за столовой, но, как мне тогда показалось, меня резким порывом ветра занесло на трубу на крыше школьного здания, а оно было трёхэтажным! Это видело, как минимум, полсотни детей в школьном дворе, несколько преподавателей, моя классная руководительница, которая потом отправила Дурслям гневное письмо, в котором написала, что я лазаю по крыше школы. Это было уже после того, как ей подправили воспоминания о том как я подпрыгиваю и растворяюсь в воздухе, а потом появляюсь на крыше. Такой случай потребовал большого вмешательства. Наверняка, работал не один специалист. Каждый в своих отчетах должен был указать адрес школы и мое имя, ведь так?
— Все верно. Я понял вашу мысль. Если бы кто-то вас, действительно искал, то найти не составило бы труда.
— Я свободно ходил по Литтл Уингингу — бери, хватай, уноси. Я, вероятно, даже бы не стал кричать. Дурсли не любили, когда я привлекал к себе внимание вне дома. Поскольку не было ни одной попытки меня убить или украсть, делаем простой вывод — никому я был не нужен. Зато детство моё до самого Хогвартса было очень малоприятным. Думаю, что не каждый похититель стал бы годами держать ребенка в чулане под лестницей.
— В чулане? — зельевар как-то весь разом вскинулся.
— Да. Вы не могли не обратить внимание, когда я приехал в Хогвартс, что Гарри Поттер был меньше и слабее своих сверстников. Могу предположить, что жизнь в темном чулане имела к этому не последнее отношение. Так вот. Вопрос. Почему Дамблдор «держал» меня у Дурслей?
— Альбус мог не знать…
— Бросьте! У него был постоянный соглядатай, Арабелла Фигг, она жила неподалеку и все время прохаживалась мимо дома тёти. Допустим, он не знала про чулан, но то, что я все время ходил в обносках кузена на четыре размера больше меня, она не могла не видеть. Я был похож на пугало, что ставят в поле, надевая на палки старую одежду. А еще постоянно весь в синяках и ссадинах, полученных от кузена и его дружков. Кое-что добавлял и дядя Вернон. Повторяю вопрос: почему я жил именно там, где мое детство было максимально плохим?
— Признаюсь, вы поставили меня этим вопросом в тупик. В этой, второй жизни, было тоже самое?
— Да, пока у нас не появились новые соседи, — Гарри тепло посмотрел на Боэ.
— Мне очень жаль, что вы оказались у Петуньи. Если бы я знал, то нашел бы способ вам помочь, — было видно, что Снейп действительно сожалеет, а не делает вид. — Но этот поступок, все же, не делает из Альбуса представителя неведомой нечисти.
— Хорошо, — Гарри кивнул. — Вы знали, что задолго до дуэли Дамблдора связывали с Геллертом Гриндевальдом очень близкие отношения?
Судя по тому, как округлились глаза профессора, о таком он точно не слышал.
— Можно предположить, что он сыграл не последнюю роль в развязывании той войны. С вашим Темным Лордом тоже было не все понятно. Вы сами можете взять блокнот и записать в нем все те вопросы, которые, наверняка у вас возникали, но вы по тем или иным причинам не хотели их никому задавать. Уверен, список получится внушительный. Попробуйте сами на них объективно ответить, — добавил Маур.
— И не забудьте вписать туда вопросы об обстоятельствах смерти моих родителей. Один я вам могу подсказать: от кого стало известно, как именно погибли Лили и Джеймс? В доме нас было четверо: я, мои родители и Воландеморт. Где-то под окнами еще бегала крыса Петтигрю. Я никаких интервью никому дать не мог по малолетству, родители были мертвы, Неназываемый уже носился в воздухе бесплотным духом, а Питер бегал по канализационным трубам в виде крысы.
— Причем тут Петтигрю? — удивился Снейп.
— А, вы же еще не знаете. Блэк был невиновен. Хранителем Фиделиуса был Питер, а крыса — его анимагическая форма.
— А за что тогда Блэка посадили в Азкабан? — изумился Северус.
— Вот этот вопрос тоже запишите.
— Хорошо, я все запишу, но вы дайте мне для домашнего просмотра воспоминания о которых я говорил. Я вернусь после того, как все посмотрю, обдумаю и составлю вопросы, — сказал Снейп слегка морщась. У него разболелась голова, а он только начал в уме прикидывать вопросы. С каждым одним новым, рождалось к нему еще по два-три дополнительных. — Вы, случайно, не собираетесь распределяться на Слизерин?
— Нет, хотя и в прошлый раз шляпа настойчиво мне его рекомендовала. Теперь я знаю почему. Нам нужно попасть на Рейвенкло. Я обещал Бригите, а она мне сказала, что я все пойму, когда стану вороном.
— Нужна ли вам помощь в сборах в Хогвартс? Может быть какие-то занятия? — спросил Северус, собираясь вернуться домой.
— У нас оказалось намного меньше времени, чем мы рассчитывали, но все же оно еще есть. Покупки мы почти завершили, а вот новыми палочками еще не пользовались. Было бы замечательно, если вы с нами немного позанимались где-то, где нас не засекут министерские чары.
— Это может быть только родовое поместье. Вы можете открыть какое-то из ваших? — уточнил профессор.
— Мы бы пока не хотели никого оповещать о том, что Гарри в этот раз немного более осведомлен о своем имуществе, — заметил Маур.
— Тогда вариантов не много. Как вам Малфой-мэнор? — ухмыльнулся зельевар.
— Не самые приятные воспоминания и о доме Малфоев и обо всех их семейке.
— Поверьте, другие вам понравятся еще меньше.
Когда Снейп аппарировал к себе, спросив разрешения, прямо из библиотеки, Гарри и Боэ переглянулись.
— Что ты думаешь? — спросил Поттер.
— Твой профессор, безусловно, не дурак. Посмотрит твои воспоминания, свои освежит. Вопросы сами собой у него появятся после этого всего. Думаю, он нам поверит. Как союзник он нам очень нужен. В Хогвартсе нам обязательно нужен взрослый на нашей стороне. Пусть он и будет деканом другого факультета.
Зельевара не было три дня. После чего он прислал сову с оповещением, когда именно он будет в Эбби Милл. Будучи как всегда пунктуальным, Снейп прибыл вовремя.
Мистер Вайерд уехал на встречу с заказчиком, а Энн Вайерд Северус понравился еще в прошлый раз, потому она была рада визиту взрослого волшебника, считая, что общение с профессором школы, где мальчики скоро будут учиться, пойдет им на пользу.
— Я тщательно изучил ваши воспоминания Гарри. Должен еще раз попросить у вас прощения за свое поведение, но и вы, откровенно говоря, не помогали мне быть к вам добрее.
— Что было, то было, — с кивком согласился Гарри. А как поживают вопросы?
— Начнем с того, что метод вопросов не самый достоверный. К примеру, я попробовал ответить на тот, что вы мне задали: как стали известны подробности о трагической гибели Лили и Джеймса Поттеров. Немного поразмыслив, набросал несколько вариантов ответов с довольно разумным объяснением. Где-то рядом могли оказаться случайные свидетели, которых потом нашли журналисты. Но не заходя в дом, таких подробностей они знать не могли, но все же можно его допустить. Или, там же, «где-то рядом» был наблюдатель от Ордена Феникса, который рассказал подробности Дамблдору. В доме находился какой-то записывающий артефакт, что-то вроде «черного ящика» в самолёте. И, самый очевидный: у событий в доме Поттеров был кто-то еще, неизвестный, неназванный очевидец.
— Так, и? Вы нам все-таки не верите? — удивился Гарри, а ведь он был уверен, что Снейп все обдумает и сделает правильные выводы.
— Нет. Просто этот вопрос может иметь несколько более менее логичных ответов, а вот за что попал в Азкабан Блэк, если предателем был Петтигрю, а Альбус не мог этого не знать, ведь Фиделиус накладывал он… Или, тоже, вопрос без ответа: следом за мной в Годрикову впадину примчался Блэк. С ним все понятно — тут точно был какой-то артефакт, а вот Хагрид как туда попал, да еще с распоряжением Альбуса забрать вас, Гарри? И таких вопросов у меня много, особенно по тем моментам, о которых вы не можете знать. Так что пока я бы оценил свою позицию как «обоснованные сомнения».
— Так вы будете нашим союзником или нет? — уточнил Боэ.
— Да, потому, что я готов поверить на слово богине. Послезавтра у нас тренировка в Малфой мэноре в одиннадцать утра. Должен вас, Гарри, предупредить, что вас там ожидает ваш большой поклонник. До Хогвартса Драко мечтал о встрече с вами.
— Нам нужна другая одежда, если мы не хотим ударить перед хозяевами в грязь лицом. Что-то мне подсказывает, что нам придется встретиться не только наследником рода, нашим ровесником, но и с лордом и леди Малфой. Насколько я помню, все считали эту пару иконой стиля в Магическом мире. Хоть я так и не научился разбираться в моде, причем не только в волшебной, но и магловской, Люциус и Нарцисса казались мне очень красивой парой в элегантной одежде.
Гарри замолчал на мгновение, а потом добавил со вздохом:
— Хотя мне было трудно быть объективном в рваных кроссовках и растянутых свитерах, которые, отчего-то, меня совершенно не тревожили. Удивительно, но мне всегда было все равно как я выгляжу. Могу только догадываться, что обо мне думали все ученики Хогвартса и их родители, которые видели меня на платформе 9 ¾, провожая и встречая детей из школы.
— Магическую одежду можно купить только в Лондоне, или есть магазины и в других магических поселениях? — спросил Боэ, разворачивая карту Магической Британии.
— Вот! Йорк к нам гораздо ближе. Я знаю, что там есть торговая волшебная улица Шамблс. Только я там никогда не был. Палочки у нас уже есть, поэтому мы можем вызвать Ночного рыцаря и будем там меньше чем через полчаса.
— Одни вы не поедите, — твердо заявила миссис Вайред. И мне любопытно взглянуть на другое волшебное место. Возможно, оно мне понравится больше, чем та улица с кривыми домами.
Гарри, Боэ и Энн собрались очень быстро, но еще быстрее около главных ворот Эбби Милл оказался Ночной рыцарь, чей жуткий рёв их едва не оглушил, когда он возник прямо из воздуха. Волшебный автобус выглядел точно так же, как и тогда, когда Гарри увидел его в первый раз: трехэтажный ярко-фиолетовый автобус на гигантских колесах, по лобовому стеклу которого тянулась длинная золотая надпись: «Ночной рыцарь».
— Добро пожаловать! Это автобус для ведьм и волшебников! Взмахните палочкой и входите в салон: мы домчим вас куда угодно! Я, Эрвин Баллет, ваш кондуктор, — скороговоркой проговорил усталый маг средних лет.
Гарри чуть не ляпнул: «А где же Стэн Шанпайк?», но вовремя сообразил, что когда он встретился с ним на перед своим третьим курсом, тому было лет восемнадцать. Вряд ли его взяли бы на работу сейчас, в его пятнадцать.
— Куда изволите? — уточнил кондуктор.
— Нам в Йорк на Шамблс.
— За всех тридцать сиклей или один галеон и тринадцать сиклей.
— Если хотите кружку горячего какао — еще по одному сиклю с каждого, добавите по два — каждый получит зубную щетку, цвет на выбор.
Гарри достал из кошелька монеты и отсчитал ровно тридцать сиклей, какао в поездке вряд ли удалось бы выпить без потерь, а что попало бы в желудок, скорее всего бы там не удержалось. Водителем был тот же волшебник, что и тогда. Значит дорога обещала быть захватывающей. Хорошо, что Поттер заранее предупредил Маура и миссис Вайред о том, что вместо сидений в автобусе кровати и что когда начнется движение, нужно будет очень крепко держаться за ближайшую спинку.
— Трогай, Эрни, — сказал Эрвин, садясь рядом с водителем.
Автобус взревел и рванул с такой силой, что все они попадали бы со своих кроватей, если бы не были к такому готовы.
Гарри ошибся в одном. Путь до Йорка не занял и десяти минут, чему и он, и его спутники были очень рады. «Ночной рыцарь» резко затормозил. Кровати заходили ходуном. Кондуктор выкрикнул:
— Шамблс, Йорк! Выходим!
Гарри, Боэ и Энн, сойдя с подножки автобуса, оказались в очень оживленном месте — там, где волшебная улица Шамблс упиралась в магловскую Павемен, образуя небольшую площадь, где собирались торговцы самым разным товаром с передвижными лотками. Их тут же окружили суета, море звуков и запахов.
С одной стороны, пожилой плотник с бородой продавал деревянные игрушки, которые улыбались прохожим своими расписными лицами. Рядом стояла тележка торговки свежей выпечкой, за ней два индуса продавали пряности. За ними громоздились ящики с яблоками и грушами. Ароматы фруктов и выпечки сплетались с запахами куркумы, шафрана, перца, образуя густую ароматную палитру. Среди покупателей было много туристов. Звучали смех и разговоры, между лотками бегали дети, время от времени останавливаясь, чтобы попытаться выпросить у взрослых сладости.
— Нам надо спешить, чтобы вернуться к ужину, — сказал Боэ, безошибочно определив, куда им нужно идти: на эту улицу почти никто не поворачивал. Обычным людям, если их не проводили на нее за руку волшебники, она просто была не видна.
Улица Шамблс понравилась Энн гораздо больше Диагон аллеи. Она внешне походила просто на торговую улицу в старом английском городке. Стены домов были ровными и аккуратными. Было видно, что хозяева заботятся о внешнем виде своих магазинов: стекла витрин сверкали чистотой, а их содержание очаровывало своим содержанием и разнообразием. Они прошли мимо лавок с названиями: «Уголок Чтения», «Зелья Судьбы», «Перышки для всех», «Чудесные Чудо-Овощи и Чудо-Фрукты», «Дивные Ткани», «Сладкая Фантазия» и остановились у витрины, где в витрине были представлены различные комплекты одежды. Магазин назвался «Шелковая Нить».
Еще раз Шамблс их приятно удивила тем, что две девушки продавщицы внимательно выслушали пожелания мальчиков, а потом быстро и точно подобрали, что им было нужно: два детских дуэльных тренировочных костюма из лёгкого, но прочного зачарованного материала, крой которых который позволял свободно двигаться. Боэ понравился черный с тёмно-синим, а Гарри зеленый с серебром. Хоть он и не собирался поступать на Слизерин, он очень шел к его цвету глаз. Оттуда их отправили в «Волшебный башмачок», где были приобретены дуэльные сапожки из мягкой кожи, которые обеспечивали хорошую устойчивость и защиту во время тренировок, а также перчатки.
Маур был страшно доволен: он бы носил такой костюм каждый день, ведь он был так похож на привычную ему одежду родного мира.
Северус Снейп аппарировал вместе с мальчиками на крыльцо величественного Малфой мэнора. Обладанием этого поместья в Уилтшире род был обязан своему основателю.
Как и многие другие основатели благородных английских родов, Арманд Малфой, явился в Британию вместе с войсками Вильгельма Завоевателя. История умалчивает, какие именно услуги первый лорд Малфой оказал Вильгельму Бастарду, но, как видно, они были существенными, так как он получил в награду превосходный надел земли в Уилтшире, конфискованным у прежних землевладельцев. На этой земле его потомки прожили вот уже десять веков и им не только удалось сохранить свои владения, но и увеличивать их, присоединив к ним, полученные в собственность различными путями земли соседей-маглов.
Будучи искусными интриганами, дипломатами и финансистами, благодаря успешным операциям, ловким маневрам и хитрым уловкам, они накопили и значительное состояние, вложенное не только в золото, но и в драгоценности, ценные произведения искусства, влады в магловских банках. Малфои были не только лордами Магии, но и имели аналогичный светский магловский статус, были приняты при дворе.
Принадлежность к магловской аристократии и отношения с королевской властью, придавали Малфоям особый статус в магическом обществе.
Гордостью родового поместья в Уилтшире был Малфой мэнор. Арманд Малфой на фундаменте крепости предыдущих владельцев земли выстроил настоящий родовой замок, впечатлявший высокими башнями и массивными стенами, которые привлекали взгляды и внушали уважение.
Внутренние интерьеры замка были богато оформлены по меркам того времени: стены украшали гобелены, изображающие сцены славных побед Малфоев в битвах на стороне короля Вильгельма; на холодных каменных полах ковры, что было редкостью; резная мебель из массива ореха и дуба; кровати с балдахинами из дорогих тканей, меха, золото, серебро.
С течением времени менялись жизненные приоритеты, и замок частично разобран, а оставшаяся часть перестроена в роскошный особняк, вокруг которого был разбит парк. Главный вход был оформлен величественными колоннами. Высокие потолки просторных комнат были отделаны лепниной. В каждой комнате были зеркала в золоченых рамах, роскошные люстры, изящная мебель ручной работы. На стенах парадных залов и в галерее висели картины знаменитых художников.
Вокруг особняка был разбит великолепный парк. Аллеи, пересекаясь, увлекали прогуливающихся к различным парковым зонам. По обеим сторонам аллей располагались аккуратно подстриженные живые изгороди и цветочные клумбы. В разных уголках парка можно было встретить скульптуры героев античности, фонтаны, уютные беседки, где можно было насладиться свежим воздухом и красивыми видами.
Все это вместе взятое делало поместье Малфоев излюбленным местом у магов для проведения балов и праздников. Его хозяева, как никто в Магической Британии, умели создавать для гостей атмосферу уюта и роскоши.
— Рады приветствовать вас наследник Поттер и…
— Бэйли Вайред, наследник Хаффлпафф, — представился Боэ сразу своим здешним именем и сообщим магический статус, элегантно поклонившись с достоинством. Чувствовалось, что он делал это много-много раз.
— Лорд Малфой, леди Малфой, наследник Малфой, — поприветствовал каждого, из тех, кто их встречал Гарри. Кланяться так грациозно, как Боэ он еще не научился.
Удивительно, но Драко совсем не походил на того самовлюбленного засранца, каким Поттер запомнил мальчика в его первое появление в Хогвартс Экспрессе. Внешность юного Малфоя осталась неизменной: аккуратно уложенные светлые волосы, яркие серые глаза, в которых не было высокомерия, а его лицо украшала добрая, открытая улыбка.
— Я так рад! Не могу поверить, что, наконец, вижу Гарри Поттера! — восторженно проговорил Драко и шагнул в сторону своего кумира.