Не опуская взгляда. Глава 15
На очередном уроке зельеварения профессор Блэквуд разбил учеников на пары. Гринграсс удержала себя от того, чтобы взглянуть на Поттера.
Да и работать с ним не хотелось. С зельями у Гарри Поттера было плохо. Рейвенкловец буквально дышал силой, из-за чего не мог правильно насытить свои зелья энергией и получал в лучшем случае средние результаты. И ему это не нравилось.
Но сегодня Гринграсс молилась о том, чтобы оказаться с ним в паре. Если ей удастся понять, в чем его проблема, и помочь, он будет ей обязан. И как минимум выслушает. Шансы на это велики — Дафну еще ни разу не ставили в пару с Поттером, а Блэквуд по мере возможности не повторялся.
Профессор называл пары, и наконец прозвучало долгожданное:
— Гринграсс и Поттер, к седьмому котлу.
— Привет.
Рейвенкловец выглядел хмурым, но тем не менее вежливо кивнул, отодвигая ей стул. От внимательного взгляда не по-детски холодных зеленых глаз стало не по себе.
Их заданием было кроветворное зелье.
— Варить будешь ты, — сказала Дафна.
Поттер удивился, но быстро взял себя в руки.
— Уверена? — в голосе — скепсис.
— Мы здесь учимся, Поттер. Так что учись, а я посмотрю.
Как он отреагирует на такое прямое заявление превосходства над ним?
Однако, Поттер только хмыкнул.
— У тебя, видимо, есть лишние баллы.
Гринграсс испытала к нему легкое уважение. Для того, кто привык быть лучшим во всем, так легко признавать собственные недостатки…
Гарри Поттер — любопытный мальчик.
— Не нам беспокоиться о баллах.
В зеленых глазах что-то блеснуло, и на смену этому блеску пришла легкая заинтересованность. Не игра — Гринграсс почувствовала его эмоции.
— Да, Гринграсс. Не нам. Займись ингредиентами.
— Ты будешь делать все сам, а я посмотрю. Идем.
Поттер удивленно посмотрел на нее.
— Ладно.
Он первым пошел к шкафу с ингредиентами. Гринграсс смотрела на спину рейвенкловца.
Чего удивляться тому, что Поттер такой странный? Социопат, выросший в районе вроде Лютного и выживший там только благодаря способностям к магии. Главное, что он нормальный. С ним можно спокойно разговаривать, не опасаясь задеть нежное эго и нарваться на проблемы, как с тем же Малфоем.
Дафна смотрела за тем, как Поттер подбирал ингредиенты. М-да. Ну, с другой стороны, профессор Блэквуд не стал объяснять детям тонкости подбора ингредиентов — это для профессиональных зельеваров, не для школьников.
Дядя Гринграсс — профессиональный зельевар, и гонял маленькую девочку безо всяких скидок.
А потом Поттер косо на нее посмотрел, что-то для себя решил. И провел ладонью над ингредиентами.
Дафна на секунду замерла. Прямо сейчас рейвенкловец, который не знал, как правильно выбрать ингредиенты, быстро отбирал лучшее. Он не смотрел на свежесть и величину цветков бадьяна, не обращал внимания на плотность корня шалфея, блеск глаз саламандры…
Неужели он чувствовал ауру? Да, похоже, что так оно и было.
— Ни слова.
Гринграсс кивнула, и они вернулись к столу. По пути девочка поймала задумчивый взгляд Нотта, тут же уткнувшегося в свои конспекты.
Теодор Нотт ее раздражал. Скользкий, скрытный, он постоянно следил за всеми на Слизерине и крутился в компании Малфоя. И наверняка докладывал Драко о каждом шаге ее, Трейси и Забини.
Мало ей было «верных» вассалов, дружно стучавших отцу о каждом ее шаге.
Гринграсс отказалась присоединиться к его компании. Этот удар приняла на себя Пэнси, а Дафна должна была найти другую опору. И защитить Трейси от посягательств радикальных чистокровных. Забини, будучи иностранцем и чужаком, держался сам по себе.
— Гринграсс, — окликнул Поттер, вырывая из размышлений.
Дафна вернулась к делу.
В работе с ингредиентами Поттер показал себя вполне неплохо. Инструментами он работал быстро и умело, ошибок не допускал, результат получался далеким от идеального, но сильно выше среднего.
Когда он начал готовить, ошибка стала ясна. И она была настолько элементарной, что Гринграсс впервые за долгое время удивилась по-настоящему.
— Подавай энергию через ложку.
Поттер удивленно на нее посмотрел. И послушался.
Поначалу, конечно, он дал слишком много, но быстро выровнял и начал распределять энергию изнутри зелья.
Гринграсс подобралась.
— Не так быстро… хорошо… здесь помедленнее… добавляй глаза саламандры… хорошо… теперь нагревай… да, вот так.
Поттер справился за полчаса. Результат оказался вполне сносным.
На головы упала черная тень. Бесстрастные темно-серые глаза с тенью скуки скользнули по зелью и вдруг стали цепкими, внимательными.
Блэквуд склонился над котлом, вдохнул пар, помешал зелье ложкой и попробовал. И очень внимательно посмотрел на Поттера.
Почему профессор Блэквуд не исправил ошибку Поттера? Дафна задумалась — и не могла припомнить, чтобы учитель исправлял чьи-то ошибки в технике.
— Кто варил?
Смешно. Как будто он не чувствовал отголоски энергии Поттера в зелье.
— Я, сэр, — спокойно ответил рейвенколовец.
Гринграсс стало неуютно под холодным взглядом учителя. Дафна была уверена: профессор точно знал, кто и как именно помог Поттеру. И был этим недоволен. Но почему?
— Обоим «Превосходно» за урок и по десять баллов. Возвращайтесь на свои места. Мистер Поттер займется противоожоговой мазью, мисс Гринграсс — зельем улучшения памяти.
Развернувшись, профессор ушел к следующей паре, а Поттер уже поднялся.
Вот черт! Нужно действовать.
— Благодарю, Гринграсс, — оборвал ее мысль тихий голос, и рука Поттера быстро коснулась ее мантии.
Рейвенкловец сразу направился к шкафу, быстро отобрав нужные ингредиенты. Чтоб его, он даже не дал ей шанса успеть за ним и слова сказать.
Гринграсс заставила себя не смотреть в его сторону. Задание ей досталось не самое простое, плюс она и так привлекла нездоровое, ревнивое внимание Падмы Патил. Не хватало еще, чтобы эта девчонка мешалась под ногами и отвлекала от дел.
Интересно, Поттер вообще замечал поползновения индианки в свою сторону? Мальчишки ведь такие, намеков не понимают от слова вообще.
Стоп. Что у нее в кармане? Похоже на листок бумаги, сложенный несколько раз. Здесь смотреть нельзя ни в коем случае. И… определенно, это сделал Поттер.
Гринграсс взялась за зелье. Сосредоточенность на процессе быстро ввела ее в рабочее состояние, и Дафна отвлеклась только тогда, когда услышала голос профессора — и то лишь потому, что Блэквуд упомянул Поттера.
— Еще десять баллов, мистер Поттер. До конца урока четверть часа. Заканчивайте и сдавайте свои задания.
Гринграсс прикинула время. Да, ей осталось минут десять. И ее одноклассники, получившие второе задание, уже заканчивали.
Ее работу оценили в пятнадцать баллов. Двадцать пять баллов за урок — хороший результат. Гринграсс, однако, не обращала на это внимания. Записка от Поттера жгла карман.
— Поттер неплохо себя показал, — раздался рядом голос Трейси.
От содержания этой записки в буквальном смысле зависело ее будущее.
Отец дал ей задание, которое нужно выполнить. Провал означал потерю статуса наследницы.
— Да, неплохо, — рассеянно ответила Гринграсс.
Пока Дафна полезна для семьи, ее терпят. Как только она перестанет оправдывать статус наследницы, ее тут же вышвырнут куда подальше под предлогом помолвки.
Трейси повезло больше всех в их компании. Полукровка из не знатной семьи не была обременена столь жестокими обязанностями.
— Ты витаешь в облаках! — ее толкнули локтем. Глаза подруги лучились лукавством. — Влюбилась?
— Что? Не пори чушь!
Дафна искренне надеялась, что ее подруга не лишится ни своего солнечного тепла, согревавшего их обеих, ни веры в любовь.
— А что тут такого? Поттер симпатичный, знатный, сильный.
— Грубый, наглый и невоспитанный.
Воспитание Поттера получше половины слизеринцев, хотя с этикетом у него явные проблемы. Грубость его проявлялась только как ответ на агрессию, а наглости Дафна за ним не заметила.
— Лучше о конкуренции думай. Смотри, Патил тебя взглядом испепелит, — хихикнула девочка.
Гринграсс и сама прекрасно чувствовала ненависть со стороны индианки.
Падма Патил ее мало волновала. Патил — большая и сильная семья. В Индии. Отец близняшек являлся послом Индии в правительстве Великобритании и возглавлял индийскую общину Лондона. В Магической Британии они — пришлые.
Нет ничего удивительного в том, что Падма Патил бульдожьей хваткой вцепилась в Поттера, сироту, лишенного предрассудков магической аристократии. Легкая добыча, идеальный кандидат для закрепления на островах.
Вот только Падма Патил наверняка не в курсе, что Поттер чуть ли не с рождения помолвлен с Пэнси Паркинсон.
На этом моменте к ним присоединились Блейз Забини и Теодор Нотт. Оба друг друга недлюбливали, но были вынуждены держаться вместе. Слизеринцам нельзя демонстрировать разобщенность.
— Девчачьи секретики? — сверкнул улыбкой итальянец. Нотт чуть отодвинулся, словно скрываясь в его тени и внимательно глядя на Гринграсс.
Следил ли он за ней на уроке?
— Они самые, — отрезала Дафна. — Пойдем, Трейси.
Как хорошо, что от навязчивого внимания особей мужского пола можно скрыться в туалете. Там же, запершись в кабинке, Дафна вынула подброшенную Поттером записку.
Сложенный вчетверо небольшой листок бумаги. «В библиотеке в семь вечера». Дафна не видела, как Поттер ее написал. Подготовил заранее? Похоже на то.
Гринграсс вызвала огонь, сжигая записку так, чтобы не осталось даже пепла. Свой шанс она получила, и не намеревалась его упустить.
* * *
После обеденного перерыва Нотт таскался за ней, словно приклеенный. Теперь он действовал аккуратнее, но Гринграсс постоянно чувствовала направленное на нее внимание. Раздражение росло, вынуждая изо всех сил держать силу под контролем.
Слишком много свидетелей.
Дафне не повезло родиться с ментальными способностями убийственной мощи. Именно благодаря концентрации подобной силы в узком кругу семей аристократия и удерживала власть над магическим сообществом.
Какая ирония. Сила, которую дедушка назвал благословением, а Дафна считала проклятием, проявилась не у наследника, не у законной дочери — у бастарда, плода насилия во время войны. Бесконтрольная стихийная легилименция внушала обоснованный страх даже тем, кто когда-то был ее семьей не только по крови.
Дафна Гринграсс изучала окклюменцию с трех лет. Выбор был небогат: или рискнуть и начать изучать опасную для формирующегося разума дисциплину, или сойти с ума от потока мыслеобразов всех тех, кто не владел защитой разума.
Результаты не заставили себя ждать. Детство кончилось, мир утратил краски и слился в череду серых, ничем не отличавшихся дней.
Приемы, на которых приходилось терпеть таких глупых сверстников.
Учеба, которой Гринграсс занималась только для того, чтобы чем-то себя занять.
Отчим, видевший в ней не более чем грязное пятно и принужденный дедушкой дать Дафне фамилию Гринграсс и включить в список наследников. Мать, которой Дафна напоминала пережитое унижение, питала к дочери отвращение и неприязнь.
Один лишь брат принимал ее такой, какая она есть. Даже Трейси — светлый и добрый человек, единственная, кто могла заставить Дафну улыбнуться. Трейси боялась, хоть и старалась быть рядом и поддерживать. Про Паркинсон и говорить нечего — Пэнси дружила только с теми, с кем выгодно.
Брат и подруга — единственные дорогие ей люди. Единственные, кого Дафна хотела защитить от самой себя. Те, ради кого она пожертвовала жизнью, заменив ее существованием.
В конце концов, Дафна сумела обуздать свой проклятый дар. Пусть члены семьи думают, что девочка закрылась в себе и испугалась собственной силы. Презренные, жалкие трусы.
Но теперь девочка испытывала сильное раздражение, что подтачивало ее выдержку. И была бы не прочь испытать способности на Теодоре Нотте.
Нет, не стоило сводить Нотта с ума — это принесет большие неприятности. Но смешать ему мысли так, чтобы он до утра не оклемался — почему бы и нет?
Дафна чувствовала, что способна на это. Пожалуй, так и стоило поступить.
Гринграсс вышла немногим раньше, чем следовало. И, конечно же, Нотт увязался за ней. Пара шагов, поворот в одну из темных галерей вдалеке от востребованных путей.
Слизеринка запустила вперед огонек Люмоса и коснулась пальцами браслета, активировав заклинание невидимости и приглушения шагов. И замерла. В полумраке вряд ли можно было бы разглядеть ее движение, но рисковать не хотелось.
Вскоре показался Нотт. Быстро оглядевшись и увидев на повороте отблеск света, мальчик поспешил туда.
Немного отпустив способности, Дафна почувствовала на Нотте стандартный окклюментный щит, созданный артефактом.
Мальчишка что-то почувствовал и начал разворачиваться, но Гринграсс уже нанесла свой удар. На миг она увидела мир глазами Нотта, ощутила его тревогу — и ударила по органам чувств, тут же ускользая из головы.
Нотт пронзительно закричал, схватившись за голову и рухнув на пол. Палочка откатилась в сторону, огонек погас, а мальчишка скорчился в позе эмбриона, тихо подвывая и поминутно вздрагивая.
Гринграсс тихо ушла и сняла с себя чары. Она смешала Нотту ощущения, заставив его слышать носом, осязать глазами, смотреть языком, обонять кожей и чувствовать вкус ушами.
Ничего непоправимого. Если не сможет выбраться сам — его вытащит любой легилимент. Девочку не волновало, найдут ее или нет. Профессор Снейп в курсе ее способностей и будет молчать.
Хмурый и жестокий декан Слизерина — единственный взрослый, кто знал о ее даре и относился к ней с состраданием. Девочка чувствовала: на него можно положиться.
В читальный зал Дафна успела вовремя. И не сумела сходу рассмотреть столик Поттера. Быстро подсчитав, она поняла, что на этот раз чары отвода глаз были заметно сильнее — одного столика не хватало.
Напряжение зрения отдалось в затылке тупой ноющей болью, но столик все-таки появился.
Поттер сидел с книгой в руках и с интересом смотрел на нее. И забавлялся ее попытками отыскать его.
Захотелось выхватить этот толстенный том и хорошенько приложить по темечку. А лучше — смешать ему ощущения, как Нотту. Но Гринграсс взяла себя в руки и подошла к защитным чарам, неохотно ее пропустившим.
— А я уже думал ослабить Отвод Глаз, но ты прошла маленький экзамен.
И отодвинул стул. Телекинезом. Тем самым он совершенно явно задал неформальный тон беседы.
Что ж, Дафна была не против.
— Поттер, тебе говорили, что ты — говнюк?
— Ага, — беспечно заметил рейвенкловец, держа себя совершенно непринужденно. — Расслабься, принцесса, располагайся и наслаждайся моим обществом, которого ты упорно добивалась.
Серьезный и собранный Поттер нравился ей гораздо больше.
— Надеюсь, нас не подслушают, — ровно произнесла Дафна.
Мальчик указал глазами на обсидиановую пирамидку. Гринграсс вскинула брови — похожую она видела в кабинете отца и знала ее предназначение. Мощные чары конфиденциальности, серьезно осложнявшие шпионаж даже на планарном уровне.
Артефакт Поттера, конечно, уступал отцовскому, но и площадь воздействия ограничивалась небольшим участком пространства, а не целым кабинетом.
Черт возьми, откуда такая штука могла взяться у первокурсника? Она же стоила целое состояние!
— Как ты его достал?
— Дедушка, видимо, решил несколько расширить мой первый набор полезных артефактов, помимо средств защиты включив еще кое-что.
Гринграсс прислушалась к ощущениям, но не почувствовала энергии артефактов. Впрочем, эту пирамидку она ощущала едва-едва. Значит, на мальчике — сильные и искусные чары сокрытия.
Да уж. Чего еще ожидать от семьи Поттер.
Молчание затянулось на минуту, после чего рейвенкловец посмотрел ей в глаза.
— Чего ты хочешь?
Дафна попыталась проникнуть в его разум, не удержавшись от такого явного приглашения. И была отброшена в реальность.
Какого дьявола?
Это не защитный артефакт — Гринграсс отчетливо ощутила волю Поттера. Ментальный щит типа «Зеркало», причем вполне удачный.
— Значит, я не ошибся в тебе, — зеленые глаза удовлетворенно блеснули.
Даже если он был готов и собран, это попросту невозможно. Нельзя просто взять и освоить ментальный щит третьего уровня меньше, чем за год!
Она сочла его несерьезным. Это ловушка для нее? Постоянная бдительность? Или еще что-то?
Интересно.
— Почему ты согласился встретиться со мной?
— Я не верю, чтобы ты набивалась на встречу лишь ради проверки беспалочковой легилименции. Значит, ты хочешь чего-то еще. Но, если ты вдруг перехотела — можем разойтись прямо сейчас.
Поттер даже не пытался скрыть своего доминирования в разговоре. Возможно, он просто не умел, инстинктивно чувствуя свою позицию.
И был прав.
А вдруг… вдруг он тоже маг разума? Нет, он не мог так легко проникнуть в ее разум. Она ничего не почувствовала. Да будь он даже прирожденным легилиментом, как сама Дафна, ему просто некогда было научиться!
Волнение. Легкий страх. Неловкость. Почти забытые чувства проснулись с неожиданной силой. Гринграсс… растерялась. Причем так, что не сразу сумела взять себя в руки.
— Успокойся, Гринграсс, не тронул я твой разум.
Он что, мысли прочитал?
— Возьми себя в руки. У тебя все на лице написано.
Он просто издевался над ней!
— Раз у меня все на лице написано — может, сам скажешь? — дерзко выпалила Гринграсс.
Да что с ней такое? Почему пальцы дрожат?
— Да легко, — фыркнул Поттер. — Ты не обращала на меня внимания вообще — и вдруг лично пришла и заказала ручку, да еще со специальными чарами. Не послала кого-то из своих подручных, а пришла лично. Это странно, ведь многие высокородные слабаки считают меня грязнокровкой. И ты начала строить с грязнокровкой мосты. Заказала не просто ручку, а производство довольно сложного артефакта. Ты собиралась поговорить о своем деле в тот момент, когда оплачивала покупку, но я не дал тебе этого сделать. Мне было любопытно, что ты сделаешь дальше и насколько твое дело важно для тебя. Сегодня ты снизошла до того, чтобы помочь мне — и за это я тебе благодарен. Пришла сюда, потратила немало сил на то, чтобы обойти Отвод Глаз. Попыталась влезть ко мне в разум, желая оценить степень моей артефактной защиты. Испугалась моих способностей, но осталась здесь, по-прежнему желая выполнить дело, а не сбежать под первым благовидным предлогом. Если бы это касалось только тебя, страх бы легко перевесил желание получить от меня какую-то мелочь. Но гораздо сильнее ты боишься кое-чего другого. Чего-то, связанного с делом. Ты — бастард семьи Гринграсс, так что дело не в борьбе за наследство. Скорее всего, ты просто выполняешь приказы отца и брата, иначе тебе не выжить.
Девочка смогла взять себя в руки и восстановить трещавшую по швам окклюменцию. Волнение билось в груди, а в голове был один вопрос: как он узнал?
— Вот как? — Дафна сумела удержать себя в руках. — Притянуто за уши, Поттер. Ты меня не напугал, я просто удивилась твоим способностям. И семья здесь ни при чем. Отец любит меня, иначе не стал бы вводить в семью.
Метод Шерлока Холмса? Пресловутая маггловская психология? Просто угадал?
— Тогда тебе нечего терять, — пожал плечами Поттер и снова открыл книгу. — Можешь идти. В благодарность на помощь в зельеварении я спущу тебе эту попытку вторгнуться в мой разум. Еще раз выкинешь нечто подобное — получишь вызов на дуэль. Твой брат вряд ли будет в восторге от перспективы столкнуться с Чарльзом Блэквудом.
Гринграсс сжала пальцы в кулаки, но не тронулась с места. Нет. Ей нельзя уходить. Придется терпеть.
— Значит, я прав, — спокойно заметил Поттер, откладывая том. — Говори.
Дафна подавила желание швырнуть в него шкатулкой и медленно поставила перед ним. И отметила, как рейвенкловец немедленно подобрался. С лица стекла улыбка, взгляд стал внимательным и колючим.
Отец велел делать все, что угодно — но заставить Поттера взяться за эту работу.
— Твои способности артефактора привлекли внимание. Мой отец предлагает тебе работу. Этот артефакт испорчен. Если ты…
Гринграсс замолчала и медленно подняла открытые ладони, не сводя взгляда с направленной на нее палочки.
Если ей кто-то еще раз скажет, что Поттер не упражнялся в дуэлинге — она его проклянет. Так быстро выхватить палочку без тренировок невозможно.
— Решила меня убить? — тихим, очень неприятным тоном поинтересовался Поттер.
Пугающе восхитительная решимость прикончить ее здесь и сейчас. Гринграсс не надеялась на семейные артефакты: перед ней сидел первокурсник, который в одиночку расправился с горным троллем, причем сделал это с выдумкой.
Стоило ей попытаться активировать щиты или еще как-то проявить агрессию — ей конец.
— Клянусь, я не знаю, что внутри, — медленно, тщательно подбирая слова заговорила девочка. — Я знаю только, что шкатулку нельзя открывать.
Гринграсс сглотнула вязкую слюну. Одно неверное движение, одно неправильное слово — и он ударит. Нельзя даже пытаться что-то утаить. Почует и не станет церемониться.
Ярко-зеленые глаза сощурились, — и внезапно Поттер улыбнулся, пряча палочку.
— Расслабься. Я тебе верю.
Что?
— Ты хладнокровна и расчетлива, — Поттер откинулся на спинку стула. — И очень взрослая для одиннадцатилетней девочки. Так глупо подставиться не в твоем духе.
Поттер показал ей свою решимость. Показал, что с ним нужно считаться. Дафне это понравилось. С минуту он что-то обдумывал, после чего наконец поднял голову:
— Что твоему отцу нужно от меня?
— Проведение диагностики на предмет наличия сторонних проклятий. Если они есть — ликвидация проклятий и по возможности восстановление изначальных функций.
Мальчик серьезно кивнул.
— Срок?
— Один месяц.
Поттер задумался. Открыл свой дневник, перелистнул несколько страниц, морща лоб и что-то бормоча под нос. В конце концов, он принял решение и захлопнул дневник:
— Сколько вы готовы заплатить?
Задаток у нее с собой.
— Тысяча галлеонов в качестве задатка, и вдвое больше в случае полного успеха. Если справишься частично — оплата в соответствии с выполненной работой, но не меньше тысячи.
Брови Поттера поползли вверх — и тут же глаза подозрительно заблестели:
— Не слишком ли много за такую работу?
— Ты имеешь дело с фамильной реликвией дома Гринграсс, — Дафна подпустила в голос легкое снисхождение. — В нашем обществе не принято жадничать, когда дело касается репутации семьи. Справишься с этим делом — и для тебя найдется еще работа.
Девочка очень надеялась, что рейвенкловец не станет вступать в полемику. В конце концов, эта ситуация выглядела подозрительно.
Немного поразмыслив, Поттер извлек изолирующий контейнер — маленькую металлическую коробочку. Дафна видела такую у авроров, которые обыскивали ее дом. Профессиональный инструмент.
— Годится, — кивнул Поттер.
Коробочка выпала из разжавшихся пальцев и превратилась в жидкость, быстро покрывая собой шкатулку.
Дафна вынула из кармана уменьшенную шкатулку и вернула ей прежний вид. Поттер открыл ее взмахом палочки, бегло осмотрел ровные ряды золотых монет в два слоя. На монетах лежал пергамент с описанием артефакта и его функций.
Крышка закрылась, мальчик уменьшил шкатулку и положил ее себе в карман.
— Я свяжусь с тобой, когда закончу.
* * *
Прозвенел звонок, и профессор Флитвик дал знак прекратить. Гарри как раз заканчивал, когда вокруг него начали двигаться стулья.
— Сдаем работы! — повысил голос профессор, перекрикивая гул голосов.
Поставив последнюю точку, Поттер присоединился к процессии ближе к концу. Когда подошла его очередь, мальчик заговорил:
— Профессор, можно вас на секунду?
— Конечно, мистер Поттер, — улыбнулся декан. — У вас есть вопросы по проверочной работе?
— Нет, сэр, это… личный вопрос. Нужна ваша консультация.
— В таком случае, мистер Поттер, загляните ко мне вечером. Скажем, в восемь. Вам удобно?
— Да, сэр, конечно.
Кивнув, декан отпустил его. Гарри задержался около своей парты: хаффлпаффцы первыми побежали к двери, рейвенкловцы не торопились, и толкаться в образовавшемся заторе не было ни малейшего желания.
Сегодня было интересное занятие. Профессор Флитвик решил устроить проверочную работу по пройденному материалу. Сначала была практическая часть: преподаватель чар дал каждому по нескольку пройденных заклинаний и заставив повторить десять раз. Сложность варьировалась в зависимости от способностей.
Мальчик думал, что легко справится. Он бы и справился без усилий, не наложи на его профессор чары немоты. Пришлось делать все невербально, а эту грань магии Гарри только начал познавать, и успел освоить буквально несколько чар, из которых в программу курса входили только чары отмены.
Пришлось изрядно попотеть, но свою оценку «Превосходно» он подтвердил, получив дополнительно двадцать баллов к рейтингу. Только правая рука онемела.
— Наконец-то закончили, — вздохнула Падма. — Профессор сегодня строже обычного.
— Ну, нам хотя бы Силенцио не досталось, — Терри с сочувствием посмотрел на Поттера. — Ты как, Гарри?
Мальчик размял онемевшие пальцы.
— Нормально.
Тонкие тела в его руках все еще плохо проводили большое количество энергии. Сегодня он остался без правой руки. Единственный плюс — он почти не почувствовал усталости.
— Впереди еще защита со Снейпом, а ему, как ты знаешь, плевать, насколько нас нагрузили ранее.
Именно поэтому мальчик использовал на чарах только правую руку.
— Не проблема, — Гарри сжал пальцы левой руки в кулак. — Мне хватит левой.
Точно. Сегодня на занятии очередные спарринги, и на этот раз с гриффиндорцами.
А ведь сегодня так хотелось начать разбираться с работой Гринграсс. Ладно, тогда имеет смысл заняться теорией — и расспросить декана. Очень много вопросов возникло к этому делу.
— А вот и грифы, — настроение Бута резко упало. Поттер повернул голову к компании мальчишек.
Все произошло очень быстро. Томас бросился к нему, вытаскивая что-то из-под мантии.
Рефлекторно выхватив палочку правой рукой, Гарри слишком поздно сообразил, что это была ошибка.
Гриффиндорец выплеснул что-то ему в лицо. Поставить щит не удалось, и мальчик лишь сумел повернуться левой стороной, пытаясь сберечь глаза. Получилось частично.
Левый глаз взорвался красными пятнами, а потом в череп ввинтилась боль. Хуже, чем от ожога, хуже, чем от кислоты. И эта боль пробудила в нем ярость.
Поттер закричал, в бешенстве выбрасывая левую руку. Ему удалось схватить Дина Томаса за плечо. Мальчик выпустил энергию, желая раздавить и уничтожить.
Раздался пронзительный вопль, плоть под пальцами превратилась в кисель, рядом громко завизжала Падма.
Левый глаз не видел и только взрывался болью, перед правым все плыло. Гарри увидел, как Дин Томас с криком свалился на пол, как болталась его левая рука, неестественно выгибаясь в плече.
В голову полетел красный луч ударного, но тут же перед ним вспыхнула пленка магического щита. Кто-то его прикрыл.
А потом яркая белая вспышка озарила коридор, тут же наполнившийся тяжелой, темной и холодной аурой.
Гарри упал на одно колено — нога подкосилась от боли. Голова, казалось, вот-вот взорвется.
— Что здесь происходит? — прошипел декан Слизерина в оглушительной тишине. — Поттер!
Черная тень надвинулась на него. Сквозь мутную пелену Гарри увидел взбешенное лицо профессора, уставившегося на его левый глаз.
Пара взмахов палочки — боль значительно ослабла, а лицо закрыли повязки. Вместе с правым глазом, а в спину ткнулось что-то твердое.
— Ложитесь, Поттер!
Гарри нащупал носилки и счел за нужное послушаться. После чего его погрузили в сон.
Падма Патил замерла, прижав ладони к лицу. Перед глазами все еще стояло багровое месиво на месте левой щеки и пустая глазница, в которых булькало что-то едкое и темно-коричневое.
Гарри Поттер сейчас лежал без сознания с забинтованной головой. А профессор Снейп был в бешенстве.
— Вы все — в кабинет директора, живо! — рявкнул учитель и поспешил в сторону больничного крыла, на ходу отправляя Патронусов. — Тинки!
— Хозяин Северус? — с треском возник домовик.
— В больничное крыло его. И поаккуратнее.
Домовик коснулся носилок и исчез вместе с ними. Декан Слизерина развернулся к ним.
— А вы чего встали? Шевелитесь!
Терри и Дэвид повернулись к гриффиндорцам с очень многообещающими взглядами. Финниган и Дуэйн поддерживали посеревшего Томаса, кусавшего губу и державшегося за левую руку.
— Профессор Снейп, — окликнула одна из гриффиндорок, Алиса де Литтре.
Декан развернулся к ней так, что девочка побледнела и невольно попятилась.
— Что такое? — сбавил обороты мужчина и уставился на Томаса. — Потерпит, не помрет.
Француженка только опустила голову. Профессор Снейп хлестнул палочкой. Дин Томас взвыл и едва не упал, когда левая рука от шеи до пальцев оказалась в лубке. Из глаз брызнули слезы.
Так ему и надо.
— Гриффиндорцы, вперед. Рейвенкловцы, за мной. И только попробуйте что-то выкинуть — отчислением не отделаетесь.
Падма поспешила за деканом Слизерина.
— Это не отчисление, это — статья, — пробормотал Томпсон, чей отец работал адвокатом. — Тут можно и до покушения раздуть…
— Молчать! — прикрикнул Снейп.
Дальнейший путь проходил в тишине. Мелькали факелы, то и дело появлялись удивленные лица студентов и редких встречных учителей.
Что же будет?
Декан Слизерина остановился у статуи горгульи.
— Лакричные палочки.
Горгулья открыла проход.
— Пошевеливайтесь, — махнул рукой Снейп.
Троица гриффиндорцев замешкалась, с мольбой глядя на преподавателя. Остальные тоже нервно переминались.
— Живо!
Делать нечего. Студенты потащились вверх, зная, что там их не ждало ничего хорошего.
В кабинете директора их уже ждали. Падма видела, как явственно задрожали гриффиндорцы, стараясь как можно сильнее сжаться.
Декан Гриффиндора Минерва МакГонагалл выглядела разгневанной, и ее взгляд не сулил львятам ничего хорошего.
Декан Рейвенкло ободряюще улыбнулся им, но при взгляде на гриффиндорцев улыбка тут же пропала.
Заместитель директора Виктор Франкенштейн и директор Альбус Дамблдор негромко переговаривались, но выглядели спокойными. Только хмурыми.
— Профессор Снейп, как там мистер Поттер? — нарушил затянувшееся молчание профессор Франкенштейн.
— Химический ожог лица и глаза и отравление вследствие контакта с зельем «Поцелуй Горгоны».
Поцелуй Горгоны?
Падма знала это зелье. Как и многие другие, этот яд был создан только для боевого применения. Весьма едкая густая и липкая жидкость обладала не особенно сильными отравляющими свойствами, но причиняла сильную боль, оставляла трудно излечимые раны и плохо выводилась из организма.
Только был один маленький нюанс: Поцелуй Горгоны — прозрачное зелье, а в лицо Гарри плеснули какой-то коричневой дрянью. Примеси? Некачественно приготовленное? Возможно, да и ожог был слабоват для такого количества зелья.
Учителя переглядывались. Взгляд декана Гриффиндора стал откровенно хищным, что тут же напомнило о ее анимагической форме.
— Травма серьезная? — тут же заинтересовался профессор Флитвик.
— Травма несерьезная, и в этом заслуга того криворукого барана, который запорол даже такой простой состав.
Падма заметила, как Томас и Финниган разом оглянулись на Дуэйна. Миг спустя на него уставились все, кому не лень. И во взгляде декана Слизерина сквозило явственное отвращение.
Поцелуй Горгоны –простой состав, как и всякая боевая алхимия. При должном старании ничего сложного.
— Профессор Снейп, попрошу вас приготовить антидот, — заговорил директор Дамблдор. — Мистер Томас, мистер Финниган, мистер Дуэйн, мистер Бут — попрошу вас остаться. Остальные могут вернуться к занятиям.