Не опуская взгляда. Глава 17
Уже в который раз Гарри поблагодарил своего куратора за идею заниматься окклюменцией. Генри Шепард — славный парень. Конечно, его помощь кое-чего стоила, но для Поттера помочь ему с артефактами бесплатно — плевое дело. Информация и практическая помощь от Генри были куда ценнее для Гарри. Для Шепарда же гораздо ценнее было бесперебойное обеспечение защиты.
Прекрасное взаимовыгодное сотрудничество вышло, да.
Хроноворот и практика окклюменции вместе давали хороший результат. Часть сна удалось заменить медитациями, в которых мозг отдыхал, а Гарри — сбрасывал накопившийся стресс и укреплял сознание. Очень полезная комбинация. Мальчик сумел освоить хороший окклюментный щит, правда, не мог поддерживать его постоянно, и научился контролировать испытываемые ощущения.
Ну, ладно, контролировать — громко сказано. Ближе к сути — отсекать, временно блокировать, абстрагироваться. Например, во время занятий Гарри успешно абстрагировался от боли, что глодала его череп раскаленными тупыми клыками, и вполне успешно мог работать.
Более того: у него даже получалось войти в медитативное состояние и дать себе долгожданный отдых. Спать, правда, не удавалось вовсе, из-за чего Гарри сильно уставал. Зелье сна без сновидений мальчик позволял себе раз в календарные сутки, растянувшиеся для него в два с половиной раза.
Мадам Помфри отпустила его утром следующего дня под клятвенное обещание являться на перевязку раз в сутки, соблюдать график приема зелий и быть осторожным.
— Кроме того, я попрошу вас быть помягче с мальчиками, — сказала тогда целитель. — Они же еще дети.
Гарри тогда ничего не ответил. Теперь, когда он немного остыл, ее грустный, укоризненный взгляд будил в нем чувство стыда.
Сейчас, пересаживая покрытые изморозью клубни зимних лилий под присмотром профессора Спраут, Гарри чувствовал на себе любопытные взгляды хаффлпафцев. К счастью, они помалкивали.
— Итак, для чего нам изучать зимние лилии? — раздался вопрос учителя. — Мистер Поттер.
— Для расширения кругозора, профессор, — Гарри ответил первое, что пришло в голову.
Профессор улыбнулась:
— Еще есть идеи, мистер Поттер?
— Для наработки навыков ухода за растениями Заполярья, для эстетики — у зимних лилий очень красивые цветы.
— Хорошо, очень хорошо, пять баллов. А теперь, мистер Поттер — озвучьте свои предположения об использовании зимних лилий в алхимии.
Это удар ниже пояса, профессор Спраут. Наверняка декан Хаффлпаффа прекрасно осведомлена о том, как Поттеру давалось зельеварение. С помощью Гринграсс у Гарри хотя бы начало получаться что-то пристойное.
Значит — что? Значит, снова элементарная логика.
— Полагаю, профессор, зимние лилии как растения с элементом холода могут использоваться как в препаратах для замораживающего действия, так и в создании лечебных микстур против обморожения.
— Еще пять баллов, мистер Поттер. Действительно, зимние лилии используются в изготовлении такого полезного зелья третьего класса, как Ледяное Дыхание, позволяющее дышать при экстремально низких температурах, а также ряда высокоуровневых микстур для лечения отморожений. Использовать столь ценное растение для создания препаратов замораживающего действия, конечно, можно, но на мой взгляд это — расточительство. Итак, дети — все справились? Очень хорошо. Теперь приведите себя в порядок и пройдите в аудиторию на лекцию. У вас пять минут.
Профессор Спраут покинула теплицу. Тут же стало шумно.
— Ты, как всегда, крут, — хлопнул по плечу Терри.
Хлопок отозвался вспышкой боли в лице.
— Ничего особенного, — пробурчал Поттер, стаскивая перчатки. Хаффлпаффцы расступились, пропуская его к умывальнику.
В зеркале отразилось хмурое, усталое лицо с обширной повязкой. На марлевых салфетках, прихваченных пластырем, помимо разводов зелья появились еще и пятна грязи. Деформации черепа повязка не скрывала.
Просто прелесть. Осторожно отряхнув повязку, Гарри сделал в памяти зарубку после занятия сразу зайти к мадам Помфри. А потом, как раз — обед в Большом Зале.
Заняв свое любимое место на первой парте левого ряда, мальчик приготовился конспектировать. Приятно смотреть, что почти у всех в классе — перьевые ручки, а писали преимущественно в тетрадях. Только письменные работы, согласно традиции, продолжали сдавать на пергаменте.
— Ты как, в порядке? — Бут сел рядом с ним.
— Терпимо.
— А что с гриффиндурками?
Поттер ухмыльнулся:
— Будешь моим секундантом?
— Так, дети! — в класс ворвалась профессор Спраут, сменив рабочую одежду на мантию. — Записываем тему лекции: растения зимних широт!
Зажегся магический проектор, прямо в воздухе создавая трехмерное изображение распустившегося цветка зимней лилии.
— Конечно, — шепнул Бут, строча с тетради. — Поговорим после занятия.
* * *
Гринграсс бросила взгляд на Бернарда. Брат обедал с «друзьями» и даже не взглянул на нее. После неудачного покушения на Поттера Бернард перестал с ней разговаривать. Лишь бросил, что не ожидал от нее предательства семьи.
Предательством он назвал слова Дафны, сказанные декану. Девочка никому не показала, как глубоко это ее ранило, но Трейси догадалась.
Слава богам, подруга даже не пыталась выяснить, в чем дело — просто была рядом и поддерживала ее. Дафна даже представить не могла, насколько нуждалась в этом.
— Дафна, ты слышала новость? — Трейси подсела к ней.
— Какую?
— Поттера выписали еще вчера! Я говорила с Энди, а она говорила с Эббот: Поттер только что был на гербологии.
— Это хорошо, — отозвалась Гринграсс.
Это действительно хорошо. Но за хорошей новостью последовала плохая: над головой среди хлопков крыльев сов Дафна услышала и семейную сову.
Неясыть Абрахама приземлилась перед ней и презрительно протянула лапку с письмом. Даже чертова сова презирала ее.
Трейси много хотела у нее спросить, но вместо этого прогнала сову и придвинулась ближе, прикрывая Дафну от любопытных взглядов. Гринграсс спрятала письмо под мантию, решив его сжечь.
Она и так знала, что мог написать ей лорд Гринграсс. На этот раз девочка не собиралась отвечать ему.
— Дафна, вот он! — Девис тронула ее за руку и указала на двери.
Поттер с повязкой на половину лица как раз вошел в Большой Зал в компании Бута, Патил и Голдстейна. Первый, как всегда, что-то возбужденно трепал, явно пытаясь его развеселить, а индианка отделилась от группы и подбежала к сестре.
— Тони, займи нам места, — попросил Поттер.
— Сейчас что-то будет, — в предвкушении произнесла Трейси.
Вызов на дуэль — вот что сейчас будет. Поттер ей прямо сказал об этом перед тем, как Дафну выписали. Наверняка подруга догадалась.
Тем временем рейвенкловцы подошли к столу Гриффиндора.
— Классно выглядишь, Поттер! — тут же открыл поддувало грязнокровка Дин Томас и оглянулся на своих прилипал — Финнигана и Дуэйна. Такие же грязнокровки, как и он, опозорившие себя столь отвратительным нападением на Поттера и даже не осознавшие этого.
Впрочем, эти двое не засмеялись, хотя за столом Гриффиндора и раздались смешки.
— Встань, — коротко велел Поттер.
— Зачем? — нагло развалился Томас.
Даже гриффиндорцы — и те косились на него кто с презрением, кто с открытым отвращением. Особенно старшекурсники.
Странно, что они не провели с троицей воспитательную работу, и вдвойне странно, что близнецы Уизли, которые работали на Поттера, не вмешались.
— Ну, как хочешь, — пожал плечами рейвенкловец и от бедра вмазал ему костяшками пальцев по лицу. — Я вызываю тебя на дуэль в связи с тяжелым оскорблением.
Эти слова заткнули грязнокровку, который уже собирался что-то выпалить. Дин Томас даже растерялся, прижимая ладонь к рассеченной щеке.
Повисла тишина. Теперь уже все студенты наблюдали за цирком, а преподаватели даже не пошевелились, чтобы остановить это. Похоже, что деканы согласовали это между собой.
— Финниган, встань.
Ирландец подчинился и молча стерпел пощечину. Ему досталось уже формально.
— Я вызываю тебя на дуэль в связи с тяжелым оскорблением. Дуэйн, встань.
Удар по лицу и слова повторились один в один.
— Мой секундант — Теренс Бут, — объявил Поттер. — Условия и очередность обсудят с ним ваши секунданты.
— Жду ваших секундантов сегодня в семь вечера в библиотеке, — сказал Бут. — Идем, Гарри.
Поттер молча развернулся, Теренс последовал за ним. Когда они сели, столы захлестнула волна шепотков, а близнецы Уизли уже начали бурную деятельность, открыв тотализатор.
— Ух, ты! Дуэль! — в голосе Трейси — восторг. — Никогда не видела дуэлей!
— Ничего хорошего в этом нет, — вдруг сказал им четверокурсник — крепкий и вечно угрюмый Искандер Уолкер. — Кроме того, они все перваки. Ничего интересного не покажут.
Уолкер состоял в команде школы по дуэлям в основном составе на позиции атакующего и был приятелем Маркуса Флинта, возглавляя боевиков шестикурсника. Почему он вдруг заговорил с ними?
Да. Бернард бросил на Уолкера недобрый взгляд. Кажется, парня ожидали проблемы. Вот только — кого именно? С Искандером не связывались даже семикурсники.
— Это же Поттер, — заметила Трейси. — Он — лучший на курсе по защите. Он победит.
— Посмотрим, что он умеет, — в голосе Уолкера — скепсис. — Если Поттер не раскидает кучку грязнокровок — я в нем разочаруюсь.
— Ты не разочаруешься, Уолкер, — негромко произнесла Гринграсс. — Поттер силен.
Парень прищурился.
— Одной силы мало, Гринграсс.
— Ты не разочаруешься в нем, — повторила Дафна.
— Посмотрим.
— Уолкер! — окликнул его Теренс Хиггс, еще один приятель Флинта. — Принимают ставки! Интересует?
Парень подсел ближе к Хиггсу и начал с ним что-то обсуждать. Дафне было мало интересно, какие коэффициенты выставляли на победу Поттера и на очередность дуэлей, а потому девочка сосредоточилась на обеде.
Искандер Уолкер мог сколько угодно скептично относиться к Поттеру. Гринграсс считала, что рейвенкловец уже опаснее Уолкера, а через год будет сильнее.
Девочка даже немного сочувствовала грязнокровкам с Гриффиндора. Расправа над ними станет еще одним камнем в фундамент репутации Мальчика-Который-Выжил.
Поттер очень зол, и не будет сдерживаться.
* * *
Драки в Хогвартсе были обычным делом и самым популярным способом выяснения отношений между младшекурсниками. Старшекурсники предпочитали действовать тише, тоньше и изощреннее. Хотя, от доброго мордобоя тоже не отказывались, чего уж там.
Но одно дело — драка один на один, или, скажем, три на два. И совсем другое дело, когда толпа из четырех недорослей с гоготом пинает первокурсника.
Гарри Поттер умом понимал, что сейчас его будут бить. Но взять и пройти мимо такого не мог. Тем более, что магия преподнесла весьма приятный сюрприз: выбитые зубы вполне себе выращивались заново.
Пальцы скользнули в карман, коснувшись ребристой стальной чушки с отверстиями для пальцев. Привычный укол чар одной руки — и легкая дрожь активировавшейся магии.
Поттер положил руку на плечо ближайшего недоросля, почти не удивившись зеленой подкладке мантии и гербу Слизерина на ней. И врезал кастетом в челюсть, чувствуя, как лопнул довольно посредственный щит.
— А? — среагировал второй, двинулся на рейвенкловца и был вынужден подхватить обмякшего товарища.
Прямой в лицо — и вот уже два тела на полу пускали кровавые пузыри без признаков сознания. Вот поэтому у них, то есть, в приютские времена, всегда кто-то стоял на шухере.
На этом успехи кончились. Двое оставшихся отстали от грифиндорца — рыжего и долговязого, опознанного как Рональд Уизли — и двинулись на Гарри.
— Сдохнуть захотел? — мрачно спросил один.
Гарри не повелся, но это не помогло. Второй оказался слишком быстр. Хорошо поставленный удар в скулу откинул рейвенкловца в сторону. Мальчик кувыркнулся назад, еще больше разрывая дистанцию, вскочил — тоже назад — и поднырнул под следующий удар, готовясь отработать по корпусу…
Каким-то чудом Поттеру удалось подставить левое плечо вместо головы. Заговоривший с ним слизеринец ударил пяткой в лучших традициях каратэ. Резкая боль прострелила недавно срощенную кость, в печень врезался кулак второго, а потом его заломали и как следует треснули коленом в живот.
Дыхание покинуло организм, в глазах потемнело, ноги стали ватными. Гарри почти не чувствовал, как его отбросили в сторону, но очень хорошо почувствовал пинок в брюхо. Не успей он инстинктивно закрыться — точно попал бы в больничное крыло в четвертый раз за месяц.
Мальчик скорчился, закрывая голову и живот и пытаясь восстановить дыхание. Пинали его без большого энтузиазма, больше для острастки. Да и видно было, что этим двоим привычнее драться один на один, чем кого-то вот так лупить. Поэтому рейвенкловец терпеливо ждал момента.
И он наступил.
— Отвалили от него! — воскликнул Уизли и дернул одного из слизеринцев на себя. Тот развернулся и сильным хуком опрокинул гриффиндорца, но Поттер не зевал, подсекая ему ногу, а второму, как раз замахнувшемуся для следующего пинка, вмазал кулаком в колено сбоку. С кастетом, конечно же. По опорной ноге.
Приятный уху хруст и вопль боли перекрыли падение.
— Пол! — оставшийся слизеринец вскочили развернулся к Поттеру. — Ах, ты, сука!
Сделав шаг навстречу, слизеринец остановился, не сводя злобного взгляда с блеска стали. Гарри криво ухмыльнулся — и нож-бабочка замелькал между пальцев.
— Свалишь сам или тебе помочь? — рейвенкловец сплюнул кровь из разбитой губы.
— Моя нога! — подвывал Пол. — Он мне ногу сломал!
Двое других уже неуверенно вставали. Слизеринец с разбитой харей сумел выпрямиться по стеночке, его приятель со свернутой хлеборезкой привстал на локтях, попробовал подняться — и снова рухнул, бегая мутными глазками по всему коридору.
Уизли уже вставал. Скособоченный, левая рука висит, оба глаза заплыли, нос свернут на бок, лицо напоминало телячью отбивную с кровью. А ему серьезно досталось.
Оставшийся на ногах слизеринец воспользовался заминкой. Поттер ждал этого, а потому легко увернулся и наотмашь полоснул по лицу. Острие ножа прошло через левый глаз и щеку, щедро брызнула кровь, слизеринец завыл, схватился за рожу — и пропустил пенальти между ног.
Вспышка — пряжка нагрелась так, что даже сквозь кожу ремня и брюки Гарри почувствовал жар. Быстрый разворот — парень со сломанной ногой уже готовился бросить в него еще какую-то дрянь, целя палочкой в живот. Прыжок в сторону — грязно-коричневый всполох пронесся мимо. Еще одним прыжком Гарри сократил расстояние в три шага и ударил ногой по руке. Новая мистерия — на этот раз невидимая глазом — ударила в потолок.
Кастет опустился на череп слизеринца. Вполсилы, не хватало еще расколоть ему башку. И без того из разбитого скальпа брызнуло, как из перебитого шланга. Отбросив нож, Гарри выхватил свою палочку:
- Экспеллиармус.
Как он и ожидал, поднявшийся по стеночке тоже нащупал палочку. Белая вспышка разоружила его и снова лишила сознания, а Поттер принялся разоружать своих противников.
Чары разоружения предсказуемо не сработали — многие студенты носили палочки в защитных чехлах, из-за чего выбить их можно было только из руки. И то не всегда. Пришлось по старинке, ручками.
Приватизировав четыре палочки (причем не в обычных чехлах, а в кобурах), два кинжала с гербами и столько же родовых колец, Поттер придирчиво осмотрел кучку из четырех худых кошельков. И поднялся, оставляя слизеринцам их мелочь.
Все равно они опозорены далеко и надолго. Расстаться с палочками, конечно, очень неприятно, особенно в драке против двоих первокурсников. Но потерять фамильные реликвии — для многих дворян, особенно для тех, у кого кроме знатного имени за душой ничего нет, подобное хуже смерти.
И ведь вскрыться они не смогут. Им придется идти на поклон к тому, кто забрал их реликвии в бою, и выкупать. Иначе их семьи просто лишатся дворянского имени и всяческого уважения.
— Фы… фы ффо фелаефь? — прошепелявили рядом.
Поттер обернулся и увидел Рона Уизли. Основательно избитый гриффиндорец сидел, привалившись спиной к стене и, вытянув ноги, наблюдал за ним глазами-щелочками.
— Давай руку, — Поттер протянул ему свою. — Так, спокойно, аккуратно… оп!
Стоять Уизли не мог, идти тоже, и Гарри взвалил его на плечи. Рон застонал, когда сломанная в голеностопе левая нога мотнулась. Тяжелый, зараза. Но досталось ему так, что и врагу не пожелаешь.
Гарри хорошо знал, каково быть избитым до состояния не стояния. Хорошо знал, каково это: ковылять на сломанных ногах. Сегодня повторялась ситуация, в которой оказался Поттер в конце сентября — с теми отличиями, что Рона Уизли не пытались изнасиловать, а он не отвлекал нападавших, а со вкусом их лупил.
Нет, классный кастет получился.
— Не волнуйся, тут до больничного крыла пять шагов, — подбодрил Гарри гриффиндорца в ответ на болезненный стон. — Скоро мадам Помфри, она тебя подлатает. Ты только говори, слышишь?
Не хватало еще, чтобы ему печень или селезенку порвали. Судя по бледному виду, могли. Если Рон отключится, то не очнется уже долго.
— Чего это они? — сочувственно спросил Гарри.
— Бфифнефы…
— И в честь чего?
Пока шли до больничного крыла — через половину замка — Гарри в подробностях выяснил, как Фред и Джордж прикололись над Малфоем, и тот пообещал расправу. А так как гриффиндорских загонщиков достать было не так-то просто, Малфой решил отыграться на младшем брате.
— Еще немного, — Поттер с облегчением выдохнул при виде знакомой двери. — Еще чуть-чуть. Ты меня слышишь?
— Фвыфу…
— Не отключайся, понял?
— Фоняф…
Мадам Помфри, казалось, уже ждала его.
— И почему я не удивлена? — закатила глаза целитель. — Это вы его так?
Гарри покачал головой.
— Давайте-ка, я вам помогу…
Взмах палочкой — и невыносимо тяжелое тело прекратило давить на плечи. Колени подогнулись, рейвенкловец едва успел сесть на кровать. Глядя, как Рона Уизли левитировали на соседнюю койку, Поттер подумал, что встревать в неприятности на ровном месте — его судьба.
«Никто не заставлял тебя вмешиваться», — резонно заметил Джейк.
«Меня не нужно заставлять», — вяло огрызнулся Поттер.
— Так больше продолжаться не может, — бормотала мадам Помфри. — Это совершенно за гранью! Мистер Поттер, вы запомнили тех, кто это сделал?
— Они, наверное, все еще валяются в коридоре на шестом этаже, в стороне башни Рейвенкло, — дернул плечом рейвенкловец. — Хотя, может, уже и пришли в себя.
В ответ его наградили красноречивым взглядом.
— Вами я займусь позже. А пока что можете втереть себе мазь от ушибов и обработать ссадины.
После того, как целитель закончила с гриффиндорцем, Гарри достались только диагностическое заклятие и осмотр.
— Голова не кружится? Не тошнит? Сознание не теряли?
— Нет, мэм.
— Посидите здесь, через два часа я вас осмотрю, и если все в порядке — отпущу.
— А что с ним? — Гарри кивнул на покрытого мазями гриффиндорца, невесть когда переодетого в пижаму и погруженного в сон.
— Мистер Уизли побудет здесь до утра. Его сильно избили, но серьезных травм нет. Вы успели вовремя, мистер Поттер. Он скоро очнется — дадите ему это зелье, — целитель поставила на тумбочку флакон из темного стекла.
— Как скажете, мэм. Колдовать можно?
— Без фанатизма, мистер Поттер.
Целитель оставила его наедине с Уизли. Гарри извлек крошечную сумку, взмахом палочки вернул ей исходный размер и явил свету монографию, посвященную комбинированию рун и мистерий.
Гарри успел прочитать две главы, когда Рон наконец очнулся. Слабо застонав, мальчик попытался сесть.
— Лежи, — Поттер поднялся, отложил книгу и взял в руки флакон, наколдовав чашку и наполнив ее водой. — Пей.
Уизли подозрительно глянул на флакон, но все же выпил и тут же вцепился в кружку, с выпученными глазами запивая зелье. От тела повеяло жаром.
— Ч-что это за дрянь? — выдохнул гриффиндорец.
Гарри принюхался:
— «Костерост». Переломы лечит за полчаса, но мозоли потом еще недели две приходят в норму. Кстати, выглядишь гораздо лучше.
Опухоли и синяки с лица почти сошли, ссадины уже покрылись корочками и разгладились. Гарри сел на кровать и взялся за книгу. Уизли тем временем протянул руки к своей одежде.
— Эх… — Рон с отчаянием посмотрел на изорванную, перепачканную мантию. — Мама меня убьет…
— За что? — удивился Поттер, не отрываясь от чтения. — За то, что тебя побили?
— Ты не поймешь, — вздох, уже с примесью зависти. — Ты же Поттер, у тебя денег куча. А мы… не поймешь ты, и все.
Гарри невесело усмехнулся.
— Чего смешного? — окрысился Уизли.
— Я рос в приюте, Рон Уизли, — Поттер помрачнел. — И не знал о том, что у меня есть целое состояние, пока мне не исполнилось одиннадцать.
— Не надо врать! — воскликнул Рон. — Ты же герой! Тебя точно холили и лелеяли…
Рейвенкловец отложил монографию и медленно поднялся. И задрал рубашку, показывая левый бок. Уизли осекся, широко раскрытыми глазами уставившись на широкий шрам со следами ниток. И еще один шрам, посреди живота, тоньше, но длиннее.
— Цыгане, — Гарри опустил рубашку. — Мне тогда было девять. Какой-то пацаненок из цыган вздумал изнасиловать одну нашу девчонку. Я его побил. А потом пришел его папаша вместе с друзьями, и в той драке меня пырнули ножом. Ненавижу ебаных цыган. А вот это — хочешь знать, откуда?
Гарри задрал челку вверх, показав грубый рваный белесый рубец, угол которого разделил левую бровь пополам.
— Мне врезал трубой какой-то наркоша, вздумавший грохнуть восьмилетнего мальчика ради пары пенсов — кнатов по-вашему — на дозу. Я его зарезал его же заточкой.
Уизли побледнел, начав потихоньку отодвигаться от Поттера.
— Я и этих мог зарезать, — движение левой рукой — и Рон охнул, увидев блеск отточенной стали. — Запросто. Они бы даже пикнуть не успели. Я умею лазить по карманам и вскрывать замки, умею мухлевать в карты и грабить взрослых. А знаешь, почему, Рон Уизли? Я рос в муниципальном приюте в трущобах Лондона. Иначе там было не выжить. Меня не холили, и не лелеяли. Мы, бывало, голодали по нескольку дней. Наши девочки занимались проституцией, а ребята постарше толкали наркоту только для того, чтобы не сдохнуть с голоду. Наш директор не стеснялся подкладывать девочек и мальчиков под тех, кто платил ему, а также с удовольствием продавал всем подряд в рабство. Ведь кто мы такие? Мы — отбросы, шпана, сброд. Таких, как нас, полно.
Гарри чувствовал, что в глазах защипало, и усилием воли отогнал слезы.
— А теперь, представь, Рон Уизли. Я, который воровал, мухлевал в карты с Триадой, ходил по лезвию ножа просто для того, чтобы младшие легли спать пожравши, прихожу в этот блядский «Гринготтс» и вижу сейф, полный золота. Понимаю, что у меня состояние такое, что можно сходу нанять нужных людей и открыть крепкий бизнес. Если бы я только знал…
Поттер уронил голову, вцепившись в волосы. Слезы все-таки потекли из глаз.
Кровать скрипнула, кто-то положил руку на плечо.
— Г-гарри… — Уизли осекся, не зная, что сказать. — Это… извини. Я не хотел…
— Ты ни при чем, — Поттер выпрямился. — В конце концов, я уже разобрался с этим приютом. Его больше нет. Ребята… кто-то нашел семью, кто-то поступил в колледж, кто-то учится в школе с полным пансионом. С помощью мистера… одного мага это оказалось нетрудно. И вот, теперь я здесь. Я узнаю, что я не просто богатенький мальчик, но герой, остановивший крутого темного мага. Узнаю, что я — последний в династии с непрерывной трехтысячелетней историей. Знаешь, чего все это стоит?
— Ну, Гарри, ты же герой, ты популярен, богат и…
— А ничего это не стоит, Рон, — отрезал Поттер. — Ничего. У меня здесь нет ничего, кроме бесполезных фанатов и опасных врагов. У меня есть только имя. А чтобы имя обрело вес, нужна сила.
— Поэтому ты стал заучкой, вроде этой Грейнджер? — в голосе Уизли прозвучало презрение.
Поттер рассмеялся:
— А ты что, не хочешь быть сильным?
— Хочу. Ты знаешь, каково это — быть младшим в большой семье? Тебя не замечают. Тебя игнорируют. Ты вечно донашиваешь вещи за старшими братьями. Ты — младший, ты последний, и чтобы тебя заметили, чтобы тобой гордились, ты должен быть лучше их всех!
— Так в чем проблема? — удивился Гарри.
— А в том, что мои братья… — воскликнул Рон и осекся. — Билл работает разрушителем проклятий в «Гринготтсе» и был префектом школы. Чарли — ловцом и капитаном квиддичной команды. Перси — префект Гриффиндора и лучший ученик. Фред и Джордж — загонщики в команде по квиддичу, и самые популярные на факультете! А я… я просто младший. У меня нет ничего своего, даже палочка принадлежала Чарли!
На взгляд Гарри, проблемы тут не было вообще. Совсем.
— Знаешь, я тебе завидую, — сказал Поттер.
— Ч-чего? — уронил челюсть Рон. — Ты? Мне? Почему?
— Ну, у тебя есть родители и много братьев, к которым можно обратиться за помощью. У тебя — большая и крепкая семья, а это здорово. Поверь мне: нет ничего важнее и ценнее семьи. Хотел бы я быть на твоем месте.
— П-почему? Ты же богатый, знаменитый…
— За мной охотятся последователи того темного мага, толпа потенциальных невест и поклонников, которые видят лишь красивую историю и мой счет в банке, и которым глубоко плевать, кто я, что я, чего я хочу и что мне важно. Быть знаменитостью паршиво, Рон. Хорошо еще, на Рейвенкло к этому относятся спокойно.
Уизли смотрел со скепсисом, но потихоньку начал задумываться. Поттер мысленно улыбнулся: есть. Главное не торопиться и быть осторожным. Слишком много предрассудков и комплексов.
— Сильными не рождаются. Сильными становятся. Так сказал мне мистер. Самый простой и надежный путь — учиться. Не надо быть заучкой, чтобы быть сильным. Надо просто пытаться понять и стараться делать аккуратно и последовательно. Магия не терпит небрежности.
Гарри несколько перефразировал слова, сказанные ему мистером Моуди, и добавил кое-что от профессора Франкенштейна. А теперь задумался: не многовато ли для одного раза?
И судя по мыслительному процессу, Рону Уизли это не сильно понравилось.
— Слышал, ты умеешь играть в шахматы, — Гарри решил сменить тему, пока не поздно.
Лицо Рона разгладилось, появилось некое самодовольство:
— Умею. В нашей семье только Билл и Чарли могут меня победить, но не чаще, чем я их.
— Я вот давно хотел научиться играть. Научишь меня?
— Конечно! Только фигурки купи, одалживать не надо. Лучше, чтобы у тебя был один комплект фигурок, тогда они будут хорошо слушаться.
Поттер кивнул, пряча довольную улыбку. Определенно, он совсем не зря нарвался.
— И вот еще что, — рейвенкловец сунул руку под мантию и выложил перед Роном кинжалы, кольца и две палочки. — Твоя доля трофеев. Спроси у близнецов, как ими правильно распорядиться, и постарайся не продешевить.
— Ч-что? Трофеи? — удивился Рон, неуверенно касаясь палочки в чехле.
— Трофеи. Мы же дрались вместе — вот, твоя половина.
— Но я… Гарри, это же ты их побил…
— А ты дал мне возможность не быть забитым до полусмерти. Бери давай. Не возьмешь — обидишь меня.
— Ладно, — было видно, что Рону это польстило. На губах заиграла неуверенная улыбка, в глазах — довольный блеск. — Знаешь, а это здорово — драться вместе с Гарри Поттером и победить. Даже если я только отвлек их.
— Спрячь их. Мадам Помфри отберет, если увидит, и передаст Снейпу.
Упоминание декана Слизерина вернула Рона в реальность. Мальчик быстро спрятал трофеи в своих вещах и осторожно улегся в кровать.
Вскоре раздались шаги, и за ширму заглянула мадам Помфри.
— Вы уже очнулись, мистер Уизли. Вы выпили зелье?
Гриффиндорец поморщился.
— Вижу, выпили. Как вы, мистер Поттер?
— Я в порядке, мэм.
Мальчика коснулось очередная диагностическая мистерия.
— Вижу. Можете идти. Мистер Уизли, вы останетесь до утра.
— Пока, Рон.
— Пока, Гарри, — махнул рукой гриффиндорец. — Как-нибудь сыграем в шахматы, лады?
— Лады.