Парадокс второго шанса. Глава 119. Всего лишь история
Немножечко подробностей о Фламелях, а вампиры и оборотни в субботу, вооот
ВНИМАНИЕ: глава Парадокса мультивселенной, видимо, может выйти в пятницу, а не в четверг, небольшие накладки с рабочим расписанием
— И если я делаю вот так, — Флер недоуменно нахмурилась, когда поняла, что Луна взяла сквозное зеркало в рот, чтобы двумя руками поудобнее перехватить гитару, — т-фо у м-не получ-ся эт!
С трудом поняв приблизительный смысл сказанного, Флер улыбнулась, когда услышала мелодичные звуки. Оказавшись на каникулах, Луна и впрямь решила обучиться игре на гитаре, относительно покорно подчиняясь требованиям капризного музыкального инструмента, который наверняка впервые за свою многолетнюю жизнь столкнулся с такой необычной ученицей.
— Звучит мягче, чем в прошлый раз, — прокомментировала Делакур небольшой отрывок, когда в зеркале вновь появилось лицо Лавгуд.
— Ага! — довольно улыбнувшись, ответила та. — Гарри тоже так сказал!
— Он… — Флер сглотнула появившийся в горле комок. — Он выходил на связь?
— Да, — недоуменно отозвалась Луна. — Погоди, он до сих пор не ответил тебе?
Делакур покачала головой и Лавгуд тут же громко выдохнула, демонстрируя крайнюю степень неодобрения, которая была доступна ей от природы.
— Этот глупый мальчишка… — пробормотала она, качая головой. — Я уже говорила тебе, что он просто невыносим иногда, да?
— Несколько раз, кажется, — хмыкнула Флер.
— Пора придумать слово посерьезнее, потому что иногда прямо так и хочется взять и… — Луна махнула рукой, падая на кровать. — Я поговорю с ним, обещаю.
— Нет-нет-нет, — запротестовала Флер, — не надо, прошу. Если он не хочет общаться, то это… это не страшно, правда ведь? Такое бывает, я не собираюсь навязываться.
— Флер, — вздохнула в подушку Луна, — если бы Гарри оказался в стране Оз, он бы все сделал, но ни за что не пошел бы по дороге из желтого кирпича, понимаешь? Профессор Флитвик сказал как-то, что Гарри такой же упертый в некоторых вопросах, каким был его отец. Поверь, в рамках Хогвартса это очень значимое сравнение.
— Это… не особо проясняет картину, если честно.
— Гарри хочет с тобой общаться, — полным уверенности голосом произнесла Луна, словно объясняла алфавит, — просто он слишком упертый для того, чтобы признать это. И слишком зацикленный на куче своих проблем, чтобы задуматься об этом всерьез.
— И что это меняет в сложившейся ситуации? — слегка нахмурив брови, недоуменно спросила Флер. — В конечном итоге мы ведь просто не общаемся, вот и все.
— Да, проблемка, — вздохнула Лавгуд. — Я обязательно что-нибудь придумаю!
— Нет-нет, — тут же остановила ее Флер, заметив, что в глазах когтевранки уже загорелся огонек энтузиазма, — я должна сама решить, нужно ли мне все это вообще или…
— Ты такая же, как и он, — заключила Луна, — вы будете стоять друг напротив друга, но так и не переступите через невидимую черту, пока вас кто-нибудь не подтолкнет. Что ж, вам повезло, потому что этот кто-нибудь — это я!
— Ему четырнадцать, — напомнила подруге Делакур, — а мне скоро будет восемнадцать.
— Ему скоро будет пятнадцать, — поправила вейлу Луна, — и как-то я не заметила, чтобы вас это смущало в Хогвартсе.
— Ага, целых четыре раза, когда нам удавалось нормально поболтать, — закатив глаза, хмыкнула Флер. — Ладно, это все не страшно, это не конец света.
— Он проводит лето где-то в новом месте, — словно невзначай заявила Луна, — может быть, он не выходит на связь из соображений безопасности?
— Сама-то в это веришь? — устало спросила ее Флер.
— Нет, — хихикнув, пожала плечами Луна, — верю, что он в некоторых жизненных аспектах просто чурбан бестолковый, вот и все.
— Тут я согласна, — тихо произнесла Делакур, стараясь не уснуть. На часах не было и пяти, но занятия Чарами и спорт вымотали ее. — Не говори ему ничего, хорошо? Я хочу сначала разобраться в собственных мыслях.
— Не буду, — грустно улыбнувшись, кивнула Лавгуд, — двух дней тебе хватит, надеюсь? Потому что потом скажу.
— Луна!
— Извини, папа зовет, — с легкостью солгала когтевранка и отключила сквозное зеркало, с улыбкой смотря на колдографию матери, рамка с которой стояла на прикроватной тумбочке. — Я просто обязана им помочь, мама, — обратилась к ней девушка, — они же как два борвинклера, так и будут топтаться на месте, пока не поймут, что уже слишком поздно. Я обязана… — Флер задумалась и вновь потянулась к сквозному зеркалу, намереваясь вызвать Асторию. — Ладно, тут мне точно понадобится помощь… Астория Гринграсс!
* * *
Тем временем, в кабинете Себастьяна Делакура атмосфера тоже была далека от спокойной, хоть и по совсем другой причине. Утреннее письмо Дамблдора, в котором тот просил о личной встрече в Хогвартсе, лежало во внутреннем кармане, а сам Себастьян тем временем распаковывал небольшой и неприметный конверт, принесенный угрюмым и недовольным филином, который мало того, что без спроса проглотил недоеденный эклер, лежавший на тарелке, так еще и больно клюнул Себастьяна сразу после этого. Видимо, крем не понравился или еще что-то…
Пробежавшись глазами по небольшой записке, которая выпала из конверта, Себастьян нахмурился еще сильнее. Что ж, ситуация… немного прояснилась, но более ясной от этого не стала, настоящий парадокс. Если в этом были замешаны чиновники, которых подозревали в сотрудничестве с Гелланом Верхетом, главой крупнейшей преступной группировки в Магической Европе, то все произошедшее уже нельзя было назвать «простой стычкой», как ее окрестили некоторые сотрудники ДМП поначалу.
Понимая, что нужно сообщить новости Аполлин, которая уже наверняка успела вернуться, Себастьян схватил записку и поплелся на выход из кабинета, взмахом палочки закрыв окно, через которое в помещение попал филин его давнего знакомого.
Вздохнув, он вновь пожалел о том, что не стал копать глубже, но в ту же секунду одернул себя: нет, все было правильно. Если существует вероятность, что все намного масштабнее, чем казалось до этого, то… возможно, именно остаться в стороне — это лучший вариант, чтобы его семья была в безопасности. Если о безопасности вообще можно было говорить всерьез, конечно же. Произошедшее на Турнире Трех Волшебников и последующие слова Дамблдора серьезно пошатнули уверенность Делакура в том, что завтрашний день окажется мирным и бескровным.
— Дорогая? — заметил он жену, войдя в гостиную. — Что она сказала?
— Мама весь день общалась с главами, анклавы никак не связаны с этим… происшествием, — вздохнув, кивнула Аполлин. — Сколько еще тебе удалось узнать?
— Немного, — Себастьян поморщился от досады, присаживаясь рядом с женой и передавая ей записку. — Рапорт успели подать с относительно подробным описанием, но довольно быстро перевели в статус неактивных, а потом… просто уничтожили, видимо. Произошедшего никогда не происходило, пропавших никто не будет искать. По крайней мере, официально. Никто не объявит никого в розыск, никто не станет расследовать гибель нескольких министерских чиновников. Вот, к чему мы в итоге пришли — силовой блок нашего правительства фактически под колпаком неизвестных сил.
— Силы известны, — с каменным выражением лица произнесла Аполлин, — это Верхет. Себ, он словно чертов паук, я клянусь тебе. Чем больше информации мы находим на него и связанные с ним структуры, которые он запускает и поддерживает через подставных магов, тем больше мне хочется просто… придушить его. Что там вообще произошло? Как это просочилось?
— Ну, я бы ничего не узнал, если бы не Сектор борьбы с неправомерным использованием магии, — вздохнул Себастьян, проводя рукой по лбу. — Судя по всему, какие-то детали сражения или же установленные барьеры были засечены видеокамерами магглов, поэтому представителям Министерства пришлось хотя бы формально отчитаться о том, что произошло. Итак, тебе сухие факты или с моими догадками?
— Второе. Доверяю твоей интуиции.
— Судя по всему, здание в Сен-Дени использовалось для тайных встреч определенного количества министерских чиновников и еще каких-то случайных людей, часть из которых определенно была связана с Верхетом и занималась лоббированием его интересов. Здание было неплохо защищено, однако напавшие уничтожили защиту и в кратчайшие сроки установили собственные барьеры, которые не позволили находящимся внутри людям покинуть дом. Дальше все сводится лишь к тому, что произошла некая драка, в результате которой часть находящихся в доме людей погибла. Извини, цифру назвать не могу, Саймон пересказал все общими словами. Самое главное — после этой драки напавшие использовали Адское пламя, которое буквально выжгло дом изнутри. Фактически, хватит пары пинков по одной из несущих стен, чтобы обрушить его сейчас, поэтому снос будут проводить совместно с маггловскими коммунальными службами.
Выдохнув, Себастьян посмотрел на жену, которая задумчиво смотрела на огонь в камине. Да уж, ситуация накалялась, хотя он знал, во что ввязывался, когда женился на вейле.
— В семидесятых род Верхетов был почти что уничтожен, — Аполлин нарушила установившуюся в комнате тишину, — несколько родов объединились, чтобы убить Геллана, но не достигли цели. Убили его сына и невестку, как минимум, зато потом он уничтожил их всех и подмял континент под себя окончательно. Как ты думаешь, может ли это повторяться вновь?
— Не знаю, — Себастьян покачал головой, — но я точно знаю, что будет происходить в ближайшее время.
— Что?
— Верхет наверняка объединится с Волдемортом, об их сотрудничестве ведь ходили слухи, ты помнишь? И Волдеморт, насколько я помню, считал, что вейлы годятся разве что для прислуги чистокровных магов, так что для нас их тандем ничего хорошего не сулит.
— Это если Дамблдор не солгал, — подметила Аполлин.
— Не солгал, — Себастьян вытащил из внутреннего кармана тонкого жилета сложенный пополам конверт, — я получил это письмо утром.
— Что это? — Аполлин взяла в руки конверт и увидела имя супруга, написанное на нем витиеватым почерком.
— Дамблдор приглашает в Хогвартс, — пересказал содержание письма Себастьян, — хочет обсудить кое-что важное.
— Важное? — нахмурилась Аполлин. — Дамблдор относится к тем людям, которые делают только то, что выгодно им и только им. Это опасный человек.
— Опасный, — Себастьян кивнул, поджимая губы, — но если отсидеться в стороне не выйдет и Франция вынуждена будет вмешаться, то я предпочел бы оказаться на одной стороне с Дамблдором. И с Гарри Поттером.
— Одна встреча ведь еще не обязывает нас ни к чему, верно? — вздохнув, уточнила Аполлин. — Себ, анклавы мобилизуются и изолируются. Атмосфера накаляется, хотя данных о Волдеморте пока нет. Если он действительно возродился, то это и впрямь не сулит нам ничего хорошего. В Британии и без него внутренняя политика за последние годы превратилась в какое-то ксенофобное месиво, так что же там будет при нем?
— Именно поэтому нельзя допустить, чтобы он победил, — пожал плечами Себастьян. — Я не говорю об активном участии, но хотя бы сотрудничество? Хуже от этого никому не будет, верно?
— Нужно узнать у мамы, готов ли анклав на такие действия, — Аполлин поморщилась. — Если нет, то все придется делать только в рамках нашей семьи.
* * *
Гарри с интересом наблюдал за тем, как Перенелль Фламель взмахом руки создает вихрь теплого воздуха, который врезается в куст дикой малины и тот словно оживает: поломанные веточки вновь зеленеют, листья становятся крупнее и толще, а где-то между ними появляются маленькие цветочки.
— Иногда эксперименты Ника и впрямь полезны, — со смешком произнесла женщина, присаживаясь на корточки и выливая под куст небольшую пробирку с розовой густой жидкостью. — Ну, как тебе?
— Честно говоря, — Гарри кашлянул, прочищая горло, — никогда еще не видел такой тонкой элементальной магии, Пенни.
— Спасибо, Гарри, — улыбнулась та в ответ, — не скажу, что было легко выйти на этот уровень, но я всегда стремилась к манипуляциям на самом низком уровне из возможных. Там, где одной мимолетной яркой эмоции достаточно, чтобы магия поняла и приняла мое намерение.
— У Николаса другой подход.
— Ник… — Перенелль закатила глаза. — Он всегда был чуть более зацикленным на достижении цели, чем необходимо. С другой стороны, где бы мы были, если бы не его целеустремленность?
— Пенни, — Гарри поморщился, — можно задать вопрос?
— Да, само собой, — встала Перенелль, проводя рукой по веточкам ожившего кустарника, которые тут же потянулись к ней, словно к солнцу.
— Я знаю о том, что у вас были дети, но…
— Ты хочешь знать, что стало с ними? — печально улыбнулась Перенелль, возвращая себе вертикальное положение. — История не так уж и уникальна, Гарри. Более того, она весьма банальна, особенно в масштабах человечества. Я не знаю, сколько Ник рассказал тебе о камне, да и не желаю знать, честно говоря, но я скажу лишь, что он пытался добиться стабильной формулы чуть больше тридцати лет. Мы с ним встретились, когда мне было двенадцать, а ему шестнадцать. Он попросил моей руки уже через год… — Перенелль покосилась на удивленного Поттера и хмыкнула. — Не удивляйся, тогда… все было немного иначе. И, если опустить историю нашей совместной жизни, то первый образец камня он получил, когда мне было… — Перенелль нахмурилась, — двадцать четыре года. Тогда нашему сыну было уже шесть лет. Ой, погоди-ка…
Перенелль отвлеклась от рассказа, чтобы помочь еще одному погибающему растению, вылив под него разработанный Николасом специальный алхимический раствор, который насыщал почву питательными веществами, делая ее резонирующей к некоторым, но не всем, типам магии.
Еще один теплый вихрь оживил растение, и Перенелль, довольно улыбнувшись, поднялась на ноги и продолжила рассказ:
— Первый образец камня был полной катастрофой, Гарри. И из-за попытки Ника изготовить на его основе эликсир произошел несчастный случай, погубивший нашего сына.
— Ох, — Гарри почувствовал, как по спине пробежали мурашки, — соболезную, я не знал.
— Разумеется, ты не знал, — с грустной улыбкой на лице пожала плечами Перенелль. — Было бы странно, если бы ты это знал, правда? Спустя столько лет все это уже превратилось в обесцвеченную картину, но я до сих пор помню его… его смех в то утро, — Перенелль замолчала, уставившись куда-то вдаль, но уже через несколько секунд мотнула головой. — Если кратко, то мы были просто разбиты. Мечта его жизни обернулась неудачей, причем настолько катастрофической. Что могло быть хуже? Я была опустошена и мне потребовалось, пожалуй, не меньше двух лет, прежде чем я пришла в себя. Ник с головой ушел в исследования, взвалив на меня все остальное. Да, никакой честности, но… его тяжело винить. Нам нужно было спрятаться на какое-то время, прежде чем приступать к чему-то совместному. Наша дочь, Беатрис, родилась, когда мне было двадцать восемь. Поздние роды по тем временам, но маги и тогда жили намного дольше обычных людей, а Ник дополнительно позаботился о том, чтобы роды прошли без каких-либо проблем, разработав для меня специальный восстанавливающий эликсир. Как оказалось потом, он использовал пятую… или шестую итерацию философского камня, которая еще не могла продлить жизнь, но уже могла исцелять некоторые раны.
— Это оказало влияние на ребенка?
— Разве что в том, что на свет появилась здоровая девочка, — пожав плечами, улыбнулась Перенелль. — Можешь обсудить технические подробности с Ником, если хочешь… Дальше все было весьма и весьма прозаично. Я занималась огородом и выращивала овощи для маггловских вельмож, Ник занимался алхимией, продолжая совершенствовать свое главное изобретение, Беатрис росла… Когда она выросла и превратилась в прекрасную девушку, то вышла замуж за такого же прекрасного юношу. Чем-то он был похож на тебя, кстати, — со смешком окинула взглядом Поттера Перенелль, — тоже ел слишком мало каши по утрам.
— Я не понимаю, почему все так хотят подчеркнуть, что я не разожрался до размеров медведя, — буркнул себе под нос Гарри.
— Просто ты всегда смешно реагируешь, — ответила Перенелль. — Итак, о чем я… А, да! Наша дочь вышла замуж и съехала из дома, чтобы уже через год или полтора Ник ранним утром разбудил меня, держа в руке камень. Да, он добился своей главной цели и теперь мы встали перед сложным выбором, понимаешь? К сожалению, непосредственно сложность и некоторые тяжелые аспекты мы осознали слишком поздно — уже после того, как выпили по порции эликсира. Эликсир вернул нам молодость, подарил возможность продлить жизнь, но… Беатрис отказалась пить его, как и Луи, ее муж. Они были в ужасе, и мы с Ником слишком поздно поняли, что этот ужас был полностью обоснован. Человек обманул бога — какой невозможный сюжет, правда? Вот только это произошло — обычный человек обманул и бога, и смерть, подписав самому себе разрешение вечно ходить под луной. Мы даже пытались подлить им эликсир, но… в конечном итоге наши споры привели к тому, что общение сошло на нет. Мы с Ником жили, не заботясь ни о ком, кроме себя, мы упивались собственным эгоизмом и невероятными возможностями. Ты не представляешь, Гарри, насколько сильной была эта безумная эйфория «вечной жизни». Мы опомнились, лишь когда Беатрис умерла от старости. Узнав об этом, мы наконец поняли, что наша вечная жизнь, кажется, будет неизбежно соседствовать с одиночеством.
— Внуки?
— Мы больше не вмешивались в жизни наших потомков, — Перенелль покачала головой, — ни разу за все эти сотни лет. Да, соблазн иногда возникал, но… нет, нет. Мы принимаем эликсир осознанно, поэтому прекрасно осознаем и все последствия, в особенности печальные. Мы пережили всех наших друзей, пережили детей, внуков и правнуков, пережили десятки диктаторов, войны и территориальные конфликты, пережили глобальные эпидемии, технологическую революцию и множество темных лордов, которые вспыхивали, словно искры, на кругах времени. Время движется по кругу, Гарри, — Перенелль провела рукой по коре ивы, оставляя там зеленую полосу, — просто это становится понятно только после смены перспективы.
— Это не значит, что с темными лордами не нужно бороться, — прищурился Поттер.
— Не значит, да, — кивнула Перенелль, — именно поэтому я не пытаюсь отговорить Ника от участия во всей этой борьбе. Просто… я опасаюсь того, что необходимые выводы вновь не будут сделаны, понимаешь? С проигрыша Грин-де-Вальда прошло всего около двадцати лет, а Волдеморт уже появился и приступил к активным действиям. Ты остановил его однажды, но вот он вернулся вновь, и что дальше? Круг совершает оборот, и все начинается заново.
— Это не значит, что мы должны отойти в сторону, — повторил Поттер.
— Ты прав, — Перенелль хмыкнула, заметив отблески морских волн среди деревьев, — просто… сначала я обрадовалась, услышав твои слова об отсутствии политических амбиций и желании отправиться в отпуск, но теперь не уверена, что это было верной реакцией.
— В смысле?
— Просто мысли вслух, — Перенелль махнула рукой, — не обращай внимания. Лучше посмотри, какой вид, а? Мы немало потрудились, подыскивая это место. Благо, успели занять и скрыть его, прежде чем процедура стала слишком сложной с юридической точки зрения. Терпеть не могу бумажную волокиту в МКМ, вот уж кого точно технологическая революция и прогресс никак не зацепили.
Гарри улыбнулся, смотря вдаль. Часть мыслей улетучивались при взгляде на волны, но… он все равно не мог отвлечься от того, что ему предстояло провернуть.
Штурм Азкабана.
Не так уж и просто, но если есть живая приманка, немного ценной информации и навыки магии крови, то все становится чуть-чуть легче. По крайней мере, в теории. На практике же пока не было ничего. И никого.
Несмотря на то, что в его жизни словно из ниоткуда появились Фламели, едва ли Гарри мог счесть их полноценными союзниками. Согласится ли Николас отправиться с ним в Азкабан, чтобы убить целую кучу не слишком вменяемых заключенных? Скорее всего, нет. Согласится ли на это Перенелль, разрешившая называть себя Пенни? Вряд ли, это уж точно.
Гарри был один. Все его друзья в этом мире были обычными школьниками, которых нельзя было затянуть во все это ни при каких обстоятельствах, Дамблдор был скорее… вынужденным союзником, нежели реальным, Сириус… туда же.
Чем дольше Поттер находился в этом мире, тем острее он ощущал это странное «боевое» одиночество. К сожалению, проблема была нерешаемой. У него не было на примете человека, на которого он мог положиться во всем, и Гарри искренне сомневался, что такой когда-либо вообще появится. Да, именно так.
Сделав глубокий вдох, Поттер осмотрелся и понял, что Перенелль бродит по щиколотку в воде, напевая какую-то грустную песню. На самом деле, все было проще некуда, разве нет?
Настоящие союзники нужны для марафона, а Гарри не мог позволить всему происходящему перерасти в многолетний марафон. Все должно было закончиться как можно скорее: Азкабан, бизнес Верхета, Волдеморт, а затем и сам Верхет. Никаких промедлений и использование любых доступных преимуществ, вот два главных правила, которые ему необходимо было соблюдать. Только спринт, никаких критических ошибок и, вновь, никаких промедлений.
Нужно было навестить оборотней. Гарри вздохнул, понимая, что поспать ему сегодня вновь не удастся, но… нужно было предупредить их, что Волдеморт наверняка попробует завербовать их в свою армию, пусть на сей раз у него нет Сивого, который послужил бы хорошим лидером для формируемых сил. Тем не менее, это необходимо было сделать как можно скорее.
И вампиры! Гарри внезапно замер, вспоминая свой родной мир. Низшие вампиры… немалое количество кровопийц в какой-то момент оказалось под крылом у Волдеморта, но, чтобы добраться до них… До боли очевидная догадка промелькнула, словно молния. Валье. Нужно было обсудить это с банкиром, заручиться его поддержкой, пусть даже и на словах.
— Я знаю, о чем ты думаешь, — вздохнула Перенелль, поворачиваясь к Поттеру. — Ты оцениваешь предстоящую работу и пытаешься понять, сможешь ли ты справиться в одиночку. Верно?
— Что-то вроде, — хмыкнул Гарри.
— Конечно, не существует универсального ответа на этот вопрос, как и на большинство других, — Перенелль подошла к нему, — но ты должен перестать наконец игнорировать сердце. Голова, — она коснулась указательным пальцем лба Гарри, — это очень хорошо, но ты явно позабыл об этом, — она ткнула его в грудную клетку. — Прислушайся к сердцу и попытайся понять, что оно хочет тебе сказать.
— Мы же не в фильме, — хмыкнул Поттер, — это так не работает.
— Работает, просто ты к этому еще не привык, — не согласилась Перенелль. — Не знаю, кто обучал тебя окклюменции, но он явно не научил тебя правильным приоритетам. Хочешь, открою один секрет?
Гарри кивнул.
— Подавление эмоций не делает тебя умнее или хитрее, — Перенелль вздохнула, словно объясняла малышу, что трогать горячее не стоит. — Подавление эмоций — сугубо манипулятивный и весьма опасный прием, который стоит использовать в экстренных ситуациях, но не в повседневной жизни.
— Я же не идиот, — Поттер устало посмотрел на женщину, — я понимаю, что нельзя полностью их отсекать.
— Тогда дай сердцу шанс, — пожала плечами Пенни. — Быть может, именно оно подскажет правильный путь. Тем более, что тебе и впрямь предстоит непростое дело.