Глава 36 часть 5 (конец Арки 5)
— Сюра! То, что происходит в этом городе, не укладывается ни в какие рамки! — приблизившись к своему другу и командиру, воскликнула Эрис, зло блеснув своими ярко-зелёными глазами. Такая злость выглядела настолько нетипично, что это даже немного пугало. — Мы должны разобраться и найти виновных! И сурово наказать их!
— Знаю, — с лёгким недовольством от ситуации сказал лидер небольшой, но могучей команды обладателей тейгу.
Но помимо мимолётного недовольства от сорванного развлечения, на смуглом лице с крестообразной отметиной отражалось и одобрение той суровой непреклонности в голосе подруги, который не сулил ничего хорошего тем, кто посмел вызвать её злость. Наносная наивность и мягкость постепенно исчезали, а им на смену приходил стальной блеск великолепного клинка.
«Моя Роза Дикоземья отращивает шипы, достойные её красоты!» — на секунду залюбовавшись образом той, кого он считал за счастливо обретённую сестру, подумал Сюра.
— И раз ты этого хочешь, мы займёмся губером провинции и его свитой, — после короткой паузы продолжил он вслух.
— Да, конечно, — сбилась с мысли девушка. — И в случае чего я даже не стану попрекать тебя за… резкие меры. Этот позор Империи заслуживает жестокости!.. Но без совсем уж зверств, конечно, — отдёрнула она себя, вспомнив, кому и что говорит.
Сюра хищно улыбнулся. О да! Жестокость — это то, в чём он хорош!
— Но сначала мы должны помочь здесь, — ухватив старую мысль, девушка посмотрела в глаза командира и друга. — Ты же знаешь, что даже если мы заставим отправить сюда караван с едой, то он не успеет.
— И что? — в контексте «И что мне с этого?», — резко поскучнев, поинтересовался глава Дикой Охоты.
Однако Эрис предпочла воспринять вопрос, как «И что мы можем сделать?»
— Ты ведь можешь перемещать большие объекты? — спросила она.
— Могу, — ещё не понимая, к чему клонит собеседница, ответил мужчина. — Если бы я захотел, то смог бы подловить дохлых монстров твоей подружки и выбросить их на другую сторону Империи, — похвастал он своими способностями, заодно бросив камень в огород Куроме — этой наглой подземной крысы. — Посмотрел бы я, как бы она тогда корчила из себя хозяйку мира, — процедил он, сдержав ругательства и более хлёсткие выражения.
Чахоточный мэр и его тупая помощница хоть и делали вид, будто их здесь нет, слушали очень внимательно. Нечего их кормить информацией для сомнительных слухов!
— Отлично! Тогда мы сами сможем доставить припасы прямо на склад! — обрадовалась блондинка.
— В смысле? — вскинулся Сюра.
А потом до его непозволительно расслабившегося сознания начало доходить, в какое положение его загнали. От предложения поработать презренным грузчиком — да ещё для кого? для жалких черноногих, которые не стоят даже того, чтобы стать его, лорда Сюры, игрушками! — восставало всё естество.
Но прилюдно отказать — означало выставить себя хвастливым идиотом. Если исчезнуть и ничего не сделать, выжившие — которые обязательно будут, несмотря на нехватку продовольствия и эпидемию, что при такой скученности голодного и больного отребья неотвратимо разразится сразу, как только достаточно потеплеет — всё равно разнесут о нём славу трепла.
Проклятая репутация, о которой он вынужден заботиться!
Таким образом, у него оставалось только два выхода: наступить на горло собственной гордости и согласиться с Эрис, перетаскав на склады продовольствие и медикаменты, словно какой-то прислужник. Или… дать отмашку на исполнение первоначального плана.
Первое неприятно. Однако такой поступок выставит Дикую Охоту и её лидера в положительном свете. Увы, но репутацию героя, заслуженную в Сингстриме, требуется поддерживать не только красивыми словами газетчиков, прикрывающих то веселье, что творилось на самом деле, но и настоящими делами. А если разобраться с причинами бардака, то можно наглядно показать, что не только это отродье Подземной Базы может наводить свои порядки в их с отцом Империи. Есть более благородные и достойные люди, способные справляться с такими задачами!
Хотя брать пример с мелкой безумной суки…
Проблема же второго, близкого сердцу Сюры, желаемого (но, как он сам он признавал, мало реалистичного) варианта, состояла в том, что в отличие от первоначальной задумки его Дикая Охота стала отнюдь не сборищем бешеных зверей, которым нужно лишь указать цель и спустить с поводка.
Контролирующий административное здание Изоу, конечно, с готовностью начнёт резню там, а потом выйдет со своей обожаемой Китетцу на улицы, дабы заставить кровь течь по дорогам. Но даже моряк, которого сын премьер-министра вытащил из-под плахи, может начать пытаться оспорить приказ, а то и саботировать его. А подавить его сопротивление не позволит Эрис, чей образ плотно ассоциировался в сознании Сюры с рано погибшей матерью и неслучившейся сестрой.
Глава Дикой Охоты мог посмеяться над наивностью блондинки или пренебречь откровенно глупыми с его точки зрения пожеланиями. Но всерьёз конфликтовать, тем самым руша хрупкие и ценные узы… Нет, так поступать он не станет.
Дерьмо! А ведь придётся становиться грузчиком!
Сюра свирепо огляделся, выискивая малейший признак насмешки на лицах окружающих. Увы, найти повод, дабы докопаться и выместить на ком-нибудь свой гнев у него так и не получилось.
Всё тщетно.
Мэр и его помощница смотрели с почтением и надеждой, приправленные никуда не исчезнувшими нотками плохо скрываемого страха. Быдлота, которая слышала их слова, тоже корчила просительные рожи. Окружающая полукриминальная шваль, на которую Сюра возлагал некие надежды, подсознательно чуяла духовное давление недовольного воителя, а потому в большинстве и вовсе сочла за лучшее отвести глаза, заткнуться и отойти подальше.
Тц, ладно, ещё остался губернатор и остальные. Те уроды, которые дружно напевали им про якобы взбунтовавшийся город.
«Там смерды, с одобрения взбрендившего или продавшегося проклятым западникам мэра, грабят и режут уважаемых людей», — говорили они. И своими лживыми словами чуть не заставили его — его, лорда Сюру! — сыграть роль помеси клоуна и марионетки на ниточках. Непростительно!
Лживые твари!
Что же, этому скользкому слизняку и его своре придётся очень сильно постараться, чтобы не уподобиться своим младшим родичам, которые в детстве так забавно лопались под подошвами маленького Сюры.
Впрочем, даже приняв решение, Сюра не упустил возможности поиграть на нервах мэра с помощницей, заставив тех продолжить экскурсию. Этим же шагом он отчасти отомстил Эрис, заставив жалостливую девушку наблюдать картины нищеты, голода, болезней и рассыпающейся под их натиском морали, что отлично демонстрировала суть большей части этого грязного зверья, кое его подруга имеет наивность считать гражданами Империи.
Ха, очевидно же, что граждане — это такие же, как они с Эрис, аристократы! А смерды — не более чем говорящий скот. Хотя стоит признать, что и скот нуждается в какой-то заботе, иначе пользы от него станет меньше, а проблем с взбесившимся быдлом — больше.
Ну и ну! Он, лорд Сюра, искренне считавший, что вся Империя — не более чем его игрушка, уже начинает думать о том, чтобы заботится о дойной скотинке. Того и гляди, дойдёт до мысли о ценности каждой жизни, ха-ха-ха!
Глава Дикой Охоты мысленно рассмеялся, его губы исказились в саркастично-презрительной улыбке.
Эрис же была хмура и задумчива. Обойдя улицы, они столкнулись, по меньшей мере, с пятью семьями, пытающимися продать своих детей. Что нужно было пережить семье, чтобы согласиться на подобное?
Это зрелище тяжким бременем легло на её сердце. Тем более что далеко не все старшие родственники, продающие «лишние рты», казались озабоченными будущим своих отпрысков даже вполовину так сильно, как та лишившаяся ноги женщина.
Как бы ни хотелось Эрис сохранить прошлые светлые представления, вновь и вновь предстающая перед ней тёмная изнанка государства и общества заставляла многое переосмысливать. И пусть процесс выходил болезненным, а неудавшаяся певица изо всех сил ему сопротивлялась — становилось всё сложнее смотреть на мир глазами себя старой. Всё сложнее видеть мир через ту же призму, сквозь которую смотрела сбежавшая из дома слабая девчонка, которую спасли от изнасилования (и, возможно, убийства руками двух пьяных отбросов). Которая глупо верила, что к ней прицепилась всего лишь парочка хулиганов, которые сами ушли бы, поняв, что «она не такая».
* * *
Главу Подземной Базы перехватили на выходе из магазина женского белья, где он покупал подарок любимой женщине.
Конечно, при его возрасте и положении несколько неподобающе лично выбирать подобные подарки. Но до этого мужчине нет никакого дела. А вот до реакции любовницы и их совместного времяпрепровождения вечером — есть. Предвкушая замечательное завершение неплохого дня — что особенно ценно после гибели министра Сайкю и начавшихся после неё проблем — разведчик довольно улыбнулся.
Впрочем, его хорошее настроение не продержалось долго.
— Господин Галахад Цин? — наполовину утвердительно (и не очень вежливо: без указания звания и должности) произнёс одетый в дорогой костюм, но весь какой-то неприметный, откровенно казённого вида мужчина. За спиной персонажа, от которого так и веяло внутренней безопасностью, маячила парочка широкоплечих субъектов.
— Да, — нахмурился разведчик. — Что-то случилось?
— Нет, пока нет, — резиново улыбнулся казённый. — Но вас желает увидеть господин третий заместитель министра.
— Ваш человек уже меня допрашивал, — раздражённо ответил Галахад, покосившись на свою карету. — Хотя я даже не должен был соглашаться на допрос. Отряд Убийц, который я возглавляю, подчиняется напрямую министру разведки. И держит ответ только перед ним лично, — добавил он со значением. — Но из уважения к господину Заку я пошёл навстречу вашему отделу. И что теперь? Вот это ваша благодарность? — изогнул бровь высокопоставленный (но ещё не привыкший к своему положению) офицер.
Попутно глава Отряда огляделся. Увы, возницу, а по совместительству охранника блокировали другие люди из внутренней безопасности. Он всё-таки обычный человек, пусть и имеющий специальную подготовку. Досадно.
А ситуация с каждой секундой выглядела всё подозрительнее.
— Это наша служба, — безразлично отозвался лидер чужаков. — Эмоциональные оценки приказам начальства нам давать не положено.
— Напомню: представители вашей же службы пытались подтолкнуть меня к выполнению задания, которое на деле не имело под собой оснований, — недовольно и с затаённым напряжением произнёс Галахад. Последнее, впрочем, мужчина старался не показывать, да и недовольство демонстрировал не повышая голоса, сохраняя видимое спокойствие и уверенность. — Более того: обозначенной целью являлся не последний человек в нашем государстве, не имеющий серьёзных грехов перед правительством. Очевидно, вам нужно искать среди тех, кто обратился ко мне с таким предложением и подсунул неверную сопутствующую информацию. И уж точно не расследовать «неправомерный отказ от исполнения приказа вышестоящих». Это глупо и совершенно не в компетенции службы внутренней безопасности, — процедил сквозь стиснутые зубы разведчик, не сумевший полностью удержать лицо.
— Не нужно кипятиться, — отозвался «казённый». — Вас здесь никто ни в чём не обвиняет. Просто приглашают на ни к чему не обязывающую беседу.
— И это потому меня окружили ваши мордовороты? — с прохладцей в голосе спросил неправомерно арестовываемый. — Чтобы просто пригласить, — мужчина интонацией выделил это слово, — на разговор? Вы ведь понимаете, что сейчас очень сильно превышаете полномочия? Причём не только свои лично, но и службы внутренней безопасности?
Усовестить или запугать превышением полномочий так и не представившегося типа Галахад не надеялся. Скорее мужчина пытался прозондировать почву, а также тянул время в надежде на появление тех же полицейских, которых при удаче можно использовать, дабы выкрутиться из неприятного положения. Не станут же люди службы внутренней безопасности разведки драться с полицией?
Да, всё-таки не следовало ему расслабляться. Вот что мешало взять в качестве охраны одного или двух свободных убийц с Базы — так, как он делал в самом начале, после смерти министра и потом, когда началась та дурно пахнущая история с подставой?
Галахад всегда считал себя неплохим управленцем, но, как разведчик и интриган он, стоит признать, не слишком компетентен. Не стоило ему надеяться на то, что раз расследование закрыли и подозрительные шевеления вокруг такого лакомого кусочка, как Отряд Убийц, на первый взгляд сошли на нет — то так будет и впредь.
— Какое превышение? Разве я вас арестовываю? Я здесь, только для того, чтобы передать приглашение своего начальника. И чтобы вы не ошиблись с дорогой. И чтобы по пути не произошло досадных эксцессов, — добавил он с резиновой улыбкой. — Знаете, какие сейчас времена: революционеры, народные мстители, бандиты и просто сумасшедшие… Даже генерал разведки не может чувствовать себя в безопасности.
Лишь круглый дурак не понял бы прозвучавшей в этих словах угрозы. А Галахад, несмотря на допущенные ошибки, дураком не являлся. Просто он в большей мере хозяйственник, а не именно разведчик. И привыкнуть к своей новой должности (вместе с проистекающими из неё проблемами) офицер просто не успел.
Это если говорить об относительно спокойной обстановке. А уж учитывая, что начало твориться в ведомстве сейчас…
Попахивающая же ситуация с «приглашением» завоняла и вовсе гадко. Но деваться некуда.
Поэтому, скрипнув зубами, пришлось принять «любезное предложение» и направиться в закрытую карету самостоятельно, до того, как его потащат. Что эти наглецы, кажется, уже почти собрались сделать. И плевать им, что вокруг центр Столицы!
Если Галахада потащат, то видевшему всё это вознице-охраннику точно пришлось бы отправиться с группой захвата. Или умереть. А так пока ещё сохранялся небольшой шанс, что его, раз уж упаковали без особых предосторожностей, не станут надолго задерживать и серьёзно допрашивать. Всё-таки с виду это простой слуга, серьёзного оружия при нём нет (вернее оно спрятано в скрытом ящичке под козлами), а Галахад уже показал своё легкомыслие.
Зачем тратить силы на сложный допрос и пытки, если уже после первого круга и так будет понятно, что человек — это просто наёмный рабочий?
Да, зыбкая надежда, но что ещё остаётся?
— Раз вы настаиваете на своём сопровождении, то я, Галахад Цин, генерал Службы разведки, приму настойчивое приглашение главы службы внутренней безопасности, — громко, так чтобы услышало как можно больше посторонних, произнёс глава Подземной Базы.
И судя по тому, как по лицу «казённого» пробежала гримаса, такого хода от него не ждали.
— Тогда идёмте, — быстро взял себя в руки порученец третьего заместителя министра разведки.
Повинуясь безмолвному приказу, приданные «казённому» мускулы взяли Галахада в «коробочку». После чего они вслед за лидером двинулись к закрытой карете, буквально толкая «точно не конвоируемого» вперёд.
«Побери их лесные твари, не Столица, а какие-то джунгли с голодными монстрами! Даже в клятый магазин безопасно не выйти! — мысленно выругался зажатый меж крепких тел, скажем честно, весьма сильно напуганный разведчик. — Если выберусь, введу для свободных убийц постоянное расписание смен по своей охране».
* * *
— …Таким образом, я, полковник Сора, буду исполнять обязанности главы вашего Отряда Убийц до завершения расследования, — разносилось в актовом зале, где собрались все офицеры Подземной Базы, в том числе и простые убийцы, теперь имеющие лейтенантские звания. — Я буду усердно работать, дабы провести подробный аудит вашего отделения. И я приложу все силы, чтобы предотвратить дальнейшие нарушения, — не обращая внимания на недовольный гул, продолжал свою не слишком информативную, явно затянувшуюся речь молодой оратор (для полковника тридцать пять лет — молодость, а уж если учесть генеральскую должность, которую он занял…), вещающий с трибуны представитель службы внутренней безопасности. — Я считаю, что чрезмерно широкие полномочия и отсутствие проверок откровенно разлагающим образом отразились на вашей дисциплине и чистоте рук. Но теперь это изменится.
— Разве служба внутренней безопасности имеет полномочия для того, чтобы брать под арест нашего руководителя? Тем более назначать «исполняющего обязанности» на его место? Разве этим не должен заниматься министр, когда он займёт свой пост? — с хмурым видом спросил главный инструктор.
Не то чтобы Лос так беспокоился за Галахада. Скорее его волновала собственная шкура, которая по результатам аудиторской проверки могла и пострадать.
Темноволосый полковник взглянул на говорившего, словно учитель на громко пукнувшего младшеклассника.
— Представьтесь для начала. Я хочу знать, с кем разговариваю.
— Майор Лос, главный инструктор, — поднявшись, но конфронтационно не став отдавать знаков уважения чужаку, произнёс офицер, имеющий высокопоставленных родственников.
Тем не менее, Лос не удержался от того, чтобы опасливо мазнуть взглядом по выстроившимся за спиной полковника элитным солдатам. Мало ли? Несмотря на наглость, особой храбростью Лос никогда не отличался.
— Замечательно. Я рад, что вы соизволили представиться. И на каком основании вы, майор, сочли себя компетентнее господина Зака? — на лицо полковника выползла ядовитая улыбочка. — Или я что-то упустил — и теперь не глава службы внутренней безопасности является одним из самых вероятных претендентов на пост министра разведки, а лично вы? Я думаю, уважаемому господину Заку будет интересно об этом узнать. Или… быть может, это не ваше личное заблуждение, а позиция, почерпнутая от представителей семьи? Исии, если я не ошибаюсь? Кто-то из членов вашего рода ведь трудится в рядах Службы разведки, я прав? Значит, ваш род решил выступить в оппозиции господину Заку?
— Я э-э, не… Я не это хотел сказать! — испуганный Лос поднял руки в защитном жесте. — Конечно, комптет… компетентность господина третьего заместителя несомненна. Род Исии и я безмерно уважаем господина Зака и не собираемся против умышлять. Но вертикаль подчинения и правила…
— Правила устанавливаете не вы, а вышестоящие, — отрезал чужак, даже не дослушав недовольного. — Если наверху решили, что их нужно изменить — значит, вам придётся принять эти изменения. Или кто-то хочет взбунтоваться? — оратор обвёл зал цепким взглядом. — Вы, майор? — Лос замотал головой и поспешно плюхнулся на задницу, всем видом показывая, что он проникся, осознал и хочет сотрудничать. — Или, может быть, вы? — перевёл он взгляд на главу медиков.
Тот, наблюдая за происходящим беспределом, неприязненно щурился. Однако встретившись глазами с Сорой, не чувствуя поддержки от других старших офицеров, а также видя, как «макнули» коллегу, вызов мужчина не принял, молча уставившись в пол. Унижаться, как главный инструктор, медик, впрочем, тоже не стал.
Службу внутренней безопасности боялись. Может быть, вертикали подчинения, минующие данный отдел, и позволяли обитателям Подземной Базы находиться вне поля зрения её ока. Но офицеры Отряда знали об этой карательной машине Сайкю, с помощью которой он на протяжении многих лет устранял неугодных и потенциальных соперников внутри подконтрольного ему ведомства. А теперь, потеряв хозяина, карательный аппарат начал действовать по своей воле; ведь без министра разведки над его начальником просто не было командиров, только конкуренты на вожделенное кресло.
— Я глава группы D, лейтенант Рюто, — неожиданно для офицеров Базы, да и для себя тоже, поднялся лидер недавно вернувшейся с миссии команды. — Мы не оспариваем ваше право. Но мы хотим знать: что с нашим главой? Где он и на каком основании арестован? — голос молодого убийцы подрагивал от внутреннего напряжения.
Всё же Галахад, на фоне своих предшественников, заметно выделялся в лучшую сторону. Нельзя сказать, что его прямо-таки сильно любили, но уж точно относились заметно теплее, чем к прочим. Соответственно, убийцы беспокоились за судьбу одного из немногих «хороших» офицеров, который возглавил их Отряд и уже успел внести несколько изменений к лучшему. Так что капитана группы D, первым осмелившегося пойти против годами вбиваемой привычки молча внимать приказам, можно назвать выразителем общей воли Отряда.
Если на майора посмотрели, словно на неприлично ведущего себя недоразвитого ребёнка, то простой убийца, рискнувший влезть в сольное выступление представителя безопасников, наслаждающегося собой и своей властью, удостоился лишь удивлённого презрения.
«Это разговаривает?» — говорил взгляд самоуверенного карьериста, захватившего власть на Базе.
— Лейтенант? — Сора в эдаком удивлении изогнул бровь. — Я не думаю, что обычный безродный исполнитель может козырять офицерским званием, пока не прошёл настоящую аттестацию по всем правилам. Я считаю, что являться офицером разведки — это большая честь и ответственность. Среди нас нет места неучам и тупицам. Поэтому я собираюсь обратиться с прошением о повторной проверке всех, кому присвоили чин в обход правил. Когда вы все подтвердите, что достойны этой высокой чести, тогда и сможете называть себя «лейтенант». Если сможете, — чужак пренебрежительно искривил губы, живо напомнив рядовым убийцам о «деньках славного прошлого», когда на них так же смотрели, словно на пустое место.
Рюто стоял, как оплёванный. Ведь ему, почти поверившему, что живое оружие может стать кем-то, с кем будут считаться, указали на то, что это не так. Для этого самолюбивого захватчика он остался такой же безымянной тенью, как был для генерала Маркуса или Билла. Более того, их всех собирались низвести к прошлому положению. И хорошо, если без гипноиндукторов и «лекарства».
Что-то внутри юного воителя попыталось восстать против такого отношения и выплеснуться наружу попыткой отстоять свои права. Хотелось отказаться принимать захватчика, незаконно занявшего пост главы Отряда, признать его решения не легитимными. Может быть, даже подбить к этому других капитанов команд. В конце концов, даже в неполном составе убийцы отряда легко справятся с поддержкой чужака. Но…
Это что-то сломалось раньше, чем сумело даже сформироваться. Воспитание, гипноиндукторы и годы жизни в страхе перед всевластными командирами оказались сильнее робкой веры в лучшее, пробуждённой мимолётными — как оказалось — позитивными изменениями.
Если бы кто-то из офицеров Базы выступил вперёд и взял ответственность на себя, отдав рядовым убийцам команду… Увы, таковых не нашлось, поэтому Рюто остался молча сидеть.
То же касалось и остальных государственных убийц. Присутствующий в актовом зале Эдгар, что на последней миссии потерял правую руку, сжал оканчивающуюся чуть выше кисти забинтованную культю, пытаясь вспышкой боли заглушить страх. Если возвращается старое отношение, то и подход к получившим травмы убийцам тоже может стать прежним. Не сразу, но если их лишат званий, то и до гипноиндукторов, «лекарства» и… утилизации бесполезных останется лишь один шаг.
Злость, страх и… бессилие. Вот что чувствовали опалённые сердца убийц взращённых в страхе и повиновении перед командирами. Но был и проблеск надежды. Небольшой.
Куроме.
Она, кажется, смогла сильно преуспеть. Именно она вытащила из тьмы всех в прошлый раз. Может быть, Первый Номер, когда вернётся, сумеет повлиять на очередного выродка в кресле командира.
…Если ей самой, ввиду скоропостижной смерти благоволившего ей министра Сайкю, не придётся склонить голову, молчаливо принимая вышнюю волю и последствия их общей невезучести…
В конце концов, такие, как они, наверное, просто не заслуживают права на счастье.